Исполнение желаний
Игорь Аркадьевич Скрепка был похож на козла. Скуластый, с бородкой, напоминающей помазок, со схваченным резинкой хвостиком волос, преподаватель аккордеона в музыкальной школе имел много общего с представителями семейства полорогих.
Николай Петрович Паровозов, в криминальных кругах больше известный как Коля Паровоз, выглядел менее интеллигентно. В отличие от Скрепки у него не было изящных очков, болтающегося на шее длинного шарфа и лакированных туфель. Зато его лицо украшал сломанный нос, шрам над верхней губой и наколка «не буди» на правом веке. Родился Николай в год Козы и как все люди этого знака отличался большой мечтательностью, но четыре судимости наложили на его жизнь неизгладимый отпечаток.
Что касается Валерия Борисовича Козлова, то он был типичным представителем рабочего класса. Нетрезвый взгляд, забывшие шампунь волосы и недельная небритость. После ПТУ он пришел на завод, поработал учеником токаря и стал мастером. Непревзойденным мастером по уничтожению алкоголя. Любой крепости и в любом количестве. А что еще, скажите, можно ждать от человека по фамилии Козлов? Была бы, скажем, Римский-Корсаков, может, не пил, а сочинил какой-нибудь «Полет шмеля».
Все названные господа-товарищи, несмотря на, казалось бы, полную несовместимость характеров и образа жизни, хорошо друг друга знали и даже ходили в гости. И ничего удивительного в этом не было, потому что их законные супруги Аллочка, Галочка и Надюша были сестрами. И не только сестрами, а единомышленницами, считающими всех мужиков козлами.
Алла Сергеевна Скрепка, женщина с высшим образованием не стеснялась в выражениях: «Мой козел, кажется, себе уже новую козу на стороне завел – каждый день стал галстуки менять!» «А мой двурогий вчера нажрался в стельку, едва копыта домой притащил!» – вторила ей Надежда Козлова. При этом обе пристально смотрели на словно набравшую в рот воды Галю. И та не выдержала: «Коля за козла сразу убьет! Не дай бог, говорит, ты меня когда-нибудь козлом назовешь, как твои сестры своих мужиков!»
А что же мужики? Не зная, как противостоять своим вечно недовольным женам, они пошли на хитрость – решили их задобрить. Повеселить, так сказать, накануне грядущего года Козы. Дедов Морозов им на дом вызвать. С подарками. И исполнением всех желаний. А чтобы деньги на посторонних Дедов Морозов не тратить, решили сами Дедами Морозами нарядиться.
Еще на стадии обсуждения задумки Игорь Аркадьевич выразил желание к Наде Козловой пойти. Николай Паровозов, крепко подумав, вызвался проведать супругу Игоря Аркадьевича. А Валерке Козлову не оставалось ничего другого, как согласиться навестить Галину Паровозову. При этом каждый хотел убедиться, что чужая жена – ничем не лучше своей.
Действовать решили одновременно. В субботу вечером. Костюмы Дедов Морозов в прокате взяли, бороды-мочалки навесили, мешки с подарками для убедительности прихватили. Жен, естественно, заранее предупредили, чтобы в назначенный час из дому не отлучались.
Приезжает Валерий Козлов в назначенный час к жене Николая Паровозова, в подъезде быстренько в Деда Мороза переодевается и в дверь звонит:
– Добрый вечер! Можно?
– Заходите.
– Вы Галя будете? А я Дед Мороз – красный нос, пришел ваши заветные желания выполнять!
– Исполняйте!
В это самое время Николай Паровозов к Алле Скрепке явился:
– Добрый вечер! Деда Мороза вызывали?
– Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты! – с улыбкой пропустила его Алла Сергеевна в квартиру. – А подарочки принес, гость мой бородатый?
– Без базара! Все ништяк будет!
Игорь Аркадьевич, прихватив на работе дежурную бутылочку коньяку и коробку конфет, предстал перед Надей Козловой:
– К вам нам на Новый год домой Дед Мороз пришел живой, – проблеял он, раздевая Надю глазами. – Дед Мороз, хоть старенький, а шалит, как маленький.
В воскресенье мужики собрались в гараже у Паровозова на разбор полетов. Первому, как самому молодому слово дали Козлову.
– Да нормально все прошло, – мучаясь с похмелья, гундосил Валера. – Я как пришел, Галя сразу стала свои желания озвучивать. Надо, мол, розетку на кухне починить. Нет вопросов. Починил. Но в свою очередь деликатно ей намекнул, что надо бы обмыть ремонт, а то долго не проработает. Галя – хозяйка понятливая: бутылочку коньяку принесла, лимончик порезала, конфетки достала. Я принял немножко, говорю, что еще изволите? Галина меня под руку и в спальню! Оказывается, там торшер сломался! Быстренько наладил торшер. Быстренько обмыл работу. Что еще? Пошли в ванну, там смеситель подтекает. Я прокладку заменил, и еще граммов сто пятьдесят пропустил. Потом линолеум в прихожей подклеил, шкаф переставил – а в бутылке уже пусто. «Непорядок, – говорю, – хозяйка!» Галя еще бутылку достала. Затем еще. И еще. Дел столько накопилось, что не помню, как домой добрался…
– Не помнит, он, как домой добрался! – вспылил Паровозов. – Выжрал в одну харю «Курвуазье», «Хеннесси» и «Камю», купленные в дьюти-фри на Новый год. А «Мартель» с собой, гаденыш, забрал. Ну, не козел ли ты после этого?
– Это я на опохмелку взял, – опустил глаза Козлов.
– Николай, ты лучше про свои похождения расскажи! – не находил себе места Игорь Аркадьевич. – Не терпится задать тебе несколько вопросов!
– Задавай! Но, если про двести долларов в стенке, то я тут ни при чем. Мне их твоя супруга в карты проиграла.
– А что скажешь насчет пятьсот евро из второго тома Гоголя?
– Я думал, что это закладка, кто же знал, что они настоящие.
– А про икону Казанской Богородицы в серебряном окладе?
– Врать не буду – взял, у вас ими весь угол завешан. А у нас в квартире ни одной, лоб перекрестить не на что.
– Дедушкины карманные часы и золотой перстень тоже твоя работа?
– Моя, не спорю.
– Ну, а уж ложечка-то для обуви тебе зачем?
– Болезнь у меня такая, может, слышал: клептомания называется? Да ты и сам-то, Игорь Аркадьевич, не ангел! Колись, что у Козловых начудил?!
– Все по обоюдному согласию было, – съежился Скрепка.
– Что по обоюдному согласию? – не понял Козлов. – Из квартиры вроде ничего не пропало. Я утром все сбережения пересчитал. Сто двадцать рублей и десять долларов на месте.
– Я как к Наде пришел, сразу коньяк на стол поставил. Выпили по рюмочке. Музыку включили. Еще по рюмочке пропустили, потанцевали. А как бутылка кончилась, я свет выключил, чтобы в глаза не светил. Стихи Евтушенко читал? «Постель была расстелена, и ты была растеряна…»
– А потом? – привстал Козлов.
– «Ты спрашивала шепотом: «А что потом? А что потом?», – отступал к двери Скрепка. – Но все желания я выполнил…
– Вот козел! – разом вскочили Николай с Валерием.
– От козлов слышу! – бросил Скрепка и проворно скрылся за дверью.