Ограбление по-калининградски. Глава 1. Свободен! (Валерий Самойлов, 2008)

Автор выражает признательность и благодарность за помощь в редакции сюжета бывшим командирам «морских котиков» – капитану первого ранга запаса Виктору Ларину и полковнику запаса Сергею Сережкину.

Все права принадлежат автору.

«Ну, вот и всё! Отслужил!» – негромко произнес крепкий на вид белобрысый мужчина в форме военного моряка, закрывая за собой дверь Управления кадров Северного флота. На дворе был конец двадцатого века. Мир застыл в ожидании торжеств, связанных с празднованием миллениума, а в России продолжали разбрасываться бесценными кадрами, еще недавно наводившими ужас на военнослужащих стран НАТО. Они покидали вооруженные силы тысячами, влегкую, не встречая никакого сопротивления вышестоящих начальников, что еще недавно, во времена Совдепии, было просто невообразимо. Чтобы боевого офицера уволили в период правления КПСС, надо было крупно «залететь»: угробить личный состав, потерять оружие или секретные документы, посадить корабль на мель, спиться… В новые, капиталистические, времена каждый выживал в одиночку.

«Я, офицер морского спецназа, боевой пловец, «морской котик», никому не нужен?!» – опять пронеслось в голове теперь уже офицера запаса, и он профессионально и звучно стукнул кулаком в стену, оставив на ней свой памятный след.

Первоначально ему было даже интересно, как всё это будет происходить. Он думал, что кто-то дотошно и не один раз изучит его личное дело, станет отговаривать, может быть даже упрашивать – не делать этого опрометчивого шага, не увольняться. Ведь еще каких-то двадцать лет назад, чтобы попасть в морской спецназ, он выдержал все испытания, начав службу простым матросом. Однажды он чуть не погиб, когда надо было плыть зимой под раскрошившимися льдинами, а для контроля действий привязали трос с буем. Буй застрял между льдинами, а трос перетянул шланг дыхательного аппарата, и он, чтобы не задохнуться, сорвал с себя маску и, к изумлению придумавшего всё это безобразие начальства, пробил рукой полынью и вылез через нее на лед живой и невредимый, хотя и довольно уставший и замерзший. Все поняли – перед ними прирожденный «морской котик» – и отправили его подучиться уму-разуму в военно-морское училище. Ему доверяли самые ответственные диверсионные задачи: он минировал корабли, взбирался на них и связывал фирменным узлом верхнюю вахту, проникал на командные пункты и условно их взрывал в ходе различных учений. Однажды он прокрался на охраняемые причалы военно-морской базы в багажнике «Волги» командующего этой базой, условно «замочив» и его самого. Да мало ли что было. Он думал, что все его знают и ценят и что с ним будет беседовать ну если не сам Командующий флотом, то хотя бы начальник разведки, который запросто так скажет:

– Николай Иванович, вы великолепный специалист. Таких единицы. Прошу вас, не спешите. Всем тяжело. Я тоже не получаю зарплату уже который месяц. Потерпите.

– А нельзя ли мне помочь с переводом в Калининград? – спросил бы увольняющийся. – Я там родился и хочу завершить службу.

– Почему же, можно, вам ведь всего тридцать три года. Адъютант, пометьте: «Капитана третьего ранга Шибанова Николая Ивановича внести в списки на перевод в распоряжение Командующего Балтийским флотом…»

Но на контрольно-пропускном пункте штаба флота, вместо адмиральской приемной, ему выписали предписание на посещение другого помещения – одного из кабинетов Управления кадров. После недолгого ожидания в очереди таких же молодых и недовольных своим нынешним бытием офицеров он удосужился аудиенции у какого-то очкастого чиновника в военной форме, судя по самодовольной роже которого можно было с ходу сделать вывод: «У него всё о’кей!» Тот для видимости некой озабоченности пролистал его личное дело, дал какую-то сопроводительную бумаженцию в военкомат и словесно выстрелил навылет: «Свободен! Следующий!..»

Спецназовец ожидал всего, чего угодно, но только не этого. «Как это – свободен?» – пронеслось у него в голове. Он машинально сжал кулаки, и кадровик, зная, с кем имеет дело, на всякий случай промямлил:

– Вы же сами рапорт написали. Вам его подписали. Что еще?

– А где… «спасибо за службу» и всё такое? – ледяным голосом спросил «морской котик».

– Вас должны торжественно проводить в… вашей части.

– На какие такие «шиши»? – непроизвольно вырвалось у Шибанова, и он, не дождавшись ответа изумленного чиновника, машинально козырнул ему как старшему по воинскому званию и, развернувшись, как учили, на сто восемьдесят градусов, убыл к себе в отдаленный гарнизон.

Проводы увольняющихся офицеров стали обычным явлением. На Севере оставались лишь те, кому некуда было податься и кто не имел «лапу». Остальные давно разбежались. Зарплаты явно не хватало, да и выдавали ее не своевременно. Многие, кто имел личный автомобиль, «таксовали», подрабатывая на жизнь. Жена у «морского котика» была красавицей и регулярно напоминала ему, что достойна большего в этой жизни. Он завоевал ее в сражениях с чуть ли не целой ротой курсантов-претендентов на училищных танцах и безумно любил. У них была дочь, похожая на свою мать, как две капли воды. Она подрастала, требуя от отца всё больше и больше шмуток и денег – на карманные расходы. Распрощавшись с боевыми товарищами, семья Шибановых вернулась на родину – в славный город Калининград. Жизнь здесь кипела, и спецназовец ринулся добывать себе место под солнцем.

«Я вам покажу – “свободен”!» – не раз вспоминал Николай слова кадровика, и у него появилась цель – доказать себе и этим, выпустившим его в свободное плавание, что он и на «гражданке» чего-то стоит. Но не сразу города строились…

Друзья и хорошие знакомые, некогда обещавшие помочь хотя бы временно приютить семью и трудоустроить Шибанова на приличную работу, где деньги гребут лопатой, куда-то испарились. Родственники очень скоро дали понять, что у них тоже есть свои проблемы. Конечно же, они всегда рады их видеть, но только в качестве гостей, а не как соседей по квартире. Жилье необходимо было снимать, тратя выходное офицерское пособие, таявшее на глазах. Рассчитывать на различные правительственные программы по обустройству бывших офицеров – только время тратить, и Николай бросился искать работу по объявлениям в газетах.

– Нет, только охранником в банке! – сказал теперь уже гражданский кадровик, когда Николай обратился в первую попавшуюся ему банковскую структуру «Морторгбанк».

– Но ведь я могу гораздо большее, – попытался поднять себе цену «морской котик», – чем просто торчать на входе в банк.

– Я понимаю вас – сам когда-то был офицером. Но сейчас переизбыток людей из силовых структур. Вот если бы у вас было финансовое образование…

На гражданских кадровиков Николай не обижался. Он понимал, что в стране наконец-то настало время образованных людей, умеющих созидать и зарабатывать деньги, а не воевать. А он умел только воевать. Хотя появились и те, кто, умея лишь боксировать на ринге или бороться на ковре, воспользовались этими навыками и стали отбирать кем-то заработанное. Он, после своего забытого всем миром северного гарнизона, еще только узнавал новую Россию. Россию, в которой кто-то смог обогатиться, урвав кусок от общего пирога, ранее испеченного всей страной; в которой кто-то втихаря присвоил или за бесценок скупил народные акции; в которой кто-то кого-то «замочил» и отобрал ранее украденное. Сюжеты были разными, и телевизионщики, вкупе с журналистами, не скупились, описывая детали преступлений. Насколько понял Николай, только немногие, начав с нуля, заложив всё, что было, сделали прорыв и создали свой бизнес, стали уважаемыми предпринимателями, хотя и у них без криминала не обошлось. В последнем случае было применимо высказывание: «Он сделал себя сам!», и к таким «новым русским» Николай относился уважительно. А вот у других, у тех, кто, на его взгляд, нажил богатство нечестным путем, надо бы экспроприировать награбленное. Таковым было его новое кредо. А почему бы и нет? Он там, на Севере, защищал Державу и за это на всю семью получил три «чубайсовских» ваучера, которые и вложить там было не во что. И что теперь? Где обещанные три «Волги»? Опять обманули! Поэтому он и будет Робин Гудом, но… с бедняками делиться не станет. Не те времена, да и не даст Ирэн – его жена.

«Оставалось только убивать, убивать, убивать…», – пронеслось в голове, и до него окончательно дошло, что кроме как воевать и убивать он и впрямь ничего не умеет. Но реально убивать он никого не собирался – это противоречило его принципам защитника Отечества. Что же делать? Может, все-таки есть другой, более законный путь.

– Ир, а Ир, – обратился он к любимой жене, – может, в «универ» поступить, на юрфак? Надо же где-то нормальное гражданское образование получить.

– Щас юристов – что нерезаных собак! – здраво рассудила вторая половина. – Плюнь – попадешь в юриста или военного пенсионера. Кстати, сколько тебе пензии-то насчитали?

– Для пензии надо было еще с пяток лет послужить. Нет у меня никакой пенсии.

– Жить-то на что? – в очередной раз запричитала подруга. – Кате опять триста рэ надо. Теперь на охрану…

– Не понял! – оживился Николай, для которого тема охраны становилась доминирующей. – Что за охрана?

– Та в школе наркокурьеры завелись. Директриса завела охрану, чтоб посторонних не пущали.

– Идея верная, – подытожил отец семейства. – Может, мне к ней в охранники наняться?

– Ты чё, очумел? – вскипела супруга. – Позорить собственное дитя! Иди уж в банк. Пока берут.

Делать было нечего, и Николай стал «банковским работником» – так он теперь представлялся, когда в городе попадались его бывшие друзья по детсадику, однокашники по школе, училищу или сослуживцы. Калининград – город небольшой. Здесь невозможно пройтись с благоверной супругой до площади Победы и никого не встретить из родственников или знакомых. Однако встреча, ставшая знаменательной в его новой жизни, произошла почему-то именно в его «Морторгбанке», и он уже не мог представиться банковским работником, потому что было ясно и понятно – он простой охранник.

– Не напирать! Все пройдете!

С утра в банк выстроилась очередь, и Николай, встав в проходе, контролировал поток, фильтруя и пуская без задержки уже знакомых посетителей и проверяя пропуска у тех, кого он раньше не видел.

Профессионально, боковым зрением, он уловил в толпе чей-то жесткий взгляд и на всякий случай сосредоточился на нем, держа на контроле. Он ощущал достойного соперника, и в нем разыгралось так знакомое ему чувство опасной игры в «кошки-мышки», где он, конечно, не мышка. Наконец объект наблюдения, а это был лысый крепыш в темных очках, приблизился и, подойдя вплотную и сняв очки, вместо пропуска в банк протянул в приветствии руку.

– Шибан? – спросил крепыш.

Николай отступил на шаг и всмотрелся в лицо лысуна. Только боевые товарищи знали его кличку «Шибан», производную от фамилии «Шибанов» и означавшую в интерпретации этимологических словарей не что иное, как драчун и буян. Кличка шла за ним по пятам из училища, где, как известно, он добыл в честных сражениях свою нынешнюю супругу Ирэн, а также отличился неповиновением перед старшекурсниками, любившими напоминать молодым курсантам: «Годковщину на флоте еще никто не отменял!»

Охранник Шибан мысленно дорисовал клиенту банка каштановые волосы, усы с бакенбардами, скинул ему этак годков десять-пятнадцать и, наконец распознав старого знакомого, воскликнул:

– Морпех?

– Он самый!

– 3-з-заходи, друг!

Обниматься при людях было неуместно, и они на ходу договорились о встрече.

– Я за тобой заеду. Во сколько? – произнес лысун, он же Морпех.

– В восемь десять…

Николай заметил, что Морпех, а это был его школьный товарищ Иван Кленин, закончивший в свое время общевойсковое училище и ставший морским пехотинцем, пошел почему-то не вправо, как все, а влево, туда, где сидел юрист банка. Если бы он стал подниматься по лестнице вверх, туда, где находилось банковское начальство, Николай должен был бы его тормознуть, а к юристу – нет проблем. С юриста начинали все клиенты, перед тем как открыть банковский счет. Правда, через некоторое время Морпех, вместе с юристом, все же отправился наверх. Но юрист, упреждая запрос охранника, тут же произнес разрешительную фразу:

– Он со мной.

На выходе из банка Морпех подмигнул своему старому знакомому, опять надел очки, напомнив о вечерней встрече:

– Буду как договорились!

Николай кивнул головой и впервые за последнее время провел оставшиеся часы до закрытия входной двери банка в явном нетерпении. В восемь десять к банку подъехала черная «бэха»-семерка с полностью затемненными стеклами. Приоткрылось окно, и Шибан увидел сидящего за рулем Морпеха. Он сел справа от него, и иномарка тут же рванула вперед, демонстрируя окружающим всю мощь своего движка.

– Обниматься будем позже, – произнес при наборе скорости Морпех, делая сумасшедший вираж с банковской автостоянки и вынося автомобиль на основную трассу.

– Твоя? – с некоторой ревностью в голосе поинтересовался Николай принадлежностью машины.

– Фирмы, – усмехнулся Морпех. – Я тоже недавно уволился и пока еще не разбогател.

– А что, есть такая возможность?

– Разбогатеть? Об этом и поговорим. Не хрен тебе там делать, на ступеньках банка. Хотя…

– Что – хотя?

– Можно пока и поторчать, для конспирации…

«Бэха» быстро домчалась до загородного ресторана «Форто Ранта», который находился на пути в самый западный город России – Балтийск, или «Балдейск», как называли его местные аборигены. В ресторане были отдельные номера с каминами, и друзья заняли один из них.

– Литр водки! Колбасы! Селедки! – распорядился Морпех, и Николай понял, что его друга видят здесь не в первый раз и знают его стандартное меню.

Не прошло и минуты, как на столе появился литровый графин с водкой и два граненых стакана, которые с ходу и заправили. Помимо упомянутой колбасы и селедки были предложены и другие снадобья под водочку: грибочки, хрустящие огурчики, капустка со свеклой, маринованные лук с чесноком и прочая, прочая, прочая… Ну и сало, конечно!

– Ну, Колян, за устречу!

– За нее!

Они выпили залпом по стакану водки и, не закусывая, прошлись по былым делам.

– Ваня, мы где последний раз пересекались-то?

– На сборах, кажется, по спецподготовке. Не помню, лет пять-семь или более тому назад. Ты тогда северянином был. А я за Балтику выступал. Не забуду, как ты схоронился, – мы так тебя и не нашли. А ты потом из-под земли – бах! – и «замочил» руководителя сборов. Условно, конечно. Тебе тогда «погремуху» приклеили – «Маугли».

– На Севере так и звали. Да и ты был хорош – залетел на парашюте на дерево и начал с него пулять из снайперской винтовки, как будто так и задумано. Шороху наделал! Отвлек кого надо. Класс! Но это в прошлом. А лысым почему стал?

– Мода поперла. Да и по штату положено – так страшнее. Давай, устаканимся!

Еще два граненых стеклянных стакана были опорожнены одним залпом. Друзья хрустнули огурцами, и Николай, сделав знак, означающий вопрос о наличии здесь «прослушки» и получив отрицательный ответ, стал уточнять:

– Что за штат у тебя?

– Та, «бабло» вышибаю с нерадивых! Кредиты наберут, а как возвращать – хрен дождешься!

– Ну а ты?

– Уговариваю вернуть… со всеми набежавшими процентами.

– И что – возвращают?

– Давай попозже об этом… В Чечне-то побывал? – затронул Морпех больную для всех силовиков тему, наливая по третьей.

– Не пустили…

– И я даже знаю, почему, – не удивился Морпех. – Ты слишком умный для таких мясорубок. Ну, колись, что за идея была?

– Погоди, друг, – еле слышно сказал Николай, поднимая стакан с водкой, и они встали и немного помолчали.

«Помянем!» – произнесли друзья и, не чокаясь, выпили за бойцов, погибших в Чечне и других окаянных местах, после чего беседа продолжилась.

– Я думаю, мы бы с тобой вдвоем справились, – неожиданно сказал Шибан, не забыв прозвучавшего вопроса Морпеха.

– То есть ты и я, – с ходу загорелся тот. – Но… Ты же блондин, а нужны похожие на них. Вот, я бы подошел.

– Волосы можно срезать, как у тебя сейчас. Зрачки – заменить на темные…

– Да, это можно. Тэк!

– Две группы – по десять человек.

– Тэк! Понял – одна моя.

– На подготовку – месяц, максимум два. На выходе – все с бородами, с загаром, в их обычной одежде, двое – со знанием языка.

– Тэк! – соглашался с планом операции раскрасневшийся лицом морской пехотинец.

– Проникаем из Дагестана или Ингушетии двумя группами в Грозный…

– А флаг? – очередной вопрос Морпеха прозвучал в тиши камина как эхо.

– Не понял. При чем тут флаг? – в замешательстве спросил «морской котик», в планах которого не было никакого водружения флага России.

– Это я так, – улыбнувшись, произнес Морпех, теперь уже полностью полагаясь на своего друга.

– Заходим в Дом правительства как местные жители. Растворяемся на этажах. Применяем спецсредства и другую хрень…

– Это…

– Те самые! От которых несколько дней все бегают в гальюн – другие жизненные цели уходят на второй план. Гримируем и выводим Джохара…

– Что? – не врубился Морпех. – Самого…

– Да, Дудаева… И не нужны огромные жертвы с обеих сторон. В Москве с ним всё бы отрегулировали. Тогда это еще можно было сделать.

– Поэтому тебя и не послали! – подвел итог сказанному Морпех и вскользь заметил: – Но говоришь так, как будто всё же побывал.

– Рядом был…

– Дальше не спрашиваю…

– И правильно. Ну, а про водружение флага на Доме правительства Ичкерии мы в курсе. Твоя работа?

– Наша, – скромно заметил бывший участник боевых действий.

– Морпехи, как всегда, на высоте, – констатировал Николай. – За них!

Друзья опять выпили и захмелели. Можно было переходить к делу.

– Что ты предлагаешь? – в лоб спросил Шибан.

– Делать «бабки», – конкретно ответил Морпех.

– Я на «мокруху» не пойду! – четко обозначил свою позицию Николай.

– Ну, тэк я и не агитирую. Сработаем мозгами. Ты в тени, я – на виду. Фирма, в которой я работаю по найму, специализируется на вышибании долгов. Информации – навалом! Ты же помнишь, как нас учили. Сначала разведка, затем – действия!

– То есть мне не увольняться…

– Потерпи пока. Ты как дежуришь?

– Сутки через двое. За двести баксов в месяц.

– Официально?

– Сто так, а сто – в конверте.

– Понятно, – как уже тертый в этих нюансах резюмировал Морпех. – Никто не хочет платить с официальной зарплаты налоги. Вот на этом мы и сыграем.

– То есть? – не понял Шибан.

– Полученные в конверте деньги – это и есть так называемый «черный нал». Вот его и будем брать! Надеюсь, ты еще не забыл, как можно отобрать оружие, не убивая?

– Оружие, в смысле деньги? – дошло наконец до поддавшего «морского котика». – Отобрать… деньги?

– Отобрать, конфисковать, экспроприировать – какая разница!

На этом мотиве дискуссия закончилась. Морпех, как принимающая сторона и более обеспеченный на данный момент, рассчитался с официантом. Друзья сели в «бэху» и понеслись к окружной дороге, где на въезде в город их тормознул гибэдэдэшник.

– Командир! – отозвался поддавший Морпех, опуская боковое стекло. – Всё в порядке! Мне направо, огородами… Возьми!

– Выйдите из машины! – вместо принятия от явно поддавшего водителя протянутой купюры достоинством пятьсот рублей последовал жесткий ответ неподкупного на этот раз постового.

– Тогда газы!

Морпех неожиданно для всех брызнул газообразной жидкостью из баллончика в лицо милиционеру, и тот, шатаясь, пошел в сторону дежурной машины. Второй сотрудник, сидевший за рулем, выскочил из машины и бросился к напарнику. «Бэха» тем временем выжала всю возможную стартовую скорость и на первом же повороте в какое-то садовое общество испарилась.

– А задний номерной знак? – на всякий случай поинтересовался Николай.

– Не знаю, что это такое.

Николай почувствовал нутром, что заявленная во время вечеринки конфискация явно не впишется в рамки Уголовного кодекса. Но делать было нечего – другой путь добывания денежных знаков отсутствовал. Он вышел в удобном для него месте и машинально оглянулся в сторону удалявшейся по проспекту Мира машины Морпеха. Заднего номерного знака на ней действительно не было…

Прошла неделя, затем вторая. Морпех не объявлялся. Николай заподозрил неладное – может, его друг еще где-нибудь «прокололся» с гибэдэдэшниками? Только теперь он сообразил, что у него нет ни его адреса, ни телефона. «Расслабился на гражданке! – упрекнул себя Николай. – Начинаю терять профессиональные навыки. Как же его найти? Не обращаться же в адресное бюро!» Оставалось только ждать.

На самом деле Морпех был рядом и вел скрытое наблюдение за банком, а заодно и за своим будущим напарником, чтобы выяснить, нет ли «хвоста». К Николаю у него не было вопросов, но все-таки его следовало проверить. На всякий пожарный случай. К тому же банк навещали бывшие работники КГБ-ФСБ. Кто кормился на информации, кто на «сливе» компромата на клиентов банка… Там, где деньги, там всегда кто-то крутится!

Изучив ситуацию вокруг банка, в один из дней, когда Николай, сдав дежурство, шел на остановку автобуса, Морпех окликнул его:

– Гражданин! Не подскажете, как попасть в библиотеку?

Николай узнал голос Морпеха и, не поворачивая головы, ответил ему в том же киношном духе:

– В три часа ночи?

Дальше они пошли вместе. Вскоре на их пути оказалась знакомая «бэха», и «конфискаторы» сели в нее, чтобы спокойно обсудить план первой операции.

– Всё просто, Колян, – стал излагать свой замысел Морпех. – Мой клиент, наконец, рассчитался с банком. Безналом.

– Чем? – не понял бывший спецназовец.

– Твою дивизию!.. А еще в банке работаешь. Безналичным расчетом, когда деньги зримы только на бумагах. Короче, расчет произведен, но…

– Тэк! – «по-морпеховски» произнес Шибан, полностью полагаясь теперь на мнение друга.

– Проценты за несвоевременный расчет завтра будут переданы в банк налом.

– Тэк!

– Твоя задача – перехватить… оружие.

– Понял! А что за объект? – по-деловому спросил Николай.

– Вот, свежее фото, – Морпех передал фотографию какой-то женщины.

– Цэ ж баба! – растерянно произнес Николай.

– А это кто? – Морпех протянул вторую фотографию.

– Ба! Какие ушки у амбала! Вольник, что ли?

– Да хоть классик. Что ты, обыкновенного борца не завалишь?

– За «бабки»? Без проблем. А кто он ей?

– Да так, спортсмен какой-то. Изображает телохранителя. Ты, это, смотри, дров не наломай! Когда с ним закончишь, пугнешь ее вот этим…

Морпех достал из-под сиденья здоровенный тесак и протянул его Шибану.

– У Рэмбо одолжил? – сострил спецназовец, осматривая здоровенный нож. – Я, пожалуй, свой возьму.

Николай достал какой-то хромированный предмет и стал его раскладывать. Через пять секунд в его руке оказался сборный нож, смотрящийся не хуже тесака.

– Из лопатки турбины смастерили, – пояснил Николай.

– Знатная вещица, – уважительно согласился Морпех, пряча под сиденье свой ножичек.

– Лезвие специально сбалансировано так, чтобы быть тяжелее рукоятки. Втыкается за милое дело, как ни метай!

– Вижу. А отверстие в рукояти на случай промаха? – подколол Морпех.

– Я не промахиваюсь, – с некоторой обидой произнес Шибан. – Этот нож может использоваться как гарпун.

– Во как?! – еще больше удивился Морпех. – Извини, брат! Я забыл, что имею дело с флотским спецназом.

– То-то и оно, крыса сухопутная! – подчеркнул «морской котик», напоминая об уровне своей подготовки, которая считалась гораздо круче, чем у морпехов и их спецгрупп.

– Слегка ее пугнешь, – продолжил инструктаж Морпех, – а сумочку конфискуешь. Загримируешься под бомжа, чтоб потом, в банке, не узнала. Она туда почти не ходит – посылает бухгалтера, но, когда потребуется новый кредит, нагрянет сама.

– Сколько будет «капусты»?

– Невесть какие «мани», но нам не помешают – двадцать штук. По десятке «косых» на брата!

– «Зеленых»? – переспросил Николай, который еще не имел дел с крупными суммами в иностранной валюте.

– Не «деревянных» же! Она выйдет из дома к открытию банка. Вот адрес… Живет в обыкновенной «хрущевке». Спортсмен обычно поднимается к ней, на второй этаж. Но, по погоде, может и присесть на лавочке перед подъездом. В милицию она обращаться не будет – не в ее правилах лишний раз светиться. Действуй по ситуации!

– Понял!

– Вечером, в это же время, здесь и встретимся.

– Добро! – ответил Николай и, выйдя из машины, отправился на автобусную остановку. Затем, что-то вспомнив, он опять подошел к машине. Его друг приоткрыл окно для продолжения разговора.

– Что, Колян?

– Тебя же вычислят!

– А я думал, ты вернулся, чтоб меня отговорить. Тут, главное, чтоб не было ментов, а с остальными как-нибудь да разберемся.

– А твоя работа?

– Будет первоначальный капитал – сами создадим такого же типа охранную структуру.

– Хорошая мысль!

– Смотри не проколись!

На этом и расстались.

Весь вечер Николай планировал операцию. Он немного нервничал и для успокоения периодически кидал нож поочередно правой и левой рукой в специальный щит на стене. Супруга была на кухне, но и ее в конце концов достал тупой звук втыкающегося в дерево ножа. Она вошла в комнату в тот момент, когда он выдергивал нож из щита.

– Коля! Что за дела? – на всякий случай справилась супруга.

– Да так… Левая рука хандрит – нож воткнулся не прямо, а с отклонением в один градус.

– Надо же! При охране банка это ой как важно! – сыронизировала супруга.

– Не всё же время его охранять. А навыки утрачиваются.

– А что, есть наметки?

– Да так…

Супруга не стала донимать его своими вопросами. У них в семье это изначально было не принято. Она смутно представляла себе, кто он и на что способен, разве что по американским фильмам про крутых ребят. Будучи на службе, по утрам Николай куда-то уезжал на «скотовозе» – так местные прозвали крытый «Камаз». Вечером он возвращался. Бывало, пропадал и неделями, но после появлялся в бодром здравии и с непременными синяками на лице или теле. Был еще большой шрам на левой ноге – следствие неудачного приземления на парашюте в тех самых местах, куда он уезжал по утрам.

Николай порылся в своем загашнике и приготовил конспиративные атрибуты: черноволосые парик, усы и брови, карие линзы для глаз, старую мятую одежду и заношенные кроссовки. Тряпки и кроссовки надо было давно выбросить, еще при переезде в Калининград, но теперь они пригодились и вполне соответствовали спланированному им образу бомжа. Да и запашок был тот, что надо. Он порылся еще в своих специфических вещицах и извлек набор ножей, гарпун для подводной охоты, маску аквалангиста, набор каких-то малогабаритных приборов, запутавшихся в проводах. «А вот и подслушивающее устройство, – произнес спецназовец вполголоса. – Потом распутаю как-нибудь».

За период службы у него скопился целый набор всяких спецсредств. Они давно были списаны, и никто их не искал. Недоставало самого главного – табельного оружия. Он, как примерный офицер, всегда берег оружие и даже не помышлял каким-либо незаконным образом завладеть им, но все-таки мечтал иметь свое, официально зарегистрированное. Не охотничье ружье, а именно оружие, как он понимал. Особенно ему нравились старые немецкие пистолеты «парабеллум» и «вальтер». Николай завидовал помешанным на оружии американцам – они могли спокойно пойти и купить в оружейном магазине пистолет или модное у российского криминала помповое ружье «винчестер». В СССР, а затем и в России, такое было невозможно.

Бывший «морской котик» встал, как обычно, рано. В ванной он вставил линзы с карим цветом глаз, оделся по-спортивному, якобы для утренней пробежки, и вышел в прихожую. Взглянув на мирно спящих и ничего не подозревавших жену и дочь, он прихватил целлофановый пакет с набором грабителя, закрыл за собой дверь и выбежал на улицу – осуществлять свою первую экспроприацию. По дороге он нашел тихий закуток и, убедившись, что его никто не видит, надел парик. Затем он достал гримерный клей, намазал им внутренние стороны усов и бровей и наклеил всё на положенные места. Еще раз удостоверившись, что его не лицезрят, Николай надел поверх спортивных брюк и куртки свою старую мятую одежду. Затем он немного сгорбился, посмотрел по сторонам и, входя в образ бомжа, побрел в направлении известного ему адреса. Прибыв на место, Николай осмотрелся по сторонам и выбрал подходящую, с его точки зрения, позицию выжидания. Начал моросить дождь, и он спрятался под деревом. Дождь для него всегда был положительным фактором.

К восьми тридцати утра подъехал «Мерседес», самый обыкновенный и никакой не шестисотый. Из него шустро выскочил, схожий с фотографическими данными, амбал, килограмм этак на сто двадцать, осмотрелся по сторонам, взял в машине большой зонт и зашел в подъезд.

Николай спокойно пошел следом, сделал небольшую паузу, оглянулся по сторонам и зашел в подъезд. Запашок здесь стоял «спецфицский» – смесь человеческой мочи и кошачьих испражнений. Услышав звук запираемой на втором этаже двери, он медленно стал подниматься по лестнице и вскоре увидел спускавшихся вниз бизнесменшу и ее охранника.

– Не подъезд, а помойка! – в сердцах произнесла женщина. – Никто не хочет скидываться на входной замок. Смотри, опять какой-то бомж тащится.

Николай прижался к стене, пропуская парочку, но охранник, выслуживаясь перед бизнес-вумен, тут же гаркнул на него:

– Чмо болотное! Куда ползешь? Ну-ка дуй отсюда!

Охранник протянул руку, чтобы схватить Николая за шиворот, но тот неожиданно перехватил его руку, выпрямился, как пружина, и резко ударил ребром ладони в горло охранника. Понаблюдав, как огромная тушка стала заваливаться назад, Николай вдобавок контузил амбала ладошками рук по сломанным борцовским ушам. Не проронив ни слова, тот завалился на спину и потерял сознание. Спецназовец спокойно протянул левую руку к сумке обезумевшей от страха бизнес-вумен и, на всякий случай, засунул правую руку в карман, где находился нож. Женщина всё поняла и беспрекословно повиновалась. Как только сумка оказалась у Николая, он хладнокровно, с неким достоинством, спустился вниз по ступенькам. Оглянувшись, он увидел, что мадам обхватила руками голову и стала медленно сползать по стене. Дело было сделано!

Николай вышел из подъезда, завернул за угол дома и, ускорив шаг, двинулся в сторону каких-то огородов. Он без особой спешки сбросил с себя старую одежду и упаковал ее в целлофан – эти «вещдоки» будут сожжены в заранее примеченных им мусорных баках, стоящих на входе в садовое общество. Затем Николай аккуратно оторвал брови, усы, снял парик и положил их в другой мешочек – гримерские принадлежности он спрячет под пластом земли, но не здесь. Из «компромата» оставались только старые кроссовки, которые он уничтожит попозже, как только сменит обувь. По-прежнему накрапывал дождь, что было весьма кстати.

Наступил самый главный момент проведенной операции. Николай остановился, открыл сумочку и… Где же они, «баксы» проклятые? Ему почему-то казалось, что сумка должна быть до краев заполнена долларами. А их не было! Холодный пот окатил его с ног до головы. «Ну, Морпех! – мелькнула мысль. – Такая подстава!» Он стал судорожно вытряхивать всё содержимое сумки и только сейчас заметил вмонтированный внутренний кармашек на пластмассовой змейке. Николай, не веря своим глазам, раскрыл его и обнаружил целлофановый пакетик. А в нем… Вот оно счастье, которое разрешит все его проблемы! В пакетике лежали две аккуратные пачки стодолларовых купюр. Он, еще не веря, что в эти небольшие пачки вмещается столько денег, несмотря на усиливающийся дождь, пересчитал одну из них. Оказалось сто купюр. Сто на сто – ровно десять тысяч «баксов»! Каждому! «Прости, Морпех! – опять пронеслось в его голове. – Ты – молоток!» Николай лихо зашвырнул пустую сумку, предварительно снабдив ее для тяжести камешком, в какое-то огородное озерцо, дождался, пока она утонет, спрятал деньги под замочек куртки и трусцой, изображая всё того же спортсмена, побежал к себе домой. Начало было положено.

Тем временем бизнес-вумен пришла в себя. Она была в ярости и пинала ногами своего охранника, который еще только оклемался и продолжал сидеть на ступеньках, не понимая, чего от него хотят.

– Я за что тебе плачу? – орала она на весь подъезд. – Где моя сумка?

– Вы хотите сказать, – с трудом очухался амбал, – что в ней…

– Печать! Ее украли! – крикнула ему бизнес-вумен прямо в больное ухо.

Она не сообщила, что там были деньги. Только этого еще не хватало, иначе ее начнут грабить и сами охранники, что уже бывало с ее хорошими знакомыми.

– Может, обратиться в милицию? – предложил амбал, осторожно притрагиваясь к своим ушам.

– Нет уж, у меня свои методы! А ты уволен! Где ключи от машины?

Детина обреченно протянул ей ключи, зонтик и пошел вниз. Ограбленная бизнес-вумен помчалась в банк к директрисе. В этот день ей не суждено было встретиться с охранником-грабителем – он не дежурил, но вычислить наводчика удалось с ходу, она сразу почуяла, откуда «ноги растут».

– На тебе лица нет! – вместо приветствия воскликнула банкирша. – Что случилось?

– Представляешь, Натали, меня грабанули! А моего амбала-охранника завалили, как телка!

– То есть денег не будет? – удрученно произнесла Натали, что явно не входило в ее планы. – Лен, мы так не договаривались!

– Да меня саму чуть не грохнули! Ты что, не понимаешь?

– Я всё понимаю, но и ты пойми меня!

– Дай реквизиты этих… ну, ты знаешь, о ком я.

– Ты думаешь – они? – удивилась Натали.

– А больше некому! Я сама в ментовке работала, если помнишь, и тоже кое-что соображаю…

Именно поэтому бизнес-вумен и получала кредиты в разных банках, за нее всё время кто-то просил. Как правило ходатайствовали переселенцы из бывших республик СССР, которым она, не бесплатно, конечно, помогала с российскими паспортами, когда работала в УВД. В конце концов был скандал, и ее с работы поперли, но знакомства остались. Правда, потом приходилось всем миром гоняться за ней, возвращая кредиты банкам, но это уже другая, отдельная тема. Несмотря на подобные нюансы, она была прирожденной торгашкой и выкручивалась из любой ситуации. А ситуаций было предостаточно. Она постоянно ввязывалась в авантюры, стараясь перекупить товар подешевле. Затем выяснялось, что ей подсунули некачественный товар, и она начинала изворачиваться, распихивая его куда только было можно. Сроки возврата кредитов затягивались. Она нанимала «братков», и те выбивали деньги за неходовой товар. Они же «кидали» поставщиков, когда она брала товар на реализацию. Короче, вокруг нее постоянно крутился клубок неприятностей, но еще никто не смел так нагло и смело отобрать у нее деньги, к тому же «черный нал»! Но, отдавая проценты за кредит этим налом, она закрывала старый долг и была уверена, что ей дадут еще деньжат – все любили «неучтенку». В итоге в накладе никто не оставался, несмотря на сложность отношений с бизнес-вумен. Все знали, что денежки у нее водятся, несмотря на проживание в простой «хрущевке».

– Вот реквизиты директора, – порывшись в столе, Натали протянула визитку.

– На хрен он мне нужен? – вместо благодарности рявкнула бизнесменша. – Дай этого! Кто по мне работал… Иван, как его?

– А у меня и нет его данных! – ответила банкирша, разводя руки в стороны. – Все кадровые вопросы решай с директором фирмы Трегубовым. Перепиши его данные, и я жду твоего повторного появления здесь.

– А если я не появлюсь? – с издевкой спросила бизнесменша, записав предварительно реквизиты. – Пришлешь многогубого?

– Тогда увидишь! – на всякий случай пригрозила Натали.

Бизнес-вумен тут же удалилась, ей надо было срочно к этому Трегубову. А что касается Наташкиного банка, то после произошедшей с ней истории она сюда ни ногой. Здесь ей больше не дадут кредитов – это она поняла сразу. А раз так, у нее одна задача – вернуть украденные «бабки»! Возвращать проценты? Теперь уж дудки!

Фирма «Азимут плюс гарант» специализировалась на охране недвижимости. Но фактически ее работники занимались обыкновенным рэкетом – выбиванием денег у должников. За оказанные услуги они получали нигде не учтенный наличный расчет, равный тридцати процентам от суммы долга, то есть банкирша с двадцати тысяч долларов должна была им шесть тысяч «зеленых» рублей. К моменту появления должницы, – а она смогла застать директора только поздно вечером, – Трегубов уже был оповещен банкиршей о ее визите. Он нашел в спортзале телохранителя, пообщался с ним и имел свой профессиональный взгляд на произошедшее. Он планировал с ходу на нее «наехать», но, как бывший военный, решил всё же выслушать ее женские аргументы.

– Вы Игорь Петрович? – бизнес-вумен протиснулась в узкую дверь конторы, растворившейся среди массы разнообразных фирм и фирмочек, разместившихся в здании некогда процветающего Дома быта на улице Багратиона.

– А вы знаменитая «Ленка-кидала»? – вопросом на вопрос ответил директор, зная ее кличку в определенных кругах.

– Зачем же так грубо и сразу? Я рассчитываюсь с приличными клиентами и была готова, после вашей проработки, красиво разойтись с «Морторгбанком». Если бы не ваш Иван…

– Вы хотите сказать, Кленин, который с вами общался? – спросил с некоторым удивлением Трегубов.

– Кленин или Ленин – мне по барабану!

Кроме него никто не знал деталей. Он знал сумму, дату, время расчета. Ну, а мою квартиру не сложно вычислить. Так?

– Откуда нам знать, что вы прячете такие суммы не в «Морторгбанке», а дома, в обыкновенной стеклянной банке? Вы сами подставились, а теперь пытаетесь перевести стрелку и уйти от расчетов. Не удивлюсь, если узнаю, что вы всё и подстроили. К тому же, мы пообщались с вашим бывшим охранником. Он говорит, что у вас в сумочке была только печать.

– Оперативно! – изумилась бизнес-вумен. – Но не могла же я ему сказать, что там были нехилые деньги. Вы же знаете, как иногда бывает, – тебя твои же и грабят.

– Это лирика, – строго подвел черту директор. – Когда вы рассчитаетесь?

– Когда разберусь с вашим Лениным! – так же жестко ответила бизнесменша.

– С Клениным, – поправил ее Трегубов.

– Козел ваш Кленин! – выпалила бизнесменша, впервые заметив, что Трегубов буквально не сводит с нее глаз.

– Может, поговорим спокойно? – предложил директор фирмы. – Разборки нам всем ни к чему.

– Как можно – спокойно? – вспыхнула, словно спичка, бизнес-вумен. – Его напарник – мой личный враг! Я такого страха и унижения никогда в жизни не испытывала. Я чуть не обосс… Короче, где этот хмырь?

– На Колыме, – разочарованно произнес Трегубов. – Но вы хоть знаете, с кем имеете дело?

У директора были цветные фотографии всех своих сотрудников. Он достал фотографию Кленина в форме морского пехотинца и показал ей.

– Чё вы мне впариваете? – воскликнула мадам бизнесменша. – Я что, вашего вышибалу ни разу не видела? Кто ж меня на «бабки» развел? Грабил не он. Но точно из ваших… Вырубил здоровенного охранника разом, как в кино.

– Других не держим-с, – согласился с ней Трегубов и показал другие фотографии сотрудников. – Посмотрите внимательно.

Он и сам был заинтересован вскрыть нарыв, образовавшийся в его собственной фирме, если, конечно, всё, что говорила бизнесменша, соответствовало действительности.

– Здесь его нет. Тот был какой-то бомжеватый как будто. Или прикидывался. Наглый такой тип! Лапу к сумке протянул, а я смотрю – другая лапа в кармане. Вообще-то я не из трусливых баб, а тут трухнула конкретно. Подумала, зарежет, как свинью, и глазом не моргнет! Кстати, глаза у него карие.

– Карие? Понятно… Так что будем делать, мадам? – нахмурился Трегубов, которому не терпелось получить свои тридцать процентов. – Похоже, вы пытаетесь соскочить? Басню придумали.

– Вы всё же побалакайте со своими мордоворотами, – миролюбиво закончила разговор бизнесменша, вставая со стула. – Сегодня я пролетела, а завтра – вы!

– Это уж не ваша забота! – гаркнул Трегубов, возмущенный этим дерзким высказыванием.

Он встал из-за стола и, подойдя к бизнес-вумен почти вплотную, уставился на нее. Она почему-то начинала ему всё больше и больше нравиться, несмотря на ее, судя по всему, вздорный характер. Да и внешне она была недурна собой и моложе его лет на пятнадцать-двадцать. Они, как-то неожиданно для самих себя, приблизились друг к другу. Трегубов закрыл на замок дверь, а она, повелительно толкнув его ладонью в сторону стола и сбросив оттуда канцелярские причиндалы, уложила худощавое тело директора-вымогателя на спину и завалилась на него сверху.

– Я найду выход из ситуации. Сколько там было ваших процентов?

– То есть? – не понял вопроса выбивальщик долгов, который в этот момент пытался расстегнуть ее бюстгальтер.

– Мне бы с вами рассчитаться, а банк перебьется, – нагло предложила компромисс бизнес-вумен.

Трегубов оказался не готов к такому повороту событий, но рассудил здраво: «Не всё ли равно, с кого брать свою долю? Правда, банк в дальнейшем может прекратить обращения за помощью – работу-то не сделали, но может и так отказаться – конкурентов по выбиванию долгов хватает».

– Сорок процентов! – выпалил Трегубов, после того как бюстгальтер всё же поддался.

– Загибаете, гражданин начальник! – произнесла бизнесменша, поглаживая его седые волнистые волосы. – Я с «братками» работаю за сорок! А вы по закрытому договору. Тридцать – потолок! Короче, с меня, со скидкой одинокой женщине, три штуки!

– Пять! – тяжело дыша под вывалившимися из бюстгальтера шарообразными грудями, вымолвил заслуженный пенсионер союзного значения. – Как…одинокой женщине.

– Согласна. Четыре! – произнесла торгашка, разрешая ему задрать юбку.

– Когда? – подтверждая согласие на это предложение, уточнил Трегубов, требуя интонацией голоса продолжения его эротических фантазий и начав снимать с нее нижнее белье вместе с колготками.

– 3-з-завтра, – произнесла бизнес-вумен, доставая из его брюк то, что было ей в этот момент уже просто необходимо.

– Б-б-буду… Ж-ж-ждать…

После они еще раз, но уже более откровенно, посмотрели друг другу в глаза и поняли, что война между ними закончилась, так и не начавшись. К тому же он сделал ей серьезную скидку и совсем не жалел об этом, тем более что понимал: в безвыходном положении она и впрямь пошла бы искать защиту у «братков», а в его планы это никакие входило. Сданным контингентом Трегубов старался не пересекаться. Распрощавшись со своей новой подругой, он серьезно задумался над ее словами. Выходило, что его «кинули» свои же подчиненные. Или один Кленин? Но кого он тогда привлек? Судя по ее рассказу и пообщавшись с поверженной на лестнице тушкой, он понял, что здесь действовал профессионал высшей квалификации. Иван Кленин будет всё отрицать – это понятно. Но логика обстоятельств будет явно не в его пользу. Жаль, но с ним придется расстаться навсегда.

Подобный случай не являлся первым и не будет последним. Трегубов это прекрасно понимал, ведь у него работали исключительно бывшие офицеры да те, кто были на стадии увольнения, добывая допзаработок на пропитание своих семей, забытых великой Россией. Каждый из них, пройдя у него подготовку, мог, при наличии небольшой суммы денег, организовать то же самое, а может быть, и лучше. Для провинившихся у него действовало четкое правило: «Даже если нет доказательств, но есть подозрения, – отваливай!» Значит, так будет и теперь. А с одинокой озлобленной бабой пусть Кленин разбирается сам. Она так просто не отступится – это он понял четко.

Тем временем Шибан и Морпех отмечали свою первую совместную экспроприацию «черного нала». Теперь они, после случая с гибэдэдэшниками, приютились в городском заведении, заказав себе сауну в гостинице «Командор». Им принесли еду и выпивку, и они, перед тем как искупаться в бассейне, основательно попарились и поддали. В данный момент они не буянили и никому не мешали. Да и мешать было особо некому – на топчанах у бассейна расположилась лишь одна молодая пара из заезжих в Калининград гостей. Они потягивали коктейли и тихо перекидывались словами.

Друзьям здесь явно нравилось. Всё было цивильно и завлекало в новую для них богатую жизнь. Им казалось, что всё так и должно продолжаться, хотя заработали они пока двадцать тысяч долларов.

– Представляешь, Колян, – горячился Морпех, – сколько надо было послужить, чтобы накопить такую сумму!

– Классно получилось, Ваня, – кивал головой Шибан. – Так и хочется мне увидеть того кадровика, решившего росчерком пера мою судьбу, и громко так шлепнуть ему пачкой долларов по уху и гаркнуть: «Сам свободен, козел!»

– Какие разборки! – удивился Морпех. – Почти как у меня. Я им тоже примерно в таком раскладе ляпнул: «Пошли вы все, вместе с вашим Пашей-мерседесом…»

– Это с Грачевым, что ли?

– Да, был такой министр обороны. Я, говорю им, не пушечное мясо! Короче, отказался снова ехать в Чечню. Что тут началось!

– Я представляю.

– Оказывается, я и предатель, и изменник, и не офицер воще, а так, баба какая-то. И это перед строем моих пацанов! Говорю им: иди сюда! Для понта пристегиваю к «калашу» магазин с патронами и передергиваю затвор. Жух! – захохотал Морпех, разливая водку. – Толпы как не бывало. Разбежались, блин, ищут до сих пор!

Друзья загоготали, и Шибан с ходу рявкнул тост:

– За нас!

Они чокнулись стаканами, выпили и с разбегу сиганули в бассейн, создав две водяные воронки и море брызг. Тут же из-за двери появилась чья-то лысая голова преклонного возраста и сделала им замечание:

– Господа, соблюдайте приличие! У нас так не прыгают.

– А как? – не удержался спросить Морпех и громко хлопнул рукой по голубой глади воды.

Шибан тем временем зачем-то нырнул и пропал из вида.

– Я вас попрошу! – строго произнес очередную фразу административный работник и подошел к краю бассейна. – Вы тут не…

Далее он не смог говорить, потому что замер в оцепенении из-за неожиданно вынырнувшего из-под воды на две трети туловища второго хулигана. Парочка гостей города тут же ретировалась восвояси, а дед на некоторое время потерял дар речи.

– Всё нормально, отец, – мирно сказал Шибан, завершая бассейновый вояж и ловко выпрыгивая на сушу. – Прости служивых!

– Ну вы даете, господа! – удивился смотритель. – Спецназовцы, что ли?

– Что ли, отец, что ли! – подтвердил Морпех. – Готовы искупить свою вину. Рюмочку… чаю тебе можно?

– Не положено, сынки, – засопротивлялся было дед, но, оглянувшись по сторонам, всё же произнес: – Ну, разве только одну.

Он спокойно тяпнул полстакана водки, занюхал ее горбушкой хлеба, учтиво поклонился и отчалил осматривать свои владения. Тем временем, по просьбе Морпеха, Шибан поделился некоторыми деталями проведенной экспроприации «зелени».

– Так, говоришь, – хохотал Морпех, – еще и по ушам его шарахнул? Бедный парень!

– Да мне и самому жаль. Но когда я рубанул по шее, появилось сомнение: вырублю его или нет?

– Что так? – удивился Морпех.

– Шеи-то не было! – загоготал Шибан.

– Ну да! – опять засмеялся Морпех и добавил: – У борцов тяжелого веса ее хрен найдешь! Посмотрим, может, приберем его. Он наверняка стал, по нашей милости, безработным.

– Команду надо создавать, – согласился Шибан. – Но что он умеет? Бороться на ковре? Сейчас время «стволов», а время боксеров и борцов прошло. Надо брать готовых спецов.

– Наверное, ты прав, друг, – согласился Морпех, но добавил: – Если он хороший мужик, с титулами, такие тоже пригодятся.

– Я в принципе не против. Если оборот фирмы позволит, возьмем этого хлопца.

Принесли горячий зеленый чай. Пора было переходить к делам насущным. Друзья прикинули, как им распорядиться деньгами.

– Полагаю, – за дело взялся более опытный в бизнесе Морпех, – по три штуки с каждого на тачку. Не ходить же пехом!

– Согласен!

– По две на семью – пусть бабы приоденутся. Это им за гарнизонные мытарства.

– Нет возражений!

– По пять на создание фирмы, аренду офиса, покупку мебели, мобильников, факсов-шмаксов.

– Лепота! – вместо согласия произнес Николай и растянулся на топчане. – Так бы здесь и валялся, в предбаннике сауны.

– Ну, тэк, – серьезным голосом произнес Морпех, – вот тебе и офис!

– Ты серьезно? – не понял подколки Шибан.

– Пора на свежий воздух, – ответил Морпех, прерывая лишние мнения-сомнения.

Они быстро рассчитались, не жалея чаевых, вышли на улицу и пошли к «бэхе». Морпех подвел Шибана к багажнику и открыл его. Откуда-то сбоку он выдвинул потайную полочку с оружием.

– Не может быть! – не поверил своим глазам Николай.

В багажнике лежал новенький, еще в масле, пистолет морского спецназа «СПП-1м», обоймы с патронами, специальное приспособление для зарядки патронов со стреловидными пулями в обоймы, шомпол и масленка. Николай уверенно взял пистолет в руку и провернул его, как актер в ковбойском фильме.

– Мой тебе подарок, друг, – произнес с нескрываемым удовольствием Морпех. – Твой калибр – четыре с половиной.

– Это ж надо было как-то раздобыть! – удивился Шибан, и они обнялись. – Спасибо, не ожидал!

Друзья положили оружие в потайное место, закрыли багажник и попытались тормознуть какую-нибудь машину, оставив «бэху» на платной стоянке. «Мотора» под рукой не оказалось, и Морпех сел за руль. Они потихоньку двинулись в сторону центра города, продолжая разговор.

– Дорого обошелся «ствол»? – поинтересовался Шибан стоимостью подарка.

– Так достался, – правдиво ответил Морпех. – Помог я «браткам» в одном дельце, на прослушке объекта. Они и предложили. У них в ходу друг «макарыч» и «стечкин», особенно «калаш». А это так – экзотика. Где-то сперли нахрапом и не знали, куда деть. Я как увидел, загорелся! Думал, самому пригодится. Ну, а раз пути наши пересеклись, – владей!

– Кстати, он на воздухе долбит не хуже, чем под водой, – прокомментировал «морской котик». – Двадцать метров – убойная сила. И специфический свист пуль – можно пугануть за милую душу!

– Ну да, чисто для обороны, – подтвердил Морпех их принципиальную позицию совместной деятельности. – Главное, чтобы нас никто не «замочил».

– Ты, кстати, как будешь выкручиваться? – поинтересовался Шибан.

– Никак, – спокойно ответил Морпех. – Сдам ключи от «бэхи» и… на вольные хлеба! Вот баба, что мы грабанули, своеобразная. Водится в бизнесе с одной районной «бригадой».

– Что за «бригада»?

– Небольшая группа из четырех человек. Числятся где-нибудь охранниками, а фактически работают «под заказ». Берут сорок-пятьдесят процентов от суммы долга. Работают профессионально, мобильно, конспиративно. Думаю, она обратится именно к ним. Так что, если вдруг… знаешь, с кого начинать.

– Понял. Будь осторожен!

– Постараюсь. Ты пока подежурь в банке, для видимости. А потом линяй. Возьми вот мой паспорт. Здесь, кстати, и адрес имеется. Запиши домашний телефон – даю только тебе!

– Так!

– Начинай собирать документы под фирму. Как ее назовем?

– «Скат», – предложил Николай. – Рыбка спокойная, но, если что, может и убить.

– Нормально. Согласен. Теперь так: в эфир без нужды не выходим, будем созваниваться ежедневно в двадцать два. Вроде, всё. Разбегаемся.

Николай вышел из машины и направился к дому, где снимал квартиру. По дороге он поменял сто долларов и купил жене букет цветов, а дочке – новый мобильный телефон – она «доставала» его два месяца подряд. «Бэха» умчалась в Балтрайон, где жил Трегубов. Морпех решил объясниться с ним и сдать ключи.

В это же время обиженная бизнес-вумен договаривалась о возврате «баксов» со своим знакомым «лейтенантом», по кличке Глот, которому подчинялась «бригада». Почему – Глот? Фамилия у него была – «Глотов», почти что живоглот. «Лейтенант» доложился своему «крестному отцу» Хабару, оговорил прибыльную часть и, получив отмашку, запустил механизм «заказухи». Он с ходу объяснил мадам, что единственным, кто может сообщить местожительство Ивана Кленина, является его бывший начальник Трегубов. С ним надо договориться, если он еще хочет жить на этом свете, и выведать информацию быстро, пока не потрачены деньги.

Николай, он же Шибан, будучи еще навеселе, доплелся до своей съемной квартиры и позвонил в дверь.

– Кто там? – раздался вскоре приятный голосок его красотки Ирэн.

– Свободен! – вместо ответа прозвучало в подъезде.