Глава 4. «Крутой парень» и толстяки
В «родную обитель» Лекс, Талк и мастер Винарий приехали лишь к вечеру. Небо уже расцветилось нежной акварельной палитрой, а воздух был насыщен прохладой и стрекотом сверчков.
Саня уже и не верил, что они когда-нибудь доберутся – по выбоинам и колдобинам бесконечной дороги их трясло несколько часов. Деревянные колеса и примитивные рессоры не добавляли езде комфорта. Не говоря уже о дорожной пыли, которая набивалась во все щели.
– Наконец-то мы дома! – провозгласил светловолосый маг.
Лекс высунулся из окна кареты и едва удержался, чтобы не присвистнуть: шагах в двадцати от них раскинулась высоченная каменная стена, за которой в вечернем желтоватом небе темнело несколько шпилей и башенок.
«Настоящая средневековая крепость! – восхищенно подумал Саня. – Надеюсь, нам здесь понравится!»
Тем временем карета снова дрогнула и заскрипела, двинувшись вперед, лошади дробно зацокали копытами. Впереди медленно, с протяжным лязгом раскрылись гигантские створки ворот, и до них донеслись непривычные, но такие уютные предвечерние звуки: перезвон колокольчиков, стук молотков, визг пилы, беспечные голоса и протяжные хоровые песнопения.
Лекс с Талком, точно завороженные, разглядывали древнее сооружение, высунувшись из окон. Карета медленно со скрипом въеха ла на широченную площадь, выложенную бордовым камнем.
По обеим сторонам – и справа, и слева – тянулись приземистые сооружения: амбары, кельи, склады.
Саня заметил, что на площадь высыпало несколько темных фигурок, и у него сердце ёкнуло:
«Небось маги или послушники. Ну, все, начинается! Теперь наша задача – присматриваться к здешним обитателям, выискивать странности и выполнять задания мастера Тайласа!»
Белов стиснул шнурки своей сумки, вернее, сумки своего двойника. Котомка у него была под стать грубому льняному кафтану, и Саня перед отъездом даже поспорил немного с Тайласом – так ему не хотелось позориться с залатанной торбой! Но скрепя сердце пришлось ее таки взять, и теперь в ней лежал свиток, который они с Талком должны были послезавтра подложить в Каминную.
Карета тем временем остановилась, и друзья выбрались наружу. Следом, кряхтя, вылез светловолосый Винарий.
– Вот вы и дома, дети мои, – провозгласил он и, глядя вслед удаляющемуся экипажу, добавил уже более строго: – А теперь бегите в келью, послушники, приведите себя в порядок – и живо на занятия! А то отвыкли небось в столице от наших порядков? – С этими словами маг сунул ладони в рукава и степенно двинулся прочь.
Лекс с Талком остались одни.
– Ну? Что дальше? – тихо спросил Саня, изо всех сил стараясь говорить басом, а не пищать: ему не терпелось начать расследование.
По площади прогуливались послушники и маги – некоторые были в коротких туниках, другие же в длинных хламидах типа той, что у Винария.
– Понятно что, – загудел его друг, вооружившись картой обители, правда, он старался смотреть ее так, чтобы никто не заметил. – Идем пока в келью, как мастер Винарий велел, разберем вещи да на занятия двинем. Эх, надо было спросить, что у нас сейчас по расписанию!
– А ты знаешь, где наши покои? – спросил Саня, когда они помчались влево, к приземистым строениям. – И расследовать-то когда начнем?
– Ну, не сейчас же! – пыхтя, отозвался здоровяк. – Присмотримся сначала. Кстати, послушники живут не в покоях, а в кельях. В покоях – мастера! Не вздумай оговориться!
– Не вздумаю, не вздумаю, – проворчал Белов, когда друзья поднялись по ступеням на длинное крыльцо.
Строили тут, по всему видать, на века: темные каменные стены с узкими, точно бойницы, оконцами, вдоль террасы тянулись массивные двери с чугунными круглыми ручками. Сверху крыльцо прикрывал каменный козырек, подпираемый колоннами. Кое-где даже мох зеленел.
Пока Лекс разглядывал послушничьи кельи, Талкин отыскал нужную дверь и схватился за ручку.
– Мастер Тайлас говорил, что двери тут не запирают, – пробасил он, и, точно в подтверждение, створка скрипнула, отворившись.
– Да, Жека, ты здесь прямо как рыба в воде, – восхитился Белов, когда они вошли внутрь.
– Не Жека, а Талк! – шепотом поправил его тот. – Запомни, Саня… тьфу, Лекс, мы теперь – послушники… Ого, ты только посмотри! – прогудел он, оглядываясь по сторонам. – Похоже, наши покои… то есть келья не пустовала, пока нас не было!
И действительно, вдоль каменных стен на цепях висели лампады, источая теплое сияние.
По обеим сторонам кельи стояли две кровати – одна напротив другой.
– Интересно, кто из нас и где спал раньше? Надеюсь, это не важно? – с ухмылкой проговорил Лекс, осматривая лежанку – на ней не было ни покрывала, ни даже подушки, лишь жесткая пятнистая шкура. Точно такая же лежала на полу.
– Саня, гляди, какая вещь, – вдруг забасил Талкин, позабыв обо всякой конспирации.
Белов обернулся и даже присвистнул: его друг держал в руках огромный меч в черных кожаных ножнах. Рукоять клинка была увита золотой нитью, а в навершии мерцал багрянцем огромный рубин, точно застывшая капля крови.
– Это я со стены снял, – хрипло пояснил Женька.
– Ничего себе, – восхитился Белов, коснувшись пальцами рубина, и тот, попав в лучик солнца, полыхнул пламенем, – шикарная штука! Как считаешь, может, взять с собой пару сувениров на память, когда выполним Предназначение? – с улыбкой спросил он, плюхнувшись на кровать.
Попутно Саня подцепил со стола пару красно-желтых шариков, которые изумительно пахли цитрусами. И у него буквально слюнки потекли: ели друзья только утром, а сейчас уже не меньше шести вечера было.
– Слушай, рано нам о сувенирах думать! – заявил здоровяк и решительно повесил меч обратно на стену. – Заговор надо распутывать. Судьба короля и всего Альруаня в наших руках!
– Ну-ну, пять минут назад кто-то говорил, что расследование до завтра подождет, – ухмыльнулся Белов. – И не Саня, а Лекс! – подмигнул он другу.
Не переставая болтать, он встал на лежанку прямо в сапогах, решив снять полочку со скарбом.
– Сейчас посмотрим, что тут у меня… – начал было он и тут же поскользнулся на шкуре, чуть не кувыркнувшись на пол.
– Черт побери! – вскричал парень, упав плашмя на кровать.
А вот полка полетела на пол вместе со склянками, кристаллами, книгами и прочими совсем уж непонятными штуками.
– Ты что творишь?! – рявкнул здоровяк, бросившись поднимать скарб. – Это же все-таки чужие вещи! И запомни: никаких «чертей» – тут полагается ругаться «Гауртом» – это темный бог такой, или зубазза… бузазза… тьфу, «забуззами» – во! – еле выговорил Женька непривычное слово. – Это мелкие и пакостные слуги Гаурта!
– Извини, когда я падал, мне было не до слуг Гаурта, – огрызнулся Лекс. – И какой идиот застилает шкурами кровать, ума не приложу, – плюнул он, поднявшись на ноги.
– Вообще не понимаю, – продолжал возмущаться Талкин, – зачем тебе понадобилась эта полка?
– А что, я не имею права посмотреть вещи, которые оставил мой «начитанный» близнец? – сердито отозвался Саня и, нагнувшись, поднял с пола толстый сверток пергаментов, перевязанный тесьмой. – А похоже, не так уж и беден этот Лекс! Так какого тогда черта… то есть Гаурта я рассекаю в грязном кафтане? Надо разобраться, иначе… – Однако не успел он договорить, как сзади послышался топот, и его вдруг огрели по затылку, да с такой силой, что искры из глаз посыпались!
Парень кувырком полетел на пол, замычав от слепящей боли.
В ту же секунду Саню ухватила за плечо чья-то костлявая рука и над головой загремел визгливый голос:
– Ага, ворюги! Решили по-тихому стибрить мои эликсиры?!
– Чего? Ты в своем уме?! – сцепив зубы, простонал Лекс.
Голова у него гудела так, будто дубиной ударили. Жмурясь от боли, он увидел прямо перед носом лицо какого-то типа – дикое и перекошенное, как у отпетого психа.
А «псих», заметив, что Лекс открыл глаза, с силой пихнул его и снова заорал:
– Ну? Что украли? Показывай мешок, живо!
Незнакомец взмахнул перед носом у Сани длинной палкой, на конце которой поблескивал железный наконечник. Он побагровел прямо в тон своей бордовой тунике.
– Эй, приятель, полегче на поворотах, – пробасил Женька, только сейчас опомнившийся после неожиданного нападения.
Он угрожающе шагнул к неизвестному, однако тот резко обернулся, махнув палкой так, что чуть не заехал Талкину по уху. Здоровяк едва увернулся.
– Так-то лучше будет! Заткнись, толстяк, – прорычал зловредный тип, – а то я не знаю, что сделаю!
Он снова замахнулся палкой с шипастым наконечником, потом пнул дверь и заорал в проем:
– Эй, Верон! Бегом сюда!
Друзья застыли, не зная, что делать.
«Вот так знакомство со сверстниками, с которыми „проблем не будет“, – вспомнились Лексу увещевания мастера Тайласа. – Хорошенькое начало! Сейчас сюда небось целая шайка сбежится!»
У Сани так и чесались руки набить морду наглецу. Похоже, Талк думал о том же – щеки его побелели, а это был верный признак того, что он здорово рассердился.
В эту секунду дверь загрохотала и в келью ввалился еще один парень в послушничьей тунике, темноволосый, с юркими глазками.
– Журис? Что случи… – начал было он и вдруг открыл рот, заметив друзей. – Талк? Лекс? Вот это да, ребята! – расплылся он в одной из самых приветливых из улыбок. – А мы уже заждались…
– Угу, только что приперлись из Лаумита и сразу же к нам полезли воровать бумагу и оружие! – перебил его Журис. – Я их прямо за руку поймал!
– Слушай, псих, какая еще бумага, какое оружие?! – рявкнул Белов, наконец придя в себя.
– А то сам не знаешь! – оборвал его тот и снова обернулся к другу. – Прикинь, захожу, а этот, – он махнул в сторону Талкина, – твой меч со стены снимает, а второй мои свитки стащил с полки и…
– Это же наша келья! – раздраженно перебил его Лекс и даже плюнул от злости – как же не к месту был его писклявый голос! Ну, как можно серьезно с кем-то ругаться, если ты, словно комар, пищишь! – Что за чушь ты несешь!
– Вот-вот! – пробасил Женька. – Сам лучше объясняйся, с какой радости влез к нам да еще драку затеял!
– Что?!! – вытаращился на них худосочный Журис, потрясая палкой. – Какая еще ваша келья? У вас что, башня рухнула?
– Это у тебя башня рухнула или крыша поехала, как тебе удобнее, – проворчал Саня, а потом повернулся к черноглазому. – Честное слово, Верон, это какое-то недоразумение. Мы ведь тут жили!
«Неужели Талкин напутал с картой? – хмуро подумал парень. – Теперь проблем не оберешься!»
– Э… Конечно, вы тут жили, ребята, – хмыкнул Верон к облегчению Белова.
– О том и речь! Так какого тогда… Гаурта, – ловко ввернул Талк ругательство здешнего мира, – он драться лезет?!
– Так вас же за два дня до Лаумита в правое крыло переселили, – развел руками черноглазый, – неужто забыли?
– Да? Ох ты, и правда… – стушевался Талкин.
«Удружил Тайлас со своей картой, – мысленно выругался Лекс, – нечего сказать!» Он с раздражением почесал шишку на затылке.
– Ага! Признаетесь, значит? – осклабился Журис, потрясая шипастым посохом, – он был очень доволен ступором друзей. – Ну, давайте, гутарьте дальше! Решили, значит, пошуршать у нас полках, пока никто не узнал, что вы вернулись?
– Мы просто после Лаумита запутались, – пробормотал Лекс, – целый месяц там пробыли, немудрено забыть.
– Ребят, а правда, вещи-то не ваши, – нахмурился Верон. – Этого же вы не могли не заметить!
«Вот ведь встряли!» – мысленно выругался Саня, лихорадочно стараясь выдумать хоть какое-нибудь оправдание.
– А вообще… это все из-за Лаумита! – кашлянул он, вспомнив «универсальную отмазку», которую им присоветовал Тайлас.
Но «волшебная» фраза не сработала, даже наоборот:
– Что из-за Лаумита? – не понял Верон.
– Воровать вас там научили, что ли? – подхватил Журис с мерзкой ухмылкой. – Так мы быстро отучим – не посмотрим на ваши «лаумиты»…
Однако в эту ужасную секунду, к счастью Лекса и Талка, в дверь гулко постучали и даже попинали.
– Эй, братцы, чего застряли там? – рявкнули за створкой.
И Верон встрепенулся:
– Джертон, ты? – Забыв о друзьях, он метнулся к двери и распахнул створку: на пороге стоял еще один типчик с темными, тщательно зачесанными волосами.
– Наконец-то! Куддар никак не хочет без вас начинать занятия… а? – Он осекся, заметив друзей, и издал радостный возглас: – О, Талк! Вот это встреча! Какими судьбами? Ты же вроде как через неделю должен был вернуться! – хлопнул он Женьку по плечу и, прежде чем тот успел хоть слово вымолвить, добавил: – Ну что, приятель, привез?
– Кого привез? – опешил здоровяк.
– Не кого, а что! Колесо, конечно, – заговорщицки понизил голос Джертон. – Или ты еще что-то собирался привезти?
– Какое еще колесо? – Талкин беспомощно посмотрел на Саню. Он явно не знал, что делать и что говорить.
– Корабельное, конечно! – задвигал бровями новоявленный Джертон. – И не увиливай тут. Ежели струхнул – так и скажи, смеяться не буду. Так привез или нет? Давай начистоту! Только не говори, что о споре забыл! – помахал он пальцем перед носом вконец растерявшегося Талкина. – Я ведь свитки специально для тебя придержал, то есть уговор соблюдал, а ты?
Женька замычал что-то невразумительное, полностью сбитый с толку.
И Лекс поспешил ему на помощь:
– Ты знаешь, друг, – заявил он, потерев подбородок, – никто и не думал трусить! Колесо мы нашли, но, как бы сказать… у Талка его отобрали, когда мы уезжали из Лаумита, – развел он руками, надеясь, что вранье его звучало хоть сколько-нибудь правдоподобно.
Однако Джертон, Верон и Журис уставились на Лекса с таким изумлением, будто у него вдруг выросло две головы или он залаял по-собачьи. Черноволосый разглядывал Белова, насмешливо приподняв бровь, а потом переглянулся с послушниками – и Сане стало не по себе. Он в жизни не чувствовал себя так неловко!
«Что я не так сказал-то? – пытался он судорожно сообразить. – Тьфу, явно какую-то глупость сморозил! Надо быть осторожнее…»
– Ладно, – кашлянул Лекс, стараясь замять неловкость, – мы, кажется, идти куда-то собирались. Так за чем дело стало? – И он принужденно улыбнулся, поглядев на Джертона.
– Однако! – протянул тот и снова переглянулся с остальными. – Вы что-нибудь понимаете, ребята?
– Я понимаю только то, что, кажись, будет весело, – хихикнул щуплый Журис.
И Лекс почувствовал огромное желание огреть этих двоих чем-нибудь тяжелым, но черноволосый Джертон уже отвернулся.
– А что тут у вас, кстати, произошло? – запоздало заинтересовался он, переводя веселый взгляд с Журиса на Талка и обратно.
– Да вот, вернулись и попали не туда по ошибке, – пробормотал Женька, смутившись от такого внимания к себе.
– Куда – не туда? Перепутали Солнечный орден с Лунным? – захохотал тот, вообразив, что Талкин шутит.
– Не, келью перепутали, – покраснел тот.
– Ладно, братцы, давайте быстрее, – махнул рукой Джертон, – а то Куддар сегодня с каким-то важным сообщением. На такие вещи опаздывать нельзя, если не хотите, конечно, получить порцию нравоучений на полчаса.
– А что за новости, Джер? – заинтересовался Верон и у дверей обернулся: – Талк, ты идешь? Вернее, вы идете? – поправился он.
– Ну… – замычал здоровяк, покосившись на друга: похоже, в одиночку он чувствовал себя неуверенно.
– Мы сначала к себе келью, – мрачно бросил Саня, и парни вышли на площадь.
На улице было все еще светло. Верон захлопнул дверь, и шумная троица, не спускаясь с лестниц, двинулась вдоль келий к высокому строению, что виднелось в конце переулочка. Надо сказать, что после появления развеселого Джертона мерзкий Журис на удивление быстро успокоился и ни слова больше не сказал против друзей.
Мрачно поглядев им вслед, Лекс повернулся к Талкину, который разворачивал карту.
– Нич-чего не понимаю, – бормотал Женька, – как мы могли ошибиться? На карте черным по белому написано «келья Лекса и Талка»… Тьфу, тут написано «бывшая келья»!
И Саня с раздражением втянул носом воздух: все-таки Тайлас был ни при чем, это Талк удружил!
– Ладно, куда сейчас? – бросил он.
Парни почти бегом пересекли площадь и вышли к левому крылу крепости – здесь также тянулись приземистые строения. В полном молчании они отыскали свою келью, и Женька толкнул дверь. Створка распахнулась также без проблем.
– Вот странность-то, – пробормотал здоровяк, зажигая лампады на стенах, – неужели дверь вообще нельзя запереть?
Лекс снова промолчал: идиотское происшествие с троицей послушников совершенно испортило ему настроение.
– Встряли мы с этими кельями, – бросил он, сев на кровать.
К слову, обстановка в келье была не то, что у Журиса и Верона: кровати были затянуты шкурами с клочкастой свалявшейся шерстью, половичками тут даже не пахло, равно и подушками. Голые стены, пустые полки, грубый деревянный стол, приколоченный к дальней стене…
Вещей их двойников здесь не было. По бокам от двери располагалось по узкому высокому окну, точнее, оконному проему – стекол тоже не было.
– Да ладно тебе, Саня, подумаешь, ошиблись, – тронул его за рукав Женя.
– Угу, только мы не просто ошиблись, а в лужу умудрились сесть, – проворчал тот. Если говорить начистоту, то его вывело из себя даже не то, что Журис обвинил их в воровстве, а то, как вытаращились на него эти трое, когда он сказал о колесе.
– Как думаешь, – наконец разжал губы Белов, – чего они на меня так уставились?
– Знаешь, я и сам удивился, – нахмурившись, кивнул Талкин, – может, ты сделал что-то не то? Или сказал?
– Да что не то? – фыркнул Лекс, пройдясь взад-вперед по маленькой келье.
– Может, они удивились, что ты тоже знаешь о корабельном колесе, которое я должен был привезти этому, как его… Джеру?
– Угу, – мрачно отозвался Белов, меряя шагами комнату – пять туда и пять обратно, – противный осадок неловкости в душе никак не оставлял его в покое.
А Талкин продолжал уже увереннее:
– Да точно из-за колеса, Саня! Помнишь, Джертон об этом с таким видом говорил, что я сразу понял – это секрет. Вот он и рассердился.
– Так-то оно так, – вздохнул Лекс, потеребив кончик носа, – но что-то здесь нечисто, Жень. Уж поверь, у меня нюх на такие вещи…
Однако договорить он не успел – за окном мелькнула стремительная тень, и тут же в дверь загрохотали кулаком. Белов осекся, сердце его чуть не выскочило из груди.
– Неужели снова они?
Женька на цыпочках подобрался к двери, собираясь приложиться ухом к косяку, как створка стремительно распахнулась, едва не въехав ему по голове.
Здоровяк с руганью отскочил в сторону, а в келью влетел высокий тип в бордовом одеянии:
– Почему не на занятиях?! – рявкнул он.
– А вы кто… в смысле вам чего? – поправился Талк, с подозрением оглядывая нового знакомца: парень был молодой, хотя лицо у него изрядно заросло щетиной, к тому же мантия была солидная – не туника, а полновесная хламида в духе той, что была на Винарии.
– Чего ты промямлил? – изумленно переспросил тот. – Совсем страх потерял после поездки?
И Саня вздрогнул – похоже, это здешнее начальство. Даже по мантии видать – важный тип!
– Это… это все из-за Лаумита! – чисто рефлекторно выпалил он, снова вспомнив напутствия Тайласа.
И моментально пожалел об этом – небритый тип побагровел, лицо его перекосилось – взрыв не заставил себя ждать:
– Что?!! Из-за Лаумита? Вас там что, от занятий освободили лично королевским указом? Или сказали, что старших уважать не надо? Съездили всего на месяц в столицу и уже носы задрали, охламоны!
– Да нет, мы ничего такого, все в порядке, – замахал руками Лекс, про себя помянув «добрым словом» Тайласа и его советы. – Мы просто устали с дороги, вот и…
– Так-то лучше, дети мои. Хотя упаси Агнеус от таких детей… – буркнул небритый, немного успокоившись. – И чтоб я больше таких «песен» не слышал! Лаумит, понимаешь… Тут вам не Лаумит, белоручки! – Он снова повысил голос: – Лучше пошевеливайтесь, нельзя опаздывать на трудовое воспитание! Упустите много важных знаний! – С этими словами он важно скрестил руки на груди и степенно удалился.
Несколько секунд Лекс и Талк молчали, глядя на дверь, а потом Саня проговорил:
– Ты все-таки поосторожнее с разговорами, а то если мы каждого будем спрашивать «вы кто», то вместо расследования нас небось лечить начнут!
Женька кашлянул:
– Угу, растерялся немного, но ничего – теперь присматриваться будем. Для начала надо понять, кто здесь кто. Эх, нам бы фотки или портреты здешних магов да послушников! – посетовал он.
Белов только поморщился:
– Ничего, и без портретов обойдемся. Давай, что ли, двигать на это «трудовое воспитание», а то как бы за нами сам магистр не пришел!
Друзья выскочили на площадь. Лекс на всякий случай захватил вещевой мешок – мало ли что им может пригодиться на занятии. Честно говоря, ему зверски не хотелось тащиться на это трудовое воспитание!
«Небось та троица уже там, и чернявый Джертон наболтал всем гадостей про меня…» – Саня сглотнул. Он-то знал, как быстро распространяются такие слухи – моргнуть не успеешь, как тебя в лопухи запишут!
– Будем надеяться, что про колесо они забыли, – проворчал он, хотя не верил своим словам ни на грош.
Зато Женька обрадовался перемене настроения друга:
– Конечно, забыли! Сейчас по-быстрому перезнакомимся с послушниками и начнем расследование, – басил он на ходу.
Друзья бегом добрались до левого крыла и принялись блуждать в коридорах. Талкин уже было отчаялся, зарывшись в карту мастера Тайласа, когда Саня услышал отзвуки голосов.
– Туда, быстрее! – потянул он друга за рукав, и парни помчались на шум.
В следующую секунду они выскочили в просторный холл, стены которого были увиты плющом, а в конце холла темнела дубовая дверь – оттуда-то и доносились приглушенный шум, смех и голоса.
Лекс открыл створку, и друзья оказались в огромном зале, буквально забитом верстаками, вокруг которых сгрудились послушники. По правую руку на небольшом возвышении стоял шкаф с кучей полочек, на которых чего только не было: и молотки – от самых маленьких до огромных кувалд, и стамески, и плоскогубцы, и щипцы какие-то.
За всем этим инструментарием Белов не сразу заметил грузного бородатого мага, который работал рубанком, склонившись над верстаком. В воздухе пахло стружкой. А в зале творился полнейший бедлам: послушники бегали между рядами, болтали, хохотали, стуча молотками, словно это было не занятие, а перемена какая-нибудь! Усердно работали лишь несколько худеньких шкетов за верстаками у окна.
– Надо же, какая в обители мелюзга есть! – прокричал Талк, кивнув в сторону прилежных школяров. Шум стоял такой, что его было едва слышно.
– И что нам делать? – Саня озирался по сторонам – такой бедлам увидеть он никак не ожидал.
– Пойдем туда, – пробасил Талкин, махнув в сторону свободных верстаков у окна.
Но не успели друзья сделать и пары шагов, как с задних рядов послышались вопли:
– Смотрите, ребя!.. Вон он! Это он!.. Я же говорил!
Саня вздрогнул и стремительно обернулся: с задних рядов к ним пробирался черноволосый пижон Джертон. За ним семенил щуплый Журис, пытаясь вставить хоть словечко.
«Похоже, этот Журис – местный подлипала», – подумал Белов, насторожившись, – он не знал, чего ждать дальше. Женька тоже застыл рядом, тревожно сопя.
– И правда! – Из-за спины Джертона выскочили двое чрезвычайно упитанных послушников – настоящие громилы, под стать Талку. – Вернулся из Лаумита, дружище!
И Лекс наконец-то расслабленно улыбнулся – похоже, это просто местные послушники по ним соскучились! Толстяки подбежали к Белову, раскинув руки для объятий, Саня тоже было приготовился их обнять, но они проскочили мимо, словно не заметив его. А один и вовсе пихнул его с дороги так, что парень чуть не упал.
– А… но… – Лекс так и остался стоять, нелепо расставив руки, словно ожидал, что на него кто-нибудь бросится с объятиями. – Ребята, вообще-то, не только Талк…
Но его слова потонули в дружном гоготе: толстяки с радостными воплями налетели на Талкина, чуть не повалив его. Женька лишь в последний момент успел убрать кулаки – похоже, ему сначала показалось, что послушники бегут его бить. Теперь он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и послушно обнимался с толстяками. Было видно, что он совершенно растерян.
– А ты что грабли выставил? Ловишь кого-то? – хохотнул Журис, бросив презрительный взгляд мелких глазок на Лекса.
И того словно кипятком ошпарило. Белов резко опустил руки и отшагнул в сторону, покраснев как свекла.
А зловредный послушник подошел к толстякам и лицемерно заулыбался, словно сто лет Талкина не видел. Будто и не было никакого недоразумения с кельей четверть часа назад!
– Я же говорил, что он вернулся! – воскликнул Джертон, протиснувшись к раскрасневшемуся Женьке, и крепко пожал его лопатообразную ладонь. – И ведь нет, чтобы к нам пойти, – к Журису полез зачем-то!
– Ну мы просто келью перепутали, с дороги устали, вот и… – снова забубнил Талкин. Такая бурная встреча его сильно смутила.
– Да, ребят, мы сразу не разобрались! – сглотнув обиду, постарался втиснуться в компанию Лекс. Он даже откашлялся перед своей речью, стараясь говорить басом. – Я так рад всех вас видеть! Вы не представляете, в Лаумите…
– Что? Рад нас видеть? – Один из толстяков обернулся, вытаращившись на Белова. – Неф, ты это слышал? – бросил он второму громиле.
– Гунт, да разве ж я слушаю, что там Лексюк пищит? – заржал тот. – Его ведь и не разберешь – то ли это комар, то ли наш Лекся!
– Он говорит, что рад нас видеть! – загоготал первый бугай – Гунт. – Небось соскучился по тумакам да подзатыльникам в Лаумите, а, Лексюк?
Джертон с явным удивлением посмотрел на Саню, Журис мерзко захихикал. А послушники вокруг даже шуметь перестали.
«Лексюк… Тумаки… – вихрем и вскачь понеслись кошмарные мысли в голове у побледневшего Белова. – Все даже хуже, чем я предполагал: похоже, этот „начитанный“ Лекс – тот еще лопух! А теперь я должен его роль играть! Как же я сразу не додумался: писклявый голос, позорный кафтан… “Парень не промах”!» И Саня густо покраснел, вспомнив свой дурацкий оптимизм.
– Чего язык-то проглотил? – снова заржал Гунт.
– Ребята, вы чего? – наконец подал голос и Талкин. Он тревожно переводил взгляд с одного послушника на другого. – Ребят, это же Лекс!
– Точно, наш замечательный доморощенный Лексюк! – подхватил Журис. – А что такое? Или его в Лаумите в рыцари посвятили?
– Просто мы с ним все-таки вместе были, и вот… – стушевался Талкин.
– Вижу, ты его в дороге уму-разуму-то не учил, – гнусно заржал Неф, – совсем он от рук отбился. Ты смотри, стоит и зенки лупит на нас!
Саня почувствовал, как в нем закипает бешенство. Он уже открыл было рот, чтобы ответить громиле. И неизвестно, чем бы все закончилось, но в этот момент бородатый маг наконец-то отложил рубанок и возмутился густым сильным басом:
– Дети мои, что еще за столпотворение?!
– Всё-всё, магистр Куддар, уже работаем! – отрапортовал черноволосый Джертон. – Просто Талк вернулся, понимаете? Вот и радуемся!
– А, Талк, Лекс! Дети мои, добро пожаловать в родную обитель! – прочувствованно провозгласил магистр Куддар.
Толстяки и Журис снова захихикали, зато Саня почувствовал себя немного лучше: хоть преподаватель нормальный – и то счастье!
– Итак, рассаживаемся, дети мои!
– Давай к нам, Талче, дружище! Двигай на наш баркас! – наперебой орали толстяки, потянув за собой Талкина.
На этот раз Лекс даже не подумал пойти за ними – он не собирался повторно выставлять себя на посмешище. Женька бросил виноватый взгляд на друга.
Но тот лишь махнул рукой:
– Иди уже, – одними губами прошипел он, и Талкин, вздохнув, потопал в задние ряды вслед за толстяками, Джертоном и Журисом.
А Саня плюхнулся за верстак в третьем ряду, у окна. И тотчас к нему обернулся белобрысый паренек:
– Лекс, привет! Как хорошо, что ты приехал!
– И правда! Мы так соскучились! – зашептал второй малец сзади. – Расскажешь, как там, в Лаумите?
– Да ладно тебе, Абио, видишь: он устал с дороги. Не должно приставать к усталому путнику, – заявил третий послушник – с мрачной сосредоточенностью на лице и прямой как палка спиной.
– Гудиан, тебя никто не спрашивает! – обиженно пискнул малец.
«Значит, самый мелкий – Абио, – на автомате запомнил Саня, – мрачный и правильный – Гудиан. А первый – потом узнаю… Похоже, команда местных отщепенцев. И я среди них!» Белов закатил глаза – в такой ситуации ему бывать еще не приходилось.
– Ну, что молчишь, Лекс? – не унимался Абио. – Аткалагон говорил, что ты со дня на день вернешься. – Послушник кивнул на первого, белобрысого. – Мы даже не поверили. Но ты же сам знаешь – у него способности! – Малец неопределенно покрутил рукой в воздухе.
«Первый, значит, Акта… тьфу, Аткалагон. Ну и имечко! – мысленно сделал еще одну заметку Саня. – Только бы не забыть и не перепутать… И какие такие у него „способности“, интересно?»
– Привет, ребята. Я потом расскажу все, – наконец кашлянул он. Общаться его сейчас не тянуло. – Просто с дороги устал.
Троица отщепенцев переглянулась, но настаивать не стала. Зато сзади, с дальних рядов, то и дело слышалась возня, взрывы хохота и утробный бубнеж:
– И что ты… в Лаумите?
– Небось вкусно кормят?.. – то и дело долетало до Белова, и он украдкой оглянулся: Талк вовсю общался с новыми приятелями, размахивая молотком.
– Знали бы вы… отбивные! А по утрам… спать сколько угодно! – уже улыбаясь во весь рот, фонтанировал Женька, работать он и не думал.
– Вот это да, – завистливо вздыхал Журис, – нас бы кто отправил! Вот бы… Да я бы…
– Итак, ребята, – снова забасил магистр Куддар, не обращая внимания на возню компашки Джертона, – сегодня мы с вами будем учиться ставить силки на животных! – провозгласил он, и с зад них рядов послышались смешки.
Лекс вздохнул, с раздражением оглянувшись на толстяков, и столкнулся взглядом с Джером и Журисом. Те же, поймав взгляд Белова, переглянулись и взорвались хохотом.
«Чтоб они все провалились в это, как его… закслое царство!» – проявил уже Саня познания в альруанской брани.
Зато магистр Куддар загудел с новой силой:
– Ребята! Джертон, Журис, Талк, разве я что-то смешное сказал?
– Что вы, магистр, просто Талк про Лаумит рассказывает, – трясясь от смеха, заявил черноволосый.
– После занятий пообщаетесь, – укоризненно покачал головой бородатый маг, и веселая компашка немного утихомирилась.
Куддар начал показывать, как плести силки из бечевки. И Саня даже заинтересовался, наблюдая за руками мага, который буквально в несколько движений соорудил небольшую сеть.
– Теперь устанавливаем ее. – Маг натянул плетенку на два столбика возле своего верстака. – Зверь попадает в силки и намертво запутывается. Освободить его можете только вы – главное, знать, за какую петлю тянуть. Ну-ка, попробуйте теперь сами, – предложил он, сделав широкий жест в сторону своего верстака, – берите бечевку и начинайте!
Послушники рванули к столу учителя так, словно веревок на всех могло не хватить. Саня тоже двинулся к верстаку магистра и столкнулся плечом к плечу с одним из толстяков.
– Куда прешь, Лексюк! А ну, в очередь, живо! – прикрикнул тот на него.
Белов попытался было огрызнуться, но громила даже не оглянулся. Талкин, шедший следом, лишь виновато вздохнул – ему было явно не по себе. Сане только и оставалось, что раздраженно скривиться – разумом он понимал, что Женька ничего поделать с этим не может. Но в глубине души его бушевала настоящая буря – парень никак не мог отделаться от чувства, что Талк его предал!
Взяв веревку, он быстро размотал ее и, стараясь не прислушиваться к возне с задних рядов, принялся плести силки, копируя движения рук Куддара.
– Главное, следите, чтобы узлы не затягивались, – говорил бородач, ловко перебирая пальцами петлю за петлей – и бечевка сплеталась в большую сеть.
– А у меня все путается! – пожаловался Абио, пытаясь развязать затянувшийся узел, и Куддар тотчас двинулся к нему.
– Смотри, сынок, как надо, – пробасил он и, взяв бечевку послушника, одним движением распутал морской узел, который тот ухитрился завязать. – Теперь берешь так, и сперва один конец вниз, другой вверх – как будто связываешь их… – С этими словами грузный магистр споро принялся плести веревку в большую сеть.
Саня старался повторять его движения, то и дело поглядывая на умелые руки мастера.
Удивительно, но Белов увлекся этими силками. И главное, получаться начало! Его даже азарт охватил от осознания, что он понял, как эти силки плести. Несколько минут парень с удовольствием плел сеть, настолько увлекшись, что даже возня и бубнеж с соседних верстаков его перестали занимать.
– Вот это да, Лекс! – загремел над ним зычный голос магистра. – Ай да молодец – вот это силки!
И Белов помимо воли расплылся в улыбке.
– Ты ведь даже не спрашивал меня, с первого раза все понял! – на все лады расхваливал его бородач.
– Ничего особенного, магистр Куддар, – с притворной скромностью пожал тот плечами.
– Как же ничего особенного? Вот смотри, Абио! – Маг взял у Лекса недоплетенные силки, протянув их худенькому пареньку, и тот даже с места вскочил, с открытым ртом разглядывая плетенку Белова, за ним и Аткалагон потянулся.
– Вот это да-а! – воскликнул он срывающимся голосом. – Эй, Гудиан, ребята, вы только посмотрите, Лекс сплел настоящие силки!
И послушники столпились возле магистра, разглядывая и даже осторожно трогая силки Белова. Куддар зычным голосом объяснял, как плетется такая сеть, а Абио с Аткалагоном восторгались плетенкой.
Саня бросил торжествующий взгляд на задние ряды, где засел Талк с дружками: они были единственными, кто не пошел смотреть сеть Лекса. Толстяки во главе с Джертоном сгрудились на последнем ряду, о чем-то совещаясь.
«Ну что, съели?» – мстительно подумал Белов, наблюдая за компашкой недругов. Те продолжали шушукаться, и Талкин принимал в этом обсуждении активное участие. Лекс с неудовольствием наблюдал, как он, неуклюже жестикулируя, доказывал что-то черноволосому пижону.
«Небось расписывает про Лаумит этому прохвосту», – прищурился Саня.
А черноволосый снова отмахнулся и кивнул одному из толстяков.
– Тащи… тащи, Неф! – послышался его голос с ленцой, и Белов нахмурился: этот тип явно главный в шайке.
И, точно в подтверждение, один из толстяков вскочил и, утробно хрюкнув: «Ага, сейчас», – бросился к дверям.
– Джер, может, не надо? – уныло прогундосил Талк, но тот лишь рассмеялся, и банда поддержала его гнусным гоготом.
«Что-то Талкин не больно-то счастлив с этой компашкой», – со злорадством подумал Саня, развалившись на стуле. Другим ухом он с удовольствием слушал хвалебные оды, которыми его щедро осыпали магистр и Абио со товарищи:
– Вот какой молодец Лекс – не успел приехать, а уже отличился! – с гордостью проговорил грузный Куддар.
– Научишь меня плести силки, Лекс? – подскочил к нему Аткалагон, восторженно хлопая белесыми ресницами.
– Сначала он меня научит, правда? – перебил его Абио.
С четверть часа парень наслаждался такой неожиданной славой. Куддар между тем доплел свои силки, поставил два столбика, закрепив их на кафедре, и ловко натянул на них сеть.
– А теперь, ребята, проверим на практике! – провозгласил он с доброй улыбкой.
И послушники зашумели-загомонили. Лекс тоже заинтересовался. На трудовоспитании он немного пришел в себя после неудачного знакомства с троицей: компания Абио и Аткалагона, конечно, совсем не то, что хотелось бы, но…
«Уж лучше они, чем с местным хулиганьем дружбу водить!» – решил про себя Саня, украдкой поглядывая на задние ряды: Талк сидел, мрачно подперев квадратной ладонью шарообразную голову, а остальная компашка о чем-то тихо совещалась. Второй толстяк уже вернулся, и Белов навострил уши, стараясь понять, что они замыслили.
– Ой, а как мы на практике проверим? – поднял руку Аткалагон.
– Сейчас будем кого-то ловить?! – зашумели остальные.
Правда, среди этих «остальных» были лишь новоиспеченные друзья Лекса: щуплый Абио, мелкий шкет Аткалагон, да еще пара-тройка таких же «ботаников», и парень вздохнул: подфартило ему с друзьями, нечего сказать!
– Наверно, мы будем сейчас дичь ловить, – пропищал Абио и даже ткнул легонько Белова: – Лекс, представляешь, это же настоящая охота!
Тот нехотя улыбнулся, правда, его улыбку легко можно было принять за гримасу отвращения. Зато с соседнего верстака возмутился Гудиан, который глядел по сторонам как обычно – строго и сурово:
– Что ты несешь, Абио! Какие животные в священной обители Агнеуса Пресветлого?!
– Нет-нет, Гудиан, – испуганно пискнул тот, – я не хочу тут животных, мы сейчас, наверно, в сад пойдем и кого-нибудь поймаем! – воскликнул он, и с задних рядов послышались издевательские смешки.
– Гудиан намекает, что это тебя надо в силки поймать, Абик! – Судя по гоготу, это был Неф.
– Дети мои, не будем шуметь! – забасил на всю мастерскую магистр Куддар.
Шум поднялся ужасающий: ругались Гудиан и Абио, ржали и дурачились толстяки во главе с Джером…
– Разумеется, никакой дичи, и в сад мы не пойдем. Просто нам нужен доброволец! – объявил грузный маг и сделал щедрый жест в сторону сети на столбцах. – Ну, ребята, кто-нибудь нам покажет, как животное может запутаться в силках?
И в мастерской резко воцарилась тишина, лишь с задних рядов слышались возня и смешки.
«А ну как Куддар сам сейчас вызовет добровольцев! Никто что-то не торопится животное изображать, – напрягся Саня, поглядывая на Абио и Аткалагона, которые дружно таращились на силки и магистра, – сейчас небось кого-то из них и вызовет!» – решил он и… не угадал.
Торжественный взгляд бородача Куддара пал на Саню Белова:
– Ну, Лекс, раз никто не хочет поучаствовать в эксперименте, то давай уж ты! – И сердце Белова оборвалось, ухнув куда-то в пятки, ему стало жарко, а по мастерской пролетел вихрь смешков. – Раз у тебя так хорошо получилось сплести силки, то и испытаешь их тоже ты!
– Мастер Куддар, почему я? – точно со стороны услышал Саня свой голос. Как же это было несправедливо!
– Сынок, кто-то же должен мне помочь! Или ты не хочешь показать своим братьям? – В голосе мага скользнули нотки такого искреннего удивления и даже огорчения, что парень выбрался-таки из-за верстака и побрел к возвышению, сам не свой.
– Давай, Лекс, давай, ты молодец! – посыпались ему в спину возгласы Абио со товарищи.
Саня старался не слушать эти идиотские восклицания и возню с задних рядов. Честно говоря, он сейчас вообще ничего не видел, окромя этих чертовых столбиков с сетью.
– Вот так, сынок. Давай сюда, осторожней, – раздавал указания магистр, подведя Белова впритык к силкам.
С задних рядов слышались смех и улюлюканье – похоже, толстяки, Джертон и Журис были в полном восторге. Грузный маг громко прокашлялся, пытаясь заглушить гнусные смешки.
– А теперь, ребята! Ре-бя-та! – Он даже рубанком постучал по верстаку. – Теперь проверим наглядно, как можно в силки поймать дичь!
Саня вздрогнул, вывалившись из прострации, и бросил злобный взгляд на Куддара: «Он что, совсем одурел?! Какая еще дичь?» Парень беспомощно оглянулся на послушников, которые шумели и веселились, пялясь на него во все глаза. Толстяки и пижон Джертон вообще чуть со смеху не падали, и Лекс сглотнул, точно у него кость в горле застряла.
«Надо было отказаться! Сразу! Правда, Тайлас говорил, что нельзя выделяться, нужно изображать послушников…» – Но эти мысли уже не помогали успокоиться – парень чувствовал, что еще немного – и он плюнет на легенды, героизм и спасение короля. Королю хорошо – торчит в своем замке, всеми командует, и в силки его никто не ловит!
– Сынок, ты слышишь меня? – сквозь вихрь мыслей ворвался ласковый бас Куддара, он даже руку на плечо ему положил. – Давай вот, разбегись и прыгай прямо в силки, ничего не бойся!
Саня кисло поморщился – он все-таки не решился отказать магистру. Но и скакать как сайгак на потеху всяким болванам он не собирался. Так что, несмотря на инструкцию Куддара, Лекс зашел в силки просто шагом.
В ту же секунду парень почувствовал, как его упруго подхватили веревки. Следом вдруг что-то хрустнуло, и… он под общий хохот шмякнулся на пол вместе с силками!
– Проклятье! – выругался он, барахтаясь в бечевке. Непонятно как, но он с головы до ног запутался в дурацких веревках и теперь действительно бился в силках на манер дичи.
И с задних рядов послышались радостные вопли:
– Все-е! Попался наш Лексюк!
– В силках теперь животное! – подхватили остальные, и Белов чуть не зарычал от злости.
– Прямо кабан настоящий… Вепрь!
– Погоди, сынок, я тебе помогу, – бросился Куддар на помощь Сане, – столбцы не выдержали! Плохо я их, видимо, закрепил, вот они и… – Голос его потонул в хохоте послушников.
– Попался наш Лексюк, ох, попался!
– Да что смешного-то? Лекс не виноват! Магистр Куддар силки слабо привязал! – прорезался возмущенный писк Абио во всеобщем веселье.
А бородатый маг наконец высвободил Белова из сети, и тот кое-как поднялся на ноги, чем вызвал новый приступ смеха.
– Ну же, Лексюк, давай на бис! – заорал Джертон, сложив руки рупором.
И Саня отвернулся к верстаку, стиснув кулак. Его трясло от злости и отчаяния. Ноги дрожали, а взгляд невольно скользнул по тяжелым инструментам, разложенным на учительском верстаке: рубанки всех видов и размеров, мудреные плоскогубцы с гнутыми «жвалами», целый ряд кочерег, рядом – палка или скалка – явно что-то нужное для трудового воспитания.
И Белов сглотнул, бросив быстрый взгляд на бородача: тот уже распутал сеть и снова закреплял столбики.
– Сейчас Лексюк повторит подвиг! – дурачились послушники.
– Успокойтесь вы, Лекс ни при чем! – пытался перекричать их Абио.
– Эй, сулёга, чего скис! Готовься: разбег – прыжок – силки! – проорал Журис под общий хохот, и Саня снова стиснул кулак, впившись взглядом в такой манящий ряд кочерег и таинственных круглых палок с деревянными лопаточками на концах. Никогда еще он не чувствовал себя так паршиво!
– Ну вот, Лекс, – добродушно забасил Куддар, восстановив наконец конструкцию. Он словно и не слышал беснующихся послушников. – Давай-ка попробуем еще. А то ребята не рассмотрели как следует.
И Лекс, не веря своим ушам, уставился на магистра:
– Что? Еще?
– Не волнуйся, сынок, уж на сей раз я хорошо закрепил столбцы, так что не упадешь, – улыбнулся Куддар и потрепал Белова по взлохмаченной шевелюре. – Ну же!
– Точно, еще разок! Мы не рассмотрели! – завопили Джертон и Журис пуще прежнего, а толстяки чуть с верстаков не покатились от смеха.
Один только Талк сидел, уткнув голову в парту, так что отсюда было видно только его бритую макушку, и Саня почувствовал толчок в груди: Женька и не думал помочь ему, остановить эту шпану бессовестную!
А Куддар легонько подтолкнул Саню к силкам:
– Давай, сынок, еще разок покажем ребятам…
Но парень неожиданно выпрямился, уклонившись от руки магистра. Больше терпеть он не мог.
– С меня хватит. Пусть вон… свиньи круглые идут и в силки прыгают! – сорвался Лекс и ринулся к себе за верстак с такой скоростью, будто боялся, что магистр его насильно потащит к веревкам.
И на мастерскую обрушилась тишина, словно заклятие молчания кто-то наложил!
А у Сани в голове промелькнуло, как он еще недавно мечтал о занятиях по магии, где седобородые волшебники будут обучать смышленых и ответственных послушников таинственным заклинаниям… Белова передернуло – каким идиотом он сейчас себе казался! И как же ему хотелось хорошенько наорать на Тайласа! Вот бы самого мага на потеху толпе в капкан заставить прыгать!
– Кто пусть идет в силки? – наконец опомнился Куддар, оторопело разглядывая Лекса.
– Вон они, – буркнул Белов, махнув в сторону толстяков, Джертона и Талка, которые завороженно взирали на него, словно он вдруг в дракона какого-нибудь превратился.
– Вот это да, Лекс, ты… ты их свиньями назвал? – восхищенно залопотал Абио, и Саня, чувствуя дрожь в коленях, плюхнулся на скамью. Ему зверски хотелось смотаться из мастерской. Все шло хуже некуда.
«Теперь-то я точно подставил Тайласа – прежний Лекс явно себя так не вел, – думал он, не в силах поднять голову на магистра Куддара. – Но я тоже не обязан издевательства терпеть. Такой ценой мне легенды не нужны! Да и что там напишут? „Как героический бугай Талк и его помощник, лопух Лексюк, короля спасали“?! Нет уж, так продолжаться не может!»
Бородач Куддар больше ни слова не сказал Белову, лишь покачал головой и молча собрал свои сети. Демонстрация закончилась. Теперь магистр снова принялся расхаживать между рядами, помогая послушникам плести силки.
Постепенно в мастерской снова восстановился привычный гул – все понемногу отошли от неожиданного бунта Лекса. Правда, сзади то и дело слышался удивленный шепот – демарш явно всех впечатлил.
Саня посмотрел на свои отлично сплетенные силки и отодвинул их в сторону. У него пропало всякое желание возиться с веревками.
– Дети мои, я вас покину на несколько минут, – вдруг за явил Куддар, степенно разглаживая мантию, – вижу, у вас уже хорошо получается. Но чтобы к моему возвращению у каждого были готовые плетенки! Я проверю! – С этими словами магистр вышел из мастерской, а Саня поежился – как же ему не хотелось оставаться без присмотра с этими уродами с задних рядов!
– Ой, Лекс, а ты не боишься Нефа, Гунта и Талка? – словно подливая масла в огонь, зашептал худенький Аткалагон.
– Какого еще Нефа… – начал было Лекс и тут же вспомнил, что так зовут одного из толстяков.
Не успел он даже рта открыть, чтобы поправиться, как его что-то щелкнуло по уху. Белов резко обернулся: его недруги сидели как ни в чем не бывало, изо всех сил изображая, что заняты плетением силков. Пижон Джертон, дурачась, даже намотал себе веревку на голову на манер сеточки для волос и теперь выглядел каким-то модником из старины.
«Бумагой они в меня плюются, что ли?» – насторожился парень. Дело принимало дурной оборот. Оставалось только стиснуть зубы и не давать спуску этим придуркам!
– Ну, Нефлинг, Гунтас, Джертон и Талк, – подключился Абио, тоже с беспокойством поглядывая на задние ряды.
«А, Нефлинг и Гунтас – вот как полностью зовут этих горилл», – сообразил Белов, потной рукой пригладив воротник робы.
– Они ведь и избить могут! На них вообще управы нет, – горячо зашептал Абио.
– Плевать я на них хотел, – передернул плечом Саня. Хотя в душе ему стало не по себе: Талк, конечно, драться с ним не станет, но и сдерживать дружков он, похоже, не собирается…
В ту же секунду что-то легонько стукнуло его уже по шее. Саня хлопнул себя ладонью, сзади послышался тихий хлопок, как будто он что-то раздавил, и точно по команде – сдавленное хихи канье с задних рядов.
– Ты просто герой, Лекс! Мы так гордимся тобой! – воскликнул Аткалагон явно назло толстякам. – Не обращай на них внимания, они завидуют, что в Лаумит ездил ты, а не они!
– Это верно, – вмешался строголицый послушник с соседнего верстака, – испытания нужно выносить с честью!
– Что ты говоришь, Гудиан! – возмутился Абио. – По-твоему, толстяки – испытание?
– Конечно, – нахмурил тот угольно-черные брови, – Неф, Гунт и Талк ниспосланы нам самим Агнеусом Пресветлым! Он сейчас смотрит с золотых вершин Солнечных чертогов, как мы тут держимся.
И Саня покосился на строголицего: издевается он, что ли, или действительно верит в эти сказки? «Повезло» же ему с друзьями, нечего сказать! Мало того, что два лопуха, так еще и псих-праведник в компанию затесался!
– Что за… – вдруг вырвалось у Белова – он почувствовал резкую вонь, словно десяток клопов раздавили где-то рядом!
– Ага, заметил, Лексюк, сейчас такое начнется! – гнусно захихикали сзади – кажется, это был Журис. Белов обернулся: недруги во все глаза глядели на него, а когда он обернулся, дружно расхохотались.
– Че, пискля, воняет? – проревел один из толстяков. – Сейчас получишь, сулёга!
«Черт, что же делать… ввязываться в драку? Он один против двух горилл – не вариант! – раздраженно отсек мысль Белов, запустив ладонь во взлохмаченную шевелюру своего двойника, пальцы его дрожали. – Талк вряд ли вмешается – вон он даже отвернулся! А… может, Гудиан и Абио помогут?» Саня с надеждой покосился на новоиспеченных друзей и тотчас натолкнулся на виноватый взгляд худенького Абио.
Послушник участливо погладил его по плечу:
– Ты… это, не обращай внимания, Лекс, ладно? А то они и довести могут… – Он опасливо покосился на задние ряды, где вовсю потешались толстяки.
– Эй, Абик, тебе тоже порцию отсыпать? – завопил Журис под хохот дружков.
И Абио отшатнулся от Белова, точно током ударенный. Саня обжег его таким взглядом, что тот покраснел, опустив глаза.
– Что, струсили? Боитесь их? – прошипел Лекс, точно проколотая шина. По уху его снова стукнул комочек, он разъяренно махнул рукой, чем вызвал новый приступ хохота у компашки врагов. В ту же самую секунду под ладонью его раздался легкий хлопок, и из-под руки вырвался грязно-желтый дымок. Саню окутало ужасное зловоние, только стократ сильнее – словно под нос ему вывалили тухлую селедку!
– Ой, Лекс, осторожно! – запищал Абио, загрохотав стулом. Аткалагон дернулся вбок, чуть не опрокинув верстак.
А Белов захрипел, отплевываясь и кашляя. Он отскочил в сторону, натыкаясь на стулья и верстаки, но ужасное зловоние не отпускало его – у парня закружилась голова, из глаз хлынули слезы. Что-то упало, послышались крики, и Саня метнулся в другую сторону, пытаясь глотнуть чистого воздуха и протереть глаза.
– Это вонючий горох! Вонючий горох! – завопил откуда-то со стороны Абио.
– Нечестивцы! – вторил ему Гудиан. – Как вы посмели принести забуззову отраву в обитель?!
– Открывайте окна! – посыпались крики.
– Воздуху… Откройте окно! – прохрипел Лекс, чувствуя, что ему нечем дышать. Все вокруг плыло в грязной дымке.
– Давайте еще! Кидай в него… Ну же! – послышался гогот с зад них рядов. – Провоняем Лексюка с ног до головы!
– А ну, прекратите, – вдруг вклинился чей-то бас. – Хватит, я сказал! – В ту же секунду послышались грохот и звон.
– Эй, Талк, ты чего? Башня рухнула, что ли? – заорал кто-то из толстяков. – За Лексюка вступиться решил?
– Как же вам не стыдно! – подхватил Гудиан, и Саня схватился за горло, чувствуя, что еще немного – и он задохнется от ужасного зловония.
– Вот! Вы только посмотрите, как Лексу плохо! – кричал Гудиан, стараясь усовестить толстяков. – Сейчас придет магистр Куддар и…
В тот же момент действительно хлопнула дверь, и в мастерскую тяжелым шагом вошел грузный магистр с чурбачком в руках.
– Вот, друзья мои, а сейчас… – начал было он, и Абио с Аткалагоном наперебой закричали, замахали руками.
– Магистр Куддар, магистр Куддар, Лексу плохо!
Но тот уже и сам заметил Белова, который хрипел, скрючившись за верстаком.
Парень почувствовал, как крепкие руки подхватили его за плечи и потянули к окну, под свежий ветерок.
– Что здесь произошло? – грозно прорычал магистр, прикрывая ладонью нос.
В мастерской поднялся гвалт:
– Он сам горох на занятия притащил!
– Мы не знаем…
– Точно – не знаем! Просто Лекс ни с того ни с сего вонять начал! – взвизгнул Журис, и кто-то прыснул от смеха.
– Неправда! Наглая ложь! – возопил Гудиан. – Они обкидали Лекса вонючим горохом! Неф, Гунт и Талк. Они принесли забуззову отраву в обитель Агнеуса-Солнца!
И толстяки возмущенно завопили:
– Да мы пальцем Лексюка не трогали. Зато он нас свиньями назвал!
– Это сам Гудиан вонючки Лексюку напихал за шиворот, правда, ребя?!.. – И Журис со товарищи тотчас на разные лады завели: «Конечно, Гудиан! Мы сами видели…»
Но Куддар оборвал их грозным рыком:
– Нефлинг, Гунтас, Талк, после занятия зайдете ко мне! – И, не обращая внимания на возмущенное гудение толстяков, распахнул дверь – по мастерской тут же загулял сквозняк, и желтая дымка постепенно растаяла.