Глава 1
10 сентября 1997 года. Я всегда помню этот день, ибо именно тогда впервые увидел Азата.
Лихо въехав на территорию университета через распахнутые настежь ворота, я направил свой «бентли» туда, где выстроились автомобили преподавателей и студентов, и остановил его рядом с «мерседесом» ректора. Выйдя из машины, я пошел ко входу в главный корпус (почти все мои уроки проходили там).
Ступал я по брусчатке, горделиво подняв голову и выдвинув свою мускулистую грудь. Я шел не спеша, словно монарх. Конечно, я был «монархом», а это был мой университет, мое «королевство». Я являлся самым главным студентом в этом авторитетнейшем учебном заведении – самом престижном в Киргизии.
Учебный год начался еще 1 сентября, и я опоздал аж на 7 дней, исключая, естественно, выходные. Впрочем, я постоянно опаздывал, и мне всегда прощалось безалаберное отношение к уставу вуза. Я игнорировал этот самый устав неисчислимое количество раз. Любой другой давно был бы исключен. Но я все еще числился в студентах и, более того, я был студентом номер один. Это признал весь университет, когда я учился еще на первом курсе. С тех пор прошло три года.
Я шагал смело, нагло, окидывая окружающих пренебрежительно-снисходительным взглядом и, как обычно, находился в центре внимания. Сейчас была как раз перемена, и студенты вышли во двор.
Я шел и ловил на себе почтительные взгляды юношей и робкие, смущенные, восхищенные взгляды девушек. Еще бы: ведь это сам Кирилл Арсеньев, легенда университета, молодежных кругов, легенда спорта.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что все благоговели предо мной. Я заметил на длинной скамейке совершенно незнакомых девчонок, бросающих на меня любопытные взоры и шушукающихся между собой. Первокурсницы, решил я. Они, конечно, в первый раз видели меня вживую. Я акцентируюсь на слове «вживую», потому что мою большую фотографию, висевшую на стене у входа рядом с фотографией ректора, и под которой красивыми буквами были написаны мое имя и «титул», они, разумеется, видели еще в начале месяца. Фотографию сию установили там три года назад, когда я путем голосования был избран «президентом университета». Позже, по моей инициативе, это скромное звание было переименовано на августейший титул «король студентов».
Я тоже задержал глаза на первокурсницах, отметил про себя наиболее хорошеньких и начал подниматься по парадной лестнице.
– О, его величество Кир! – прогремели голоса моих друзей, и навстречу мне вниз по ступенькам побежали Володя и Сыргак.
– Брат, наконец-то ты появился! Мы удивляемся, что это вдруг погода прояснилась, а оказывается, наш дорогой брат Кир вернулся! – восклицали они, горячо пожимая руку и обнимая меня.
– Тебе к лицу средиземноморский загар, – сказал Сыргак. – Ты прям как горячий мачо!
– А когда я им не был, – ответил я, улыбаясь. – Я же всегда мачо.
– Что правда, то правда.
Мы поднялись по лестнице вместе. Мои друзья не отнимали рук от моих плеч. Они были рады. А как же им не радоваться: возвратился спонсор вечеринок и посиделок.
В коридоре встретился ректор. Мы с ним поздоровались, и он спросил:
– Ну, Кирилл, как прошли каникулы?
– Жаловаться не стану.
– Ты же на Ривьере отдыхал? Французской?
– Да.
– В Каннах или Ницце?
– В Сан-Тропе. В Ницце и Каннах тоже был. Но большую часть времени в Сан-Тропе провел.
– А-а, понятно. Что ж, с возвращением!
– Спасибо, – поблагодарил я, и мы двинулись дальше.
– Ну, как у вас тут? – без всякого интереса осведомился я. – Какие новости? Никто не приставал к моей телке?
– Да что ты, брат! – вскричал Сыргак. – Кто ж к Наташке приставать посмеет?! Блин, брат, разве мы не знаем твоего гнева? Да это просто самоубийство клеиться к королеве при живом-то короле! Да еще при каком короле!
– Ладно, шучу, – весело засмеялся я. – Да она и не дала бы никому никаких шансов. Для нее лишь один властелин – я! Ха ха ха.
– Это точно. Тут, согласен, ничего не возразишь, – отозвался Володя, опустив глаза и отводя их в сторону.
Когда мы поднялись на второй этаж, где должен был начаться урок, Володя вдруг обронил:
– Знаешь, у нас новичок. Перевелся из другого университета.
– Да? – насторожился я. – И каков он из себя?
– Ничего особенного. Абсолютное дерьмо, – вставил Сыргак.
– Парень совсем не дерьмо, – возразил Володя. – Он очень красив. Ты сам сейчас убедишься. Всего лишь несколько дней в группе, а успел снискать громадную симпатию у девушек, да и у преподавателей тоже. Красавчик и ботаник в одном лице, короче.
– Вот как? – обеспокоенно пробормотал я. – А Наташка? Как она к нему относится?
– Как бы сказать… ну, даже не знаю.
– Давай, выкладывай уже! Как она относится к нему?
– Ну, не сказал бы, что с ума сходит. Но пару раз говорила, что он очень даже ничего.
– Кир, не беспокойся, – заметил Сыргак. – Она любит лишь тебя. Ты владелец ее сердца. Твой рейтинг ему все равно не побить. Ты – настоящий король.
– Хм, ну спасибо, утешил, – не очень радостно молвил я.
И все-таки меня разбирали любопытство и беспокойство. До этого я шел медленно, но сейчас заметно ускорил шаг: хотелось посмотреть на этого новичка.
В аудитории я, как и раньше, был встречен восторженными криками. Девчонки бросились обниматься, целоваться, парни, согнувшись, двумя руками пожимали мне руку, выражая тем самым свое глубокое почтение ко мне. Моя девушка, Наташка, обняла меня и прильнула своими чувственными губами к моим губам. Крепко сжав ее в объятиях, я смотрел по сторонам, ища виновника моего беспокойства.
И внезапно мои глаза остановились на высоком парне, который стоял у окна и смотрел куда-то вдаль. Не знаю, смотрел ли он на осеннее небо или наблюдал за облаками, медленно меняющими свои очертания, но он даже не отреагировал на шум, вызванный моим появлением. Он смотрел в окно, словно застывшая статуя. Возникало впечатление, что его душа улетела далеко-далеко, а тело осталось здесь. Я видел лишь его затылок и спину.
Отпустив Наташу, я направился к нему.
– Эй, привет! – повысил я свой голос.
Он не повернулся.
– Алло, эй, привет!
Он продолжал смотреть в окно. «Ничего себе! – подумал я. – В самом деле, не статуя ли это?».
Я подошел к нему.
– … весь день стоит как бы хрустальный, и лучезарны вечера… – бубнил он самозабвенно.
Я тронул его за плечо, и тут только он встрепенулся и повернулся.
Необычайно красивое киргизское лицо – вот что предстало передо мной. Густые черные брови, карие глаза продолговатой формы, тонко очерченный нос без горбинки, высокий, благородный лоб, обрамленный волнистыми волосами, – да, этот юноша был очень хорош собой, можно сказать, на редкость хорош!
– Что ты так задумался? – иронично вопросил я, протягивая руку. – Меня зовут Кирилл.
– А, Кирилл, рад с тобой познакомиться… Меня зовут Азат… Я недавно перевелся к вам из другого вуза, – дружелюбно проговорил он.
– Знаю, – коротко ответил я, сильно сжав его тонкую руку. – Ну, как у нас? Тебе нравится?
– Да, да, конечно, – растерянно пробормотал красавчик, удивленный, наверно, моим враждебным рукопожатием.
– Ну, тогда добро пожаловать! – были мои слова, и я отошел от него, снедаемый ревностью и завистью. Черт возьми, никак не мог предположить, что он окажется настолько смазливым. Надо же, а! Реально, он нравится всем самкам. Если он нравится самкам, следовательно, нравится и моей телке… Черт его побери!
– Котик, ты такой загорелый, – ласково провела по лицу моему Наташка. – Боже, как же я соскучилась по тебе. Я боялась, что ты никогда не вернешься.
– Боялась или надеялась?
– В смысле?
– Просто тот парень, новичок, симпатичный малый.
– А при чем тут он? – с укоризной спросила Наташа.
– Ну, я уверен, что он любимчик женщин. А ты тоже ведь женщина. Не может быть, чтобы ты осталась равнодушной к нему.
– Котик, для меня существуешь лишь ты. Ты – мой мужчина, мой самец. Ты самый притягательный, сексуальный, крутой.
– Вот как? А ты, оказывается, говорила, что он очень даже ничего.
– Кто тебе это сказал?.. Ах, опять твои болтливые друзья. Ну да, я сказала, что он симпатичный, но не более того… Любимый, не зацикливайся на таких мелочах. Я люблю только тебя! – и Наташка, прижавшись ко мне, жарко поцеловала мои губы.
Наташка была белокурой блондинкой с огромными глазами, окаймленными потрясающими ресницами. Особенно я ценил в ней ее длиннющие, стройные ноги. Дорогие читатели, она обладала невероятно шикарными ногами: абсолютно прямые, белые, упругие, гладкие, бесконечно продолжительные. Я часто замечал, как мужчины оборачиваются ей вслед, не в силах отвести жадного взгляда от ее поистине впечатляющих ног. И во мне вспыхивала… гордость. Да, моя девушка являлась живой куколкой. И я так гордился, что эта куколка неописуемой красоты была моей «собственностью».
Мы были с ней вместе уже три года, то есть, с первого курса. Знаете, мне достаточно легко удалось добиться ее. А это было странно: она из тех, кого называют «недоступными крепостями». И немало парней и даже взрослых мужчин из кожи вон лезли, стараясь завоевать хотя бы мимолетное внимание, но равнодушие ее поражало несчастные сердца. И вот при всем при этом я получил ее очень быстро. Согласен, я самый крутой, самец из самцов и все такое, но все же…
Но, должен признаться, я всегда получал то, что хотел, и тех, кого хотел. Когда я учился еще в школе я с легкостью отбивал у других ребят их девчонок, и меня совершенно не мучила совесть. Наоборот, я получал сплошное удовольствие. Я, так выражаясь, коллекционировал хорошеньких представительниц женского пола.
Даже будучи с Наташей, я не прекратил ухлестывать за красавицами. Каюсь, я много раз изменял ей. И несколько дней назад, находясь во Франции, я нанял экзотических куртизанок из Мадагаскара и провел незабываемую ночь. Да, я подлец, я негодяй. Но что поделаешь, такова моя сущность.
А сейчас, обнимая свою куколку, я терзался мыслью о том, какое чувство она испытывает к новенькому. Зная ее характер, ее вежливую надменность, зная, что она не станет без основания кого-то хвалить, я бесился, думая о комплименте, сделанном ею этому… как его там… Азату. Дьявол! Она не должна была называть его симпатичным! Тут что-то не так! Черт подери этого, как его там, Азата. Нарисовался еще! Не мог выбрать другой университет или хотя бы иную группу. Теперь Наташка будет видеть его каждый день!
Начался урок, а я сидел и поглядывал на новичка. Он очень внимательно слушал лекцию, изредка поворачивая голову в направлении окна. В эти моменты его прекрасные глаза как будто светились мягким светом. Не забывал я следить и за Наташей. Несколько раз мне показалось, она украдкой бросила на Азата взгляд, и это вызывало во мне тревогу. Будь она проклята, эта длинноногая блондинка! Если бы она знала, какое свербящее чувство ревности душит мое неверное сердце.
После всех лекций мы с друзьями вышли из аудитории и пошли ко входу. Новичок же скрылся в библиотеке медленной, чуть покачивающейся походкой.
– Слушай, брат, мы тут с Сыргаком организуем посиделку в честь твоего приезда, – объявил Володя, когда мы оказались на улице. – Это же традиция: ты всегда приходишь самым последним.
– И, как всегда, посиделка в мою честь будет организована на мои деньги? – улыбнулся я.
– Ха ха ха, нет, на этот раз скидываемся мы вдвоем, – и он кивнул в сторону Сыргака.
– Сегодня, что ли? – недовольно пробурчал я. – Вы же знаете, у меня сегодня столько потрясений. Будь проклят этот день!
– Да в любой день, братан, – успокоил меня Сыргак, – не к спеху. Главное, ты приехал, ты здесь.
– Завтра после уроков, возможно, я приду в себя.
– Ну, тогда условились, брат, – обрадованно произнес Сыргак. – Значит – завтра. Кстати, отбрось эти подозрения. Наташа любит только тебя, и ты это знаешь.
Мы попрощались, я сел в свой «бентли», завел его и через несколько минут уже катил по Джальскому проспекту.
Обычно я подбрасывал Наташу до ее дома. Но теперь я ехал один. У меня отсутствовало настроение. Да, моя жизнь теперь испорчена появлением в ней этого, как его там, Азата. А я-то полагал, что проведу этот день, как обычно – как «король студентов». Да, я низвержен в пух и прах. Черт возьми, неужели Наташа неравнодушна нему?.. Всякое возможно: ведь этот парень красив настолько, что ни одна телка не устоит. А высокий-то какой! Сантиметров, этак, на 10—15 возвышается надо мной… К тому же, его огромный плюс – то, что этот негодник хорошо учится, я видел сегодня на лекциях… М-да, скоро я слечу с трона.