Глава 3
Камаз, груженный под завязку ценным металлом – титаном, с трудом преодолел крутой подъем. Позади остались полторы тысячи километров и впереди водителя – Вадима Усольцева и сопровождающего груз Сергея Минеева ждали большая остановка и отдых в столице Республики Марий Эл в городе Йошкар-Оле. По атласу автомобильных дорог до него было рукой подать. Вадим оживился и прибавил газ. Серая лента шоссе стремительно исчезала под колесами, по сторонам потянулись убогие, с покосившимися заборами дачные поселки. Вскоре их сменили безликие, серо-бетонные заводские корпуса. За ними, в паутине ЛЭП и труб угадывалась промышленная зона, о ней напоминали дорожные знаки.
– Рановато шо-то? – удивился Вадим и потянулся к атласу автомобильных дорог.
– Не смотри, это Йошкар-Ола! – без тени сомнений заявил Сергей.
– Уверен?
– На все сто! Я тут в ракетной дивизии два года оттрубил от звонка до звонка! Сейчас должна быть развилка, уходи налево, там будут ждать кореша Совы.
Вадим сбросил скорость, камаз громыхнул на ухабах и свернул налево. Справа промелькнул знак «Стоянка», впереди, в сотне метров, в лучах заходящего солнца, ярким пятном полыхнул красного цвета джип.
– Местная крутизна, похоже они, – предположил Сергей.
– Они! Все в точку, цвет и номер совпадают с теми, шо дал Сова, – подтвердил Вадим и надавил на тормоза.
Облако пыли окутало камаз, джип и когда оно осело, то из него возникли трое крепко сбитых парней. Среди них выделялся смуглый здоровяк, на его крупном, с оспинами, лице, казалось, навечно застыла снисходительная улыбка. Цепкий и жесткий взгляд выдавал в нем человека твердой воли и решительных действий. Энергично пожав руки Сергею и Вадиму, он коротко бросил:
– Сафа, жду гостей от Совы с Урала.
– Считай, дождался. Я – Вадим, а он – Серега, – представился Вадим и поинтересовался: – Куда дальше ехать?
– Двигай за нами, не промахнешься! – распорядился Сафа.
– Нам бы поскорее до хаты, а там пивка для рывка и водочки для обводочки. Устали, как собаки, – пожаловался Сергей.
– За нами не заржавеет. Если у вас сил хватит, то подгоним хороших телок, – пообещал Сафа и сел в машину.
Вслед за ним на заднее сиденье запрыгнули качки – местные «торпеды». Вадим и Сергей забрались в камаз и пристроились в хвост джипу. Промелькнули и остались позади промышленные пригороды Йошкар-Олы, и они выехали на широкий проспект. Сергей приник к лобовому стеклу, с жадным интересом всматривался в город и пытался отыскать места, знакомые по прошлой службе, и с трудом находил. Йошкар-Ола за последние 12 лет неузнаваемо изменилась, и ему оставалось только гадать, куда направляется Сафа. Центр города остался в стороне, вслед за джипом они проехали по западной окраине и остановились в районе частных построек.
– Приехали! Бросай якорь, братаны! Вас ждет вино, кино и домино! – объявил Сафа.
Вадим с Сергеем охотно откликнулись на это предложение. После пятнадцати часов изнурительной тряски по разбитым дорогам Пермской и Кировской областей, их измочаленные тела требовали отдыха. Хозяин дома и бани – коренастый, чернявый живчик, смахивающий на цыгана, в грязь лицом не ударил. В парилке от дикого градуса уши сворачивались в трубку, но Сергей с Вадимом старались не уронить уральской марки перед Сафой и его корешком Демой, бывшим десантником. После трех заходов в парилку, они сдались хозяевам и чуть живыми распластались на лавках. Холодная вода в бассейне и зверский аппетит подняли их на ноги.
Корешок Совы – местный «авторитет» Сафа, на поверку оказался и не фраером, и не жмотом, а хлебосольным хозяином. Стол ломился от закуски и выпивки. Разлив местную фишку – «фокинскую» водку по стаканам, Сафа произнес короткий тост за встречу и успех будущего совместного дела. Вадим с Сергеем дружно поддержали и, выпив, налегли на закуску. Сафа налил по второй, Вадим отказался.
– Правильно, братан, дорога дальняя и загружаться ни к чему, – поддержал Сафа и, похлопав его по плечу, заявил: – Если у меня срастется, хочу через вас пихнуть в Эстонию серьезный товар, в накладе не останетесь.
– Наш тоже не хилый, на него пол вашей Йошкар-Олы можно купить! – прихвастнул Сергей.
– Извини, Сафа, у меня забито под завязку! – не горел желанием связываться Вадим.
– А ты, братан, не мечи икру, мой товар у тебя в трусах запросто поместится, – с усмешкой заметил Сафа.
Сергей хмыкнул и спросил:
– А опосля ничо не отвалится?
– Ха-ха, – хохотнул Сафа и, похлопав его по колену, успокоил: – Не ссцы, Серега, только лучше стоять будет!
– А чо с ним потом делать, если на границе прихватят?
– Насчет этого можешь не заморачиваться, моя фирма веников не вяжет! Все путем будет сделано, – заверил Сафа.
– И чо за товар? – заинтересовался Вадим.
– Редкоземы, слыхал? Они дороже золота.
– Слыхал, у нас на Урале их навалом, здесь-то они откуда?
– Много будешь знать – скоро состаришься, – ушел от ответа Сафа.
– А я знаю, у ракетчиков прихватили! – проявил осведомленность Сергей и прихвастнул: – Я когда тут на точке служил, то такого насмотрелся, шо вам и не снилось. Там, в ракетных шахтах, всего напихано.
– Чо, это правда, Сафа?! – не поверил Вадим.
– А ты чо, шпион? Оно тебе надо? – резко повернул разговор тот.
– Я-я? Не, я ничо, – смешался Вадим.
Сергей поспешил сгладить ситуацию, плеснул водки в стаканы и объявил:
– Братаны, есть тост!
– Ну давай, молви! – согласился Сафа.
– Тост ракетчиков.
– Давай, давай, не томи, а то в глотке дырынчит, треба глотку промочить, – торопил Дема.
Сергей прокашлялся и гаркнул:
– Шоб наши ракеты никогда не взлетели!
Сафа икнул, опустил стакан на стол, его лицо затвердело, в глазах появился недобрый блеск, и, с плохо скрываемой угрозой, процедил:
– Братан, я че-то не просекаю? Тост какой-то не нашенский, а вражины забугорного. У нас, у десантуры, за такое за борт без парашюта выкидывают.
В бане воцарилась гнетущая тишина. Дема захлопал глазами. Банщик, хорошо зная крутой нрав Сафы, забился в угол. Вадим съежился и с тоской поглядывал то на дверь, то на Сергея. Тот заелозил по лавке и срывающимся голосом произнес:
– Братаны, вы чо приколов не понимаете? Так если наши ракеты взлетят, то потом пить некому будет. У нас, у ракетчиков…
– Заткнись, ракетчик! – цыкнул на него Сафа и распорядился: – Дема, плесни до краев.
Крепыш в тельняшке одобрительно крякнул и долил водку в стаканы. Сафа недобро посмотрел на Сергея и сказал, как отрезал:
– За настоящих мужиков! За десантуру!
– За десантуру! – рявкнул Дема.
Вадим с Сергеем поспешили присоединиться к компании. Застолье продолжалось, но без прежнего размаха. Уральцы чувствовали себя не в своей тарелке и, сославшись на усталость, отправились спать.
На рассвете их разбудил хозяин дома. Не успели они позавтракать, как во дворе собралась компания местных «братков». Среди них находился Сафа. Несмотря на то, что с товаром – редкоземами у него не сложилось, он не расстроился и решил прокатиться с уральцами до переправы на Волге. После короткой суматохи джип с Сафой выехал со двора. Вадим пристроился за ним и, выехав на трассу, прибавил скорость. Позади остались пригороды Йошкар-Олы, и дорога нырнула в густой лес. Водитель Сафы давил на газ, и Вадим с трудом поспевал за ним на тяжелогруженом камазе. Спидометр отсчитал добрую сотню километров, а лесному царству все не было конца. Машины преодолели очередной подъем, и могучие сосны расступились.
Из утренней дымки проступила белокаменная церквушка. Казалось, она была создана из хрустально-чистого волжского воздуха, бесконечной синевы неба и, подобно облачку, парила над переливающейся серебром безбрежной водной гладью. Лучи восходящего солнца отражались от ее золоченых куполов и яркими искрами рассыпались в лениво набегавшей на берег волне. Эта фантастическая огненная река слепила глаза и постепенно угасала в темной громаде обрывистого правого берега. Над ним, привольно раскинувшись по холмам, угадывался небольшой городок из ветряных мельниц, церквей и старых купеческих домов. Машины съехали к пристани, и вся ватага высыпала к воде. Сафа указал гостям на противоположный берег Волги и с гордостью объявил:
– Видите, вон там наша знаменитая Кузьма!
– А чем она знаменита? – заинтересовался Сергей.
– Ну ты и темнота.
– Так просвети!
– Про Нью-Васюки, небось, слыхали? – напускал тумана Сафа.
– Эт где, в Америке? – здесь уже любопытство проснулось у Вадима.
– Какая еще Америка? Ну вы, уральцы, даете! – не переставал удивляться Сафа, снова обратил их внимание на противоположный берег и спросил:
– Видите дорогу у самого большого ветряка?
– Какую, их три? – уточнил Сергей.
– Та, шо проходит у самого ветряка.
– А, вижу, и чо? Я таких своей задницей столько утрамбовал, что тебе, Сафа, и не снилось, – отмахнулся Вадим и потерял интерес к Кузьме.
– Э-э, братан, эту дорогу трамбовала не какая-то там задница, а знаменитая задница.
Вадим обиженно засопел. Сергей, чтобы разрядить обстановку, предложил:
– Братаны, перед тем как разъехаться, может дернем по сто грамм с прицепом.
– Сам Бог велел! – живо поддержал его Дема, достал из багажника одеяло и расстелил на траве.
На нем, как по волшебству появились стаканы, бутылка неизменной «фокинской» водки с интригующим названием «Мужские тайны» и арбуз. Дема разлил водку по стаканам, и Сафа поднял тост. Против удачи никто не возразил. Сергей с Демой присоединились к Сафе. Вадим довольствовался арбузом и вяло глотал сочную мякоть. Ему не давала покоя загадочная Кузьма и задница местной знаменитости. Помявшись, он решился спросить:
– Сафа, Дема, так хто прояснит дело с Кузьмой и этой самой, ну, задницей?
Они переглянулись. Сафа хмыкнул и снова заговорил загадками.
– Базарить долго, хто такой Остап, думаю, нет смысла?
– Знамо дело, ваш смотрящий. Сова чо-то про него говорил, – проявил осведомленность Сергей.
– Ха-ха! – рассмеялся Дема.
Сафа же сохранял серьезный вид и, посмотрев на Сергея с Вадимом, как на убогих, снисходительно заметил:
– Эх вы, лапти уральские!
– Ну чо так сразу, лапти. Я твою Кузьму так в первый раз вижу, – заворчал Сергей.
– Ладно, про Остапа не знаете, то хоть про Бендера слыхали?
– О, так это же 12 стульев! – вспомнил Вадим.
– А причем тут дорога у ветряка? – Сергей никак не мог взять в толк, что могло связывать бессмертного героя Ильфа и Петрова – Великого Комбинатора Остапа Бендера, Кузьму и дорогу.
– А при том, Серега, – Сафа не стал больше мучить загадками уральцев и раскрыл тайну. – В нашей Кузьме снимали кино 12 стульев. И ту дорогу у ветряка Остап проложил своей задницей, когда смывался после матча века с местными шахматистами.
– Точно, это же был, Бендер! Он тогда спер ферзя у Крамарова! И чо, это было в Козлодемьянске? – все еще не мог поверить Вадим.
– В Кузьме, чайник! Только не вздумай брякнуть такое на той стороне! Местные пацаны за козла порвут тебя как Тузик тряпку, – предупредил Сафа и рассмеялся.
Ему вторил Дема. Их смех заглушил сиплый гудок трудяги буксира, он притащил к пристани паром. Вадим с Сергеем, попрощавшись с Сафой и Демой, забрались в камаз и съехали к переправе. Там к ним присоединилось несколько деревенских колымаг, десяток пассажиров, и буксир, степенно попыхивая стареньким движком, потащил паром через Волгу. Переправа заняла около получаса. Съехав на пристань, Вадим направил камаз на дорогу, ведущую к знаменитому ветряку, миновал клуб, где разыгрывалась шахматная баталия Бендера с местными любителями, от которых ему вместе с Кисой Воробьяниновым пришлось спасаться позорным бегством, и свернул на трассу Чебоксары – Нижний Новгород.
Через несколько минут провинциальный волжский городок, раз в год собирающий на фестиваль «Бандериады» неунывающих поклонников таланта Великого Комбинатора, скрылся за холмами. Козьмодемьянск оказался несчастливым местом не только для Бендера, но и для Сергея с Вадимом. На тринадцатом километре у камаза вышли из стоя тормоза. Ремонт растянулся не на один час, и в путь они тронулись, когда день подошел к концу. Лучи заходящего солнца скользнули по верхушкам дубов, слабым отблеском отразились на затрепетавшей листве осин и погасли. Спустя мгновение, вечерние сумерки наползли на дорогу, и в кабине камаза запахло бодрящей свежестью леса. Сергей с наслаждением потянулся. Вадим закурил и утопил педаль газа.
Камаз бодро наматывал километры, позади остался крутой подъем, свет фар выхватил из темноты милицейский УАЗ и два силуэта в форме. Один из них повелительно махнул жезлом. Вадим ударил по тормозам и чертыхнулся:
– Вот же блин! И откуда они только взялись?
Сергей выглянул из кабины и процедил сквозь зубы:
– Топает, гад, разденет до трусов.
К ним вразвалочку, похлопывая жезлом по сапогу, приближался милиционер. Его напарник топтался у кузова камаза. Вадим, еще раз вспомнив близких и дальних родственников милиционеров, достал из папки путевку, накладные и деньги.
– Не мелочись, подкинь еще пол куска, тогда точно отвяжутся! – предложил Сергей.
– А не жирно будет? – буркнул Вадим.
– Не жмись, а то прокатят по ночному тарифу.
Вадим порылся в карманах, добавил деньги к взятке, распахнул дверцу кабины и спрыгнул на обочину.
Затекшие ноги отозвались легкой болью в коленях. Лейтенант, почти ровесник Вадима, коренастый, крепко сбитый, остановился в нескольких шагах. Неразборчиво представившись, он цепким взглядом пробежал по Вадиму, машине и потребовал предъявить груз для досмотра. Сергей, чертыхаясь, взял фонарь, спрыгнул на землю и побрел к заднему борту. Лейтенант, перекатываясь с пятки на носок, молчал и продолжал сверлить взглядом Вадима.
«Ну, чо тебе надо, ментяра, бабки? Чо молчишь, говори сколько?» – недоумевал он.
– Тормоза исправны? – наконец заговорил лейтенант.
– Начальник, я себе не враг, работают как часы.
– Враг не враг, а покажи.
– Ну чо ты в потемках увидишь? И охота тебе этим заниматься? – ворча, Вадим ухватился за ручку дверцы, подтянулся, и в этот миг острая боль впилась в правый бок.
Рука лейтенанта зажала ему рот и дернула за голову. Короткой вспышкой в гаснувшем сознании Вадима мелькнули холодные глаза убийцы. В нескольких десятках метров от него, на обочине в предсмертной конвульсии корчилось тело Сергея. «Лейтенант» вышел на середину дороги и фонарем дал сигнал – описал круг. Лес, до этого казавшийся безлюдным, ожил, зазвучали голоса и заработали двигатели машин. Их перекрыл рык Креста.
– Братва, трупы и маскарад в кузов! Веретено, за руль и трогай на место! Кувалда, уберешь следы и сразу за нами! – распоряжался он.
Прошло несколько минут и уже ничто не напоминало о трагедии, разыгравшейся с Сергеем и Вадимом. Темнота и туман окутали дорогу…
Спустя сутки, глубокой ночью тревожный звонок поднял с постели генерального директора холдинга «Урал-Грейт» Николая Раздольнова. Не зажигая света, он нащупал телефон и приложил к уху. Сквозь треск и шум эфира прорвался взволнованный голос.
– Коля, ты меня слышишь?! Это я, я…
– Ты, что ли, Олег?! – Раздольнов с трудом узнал голос Багина.
– Я, я! Извини, но дело не терпит отлагательств! Груз до места не дошел!
– Как не дошел?! – и остатки сна у Раздольнова сняло как рукой.
– Я говорю то, что знаю! Из двух машин до Таллина дошла только одна. Вторая, пустая и без людей нашлась недалеко от какого-то Козьмодемьянска.
– А это где?!
– На Волге, недалеко от Йошкар-Олы и Чебоксар.
– А чего ее туда занесло?
– Ну, ты же сам толковал про какое-то дело в Йошкар-Оле.
– А-а, да, да. А что с грузом? Где он, что про него известно?
– Коля, спроси что-нибудь полегче. Так как быть с отправкой? Не хватает порядка 27 тонн, чтобы закрыть контракт, а посудина стоит под парами.
– Оставайся на месте и придержи отправку.
– Влетит в копеечку.
– Знаю, но контракт и марка холдинга мне дороже. Дня за три надеюсь выкрутиться! А по шаланде с титаном в эту чертову Кошмар-Олу пошлю разбираться Сову. Сволочи! Кто-то начал против нас игру и пошел по-крупному.
– Похоже, так, – согласился Багин и напомнил: – В Венгрии у нас тоже начались заморочки, ты заметил?
– Заметил, заметил, надо что-то делать. Вернешься в Екатеринбург, переговорим, тут тоже пошли напряги, пора их решать, – закончил разговор Раздольнов и выругался.
После сообщения Багина было уже не до сна. Исчезновение фуры с титаном путало Раздольнову все карты и ломало многоходовую комбинацию, на которую ушла не одна неделя. Сбой произошел в самый неподходящий момент, когда наконец удалось наладить партнерские связи в Италии, Венгрии и Австрии. Всего неделю назад закончились успешные переговоры в Лондоне, их результаты открывали такие перспективы, что захватывало дух. Вот вот холдинг «Урал-Грейт» должен был стать полноправным участником торгов на Лондонской товарно-сырьевой бирже! Новые представительства за границей: в Риме, Будапеште, Таллине, членство в международном яхт-клубе и в попечительском совете фонда по строительству храма «Христа Спасителя» в «первопрестольной», все это кружило голову Раздольнову.
Происшествие с транспортом, перевозящим титан, стало для него тяжелым ударом. Он пил кофе чашку за чашкой и искал выход из ситуации. Спасти ее могли только 27 тонн титана, и здесь Раздольнов рассчитывал на давнего делового партнера Сергея Богданова из правительства Свердловской области. Стрелки показывали начало шестого. В столь ранний час Раздольнов не стал звонить ему, а поднял на ноги начальника службы безопасности – Владислава Совакова – Сову, своих заместителей и нового делового партнера Жучина, затем принял душ, позавтракал и убивал время за просмотром документов. Стрелки подобрались к восьми, Раздольнов посчитал, что пришло время позвонить Богданову, и набрал его номер.
Ему ответил не Сергей, а приятный женский голос.
«Жена? Хотя нет, она должна быть в Москве. Вот же, прохиндей, все успевает», – ревнивая мысль кольнула Раздольнова, и он осведомился:
– Сережа дома?
– Ха-ха, делает зарядку, – кокетливо проворковал голос.
– Пригласите к телефону и передайте, звонит Раздольнов.
– Сейчас, сейчас.
Прошла минута, другая, и в телефоне бодро зазвучал голос довольного собой и жизнью Богданова.
– Рад слышать надежду отечественного теневого бизнеса! – весело приветствовал он.
– Здорово, Серега! Прости, но сегодня мне не до шуток, срочно нужна твоя помощь.
– Коля, ну когда я тебе отказывал? Как говорится: для тебя, дорогой, все что могу, – перешел на деловой тон Богданов.
– Спасибо, я это ценю. Говорить буду прямо, сюсюкать нет времени. У меня возникла проблема, горит контракт с серьезным итальянцем. Партнер перспективный, сам понимаешь, терять не хочется. Сможешь сделать до четверга лицензию на 27 тонн титана?
– До четверга?! Нет, это невозможно!
– Сережа, но ты же можешь все!
– Коля, не преувеличивай мои возможности. Ситуация, сам знаешь, непростая, под нас копают.
– Сережа, мне срочно нужна эта чертова лицензия! Срочно, ты понимаешь? – насел Раздольнов.
– Коля, неделю назад я же выбил тебе на сто, а теперь еще на 27, но это невозможно!
– Где 100, там и 27!
– Легко сказать. В первом кабинете на меня и так уже косо смотрят. Ты один почти всю квоту выбираешь.
– Сережа, я тебя очень прошу! Мне этот итальянец позарез нужен! А за ценой, как говорится, не постоим.
– Коля, сейчас не до цены. После работы комиссии из контрольного управления президента все трясутся и выжидают.
– Трясутся, не трясутся, а бабки берут за милую душу. Моя цена та, что была, и сверху еще 30 %.
– Ладно, Коля, я постараюсь, но не обещаю, – сдался Богданов.
– Спасибо, Сережа! Жду твоего звонка! – закончил разговор Раздольнов, сложил документы в кейс, вышел на лестничную площадку, где ждала охрана, и спустился к машине.
Водитель запоздало открыл перед ним дверцу бронированного джипа.
«Надо накрутить хвост Сове, пусть подыщет нового водилу. Этот ленивый кот лишний раз задницу не оторвет!» – с раздражением подумал Раздольнов и сел на заднее сидение.
Джип и машина с охраной, расплескав лужи, выехали со двора и с включенными мигалками втиснулись в автомобильный поток, захлестнувший центр Екатеринбурга. Раздольнов с кислым выражением лица смотрел по сторонам. Под стать настроению была и погода. Стылая уральская осень вступила в свои права. Дождь переходил в снежную крупу и барабанил по лобовому стеклу. На остановках пассажиры сбивались в плотные кучки и штурмом брали трамваи, троллейбусы и автобусы.
Позади осталась пустынная площадь 1905 года. Пронизывающий до костей северный ветер вымел с нее даже милиционеров. Сиротливо стоящий на постаменте бронзовый Ленин продолжал упорно призывать идти к сияющим вершинам коммунизма, похоронившего под своими обломками его незадачливых строителей. После площади на дороге стало просторнее, и водитель джипа прибавил скорость. Через километр справа возникла бетонно-стеклянная громада центрального офиса холдинга «Урал-Грейт». В этот ранний час на стоянке было всего несколько машин. Водитель проехал мимо и притормозил у служебного подъезда. Раздольнов не стал ждать когда телохранитель откроет дверцу, выскочил из машины, стремительно взлетел по ступенькам, охрана едва успевала распахивать двери, и ворвался в приемную.
Секретарь выскочила из-за стола, игривым жестом одернула юбку на соблазнительных ножках и в приветливом поклоне склонила миловидную головку. В смелом разрезе декольте обнажилась упругая, как мяч, грудь. Раздольнов оставил без внимания ее прелести и коротко бросил:
– Все в сборе?!
– Да, ждут, Николай Павлович, – подтвердила она и распахнула дверь в кабинет.
Навстречу ему поднялись испытанные партнеры: вор в «законе» – Михаил Жучин, державший под собой всех блатных «центровой бригады» Екатеринбурга, Ашот Астоян – коммерческий директор холдинга «Урал-Грейт», Владислав Соваков – начальник службы безопасности, более известный в криминальном мире как Сова, и Эдуард Иванов – руководитель головного отдела экономического управления администрации области и по совместительству консультант гендиректора «Урал-Грейта».
Коротко поздоровавшись, Раздольнов занял место во главе стола заседаний и пробежался внимательным взглядом по лицам партнеров. Они были сосредоточены, а в глазах плескалась тревога. В таком составе и в столь ранний час они давно не собирались. Первым не выдержал Астоян и поинтересовался:
– Николай Павлович, у нас неприятности?
– Неприятности, это мягко сказано, Ашот! Пропала фура с титаном! – заявил Раздольнов.
Сообщение вызвало взрыв эмоций. Больше всего досталось конкурентам могущественной криминальной группировке «синяков» – тех, кто прошел через тюрьмы, зоны и ходивших под отцом и сыном Харламовыми. В последнее время они все чаще нарушали договоренности, достигнутые на сходке в Свято-Троицком соборе, и срывали сделки «Урал-Грейта» по титану и редкоземельным материалам.
– Хорош митинговать! Лучше мозгами раскиньте! – положил конец галдежу Раздольнов.
– Николай Павлович, а никто и не митингует, и так все ясно, мутят Харламовы! – заявил Сова и напомнил: – Ты что, забыл, как мы в прошлом месяце в Эстонии кувыркались с партией титана? Так это же была чистая подстава синяков!
– Не, Влад, они такое одни не потянут, у них кишка тонка. Скорее москвичи, чувствуется рука Мецената, – возразил Жучин.
– А я так думаю, Харламовы спелись с Меценатом и действуют заодно, – предположил Астоян.
– Какая на хрен разница, Ашот?! Ясно одно, они отжимают нас от титана! – заключил Жучин.
– Миша прав, – присоединился к нему Иванов. – Помните, Багин рассказывал, как Меценат к нему подбивал клинья, чтобы через него гнать титан и редкоземы в Венгрию и Эстонию.
– Сволочь, спит и видит себя хозяином Урала! Москвы ему мало! Давно пора кончить гада, а мы все сопли жуем! – требовал решительных действий Сова.
– Влад, он не спит, а уже запустил лапу на Урал. Малышевский рудник компания Мецената под себя подмяла. Так скоро и до нас доберется, – поддакнул ему Иванов.
– Уже добрались! Фура с титаном – сто процентов их работа! Николай Павлович, пора загонять гадов в стойло! – настаивал Сова.
– Влад, не гони лошадей! Сначала надо забить стрелку, а там видно будет, – пытался остудить его Жучин.
Раздольнов не вмешивался в спор, но не мог усидеть на месте и метался по кабинету. Его подтянутая, спортивная фигура то раздваивалась, то немыслимо изгибалась у огромной напольной вазы из уральского горного хрусталя. В такт тяжелым шагам тревожным гулом отзывались доспехи средневекового рыцаря, застывшего в бессменном карауле за спинкой кресла. Раздольнов вынужден был признать, что снова оказался перед беспощадным выбором.
Два года назад, после ожесточенной стрельбы и горы трупов, после долгих и трудных переговоров главарей криминальных кланов, удалось положить конец безжалостной войне. На сходке в Свято-Троицком соборе, перед лицом самого Бога, казалось, что заключенный мир будет вечным, но он долго не продержался. И сейчас было уже не важно, кто начал войну, Харламовы или Меценат с его московской командой. После того, как пролилась кровь, и пропал ценный груз, вернуть все на круги своя представлялось немыслимым делом. И все-таки Раздольнов надеялся договориться с противниками-конкурентами и предложил:
– Надо выходить на разговор с Харламовыми и Меценатом. Воевать нам сейчас не с руки, силенок маловато.
– Все так, Николай Павлович, худой мир лучше любой, даже маленькой победоносной войны, – поддержал его Астоян.
– Да, проблему лучше решать за столом, чем на каталке в морге, – присоединился к нему Иванов.
Жучин промолчал. Сова недовольно заворчал и напомнил:
– Один раз уже договорились, и чо? Сволочи, оборзели совсем, Бога уже не боятся.
– Влад, оставь Бога в покое, он и без нас с ними разберется. Мне сейчас позарез нужны 27 тонн титана, чтобы закрыть контракт. Какие есть варианты? – искал выход Раздольнов.
Иванов достал телефон и принялся кому-то названивать. Астоян зарылся в бумаги. Сова угрюмо молчал. Помощь пришла, откуда Раздольнов вовсе не ждал. Заговорил Жучин.
– Палыч, не знаю, поможет это или нет, недавно на «Циркон» выходила какая-то шарашка то ли «БЛиК», то ли «ЛиК». Предлагали купить 50 тонн титана.
– Сколько?! Сколько?! – не поверил Раздольнов.
– 50 и готовы сделать поставку хоть завтра.
– Лицензия есть?
– Какая лицензия, товар левый.
– Откуда?
– Из Верхней Салды.
– ВСМПО?! Влад, кто такие? Как они мимо нас туда пролезли? – возмутился Раздольнов.
– Разберусь, Николай Павлович, и перекрою кран, – заверил Сова.
– С краном потом! А сейчас найди, достань хоть из-под земли этих леваков и 27 тонн титана!
– Сделаю, Николай Павлович! Считай титан у тебя в кармане!
– Мне нужны не слова, а дела! Ищи этих леваков и решай вопрос!
Сова подхватился из кресла. Вдогонку ему Раздольнов бросил:
– Влад, передай Малышу, я им недоволен! Пусть передавит всю мелочевку, что тащит титан с ВСМПО!
– Николай Павлович, а нам чем заниматься? – поинтересовался Астоян.
– Дело свое делать, Ашот! – отрезал Раздольнов и объявил: – Все свободны!
Участники совещания потянулись на выход. Последним из кабинета выходил Жучин.
– Миша, постой! – окликнул его Раздольнов.
Тот обернулся. Раздольнов прошел к двери, плотно прикрыл и поинтересовался:
– Ты сейчас в каких отношениях с Харламовыми?
– А что? – не торопился с ответом Жучин.
– Так в каких отношениях?
– Со старшим у меня пока ровно, а с Пашкой пошли серьезные напряги.
– Слушай, сведи меня со Стариком, у него, в отличие от Пашки, крыша еще не поехала. Война не нужна ни им, ни, тем более, мне.
Жучин помялся и, пряча глаза, ответил:
– Коля, у меня с ними сейчас не те отношения, чтобы стрелки забивать.
– Миша, я тебя прошу, организуй встречу. Ты же им не чужой, с пятнадцати лет знаешься.
– О, Коля, когда это было, сегодня все сплыло. А если по-чесноку, то не хочу между вами встревать, – признался Жучин.
– Не хочешь? А что, будет лучше, если мы друг дружке горло перегрызем? Война начнется, тогда никому и тебе тоже, не отсидеться.
– Коля, ну пойми ты меня, я Старику многим обязан. Кем я был до него? Безотцовщина, мать гардеробщица в театре, зарплата курам на смех. По глупости залетел, и если бы не Игорь, то сгнил бы на зоне.
– Миша, я же не прошу тебя быть моим адвокатом, сведи, а там как карта ляжет, – настаивал Раздольнов.
– Ладно, попробую забить стрелку, – сдался Жучин, но предупредил: – Коля, только я не при делах.
– Хорошо, поехали!
– Чо, прямо сейчас?
– А чего тянуть резину, раньше начнем, раньше закончим. Поехали! – торопил Радольнов.
Они спустились вниз и сели в машины. По дороге к Харламовым Жучин созвонился с отцом – Игорем; тот оказался на месте и согласился на встречу. У подъезда его дома Раздольнов, оставив охрану, вслед за Жучиным поднялся на этаж. На лестничной площадке их встретил телохранитель, обшарил с пяток до макушки и, не обнаружив оружия, впустил в квартиру. В прихожей их принял второй телохранитель и проводил в гостиную.
В ней находились оба Харламовых. Отец, Игорь, жилистый, иссушенный годами, проведенными на зоне, усыпанный татуировками, напоминал мумию. Сын, Павел, типичный качок. Поздоровавшись с Жучиным, Игорь сделал вид, что не заметил руки Раздольнова, и кивнул на место за столом. Николай, поиграв желваками на скулах, снял плащ, повесил на спинку стула и сел. Рядом приткнулся Жучин. Харламовы закурили и сквозь кольца сизого дыма колючими взглядами постреливали в Раздольнова. Пауза затягивалась. Жучин поерзал по стулу и, избегая холодно-презрительных взглядов Харламовых, начал мучительно-трудный для себя разговор.
– Игорь, к тебе есть серьезный базар.
– У тебя что-ли, Мишка? Так мы с тобой, вроде, все перетерли, – не горел желанием общаться Харламов-отец.
– Нет, не у меня, у Николая Павловича.
– Ах, уже Николай Павлович? Во, каково?
Раздольнов не стал обострять обстановку, избрал примирительный тон и предложил:
– Игорь, давай не будем устраивать распальцовку, а поговорим по-человечески.
– И о чем?
– О том, что стрельба и трупы никому не нужны.
– Какие трупы? Какая стрельба? Паша, может ты чо-то слыхал? – хитрил Харламов-отец.
– Насчет трупов, так это не к нам, а в морг, – с кривой ухмылкой произнес Харламов-сын.
– Игорь, хватит комедию ломать, давай нормально поговорим! У меня бомбанули фуру с титаном, убили двух водил! – начал терять терпение Раздольнов.
– А я тут при чем?
– Наводка у меня на твою братву, прорезались они с титаном в Таллине.
– Ч-о?! Какой на хрен Таллин? Ты свой базар фильтруй! Меня на понт не возьмешь, я тебе не фраер!
– Игорь, сбавь обороты. Давай договариваться, пока не началось мочилово! Пора цивилизованно вести бизнес.
– Ах, цивилизованно?! Ну, ты молоток! Подгреб под себя весь цветмет, заглатываешь редкоземы в Тагиле и Двуреченске, а нам дуля с маком! – взвился Харламов-сын.
– Паша, я-то чем виноват? Предложи лучшие условия, и получай свое. Я не против.
– Он не против? Так хто ты такой?
– Паша, это не разговор, давай не поносить друг друга, а решать проблему.
– Уже решили! В Двуреченске твои шестерки подставили наших и людей Гасана!
– Чего?! Ты что несешь?! – вспыхнул Раздольнов.
– А то, менты трясут их, как грушу.
– Какие менты?
– Обыкновенные! Ты же с ними давно снюхался!
Здесь уже выдержка изменила Раздольнову, и он взорвался:
– Да вы им всю жизнь стучите! Идиоты, как были «синяками», так ими и подохнете!
– Ч-о?! Ах ты сявка! Ты на кого пасть открываешь?! Та я тебя как клопа раздавлю! – взвился Харламов-отец и схватился за пистолет.
Жучин и телохранитель бросились между ним и Раздольновым. Противники поносили друг друга последними словами, но до стрельбы дело не дошло. Раздольнов смахнул плащ со стула и ринулся к двери. Вдогонку ему неслись угрозы и отборный мат. Жучин поиграл желваками на скулах, ничего не сказал и, махнув рукой, двинулся на выход.
Харламовы, выплеснув всю свою злобу на удачливого противника-конкурента, принялись заливать ее водкой. Павел с трудом выдохнул колючий комок, застрявший в горле, и, плеснув в рюмки, просипел:
– Так за чо пьем, батя?
– Ну, не за здоровье же Раздолба, скоро оно ему не понадобится, – буркнул Игорь.
– Козел! Конченый козел! Решил против ветра сцать! Та хто он против Мецената и Сильвестра? Нихто! Раздавят как вошь!
– Раздавить-то раздавят, нам бы, Пашка, самим под раздачу не попасть.
– Чью, Раздолба? Так он уже покойник.
– Мецената.
– Ч-о?! Ты чо лепишь, батя? Мы же, вроде, теперь с ним в корешках ходим!
– Вот именно, вроде. Смекаю я, Паша, шо Меценат с той шаландой нас специально под Раздолба подставил.
– Ну, это Раздолб пусть еще докажет. У него для предъявы ничего нет.
– Ага, нет, если бы не было, он бы сюда не прикатил.
– Как прикатил, так и укатил. Сука, совсем оборзел, на хату притаранился! Замочить его надо было прямо тут, и все дела!
– Замочить, а про Багина ты забыл? Да и Мишка на их стороне, а за ним братвы стоит немало.
– Зато за нами Меценат с Сильвестром!
– Это до поры до времени, пока не кончим Раздолба с Багой. Вот же, дурак я старый, не прочухал, шо с той шаландой Меценат нас подставил под Раздолба! Как же я сразу не допер! – клял себя Харламов-отец.
– Батя, та чо ты убиваешься? Это же не Крест водил замочил и титан слямзил, а братва Мецената, нам то чо париться?
– И чо с того? Стрелка-то показывает на нас, и Раздолб просек это!
– И чо нам теперь, на согнутых к нему ползти и извинятся? Да пошел он… – выругался Харламов-сын.
– Вот же житуха пошла?! Ссучились все! Никаких понятий, одно кидалово! – бормотал Харламов-отец.
– О чем ты, батя? Та какие понятия, когда такие бешенные бабки крутятся! Делать-то чо будем?
– Пока под Меценатом и Сильвестром походим.
– А чо братва скажет? Растрезвонят, шо мы легли под москвичей.
– Лучше сегодня лечь под них, чем завтра в могилу. Все под Богом ходим. Меценат с Сильвестром не вечны, на них тоже есть, хто зуб точит.
– Выходит, придется воевать с Раздолбом и Багой, – заключил Харламов-сын.
– А чо делать, Паша, коль так карта легла. Ну ничо, мы, Харламовы, выдюжим. Придет время, снова будем банковать на Урале, – тешил себя надеждой Харламов-отец. Махнув рукой, он потянулся к бутылке и, разлив водку по рюмкам, предложил:
– Давай выпьем за то, шоб эта старуха с косой прошла мимо нас.
Они выпили, полагая, что им удастся обхитрить ее и выйти победителями в будущей криминальной войне в Екатеринбурге. Войне, которая унесет их жизни и жизни большинства главарей бандитских кланов неофициальной столицы Урала. Войне, в которой поляжет бесчисленное множество «криминальной пехоты» и десятки ни в чем не повинных граждан. К концу окаянных, кровавых 90-х годов на Восточном кладбище Екатеринбурга появится целая аллея помпезных памятников из гранита и мрамора. Она станет зловещим символом эпохи перехода от социализма с нечеловеческим лицом к дикому, варварскому капитализму в России.
Газета «Сыщик».
Тревожная хроника.
«…По данным нашего источника в УВД по Свердловской области. Совершено дерзкое нападение на транспорт с титаном известного бизнесмена, генерального директора холдинга «Урал-Грейт» Николая Раздольнова. Груз и водители бесследно исчезли. На месте происшествия в районе населенного пункта Ядрин на трассе Чебоксары – Нижний Новгород, в 150 метрах от дороги обнаружен автомобиль камаз, государственный номер 74-56 СОК».