Глава 8
Песнь моря
Джейсон вдруг остановился.
– Что ты сказала? – спросил он сестру.
– Я ничего не говорила, – ответила Джулия.
– Я тоже, – прибавил Рик.
Джейсон пожал плечами и двинулся дальше.
На этот раз ребята спускались в грот почти в полном молчании. Каждый хорошо помнил, что произошло на этих ступенях два дня назад: свечи, с которыми они отправились в путешествие, в любую минуту могли погаснуть, и тогда они навсегда остались бы в темноте.
Ребята спустились по скользким ступеням, проползли под камнями, завалившими проход, перепрыгнули через люк, куда Джейсон бросил в прошлый раз глиняные шарики «земля – свет», и оказались в комнате с жёлобом.
Вспоминая всё, что происходило тогда, Рик сказал:
– А мы взяли его с собой?
– Конечно, – ответила Джулия, показав ему потрёпанный «Словарь забытых языков», затем подошла к жёлобу и, как в прошлый раз, первой отправилась вниз.
Джейсон и Рик последовали за девочкой.
И все трое очень скоро оказались в подземном гроте.
На этот раз светлячки не освещали огромную подземную пещеру, и она выглядела совсем по – другому. Свет исходил откуда – то сверху, оставляя светлые пятна на песчаном берегу и высвечивая целый лес тонких колонн, как бы поддерживавших своды.
Высокие стены грота нависали над ребятами, словно огромный перевёрнутый таз, и Джейсон водил по ним лучом своего фонарика.
– Сейчас здесь ещё красивее, чем в прошлый раз. – проговорила Джулия, чувствуя, как от волнения стучит сердце.
«Метис», красивое старинное судно с плавными очертаниями, слегка покачивалось на волнах на прежнем месте – у деревянного причала, недалеко от ребят.
Ребята подошли к причальной стенке. С главной мачты по – прежнему свисали канаты, за которые изо всех сил держался Рик, чтобы не упасть за борт, и вёсла лежали там же, где они с Джулией оставили их.
Девочка провела рукой по греческим буквам, составлявшим название судна, и посмотрела на друзе й:
– Ну что? Идём?
Они закинули на палубу рюкзаки и поднялись на борт. Как и в тот раз, направились в единственную каюту, какая имелась на судне, и нашли там свою старую одежду.
Рик потрогал её. Сухая. Ребята решили сложить одежду в один из двух сундуков и рядом оставили рюкзаки.
На столе в каюте лежала книга.
– Это судовой журнал, оставленный последним капитаном судна. – проговорил Рик, по – новому глядя на книгу в чёрной обложке.
– Предпоследним капитаном, ты хочешь сказать, – с улыбкой сказал Джейсон.
Он достал из рюкзака ручку и на чистой странице судового журнала написал:
«Я, Джейсон Кавенант, вместе с моей сестрой Джулией и моим другом Риком Баннером, снова беру на себя командование «Метис». Настало время отправиться в море. Начинаем наше путешествие».
Ребята подошли к лебёдке и принялись медленно поднимать якорь.
Судно отошло от причальной стенки и остановилось, словно ожидая указания, куда следовать.
На другой стороне грота виднелась дверь с каменным архитравом, над которым нависала узкая скала, облепленная водорослями и ракушками.
– Что дальше, Джейсон? – спросила Джулия. – Сядем на вёсла?
– Не думаю. – ответил юный капитан. Он достал из кармана тетрадь Улисса Мура, открыл её наугад и прочитал: – «Это, как и все другие здания в городе, стоит на дубовых сваях, глубоко погружённых в ил, который и защищает их от воздействия воды и гнилостных бактерий. На рыночной площади находится также некий приносящий удачу талисман – «горбун». Отсюда видны гондолы, скользящие по Большому каналу, и дамы, которые прогуливаются в своих необъятных платьях с корсетами из китового уса…»
Джейсон вздохнул, закрыл тетрадь и взялся за штурвал.
– Венеция, восемнадцатый век! – громко произнёс он.
И тут же почувствовал, как поднялся сильный ветер, судно тронулось с места и направилось к противоположному берегу.
– Джейсон! – позвала Джулия, ухватившись за Рика, когда ветер усилился ещё больше, а электрические фонари вдруг погасли.
Ветер крепчал, поднимая высокие волны и тучи брызг, оставленный на палубе фотоаппарат соскользнул в воду.
Джейсон между тем с восхищением оглядывал грот, словно преображавшийся у него на глазах.
Перед внутренним взором мальчика одна за другой сменялись волшебные картины, словно созданные каким – то необыкновенным художником, складывалось впечатление, будто свет и морская вода, которую приводили в движение сильнейшие порывы ветра, слились в единое целое.
Нос «Метис» взлетал высоко над водой, а потом едва не рушился в воду, разрезая высокие волны.
Но это и в самом деле вовсе не грот с его спокойной водой, а безбрежное бушующее море, над которым сгущаются грозовые облака, море, где садится и восходит солнце, море, краски которого непрестанно меняются и в глубинах которого таится множество живых существ, скрыто немало тайн, море, по которому следует столько разных судов. И это море. поёт.
Джейсон крепче сжал руль. Он понял: звучит призыв моря. И отчётливо представил, как бороздят его другие суда, идущие своими путями, представил людей на них, которые торжественно его приветствуют. Постепенно суда эти скрылись в серебристом мерцании далёких волн.
И Джейсон вдруг обнаружил, что «Метис» уже стоит на другой стороне грота.
По понедельникам в послеобеденное время в салоне парикмахерши в Килморской бухте всегда бывало многолюдно. Обе вывески Гвендалин Майноф покачивались на ветру, а в её салоне оживлённо беседовали, сидя в удобных креслах, некоторые дамы из городка.
– Вы слышали? – сказала госпожа Бигглз, довольная работой парикмахерши. – Говорят, в городе появились новые люди!
– В самом деле? – удивилась Гвендалин. Она поняла, что госпоже Бигглз хочется поговорить, и убавила немного температуру воздуха, нагнетаемого феном. – Вы имеете в виду семью из Лондона?
– О нет! Они приехали на прошлой неделе. А сегодня появился какой – то мужчина, как мне сказали.
– Как сегодня? – громко произнесла другая посетительница салона красоты, стараясь перекрыть громкое гудение своего фена. Это вступила в разговор госпожа Боуэн, педантичная супруга местного врача.
– И кто же прибыл в наш город? – спросила Гвендалин.
– Неужели вы действительно ничего не слышали? – удивилась госпожа Бигглз.
– По правде говоря, что – то слышала. – ответила Гвендалин, поворачивая голову госпожи Бигглз к зеркалу. – Кажется, этот приезжий остановился в гостинице «На всех ветрах»?
– В этой старой вонючей гостинице? – удивилась Эдна Боуэн, вылезая из – под огромного колпака фена, который делал её похожей на космонавта. – Несчастный человек! Он же сбежит оттуда!
– Мне говорили, это интересный мужчина, – заметила госпожа Боуэн. – Высокий, элегантный, носит шотландскую охотничью шапочку с пером.
– Будем надеяться, что он ещё и молодой! – сказала Гвендалин, и её клиентки рассмеялись.
Но тема оказалась слишком интересной, чтобы завершить её шуткой.
Женщины стали оживлённо обмениваться впечатлениями, новостями, рассуждать и фантазировать.
Через четверть часа они пришли к выводу, что определённо известно только одно: таинственный незнакомец приехал на очень большой машине, и это, наверное, настоящий американский пикап.
И тут возникли разногласия.
– Так уж прямо и пикап! – со скепсисом сказала госпожа Боуэн, которая не сомневалась, что госпожа Бигглз понятия не имеет, как выглядит настоящая американская машина. – Не верю! Я не видела в городе никакого пикапа! А ты, Гвендалин?
Два дня назад ночью парикмахерша видела огромную чёрную спортивную машину, которая стояла у дома госпожи Бигглз.
– Ну да, конечно, – с напускным смехом проговорила Клеопатра Бигглз, – вполне возможно, это была машина Обливии Ньютон, которая навестила меня в ту ночь…
– Вот как? А зачем, интересно, Обливии Ньютон понадобилось навещать вас, да ещё ночью?
Конец ознакомительного фрагмента.