О разговорах
Поехала я на поезде в Москву лет десять назад, на конгресс литераторов. Обсуждать вопросы культуры, искусства и творчества. Купила билет на поезд – поезд откуда-то с севера ехал. В купе – мрачный рыжий мужчина с запахом перегара. Угрюмая женщина средних лет. Лысоватый дяденька в очках, все документы какие-то штудирует. Я в окно смотрю. Усталая проводница чаю предложила. Все стали пить чай. Женщина достала копченых карасей и всех стала угощать. Хотя и угрюмо. Все отказываются. И она так, к слову, рассказала, что карасей наловил ее муж. Который ей изменил и вообще на пятнадцать лет младше. И она решила поехать в Москву, к родственникам. Поискать работу. Я задумчиво сказала, что Есенин тоже был младше Айседоры. И тоже изменял. Но вот – любовь. Сложный вопрос, трудная дилемма. «А кто такая Айседора?», – женщина спросила. Я рассказала. Мужчина в очках и с лысиной внес уточнения. Это был преподаватель университета, ехал в Москву документы для ВУЗа оформлять. Мы плавно перешли к вопросам судьбы и любви. Примеры стали проводить. Женщина разрумянилась и тоже стала рассказывать, как у них на Севере один вернулся вот тоже, из тюрьмы. И на учительнице женился. Проводница зашла в купе за стаканами, да так и осталась. Она тоже знала много историй. Потом люди из соседних купе стали заходить – сначала за проводницей, за чаем, а потом присаживались и очень интересное рассказывали. Про жизнь. Потом из других вагонов стали подтягиваться, так что в наше купе стали пускать по очереди. Рассказал историю, сорвал аплодисменты – и вышел. Уступил место следующему. Рыжий мужчина с перегаром в выгодном положении – он у окошка сидел. И как закричит: «Это что! Вот у нас на фанерном заводе!». И так всю ночь проговорили, горячо и страстно. Чай все себе сами наливали, потому что проводница боялась, что без нее самое интересное расскажут. Про ведьм, например. Про колдовство. Все, конечно, горячо спорили. Кто-то нервный кричал. Кто-то заплакал, но утешился и рассказал свою историю без очереди – в утешение. Рыжему мужчине надо было выходить, но он сказал, что поедет до Москвы. Он никогда не был в Москве. Погуляет, посмотрит на Кремль – и назад. Надоела работа и пьянство. Женщина с Севера сказала, что она тоже пару часиков погуляет, а потом купит обратный билет и домой поедет. Может, муж не такой уж пропащий человек. И, в общем, так до утра и проговорили. Почти сутки. Вышли в Москве. Бледные, усталые, но довольные. Попрощались всем поездом. Обнялись. Я поехала на конгресс. Там выступал какой-то писатель: «экзистенциальные основы творчества… духовность… смысловые семантические нагрузки текста»… И так мне стало тоскливо и пусто после поезда, что я домой уехала. У меня там муж. Друзья. Пациенты. Работа. Собачка. Мои книжки… Нехорошо, но в тот же день уехала. На самолете улетела, так что поговорить не удалось. Хотя я вспомнила еще массу интересных историй, которые не успела в поезде рассказать. И вот теперь здесь вам рассказываю…