Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности. Глава 1. Право и нравственность как регуляторы социального поведения (С. В. Тасаков, 2008)

§ 1. Понятие нравственности и морали. Философские и социально-политические основы

Проблема нравственных ценностей уже многие столетия привлекала и привлекает к себе внимание ученых, но в современных условиях она приобрела еще большую актуальность. В последние годы вопросы духовности, нравственности и общечеловеческих ценностей вызывают особый интерес. Ушли в прошлое те герои, которые символизировали энтузиазм труда, коллективизм, бескорыстность. Современному духовному кризису присуще отсутствие нравственных ценностей и идейных приоритетов.

Несмотря на имеющие место положительные сдвиги, безнравственные формы поведения людей остаются широко распространенными. «Умение жить» уже становится принципом поведения многих людей. Как отмечает Н. Г. Иванов, когда исчезают моральные тормоза, их место занимают принципы, выраженные в пословице «с волками жить – по волчьи выть».[5] Это приводит к формированию и распространению общественной безнравственности. Если нормы нравственности человеком не восприняты, то их место в качестве детерминанты поведения занимают нормы безнравственности. В данном случае действует принцип «свято место пусто не бывает». Морально-правовые императивы многими лицами не соблюдаются, и в таких условиях мораль и право все больше отделяются друг от друга.

Современный духовный кризис включает в себя и кризис ценностных ориентаций. По тому, какие приоритеты существуют реально, по их соотношению с официально провозглашенными приоритетами можно судить о негативных тенденциях в ценностной системе.

Для России на нынешнем этапе ее развития потеря духовных и нравственных ценностей чрезвычайно опасна. Современная жизнь требует изменения многих традиций, правил поведения и нравственных принципов. Без возрождения духовности и нравственности невозможно преодоление экономических трудностей.

В настоящее время провозглашен приоритет прав и свобод личности. Это правильно. Но если человек строит свое поведение, исходя из приоритета собственных интересов над интересами общества, что сейчас и происходит со многими людьми, то это только стимулирует индивидуализм и эгоизм, которые вряд ли можно считать нравственными явлениями. Человек должен любить свою семью, общину, Родину и уметь жертвовать своими интересами ради интересов близких ему людей. Только тогда мы сможем говорить о высокодуховном и нравственном обществе.

Как справедливо отметил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл в своем выступлении на X Всемирном Русском Народном Соборе, проходившем 4–6 апреля 2006 г. в Москве, абсолютизация суверенитета отдельной личности вне ее нравственности может разрушить основы современной цивилизации. «Такие ценности, как вера, нравственность, святыня, Отечество стоят не ниже прав человека», – говорится в Декларации о правах и достоинствах человека, которая была принята на названном Соборе.[6] Однако священнослужитель высказал убеждение, что основой для концепции прав человека могут служить только религиозные ценности, что вряд ли верно. Еще Н. С. Таганцев отмечал, что заповеди, или нормы, определяющие весь строй нашей жизни, относятся к трем порядкам: нравственному, религиозному и правовому[7]

Так что же такое нравственность, мораль? На чем она основывается и какова ее роль в духовном возрождении общества?

Определения понятия нравственности в настоящее время нет, что позволяет предположить, что содержательный аспект нравственности в теории также остается неясным.

По мнению С. И. Ожегова, нравственность – это внутренние, духовные качества, которыми руководствуется человек.[8] И. И. Карпец рассматривает нравственность как систему взглядов и принципов поведения.[9] Б. Т. Разгильдиев полагает, что нравственность – это учение о добре, его возможностях по формированию духовных и социальных качеств человека и гражданина, позволяющих ему обеспечить свои права и свободы, а также свободы других лиц.[10]

Нравственность – многомерное понятие. В разных странах и слоях населения нормы нравственности значительно отличаются друг от друга, но некоторые из них носят общечеловеческий характер. Нравственность возникает как регулятор общественных отношений, обеспечивающий выживаемость рода, племени, народа и общества в целом. Нравственность возникает в том обществе, где человек начинает осознавать себя членом определенного коллектива. В нравах и обычаях выражались определенные требования коллектива по отношению к его членам. Нравственные нормы становились субъективной потребностью индивидов, так как они вытекали непосредственно из условий быта и труда и были необходимыми условиями успешной деятельности коллектива.

Нравственность возникает, безусловно, раньше, чем религия, но в первобытном обществе еще не выделяется в самостоятельную форму общественного сознания. Ее возникновение связано с потребностями общественного регулирования человеческих взаимоотношений. Скачкообразная «концепция совести» 3. Фрейда считает, что прачеловек стал превращаться в человека в силу благоприобретения совести. Параллельно с этим произошло появление моральных норм и культуры.[11]

Как уже отмечалось, с самого начала нравственность выполняла функцию регулятора общественных отношений. В любом обществе нравственность функционирует как важнейший регулятор поведения личности в обществе, взаимоотношений между индивидами, между личностью и обществом, между личными и общественными интересами.

Регулирующая роль нравственности – ее основная функция. Конечно, нормы нравственности первобытного общества были весьма примитивны, но все они носили коллективистский характер. В их основе лежали принципы взаимной поддержки и взаимовыручки.

Нравственность имеет всеобщее значение и основывается на многовековом опыте развития общества. Она выражает сущностные потребности бытия. Как отмечает Л. М. Архангельский, моральная норма – это не только внешнее предписание, но и требование, принятое и усвоенное личностью, внутренняя установка к определенного рода действиям, пронизанная сознанием долга, ответственностью и совестью.[12] Нравственность – это не просто общие суждения о добре и зле, справедливости, навязываемые человеку обществом. Механизм нравственного регулирования поведения личности состоит в том, что на первом плане находится внутреннее убеждение человека. Нравственная ценность – это результат оценки и сопоставления моральных идеалов, принципов, норм поведения, выражающих стремление людей к нравственному поведению.

Наиболее общими оценочными категориями в области нравственности и служат понятия добра и зла. Именно моральная оценка выражает отношение людей к определенным явлениям.

Наряду с выполнением этой функции мораль является необходимым способом совершенствования человеческой личности. Отмечая силу норм нравственности, Аристотель отмечал, что если все законы уничтожатся, то философы одни будут жить по-прежнему, поскольку мудрецы добровольно делают то, что другие – в страхе перед законом.[13] Возникнув как историческая необходимость, нравственность становится частью духовного мира людей. Нравственность рождается в момент становления человека как новый источник мотивации поведения человека. Меняя принципы целеполагания, нравственность влияет и на изменение общества. В свою очередь, с изменением общества, меняется и нравственность.

Сущность морали и нравственности – это одна из наиболее сложных научных проблем современности. Еще Кант в своем произведении «Критика практического разума» писал: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них – это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».[14]

«Мораль» и «нравственность» возникли как тождественные понятия. «Этика» (от греч. «ethos» – обычай, нрав) и «мораль» (от лат. «mos, moris» – нрав, обычай) близки по значению к русскому слову «нравственность», и сейчас в большинстве случаев они употребляются как синонимы, что вряд ли можно считать верным.[15] Как отмечалось выше, «нравственность» чаще всего употребляют как синоним «морали» и определяют как один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе, особую форму человеческого сознания.[16] Мораль также определяют как область этических ценностей, которая признается каждым взрослым человеком.[17]

В последние годы многие исследователи предпринимают попытки уточнить понятие нравственности, которая в самом общем виде определяется как совокупность норм, регулирующих поведение людей в обществе и опирающихся на силу общественного мнения, традиций и человеческих ценностей.

По мнению В. И. Мурашова, нравственность представляет собой совокупность человеческих отношений в сфере общества, планеты и мирового пространства, т. е. она должна быть понята не только как совокупность взглядов, идей и представлений по поводу добра и зла, но и как волевая форма человеческой деятельности, сохраняющая в себе материальное, социально-экономическое, космическое и божественное содержание, развивающаяся согласно своим историческим законам на основании совести человека.[18]

«Понятие морали, – пишет Юм, – подразумевает некоторое общее всему человечеству чувство, которое рекомендует один и тот же объект как заслуживающий общего одобрения и заставляет каждого человека как большинство людей соглашаться друг с другом, приходя к одному и тому же мнению или решению относительно него».[19] А. Ф. Шишкин считает, что мораль представляет собой как форму общественного сознания, так и форму социальной практики.[20]

Однако не все отождествляют эти понятия. Еще Гегель в «Философии права» проводит концептуальное различие между моралью и нравственностью, представляя нравственность как завершающий этап развития объективного духа, следующий за абстрактным правом и моралью.[21] Гегель считал мораль сферой свободного внутреннего усмотрения личности, а нравственность – сферой внешней объективации свободы (в форме семьи, общества, государства). По Гегелю, ступенями в развитии нравственности являются семья, гражданское общество и государство. В государстве Гегель видел полное воплощение нравственной идеи, всеобщего мирового духа, обладающего наивысшим правом.[22]

В. А. Блюмкин, например, определяет мораль (нравственность) как форму общественного сознания или вид духовно-практической деятельности, основное социальное назначение которой состоит в отражении общественного бытия, согласовании государственных и личных интересов.[23] Я. Энгст мораль определяет как совокупность моральных норм и моральный уровень общества с точки зрения этих норм, а нравственность рассматривает как свойство быть моральным, т. е. руководствоваться определенной моралью.[24] В. Г. Иванов и И. В. Рыбакова считают, что нравственность есть практика отношений между людьми, тогда как мораль – это сформулированные в виде моральных запросов принципы и нормы поведения.[25]

В современных источниках мораль определяют как особую форму общественного сознания, регулирующую действия людей в обществе с помощью норм, а нравственность – как свод неписаных правил, определяющих благонравное поведение человека и опирающихся на нравы.[26] На наш взгляд, это наиболее верное утверждение.

Когда говорят о морали социальных групп либо общества в целом, по сути, имеют в виду нравственность как систему общесоциальных нравов, ценностей, идей и норм. Мораль выступает в качестве внутреннего регулятора поведения индивида, а нравственность – в качестве внешнего регулятора поведения. Таким образом, убедительнее позиция тех авторов, которые считают мораль достоянием внутреннего мира индивида.

Некоторые исследователи при характеристике морали (нравственности) выделяют в ней два момента: личностный (внутреннюю свободу индивида и мотивацию им правил морального поведения и моральных оценок) и объективный (сложившиеся в данной культуре, социальной группе ценности, нравы, идеи), подчеркивая, что первый момент характеризует мораль, второй – нравственность.[27]

На наш взгляд, нравственность – это совокупность норм (норм нравственности), определяющих поведение индивидуума в зависимости от существующих нравов, традиций, принципов человеческого общежития как благопристойное. Понятие морали – это особая форма общественного сознания, регулирующая поведение людей в обществе с помощью норм нравственности. Понятие морали шире понятия нравственности, так как помимо отношения к нормам нравственности мораль включает в себя взгляды человека, видение человеком тех или иных нравственных принципов, его индивидуальные особенности и т. п.

Критерии оценки нравственного и безнравственного различны во многих странах на разных этапах их исторического развития. Каждое общество имеет свою мораль, т. е. свои представления о моральных ценностях, в соотношении с которыми оцениваются действия и поступки людей. Спартанцы выбрасывали хилых детей, нисколько не мучаясь угрызениями совести. Да и в современном мире существует точка зрения, согласно которой жизнь новорожденного ребенка обладает меньшей ценностью, чем жизнь свиньи, право на жизнь за ребенком должно быть признано только по истечении 28 дней с момента рождения, а младенцы с признаками неполноценности должны быть умерщвлены.[28] Рабство в Древнем Риме и Греции воспринималось как нечто вполне естественное. Не осуждает рабство и Библия. И не только не осуждает, но и оправдывает. Новый Завет призывает рабов со страхом и трепетом повиноваться своим господам, как злым, так и добрым.[29] В современном мире, в том числе и в России свои представления о нравственности.[30]

В отдельно взятом государстве не все люди одинаково оценивают одни и те же действия и поступки. Человек является носителем определенной традиции в силу условий своего рождения, жизненного опыта, исторической ситуации. Сложность и противоречивость отдельных аспектов жизни человека иногда приводит к формированию принципиально различных ценностных представлений у отдельных лиц, сложившихся в силу неадекватного отражения ими социальных условий действительности. Эти ценностные представления во многом формируют образ жизни, который определяет степень активности личности, содержание и характер ее деятельности. Личность является носителем различных интересов, формирующихся на базе потребностей. Границы социально приемлемого поведения нередко размываются относительностью и непостоянством нравственных категорий.

В эпоху кризисов не общечеловеческие, а групповые ценности, ценности национальных культур, интересы партий и т. п. сплачивают людей. Поэтому в таких условиях необходима консолидация всех членов общества на основе общечеловеческих ценностей и нравственных норм.

Очевидно, что только в идеале общечеловеческие ценности могут обладать абсолютным приоритетом. Ни одно человеческое общество, основывающееся на религиозных или светских гуманистических принципах, не сможет претендовать на воплощение полной истины, правоты и совершенства. Любое притязание на обладание абсолютной истиной заводит в тупик. На наш взгляд, речь должна идти о примирении интересов различных культур, религий, групп, о поиске путей к компромиссу.

Как отмечает В. Б. Александров, достижение общечеловеческих ценностей осуществляется не на основе логически непротиворечивого «правильного мышления», позволяющего выделить то общее, что присуще различным культурам, а в ходе диалога культур, в котором логическое мышление оказывается фактором этого процесса.[31] Проблема не в том, чтобы создать абсолютные общечеловеческие ценности, а в том, чтобы практически реализовать их, материализовать. Ценности формируются в рамках определенной культуры и проблема состоит не в поиске «общего знаменателя», а в том, как соотнести содержание различных культур.

Известный чувашский просветитель И. Я. Яковлев отмечал: «У всякого народа есть своя культура. Приняв эту истину, мы должны сказать, что нет на земле дикарей, т. е. совершенно некультурных народов. Термин „дикарь“ был пущен в ход высокомерными испанцами при завоевании Америки, чтобы оправдать свои зверства».[32]

Материальные ценности должны уступать место социальным, культурным и нравственным. К сожалению, принцип индивидуализма, который является фундаментом европейского общества, достиг сегодня наивысшего признания и создает проблемы в согласовании различных индивидуалистических интересов и формировании общечеловеческих ценностей.

В самом содержании культуры связаны национальные, групповые и общечеловеческие ценности. В каждой культуре есть свои традиции и свои ценности, которые зачастую сильно разнятся между собой. Разные культуры имеют разное общечеловеческое значение. Не в каждой культуре нашли полноценное выражение формы организации общественной жизни. В Ливии водителей, находящихся за рулем в нетрезвом виде, ждет суровое уголовное наказание. В России же это административное правонарушение.

Современная эпоха не только указала на общечеловеческие ценности, но и показала их противоречивость. Культура формирует общечеловеческие ценности, но вместе с тем создает и традиции, препятствующие транскультурному движению ценностей.

Уже некоторые образы «Илиады» Гомера содержат, по выражению Андрэ Боннара, понимание общечеловеческих ценностей. В образе мифологического титана Прометея воспевалось достоинство человека, овладевшего силами природы и бросившего вызов богам.[33] В то же время нельзя не вспомнить и героев «Одиссеи». Одиссей, представляющий собой идеал гомеровской эпохи, без сожаления истребляет своих соперников и слуг, которые во время его безвестного отсутствия прислуживали женихам Пенелопы. Добродетели того времени позволяли вешать легкомысленных слуг или отдавать их на прокорм собакам. И эти поступки получали одобрение общественной среды.

Нравственность отражает условия материальной жизни общества. С изменением экономических условий меняются и нравственные принципы. Критерии нравственности не остаются неизменными, они меняются в зависимости от потребностей и интересов личности и общества, которые лежат в основе нравственного поведения личности, определяют мотивы поступков личности. Моральный аспект всегда присутствует в поведении личности, когда так или иначе затрагиваются интересы других членов общества или общества в целом. В зависимости от того, как обеспечиваются многообразные интересы и потребности личности, происходит и формирование ценностных ориентаций, которые преобразуются в нормы нравственности. Они выражают субъективное отношение личности к объективным условиям своей жизни. Человек поступает в соответствии со своей собственной волей, своим собственным законом. Человек вырабатывает свой идеал жизни и сам решает, в какой мере он достиг этого идеала.

Нравственность выступает, прежде всего, как продукт совместного творчества масс, которые вырабатывают свой нравственный идеал. Важная роль в формировании такого идеала принадлежит и отдельным личностям, наиболее остро ощущающим потребности и стремления эпохи.

Общество создает только относительную мораль, характерную для конкретного времени, но было бы ошибкой не видеть преемственности в развитии морали даже в изменившихся исторических условиях. Некоторые предписания морали сохраняют свое значение в различные периоды исторического развития. Вспомним известные слова Конфуция «не делай другим того, чего не желаешь по отношению к себе».

Как ни различны представления о нравственности в различные исторические периоды, имеются и непреходящие ценности. В современном мире это, например, общедемократический тезис, согласно которому все люди равны, независимо от пола, расы, национальности, языка, отношения к религии, социального и имущественного положения. Этот принцип закреплен в различных международных документах и конституциях большинства государств мира. Общечеловеческие ценности должны стать основой нравственности современного общества и к их реализации мы должны стремиться. Потребность в общечеловеческих ценностях свидетельствует о кризисе нравственности в общемировом масштабе. Перед угрозой терроризма, ядерной и экологической катастрофы необходимо преодолевать локальные противоречия. Еще Демокрит, как и большинство греческих философов, указывал, что человек невозможен вне общества, вне подчинения его личных интересов общественным.[34]

Ценностные ориентации, к какой бы сфере жизнедеятельности они ни относились и как бы они ни различались между собой, в той или иной мере обусловлены базовыми ценностными представлениями. Моральные ценности выражают господствующие в обществе представления о нравственных идеалах, добре и зле, чести и достоинстве, о должных нравственных отношениях между людьми.

Не вызывает сомнений то обстоятельство, что к понятию нравственности применимы категории «добро» и «зло». Именно данные категории позволяют разграничить и противопоставить нравственное и безнравственное. Как отмечают Д. Гудинг и Д. Леннокс, всем приходится думать о том, что такое хорошо, а что такое плохо, и принимать решения, руководствуясь этими представлениями. Именно данные решения позволяют создать благоприятный нравственный климат в стране и во всем мировом сообществе.[35]

Вопрос в том, существует ли абсолютное добро для всех. Практика показывает, что нет. Каждый человек имеет собственные суждения и мнения о добре и зле.

Как указывалось выше, границы между добром и злом весьма подвижны и то, что при одних условиях является добром, при других становится злом. «Добро и зло. Самые древние сущности, вечно противостоящие друг другу. Веками длится их борьба. С переменным успехом. Сменой декораций. Иногда это походит на вселенский балаган. Ибо перекрашиваются одеяния. Герои зла одной эпохи становятся рыцарями добра в другой. Хорошее на сегодня вдруг становится плохим на завтра. Актеры быстро все забывали, меняясь местами в продолжавшейся драке».[36]

Спиноза, например, вообще не признавал застывших понятий добра и зла, свойственных различным религиям, и подвергал критике все моральные теории, которые абсолютизируют добро.[37] Н. Г. Чернышевский также был противником «абсолютной морали», пригодной для всех времен и народов. Он требовал от морали уважения к действительной жизни и недоверия «к априорическим, хотя бы и приятным для фантазии, гипотезам…»[38].

Государство неспособно защищать и проводить в жизнь все разновидности существующей в обществе морали. Для него достаточно отразить в праве основной стержень нравственной жизни, представляющий собой определенный минимум нравственных требований.

§ 2. Соотношение норм нравственности и права как регуляторов социального поведения

Как уже указывалось выше, нормы нравственности, наряду с правовыми нормами, являются важнейшими регуляторами общественных отношений. Переоценить их роль невозможно.

Безусловно, жить в обществе и быть независимым от общества невозможно. Социальные связи между людьми состоят из взаимных прав и обязанностей. Осуществление свободного волеизъявления личности должно сочетаться с выполнением ее конституционных обязанностей. Одностороннее толкование свобод человека недопустимо.

Ведущая роль в регулировании социального поведения личности принадлежит нормам нравственности, которые регламентируют не урегулированные нормами права общественные отношения. К сожалению, популярное сегодня утверждение «разрешено все, что не запрещено законом» не способствует формированию нравственного поведения, ведь общеобязательных законов в области морали не существует, и, как верно отмечает А. А. Миголатьев, может быть санкционирована «антимораль», не запрещенная законом.[39] Зачастую мы сами становимся свидетелями циничного, грубого, хамского и оскорбительного поведения граждан, попирающих нормы человеческого общежития, но остающихся безнаказанными с точки зрения норм права.

Мы не ратуем за то, чтобы привлекать к ответственности за совершение любого аморального проступка, но считаем, что любые законы и подзаконные акты должны не только не противоречить нормам нравственности, но и соответствовать им, подкреплять их. Как отмечал Н. С. Таганцев, если бы законодательство угрожало наказанием за нравственно безразличное деяние, то это было бы ниспровержением самой идеи преступления.[40]

В отличие от правовых норм, санкционированных и гарантированных государством, нормы нравственности служат неформальным средством регулирования поведения людей. Они направлены на развитие нравственного самосознания индивидов и опираются на распространенные в обществе взгляды, убеждения и нормы поведения, т. е. на общее бытие. Мораль естественна и вызвана она общественным соглашением, а не каким-либо указанием. Это отмечал еще представитель школы гарбака (развитие учения Будды) Брихаспати, что позволяет характеризовать их правопонимание как один из ранних вариантов концепции естественного права.[41]

Нередко аморальные поступки людей вызывают большее осуждение в обществе, чем различного рода правонарушения и даже отдельные преступления. Оценка же поведения конкретного человека с точки зрения норм нравственности влияет на статус человека в обществе, развитие его социальных связей, профессиональные успехи и т. п.

Люди в зависимости от образования, культуры, исторических и национальных традиций, материального положения и т. п. исповедуют различные моральные принципы, которые зачастую противоречат друг другу. Цель нравственных норм – определение наиболее общих принципов, позволяющих дать оценку тем или иным моральным предписаниям.

С помощью нравственных норм можно судить о том, насколько справедливы правовые нормы с точки зрения социального и морального прогресса. Еще в древних цивилизациях закон и справедливость не отождествлялись, а закон не оправдывался нравственностью. Не случайно существовал вопрос: «Как судить? По закону или справедливости?»[42]

Многие важнейшие международные документы основаны на нормах нравственности. Даже при достижении единства норм нравственности и нравственных практических общественных отношений, было бы неправильно их отождествлять и считать, что роль норм нравственности снизится.

Роль общественного мнения огромна и в современный период, когда жизнь общества и взаимоотношения между людьми все в большей степени регулируются нормами морали.

Право охраняет важнейшие общечеловеческие ценности: жизнь, здоровье, свободу, честь и достоинство, конституционные права и свободы человека и т. д., регулирует важнейшие общественные отношения путем официального закрепления прав и обязанностей участников данных отношений.

Исследование нравственной составляющей права – одна из наиболее сложных общечеловеческих проблем. И вопросы взаимодействия права и морали становятся особенно актуальными в переходные периоды истории общества и государства, что наблюдается и в современной России. Мораль определяет тот фон и среду, которые обусловливают возникновение и существование норм права. Возрастание нравственных начал права – это одно из проявлений духовного общественного прогресса. Как справедливо отмечает О. И. Цыбулевская, органическая связь нравственных идеалов и принципов, воплощающихся в реальные правовые связи и отношения, свидетельствует о повышении моральной ценности права.[43]

В широком смысле слова право – это совокупность правовых норм, регулирующих и охраняющих общественные отношения. Согласно распространенной в отечественной правовой науке доктрине норма права представляет собой формально-определенное, общеобязательное и охраняемое государством правило поведения.

Как отмечает В. С. Нерсесянц, исторически право возникает с целью дополнения морали, усиливая регуляцию общества формально определенными и заранее известными санкциями во всех сферах жизни общества.[44] Более того, на современном этапе развития общества можно уже говорить о взаимодополняемости права и морали. Большинство преступлений общественным сознанием оценивается как безнравственные деяния. Многие аморальные проступки порицаются и правом. Однако право и мораль не могут подменять друг друга. Как отмечает Р. Б. Головин, право и мораль являются продуктом естественного развития социума и их нельзя разделять по сферам действия, так как они регулируют одни и те же общественные отношения.[45]

В целом, соглашаясь с данной точкой зрения, все же следует отметить, что в отдельных случаях некоторые правовые нормы навязываются обществу властью, в отличие от нравственных норм, которые всегда отражают общественные взгляды, идеи и представления отдельных социальных групп или общества в целом. Вспомним хотя бы постановление Совета Министров СССР от 7 мая 1985 г. № 410 «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения», которое вызвало негативную оценку со стороны большинства членов общества. В постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 1 ноября 1985 г. № 12 «О практике применения судами законодательства, направленного на усиление борьбы с пьянством и алкоголизмом» со ссылкой на постановление ЦК КПСС от 7 мая 1985 г. отмечается, что злоупотребление алкоголем зачастую не расценивается как аморальное, антисоциальное поведение.[46] Как отмечают Д. Гудинг и Д. Леннокс, если закон не укоренен в моральном порядке, который стоит выше Конституции, то он становится множеством обтекаемых и в конечном итоге произвольных постановлений.[47]

Каждая социальная группа обеспечивает внутриструктурное моральное регулирование при помощи собственных кодексов чести. В них общие нравственные нормы конкретизируются относительно взглядов и представлений данной группы, а также требований эффективности и целесообразности их применения. Например, отдельные методы политической деятельности не соответствуют христианским заповедям и нравственным принципам иных религий.

Как соотносятся нормы нравственности и права? Все ли правовые нормы соответствуют нормам нравственности и могут ли правовые нормы быть безнравственными? Эти вопросы уже давно волнуют человечество. Вопрос о соотношении права и нравственности относится к основным вопросам этики и философии права.

Одним из крупнейших исследователей проблемы соотношения права и нравственности был И. Кант. В его философских трудах, в частности «Метафизике нравов», поставлен тезис и выстроена целая система соотношения морали и права. Он рассматривал мораль и право как составные части нравственности и считал, что в основе и права, и морали лежит категорический императив, вечный нравственный принцип. В конечном счете, именно к категорическому императиву сводится философское понимание права, именно в нем заключена нравственная природа права.[48] Под категорическим императивом Кант понимал поступок, объективно необходимый сам по себе, безотносительно какой-либо другой цели.[49]

Большое внимание исследованию права и морали уделяет С. С. Алексеев, который считает, что право и мораль – это два своеобразных, самостоятельных инструмента социального регулирования, взаимодействующие как особые, суверенные явления, каждое из которых выполняет свои особые функции и имеет свою особую ценность.[50] Рассматривая единство правовых и нравственных норм, С. С. Алексеев отмечает, что «недостаточно говорить только о связи права и морали или даже об их тесной связи. Весьма существенной стороной соотношения права и морали является то, что право может быть охарактеризовано в качестве формы общественного регулирования, основанной на господствующей морали, которая пронизывает его содержание, во многом определяет его облик, его черты».[51] «Право по своей органике, – отмечает он, – представляет собой явление глубоко морального порядка, и его функционирование оказывается невозможным без прямого включения в ткань права моральных критериев и оценок».[52]

На ранних этапах своего возникновения правовые нормы почти сливались с нравственными. И данное положение вещей существовало на протяжении длительного времени. Позднее право стало объективироваться вовне в законах и судебной практике. В первом древнерусском письменном памятнике XI в. «Слово о законе и благодати» особое внимание было уделено соотношению права и нравственности – одной из вечных проблем, не потерявшей своей актуальности и в настоящее время.

Существенные изменения в нравственном плане произошли с приходом на Русь христианства и его становлением как самостоятельной религии со своей системой нравственных ценностей.

Особый интерес в этой связи представляют нормы церковного права, которое представляло собой право церкви, право общины верующих. Включение церкви в структуру Древнерусского государства, а также предоставление этому институту судебных полномочий требовали законодательного утверждения, что обусловило составление в 996 г. первого Древнерусского церковного устава. Данным Уставом церковному суду предоставлялось право судить церковно-зависимое население за все проступки и преступления, а свободное население – за те проступки, которые не оговаривались нормами обычного права.

Именно церковное право регулировало в России до 1917 г. брачно-семейные отношения, основываясь на христианских канонических представлениях о браке. Определение брака было не только церковным правилом, но и законом, который нашел свое отражение в Своде законов Российской империи 1832 г. Однако, в отличие от ведущих религиозных правовых систем (католической, мусульманской и т. д.), оно никогда не было всеобъемлющей и законченной системой права, а действовало лишь как дополнение к светскому праву в конкретном обществе, регулируя не охваченные светским правом правоотношения (церковные дела, брачно-семейные отношения и т. п.). Кроме того, ранние церковные уставы содержали только общие положения о нарушениях и обусловили необходимость появления нормативно-правового законодательства, так называемых Кормчих книг.

Каноническое уголовное право конкретизирует и расширяет содержание уголовно-правовых норм, уже отраженных в древнерусском праве, но действуют они исключительно в отношении церковно-зависимого населения. Таким образом, с принятием христианства в Древнерусском государстве складывается сложная правовая система, состоящая из обычного права и православно-канонического права.

Православие, чьи традиции насчитывают свыше 2 тысяч лет, разработано на высоком уровне и просто пронизано моралью. В христианской традиции широко распространено понимание истины как содержания учения Иисуса Христа.[53] Следовательно, люди, принявшие учение Христа, являются носителями объективной истины. Н. С. Таганцев, подчеркивая дисциплинарную власть церкви, отмечал: «Как неумолимый голос совести требует отчета в поступках даже у людей, по-видимому, давно схоронивших все принципы нравственности, отчета грозного, налагающего на нарушителя такие внутренние страдания, перед которыми ничтожны все муки современных казней, так побуждает истинно верующего сознание греха и очищению совести».[54]

По своему характеру законодательство Моисея является правовым. Ветхозаветное право считается божественным правом, потому что исходит из самой высокой властной инстанции – от бога, и, выражая волю народа, регулирует общественные отношения между людьми. Христианство, несущее в себе закон Моисея, стало государственной религией Римской империи, Византии, а затем и Руси. И Судебники 1497 г. и 1550 г., и Соборное уложение 1649 г., и Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 г. почти в полном объеме включали в себя нормы законодательства Моисея.

Законы Моисея изложены в 4 книгах: Исход, Левит, Числа и Второзаконие; основной из них является Исход. Все законы разъясняются и толкуются на основе религиозных норм.

Законы Моисея создавались на своеобразной исторической основе, когда бог вводил еврейский народ в землю, которую он обещал его предкам. Одной из целей закона являлось формирование народа, свободного от языческих представлений и традиций, который мог жить полноценной жизнью и в полной гармонии с самим собой, окружающим миром и богом. Без такого закона, как справедливо отмечал А. Тер-Акопов, народ не мог состояться и был обречен превратиться в бродячее племя, живущее по языческим верованиям окружающих народов.[55] Как отмечает Е. Мысловский, основным лейтмотивом законодательства Моисея является справедливость, основанная на праведности.[56] Ветхозаветная нравственность строилась на любви и взаимоуважении людей. Исключение относилось лишь к врагам и язычникам.

Все деяния, если их условно назвать преступлениями, можно разделить на преступления против личности, против собственности, против нравственности, против общественной безопасности, против чести и правосудия, против власти. В свою очередь данные преступления делились на виды. Наиболее детально регламентировалась ответственность за преступления против личности, которые подразделялись на преступления против свободы человека, которые находились на первом месте, преступления против жизни, преступления против здоровья и преступления против чести и достоинства.

Похищение, продажа и удержание человека карались смертной казнью (Исх. 21.16), равно как и убийство человека (Лев. 24.17). В то же время смертная казнь не предусматривалась за убийство раба или служанки (Исх. 21.20). Строго каралось посягательство на здоровье, честь и достоинство родителей. Смертная казнь предусматривалась даже за нанесение удара родителям, либо за их оскорбление или клевету на них (Исх. 21.15, 21.17).

Большое внимание законодательство Моисея уделяло регламентации половых отношений и ответственности за нарушение установленного порядка. Фактически, дозволительной считалась лишь та половая связь в рамках супружеских отношений, которая была направлена на воспроизводство здорового потомства. Нечистым считался уже сам факт извержения полового семени (Лев. 15.16, 15.18). Половой акт со свободной женщиной, находящейся в браке с другим мужчиной, наказывался смертью (Лев. 20.10).

Большое влияние законы Моисея оказали и на формирование современного общества. Именно Десять заповедей явились основой всей современной цивилизации. Они провозглашают неприкосновенность человеческой жизни, собственности и т. д. – не убий, не прелюбодействуй, не кради, не произноси ложного свидетельства на ближнего… Многие положения заслуживают внимательного изучения и анализа, чтобы в определенной интерпретации быть использованы в действующем уголовном законодательстве. Безусловно, законодательство Моисея поражает своей жестокостью и в полной мере не может применяться в современных условиях; необходимо учитывать историческую ситуацию, с которой связано их появление, ведь освоение «земли обетованной» требовало жесткой дисциплины и строгости. Однако, как справедливо отмечал А. Тер-Акопов, заповеди Моисея сильны тем, что в них светские нормы дополнялись духовными, религиозными. Современное же российское уголовное законодательство в большей своей части действует в духовно нейтральном пространстве.[57]

В отличие от Ветхого Завета, Новый Завет носит более гуманистический характер, что и предопределило развитие христианства на многие века. Христианство учит людей любить друг друга. Новый Завет проповедует иное отношение к человеку. Если Ветхий Завет утверждает принцип «око за око и зуб за зуб»[58], то в Новом Завете проповедуется всепрощение и милосердие. Христос говорит: «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; кто хочет судиться с тобою, и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя, не отвращайся. Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего, и ненавидь врага своего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте видящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас».[59]

Истинное значение христианства проявляется в отрицании насилия. В отличие от предшествующих ему религий, проповедующих жестокость и мстительность по отношению к врагам, христианство в качестве примера выдвинула идеального богочеловека.

Древнейшей из правовых систем, где наблюдалась тесная связь религиозных и правовых норм, является индусское право.

Как отмечает Ш. Монтескье, человеческие законы, которые обращены к уму, должны давать предписания и советы. Религия же, обращающаяся к сердцу, должна давать больше советов, а не предписаний. При этом религия должна находиться в согласии с нравственностью.[60] Религия должна учить безупречной нравственности.

Характер взаимодействия правовых и религиозных норм в системе социальной регуляции того или иного общества определяется связью правовых и религиозных норм с нравственностью. Правовые и религиозные нормы могут совпадать с точки зрения своего морально-нравственного содержания. Например, заповедь «не убий». Следует отметить, что с точки зрения механизма действия религиозные нормы – мощный внутренний регулятор поведения и, вследствие этого, важный инструмент поддержания и сохранения нравственного и правового порядка в обществе.

Религия традиционно на протяжении тысячелетий объединяла людей и оказывала прямое или косвенное влияние на жизнь государства и его граждан. Влияние религии ощущается не только в духовной, но и в политической жизни общества, чего нельзя не заметить. Скажем, англиканскую церковь в Англии и пресвитерианскую в Шотландии возглавляет британский монарх, который назначает на высшие церковные должности и оказывает влияние на церковную политику.

Веления религии как догмы, подобно велениям права, носят объективный, а не субъективный характер, в отличие от нравственности. Однако у религии и нравственности много общего. Весьма важный элемент религии – это нравственный элемент. Религия в гораздо большей степени служит источником нравственного влияния, нежели философских догматов. Рассматривая религии языческих народов, мы видим, что человек является типом, моделью божества, и поэтому человеческое общество и управление было образцом, согласно которому строились представления об обществе богов и управлении в нем. Если же говорить о более поздних религиях с точки зрения их практического влияния на человеческое общество, становится очевидным, что одним из важнейших моментов стала замена теории продолженного существования теорией возмездия в будущей жизни.

Так же как и нормы нравственности, религиозные нормы регулируют не только взаимоотношения между людьми, но и отношение человека к самому себе и к богу. Человек может быть невиновен с точки зрения уголовного закона, но глубоко грешен с точки зрения религии, ведь ее заповеди состоят в прямой связи с основами вероучения. Религия осуждает прелюбодеяние и считает его тяжким грехом, в то время как с точки зрения права это ненаказуемое деяние. Да и с нравственной точки зрения не во всех государствах и социальных группах прелюбодеяние рассматривается как тяжкий грех.

Чрезвычайно ярко связь правовых и нравственных норм проявляется и в мусульманском праве, которое, наряду с англосаксонской и континентальной правовыми системами, относится к основным правовым системам современного мира. В рамках мусульманского права на государство возлагается функция обеспечения в равной степени всех положений шариата – как касающихся религиозных обязанностей, так и регулирующих взаимоотношения мусульман.[61]

Основной чертой, характеризующей мусульманское право, является его тесная связь с религией. Мусульманское право – это религиозная правовая система, основанная на исламе. Особый интерес представляют значительные различия между мусульманским правом и европейскими правовыми системами. Уголовное право исламских государств по своему существу является неотъемлемой частью мусульманской религии. Понятия «грех» и «преступление» в мусульманском уголовном праве совпадают, а само оно отражает основные ценности ислама. Защита религиозных устоев – основная задача мусульманского уголовного права.[62]

Основными источниками мусульманского права являются Коран и Сунна, а также Кияс, Иджму и Урф, в основе которых лежит божественное откровение и которые закрепляют основы веры и правила религиозного культа. Коран – главная священная книга мусульман, включающая проповеди, установления, молитвы, произнесенные Магометом и записанные его ближайшим окружением. Сунна – это сборник рассказов сподвижников пророка о том, как он поступал в тех или иных случаях. Коран и Сунна являются первоисточниками.

В качестве правовых нередко выступают религиозно-ритуальные или моральные по своему содержанию нормы. Например, в Иордании и Пакистане предусмотрена уголовная ответственность за несоблюдение поста во время Рамадана. Наказание за нарушение его норм, даже если оно исходит от государства, воспринимается как божественная кара, поскольку, как уже указывалось выше, важнейшей задачей мусульманского государства является исполнение воли Аллаха на земле.

Разрешение споров на основе мусульманского права является светской функцией государства. Безусловно, нравственные и правовые нормы не могут полностью совпадать. Так, за убийство Кораном предусмотрена кровная месть, а в мусульманском праве – уплата выкупа и лишь в крайних случаях допускается смертная казнь. Некоторые нормы мусульманского права отличаются степенью зависимости от религиозных норм. Тем не менее их единство и взаимодополняемость очевидны. Мусульманское право, включившее в себя комплекс религиозных предписаний, поддерживается государством.

Четкой границы между религиозными и общеуголовными преступлениями нет, поскольку классификация преступлений обусловлена религиозными нормами. В ее основу, как отмечает В. Артемьев, положены два критерия: определенность наказания за совершенное деяние в Коране и Сунне и характер нарушенных прав и интересов.[63] Наибольшее распространение получила классификация, согласно которой все преступления подразделяются на 3 группы:

1) преступления, посягающие на «права Аллаха» и наказываемые наказанием «хадд»;

2) преступления, нарушающие права частных лиц и наказываемые наказанием «кисас», «кавад» или «дийя»;

3) все иные преступления, которые могут затрагивать как «права Аллаха», так и частные интересы, наказываемые санкцией «тазир».

К преступлениям категории хадд традиционно относят семь деяний: измену исламу, бунт, разбой, кражу, употребление спиртных напитков, прелюбодеяние и ложное обвинение в прелюбодеянии. Например, если прелюбодеяние совершило лицо, состоящее в браке, то оно забивается камнями насмерть, если лицо в браке не состоит, то оно подвергается бичеванию 100 ударами. Доказательством прелюбодеяния могут послужить свидетельские показания 4 человек либо добровольное признание. Для сравнения, употребление спиртных напитков наказывается бичеванием 80 ударами.

Вторая группа включает по сути два преступления – убийство и причинение вреда здоровью.

Убийство является самым тяжким преступлением против человека и подразделяется на следующие виды: убийство путем использования оружия, убийство с использованием орудий или предметов, не являющихся оружием, лишение жизни по ошибке или в результате несчастного случая. За первый вид данного преступления предусмотрен выкуп или смертная казнь, если родственники убитого не согласятся принять выкуп. За остальные виды убийства предусмотрено наказание в виде уплаты выкупа, либо прощение.

Преступления, относящиеся к третьей группе, определяются традицией конкретного государства, их перечень не систематизирован, а наказания не определены. К данной группе относятся мошенничество, неисполнение религиозных обязанностей и т. д. Тазир может колебаться от предупреждения до смертной казни.

Как отмечает А. Кибальник, разрабатывая религиозную доктрину преступления, мусульманские юристы исходили из двух основополагающих начал:

1) все поступки и даже мысли людей предопределяются волей Аллаха;

2) любое правонарушение представляет собой не только отклонение от предписаний мусульманского права, но и непослушание воле Аллаха.[64]

В. Артемьев считает, что мусульманское уголовное право не соответствует по своим характерным особенностям общей направленности развития человеческой цивилизации[65], и, на наш взгляд, в определенной степени это утверждение справедливо. Мусульманскому праву, например, неизвестно понятие состава преступления, наказания, его целей, закреплен неравный правовой статус мужчины и женщины как субъектов преступлений, неконкретизирован возраст человека, к которому можно применить наказание, широко распространены наказания, связанные с причинением преступнику физических увечий и страданий, и т. д. Однако нельзя не учитывать особенностей развития мусульманского права, его традиций и влияния на развитие общественных отношений в мусульманском обществе. В связи с этим вряд ли оправдано считать его пережитком прошлого.

Большой интерес вызывает уголовное право Древнего Китая, которое отличается большей развитостью по сравнению с уголовно-правовыми системами Египта, Вавилона и Индии. На его формирование определяющее воздействие оказывали концепции крупнейших философских школ, такие религиозные учения как конфуцианство и буддизм.

Конфуцианство, например, проявилось в вере китайцев в исключительную эффективность взаимодействующих друг с другом моральных и четко регламентированных правовых норм. В буддизме впервые человек провозглашен нравственным лицом, а не представителем социального слоя, касты. Достоинство и значение человека в буддизме определяются только степенью его нравственного совершенства, до которого дойти могут все. И это неоценимый вклад, сделанный буддизмом в историю.[66]

Считается, что соблюдение правовых норм следует признавать соответствующим нормам нравственности, а законопослушное поведение – это всегда нравственное поведение. Нравственным считается поведение, не выходящее за границы права. Еще античная культура нравственно оправдывала закон. Подчинение закону не только считалось целесообразным, но и являлось моральной обязанностью индивида. Закон не противопоставлялся обычаю, а указывал условия возможных действий.

Так, Г. А. Кузнецов считает, что правовая норма есть в то же время и норма нравственная.[67] Аналогичного мнения придерживается и А. Шишкин, который полагает, что то, что осуждает закон, осуждает и мораль.[68] Правовая и моральная оценки должны совпадать при определении преступных деяний, но в отдельных случаях моральные и правовые оценки не совпадают, что создает коллизию правовых и нравственных норм. В связи с этим приведенные выше утверждения представляются весьма спорными. На наш взгляд, нельзя отождествлять правовые и нравственные нормы. Вообще достичь вершин нравственности не удавалось ни одному обществу равно как и право, никогда не выражало всей полноты моральных императивов, на что справедливо указывают А. В. Малько и Н. И. Матузов.[69]

Таким образом, право в широком смысле слова – нравственное явление, и несоблюдение правовых норм является аморальным проступком. Закон суров, но это закон. Несоблюдение законов осуждается общественным мнением как проявление неуважения к обществу. Одно из требований морали – соблюдение законов, основанных на нормах нравственности.

Спиноза, например, считал, что человек должен подчиняться любым постановлениям государства, даже если они вредны и нелепы, поскольку жить в государстве даже при плохом управлении лучше, чем в естественном состоянии. Мудрые и сильные духом руководствуются разумом и не нуждаются в законах и нравственных предписаниях, остальные же только через законы и нравственные нормы учатся добродетели.[70] Кант, напротив, утверждал, что никогда нельзя прибегать к обману и ценить насилие, даже под давлением общества.[71]

Не все правовые нормы нравственны по своему содержанию. Реализация правовых норм во многом зависит от их соотношения с нормами нравственности. Нравственное видение права необходимо для его совершенствования.

Закон не должен противоречить элементарным нравственным нормам человеческого общежития. Реакционные законы не способствуют повышению нравственного самосознания общества. Норма права, влияя на индивидуальное сознание людей, затрагивает и ту область, в которой цель как бы мысленно реализуется. Как указывал Ш. Монтескье, «есть два рода испорченности: один, когда народ не соблюдает законов; другой, когда он развращается законами; последний недуг неизлечим, ибо причина его кроется в самом лекарстве».[72] Признание отдельных правовых норм не отвечающими требованиям нравственности – необходимая предпосылка совершенствования законов. Известный итальянский просветитель Чезаре Беккариа утверждал, что законы, противоречащие естественным чувствам человека, подобны плотинам, воздвигнутым прямо против течения реки: или они сразу разрушаются и уносятся водой, или же образовавшийся благодаря им водоворот незаметно подтачивает их.[73]

Роль нравственности в совершенствовании права заключается в воздействии морального сознания на правовые взгляды общества. Между правовыми и нравственными нормами могут иногда возникать конфликты и противоречия. Причины их различны – несовершенство правовых норм или их отставание от потребностей общественной жизни, ошибки правоприменения при определении нравственной и правовой природы рассмотрения дел; различия в объективных свойствах правовых предписаний и т. д. Правовые нормы не должны отставать от реалий современной жизни, от норм нравственности. К сожалению, еще нередки случаи, когда отдельные нормы права, устарев, перестают соответствовать действительности и теряют свою реальную силу и действенность. Законодательство должно быть стабильным, но вместе с тем оно должно отвечать интересам и потребностям общественного развития. Разрешение таких противоречий и устранение имеющихся недостатков составляют важную сторону совершенствования законодательства.

Нравственное воздействие является важнейшим фактором повышения эффективности правовых норм. Взаимосвязь права и морали отчетливее всего проявляется в тех проблемных ситуациях, когда имеет место грубое нарушение прав и свобод человека преступным поведением.

Отдельно следует сказать о нормах уголовного права, поскольку уголовное право воздействует на общественные отношения наиболее сильнодействующими средствами и поэтому более, чем другие отрасли права, нуждается в соответствии нормам нравственности. Если говорить об уголовном законе, то нравственные начала в нем находят свое выражение в определении задач и принципов уголовного законодательства, в построении основных институтов уголовного права, в построении санкций, в порядке назначения наказания и т. п. При этом эффективность уголовно-правовых норм во многом зависит от того, насколько они подкрепляются моралью и отношением к ним общества. В первую очередь, это касается внутрисемейных отношений, взаимных обязанностей родителей и детей. С. С. Алексеев, подчеркивая взаимосвязь права и морали, отмечает, что именно уголовно-нормативная регламентация людских поступков и уголовное преследование наиболее тесно, по сравнению с другими отраслями права, связаны с моралью. Он полагает, что применительно к уголовно-правовой сфере есть основания видеть в морали «основу права».[74]

Право и нравственность по сфере воздействия не могут совпадать. Определенный круг нравственных принципов, существуя в качестве нравственных норм, может и не закрепляться в праве. Кроме того, многие правовые нормы прямо не воплощают в своем содержании нравственные обязанности, а направлены на правовое обеспечение. Таковы, например, нормы, относящиеся к оформлению документов гражданско-правового характера, ряд норм административного права и т. д. Мораль, например, осуждает ложь в отношениях между людьми, но ответственность за клевету наступает лишь в случаях, когда ложь причиняет существенный вред интересам личности либо коллектива.

Несмотря на то, что в отдельные исторические периоды государство до предела расширяет свое вмешательство в частную жизнь граждан, стремясь подчинить ее детальному регламентированию, право все же не в состоянии охватить все поведение людей. Многие отношения между людьми, касающиеся быта, семьи, любви, дружбы, интимных и духовных отношений вообще не могут быть урегулированы правом, это просто бессмысленно с точки зрения государственных и общественных интересов.

Взаимодополняемость морали и права проявляется в любой сфере их взаимодействия. Это процесс аккумуляции, сложения их потенциалов в целях обеспечения и защиты общественных ценностей.

Взаимодополняемость правовых и нравственных норм заключается в том, что правовое регулирование включает в себя определенный круг нравственных обязанностей, которым придается юридическая общеобязательность, в то время как нравственность содержит в себе целый ряд общесоциальных прав. Кроме того, имеет место и формальное закрепление в законах нравственных норм, что ставит эти нормы под прямую защиту государства. С другой стороны, огромное значение имеет нравственное обоснование законов. Реальность нравственных норм во многом зависит от того, насколько действенными и реальными являются в обществе правовые нормы.

Так, нормы нравственности, регулируя отношения между людьми, устанавливают определенные правила поведения, основанные на их уважении друг к другу, взаимотерпимости. Унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, т. е. оскорбление, является преступлением, предусмотренным ст. 130 УК РФ. Таким образом, нормы нравственности закреплены в уголовном законе. Безусловно, такой закон нравственно обоснован, поскольку соответствует существующим в обществе нормам нравственности. Некоторые положения, носящие оценочный характер (грубое нарушение общественного порядка, исключительный цинизм, особая жестокость, грубая неосторожность и т. п.) приобретают необходимую определенность только на основе моральных критериев.

Моральные принципы провозглашаются Конституцией и, соответственно, кладутся в основу права. Это право на жизнь, на честь и достоинство, свободу и личную неприкосновенность (ст. 20, 21, 22 Конституции).[75] Таким образом, правовые нормы закрепляют нормы нравственности. В уголовном праве установлена ответственность за клевету, неоказание помощи больному, убийство и т. д. Но, конечно же, как справедливо отмечает А. В. Белявский, право не может охватить всего диапазона нравственности.[76] Поэтому мы можем утверждать, что право представляет собой явление глубоко морального порядка.

Диалектика права и морали – достаточно сложное явление. Возрастание роли моральных принципов в реализации правовых норм – лишь одна из ее граней. Мораль предъявляет к личности более высокие требования, чем право, и, соответственно, нравственное сознание не может не воздействовать на правовые взгляды человека, что, в конечном счете, ведет к совершенствованию правовых норм через призму нравственности.

Именно в сближении правовых и нравственных норм достигается социальная справедливость. Ее нет, когда правовыми нормами охраняются циничные и безнравственные поступки людей. Разрыв между правом и нравственностью может привести общество к необратимым духовным последствиям. «Поскольку закон Божий, закон любви, – отмечал Новгородцев, – есть высшая норма для всех жизненных отношений, право и государство должны черпать свой дух из этой высшей заповеди. Не раскол между правом, с одной стороны, и нравственностью – с другой, как то провозгласила новая философия права, а новая, непосредственная связь права и нравственности и подчинение их более высокому религиозному закону образует норму социальной жизни.[77]

В то же время закон не должен вмешиваться в дела частного морального поведения, за исключением случаев, когда затрагиваются интересы других лиц. Нельзя, например, привлекать к ответственности за пьянство в быту. Нельзя нарушать баланс нравственного и правового регулирования общественных отношений, хотя в отдельных случаях, из-за неразвитости институтов гражданского общества, государство вынуждено брать на себя несвойственную ему функцию.

Проблему соотношения права и нравственности мы находим и у Трубецкого, который подчеркивал, что право затрагивает проблемы внешней свободы, а нравственность касается как внутренних, так и внешних проявлений свободы. При этом две эти области тесно взаимодействуют друг с другом – некоторые нравственные нормы фиксируются правом, а отдельные правовые положения носят нравственный характер.[78] Трубецкой настаивал на объективности добра, не зависящего от представлений человеческого сознания. По его мнению, меняются лишь понятия человека о нравственности, но не сам нравственный закон, который существует объективно, независимо от того, вошел ли он в человеческое сознание.[79]

Понимание права как части нравственности мы встречаем у Шопенгауэра, видевшего в нем обязательный минимум добра, а также у Соловьева, полагавшего, что право – это низшая ступень нравственности.[80]

В свое время известный русский криминалист Н. С. Таганцев отмечал: «Устойчивость правовых норм проверяется по преимуществу условиями их исторического развития. Право создается народной жизнью, живет и видоизменяется вместе с ней; поэтому понятно, что прочными могут оказаться только те положения закона, в которых выразились эти исторически сложившиеся народные воззрения: закон, не имеющий корней в исторических условиях народной жизни, всегда грозит сделаться мертвой буквой…»[81]

Но одного этого недостаточно. Как верно отмечает В. А. Толстик, для того чтобы право соответствовало господствующим в обществе ценностям и выступало в качестве эффективного регулятора общественных отношений, за право надо бороться. Именно борьба определяет содержание права и эффективность его реализации.[82]

Право и нравственность тесно связаны между собой, и жизненность правовых норм зависит от того, как они соотносятся с нравственными. Как уже отмечалось выше, и право, и нравственность, несмотря на имеющиеся различия, выполняют одну и ту же важную социальную функцию – регулируют поведение людей. Как правовые нормы, так и нормы нравственности представляют собой общие правила поведения. Несмотря на различие субъектов, к которым они обращены, методов воздействия на общественные отношения, общность данных норм проявляется и в единых целях и задачах.

На наш взгляд, различия норм права и норм нравственности можно свести к следующему:

1) правовые нормы устанавливаются и санкционируются государством и выражают государственную волю, в то время как нормы нравственности формируются обществом, выражая общественную волю;

2) правовые нормы формально определены и общеобязательны для всех членов общества; нормы же нравственности имеют место в сознании людей и в большинстве случаев не получают письменного выражения. Они передаются из поколения в поколение в виде общепринятых представлений о добре и зле, запечатлеваются в пословицах и поговорках, произведениях искусства. Они зачастую идут впереди норм права, предвосхищая будущую структуру человеческих отношений;

3) правовые нормы обеспечиваются принудительной силой государства, а нормы нравственности – общественным мнением;

4) правовые нормы детально регламентируют поведение субъектов общественных отношений, предоставляя им взаимные права и обязанности, а нравственные предписания чаще выступают как общие принципы, а не конкретные правила;

5) правовые нормы носят карающий характер; моральные же санкции более гибки и разнообразны, они используют не кару, а убеждение;

6) правовые нормы адресованы конкретным субъектам общественных отношений, в нормах же нравственности адресат четко не определен.

Право и нравственность имеют специфический набор инструментов и средств для достижения своих целей. Как отмечал Ш. Л. Монтескье, «законы издаются, а нравы внушаются: последние более зависят от общего духа, а первые – от отдельных учреждений; но извращать общий дух столь же и даже более опасно, чем изменять отдельные учреждения». Проводя разграничение между законом и нравственностью, он подчеркивает, что между ними есть то различие, что законы определяют преимущественно действия гражданина, а нравы – действия человека. Законы регулируют внутреннее, а нравы – внешнее поведение человека. Иногда эти вещи смешиваются.[83] Отличительная особенность морали в том, что она выражает внутреннюю позицию человека, его свободное и сознательное волеизъявление по поводу того, что такое добро и зло.

В соответствии с нормами нравственности осуждаются любые формы аморальных проступков – ложь, сквернословие, в то время как правовые нормы предусматривают ответственность лишь за наиболее опасные правонарушения. Нормы нравственности требуют от личности не только соблюдения, но и превращения их в привычку, личное убеждение, внутреннюю мораль. Целью правовых норм является подчинение воли субъекта государственной воле, целью же нравственных норм является приведение поведения человека к уровню требований нравственного сознания общества.

Правовые и нравственные нормы различаются и по времени возникновения. Нравственные нормы в их зачаточном виде родились одновременно с человеческим обществом. Они служили единственным регулятором общественных отношений в первобытном обществе. Говард Сезам, подчеркивая, что без нравственных представлений не может существовать ни одно общество, отмечает: «Общественная жизнь невозможна без некоторых принципов, правил и идеалов, предписывающих людям, как они должны относиться друг к другу и подходить к решению общественных проблем».[84] Правовые же нормы возникли значительно позднее, с расколом общества на классы.

Несмотря на имеющиеся различия, право и мораль выполняют общую функцию – регулирование поведения людей и их охрана. Именно поэтому, как указывает Л. И. Алексеев, многие дозволения и запреты правовых и моральных норм либо совпадают, либо оказываются в той или иной части сходными, либо внутренне согласуются.[85] Правовые нормы во многом основаны на нравственных принципах и изначально «работают» совместно. Изменения в нравственном сознании общества обуславливают развитие юридического мировоззрения. В свою очередь, право является важнейшим средством формирования нравственных принципов и убеждений. Осуществляя свою воспитательную функцию, оно прививает новые черты, качества и привычки, меняя нравственный облик человека.

Трудно согласиться с русским философом В. Соловьевым, который считал, что право «есть низший предел, некоторый минимум нравственности, для всех обязательный». Говоря о соотношении нравственности и права в обществе, он указывал, что между идеальным добром, нравственностью и грубой действительностью есть промежуточная область права – закон, призванный ограничивать зло и способствовать утверждению высоких человеческих начал.[86] Аналогичного мнения придерживался Г. Еллинек, который отмечал, что право – это этический минимум.[87]

Мы не можем согласиться и с Л. И. Петражицким, который в праве видит высшую ценность и ставит его выше нравственности, подвергая критике те учения, согласно которым право является низшим по отношению к нравственности. Он считает, что в основе таких воззрений лежит незнание природы и значения морали и права.[88]

И в настоящее время не всегда дается должная оценка нравственным основам права. Тезис «дозволено все, что не запрещено законом» в 90-е гг. получил достаточно широкое распространение. Однако именно нравственность должна определять право. Нравственность образует основные критерии формирования правовых идей и принципов. На Востоке правовые нормы играют вспомогательную роль. Например, у вьетнамцев до настоящего времени широкое распространение имеет пословица: «Законы государства уступают обычаям общины». Мораль как основа права в традиционном вьетнамском обществе служит духовно-нравственным регулятором общественных отношений, играя важнейшую роль.

Право же должно стремиться к осуществлению нравственного идеала и обеспечивать возможность реализации нравственных норм. Право закрепляет идеи и позиции, выражающие нравственные интересы общества, и придает им общеобязательную силу с помощью государственного принуждения. Право действительно только в том случае, если его нарушение влечет государственное принуждение. Нравственные же нормы не нуждаются в юридических средствах, становясь ориентиром в становлении и развитии права. Любое принуждение губит мораль.

Мы не можем согласиться и с С. П. Мокринским, который полагает, что законодатель не должен считать себя безусловно связанным с нравственными представлениями.[89] Именно нравственные представления должны стать основой правовых норм. В противном случае мы рискуем подорвать моральные устои общества.

Как нравственные идеалы получают свое абсолютное обоснование, так и право оправдывается своей абсолютной целью. Сложность состоит лишь в том, какую нравственную планку взять за основу. По-своему прав был Лев Толстой, призывая к нравственному самосовершенствованию в противовес развитию права.

Однако нельзя впадать в крайности. Несмотря на то, что нравственность должна быть основой права, нельзя утверждать, что «право – это минимум морали». Право вполне самостоятельное явление, обусловленное материальными условиями жизни людей и их нравственными воззрениями. Как справедливо отмечает О. В. Мартышин, право, конечно же, ценность, но второстепенная, поскольку служит средством для реализации высших ценностей – справедливости в первую очередь.[90] Право и мораль должны работать в едином ключе социального регулирования. Именно в этом социальная ценность взаимодействия правовых и нравственных норм.

Уголовно-правовые нормы являются разновидностью правовых норм и, имея те же основные признаки, в то же время обладают определенной спецификой. Уголовные законы, как уже отмечалось, являются наиболее жесткой и репрессивной формой защиты прав и интересов личности, общества и государства. Причем только уголовно-правовые нормы могут не только ограничить человека в правоспособности, но и полностью лишить ее. Учитывая значимость уголовно-правовых норм, их установление находится в компетенции федеральных органов власти.

Особенностью уголовно-правовых норм является также специфический порядок их применения. Деятельность органов прокуратуры, следствия, дознания и суда по применению уголовно-правовых норм строго регламентирована уголовно-процессуальным законодательством. Подавляющее же большинство аморальных поступков вообще не рассматривается никакими органами (ранее действовали товарищеские суды и т. п.).

Как уже отмечалось выше, уголовно-правовые санкции – наиболее жесткие из всех правовых санкций и, как правило, порождают судимость. Возмездие в уголовном праве длительное время отождествлялось со справедливостью. Так, Н. С. Таганцев полагал, что «отмщающее земное правосудие есть восстановление господства нравственной силы справедливости уничтожением или страданием восставшего против этого порядка».[91]

В настоящее время возмездие также признается допустимым, в том числе и в России. Ярким примером тому служат действия российских властей в ситуации, когда в Ираке погибли сотрудники российского посольства. 3 июня 2006 г. в Багдаде вооруженные люди на автомобилях перекрыли дорогу, по которой ехали на машине российские дипломаты, после чего открыли огонь. Один сотрудник посольства РФ в Ираке был убит, еще четверо были похищены. Группировка «Шура иракских моджахедов», взявшая на себя ответственность за похищение, 19 июня 2006 г. потребовала от Правительства России в течение 48 часов вывести войска из Чечни, а также выдвинула ряд других требований. 26 июня 2006 г. МИД РФ подтвердил факт гибели сотрудников российского посольства, после чего, 28 июня 2006 г. Государственная Дума РФ приняла заявление «В связи с убийством российских граждан в Ираке», где частичную вину за гибель россиян возложила на США. Кроме того, Президенту РФ было предоставлено право для поисков террористов использовать спецслужбы и за пределами России. 29 июня 2006 г. Президент России Владимир Путин отдал спецслужбам России приказ найти и уничтожить террористов, убивших дипломатов в Ираке. Об этом Президент РФ сообщил во время встречи с принцем Саудовской Аравии Сальманом бен Абдель Азизом аль Саудом.[92]

Нравственные нормы устанавливают в качестве наказания лишь общественное порицание. В связи с этим трудно согласиться с В. Е. Мельниковой, которая полагает, что одним из источников, порождающих обязанность действовать, являются нравственные нормы и правила поведения, а несовершение таких действий уголовно наказуемо.[93]

Но часто и эта форма воздействия имеет огромное значение, ведь отрицательная оценка обществом его личности вызывает у человека чувство стыда и угрызения совести. Зачастую это не позволяет человеку самореализоваться, занять определенную должность, создает дискомфорт во взаимоотношениях с людьми. Справедливо утверждение Н. Ф. Кузнецовой о том, что подлинно нравственными считаются только те поступки, которые стали внутренним убеждением человека, а не те, которые совершаются из страха перед общественным мнением. С. Новгородцев писал: «Успех действия права в жизни вообще обусловлен тем, насколько оно проникло в сознание членов общества и встречает в них нравственное сочувствие и поддержку. Без этой поддержки право превращается в мертвую букву, лишенную жизненного значения или в тяжкое бремя, сносимое против воли».[94]

Многие уголовно-правовые нормы возникли на основе нравственных норм (например, оставление в опасности). Изменяются общественные взгляды, и законодатель иногда преобразует отдельные нравственные нормы в уголовно-правовые. Одновременно уголовно-правовые нормы оказывают обратное воздействие на нормы нравственности. Приоритет же необходимо отдавать именно нормам нравственности, поскольку они образуют основу всей человеческой деятельности.

Уголовные законы, не подкрепленные нормами нравственности, зачастую просто не действуют, либо эффективность их невелика. Яркий пример – попытка нашего государства осуществлять борьбу с самогоноварением при растущих ценах на вино-водочные изделия и низких доходах основной массы населения. В итоге уголовную ответственность за самогоноварение пришлось отменить.

Напротив, закон, принятый государством с учетом общепризнанных норм нравственности и общественного мнения, действует эффективно и достигает целей, поставленных законодателем.

В уголовно-правовых нормах должны учитываться нравственные воззрения общества. Например, оставление в опасности могло стать уголовно наказуемым только тогда, когда основная масса населения приобрела высокую степень социальной ответственности, когда оказание помощи превратилось в норму поведения. Напротив, не являются уголовно наказуемыми недонесение о совершенном преступлении, прогул и т. д., хотя в различные периоды развития советского общества данные деяния признавались уголовно наказуемыми. Нельзя признавать всякую безнравственность преступной; большую роль здесь играет степень общественного порицания. Безнравственным может быть и нарушение обязанностей по отношению к самому себе, но такое нарушение не является преступлением.

Между нравственностью и уголовным правом всегда существовала определенная взаимосвязь, характер которой исторически видоизменялся. На этапе становления уголовного права уголовно-правовые нормы находились под большим влиянием нравственности. И в настоящее время роль моральных стимулов в реализации требований уголовно-правовых норм постоянно повышается. Поведение человека всегда основано на внутренних побудительных мотивах, которые опираются как на общественные, так и на личные интересы и потребности.

Как указывалось выше, сила норм морали в том, в какой мере требования долга стали внутренней потребностью человека. Нормы нравственности требуют от личности не только соблюдения законов, но и превращения их в личное убеждение и привычку. По справедливому замечанию М. Д. Шаргородского, подавляющее большинство людей не совершают преступлений не потому, что существует уголовный кодекс, а потому, что их совершение противоречит моральным убеждениям, взглядам и интересам людей.[95] Таким образом, там, где не действуют правовые нормы, действуют нормы нравственности.

На наш взгляд, нет ни одного института уголовного права, который бы не замыкался в конечном счете на нормы нравственности. «Сплошь и рядом начала нравственности смягчают неизбежную строгость и неумолимость начал права».[96]

Устанавливая уголовную ответственность за совершение тех или иных деяний, законодатель основывается на господствующих в данном обществе нравственных воззрениях. К нормам нравственности приходится обращаться и при применении норм Особенной части УК с целью раскрытия смысла того или иного элемента состава преступления. Например, когда речь идет о жестоком обращении с несовершеннолетними (ст. 156 УК РФ), истязании (ст. 116 УК РФ), оскорблении (ст. 129 УК РФ) и т. д., раскрыть эти понятия можно только обратившись к нормам нравственности, запрещающим бесчеловечное и унизительное, оскорбляющее отношение к людям. Неприличная форма обращения с людьми также раскрывается в результате анализа нравственных норм. Нравственные критерии имеют большое значение для совершенствования уголовно-правовых норм.

В свою очередь, уголовно-правовые нормы оказывают воздействие на нормы нравственности. Определяя, какое общественно-опасное деяние является преступлением, уголовное законодательство служит четким ориентиром для норм нравственности.

В принципе, мораль и право должны совпадать. Только в этом случае можно говорить о нравственной чистоте общества. Как указывал еще И. Кант, общее естественное право неотделимо от нравственности. Оно и представляет собой практическое средство преобразования норм нравственности в правовые нормы, общие для цивилизованных народов и способные стать позитивным правом.[97]

С. С. Алексеев отмечает, что «право – явление морального порядка». Именно потому, что принципы нравственности пронизывают право, да и само право представляет собой явление в широком смысле моральное, право может быть охарактеризовано в качестве своеобразного «носителя морали и, следовательно, моральной ценности».[98]

Общественное сознание должно, как правило, оценивать в качестве нравственных все уголовно-правовые запреты. Как указывает Ю. Д. Блувштейн, даже если одна норма оценивается как несправедливая, она легко может стать ложкой дегтя, способной испортить целую бочку меда, т. е. поставить под сомнение справедливость уголовного права как целостного социального института.[99] Но в силу того, что правовые нормы более подвижны, чем нормы нравственности, между ними возможно возникновение противоречий. Следует отметить, что не все нормы уголовного права являются критерием нравственности, а нравственность является критерием адекватности уголовного права. В связи с этим всякое изменение уголовно-правовых норм должно вытекать из изменений в нравственном сознании.

Как справедливо отмечал Б. С. Волков, недостаточный учет морального аспекта при определении уголовной ответственности может свести на нет предупредительную роль уголовного закона.[100]

А. Д. Франк полагал, что уголовное право способны подорвать нормы общественной нравственности, если оно становится в прямую оппозицию к нравственному закону и к самым законным влечениям человеческого сердца, а нравственность находится в опасности и разрушается уголовным правосудием, не имеющим твердых начал или руководимым ложными принципами.[101] В советский период, например, уголовно наказуемым было недонесение о преступлении, совершенном другим лицом, даже если этим лицом являлся отец, сын либо другой близкий родственник. Это не могло не сказаться на существующих нормах нравственности.

Эффективность уголовно-правовых норм во многом зависит от того, насколько в обществе осуждаемо то или иное деяние, запрещенное данными нормами. Уголовно-правовые нормы не действуют или действуют неэффективно, если они противоречат общественному мнению и нормам нравственности. В числе негативных явлений российской уголовно-правовой ментальности можно назвать отношение к взяточничеству, ведь еще со времен Московской Руси была создана система так называемого «кормления», когда выгоды, извлекаемые из должности, должны были «кормить» чиновника. К сожалению, и в настоящее время не удалось изжить терпимое отношение общества к этому постыдному явлению. Во многом это объясняется низкими доходами государственных служащих и работников правоохранительных органов.

Аналогичным образом общество относится к хищению. Так, по свидетельству ИНТЕРФАКС, в ходе опроса, проведенного социологами Фонда «Общественное мнение» в 2005 г., установлено, что 21 % респондентов относится к мелким кражам снисходительно.[102]

Преступление не должно отождествляться с безнравственностью, ведь горькие уроки истории свидетельствуют о том, что государство, преследуя за идею и убеждения, нередко при помощи правовых норм фактически само попирало нравственность. Еще Н. С. Таганцев отмечал, что заповеди нравственности субъективны, а нормы права объективны, нормы права даются извне, суть же норм нравственности – жизненный уклад, сложившийся сообразно с развитием человека, со средой, в которой он родился и живет. Поэтому преступное не может и не должно быть отождествляемо с безнравственным.[103]

Безусловно, право и мораль не могут совпадать. Признавая глубокую взаимосвязь права и нравственности, И. Кант, однако, отмечал, что осуществление высшего блага в мире по самому существу своему требует полного и постоянного соответствия воли моральному закону, но такое совершенство недоступно ни одному разумному существу[104] И. И. Карпец, также указывая на обусловленность институтов уголовного права нормами нравственности, тем не менее полагает, что уголовное право не может быть жестко связано с нравственными воззрениями, поскольку в ряде случаев моральные взгляды представляют собой анахронизм.[105]

Даже в исламе, где существует прочная связь между юридическими нормами и религиозными и нравственными догмами, а иногда даже происходит их слияние, имеются и существенные разночтения между первыми и вторыми. Так, за убийство и телесные повреждения Кораном допускается кровная месть и наказание по принципу талиона, а мусульманское право предусматривает уплату выкупа и, лишь в крайних случаях, смертную казнь.

Нормы уголовного права, возникнув на определенном этапе исторического развития как регуляторы человеческого поведения, изначально основывались на нормах господствовавшей морали. Это и запрет убийств, требование не нарушать личной телесной неприкосновенности, запреты, призванные обеспечить защиту государственной власти, общественного строя и т. д. Мораль возникает как мораль группы и нередко противоречит интересам других групп, неся на себе печать групповой ограниченности. Одно дело, когда человек принадлежит к группе, разделяющей господствующую мораль, а другое, когда он принадлежит к группе, мораль которой с ней не совпадает или даже вступает в противоречие.

Противоречий между нормами уголовного права и нравственности практически не возникает, когда речь идет о так называемых «традиционных» преступлениях. Массовое сознание считает естественными строгие меры в отношении лиц, совершивших убийство, насилие, разбой. Это неоспоримая правовая традиция, сформировавшаяся в результате исторического развития общества. Свобода же законодателя становится очевидной, как только мы переходим к таким деяниям, как злоупотребление служебным положением, аборт, хищение и т. п.

Ведь именно законодатель определяет, скажем, какое хищение является мелким, а какое крупным либо особо крупным. Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. в уголовное законодательство внесены изменения, согласно которым крупным признается хищение, если стоимость похищенного имущества превышает 250 000 рублей, а особо крупным – 1 млн рублей. Ранее крупным признавалось хищение, если размер похищенного превышал 500 минимальных размеров оплаты труда, т. е. 50 000 рублей, а особо крупное хищение вообще не выделялось.

С 1 января 1997 г. по 26 июня 1998 г. нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения влекло наказание не только в случае причинения по неосторожности тяжкого или средней тяжести вреда человеку либо смерти, но и причинения крупного ущерба. В настоящее время лицо подлежит уголовной ответственности лишь в случае причинения человеку по неосторожности смерти либо тяжкого вреда здоровью (ст. 264 УК РФ). Примеры можно продолжить.

Иногда законодатель, принимая новые уголовно-правовые нормы, пытается вызвать у населения моральное осуждение того или иного деяния, к которому оно относилось терпимо. В этом случае большое значение имеет соответствие данной нормы моральным представлениям людей.

Например, во второй половине XIX в. за производство аборта в России была установлена смертная казнь. После этого отношение к данному деянию неоднократно менялось. В 1920 г. совместным постановлением Народного комиссариата здравоохранения и Народного комиссариата юстиции РСФСР было узаконено искусственное прерывание беременности по желанию женщины в условиях лечебного учреждения. 27 июня 1936 г. данное постановление ЦИКом и СНК СССР было пересмотрено и производство абортов было вновь запрещено, за исключением тех случаев, когда продолжение беременности представляет угрозу жизни или грозит тяжелым ущербом здоровью беременной женщины, либо при наличии медицинских показаний и только в стационарных условиях. 5 августа 1954 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене уголовной ответственности беременных женщин за производство аборта». УК РСФСР 1960 г. предусматривал уголовную ответственность за незаконное производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования.

УК РФ 1996 г. в рассматриваемый вопрос внес некоторые уточнения. В частности, субъектом незаконного производства аборта может быть лишь лицо, не имеющее высшего медицинского образования соответствующего профиля. Если же аборт производит врач-гинеколог, то уголовной ответственности он не подлежит. С принятием Правительством РФ постановления от 11 августа 2003 г. № 485 значительно сокращен перечень социальных показаний, при наличии которых допускается производство аборта при беременности до 22 недель.[106]

Всегда необходимо стремиться к тому, чтобы нормы уголовного права основывались на нормах нравственности. Нельзя признавать преступными все безнравственные проступки, но любое преступление должно быть безнравственным. Горькие уроки истории показывают, что так было не всегда. Достаточно вспомнить постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», согласно которому за хищения грузов на железнодорожном и водном транспорте предусматривался расстрел с конфискацией всего имущества. Да и действующее уголовное право не всегда безупречно в этом отношении.

Законодатель должен чутко относиться к нравственным нормам, господствующим в обществе, и отражать в законодательстве те нравственные нормы, которые разделяются большинством членов общества.

Область безнравственного гораздо шире области преступного. Как справедливо отмечал Н. С. Таганцев, мораль определяет наши обязанности по отношению не только к другим людям, но и к себе, и даже к окружающему миру – в отличие от права, имеющего дело с отношениями между людьми.[107] Уместно здесь вспомнить слова известного древнегреческого философа Демокрита, который сказал: «Если даже ты наедине с собой, не говори и не делай ничего дурного. Учись гораздо больше стыдиться самого себя, чем других».

Ряд преступлений тесно соприкасается со сферой морали (преступления против чести и достоинства, против половой неприкосновенности и половой свободы), и здесь главным критерием разграничения преступлений и аморальных поступков служит степень общественной опасности.

Для уголовного права связь с нормами нравственности важна и с точки зрения форм и методов борьбы с преступлениями, поскольку они влияют на принципы и порядок назначения наказаний, виды и размеры санкций, применяемых за совершение того или иного преступления и т. п. Все институты уголовного права должны быть наполнены нравственным содержанием, и это полностью соответствует принципам гуманизма и справедливости. Ведь уголовный закон всегда рассматривался через призму справедливости, характеризующей соотношение между характером и степенью общественной опасности совершенного деяния и видом и размером назначенного наказания. Уголовно-правовые методы борьбы могут быть чрезвычайно суровыми.

Уголовное наказание должно соответствовать нравственной оценке обществом преступного деяния, этическим и правовым взглядам общества. Как справедливо отмечено в юридической литературе, низкому развитию производительных сил соответствует и низкий уровень культуры, а грубые нравы связаны с соответствующей идеологией и этическими взглядами.[108] Именно в наказании ярче всего выражается как правовая, так и нравственная оценка совершенного преступного деяния. Нравственные нормы, наряду с социально-экономическими условиями развития общества, оказывают огромное влияние на эффективность уголовно-правовых норм.

Нормы нравственности находят свое отражение в задачах и целях уголовного законодательства, в его принципах, в основных институтах. Коренные перемены, происходящие в нашей стране, не могли обойти и уголовное законодательство. Прежде всего, они коснулись системы уголовно-правовых приоритетов. Уголовный кодекс РФ 1996 г. первоочередной своей задачей признал охрану общечеловеческих ценностей: жизни, здоровья, свободы, чести и достоинства, собственности. Без них иные ценности теряют свой нравственный смысл.

К сожалению, общественная нравственность в ст. 2 УК РФ в числе объектов уголовно-правовой охраны не названа. Данный пробел законодательства, на наш взгляд, необходимо устранить.

Глава 25 УК РФ предусматривает ответственность за преступления против здоровья населения и общественной нравственности. Если охрана здоровья человека в числе иных прав и свобод человека и гражданина является задачей уголовного законодательства, то охрана общественной нравственности – нет.

Кроме того, ряд нравственных норм, как указывалось ранее, закреплены в УК и являются самостоятельным объектом уголовно-правовой охраны. Такое положение вещей вызывает необходимость в числе задач Уголовного кодекса назвать и охрану общественной нравственности, поставив ее на второе место – после охраны прав и свобод человека и гражданина. На наш взгляд, это соответствует сложившейся в обществе иерархии ценностей и положениям Конституции РФ.

Так, в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ установлено, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.[109]

Отметим, что административное законодательство уделяет защите общественной нравственности большое внимание. В соответствии со ст. 1.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях задачами законодательства об административных правонарушениях являются защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина, охрана здоровья граждан, санитарно-эпидемиологического благополучия населения, защита общественной нравственности от административных правонарушений, а также предупреждение административных правонарушений.[110] Одной из приоритетных задач, наряду с защитой личности, считается охрана общественной нравственности.

Современное уголовное право поставило перед собой высоконравственную задачу – защищать права и интересы личности, общества, государства, а также иные важнейшие социальные ценности от преступных посягательств. Установление уголовной ответственности за общественно опасные деяния способствует не только развитию правосознания, но и повышению общественной нравственности. Применение уголовного закона в конечном счете преследует нравственные цели – восстановление социальной справедливости, исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений.

Если уголовно-правовые нормы противоречат нормам нравственности, то усилия уголовной юстиции могут быть сведены на нет. Как замечает И. И. Карпец, общественно опасное есть одновременно безнравственное, поскольку оно мешает достижению тех целей, которые стоят перед государством.[111] А главная цель – реализация основных прав и свобод человека и гражданина и их всемерная защита. Это высоконравственная задача.

В случае возникновения противоречий между нормами уголовного права и нормами нравственности необходимо их безотлагательное разрешение. Уголовный закон должен проводить между преступлением и аморальным проступком четкую границу, реальную и достаточно стабильную. При этом положения закона должны быть точны и однозначны, ибо иначе открывается дорога для произвола. Уголовный закон должен учитывать распространенность в обществе тех или иных деяний и то, насколько реальную угрозу для населения они представляют. Разрешение противоречий между правовыми и нравственными нормами составляет важную сторону процесса совершенствования уголовного законодательства.