Глава 2
Ти Джей не сводил глаз с карт и заметок, пока Харли нерешительно шла к столу. Она все еще не переоделась после смены в гараже, но ни масляное пятно на лбу, ни мешковатый комбинезон ничуть не туманили его воображение: она по-прежнему горячая штучка.
– Я просто не сообразил, что ты идешь одна.
– Это длинная история.
– Включающая увесистый удар по голове?
– Все не настолько опасно, Ти Джей, – вздохнула она.
– Харли, поход в одиночку в любую часть Сьерры – это опасно. Особенно если речь идет о Деселейшн Уайлдернис. Куда конкретно ты идешь?
Она не села. Продолжала стоять рядом.
– Западный вход.
Если говорить о площади, Деселейшн была не так велика, но очень изолирована, далека и содержала более сотни ледниковых озер, что делало местность раем для диких зверей и птиц. Охота здесь была запрещена, и даже для походов требовалось разрешение. Западный вход был самым близким, но не самым легким, что, однако, значения не имело, поскольку в этом походе не было почти ничего легкого.
– Чем еще ты там намерена заниматься, кроме наладки камер наблюдения?
– Собираюсь проследить за известными логовами.
– Раньше ты никогда не ходила в экспедиции.
– Не ходила. Но как уже сказала, две камеры не работают и не выдают данных. Я единственная, кто сейчас свободен. Если не смогу представить и обработать данные, парням из Колорадо это не понравится.
Он обдумал сказанное и все, о чем она умолчала. Заметил он и пустое место там, где раньше стоял телевизор, и гору счетов рядом с картами. Ти Джей чувствовал ее отчаяние, и это его убивало.
– Ты могла бы попросить помощи.
– Могла. Но кого бы со мной ни послали, он тоже будет претендовать на эту должность.
– Будет претендовать.
– Именно. Вроде того случая, когда вы с братьями мчались, словно орда идиотов, по Фейту на грязных мотоциклах, чтобы посмотреть, кто первым убьет себя… вернее, спустится вниз.
Он взглянул на нее как раз в тот момент, когда ее губы изогнулись, и не потрудился скрыть собственную улыбку.
– Это вполне контролируемые тестовые поездки, чтобы убедиться, что с клиентом будет все в порядке.
– Угу.
Он выдвинул ей стул и подождал, пока она сядет. Харли воображала, что в ее походе нет ничего особенного, но он так не считал. Решительно не считал. Он видел слишком много неопытных путешественников, попадавших в беду на куда менее сложной местности. Они со Стоуном были членами местной команды поисковиков-спасателей и выручили из беды стольких, что и не вспомнить… Но была и Сэм, которую спасти он не сумел.
– Когда ты в последний раз была в Деселейшн?
Она колебалась, и он поторопил:
– Ну так все-таки когда?
– Много лет назад, – призналась Харли. – Но ведь есть карты, есть Джи-пи-эс, так что вряд ли заблужусь.
Он мог бы перечислить тысячи опасностей, которые подстерегают ее, но промолчал. Черт, да он, возможно, встречался с каждой из них!
– Послушай, – бросила она раздраженно. – Я понимаю, что твое многозначительное молчание, вероятно, выдает всю информацию, которую ты хотел услышать от женщин, в основном потому, что одного твоего взгляда достаточно, чтобы они растаяли. Но на меня это не действует!
– Считаешь, что я плавлю женщин? – ухмыльнулся Ти Джей.
– Сейчас сентябрь. – Харли предпочла проигнорировать вопрос. – Мы с тобой знаем, что в это время года там практически никого нет. Все совершенно безопасно.
– Только не в одиночку.
– Значит, я вычеркну тебя из своего короткого списка тех, кто меня поддерживает, – не выдержала она, вскакивая, но он успел поймать ее запястье:
– Харли…
– Мне нужна эта работа в Колорадо и…
И ей нужны деньги. Это ясно как день. Сам он больше не бедствовал, и сознавать это было неприятно.
– Мы действительно нанимаем персонал. Я ничего не сочинил.
В «Уайлдер эдвенчерз» действительно не хватало персонала, катастрофически. Не так легко найти квалифицированных сотрудников.
– Ты идеально подходишь для походов с проводниками, которые мы предлагаем, а с твоим умением фотографировать и образованием можно замахнуться и на маршруты с изучением дикой природы.
– Если я закончу этот научный проект, у меня будет работа.
– В Колорадо.
– Да.
– Ты действительно хочешь уехать отсюда?
Она отдернула руку, подошла к раковине и уставилась в окно. Ти Джей знал, что ее отец разорился, что мать едва держится на работе, что сестра не получила стипендию, и, поскольку работает одна Харли, семье нужны ее деньги. Родные зависят от нее.
Он встал и подошел к ней.
Из окна, на сколько хватало глаз, открывался роскошный вид на горные вершины Сьерры, сверкающие всеми цветами радуги. Отсутствие бетона утешало: ни тротуаров, ни других зданий, ни движения – ничего, кроме природы. Недавно прошел дождь, оставив все свежим, чистым и ярким.
– Мне никогда не надоест на это смотреть, – прошептала Харли, словно прочитав его мысли.
– И мне. Энни вставила в рамку снимок, который ты сделала в Гранит-Флэтсе, и повесила в приемной. Он просто удивительный!
– Спасибо.
Он снова взял ее за руку, остро ощутив прикосновение, и потянул к столу.
– Покажи свой маршрут.
– Чтобы ты знал, где найти мое тело?
Он ответил бесстрастным взглядом, и она широко улыбнулась. Он так любил эту ее улыбку, и сейчас обнаружил, что беспомощно улыбается в ответ.
– Возьми с собой кого-нибудь.
– Кого? Тебя?
– Почему нет?
– Разве ты не готовишься к очередному великому путешествию?
– Да. Примерно через неделю, по Канаде, почти на месяц, но и для тебя время найдется. Все, что тебе для этого нужно, – только попросить.
Она молчала: либо слишком горда, чтобы просить, либо, черт возьми, не нуждается в его помощи.
Он провел большим пальцем по точке на ее запястье, где бешено колотился пульс.
– Я сыт по горло твоим странным отношением ко мне, твоей раздражительностью, но до сих пор не спрашивал, почему ты так себя ведешь. До этого момента. Почему, Харли?
– Я со всеми такая.
Может быть. Но пульс под его пальцем набирал скорость. За раздражением, которое она носила, как одежду, скрывалось одно обстоятельство: он не оставлял ее равнодушной.
– Я найду кого-нибудь в сопровождающие, – сказала она тихо.
– Но не меня. Ты не хочешь, чтобы это был я.
– Неправда.
Ти Джей вздохнул.
– Еще одна ложь. Ты наговорила гору лжи. Смотри, скоро нос вытянется!
Она вырвала руку и стала мерить шагами кухню, а это означало, что стоило пройти пять футов, как приходилось поворачиваться и утыкаться в жесткую стену груди Ти Джея. Он стоял неподвижно, заполняя собой кухню, отчего помещение, и так крохотное, казалось еще меньше.
– Хочешь, скажу, о чем я думаю? – спросил он.
– Собираешься согласиться со мной насчет похода?
– Нет.
– Тогда не хочу.
Он улыбнулся, так что от зеленых глаз разбежались морщинки-лучики:
– По-прежнему упряма.
– А ты по-прежнему…
Она не смогла придумать оскорбления и, раздраженно фыркнув, подошла к входной двери и распахнула ее:
– Спасибо, что зашел. Как-нибудь увидимся, а теперь пока.
Ти Джей улыбнулся и протянул руку поверх ее головы, чтобы прикрыть дверь.
– Давай сделаем это сейчас.
Она прислонила голову к косяку и, ощутив, как он осторожно провел пальцами по позвоночнику, вся затрепетала. Но когда он заговорил, в голосе не было ни капли веселья – только душераздирающая нежность.
– Харли, почему ты не сказала, что тебе нужны деньги?
О боже!
– Я…
Телефон зазвонил, спасая ее гордость, и она бросилась к трубке, но тут же поколебалась, остановившись перед автоответчиком.
На третьем звонке Ти Джей вскинул брови:
– Ответишь?
– Я пытаюсь решить.
Автоответчик включился, голос Харли предложил звонившему говорить после гудка, и в комнате зазвучал голос хозяина дома:
– Харли Стивенс, вы меня избегаете.
Черт!
Харли приглушила звук, но все же следующая реплика хозяина успела прозвучать:
– Вы задержали плату на десять дней, мисси. Мне нужно…
Харли убрала звук совсем, и в комнате повисло тяжелое молчание.
По-прежнему стоя спиной к Ти Джею, она закрыла глаза и пожелала, чтобы перед ней разверзлась пропасть, куда можно тихо провалиться.
– Ничего не говори.
Стараясь не встретиться с ним взглядом, она попыталась его обойти, но он снова ее удержал. Можно было закричать, оттолкнуть, но, по правде говоря, ей нравилось его прикосновение, очень нравилось, а значит, ее дела действительно плохи и не мешало бы с кем-нибудь переспать. Предпочтительно с тем, кто не вынуждает ее слишком много думать, никогда не разобьет ей сердце и кто ничего от нее не ожидает.
Например, с Ноуланом.
– Харли, – тихо начал Ти Джей, прерывая течение ее мыслей.
В его голосе прозвучало нечто такое, чего ей не хотелось слышать.
– Послушай, как бы все это ни было забавно, я…
– Харли!
Он помолчал, и она услышала его глубокий вздох.
– Если не могла сказать мне, то почему не сказала Энни, Стоуну или Кену? Ты же знаешь, как они к тебе относятся.
У нее перехватило горло, да так, что невозможно было говорить.
– Это временно.
Он вынул бумажник и высыпал наличные на стойку:
– Нет ничего более постоянного, чем временное.
– Мне не нужны подачки!
– Считай это авансом. В счет дальнейшего сотрудничества. В этот уик-энд всего три похода, так что выбирай: мотоциклы, каяки или сопровождение группы туристов на Игл-Фоллз, половить палтуса или лосося. Проверь свои силы в коротком походе, прежде чем идти со мной в длинный.
– Такие походы длятся не меньше месяца.
Тридцать долгих ночей. Учитывая ее совершенно неуемную и неприличную тягу к нему, одному богу известно, что может произойти.
Будто прочитав ее мысли, он коварно улыбнулся, и ее соски вмиг затвердели. Она решительно подвинула пальцем деньги к Ти Джею.
– Боишься, что не сможешь себя контролировать? – заявил он с усмешкой.
Харли скрипнула зубами:
– У меня достаточно работы.
– Да, но эта оплачивается значительно лучше.
В его взгляде светилась странная нежность, и это едва ее не доконало.
– Хорошо, я подумаю, – кивнула она наконец, и как воспитанная дама добавила: – Спасибо.
И чтобы скрыть неловкость, принялась перебирать карты:
– А где карта верхней части северо-западного региона, как раз пониже Сиу-Хилл?
– Все там.
– Ее нет.
Он сам перелистал карты:
– Черт, должно быть, забыл на столе Стоуна. Прости! Пойдем возьмем ее прямо сейчас.
– Я могу получить ее позже.
– Конечно. Но если Бог есть, лазанья Энни к этому времени будет готова.
Энни, помимо того что их тетка, еще и повар в «Уайлдер эдвенчерз». Ее лазанья выше всяческих похвал – так это блюдо не готовил никто. При одной только мысли об этом у Харли слюнки потекли.
– Пять сортов сыра, – пообещал Ти Джей с таким видом, словно вспоминал давно потерянную любовь, – и три сорта мяса. Огромный противень. Ресторанный.
О боже!
Она невольно застонала, а он прищурился:
– Будет и домашний хлеб: французский батон. Хрустящая корочка и нежный мякиш.
– Я не голодна, – едва слышно пробормотала Харли, но желудок тут же обличил ее, громко заурчав.
Губы Ти Джея дернулись, но он был достаточно мудр, чтобы сдержать улыбку.
– Если не пойдешь, мне придется самому съесть весь батон. И возможно, лазанью тоже.
Он погладил свой плоский живот, а она подумала о сомнительного качества твороге в холодильнике.
– Если только ты нуждаешься в спасении от самого себя… полагаю… не хотелось бы, чтобы ты набрал больше… Понимаешь?
– Не понимаю.
– Не хочу, чтобы у тебя было брюшко! – выпалила Харли.
Он выгнул бровь.
– Брюшко?
Она ткнула пальцем в его твердый как камень живот:
– Не волнуйся, такое бывает.
Он поднял рубашку и с нарочитой тщательностью принялся себя рассматривать.
Джинсы, низко сидевшие на бедрах, обтягивали крепкие стройные ноги. Жар охватил ее, и влага выступила в тех местах, где точно не было потовых желез.
Плохо дело. Совсем никуда не годится.
Она попыталась представить Ноулана: милого, доброго, чудесного Ноулана, – но не смогла и приказала себе не паниковать. Это все потому, что без рубашки Ноулана она не видела.
– Ты права. – Он опустил рубашку. – Ты определенно должна пойти со мной и спасти меня.
Он пошел на кухню и, убедившись, что задняя дверь заперта, включил свет. А когда вернулся, увидел ее широко распахнутые глаза и услышал:
– Мы даже не нравимся друг другу.
Она была явно сбита с толку его поведением.
– Ты мне очень нравишься. Конечно, ты такая же ворчливая и упрямая, как Чак, но кто в этом мире совершенен!
Она поперхнулась смехом. Чак был талисманом Уайлдеров: вечно взъерошенный бродяжка, в котором с трудом узнавался кот. Он появился прошлой зимой, тощий и изголодавшийся, заброшенный и перепуганный.
Энни и Кэти взяли над ним шефство: откормили и окружили такой заботой, что коту больше ничего не оставалось, кроме как принять их за свою семью.
А потом Чак начал катастрофически толстеть, и Энни поняла, что кот… забеременел! Теперь по дому бегали трое котят – совершенно прелестные маленькие озорники, лишенные пугливости своей мамаши и способности вечно попадать в неприятности.
Но что это он такое сказал? Что она ему нравится? И это как раз тогда, когда она стала привыкать к их странным отношениям? Он что, решил изменить правила, не сообщив ей?
– Что происходит, Ти Джей? Обычно ты хмур и чем-то недоволен, когда говоришь со мной.
– Ты ничего не путаешь? По-моему, все как раз наоборот!
Она не могла не признать, что он не так уж не прав: как правило, это она говорила с ним зло, раздраженно, но лишь потому, что у нее была на это причина: их прошлое имело для нее значение, а он даже ничего не помнит.
Были и другие причины, и одна из них заключалась в том, что, каким бы грязным и небритым ни был на своей работе, он всегда выглядел на все сто, а она в своем комбинезоне – как в дурно подобранном наряде.
– Мне нужно избавиться от этого комбинезона.
– Ты знаешь, что можешь пойти в любом виде.
– Знаю.
Она целую вечность знакома с Кеном, Стоуном и Энни. И с Ником, мужем Энни. Они всегда были гостеприимны и добры к ней. Харли могла появиться в их доме в чем угодно – хоть в мешке из-под муки, и это не играло бы роли, – но ей хотелось переодеться… для себя.
– Это не займет много времени.
Теперь, когда согласилась на лазанью, ее едва не трясло от голода.
Расстегнув грязный комбинезон, Харли принялась было его снимать, но услышала тихий гортанный возглас Ти Джея и оглянулась:
– Не волнуйся, под комбинезоном у меня одежда.
Ногой отшвырнув заскорузлый комбинезон, она предстала в черном топе-стретч и таких же облегающих велосипедках.
– Видишь, я полностью одета.
Харли схватила висевшие на спинке стула джинсы и натянула, немного подпрыгивая, до бедер.
Ти Джей опять издал горловой звук-стон, когда она застегивала джинсы. Она бросила на него вопросительный взгляд и в ответ получила такой жгучий, что едва не запылала.
Господь милостивый!
– Здесь действительно так жарко? – иронически осведомился он вкрадчивым голосом, не отпуская ее из плена зеленых глаз.
Она от неожиданности растерялась:
– Я грязная.
– И что?
– И потная.
– Повторяю: и что?
– У… у меня есть бойфренд, – наконец выдала она последний аргумент.
На это он лишь сверкнул волчьей улыбкой, взял ее за руку, вывел на улицу, запер дверь и проводил к своему джипу.
– Я поеду на своей.
– Я тебе настолько неприятен, что ты не желаешь оказаться в той же машине, что и я?
– Ну… – неловкое молчание – это не так уж весело.
– Разве мы молчим? Как правило, подначиваем друг друга и спорим.
– Тем более следует ехать на разных машинах.
Он шумно выдохнул:
– Я пытаюсь сэкономить тебе бензин, Харли.
– Не хочу, чтобы ты вез меня обратно.
– Согласен.
– Но…
– Иисусе! – Он провел рукой по лицу. – Да садись ты уже в чертов джип!
Она мельком взглянула на него: немного раздражен, но по-прежнему весел.
И все такой же горячий как огонь.
Это проблема. Он проблема.
– Не уверена, что могу тебе доверять.
«Или себе».
Он усмехнулся:
– В таком случае хорошо, что не я твой бойфренд.