Игры в «Хрустальном» городке
Во время сессии МОК, проходившей в Лондоне, было принято предложение американцев провести III зимние Олимпийские игры в маленьком городке Лейк-Плэсиде, расположенном на границе США и Канады над двумя сверкающими озерами. Лейк-Плэсид, в переводе с английского «Тихое озеро», окаймляет густой сосновый лес Адирондака на высоте 568 метров над уровнем моря. Эту маленькую заброшенную деревеньку, каких много было в те годы в Америке, с трудом можно было представить столицей мирового зимнего спорта. Но вот уже несколько лет эта деревенька, население которой насчитывало меньше трех тысяч человек, была новым модным зимним курортом.
Зимний отдых в 1932 году – в основном бег на лыжах и в меньшей степени прыжки с трамплина – был привилегией немногих состоятельных поборников активной жизни. Горнолыжный спорт, каким мы знаем его сегодня, не существовал: различные подъемники крупных лыжных курортов были сооружены на несколько лет позднее. Бобслей в США должен был подождать со своим появлением, пока в 1932 году построили первую американскую бобслейную трассу. Фигурное катание было дорогим хобби, неизвестным широкой американской публике, а бег на коньках был ограничен Лейк-Плэсидом и несколькими другими центрами зимнего спорта, размещенными в северных районах страны.
Как Лейк-Плэсид стал зимним курортом? Рассказывают, что первый толчок дал Клуб Лейк-Плэсида, который возник в 1890 году как летнее пристанище для верхушки американского общества. Основатель Клуба Мелвил Дьюи решил в 1904 году превратить Клуб в круглогодичное место развлечений. Привезя из Норвегии 40 пар деревянных лыж, он ввел обязательные для членов Клуба оздоровительные лыжные кроссы, катание на санях и коньках.
Время с 1904 года до Великой депрессии в тридцатых годах было золотой эрой для Лейк-Плэсида и его знаменитого Клуба. Это была эпоха сооружения больших отелей и выколачивания баснословных прибылей. Клуб имел собственное почтовое отделение, пожарную команду и даже свою собственную службу безопасности. Члены Клуба, приезжавшие на отдых, выходили из поезда на местной станции и пересаживались на клубный паровик для короткой поездки в главный корпус, где они располагались в просторных номерах со всеми удобствами и даже с камином.
Длинное ленивое лето заполнялось игрой в гольф, теннис, бридж или крокет днем и элегантными котильонами и концертами на открытом воздухе – вечером. Зимой занимались лыжами, коньками, санным спортом и – в качестве нововведения – лыжной буксировкой: это когда лыжник пассивно тянулся по снегу и льду за добронравной гужевой лошадью. Среди наиболее популярных развлечений были «индейские костры», во время которых члены Клуба, одетые в сложные костюмы индейцев, воспроизводили ирокезские ритуалы, завершавшиеся разведением огромного костра, освещавшего значительную часть городка.
Клуб помог определить характер Лейк-Плэсида. Приезжие должны были пробудить городок, и они пробудили его с изяществом. Лейк-Плэсид считался местом простых забав – по контрасту с такими показными курортами, как Ньюпорт или Палм-Бич.
«Миллионеры здесь были тихими, – вспоминал постоянный посетитель этих мест. – Они жили просто и носили старую одежду. Их жены часто выглядели как кухарки. Если член Клуба привозил сюда своего дворецкого, над ним смеялись. Лейк-Плэсид был изысканным городком, судя по тем колоссальным суммам, которые здесь расходовались, но он был как бы наивен, может быть, скорее даже бесхитростен».
Жители Лейк-Плэсида, многие из которых работали в Клубе, заразились от его членов любовью к зимнему спорту. Озеро Миррор-Лейк, замерзавшее каждую зиму, было идеальной ареной для катания на коньках, и мальчишки Лейк-Плэсида буквально дневали и ночевали на этом озере.
«Вы не представляете той мании катания на коньках, какая была здесь тогда, – вспоминает старожил. – По субботам зимой все магазины закрывались после полудня, потому что устраивались соревнования. Приходили все. На льду устанавливались большие трибуны. Просто удивительно, что лед не проламывался».
В конце зимы ребятам, набравшим наибольшее число очков, торжественно вручались призы.
Обращаясь к Международному олимпийскому комитету с заявкой на право проведения в 1932 году зимних Игр, делегация Лейк-Плэсида была особенно уверена в своем превосходстве по одному из наиболее тревожных пунктов: «Климат Лейк-Плэсида зимой необычайно устойчив, – заявили делегаты. – Редко возникает необходимость перенести соревнования даже на один день». Это было особенно важно, потому что уже дважды погода преподнесла сюрприз организаторам и участникам Белых Олимпиад. В Шамони ливень обрушился на спортсменов, а в Санкт-Морице теплый ветер растопил снег и лед.
Но в январе 1932 года, когда практически уже заканчивалась подготовка к Играм и до церемонии открытия оставались какие-нибудь две недели, погода вдруг стала абсолютно ненадежной. Тот январь был наиболее теплым в штате Нью-Йорк за 147 лет, в течение которых служба погоды вела наблюдения. Еще 25 января, когда десятки участников уже появились в городке и до открытия Игр оставалось всего десять дней, холмы вокруг лейк-плэсидского плато все еще не были покрыты снегом. Пришлось свозить снег на лыжню из районов, расположенных значительно выше. И потянулись с севера вереницы специальных поездов с контейнерами, забитыми снегом. Был создан настоящий транспортер на время проведения лыжных состязаний. Огромное количество рабочих таскали снег на трассу.
Другим тревожным фактором, повлиявшим на проведение Игр, было действие мирового кризиса, сократившего количество участников и зрителей. Стоимость проезда поднялась настолько, что большинство европейских команд вынуждены были приехать далеко не полными составами, а некоторые не приехали вообще. Окончательный список участников включал представителей только 16 стран, помимо США. В соревнованиях приняли участие всего 252 человека, причем США и Канада, для которых Игры были, по существу, «домашним соревнованием», были представлены 150 спортсменами. В то же время из стран, где зимние виды спорта были очень популярны, в Лейк-Плэсид приехали немногочисленные делегации. Например, команда Швеции состояла из 12 человек, а Финляндии – из семи. Ряд команд, в том числе Румынии, Венгрии, Польши и Бельгии, состязались только в одном или двух видах.
В течение всего января европейские команды приплывали в гавань Нью-Йорка на крупнейших судах того времени. Спортивные репортеры были особенно удивлены тем фактом, что многие команды привезли с собой поваров и запасы продуктов. Финны, прибывшие на «Беренгарии» 13 января, были нагружены ящиками с ржаным хлебом, мясными консервами и сыром. «Финская национальная диета», – поясняла газета. Норвежцы, приплывшие на «Европе», жаловались, что неспокойное море не позволило им делать на борту гимнастику, что может сказаться на их спортивной форме. Итальянцы с «Конте Бианкомано» возбужденно выясняли, как в Лейк-Плэсиде со снегом. Любимцами прессы сразу стала пара маленьких одиннадцатилетних фигуристов из Британии – самых юных участников Белой Олимпиады.
Наибольшее волнение в Лейк-Плэсиде вызвало прибытие 26 января океанского лайнера «Иль де Франс». Пассажиром на французском пароходе была знаменитая олимпийская чемпионка Соня Хени, похожая на куклу норвежская фигуристка. Она приехала защищать свой титул, который завоевала в 1928 году. 19-летняя блондинка пленила представителей прессы еще до того, как ступила на американскую землю. «Соня спорхнула с «Иль де Франс», – восхищался один корреспондент, – с той же зефирной грацией, с какой она скользила по льду на всех мировых чемпионатах по фигурному катанию».
Подвергаясь постоянным интервью, убранная в меха чемпионка отрицала возможность как замужества, так и перехода в профессионалы, и сообщала репортерам, что это, вероятно, последняя ее Олимпиада: она планировала отправиться в Париж и там в Сорбонне посвятить себя изучению французского языка. Пресса также отмечала, правда, менее одобрительно, что Соня Хени поставила новый личный олимпийский рекорд, привезя с собой две дюжины мест багажа.
Тем временем в Лейк-Плэсиде наконец выпал снег. Толщина снежного покрова после снегопада 26 января составила шесть дюймов, 28 января к ним добавилось еще шесть, что позволило прыгунам с трамплина немного потренироваться, а горожанам позаниматься любимым развлечением – лыжной буксировкой.
За несколько дней до открытия Игр на главной улице вывесили знамена, а перед штаб-квартирами делегаций были развернуты их флаги. Отели и пансионы, поднявшие цены до 15 долларов за комнату с отдельной ванной, заполнялись постояльцами. Ежедневно с юга и запада приходили специальные поезда, а запасные пути освободили для пульмановских вагонов, в которых должны были разместиться многочисленные приезжие.
Организаторов очень заботил вопрос: как оправдать расходы, связанные с подготовкой и проведением соревнований? В Игры уже было вложено 600 тысяч долларов, и эта сумма обещала в ближайшем будущем вырасти вдвое. Требовалось хоть частично оправдать затраты. В ход пустили рекламу. Газеты, журналы, радио зазывали:
– Леди и джентльмены! Спешите забыть на время мировой кризис. Приезжайте в Лейк-Плэсид на Олимпийские игры! Идеальное место, горный воздух, полный комфорт в специально выстроенном отеле. К вашим услугам всевозможные развлечения. Гонки настоящих собачьих упряжек, соревнования на продолжительность танцев. На старте соревнований по зимним видам спорта – лучшие спортсмены мира. Буфет с напитками (последнее являлось едва ли не главной приманкой для американских болельщиков, истомленных «сухим законом». – В. Ш.). В заключение вы станете свидетелями похищения настоящими горными бандитами известного чемпиона Бэджера. Бандиты требуют выкупа в десять тысяч долларов. Спешите в Лейк-Плэсид, леди и джентльмены!
Много споров и недовольства со стороны европейских спортсменов вызвали в Лейк-Плэсиде конькобежные соревнования. Дело в том, что с того момента, как официально стали проводиться соревнования по скоростному бегу на коньках, в частности, чемпионаты мира (а их история к Лейк-Плэсиду уже достигла сорока четырех лет), состязания проводятся парами, то есть два конькобежца бегут каждый по своей дорожке. Американцы же решили провести соревнования с общим стартом: спортсмены стартовали все одновременно, как в стайерском беге в легкой атлетике. Это правило распространялось и на отборочные забеги, и на финальные. Если в легкой атлетике это оправдано, так как скорость бега сравнительно невелика, то ввести такой старт на ледовой дорожке означало исказить саму природу этого спорта.
Скоростной бег «по-американски» превратился в силовой спорт: спортсмены расталкивали друг друга, стремясь вырваться вперед. При каждом старте американцы, привыкшие к такой неспортивной борьбе, оказывались хозяевами положения. Большинство европейцев выбыли из борьбы после отборочных соревнований. А знаменитый финн Клас Тунберг, четырехкратный олимпийский чемпион и пятикратный абсолютный чемпион мира, решительно отказался участвовать в соревнованиях с такими правилами.
Только двум норвежцам – чемпионам предыдущих Игр Бернту Эвенсену и Ивару Баллангруду – удалось прорваться в призеры. Все остальные места в шестерках заняли американские и канадские скороходы. Европейские спортсмены были в ярости и поклялись взять реванш. Им удалось это сделать спустя несколько дней. Здесь же в Лейк-Плэсиде проводился чемпионат мира по обычным международным правилам, и американские спортсмены потерпели сокрушительное поражение от скандинавов. Многоборье и три дистанции выиграл Баллангруд, а в спринте победил Эвенсен.
Соревнования по прыжкам с трамплина чуть не сорвались из-за проливного дождя, который шел всю ночь. Но к утру похолодало, и решено было проводить соревнования. Правда, на площадке, куда приземлялись прыгуны, было полно луж. Зрелище было поистине удивительным: люди-птицы, изящные и стройные, взмывали в голубую высь, элегантно приземлялись и, скользя вперед, попадали в огромные лужи, вздымая лыжами фонтаны брызг. А затем, насквозь промокшие, под пронизывающим холодным ветром стояли, дожидаясь очереди на подъемник. Казалось, эти парни высечены из камня. После такой «ванны» они подвергали свою жизнь опасности дважды: во-первых, рисковали сильно простудиться, а во-вторых, разбиться при приземлении из-за затвердевших на ледяном ветру мышц.
Сенсации на бобслейной трассе Ван Ховенберг начались еще до открытия соревнований. Во время тренировки четырехместные сани «Германия-I», рулевым на которых был чемпион мира Цан, на одном из поворотов вылетели из желоба и, пролетев по воздуху метров пятьдесят, упали в густой кустарник. Цан сломал руку. Через два дня другие немецкие сани «Германия-II» на скорости около ста километров в час перескочили через заграждение и, упав с 25-метровой высоты, разбились в каменистом овраге. Теперь уже трое из четырех членов экипажа были помещены в больницу с серьезными травмами спины и головы. Германия быстро набрала команду из числа немцев, живущих в США.
Эти сенсации привлекали к бобслею огромные толпы зрителей – любителей острых ощущений. Жителей Лейк-Плэсида влекло к бобслею и то, что честь Соединенных Штатов в соревнованиях бобслеев-двоек защищали их земляки – братья Хуберт и Кертис Стивенсы. Братья были представителями местного аристократического общества, «меховой и твидовой» знати, которая сыграла большую роль в том, что первые в истории американские зимние Игры проводились именно в Лейк-Плэсиде. Свои доходы семья Стивенсов получала от «Стивенс-хауза», большого красивого отеля, расположенного на холме между двумя озерами города. «Стивенс-хауз» не страдал от депрессии, так же, как не страдал от нее класс атлетов-джентльменов, олицетворением которого были братья Стивенсы. Они не подкачали – стали чемпионами.
Организаторы III зимней Олимпиады, боясь, что официальные соревнования не принесут большой прибыли, решили сделать еще и большую неофициальную программу: показательные выступления, основной целью которых было выкачать из зрителей как можно больше денег. В эту неофициальную программу входил скоростной бег на коньках среди женщин. Эти соревнования вызывали несомненный спортивный интерес. Проводились они на трех дистанциях – 500, 1000 и 1500 м, участвовали в них 10 спортсменок из США и Канады.
Два других вида показательных соревнований были типично американскими. Организаторы ссылались на то, что «идут навстречу интересам американского зрителя». Как говорят, кто платит, тот и музыку заказывает. А зритель платил, и платил неплохо. Билеты на показательные соревнования по керлингу и на гонки собачьих упряжек стоили дороже, чем на основные соревнования.
Гонки собачьих упряжек – соревнование, прямо скажем, далекое от Олимпийских игр. Но на американском континенте их любили, и организаторы не преминули этим воспользоваться. Двенадцать участников в течение двух дней должны были на собаках преодолеть 80 км. Быстрее всех дистанцию прошел Эмиль Сен-Годдард из Канады. Интересно, что среди представителей США была одна женщина – миссис Силей. Несмотря на то что она была единственной, никто не пропустил ее вперед и она заняла самое последнее 12-е место.
Через несколько лет после Белой Олимпиады «золотая эра» Лейк-Плэсида начала увядать. Виновником этого был кризис, охвативший практически весь западный мир. Слишком много людей больше уже не могли осилить летних идиллий прошлого. Последним символом упадка стала трансформация аристократического Клуба Лейк-Плэсида, этого элегантного оплота привилегированности и исключительности, в его современное сомнительное воплощение – массовый курорт.