Глава 7
Планы разложения католицизма: от «Высокой венты» к «мафии Рамполлы»
В силу консервативной позиции Пия XII Католическая церковь воспринималась верующими как оплот традиционной духовности. Некоторые прелаты из окружения понтифика даже утверждали, что Пий XII вынашивал идею заставить кардиналов провозгласить его святым ещё при жизни. А кардинал Спеллман в 1950 году заметил, что если обращение в католичество будет и дальше происходить такими темпами, то через столетие США будут католической страной.
Однако единой и монолитной Католическая церковь была только внешне. В условиях острейшего периода «холодной войны» она должна была обеспечить сплочённость западного сообщества перед лицом внешнего противника, что исключало какие-либо открытые дискуссии о нововведениях. Подспудно же внутри неё уже шла подготовка модернистско-либерального переворота[174]. Как указывал друг папы Павла VI французский писатель Жан Гитто, «новые формы духовности, миссии, катехизации, литургического языка, библейских исследований и экуменизма были предложены задолго до (II Ватиканского. – О.Ч.) собора. Новый дух в Церкви родился очень задолго до этого»[175]. Но и модернистские идеи были лишь видимым уровнем тех разрушительных антихристианских планов, которые давно разрабатывались в недрах оккультно-гностических сект и орденов, работающих, в конечном счёте, в интересах иудаизма.
Гностицизм, представляющий собой пантеистическое учение о тайном божественном знании – гносисе и о власти обладающих им избранных – «посвящённых», пройдя разные стадии, в XVIII веке стал действовать под видом масонства. Как указывалось в одном из итальянских масонских документов, «…прямая цель франкмасонства – привести своих членов к гносису». Поставив целью упразднить и заменить собой христианство, масонство взяло на вооружение крайне гибкие методы, соответствующие известной формуле 33-го градуса шотландского обряда «порядок через хаос» (ordo ab chao). Значение её выразил один из посвящённых Уго дэль Порсиати: «Девиз “порядок через хаос” представляет синтез масонской доктрины и её главную тайну. Она означает, что Великое Делание может происходить через состояние разложения и растворения, и учит, что к новому порядку можно прийти только через искусно организованный беспорядок»[176].
Главным инструментом организации беспорядка и хаоса в мировоззрении стал принцип «терпимости», направленный на размывание, растворение христианства в других религиях, которые нужны были только для подрыва веры в Бога Творца и в воплощение Бога Слова, а в дальнейшем подлежат упразднению. Как указывалось в масонской Новой книге конституций 1723 года великой Ложи Англии, «в старые времена масоны поневоле держались в каждой стране её местной религии, какова бы она ни была, но в наше время человек свободно выбирает себе веру, и лишь одна религия обязательна для всех, это – та всеобщая, всех людей объединяющая религия, которая состоит в обязанности каждого из нас быть добрым и верным долгу, быть человеком чести и совести, каким бы именем ни называлось наше вероисповедание и какие бы догматы ни отличали нас от других людей». В редакции Конституции 1815 года говорилось уже откровенней: «Та или иная религия и способ поклонения божеству не может быть поводом к исключению кого бы то ни было из Общества франкмасонов, лишь бы он веровал в славного Архитектора неба и Земли и практиковал священные обязанности морали»[177], а в последующем в масонских статутах утверждалась необходимость признания «абсолютной свободы совести».
Естественно, папство видело в масонстве главную опасность, и для противостояния ей ещё в 1738 году была выпущена булла In eminenti apostolatus specula, которая под страхом отлучения запрещала католикам вступать в масонские братства. Два года спустя в папских владениях за членство в масонской ложе была предусмотрена смертная казнь. В 1751 году масонство вновь было осуждено. Однако папские буллы оказались совершенно неэффективными, и наиболее быстро в последующие десятилетия масонство распространялось именно в тех странах, которые входили в сферу влияния Рима, а некоторые католические монархи, как, например, австрийский император Франц, брали его под своё покровительство. В ложи входили и священники, и монахи. Так, по данным Бернара Файя, приведённым в его работе «Франкмасонство и интеллектуальная революция XVIII века», во Франции в 1789 году 27 лож находились под руководством представителей священства[178]. Это продолжалось вплоть до Французской революции, вскрывшей антихристианские и антимонархические планы «вольных каменщиков».
Аббат Баррюэль и обложка его книги
Понимание масонства как заговора впервые было принято в 1790 году после того, как аббат Саламон доставил госсекретарю Ватикана копию Красной ложи. В том же 1790 году в Риме был опубликован Компендиум Джузеппе Бальзамо, в котором масонство представляется как великий заговорщик против Бурбонов и Церкви. Затем публикуют свои книги Ле Франк (1791) и иезуит Пьер де Клоривьер (1735–1820), описавший революционные события сквозь призму апокалипсиса в эсхатологическом духе[179]. Наиболее серьёзное исследование было проведено членом ордена иезуитов аббатом Баррюэлем в его книге «Мемуары к истории якобинства»[180]°, документы которого невозможно было оспорить, поэтому он был просто замолчан.
После французских событий масонство стало рассматриваться как основной источник революционных потрясений и было осуждено в папском эдикте 1814 года, а затем в документе 1821 года Ecclesiam а Jesu Christo, в котором самыми важными были следующие пункты:
1. масонство рассматривалось как секта;
2. данные общества осуждались за их заговорщическую деятельность;
3. акцент делался на тайном характере обществ, облегчавшем их подрывную деятельность (тайна сохранялась и внутри – для посвящённых и в отношении не членов обществ);
4. тайные общества и связанные с ними события были вписаны в широкий инфернальный пласт, который покрывал всю историю человечества и оценивались как ведущая сила глобальной стратегии борьбы против христианства и Церкви, то есть приравнивались к сатанизму[181].
Это понимание масонства как тайного инструмента дьявола в его борьбе против сил добра воспроизводилось и в последующих папских осуждениях этого явления вплоть до Льва XIII (1878–1903).
После объявления масонства злом оно стало привлекать наиболее воинствующую часть либералов, всё более радикализуясь, так что в начале XIX веке масонство во Франции, Баварии, Испании и Австрии превратилось в настоящий центр сопротивления политическим режимам, сыграв заметную роль в развитии движений, приведших к революционным событиям 1830–1831 и 1848 годов в Европе. Масонство поставило перед собой цель низложить Церковь и полностью уничтожить христианскую религию.
В Италии масонство действовало под видом общества карбонариев, которое отличалось наибольшей закрытостью и агрессивностью. Известный французский революционер-социалист Луи Блан называл его «боевым отрядом франк-масонства».
Внутри общества существовала строгая иерархия. Структура его включала «дочерние венты», «материнские венты», находившиеся в самых крупных городах Италии, и «Высокую венту» – высшую масонскую группу, предназначенную вести борьбу с папой. Именно она и разработала план, направленный не на внешний удар по Церкви, а на проникновения вовнутрь и разложение изнутри. Речь идёт о самоуничтожении Церкви посредством высших её иерархов. Механизм этот был изложен в секретной переписке руководителей «Высокой венты» 1820–1846 годов. Эти документы попали в руки папского правительства и были опубликованы по просьбе понтификов историком Ж. Кретино-Жюли в его книге «Римская церковь перед лицом Революции». Вот их ключевые положения:
«Папа, каким бы он ни был, никогда не придёт в тайные общества; им самим следует сделать первый шаг к Церкви, дабы подчинить себе и её, и папу… Мы не рассчитываем привлечь пап к нашему делу, обратить их в наши принципы, сделать их проповедниками наших идей… Мы должны просить, мы должны искать, мы должны ждать, подобно евреям в ожидании Мессии, нужного нам папу... Это вернее приведёт нас к захвату Церкви, чем памфлеты наших французских братьев и даже золото Англии. Хотите знать, почему?… Мы будем иметь мизинец вовлечённого в заговор наследника святого Петра, и этот мизинец будет стоить в нашем крестовом походе дороже всех Урбанов II и всех святых Бернардов христианства».
Элифас Леви
«Чтобы получить папу требуемых качеств, нам нужно подготовить для него – для этого папы – поколение, достойное царства, о котором мы мечтаем. Оставьте в стороне стариков и людей зрелого возраста; обратитесь к молодёжи и, насколько это возможно, к детям… Среди них вам нетрудно будет создать себе репутацию добрых католиков и патриотов. Эта репутация откроет молодым священникам и монахам доступ к нашим доктринам. Через несколько лет это молодое духовенство в силу вещей возьмёт в свои руки все функции: оно будет руководить, управлять, судить, войдёт в состав советников Суверена и будет призвано избрать нового понтифика, который, подобно большинству его современников, обязательно будет в той или иной степени привержен… общечеловеческим принципам, распространение которых мы сейчас начинаем…
Если вы хотите осуществить в Италии революцию, ищите папу, портрет которого мы представили выше. Если вы хотите установить царство избранных на троне Вавилонской блудницы, то пусть к вам присоединится духовенство, убеждённое, что идёт под знаменем апостольских ключей... закиньте ваши сети по примеру Симона. Закиньте их… в ризницы, семинарии и монастыри, и если вы наберётесь терпения, то мы обещаем вам улов более чудесный, чем улов Симона… Вы будете проповедовать революцию в тиаре и сутане, с крестом и хоругвью в руках, и достаточно будет малейшего толчка, чтобы эта революция зажгла огонь в четырёх оконечностях мира».
«На наши плечи возложена трудная задача… Мы должны подвергнуть Церковь аморальному воспитанию и с помощью малых, точно отмеренных, хотя и весьма неопределённых пока средств добиться того, чтобы папа привёл нас к торжеству революционной идеи. Сейчас мы лишь робко приступаем к осуществлению этого плана, за которым мне всегда виделся сверхчеловеческий расчёт…»[182]
Планировалось, что проникновение оккультных сил будет длиться столько, сколько понадобится, чтобы создать новую католическую церковь по масонскому образцу, которая станет основой для универсальной антицеркви.
Что будет представлять собой эта антицерковь, описал январе 1862 году известный французский масон, оккультист Элифас Леви в статье, опубликованной в журнале Initiation et Science № 58 за июль-сентябрь 1863 года: «Придёт день, когда папа, вдохновлённый Святым Духом, заявит, что все отлучения сняты, что все анафемы отменены, когда все христиане объединятся в лоне Церкви, когда иудеи и мусульмане будут благословлены и призваны вернуться в неё…, она позволит всем сектам постепенно сблизиться с ней и объединит всё человечество в едином общении через свою любовь и молитвы. Тогда протестантов больше не будет. Против кого будут они протестовать? Суверенный понтифик станет отныне действительно царём религиозного мира, и он будет делать всё, что пожелает, с любым народом на Земле»[183].
О том же мечтала и Алиса Бейли, последовательница Е.П. Блаватской и основательница теософской структуры «Люцис Траст», уже в 1919 году предсказывавшая появление «универсальной церкви», чьи «определённые контуры появятся к концу века» и которая сохранит «внешнюю видимость в целях обладания многочисленными ресурсами, которым обычно пользуется священство». Она также уточняет: «Между единственной Универсальной церковью, Священной Ложей всех масонов и более узким кругом эзотерических обществ не будет расхождений». Так «созреют цели и дело Объединённых Наций, и новая Церковь Божья, вышедшая из всех религий и из всех духовных групп, положит конец большой ереси разделённости»[184].
Те малые средства, с помощью которых необходимо достичь поставленных целей, были описаны в книге итальянского писателя-модерниста Антонио Фогаццаро «Святой», вышедшей в 1906 г. Вначале необходимо было внедрить в семинарии своих агентов, которые параллельно распространяли бы среди мирян атеистическую идеологию в целях извращения с помощью законов всего того, что можно извратить. Затем, благодаря этому проникновению, должно сформироваться католическое франкмасонство, которое потребует реформы в церкви под лозунгами: «она должна стать более гуманистичной!» Реформы должны осуществляться без восстания, самой легитимной властью в сферах религиозного образования, культа, церковной дисциплины и высшего церковного руководства. Для этого надо создать такое мнение, которое заставит легитимную власть действовать в соответствии с данными желаниями. Наконец, люди, выбранные и подготовленные для этой миссии, станут членами коллегии кардиналов, ответственных за избрание понтифика, и им останется только выбрать одного из них римским папой, который и будет ставленником тех сил, которые работают над созданием всемирной антицеркви.
Главным инструментом разложения католицизма новым папой должен был стать собор, и ещё в конце XIX века отлучённый от церкви бывший священник, теософ Поль Рока (1830–1893) заявил: «Папство падёт, оно умрёт под священным ножом, выкованным отцами последнего собора», «у вас должна быть новая догма, новая религия, новый министр и новые обряды, которые очень напоминают обряды падшей церкви. Очень скоро Божественная литургия, церемонии, обряды и установления Римско-католической церкви изменятся в ходе экуменического собора»[185]. Этого события ожидал и известный антропософ Рудольф Штайнер, написавший в 1910 году: «Мы нуждаемся в соборе и в папе, который его созовёт»[186].
Кардинал Рамполла
Начало масонского проникновения на уровень высших иерархов церкви связано с деятельностью кардинала Мариано Рамполлы дель Тиндаро (1843–1913), сформировавшего в первые годы XX века вокруг себя группу модернистов, которые стали готовить фундаментальные перемены внутри Церкви. Рамполла, происходивший из сицилийской дворянский семьи, стал госсекретарём при папе Льве XIII (1878–1903), с именем которого связана политика примирения Церкви с современной культурой и сближение её с либеральным правительством. Оставаясь традиционалистом, Лев XIII вместе с тем поощрял «осовременивание» христианства.
После смерти Льва XIII на конклаве 1903 года Рамполла должен был быть избран папой, но этому помешало вето, наложенное австрийским императором Францем-Иосифом, обладавшим такой привилегией. Связано это было, как предполагают, с тем, что до императора дошла информация о принадлежности кардинала к франкмасонству. Действительно, Рамполла входил в Швейцарскую ложу в Цюрихе, принадлежавшую одному из самых опасных оккультных орденов – розенкрейцерскому ордену Храма Востока (О.Т.О.), членом которого был известный сатанист Алистер Кроули, возглавлявший его британское отделение[187]. Информацию эту императору сообщил Эрнст Жуэн, последовательный борец с франкмасонством, основавший Международный журнал тайных обществ. Имя кардинала Рамполлы присутствует в Манифесте О.Т.О. 1912 г., опубликованном в масонской газете The Oriflamme. Бумаги, доказывавшие принадлежность Рамполлы к ордену, по свидетельству кардинала Мэрри дель Валя, госсекретаря при Пие X, были найдены после его смерти и предъявлены папе Пию X, который сказал: «Несчастный! Сожгите!» [188].
О.Т.О. уже тогда представлял собой влиятельную тайную организацию, имевшую целую сеть филиалов во многих странах мира и объединявшую посвящённых в «высшие знания», которые разрабатывались в таких оккультных лабораториях, как Гностическая католическая церковь, Орден рыцарей Святого Духа, Орден иллюминатов, Орден Храма, Орден рыцарей Святого Иоанна, Орден мальтийских рыцарей (его не надо путать с Суверенным Мальтийским орденом. – О.Ч.), Орден мартинистов, Герметическое братство света и других. Власть в ордене концентрировалась в руках его Высшего Главы – Outer head of the order (O.H.O.), чьё имя никому не раскрывалось, за исключением его непосредственных представителей. Орден имел несколько ступеней посвящения; на 11 ступени практиковалась содомия. Официальным девизом ордена был и остаётся «Бог – это человек». Членами ордена, в частности, были Ф. Ницше, Р. Вагнер, король Людовик Баварский. О.Т.О. был также связан с орденом Серебряная звезда и с английским орденом Золотая Заря, представлявшими собой высшее масонство[189]. Поддерживал он тесные связи и с влиятельнейшей ветвью масонства – люциферианским орденом Древнего и принятого шотландского обряда (ДПШУ), реформированным на базе Чарльстонской ложи известным американским масоном, «догматическим главой всемирного масонства» Альбертом Пайком – командором Верховного Совета 33-го и последнего градуса ДПШУ южной юрисдикции США.
Эмблема ордена Храма Востока
А. Пайк стал особенно известен в связи с изложением программы действий масонства, описанной им в письме от 15 августа 1871 года открытому врагу католицизма, карбонарию, мастеру Великого Востока Италии Джузеппе Мадзини, с которым он находился в контакте и взаимодействии. В соответствии с этой программой для полной победы масонства необходимо организовать три мировые войны. Результаты последней Пайк описывает следующим образом: «Мы запустим нигилистов и атеистов и спровоцируем потрясающий социальный катаклизм, который во всём своём ужасе ясно покажет народам последствия абсолютного атеизма – причины одичания и кровавых переворотов. Тогда все граждане, вынужденные защищаться от всемирного революционного меньшинства, истребят разрушителей цивилизации, и разочарованные в христианстве массы, чьё деистическое сознание отныне будет лишено компаса, в поисках идеологии, не зная, к кому обратить своё восхищение, получат истинный свет благодаря всеобщему проявлению чистой доктрины Люцифера, наконец раскрытой всеобщему взору, проявлению, которое последует за уничтожением христианства и атеизма, подчинённых и разрушенных одновременно»[190].
Через Рамполлу О.Т.О. получил возможность незаметно продвигать свои идеи и формировать политику Ватикана, став, таким образом, одним из наиболее эффективных агентов, созданных масонством для разложения Католической церкви. С помощью Рамполлы, в частности, британские англикане уже в 1896 году попытались добиться от папы Льва XIII признания их «церкви», но эта попытка тогда не удалась. Действуя в духе указаний «Высокой венты» и используя тактику «малых, хорошо отмеренных средств», кардинал сеял семена, которые дадут всходы через полвека. Как указывают исследователи, Рамполла основал внутри Ватикана тайную люциферианскую ложу «Святого Иоанна Крестителя» или «Святого Иоанна Иерусалимского», которая утвердилась уже в период Пия XII[191].
Так что, хотя первая попытка масонства привести к власти «своего» папу была сорвана, основы были заложены. Незаметно и постепенно внедряя прогрессистские идеи в среду молодого поколения, Рамполла формировал группу из своих последователей (как её называли позже, «мафию Рамполлы»), которая переросла в итоге в «лобби Монтини». К этой группе, в частности, принадлежали его личный секретарь в Мадридской нунциатуре Джакомо Делла Кьеза (будущий папа Бенедикт XV), его сотрудник в Риме Пьетро Гаспарри, ставший госсекретарем при Бенедикте XV, Пие X и Пие XI и подписавший Латеранские соглашения с Муссолини; его близкий друг епископ Бергамский Радини-Тедески. Он оказал влияние и на Эудженио Пачелли (папа Пий XII), который тоже был его личным секретарём, и на личного секретаря Радини-Тедески Анджелло Джузеппе Ронкалли (будущий папа Иоанн XXIII). В круг близких ему людей входил и отец Джованни Батисты Монтини, будущего папы Павла VI, журналист Джорджио Монтини, предложивший Рамполле идею создания политической партии, которая станет опорой Церкви. Всех этих деятелей объединяло одинаковое представление о новом образе Католической церкви. Но наиболее важными фигурами являлись Пачелли и Монтини, чьи семьи давно были связаны с делами Ватикана и которых изначально готовили на роль папы.