Глава 5. Немного о тирании
Охотничья тропа привела нас к вымощенной идеально гладким камнем дороге. За это время я успела сделать некоторые выводы.
Во-первых, мы на острове. Довольно маленьком острове, раз смогли добраться до противоположного берега за три часа. Это плохо. Их транспорт мне не нравился, а открывать портал неизвестно куда – не лучшая идея.
При входе в город дорога оказалась мокрой. Странно, ведь дождя-то не было. Ответ нашелся быстро. И это тоже было плохо. Абсолютно цельные, без единого скола или выбоины, дороги с любовью чистили с помощью щеток сотни женщин. Женщины были одеты в длинные мешковатые платья с рукавами, скрывающими кисти рук вплоть до кончиков пальцев. И даже капюшоны накинуты на головы так, чтобы лиц не было видно. Отсюда следует во-вторых: женский пол здесь не в почете. То-то алнаирийские воины так отнеслись к нам при первой встрече.
Многокилометровая прибрежная полоса была усыпана хаотично расположенными ступенчатыми пирамидами, высеченными из камня. Именно высеченными, а не сложенными. От подножия пирамид к входным дверям вели длинные, крутые и широкие лестницы. Некоторые пирамиды, очевидно, служившие домами для местного населения, были небольшими, одноэтажными, другие достигали в высоту более ста метров и насчитывали не один десяток этажей. Если пирамида была очень больших размеров, то лестницы располагались по всем четырем сторонам.
Вдоль дороги росли пальмы и тянулись длинные и узкие клумбы с белыми цветами.
Тимур с вековой тоской в глазах оглядел окрестности.
– А я думал, майя вымерли. Оказывается, они просто переселились, – усмехнулся князь драконов.
– Добро пожаловать в Гондурас, – недовольно пробормотала Вероника.
Я тоже поморщилась, глядя вокруг. Мрак…
Тимур задумчиво осматривался, пока мы неспешно шагали по главной улице города, если я не ошиблась в определении. Женщины на нас внимания не обратили или же ловко скрыли его.
– А окна-то из прозрачного обсидиана, – заметил князь.
Тут я решила задать мучающий меня уже не один час вопрос.
– Слушай, князь доминиона, названия которого я не запомнила. Как мне теперь тебя называть? А то Тимур как-то несолидно, – поинтересовалась я у изумрудного дракона очень любезно.
Лицо Вероники помрачнело. Лицо Тимура тоже.
– Эархан? – предложила я.
Взгляд князя приобрел обреченно-печальное выражение.
– Эа? – не унималась я.
Теперь в его взгляде читалось: «Сейчас кто-то умрет, причем быстро».
– Арар?
Кажется, на его лице отразилось, что этот кто-то, кто умрет, – определенно я, но меня это только больше развеселило.
– Ара?
– Я, по-твоему, какой национальности? – взревел изумрудный дракон.
– Тим, – поддержала меня Вероника.
Огненный архимаг с вызовом посмотрела на стремительно краснеющего князя. Ну вот, зато она больше не молчит.
Не выдержав женских взглядов, глава доминиона драконов ускорил шаг, оказавшись впереди нас.
– Тимур вполне подойдет, – сухо отозвался он.
– Ну ладно, чего так злиться-то? Так бы сразу и сказал, – искренне пытаясь перестать улыбаться, согласилась я с зеленоглазым обиженным мужчиной. – А чем тебе предложенные имена не угодили? Так ведь значительно проще, – бросила я последнюю шпильку.
Я бы и дальше разглагольствовала на эту тему, но мы успели добраться до городской площади. В центре возвышалась пятиметровая статуя воина из обсидиана. Воин держал в руках огромные молот и меч. Вокруг стояли деревянные столы, ломящиеся от еды. Статую украшали корзины с фруктами и венки с цветами. Тысячи мужчин такой же внешности, что и встретившиеся нам в лесу, что-то праздновали, поглощая еду и выпивку. Женщины в черных длинных мешковатых платьях сновали туда-сюда, обслуживая общегородское застолье.
Вероника скривилась, глядя на народное гулянье, затем перевела взгляд на обсидиановое изваяние сильного и грозного воина.
– Кто это?
Я ответила не сразу. Венки с вплетенными белыми лилиями, надетые на шею статуи, неуместно смотрелись на фоне молота и меча.
– Да хрен его знает, – сказала я наконец.
Обычно я такие слова не использую, но тут сказать по-другому язык не повернулся. В этот момент все внезапно замолкли, а потому мое «хрен его знает» разнеслось по всей площади.
Женщина уронила блюдо с жареным мясом. Один из воинов звучно выругался на местном диалекте, ударив ее по лицу со всего размаха. Женщина упала. С рассеченной щеки потекла кровь, а под глазом моментально начала наливаться черная гематома. Вдобавок алнаириец решил еще и пнуть ее в живот.
Создатель, что за?..
Архимаг огненной стихии среагировала быстрее. Она перехватила ногу алнаирийца. Во второй ее руке в знак предупреждения засиял огненный пульсар. Мужчина осторожно освободил конечность и сделал пару шагов назад. Он что-то сказал рядом стоящему алнаирийцу. Тот моментально скрылся из виду.
– Ведьма, – прошелестело в толпе.
– Я не ведьма, – усмехнулась Вероника.
В освободившейся ладони она зажгла второй пульсар. От толпы отделился воин и шагнул нам навстречу. Коренастая фигура, короткие ноги, средний размер ступней, длинные, но с небольшими кистями руки, высокий и широкий лоб. Крупный, сильно выступающий нос, большой рот. Глаза темно-карие. Волосы черные, прямые, густые, с вплетенными в мелкие косы разноцветными нитями.
– Ведьма! – произнес вышедший вперед мужчина. – Да еще и развратно одетая!
– Главный, что ли? – спросила Вероника.
При этом она состроила такое умильное выражение лица, что мужчина даже смутился.
– Старший децернент этого города Залналейн Сандрми, – распираемый собственной значимостью, ответил алнаириец.
Мужчина поднял левую руку. Тысяча воинов за его спиной тут же вскинули в готовности к стрельбе неизвестно откуда взятые арбалеты.
– Попробуй сжечь их всех, – усмехнулся алнаириец.
Вероника тяжело вздохнула и посмотрела в мою сторону. Если она применит магию в таком широком спектре, от большей части города вряд ли что-либо останется. А нам еще потом на прием к правителю Алнаира идти. Неудобно как-то получается.
– Ладно, нам уже страшно, – честно призналась я.
Легкое движение пальцев, и воздух вокруг сгустился. Потоки моей стихии подхватили вооруженных мужчин и перевернули их головой вниз, подвешивая в атмосфере.
– Попробуйте теперь прицелиться, – ехидно скопировала я его.
Тимур только печально вздохнул.
– Как же Александр был прав, – сказал он мне тихо. – Нам не нужны проблемы, старший децернент Залналейн Сандрми, – это уже алнаирийцу.
– Ведьма должна умереть. Так гласит первый закон Прайма, – пафосно вздернул подбородок старший децернент.
Видимо, мы должны были испугаться или что-то в этом роде, потому что все жители выжидательно уставились на нас.
– Agy, Dahaka! – скомандовал воин.
Бездна…
Я посмотрела на Тимура. Он отрицательно покачал головой. Это вселяло оптимизм.
– Если вы ждете отряд со Змеем Горынычем, мы его уже того… – словно невзначай проронила Вероника.
Девушка разглядывала свои ногти в скучающей позе. Вождь алнаирийцев посмотрел на нее, потом на меня. Глянул на Тимура, который делал вид, что лилии на венке статуи тут самое интересное. Воин как-то внезапно поник плечами.
– Что вам нужно?
– У вас ведь здесь нет магов? – риторически спросила я.
Вождь молчал, печально склонив голову.
– А где есть? – участливо поинтересовалась я.
Тут уже любому понятно, что драки не будет, а потому сохранять грозный вид не обязательно.
Старший децернент тяжело вздохнул и сел за стол. Взмахом руки пригласил нас присоединиться. Мы остались стоять на месте. Он снова громко вздохнул.
– На континенте есть. Все личные децерненты Прайма – маги. Больше никому не позволено владеть магией, – ответил Залналейн.
– Закон Прайма? – поинтересовался Тимур.
Залналейн с умилением посмотрел на обсидиановую статую. Наполнил стакан красным вином из кувшина и выпил.
Я сделала вывод, что это и есть Прайм. Бездна, у них тут еще и культ личности.
– Нас охраняют латунные отряды. С ними, как я понял, вы уже встречались, – продолжил объяснять алнаириец.
– Старший децернент Залналейн, а можно нам уже обратно, на землю? – раздалось жалобное откуда-то сверху.
– Совсем забыла, – виновато пояснила я.
Пришлось рассеять удерживающие воинов потоки. Мужчины с грохотом рухнули.
– Она у нас не всегда вменяемая, – меланхолично оправдался перед вождем Тимур. – Не обращайте внимания. Так что там с магами и законом Прайма?
Децернент со священным ужасом посмотрел на меня, неохотно кивнул и опрокинул прямо из кувшина все оставшееся красное.
– Магам не место в Алнаире. За нарушение запрета – смертная казнь. Исключение делается только для тех, кто несет службу в качестве личного децернента Прайма Кириниона.
Так вот значит что случилось с Рейвен. Я отправила ее обратно. На верную смерть. С тоской подумала, что зря прокляла Амита. Надо было сразу сообразить, что я не просто так почувствовала свою половину при соприкосновении с ним. Может, и Арх тоже с ними, раз такой расклад в этом измерении. Все равно, для начала необходимо убедиться.
– Значит, справишься одна, да, Камелия? – услышала я елейный голос Тимура.
Укор я нагло проигнорировала. Вместо этого сухо скомандовала вождю:
– Нам нужна карта Алнаира.
Карта появилась передо мной примерно через пару минут. И судя по ней, мы находились и правда на одном из островов недалеко от основного материка, единственного здесь.
Закрыв глаза, я снова отправила зов, но ответа не получила. Вложив изрядное количество тревоги и беспокойства, я повторила свой призыв. Тишина.
– Адский сумрак тебя разбери на субатомные частицы и развей по ветру, Ашерро, – выругалась я вслух, не открывая глаз.
Ответная волна раздражения оказалась такой сильной, что я едва удержалась, чтобы не упасть от головокружения. Значит, не желает, чтобы я его нашла. Вот же… упрямый.
– Семь с половиной копеек на северо-запад, – прикинула я примерно, открывая глаза.
– Ты не перестаешь меня удивлять, – с восторженной упоенностью прокомментировал Тимур. – Подумать только! Пятнадцать веков верности!
Это я тоже проигнорировала.
– Копеек? – только и спросил не понимающий, что произошло, старший децернент.
– Это такая система исчисления ее собственного измерения, – отмахнулась от него Вероника.
Девушка подошла ближе ко мне и ткнула в конечную точку нашего путешествия на карте:
– Что это?
Залналейн посмотрел на карту.
– Иеракон – столица Алнаира, уважаемые сейиды.
– Как нам туда попасть? – продолжила допрос Вероника. – Только без живого транспорта.
Алнаириец немного призадумался, затем нехотя ответил:
– Корабль подойдет?
– Еще как, – вырвалось у меня.
Спустя два часа мы удачно отбыли с острова. Не знаю, кто радовался этому больше – мы с Вероникой, которые, в отличие от Тимура, к полетам относились с опаской, или жители острова. Они чуть ли не всей толпой пошли провожать нас, чтобы удостовериться, что мы действительно покинули их.
Великий исполин и повелитель морей, линкор – линейный крейсер, на который обычно возлагаются такие задачи, как разведка боем, поддержка и содействие меньшим крейсерам-разведчикам, самостоятельные экспедиции с целью окружить вражеские рейдеры, преследование отступающего флота врага и по возможности постановка его в безвыходное положение путем сосредоточения огня на отставших кораблях, быстрое окружение противника в ходе боевых действий. Именно таким кораблем командовал капитан Дорнаад Аскаланте, отплывший сразу, как только наши ноги ступили на палубу.
Мужчина, затянутый в темно-синюю форму с белыми полосками по бокам. Черные, как и у большинства алнаирийцев, глаза, впалые скулы, коротко остриженные волосы, почти совсем не заметные под фуражкой лорд-адмирала.
Вот тут я поняла, что безграничная любовь к Прайму Кириниону, светившаяся в глазах старшего децернента покинутого нами острова, не так кристально чиста, как казалось на первый взгляд. Бронированный артиллерийский военный корабль водоизмещением до семидесяти тысяч тонн, длиной до двухсот восьмидесяти метров, вооруженный орудиями и с экипажем минимум полторы тысячи человек ярко свидетельствовал об этом.
– Сдается мне, что это не торговое судно, – обронила я, осматривая корабль. – И не пиратское.
– Но и не флота Прайма Кириниона, – лукаво улыбнулся Аскаланте.
– Это радует, – ответила я.
– Почему? – все же спросил капитан.
– Вы ведь знаете ответ, – не менее лукаво улыбнулась я.
Ответ, почему нас с такой легкостью отпустили с острова и почему согласились отвезти на континент, даже предварительно не осведомляясь о том, сможем ли мы расплатиться, оказался более чем неожиданным.
– Я хочу услышать его от вас, прекрасная сейида.
Не переставая внимательно следить за мирно гуляющими по палубе Вероникой и Тимуром, капитан линкора, не дожидаясь моего ответа, задал новый вопрос:
– Так зачем вы здесь?
Я почувствовала, что это может помочь в случае плохого исхода переговоров с Праймом, и ответила честно:
– Мы не хотим ввязываться в государственные дела. Мы прибыли сюда лишь за моим… – я сделала паузу, пытаясь тщательнее подбирать слова, – за нашим кесарем.
– Вы отправляетесь в Иеракон, и вы определенно… издалека, – медленно, тоже обдумывая каждое слово, сказал капитан. – Могу поспорить на свой корабль, что ваш… кесарь в резиденции Кириниона.
– С чего так? – поинтересовалась я участливо.
Блуждающий взгляд капитана переместился с разбивающихся о корпус судна волн обратно на меня.
– Так всем же известно, что наш Прайм собирает вокруг себя самых сильных магов всех измерений. Если судить по вам и вашим друзьям, то ваш кесарь – очень сильный маг, – ответил он.
– Зачем?
– А кто его знает, – усмехнулся капитан.
– Ну, если он видел ваши корабли, тогда понятно, – вмешался в разговор подошедший к нам Тимур.
Быстро перестав улыбаться, капитан развернулся в сторону рубки.
– Мой помощник покажет вам вашу каюту, – сказал он, перед тем как покинуть нас.
Вышеупомянутый помощник тут же появился и проводил нас до места нашего проживания на ближайшие два дня.
Каюта оказалась без окон. Комната была площадью не больше десяти квадратов и вмещала два спальных нижних места, одно спальное место под потолком и небольшой вмонтированный столик. Больше ничего.
– Что интересного тебе поведал капитан Дорнаад? – тихо поинтересовалась Вероника.
Она села на ближайшую койку и положила перевязь с клинками рядом. Тимур решил еще раз пройтись по верхней палубе и оставил нас вдвоем.
– Наша цель – дворец Прайма Кириниона. Арханиэлиус не первый маг, который попал туда, следовательно, не только наших магов вот так забирают, – рассказала я все, что знала сама. – Еще – Алнаир на пороге гражданской войны.
– Они заинтересованы в нашем участии, я правильно понимаю? – отозвалась Вероника.
– Да, – со вздохом ответила я. – Ты все правильно понимаешь.
Плавание принесло мне неприятность под названием морская болезнь. Подумать только, раньше я любила океан. Наверное, потому что никогда не плавала в открытом водном пространстве. Меня постоянно тошнило, и большую часть времени я проводила в каюте, стараясь выходить лишь при крайней необходимости. В одно из таких жертвоприношений своего желудка я зашла в столовую, как раз когда Тимур баловал собравшихся вокруг него матросов очередной байкой.
– Дело было где-то около двадцати лет назад, – говорил он.
Князь спокойненько попивал из металлической кружки исходящий паром чай. Байка была общеизвестна в земном измерении, я слышала ее не раз. Но экипаж с интересом внимал каждому слову. Для них история была в новинку.
– …Нас двое человек. Нас сопровождают пес, ужин, две бутылки пива и канарейка, которая сейчас спит. Нас поддерживают радиостанция «Cadena DialdeLa Coruna» и канал сто шесть «Экстремальные ситуации в море». Мы не собираемся никуда сворачивать, учитывая, что находимся на суше и являемся маяком «А-853» пролива Финистерра Галицийского побережья Испании. Мы не имеем ни малейшего понятия, какое место по величине занимаем среди испанских маяков. Можете принять все меры, какие вы считаете необходимыми, и сделать все, что угодно, для обеспечения безопасности вашего корабля, который разобьется вдребезги о скалы. Поэтому еще раз настоятельно рекомендуем вам сделать наиболее осмысленную вещь: изменить ваш курс на пятнадцать градусов на юг во избежание столкновения…
Конец ознакомительного фрагмента.