Глава 7
– Гошан, поди сюда, – я стою на парковке, облокотившись на автомобиль.
Пацан года на два младше меня подходит ближе, а я затягиваюсь, пускаю дым в сторону и тычу ему сигаретой в сторону телки, которая весь вечер маячит у меня перед глазами своей аппетитной задницей в белых шортах.
– Кто она?
Гоша поворачивает голову в указанном направлении.
– А, эта, – ухмыляясь проговорил он. – Дочка золотого барона.
Золотым бароном звали владельца одноименной сети ювелирных магазинов. Так это, значит, его дочь.
– А что я раньше ее не видел? – спросил у него.
– Да я хер знаю, Макс, спроси, вон, у Витки, она ее одноклассница, что ли? – пацан кивнул на мелкую, что стояла неподалеку и вела беседы с Виталиком.
Каникулы – прекрасная пора для нас, учеников одиннадцатых классов. Впереди экзамены, но мне на них посрасть. Наши все боятся «госов», но я точно знаю, что как бы ни написал, у меня будет золотая медаль.
Отлепляюсь от машины и медленно, вразвалку, подхожу к ребятам. Нас здесь немного, человек пятнадцать, но мы собрались не просто так. Сегодня гонки, и нас это всех объединяет.
– Привет, коротыш, – я хлопаю девушку по попе, она одаривает меня презрительным взглядом.
– Еще раз так сделаешь, получишь в зубы, – шипит она.
Этот метр с кепкой, ну, для меня, конечно же, ведет себя довольно-таки забавно. Она меня этим всегда смешила и умиляла. Нет, Витка мне не подружка и не друг, мы с ней соперники. Она гонщик, как, впрочем, и каждый здесь присутствующий, но вот именно Виту я уважал, она жила одна с отцом, а отец у нее – Андрей Маковец, гонщик и мой кумир.
– Да ладно, кроша, я же любя, – тут же капитулируя, поднимаю руки вверх. – Виталя, – протягиваю парню руку для пожатия, – как сам?
Виталя среди нас самый веселый и заводной чувак, все время на шарнирах и, как говорится, везде свой.
– Как сала килограмм, – он жмет в ответ руку и улыбается в свои тридцать два, типа я должен оценить его шутку.
И я улыбаюсь в ответ, потому что таким, как он, невозможно не ответить. Душа компании.
– Я украду твою собеседницу на пару минут, – обращаюсь я к нему, а сам уже тяну Виту в сторону.
– Золотов, ты вообще охренел? – шипит она. – Ты у меня спросил, хочу ли я с тобой говорить?
– Витусь, ну что ты, как ежик, не злись.
На самом деле, злилась она на меня не просто так. На прошлой неделе я бросил ее дебильную подружку, которая мне весь мозг вынесла своим нытьем, ненавижу таких телок.
– Ты почему Кире не звонишь? – тут же перешла она в наступление.
– Так мы же с ней уже все порешили, – смотрю я на нее, ухмыляясь. – И если ты еще раз про нее заговоришь, врублю все свое обаяние и переключусь на тебя.
– Угрожаешь? – Вита вскинула брови.
Вите восемнадцать, но выглядит на пятнадцать, с ней даже стоять рядом страшно, подумают, что совращаю малолетних. Вот интересно, как она покупает сигареты? С паспортом или как?
– Но вообще я не из трусливых, и ты не в моем вкусе – это так, чтобы ты знал,– закатила она глаза.
– Да ладно, крош, я шучу, – я обнял ее за плечи и наклонился к самому уху. – Мне нужна инфа вон про ту блондиночку, – и указываю в сторону дочки «золотого барона».
Она как раз в это время повернулась ко мне спиной и, отклячив попку, облокотилась на свой розовый Порше.
Вита посмотрела на меня в упор. Повела плечами, высвобождаясь, достала пачку «Parliament». Было видно, что девушка волнуется, но о чем – можно было только догадываться. Я чиркнул зажигалкой.
– Ты лучше бы с ней не связывался, Максим.
Вот это меня просто убило наповал. Вита впервые за все время общения назвала меня полным именем, мне даже нечего было ей ответить. Я лишь только смотрел все в ту же сторону, что и она – на длинноногую блондинку.
– Слухи про нее нехорошие ходят.
Но я уже не слушал ее, мое внимание было полностью поглощено этой девчонкой. А она, будто чуя на себе взгляды, расправила плечи, повернулась к нам лицом, и меня накрыло. Ее губы были припухлыми, как будто она только что с кем-то целовалась в засос, даже издалека я видел ее родинку над губой и длинные ресницы, которые веером обрамляли ее василькового цвета глаза. Аккуратный подбородок гордо, вздернутый вверх…
Я взглядом пошел блуждать по ее юному телу. Небольшая грудь взымается под майкой, хоть та ее и не обтягивает, но по ее набухшим соскам я четко понимал, что она без лифана. Бля, в штанах тут же почувствовал дискомфорт.
– Так что ты там сказала? – обратился я к Вите, даже не смотря на нее. – Сколько ей лет? Восемнадцать?
– Максим, – она толкнула меня в бок, – я тебе ничего не говорила.
Но я уже развернулся и сделал шаг по направлению к этой крошке. Меня грубо схватили за руку и дернули со всей силы. Я этого не люблю, поэтому повернулся с искаженным от злости лицом к этому наглецу.
Вита смотрела растерянно, видимо, у меня не очень приятная была гримаса на лице.
– Как хочешь, – проговорила она и выпустила мою руку.
Я больше не медлил ни секунды. Пока я шел, пожирал эту конфетку глазами, она же при этом, ни разу не смущаясь, пялилась на меня и так же нагло рассматривала. Мне казалось, я горел в эти минуты.
– Ты слишком долго собирался, – услышал я ее голос, и меня обдал аромат ментола. Она улыбнулась и протянула мне руку. – Полина.
– Макс, – ответил я, пожимая ее тонкие длинные пальчики. Хоть на улице была и жира, но они оказались прохладными.
– Я надеюсь, ты не безумный? – спросила она, и ее улыбка стала шире, обнажая идеально ровные зубы.
– Смотря что ты имеешь в виду, – ответил я.
– Ты гоняешь? – не отвечая на предыдущий вопрос, задала она новый.
– А ты? – не стал отвечать и я.
– О, нет, меня сюда притащил друг.
На меня будто вылили ведро холодной воды.
– А вот как раз и он, – она махнула рукой парню, который занял мое место рядом с Витой. – Вадим, иди сюда.
Вот как оно. Значит, я тут раскатал не только губу на это прекрасное тело, но и еще одну важную часть моего организма, а тут уже давно все занято. Я смотрел, как этот Вадим еще немного поговорил с Витой, хватая ее за руки, а она отнекивалась, и по ее виду было понятно, что ей он не особо приятен. Наконец-то он отцепил свои тонкие ручонки от девушки и быстрым шагом подошел к нам.
– Да, Полин, что ты? – так же быстро и без особого интереса он мазнул по девушке взглядом и опять посмотрел на Витку, та уже курила вторую.
Не, надо бы ей сказать, что так много курить вредно.
– Да вот тут парень, – она глянула на меня и замолчала.
По ее глазам я видел, что она смеется надо мной, делает вид, что забыла мое имя.
– Безумный, – тихо проговорила она, – Максим, со мной хочет познакомиться. Как думаешь, можно?
Ни хера б себе новость! Что за шведский стол.
Видимо, Вадима такое заявление тоже смутило.
– Да хорош прикалываться, Полин, что за шутки? – он глянул на нее озадаченным взглядом. – Если это все, я пошел.
– Да, все, – сказала разочарованно она и, вздохнув, отпустила его. – Шутка не удалась.
– Ха-ха-ха, – посмеялся я и понял, что она не дружит с головой. Хоть на вид и ничего, зачетная, но видимо неадекват полный. Я только от одной такой избавился на прошлой неделе.
Развернулся и без лишних слов собирался уйти.
– Постой, – выдохнула она, и меня снова захватил в плен запах ментола.
Теперь, когда она встала совсем близко от меня, я понял, что помимо ментола был еще и цитрусовый запах, это ее запах.
– Неудачная шутка, – просто сказала она. – Прокатимся?
После того дня мы встречались год. С каждым днем, что я находился рядом с ней, она пропитывала меня собой все больше. Я не мог дышать без нее, не мог жить без нее, всегда везде вместе, мы не существовали по отдельности, только вдвоем… Пока однажды, в лесу, нас не разлучили.
– Заводи мотор, Русь, – ворвалось в мое сознание.
Этот больной тупоголовый ублюдок повернул ключ в замке зажигания мотоцикла, а я ничего не мог поделать, в руках слабость. Только слышу, как в дверь джипа бьется моя Полинка.
– Ну, что? – кривит свою улыбку второй бритоголовый ублюдок. – Гудбай, Америка.
И мотоцикл несет меня к обрыву. И я пропал, пропал в прямом смысле этого слова. С утеса мотоцикл летел уже без меня. Как я смог тогда выжить, только Богу известно, но полгода реабилитационного центра, и я смог встать на ноги. Никто не верил, думали, что останусь инвалидом, а Полина ко мне за это время ни разу так и не пришла. Я перестал дышать. Нет, не воздухом, конечно, я же не труп, но тот воздух, что я делил с девушкой, которая меня бросила, его больше не было, и вздохнуть полной грудью не получалось, и с каждым прожитым без нее днем меня становилось меньше, а потом и вовсе не осталось.
Как она однажды сказала, «Безумный Макс»? Да, теперь я безумен, безумен потому, что ее нет рядом.
– Братишка, тебе нашатыря не принести? – через плотный туман прорвался голос Альки. – А то я смотрю, ты как-то побледнел очень сильно, давай-ка пройдемся к столику.
Она потащила меня к столу, за которым сидели Диана и мать. Бл@ть, не хочу я их видеть.
– Нет, не пойду, – я остановился и попытался отцепиться от сестры. – Аля, ты что прицепилась-то ко мне?
– Макс, – она посмотрела на меня округленными глазами, – ты просто не видишь себя со стороны.
– Хочу покурить, – я пошарил взглядом по ресторану в поисках выхода на балкон, я точно помню, что в этом ресторане есть балкон для курящих.
В другом конце зала наконец-то увидел нужную дверь и начал пробираться сквозь толпу. Меня кто-то окликнул, но я даже не повернулся. Сейчас нужно успокоиться и взять себя в руки, а находясь в одном помещении с ней, я этого сделать не смогу.
По дороге выхватил бокал с шампанским (да срать!) и опрокинул его в себя. Минута, и я открываю дверь. И вот тут уже прохладный вечерний ветер пахнул мне в лицо.
Я достал сигареты и затянулся. Курил с жадностью, пока никотин не начал действовать на меня расслабляюще.
Сперва я почувствовал сквозь дым ненавязчивый цитрус, а потом понял, что не один на балконе. Затушил окурок и бросил его через перила, дыхание перехватило, и сердце замедлило ритм. Я повернулся на сто восемьдесят градусов и столкнулся лицом к лицу с Полиной.
Ее тонкие дрожащие пальцы прошлись по моему лицу, будто она не верит, что я настоящий. Она смотрит на меня своими огромными васильковыми глазами, в них застыли слезы.
– Прости.