Глава 1
Есть люди, над которыми время будто не властно. Эффектная шатенка, неторопливо идущая по аллее, относилась именно к такой категории. Если бы она знала, что мужчина, наблюдающий за ней, держит ее на прицеле, то не улыбалась бы так весело. А он ощущал себя богом, способным решить ее судьбу.
Выстрел в голову уничтожит это ненавистное, счастливое лицо с точеными чертами. Попасть в сердце труднее, зато труп будет выглядеть более эстетично. А еще можно повредить печень или селезенку, чтобы дольше мучилась.
Прицел задумчиво скользил по стройной фигуре, облаченной в элегантное платье.
– Стрелять будешь? – донесся сзади хрипловатый прокуренный голос.
– Не сегодня, – наблюдатель с сожалением опустил винтовку.
Пусть она поживет еще немного! Никуда не денется. Убить ее он всегда успеет. Прежде надо выяснить кое-что.
Бледно-лиловое небо благоговейно взирало глазами-звездами на величественного старца. А он задумчиво смотрел вдаль. Медный обруч с крупным алмазом блестел в бело-голубых волосах, опускающихся ниже плеч и сливающихся с бородой, которая достигала середины груди, но не закрывала амулет Колядник, висящий на золотой цепи. В правой руке старец держал посох, в левой – ярко горящую свечу. На плече старца сидела сова, а за его спиной, радуя глаз нежной зеленью, смыкались пушистые ветви елей. На заднем плане виднелись стройные сосны, и струился по траве розоватой извилистой змейкой полупрозрачный туман.
Этот портрет Велеса нравился Элине гораздо больше, чем другие картины, изображающие бога-оборотня в различных образах. Эллина поклонялась Велесу с раннего детства и носила Ладинец. Так было заведено с древних времен. Мужчинам положено иметь Колядник, а женщинам – Ладинец. Колядник сначала должен быть серебряным, а, после вступления в брак, его можно заменить золотым. У женщин три оберега, меняющиеся в течение жизни. Когда девочке исполняется три года, она получает деревянный амулет – березовый, осиновый или сосновый. Повзрослевшим даруется серебряный Ладинец, а после замужества – золотой. Элина носила золотой амулет Ладинец. Она любила своего супруга, который верил в Иисуса Христа, но не пытался обратить жену в свою веру и даже выделил ей отдельную комнату для молитв и обрядов.
Все потомки Велеса отличались привлекательностью, обаянием и таинственностью. Элина не являлась исключением. Она имела изящные черты лица, загадочные, зеленовато-голубые глаза и длинные волнистые волосы с чередованием золотистых, русых и светло-каштановых прядей. Стройная фигура, плавные движения и коммуникабельность усиливали очарование. Принадлежность к высшей касте Избранников Велеса давала право на ношение особого талисмана: Колядник или Ладинец, вписанный в круг, размещался внутри щита Велеса, имеющего форму шестиконечной звезды. Этот талисман Элина считала самым ценным из всего, что имела, и свято верила в его магическую силу.
Богиню Ладу, как и Велеса, изображали по-разному. Элина предпочитала картину, на которой Лада была веселая, голубоглазая, в венке из ромашек и васильков, с жемчужинами в золотистых волосах. Специалисты, считающие себя компетентными, утверждали, что цветы в венке должны быть розовыми. Возможно, они правы, но ромашки и васильки Элине нравились больше.
Положив на алтарь Лады горсть ягод черешни и букетик полевых цветов, Элина прочла молитву: «Лада Матушка! Обращаюсь к тебе как дочь твоя. Прошу тебя, наполни меня нежностью, осознанием, мудростью! Помоги мне созреть духовно, физически, душевно! Лада Матушка, наведи Лад в роду моем! Призываю тепло твое, мудрость твою женскую, Лад твой и любовь твою. Войди всем твоим теплом, нежностью, любовью в душу мою!»
Помолиться Велесу Элина не успела. Появился супруг.
– А мы потеряли тебя! – воскликнул он.
– Разве я не могу побыть в одиночестве несколько минут? – удивленно отозвалась Элина.
– Если эти минуты длятся более часа, то возникает повод для беспокойства.
– Ревнуешь меня к Велесу? – шутливо осведомилась Элина.
– С ним ты можешь общаться сколько угодно, но если у тебя появится кто-то более молодой и красивый, то я убью его!
– Почему только его?
– Тебе я не смогу причинить вред. А он умрет в жутких муках.
Выражение лица супруга свидетельствовало о том, что он не шутил.
– Мне надоели твои необоснованные подозрения! Сколько раз можно повторять, что я люблю только тебя?!
– Но я же гораздо старше.
– Это еще один плюс в твою пользу. С тобой я чувствую себя спокойно, комфортно.
– Я состарюсь раньше, чем ты.
– И станешь похож на Велеса. Это будет божественно!
Супруг рассмеялся, извинился и поцеловал Элину. А она решила, что побеседует с Велесом позднее.
Рожденная под «клубничной луной» была восхитительна. Она выглядела гораздо эффектнее, чем представлял Матвей. Он любовался ею, не смея приблизиться. Пальцы сжимали золотой медальон, который предназначается ей, но будет вручен позднее и другим человеком. Этот другой пока не в курсе. Ему не понравится правда, но он все поймет и выполнит возложенную на него миссию ради того, чтобы выжить и спасти свой род.
– Еще не время, – шепнул Яков.
– Она не простит меня, если узнает, – мрачно произнес Матвей.
– Не узнает, – заверил Яков. – И не вини себя! В тот момент ты не мог ничего предотвратить.
– Не мог, – обреченно согласился Матвей, провожая взглядом рожденную под «клубничной луной».
Скоро наступит роковая дата, и Матвей воспользуется этим. Сам он уже стар и болен, ему ничего не нужно. А его внук достоин лучшего.
Женщина, открывшая дверь, не удивилась и не испугалась.
– Вы из полиции? – поинтересовалась она.
– Я журналист, собираю материал для статьи о коллекторах, – солгал Анатолий.
– Вовремя Вы явились! Я хотела привлечь к делу прессу.
Она пригласила его в квартиру и охотно рассказала то, что Анатолию уже было известно.
– А почему тот парень заступился за Вас? – уточнил он.
– Узнал он меня, хотя прошло несколько лет. Мы отдыхали вместе в Сочи. Я его тоже вспомнила. Он подружился с сыном Вязовых.
– А имя этого парня Вам известно?
– Рэм. В Сочи он отдыхал вместе с родственниками. Имена у них простые, но стерлись уже из памяти.
– Маруся и Валентин, – подсказал Анатолий.
– Верно! Маруся была видная девушка, и Валентин, жених ее, тоже симпатичный. Потом я только с Вязовыми общалась, а Марусю, Валентина и Рэма не видела. А в тот день судьба свела меня с Рэмом, будто специально. Наверное, бог услышал мои молитвы. Я ведь не виновата в том, что долго болела и задолжала банку.
– Вам известен телефон Вязовых?
– Они умерли оба, а их сын живет в Синедольске. Его телефонный номер не знаю, но адрес назвать могу.
Записав адрес, Анатолий поблагодарил женщину и попрощался с ней. В тот же день он уехал из Москвы.
Анатолий искал Рэма давно, и уже почти потерял надежду, когда вдруг появилась новая информация. Возможно, он ошибается. Рэм мог отправиться не к Вязову, а в другое место. Но проверка не помешает, хотя посещать Синедольск нет желания. С этим городом у Анатолия связаны мучительные воспоминания.
«Умирать страшно в тех случаях, когда смерть приходит внезапно или необоснованно. Быстрая гибель – самая легкая, потому что не успеваешь ничего понять. Именно понять, а не почувствовать. Физическая боль ничтожна по сравнению с душевной. Нелепая, беспричинная смерть вызывает недоумение и обиду. Она может быть мгновенной и яркой, словно вспышка молнии, или нудной и тусклой, как нравоучительная лекция на непонятную, бесполезную тему. Но любой ее вариант кажется возмутительным и порождает массу однотипных вопросов: «За что? Почему? Зачем?».
Смерть бывает разной, но никогда – желанной. Не верьте людям, которые утверждают, что хотят быстрее покинуть этот мир! Они цепляются за жизнь сильнее, чем многие другие, и говорят так потому, что ожидают сочувствия. Даже безнадежные больные не жаждут смерти. Им нужно лишь избавление от мучений. А миф о загробной жизни – сплошное лицемерие, попытка скрыть панический ужас ожидания неизбежного. Само словосочетание «загробная жизнь» звучит абсурдно. Оно вселяет надежду, но не уменьшает страх смерти, потому что это противоестественно. Боязнь умереть – одно из проявлений инстинкта самосохранения».
Тонкие, изящные пальцы замерли в воздухе, повиснув над клавиатурой. Перечитав и проанализировав текст, Лариса сочла его отвратительным. Мысли мрачные, глупые, к тому же изложены коряво. Напоминает неудачное школьное сочинение, хотя в школе на подобные темы не пишут. И, вообще, почему она должна рассуждать о смерти? Какой в этом смысл? Никакого!
Сначала возникли мысли, показавшиеся важными и достойными сохранения. Потом стало ясно, что это бред. Повышение температуры все-таки влияет на психику. Банальное ОРВИ заставило оптимистку думать о смерти. И не только думать, а даже писать на эту тему. Но, если такое уже случилось, то надо попробовать противоположный вариант и пофилософствовать о жизни. Все равно заняться сейчас нечем.
И снова ожила клавиатура. На экране монитора замелькали слова. Нужные фразы возникали мгновенно, как по заказу. Текст будто был составлен заранее кем-то другим, а теперь его просто диктовали Ларисе. Она удивлялась, но продолжала печатать.
«Жизнь – это дистанция. Ее длина индивидуальна. Все зависит от главной цели, которая и является финишем. Если человек быстро достиг предела своих мечтаний, и все его желания осуществились, то ему становится скучно. Тогда он начинает думать о смерти, и она не замедлит явиться».
Опять что-то не то! Ведь хотела писать о жизни! Откуда взялся такой пессимизм? Наверное, болезнь так плохо влияет.
Закрыв Word, Лариса обратилась к надежному источнику информации. В интернете можно найти все. Ларису интересовали осложнения ОРВИ. Интернет услужливо выдал список. Депрессия отсутствовала в перечне. Уже ночь, но спать не хочется. Голова ясная, словно после кофе. Но Лариса пила только воду и теплое молоко.
Снова начался озноб. Модное жаропонижающее средство не помогло, хотя прошло уже больше часа. Фармацевт уверяла, что лекарство начнет действовать через двадцать минут, а эффект сохранится в течение восьми часов. Может быть, одной капсулы маловато? Лариса открыла коробку, собираясь принять лекарство, и не поверила глазам. Все капсулы были на месте! Все десять, целые и невредимые! Как такое могло случиться?! Хотела принять, но забыла? Нет! Лариса точно помнила, как открыла коробку, вскрыла упаковку, достала капсулу, проглотила и запила водой.
«Воспоминания субъективны и ненадежны, поэтому надо верить фактам», – возникла в мозгу новая фраза.
«Это уже не депрессия, а шизофрения!» – испугалась Лариса.
«Если ты помнишь то, чего не было, то помочь тебе может только один человек – психиатр», – отозвался внутренний голос.
«Неправда! С психикой у меня все нормально!» – возразила Лариса, хватая телефон. Руки дрожали, но нужный номер все-таки удалось набрать.
Иза, лучшая подруга Ларисы, ответила со второго звонка. Голос у нее был сонный и недовольный.
– У меня высокая температура и галлюцинации! – крикнула Лариса и едва не расплакалась.
– Жди! Приеду через двадцать минут! – в голосе подруги отсутствовала тревога. Это обнадеживало.
Пунктуальная Иза явилась, как и обещала, ровно через двадцать минут. Выслушав Ларису, она сразу все поняла.
– Ты перепутала лекарства, и вместо жаропонижающего приняла ноотропный препарат, который противопоказан при вирусных инфекциях.
Капсулы, действительно, были похожи, и коробки лежали рядом.
– Что же теперь будет?! – запаниковала Лариса. – Я не хочу умирать!
– Это не смертельно, – заверила Иза. – Ноотропный препарат лишь активировал мозг и вызвал бессонницу. Надо принять жаропонижающие и антигистаминные лекарства.
Как хорошо иметь подругу врача! Выполнив рекомендации, Лариса уснула спокойно и счастливо.
А утром ей на глаза попалась тетрадь, которую Лариса нашла в своем почтовом ящике и начала читать еще до болезни. В тетради содержались те самые фразы, выданные мозгом, простимулированным ноотропным препаратом. Кто и с какой целью решил передать Ларисе странные записи? Пока неизвестно. Наверное, все прояснится после прочтения.
«Мое детство не было счастливым, хотя тяжелым его тоже нельзя назвать. О родителях сохранились лишь обрывки воспоминаний.
***
Майское теплое утро. Толпы народа на площади. Громкая музыка. Я гордо шагаю вместе с мамой и папой в новом нарядном платье, с огромным васильковым бантом в волосах, и с воздушным шариком лазурного цвета. Он кажется мне живым. Я хорошо понимаю его. Шарик хочет умчаться ввысь и слиться с небом, а мне жаль расставаться с ним.
И вдруг раздался звук, похожий на выстрел. Шарик исчез. Вместо него – рваный лоскут. Незнакомый мальчик с хохотом убежал прочь. Когда оцепенение спало, я разрыдалась. Праздник испорчен. Мороженое, конфеты и лимонад не смогут поднять настроение. Я возмущенно отказалась от них. Погиб мой друг, лазурный шарик. Он что-то почувствовал и хотел скрыться в небе, а я помешала ему. Теперь шарика нет. Мама сказала, что хулиганы часто развлекаются подобным образом. Они специально приносят иглы. Родители обещали купить мне новый шарик. Они ничего не поняли! Я обижаюсь на них и злюсь на вредного мальчика.
***
Тихая летняя ночь. В темном бархате неба – крупные, пушистые звезды. Я протягиваю к ним руки, но пальцы беспомощно замирают в темной пустоте, а звезды по-прежнему недоступны, хотя кажутся близкими. Папа понимающе улыбается и сажает меня к себе на плечи. Но даже с такой высоты мне не удается достать звезды. Мама объясняет, что они огромные и такие далекие, что до них невозможно долететь даже на ракете. Я не понимаю. Звезда по размеру меньше моей ладони. Я очень хочу звезду! Родители смеются.
***
Хмурая осень, серое небо, порывистый ветер. Мы вошли в здание, напоминающее по форме старую дедушкину шляпу. Это был бесподобный вечер! Я восторженно аплодировала дрессированным животным, жонглерам, фокусникам и клоунам. Мне казалось, будто я попала в сказочную страну. Жаль было ее покидать. Родители обещали, что когда-нибудь мы вернемся в волшебный мир.
***
Солнечный зимний день. Снег искрится повсюду. Я катаюсь с горки на санках. Непередаваемое ощущение! Хочется умчаться далеко-далеко! Но путь быстро заканчивается. Я поднимаюсь наверх, чтобы повторить путешествие и попытаться уехать еще дальше. А когда санки переворачиваются, сбрасывая меня в снег, я смеюсь, и родители хохочут вместе со мной.
***
Снова весна, но уже без родителей. Где они? Никто не хочет разговаривать на эту тему. Бабушка злится. Тетя Лена плачет. Дедушка хмуро молчит. Соня, дочь тети Лены, тоже ничего не понимает.
***
Почему нельзя гулять по ночам? Если просто запретили, без всяких пояснений, то можно. Я осторожно покинула спящий дом и поспешила на улицу, к веселой синеглазой луне и ее подругам, разноцветным звездам. Ночью все выглядит по-другому, и цветы пахнут иначе. А звуки негромкие, таинственные. Шелест листвы, трель соловья, и стрекотание цикад сливаются в дивную мелодию. Я наслаждаюсь чудесной ночью, впитываю ее в себя и растворяюсь в ней, ощущая себя невидимой и бестелесной. Улицы молчаливы, пусты. Никто не мешает мне делать то, что я желаю. Меня не видят, не слышат, не воспринимают. Будто все люди внезапно исчезли, а я осталась одна во всем мире. Необычное ощущение, волнующее, радостное и тревожное одновременно.
Места вокруг уже незнакомые, но мне не страшно, а интересно. Люблю узнавать что-то новое. Фантазирую, будто попала в чужую страну. Осматриваюсь в поисках необычного, и замечаю вдали огромную звезду. Замираю от восторга, не смея верить. Потом бегу, спешу изо всех сил, опасаясь, что звезда погаснет прежде, чем я успею ее рассмотреть. И вдруг понимаю, что это огонь. Приближаюсь к нему и цепенею от ужаса. Горит наш дом!
С тех пор не могу спокойно смотреть на пожар. Он всегда напоминает мне о том пламени, которое погубило бабушку, деда, тетю Лену и Соню».
Жуткий огонь усиливался. Искры летели в небо. Лариса представила это так четко, что даже ощутила запах гари. Сколько лет было той девочке? В каком возрасте она сейчас? Судя по подчерку, уже взрослая. Как ее зовут, и какое отношение она имеет к Ларисе?
Возникло желание обратиться к Изе, но Лариса сразу отвергла эту мысль. Она должна узнать все сама – не поиграть в детектива, а лишь выяснить, кому принадлежат записи и зачем их подкинули именно ей. Лариса опять погрузилась в чтение.
«С шести лет меня воспитывали тетя Рита и дядя Миша. Мне повезло. Я не задержалась в детском доме, потому что на меня сразу обратили внимание приличные люди, мечтающие о дочери, похожей на них. Сходство, действительно, было очевидно. Я угодила обоим приемным родителям. Глаза – светло-карие, с золотистыми искрами, как у дяди Миши. Кудрявые темно-русые волосы очень похожи на локоны тети Риты, и родинка на плече у меня такая же, как у нее. Ямочки, появляющиеся на моих щеках во время улыбки, умиляли дядю Мишу. Он вспоминал себя в детском возрасте.
Тетя Рита и дядя Миша были добрые, внимательные и заботливые. Они относились ко мне, как к родной дочери. Но я не могла называть их мамой и папой».
Лариса мысленно перечислила приметы: карие глаза, русые кудрявые волосы, родинка на плече, ямочки на щеках. Негусто, особенно если учесть, что цвет волос у женщин часто меняется, а ямочки на щеках могут исчезнуть с годами.
Тетрадь, обнаруженная в почтовом ящике, была завернута в плотный полиэтиленовый пакет и рекламную газету. Это случилось вчера. Тогда у Ларисы была высокая температура, поэтому она плохо соображала. А сейчас ей лучше, и она в состоянии начать расследование. Нельзя упускать время! Чтением она займется позднее.
Лариса закрыла квартиру и вышла из дома. Возле подъезда, на светло-синей скамье сидела грустная баба Варя, местная активистка. Она так бурно выражала свои эмоции, что никто не желал общаться с ней. Когда баба Варя появлялась на улице, вокруг нее возникал вакуум. Люди торопливо здоровались с ней и сразу вспоминали о срочных делах. Кошки и собаки обходили бабу Варю стороной. Даже голуби не приближались к ней. Зато насекомые обожали активистку. Мухи и осы дружелюбно кружились над ней. Баба Варя раздраженно отмахивалась от них газетой.
Вежливо поприветствовав одинокую активистку, Лариса поинтересовалась:
– Вы видели, кто вчера разносил рекламные газеты?
– Парень подозрительный, в темных очках, – оживилась баба Варя.
– И что же в нем необычного?
– Прежде девушки бросали газеты в ящики, я с ними часто ругалась по этому поводу. У нас и так достаточно мусора в подъезде. Но к девушкам все давно привыкли. А парень незнакомый, и явился слишком рано, еще семи не было. Вера тогда собаку выгуливала. Она вышла из подъезда, а он проскользнул туда, пока дверь была открыта. Вернулся он быстро, сел в машину и сразу уехал.
– В какую машину? – насторожилась Лариса.
– Не знаю, не разбираюсь я в них. Только заметила, что машина мокрая, как после дождя, и номера залеплены грязью.
– Дождя прошлой ночью не было, – задумалась Лариса.
– В том-то и дело! А если он проник к нам с плохими намерениями? Зачем он приехал в такую рань? – визгливый голос активистки заставил прохожего ускорить шаг.
– Наверное, он студент, подрабатывает перед занятиями, – неуверенно предположила Лариса.
– Нищие студенты не покупают дорогие автомобили, – возразила баба Варя.
– Почему Вы решили, что машина дорогая?
– Она такая же, как у зятя Клавдии Дрокиной, только черного цвета.
Лариса опять ощутила озноб и боль в мышцах, но все же решила не отступать и наметила план дальнейших действий. Прежде всего, необходимо побеседовать с Клавдией Дрокиной, выяснить марку автомобиля, а потом поговорить с Верой. Головная боль нахлынула внезапно и сильно. «Сначала аспирин, все остальное подождет!» – заявил внутренний голос.
Лариса добрела до двери, жалея о том, что недооценила свои возможности и, опасаясь, что упадет в обморок прежде, чем успеет принять таблетку. Замок открылся с первого оборота, хотя прежде Лариса всегда поворачивала ключ трижды. Она делала это автоматически, не задумываясь, поэтому не могла ошибиться. Кто-то посетил квартиру во время ее отсутствия. Страх заглушил головную боль. Хотелось бежать прочь и звать на помощь. Но Лариса справилась с паникой. Зачем ставить себя в нелепое положение? Странный посетитель уже ушел, иначе бы дверь была заперта изнутри. Надо внимательно осмотреть все комнаты. Если что-то пропало, то можно обратиться в полицию. А пока еще рано делать выводы, хотя интуиция подсказывает, что это связано с тетрадью.
В квартире все было так же, как прежде, только присутствовал слабый, едва уловимый запах табака и дешевого дезодоранта. Вряд ли это галлюцинация. Все-таки кто-то побывал здесь. Взгляд упал на компьютерный стол. Тетрадь исчезла! Ужас сковал тело. Запах табака и дезодоранта усилился. Непонятный звук возник за спиной. Лариса успела обернуться. Она увидела парня в темных очках и пожалела о том, что не расспросила бабу Варю о нем подробнее.
Телефонный звонок показался тревожным, хотя мелодия предупреждала о том, что это Лариса, лучшая и беспокойная подруга. У Ларисы периодически что-то не ладилось. В таких случаях она нервничала, пугалась и обращалась к Изе. «Какие проблемы на этот раз?» – хотела спросить Иза. Но из телефона донесся незнакомый мужской голос.
– Изольда Сергеевна? – уточнил он.
– Да. Кто Вы?
– Лейтенант Березин. Вам знакома Лариса Флорина?
– Что с ней?! – Иза удивилась и укорила себя за то, что оставила подругу без присмотра. Лариса часто вела себя непредсказуемо, даже неадекватно, но не настолько, чтобы ею заинтересовалась полиция.
– Она мертва, – сочувственно сообщил невидимый собеседник.
– Нет! Не может быть! – Иза ожидала чего угодно, но только не летального исхода при банальном ОРВИ. Может быть, Лариса опять перепутала лекарства? Что она могла выпить? В ее аптечке отсутствовали опасные препараты.
Лейтенант Березин словно угадал мысли Изы.
– Причина смерти – ножевое ранение, – пояснил он.
– Ларису убили?! – ошеломленно переспросила Иза, не желая верить.
Это абсурд! Бред! Лариса – веселая, легкомысленная особа, у нее нет врагов. Убийство с целью ограбления маловероятно. Лариса небогата, деньги всегда заканчиваются у нее накануне зарплаты. Иза поймала себя на мысли о том, что думает о лучшей подруге в настоящем, а не в прошедшем времени. Это естественно. Она еще не осознала кошмар и не хочет смириться с ним.
– Когда Вы видели Флорину в последний раз?
– Ночью. Лариса заболела и просила меня приехать.
– Она была одна?
– Конечно, иначе бы Лариса не стала мне звонить.
Собеседник настаивал на встрече и составлении протокола. Иза назвала адрес. Березин прибыл через двадцать минут. Странное совпадение! Он спешил к Изе так же, как она к Ларисе. Только Ларисы больше нет. А если произошла ошибка? Надо было сразу поехать к подруге, а не ждать лейтенанта. Может быть, Лариса ранена, а не мертва.
– «Скорая» констатировала смерть, – разрушил надежды Березин. – Соседи снизу слышали крик и грохот. Когда они прибежали, дверь была открыта. Флорина лежала на полу, в луже крови. Соседи вызвали «скорую» и полицию. Сейчас мои коллеги опрашивают жильцов подъезда. Не исключено, что кто-то видел преступника. У Вас есть какие-то гипотезы?
Иза отрицательно покачала головой и расплакалась. Березин виновато смотрел на нее и бормотал что-то невнятное. Поняв, что беседовать с Изой бесполезно, он ушел.
Успокоившись, Иза решила позвонить Алевтине Ивановне, единственной родственнице Ларисы, живущей в другом городе.
– Как умерла?! – вскрикнула Алевтина Ивановна, выслушав жуткую новость. – Во время операции или после нее?
– Не было операции. Все закончилось слишком быстро, еще до приезда «скорой», – всхлипнула Иза.
– А мне сообщили, что Лариса в больнице. «Скорая» привезла ее с ножевым ранением.
Иза еще не успела осмыслить услышанное, как снова зазвонил телефон.
– Извините, я ошибся и напрасно огорчил Вас! – заявил Березин. – Первая «скорая», действительно, констатировала смерть, а вторая доставила Флорину в хирургию.
– Она жива?
– Пока да. Будем надеяться на лучшее.
Иза поспешила в больницу. Операция прошла успешно. Ларису поместили в реанимацию, а Изе позволили ухаживать за ней. Лариса была бледная, осунувшаяся, черты лица заострились, пульс слабый и частый, но дыхание нормальное. Очнулась она лишь через три часа и сразу узнала подругу. Лариса сбивчиво рассказала о тетради, подброшенной в почтовый ящик, о попытке расследования и жутком незнакомце. Мужчина бросился на нее с ножом. Лариса громко закричала, не только от страха. Она надеялась, что соседи ринутся на помощь, а злоумышленник испугается и сбежит, не причинив ей вред. Но он все же успел нанести удар. Ему удалось скрыться. К сожалению, Лариса плохо рассмотрела его. Средний рост, темные волосы, большие, солнцезащитные очки. Это все, что удалось заметить за несколько секунд до нападения. Лариса, подумав, добавила, что преступник курит и пользуется дезодорантом.
– Ты уверена в том, что это дезодорант, а не туалетная вода, одеколон или лосьон? – уточнила Иза.
– Противный дешевый дезодорант! Сигареты тоже низкосортные! – уверенно заявила Лариса. Работая в туристическом агентстве, она научилась определять достаток клиентов по запахам, исходящим от них. – Если бы такой тип обратился в нашу фирму, то я не стала бы предлагать ему даже автобусный тур в Анапу, Лазаревское и Геленджик.
Лариса пыталась вспомнить еще что-то важное, но помешал дежурный врач. Он предупредил, что пациентке нельзя много разговаривать и выпроводил Изу из палаты, заверив в том, что жизнь Флориной вне опасности.
Варвара Никитична, именуемая в простонародье бабой Варей, сразу заметила чужака. Худощавый мужчина среднего роста, неопределенного возраста, в неприметной одежде и темных очках остановился возле подъезда, но не вошел в него. Осмотревшись по сторонам, он направился к скамейке и сел рядом с Варварой Никитичной, хотя вторая скамейка пустовала.
– Вы живете здесь? – поинтересовался он.
– А Вам какое дело до меня? – встрепенулась Варвара Никитична.
– Мне нужна Лариса Флорина, а у нее телефон не отвечает, – признался незнакомец.
– Как он может отвечать, если Лариса в больнице?
– Вы в этом уверены? – сквозь темные стекла очков выражение его глаз было не видно, но в голосе проскальзывало удивление.
– Кем Вы ей приходитесь? – запоздало спросила Варвара Никитична. Ей бы следовало сразу осведомиться об этом.
– Знакомый. Мы договорились о встрече, но Лариса не пришла. Что с ней случилось?
– Ножевое ранение! – охотно сообщила Варвара Никитична. – Кто-то хотел убить Ларису!
В их доме давно уже не случалось ничего интересного, а тут вдруг такая новость. Страшное преступление, к тому же в родном подъезде! Это событие будут теперь обсуждать целую неделю или еще больше.
– В какой больнице она находится? – уточнил собеседник, заслужив уважительный взгляд Варвары Никитичны.
Повезло Лариске! Порядочный мужчина попался. Любой другой на его месте постарался бы сразу забыть о подруге, потому что больные женщины никому не нужны. А этот волнуется, навестить хочет. Почему бы не помочь хорошему человеку? Она и помогла, сообщила ему то, что удалось узнать от медиков со «скорой».
Поблагодарив Варвару Никитичну, мужчина ушел. А она укорила себя за то, что даже имя его не спросила.
Мухи и осы кружились над головой. Когда рядом сидел приятель Ларисы, они отсутствовали. Местные насекомые опасаются чужаков, зато Варвару Никитичну любят. Лучше бы было наоборот! Боится она этих насекомых! Ведь они не просто летают, а с подлой целью. Им надо ужалить кого-нибудь. Варвара Никитична замахала газетой, отгоняя нахальных, назойливых насекомых. И в этот миг что-то острое жадно впилось в затылок. Оса все-таки успела ужалить. Хотелось громко кричать от боли и возмущения, но язык не повиновался. И рука, сжимающая газету, внезапно онемела, а тело стало непослушным и мягким, будто ватным.
Гуран лишь хотел испытать препарат, который действует на мозг, как сыворотка правды, но обладает менее выраженными и более безопасными побочными эффектами. Ничего особенного он не ожидал от этой проверки. Но подопытный экземпляр внезапно выдал интересную информацию: ему поручено незаметно забрать тетрадь у незнакомой девушки. Он не знал, что содержится в тетради. Испытуемый направлялся к этой девушке в тот момент, когда игла с экспериментальным препаратом вонзилась ему в спину. Подопытный экземпляр забыл о разговоре с Гураном, когда очнулся, и отправился на задание. Гуран осторожно проследил за ним.
Побочные эффекты проявились неожиданным образом: подопытный экземпляр ударил девушку ножом и сбежал с места преступления. Гуран тоже скрылся, но позднее вернулся, чтобы узнать, чем закончилась эта история. Старушка, сидевшая возле подъезда, удовлетворила его любопытство. Гуран был уверен в том, что старушка рассказала ему все, что знала, но все же не удержался от соблазна ввести ей экспериментальное вещество. Результат оказался нетипичным: старушка скончалась. Надо будет учесть это при следующих опытах. А пока следует извлечь пользу из ситуации.
Позвонив человеку, на которого работал исполнитель, Гуран сообщил о неудачном покушении.
– Я велел ему только взять тетрадь! – возмущенно отозвался собеседник.
– Но Флорина видела его и осталась жива. Надеюсь, ты понимаешь, насколько это опасно? – вкрадчиво произнес Гуран.
– Понимаю. Спасибо за предупреждение! Деньги перечислю сегодня.
Гуран мысленно выругался. Этот кретин ничего не понял! Он должен был не благодарить Гурана за информацию, а попросить его ликвидировать Ларису Флорину.
Разговор получился неприятный, потому что ни один из них не хотел признавать свои ошибки.
– Я сделал все так, как ты велел! – заявил Рэм.
– Надо было уточнить, – хмуро отозвался Валет
– О таких обстоятельствах я и предположить не мог, а ты живешь в Синедольске дольше, чем я и должен быть в курсе!
– Теперь уже в курсе, – буркнул Валет. – А тогда я не знал, что в этом городе так любят Селезнева!
– Может быть, это два разных человека, и обоих решили увековечить, – съязвил Рэм.
– Дело не в этом! Узнав о твоей ошибке…
– Не я ошибся, а ты! – прервал Рэм.
– Неважно! Теперь надо исправить то, что натворил Вяз.
– Как исправить?
– Капитально! – рявкнул Валет. – И не притворяйся, будто не понимаешь!
– Ты обещал, что мне не придется никого убивать или калечить, – напомнил Рэм.
– Ситуация чрезвычайная! Другого выхода нет. Если ты откажешься, я обращусь к Гурану, но тогда и Вязу не поздоровится.
– А если я соглашусь, что будет с Вязом?
– Ничего. Я умею прощать, когда это необходимо.
Рэм разозлился, но промолчал. Ради Вяза он нарушит свои принципы. А потом можно использовать другие рычаги. Марионеткой Рэм не станет, но, возможно, удастся сделать его более послушным. Рэм нужен Валету. Лучшего исполнителя трудно найти. И Рэму было бы тяжело без поддержки Валета. Они сработаются. Валет постарается удержать ценного сотрудника не только финансово. Он не будет уязвлять самолюбие Рэма. Валет и прежде вел себя тактично по отношению к воспитаннику. Рэм сам пришел к нему и доверился Валету. А спровоцировал его на это Анатолий Дробин, лицемерный, жестокий и опасный. Валет принял Рэма как родного, и сделал для него все, что мог. Без ссор, конечно, не обходилось. Валет иногда повышал голос, но никогда не распускал руки. В отличие от Дробина он не мог позволить себе ударить Рэма. Анатолий Дробин, наверное, давно уже считает Рэма погибшим, поэтому не пытается больше навести справки о нем. И хорошо, что не пытается! Если бы Дробин нашел Рэма, то снова выместил бы на нем свою злость, только более бурно и жестоко. А Валет был бы не в состоянии защитить своего воспитанника. Но Анатолий Дробин не станет искать Рэма.
Никто и предположить не мог, каких усилий стоило Родиону Трифонову попасть в эту больницу. Желающих было много, даже с красными дипломами и со связями. Но Родиону повезло. Как и хотел, он оказался в пятом хирургическом отделении, там, где работал гениальный Дмитрий Петрович Борисов, хирург-виртуоз. Из-за него Трифонов и стремился в пятое хирургическое отделение. Он давно мечтал о тех временах, когда станет ассистировать знаменитому Борисову, лучшему во всем городе, а, может быть, и в стране.
Мечты не совпали с действительностью. Хирурги не восприняли интерна всерьез, а Дмитрий Петрович смотрел на Родиона насмешливо-снисходительно, как на глупого дошколенка. Он разрешил Трифонову присутствовать в операционной только в качестве наблюдателя и при условии, что Родион не станет мешать профессионалам. Но Трифонов не унывал. Он возлагал большие надежды на ночное дежурство.
Надежды тоже не оправдались. Когда потребовалась срочная операция больному, доставленному по «скорой», Борисов взял с собой второго хирурга, а интерна оставил дежурить в отделении.
Раздосадованный тем, что снова не смог стать ассистентом Дмитрия Петровича, Родион просматривал истории болезни, жалея о том, что отсутствуют фотографии больных. Во время вечернего обхода, сопровождая дежурного хирурга, Трифонов обратил внимание на некоторых молодых, симпатичных пациенток, но не запомнил фамилии и номера палат.
Услышав противный дребезжащий звук, Родион выглянул в коридор. Двое мускулистых мужчин в синих медицинских костюмах везли каталку. Пациентка была накрыта простыней. Виднелась лишь голова, но определить возраст не представлялось возможным, потому что лицо полностью закрывали бинты.
– Куда вы ее везете? – деловито осведомился интерн Трифонов.
– В седьмую палату.
– Что с ней?
– Нам это фиолетово. Мы санитары. Доктор сказал, что скоро будет здесь, и не велел прикасаться к пациентке до его прихода.
– А мне и не надо, и даже неинтересно! – буркнул Родион и вернулся в ординаторскую. Опять ему не доверяют!
Через несколько минут опять донесся тот же звук. Трифонов предположил, что санитары везут обратно пустую каталку, но снова покинул ординаторскую. Каталка была не пуста. На ней лежала та же самая женщина.
– Ошибочка вышла! – пояснили санитары. – Ее надо отправить в ожоговое отделение. Доктор сейчас позвонил, он ждет нас там.
– Ожоговое отделение в другом корпусе, – отозвался Родион.
– Теперь мы знаем, а когда доктор находился в приемнике, то назвал только этаж и номер палаты, мы и подумали, что здесь, в этом здании.
«Ошибочка!» – повторил интерн и повеселел. Не доверяют не ему, а кому-то другому в ожоговом отделении. С этой приятной мыслью Трифонов уснул на диване в ординаторской.
Пробуждение было внезапным и экстремальным.
– Родион Геннадьевич, Флориной из седьмой палаты плохо! – завопила, вбегая в ординаторскую Ася, дежурная медсестра.
– Кто такая Флорина? – не понял Трифонов. Он сонно потер глаза, но вставать не спешил. Капризные старушки периодически беспокоили дежурных медиков по ночам, жалуясь на несуществующие болезни. Очевидно, Флорина одна из них. Ей требуется внимание молодого доктора, а он, интерн Трифонов, не обязан развлекать пожилую маразматичку.
– Ее перевели сегодня из реанимации, – пояснила медсестра.
– На что жалуется эта бабуля? – раздраженно уточнил Родион.
– Флорина молодая, и она не жалуется, потому что потеряла сознание. Идите быстрее! Мне кажется…
Не дослушав, интерн помчался в седьмую палату. Ася устремилась за ним.
В палате находились две пациентки. Одна храпела, как трактор, вторая, вообще, не дышала. Лицо у нее было синеватое, а кожа – холодная. Пульс не определялся.
– Быстрее зови реаниматора! – испуганно крикнул Трифонов, обращаясь к медсестре.
Ася убежала. Соседка Флориной пробормотала что-то неразборчивое и повернулась на бок.
Реаниматор появился быстро, только не стал ничего делать. Взглянув на пациентку, он выругался и зло посмотрел на Родиона.
– Тебя для чего здесь оставили?!
– Она умерла?! – спросил Трифонов, ощущая слабость в ногах.
– Давно, часа два назад или больше!
– И что мне теперь делать? – пролепетал интерн дрожащим голосом.
– Отправь ее в морг, – посоветовал реаниматор и ушел.
Родион побрел обратно в ординаторскую. Он даже думать не хотел о том, что будет завтра, когда всем станет известно о смерти пациентки, которая по всем законам медицины и логики не должна была умереть.
Узнав о том, что Лариса Флорина очнулась после операции, Березин хотел побеседовать с ней, но его не пустили в реанимацию. Разговор пришлось отложить. А утром стало известно о смерти Ларисы. Вечером Флорину перевели из реанимации в пятое хирургическое отделение, и в ту же ночь она скончалась. Подозрительно, особенно если учесть, что состояние Флориной расценивалось как удовлетворительное. Надо узнать об этой истории подробно. В пятом хирургическом отделении работает знакомая Березина, Ася Лескова. Возможно, ей что-то известно. Он обязательно поговорит с Асей, и чем раньше, тем лучше. Внутренний голос подсказывал, что надо спешить, пока не случилась новая беда. Интуиция никогда не обманывала Березина. Сейчас она предупреждала о смертельной опасности, только не уточняла, кому угрожает эта опасность. За себя Березин не волновался. Покушаться на его жизнь никто не посмеет, но Ася вполне может стать жертвой, если в ту ночь она заметила что-то странное.
Больница находилась рядом, а до начала рабочего дня еще оставалось время. Даже если Березин опоздает, никто не упрекнет его за то, что он занимался допросом свидетельницы, которая, возможно, видела преступника.
Приблизившись к пешеходному переходу, Березин обратил внимание на чередование белых и красных полос и вспомнил, что это место особенное. Красно-белая «зебра» находится только здесь. Светофоры на этом перекрестке не задерживаются. В них врезаются солидные грузовые машины или ударяют молнии. А в прошлом году все светофоры на злополучном перекрестке сбил танк. Как он туда попал, не знал никто, даже люди, управлявшие танком. Они не имели никакого отношения к военной службе и уверяли, что спиртное приняли уже после неудачного маневра.
Суеверные горожане называли аномальный перекресток проклятым местом. Березин не верил в мистику. Он считал, что повышенное количество ДТП связано с отсутствием светофоров. Ничего сверхъестественнного в этом нет.
Перекресток был пуст. Машины и пешеходы отсутствовали в пределах видимости. На какой-то миг Березину показалось, будто он остался один во всем городе, а красные и белые полосы пытаются о чем-то предупредить.
До больницы оставалось всего триста метров. Но лейтенант Березин не смог преодолеть этот путь. Его жизнь оборвалась внезапно и жутко. Автомобиль, мчавшийся на предельной скорости, настиг Березина на середине красно-белого пешеходного перехода.
Сердце билось так сильно, что казалось, будто все слышат его и смотрят на Асю с укором. Но эта была лишь иллюзия, навеянная страхом. Если бы они догадались, какой мерзкий поступок совершила медсестра Лескова, то вызвали бы полицию. Только никто ни о чем не подозревает.
Интерн Родион Трифонов едва не плачет. Хирург Борисов мрачен, как грозовая туча. Дмитрий Петрович оперировал Ларису и был уверен в благоприятном исходе, потому что все его пациенты выздоравливали. С Флориной тоже не должно было возникнуть проблем. Но они возникли, только не у Борисова, а у Лесковой. Асе хотелось бежать, но она справилась с паникой и ускорила шаг, лишь оказавшись за территорией больницы.
Машина ждала в условленном месте. Молодой эффектный мужчина не произнес ни звука. Его лазурные глаза излучали холодное равнодушие. Этот холод, проникнув в душу, заставил Асю испуганно вжаться в сидение. Она вдруг поняла, что никаких гарантий нет. Он ничего не обещал ей. Но даже если бы и обещал, это бы не имело значения. Его словам нельзя верить. При первой встрече он солгал, а теперь ничего не желает объяснять, и это гораздо хуже, чем ложь.
Все началось с мелкой неприятности. Арслан опять поссорился со своей незаконной тайной супругой, Риной. После побега из тюрьмы Рина скрывалась у Арслана, на съемной квартире. У нее не было родственников, кроме гражданского супруга. Рина сбежала из тюремной больницы. Никто не ожидал от нее такого. А Рина все предусмотрела. Она специально проглотила иглу, чтобы попасть в операционную, потому что из больницы легче сбежать, чем с зоны.
Красота Рины немного увяла в тюрьме, но характер остался прежний, скандальный.
Рина и Арслан пили вино. Рина заявила, что ее сожитель похож на орангутанга. Арслан разозлился и ударил Рину. Она упала. Арслан пнул ее несколько раз ногой в живот, и успокоился. Рина тоже затихла.
Когда Арслан протрезвел немного, то заметил, что Рина по-прежнему лежит на полу. Арслан снова ударил ее, со злости, а потом понял, что она никогда не встанет. И тогда ему стало страшно.
Выбежав на улицу, Арслан столкнулся с парнем в темных очках, едва не сбив его с ног, извинился перед незнакомцем и расплакался. Незнакомец спросил, не нужна ли помощь. Арслан честно рассказал обо всем. Незнакомец помог. Он позвонил кому-то. Вскоре приехали мужчины в медицинских костюмах и увезли Рину. Арслан надеялся, что она еще жива. Незнакомец велел не выходить из квартиры неделю и никому не говорить о случившемся.
Арслан притаился только до утра. Потом ему стало скучно. Он попросил у дяди Вахида машину, чтобы покататься. Дядя Вахид добрый и щедрый, он никогда ни в чем не отказывал племяннику. Управлять автомобилем Арслана научил Вахид. Автошколы для тупых, Арслан умный. Документы на машину оформлены на Вахида, но ездят на этом автомобиле все родственники. Полицейские ни о чем не догадываются, для них все азербайджанцы на одно лицо.
Пить вино Арслан больше не стал. Он знал, что за руль надо садиться трезвым, поэтому лишь выкурил сигарету со спайсом. Правила Арслан не учил. Вахид сказал, что главное – двигаться на зеленый свет и тормозить на красный. Так Арслан и делал до тех пор, пока не надоело тормозить.
Он не желал больше уступать дорогу пешеходам и сообщал им об этом громким сигналом. Пешеходы испуганно разбегались. Арслан хохотал. Но один пешеход не умчался. Он был в полицейской форме и думал, что ему все дозволено. Глупец! Дозволено все Арслану. Он хотел напугать полицейского и посмеяться над ним, но затормозил слишком поздно.
Поняв, что натворил, Арслан выбежал из машины. На глупого полицейского, сбитого автомобилем, Арслан не хотел смотреть. Он поспешил скрыться, оставив машину на дороге.
Вернувшись в квартиру, Арслан взглянул на бурые пятна, пропитавшие ковер, и вспомнил о Рине. Он снова выкурил сигарету со спайсом, потом выпил водку, коньяк и вино. Отчего стало плохо, Арслан не понял. Он открыл окно, чтобы вдохнуть свежий воздух, посмотрел вниз, подумал, что надо выйти на улицу, и вышел. Это оказалось несложно. Уже находясь в воздухе, Арслан понял, что с девятого этажа спускаться, таким образом, быстрее и удобнее, чем на лифте.
Дробин испытывал противоречивые чувства. Анатолий злился на Рэма и готов был простить его. Оба они любили Алису, но по-разному. Рэм искренне обожал ее и считал самым близким человеком. Анатолий упорно старался внушить себе, что любит Алису, и надеялся, что эта необычайно красивая женщина заполнит мучительную пустоту в его душе. Он ошибся. Пустота уменьшилась, но не исчезла.
Смерть Алисы они тоже восприняли неодинаково. Анатолий, конечно, переживал, но не так, как Рэм. Он знал, что когда-нибудь это случится и отнесся к неизбежному по-философски. А Рэм не верил и искал другую причину. Самое ужасное заключалось в том, что причина, действительно была, только виновник преждевременной кончины Алисы – не Анатолий, а другой человек, нежданный гость, явившийся не вовремя. Хотя гостя, наверное, нельзя обвинять в случившемся, он ведь не специально это сделал. Гость не желал никому зла, и тем более, смерти. Он и сам погиб нелепо, по собственной глупости.
Анатолий тряхнул головой, словно пытаясь освободить мозг от ненужных мыслей.
– Что-то не так? – сочувственно поинтересовался таксист.
– Нет, все нормально, – отозвался Дробин так поспешно, что таксист не поверил, но не стал больше спрашивать.
О какой нормальности может идти речь, если Анатолий боится этого города, как чумы?! Он думал, что никогда больше не вернется в Синедольск. И не вернулся бы, если бы не Рэм! Найти бы его быстрее!
Дмитрий Борисов работал в пятом хирургическом отделении одиннадцать лет, и за все это время у него не было ни одного трупа. Это объяснялось не везением, а профессионализмом. Безнадежных пациентов он не оперировал. Борисов спасал только тех больных, у которых имелись шансы. У Ларисы Флориной шансов было более чем достаточно, хотя она потеряла много крови. Борисов сделал для этой девушки все, что мог, и она стала быстро выздоравливать. Борисов был уверен в хорошем прогнозе. Но Флорина вдруг умерла. Интерн Трифонов, дежуривший в отделении, не мог ничего объяснить, потому что спал, как сурок, в то самое время, когда пациентке стало плохо. Его разбудила медсестра, но и она заметила катастрофу слишком поздно.
Ожидая результаты вскрытия, Борисов не мог сосредоточиться. Интерн Трифонов старался не попадаться ему на глаза.
Телефонный звонок не показался неожиданным, но все же заставил вздрогнуть.
– Причина смерти – разрыв селезенки и печени – сообщил патологоанатом.
– Не было там разрывов, – возразил Борисов. – Я проверял, капсулы были целые.
– Тебе не хуже меня известно о подкапсульных кровотечениях. Разрыв может случиться на второй или третий день после травмы.
– Нет! Я не мог пропустить такую патологию! – продолжал спорить Борисов.
– Но ты пропустил, и не только это. У больной была субдуральная гематома, которая тоже могла вызвать летальный исход или ускорить его.
Это, действительно, непростительная ошибка. Дмитрий не учел то, что девушка, получившая ножевое ранение, при падении сильно ударилась головой. Он, вообще, не подумал о вероятности тяжелой черепно-мозговой травмы, потому что никаких признаков не заметил. Флорина очнулась быстро. Сознание у нее было ясное, и головные боли не беспокоили. У нее даже гемоглобин стал нормальный после переливания крови.
– Ты не переживай, я не стану портить тебе карьеру и репутацию по старой дружбе, – заявил патологоанатом. – В заключении будет другой диагноз: тромбоэмболия легочной артерии. Это вполне естественно и не подозрительно.
– Я твой должник, – пробормотал Борисов.
В тот день он попросил отгул, сославшись на головную боль, и напился, впервые в жизни. Дмитрий Борисов больше не считал себя профессионалом. Даже интерн Трифонов не допустил бы такую грубую ошибку.
Изольда уже не плакала, хотя не успокоилась и не смирилась с потерей лучшей подруги. Она смотрела на гроб, но не желала поверить. Лицо у Ларисы было жуткое и чужое. Иза не задержала на нем взгляд. «Прости!» – шепнула она, отворачиваясь, чтобы не видеть то, во что превратилась Лариса. «Если бы я знала, что так получится, то не отходила бы от тебя ни на шаг!»
Она всегда помогала Ларисе, а теперь не смогла спасти подругу, и поэтому чувствовала себя виноватой. Иза обрадовалась, когда Ларису перевели в хирургию, и решила, что жизнь подруги уже вне опасности. А интуиция промолчала. Иза не верила заключению патологоанатома, потому что он отводил взгляд, когда говорил о результатах вскрытия, и пальцы у него нервно подрагивали. Это означало, что он лжет. Не было никакого осложнения! Тромбоэмболии возникают иногда после операций, но это был не такой случай. Ларису убили. Преступник проник ночью в палату и ввел Ларисе яд. В этом Иза не сомневалась, хотя не могла понять, кому выгодна смерть Ларисы.
На похоронах присутствовало много людей, но посторонних среди них не было. В фильмах преступники часто приходили на могилы своих жертв. Наверное, в реальной жизни тоже случалось нечто подобное, только здесь иная ситуация. Убийцу надо искать не на кладбище. Он успел скрыться, и примет слишком мало. Но Иза обязательно найдет его и отомстит.