Глава 1
Традиция
Понедельник, 22 декабря 2014 г.
Сегодня я обошла половину Нью-Йорка, но так и не сумела найти ни одной приличной елки.
Наверное, мне следовало позаботиться об этом раньше, но я настолько замоталась со своей учебой, что проспала все на свете!
Вихрем забежав в дом, я с порога бросаюсь к ноутбуку и судорожно начинаю обзванивать все интересующие меня онлайн-маркеты.
– Мисс, у нас осталась последняя елка, около девяти с половиной футов.
Ох, ни фига себе…
Быстро обвожу взглядом теперь уже нашу впечатляющую гостиную и прикинув, что здесь вполне могло бы поместиться даже дерево из Рокфеллеровского центра, соглашаюсь.
– Я беру ее.
– Отлично! – воодушевляется продавец. – Доставку оформим на завтра. С утра вас устроит?
– С утра? – я задумываюсь.
Роберт прилетит завтра вечером, значит, я успею все подготовить к его приезду.
– Устроит. Только умоляю вас, не опаздывайте! О, и мне понадобятся украшения, – запоздало припоминаю я.
– Разумеется, мисс. Я отправлю вам электронное письмо, вы сможете самостоятельно выбрать украшения и добавить к заказу через личный кабинет.
– Круто, спасибо.
Пока парень записывает адрес и регистрирует мою покупку, я воображаю себе реакцию мистера брюзги, когда он столкнется с плодами моих стараний. Он ненавидит праздники, Рождество в том числе, и к моему желанию превратить теперь уже наш пентхаус в «Игрушечный сундук Данкана»[1] отнесся крайне скептически. И что с ним такое? Мы знакомы уже полтора года, а я все никак не привыкну к его странностям, объяснения которым порой трудно найти.
Выскочив из академии, я первым делом звоню Фабио Монте, чтобы уточнить, где именно мы встречаемся. Катастрофа номер два – я не успеваю купить подарки!
По правде говоря, учеба занимает практически все мое драгоценное время, но я не жалуюсь. Ведь в отличие от социологии, кино – моя самая большая страсть. Ну, после Роберта, конечно. К слову о последнем, он жутко сердится, что я постоянно торчу на занятиях, и частенько выговаривает мне за это, хотя перевести меня из Мемфиса в Нью-Йорк было его идеей. Правда, он упорно уговаривал меня поступить в NYU[2], а я вместо этого выбрала «Академию киноискусства» и записалась на факультет режиссуры. У нас замечательные преподаватели, особенно мистер Лестрейд. Несмотря на свои слегка-за-тридцать, он, пожалуй, лучший из всех, с кем мне когда-либо приходилось заниматься.
Монте поджидает меня у входа в «Сакс». В невзрачной дутой куртке, мешковатых джинсах и рыжих потрепанных тимберлендах, он выглядит как обычный парень из Генуя, а не язвительный метросексуал, от которого мне частенько достается по мозгам.
– Решил слиться с толпой? – подшучиваю над ним я, протискиваясь в торговый центр.
– Если это намек на мой дерьмовый вид, то не утруждайся. Я и так в курсе! – вскидывается на меня он.
О-оу.
– Не с той ноги встал?
– Естественно! Это ведь не я сплю с самым красивым парнем в Соединенных Штатах.
– Ясно, – догадываюсь вдруг я, – у тебя опять проблемы с Дарио.
Дарио – очередной любовник Фабио, отношения с которым, разумеется, обречены на провал. Они встречаются всего пару месяцев, но уже успели съехаться, разъехаться и даже пережить первый семейный кризис.
– Это у Дарио проблемы со мной, потому что он неряха! – жалуется мне Монте. – Видела бы ты: во что он превратил мой дом. Как после бомбежки! И этот тип работает моделью, пропагандирует стиль и ухоженность? Как такое возможно?! Он ведь свинья! Господи, и зачем я только терплю все это?!
– Затем, что любишь его.
– «Люблю» слишком громко сказано…
– Ой, не прикидывайся! – смеюсь я, взяв его под руку. – Ты лживый, влюбленный жук!
– Кто бы говорил, – фыркает он, переводя стрелки на меня. – Кстати, как поживает твое божество?
– Мое божество улетело в Шанхай и возвращается сегодня вечером. Я нарядила елку, развесила всюду мишуру и с трясущимися коленками дожидаюсь его вердикта.
– На твоем месте я бы потряс перед ним другими частями тела. Можешь для ознакомления заглянуть на «you porn»[3].
– Прекрати, – буркаю я, вспыхнув от смущения.
– Вы уже год вместе, а ты все краснеешь. Постой-ка, ты еще не беременна?
– Боги, конечно, нет! – в ужасе восклицаю я. – Хочешь, чтобы всех наших родственников паралич хватил?
– Они не одобряют.
– Нет, – с грустью подтверждаю я. – Хотя Риз искусно изображает обратное.
– Куколка, она просто ревнует, что ты охмурила ее любимого сыночка. Материнский инстинкт, ничего не поделаешь.
– Возможно, – понуро соглашаюсь я, стараясь не углубляться в эту неприятную для меня тему. – Ладно, что ты мне посоветуешь?
– Хм, зависит от твоего бюджета.
– С бюджетом у меня все в порядке.
– Откуда? Ты же не работаешь.
– Отец каждый месяц пополняет мне карточку.
– Отец? – изумляется Фабио, мельком взглянув на меня. – Ты живешь с горячим, раздражающе красивым молодым миллионером, и твой несчастный отец по-прежнему оплачивает твои нужды?
Дерьмо, и он туда же.
– Я не содержанка, чтобы брать деньги у горячего, раздражающе красивого молодого миллионера, ясно? – взвинчиваюсь я.
– Милочка, он твой бойфренд! И вообще, вы живете вместе. Скажи мне, как ты уговорила его на это? Он психанул, да? – допытывается Монте, и мне на секунду кажется, что мысль о психованном Эддингтоне его заводит.
– Немного, – бесцветно отвечаю я, припоминая нашу бурную стычку, когда я заявила Роберту, что не возьму у него ни цента. Он до сих пор дуется на меня по этому поводу, но я упорно стою на своем. Ни за что не стану нахлебницей, и точка!
Удрученно вздохнув, я гляжу на свои ногти и вновь пытаюсь сосредоточиться на подарках. С предками никаких проблем, они непривередливые, а вот что делать с «раздражающе красивым»? Что я могу подарить человеку, у которого все есть?
Задумавшись, я медленно обхожу стенд «Ив Сен-Лоран» и случайно натыкаюсь на знакомую фигуру.
– О, какие люди! – Майк по-свойски сгребает меня в охапку и целует в щеку. – Ты одна? – Он быстро заглядывает мне за спину, где отстраненно красуется Монте, примеряя какие-то крупные, уродливые очки.
– Привет, Майк. Нет, я с ним, – киваю назад.
– Шопинг?
– Вроде того. Ты?
– Тоже, – он смеется. – Прикупил тебе нижнего белья, хлыст и вибратор для моего старшего братишки. Уверен, его давно тянет на горяченькое, просто боялся предложить, – ухмыляется он, за что получает от меня сумкой по заднице.
– Перестань! Он не по этой части.
– Серьезно? – его брови весело подпрыгивают вверх. – И по какой же он части? Смотри, я ведь могу обменять это на что-нибудь другое. На кожаные стринги с бусами, например. Он ведь носит стринги?
– Стринги? – заинтересованно встревает Монте, вернув очки консультанту. – Привет, Майк!
– Привет. Я как раз узнавал у кузины, что подарить им с Робертом на Рождество.
– О, это проще простого. Кляп, веревку и вазелин с охлаждающим эффектом. Куколке не помешает хорошенькая взбучка, а то она уже превратила твоего брата в бесхребетного подкаблучника.
– В подкаблучника?
– Эй, вы, угомонитесь!
Выставив перед ними ладонь, я сердито гляжу на обоих и обращаюсь сперва к стилисту:
– Ты – займись наконец подарками, я для этого тебя сюда и притащила. А ты перестань паясничать и купи лучше что-нибудь приличное. Свитер с оленями, например.
– Фу, безвкусица! – морщится Фабио.
– Допустим. Но это всяко лучше, чем стринги с бусами и ментоловый вазелин, – говорю я, и мы втроем начинаем смеяться.
– Ладно, я погнал. Кстати, родители устраивают дома двести пятьдесят восьмую старческую тусовку. Вы придете?
– Не знаю, – изворачиваюсь я, поскольку мы с Робертом собирались провести Рождество вдвоем. – Мы попозже созвонимся с Риз.
– Заметано. Поцелуй за меня бро!
– Непременно.
Покачав головой, я послушно увязываюсь за Монте, и мы дружно поднимаемся на второй этаж.
Положив коробку под нашу огромную девятифутовую елку, я аккуратно поправляю красивый серебристый бант, удачно гармонирующий с синей оберточной бумагой, и с готовностью отхожу назад.
Ну вот!
Остальные подарки стоят в сторонке, ждут, когда мы отправимся поздравлять Эддингтонов с Новым годом. Я делаю тяжелый вдох.
Многое изменилось за последние полтора года. Если раньше тетя воспринимала меня как часть своей семьи, то теперь она начала относиться ко мне как к своей потенциальной невестке – сухо и настороженно. Впрочем, это вполне логично. Я ведь действительно сожительствую с ее сыном, и ее чувства ко мне могли деформироваться. Фабио прав, с этим ничего не поделать.
Плюхнувшись на диван, я накрываюсь легким пушистым пледом и устало гляжу в окно. Нью-Йорк замело снегом. Белые снежинки назойливо липнут к стеклу, неистово кружа над городом, который никогда не спит. Над городом, в котором вот-вот приземлится самолет с моим самым долгожданным пассажиром…
Чувствую, как кто-то гладит меня по щеке и внезапно ко мне приходит осознание, что я проспала нечто важное.
Черт!
Я резко открываю глаза.
– Привет, – мягко произносит Роберт, глядя на меня сверху вниз.
– Привет, – сонно тяну я.
Он сидит рядом в своей белой распахнутой рубашке, и ощущение такое, будто мы не виделись целую вечность.
– Тебе понравилась елка? – не успев толком проснуться, спрашиваю я.
– Да, неплохо, – улыбается Роберт, подперев подбородок кулаком. – Где ты нашла такую большую?
– Заказала онлайн.
– Искусственная?
– Да, – с сожалением бормочу я. – Живой не было, все раскупили.
– Бедняжка, – качает головой он, изображая вселенское сочувствие, – ты небось расстроилась?
Игриво ущипнув его за бок, я расплываюсь в широкой, от уха до уха улыбке, и молча любуюсь его безупречным профилем. Оказывается, я жутко соскучилась и теперь, в ближайшие сто лет, никуда его не отпущу.
– Где ты пропадал? – жалобно пищу я, повиснув на его шее. – Я чуть не умерла от тоски!
– Меня не было всего четыре дня, а ты уже жалуешься?
– Угу, – я киваю, – больше никогда не уезжай от меня, понял? – не дав ему возможности ответить, я притягиваю его за рукава, захватываю его нижнюю губу, и мы начинаем целоваться, как изголодавшиеся друг по другу безумцы. Быстро, отчаянно, словно соперничая друг с другом по силе желания.
Зарычав, Роберт придавливает меня к дивану, заняв свою любимую доминирующую позицию, и в моем животе проносятся восхитительные спазмы.
Да, боже!
Именно этого мне и не хватало. Быть с ним, быть под ним, сдаваясь и подчиняясь ему. Роберт просовывает руку под мой халат, мнет мою грудь, неторопливо подбираясь к моему укромному местечку, и… м-м-м, я сгораю от нетерпения…
– Знаешь, – заговаривает вдруг он, сбив меня с толку, – я вообще-то должен был вернуться завтра утром. Встречу с китайцами перенесли, и все наши планы рухнули к чертям собачьим. Но я до такой степени хотел увидеть тебя, что всполошил всю нашу команду, заказал новый билет и помчался в аэро порт за двадцать минут до отлета, что противоречит абсолютно всем моим принципам, поскольку я жутко пунктуальный.
Неужели?
Я удивленно смеюсь.
– И все это ты провернул, чтобы просто увидеть меня?
Он кивает с серьезным лицом.
– И еще потому что я очень тебя люблю, – застенчиво добавляет он.
– Я тебя тоже, – вторю ему я.
Он улыбается, нежно обводит пальцем вокруг моего пупка, и я догадываюсь, о чем он сейчас думает.
– Ну а теперь…
– Тсс, тише, – шепчет он, раскрыв полы моего халата. Не отрывая от меня решительного взгляда, он быстро избавляется от своей рубашки, расстегивает брюки и разводит мои колени в стороны.
– Ты хочешь меня? – спрашивает он, разжигая во мне самый настоящий вулкан.
– Да, – выдыхаю я. – Безумно…
– Сейчас получишь.
В преддверии праздников Роберт отпустил свою экономку миссис Кларк в недельный отпуск, чтобы та успела побыть со своей семьей и заодно не мешала нашему уединению. Я проснулась около полудня и лениво поплелась на почту отправлять родителям подарки. После такой чудной ночи тело ломит так, словно по нему проехался асфальтоукладчик, а точнее, ненасытный мистер Эддингтон, опробовавший на мне все свои сексуальные примочки, о существовании которых я почему-то узнаю порционно.
Впрочем, так даже интереснее.
На перекрестке мне звонит Селест.
– Караул, Бэйли! – в панике голосит она, вынуждая меня убавить громкость динамика.
– Что на сей раз? Тебя уволили? – иронизирую я. – Не обижайся, но это заслуженно. Нельзя в рабочее время заниматься сексом по телефону.
– Каким еще сексом?! Кстати, где тебя носило всю ночь? Я звонила тебе раз сто!
– Прости, я спала.
– Спала или валялась под одним чертовски сексуальным телом?
– И «под», и «на», – хихикаю я, будоража ее безграничную фантазию. Пусть позавидует.
– Между прочим, пока ты там кувыркалась со своим жеребцом, я выкурила восемь сигарет. Восемь сигарет, Бэйли!
М-да, дело и впрямь дрянь.
– Что у тебя стряслось, Сэл? Говори.
– Родители Джо пригласили меня на рождественский ужин.
П-ф-ф, всего-то? Рака легких это точно не стоило.
– Ужин с родителями, Кэт! Что мне делать?!
– Конечно, идти. Ты ведь сама хотела, чтобы ваши отношения вышли на новый, более высокий уровень.
– Да, но родители… вдруг я им не понравлюсь? Мать Тайлера невзлюбила меня с первой секунды. Что, если и у Джо вольтанутая мамаша?
– Сомневаюсь. Иди на ужин, Сэл. Ты справишься, я уверена.
– Ты думаешь? Ну ладно, – кисло соглашается она, будто я отправила ее на эшафот. – А что мне ей подарить?
– Понятия не имею, – вздыхаю я, услышав в трубке спасительный писк. – Сэл, у меня вторая линия. Повисишь?
– Нет, мне некогда. Позже созвонимся, пока!
– Пока, – нажав на отбой, я отвечаю неизвестному абоненту.
– Привет, Кей!
Боги, не может быть.
– Джейсон? Наконец-то! Откуда ты?
– Прямо из «Большого яблока»[4], крошка! – усмехается он.
– Где ты пропадал?
В действительности мы с Джейсоном не созванивались около месяца, а не виделись еще дольше. Если память мне не изменяет, то с десятого сентября. Тогда я окончательно поселилась у Роберта и он дико рассвирепел, узнав, что я ужинала со своим старым приятелем, не поставив Его Высочество в известность.
– Гостил у своего старика, вчера вот вернулся.
– У тебя все в порядке?
– Да. Извини, что исчез. Мне нужно было привести мысли в порядок. О, и я сменил номер.
– Хм, вижу, – задумчиво тяну я, рассматривая афиши возле кинотеатра.
– Как насчет пиццы, худышка? Ты, я, и уютный столик в «Angelo’s».
– Идет, – с ходу соглашаюсь я, не подумав о последствиях. – Когда?
– Сейчас, только елку домой отнесу и свободен. В Центральном парке возле статуи Боливара устроит?
– Устроит. Постой-ка, елку? Живую?
– Ага.
– Где ты ее откопал? Я обыскала все магазины – везде пусто!
– Места знать надо, – злорадствует Торн. – Слушай, если тебе нужна елка, то…
– Поздно, я уже взяла искусственную. Сбрось мне эсэмэску, как освободишься, о’кей?
– Без проблем, пока.
Прошагав целые две мили пешком и очутившись на знакомой территории, я собираюсь с духом и все-таки наведываюсь в ED Group.
Надеюсь, Роберт не выставит меня вон? Я ведь даже не предупредила его.
Когда я прохожу через крутящиеся двери и оказываюсь в стерильном просторном фойе с марширующими туда-сюда клерками, у меня замирает сердце.
Не верится, что именно здесь все и началось. Недавно и в то же время давным-давным-давно. Меня захлестывают воспоминания. В частности, падение на этом самом полу на глазах у десятка сотрудников.
«Боже, этот позор будет преследовать меня до конца моей жизни», – мысленно причитаю я, получив временный пропуск.
Из лифта я прямиком попадаю в лапы туповатой Элисон Дарлинг. Надо же, с нашей последней встречи она слегка пополнела и вообще, сильно напоминает мне Барби-переростка.
– Привет, Кэтрин! Ты вернулась в компанию? – ее преждевременный вопрос ставит меня в тупик.
– Э-э, нет. Я пришла к Ро… – ой, – к мистеру Эддингтону, – быстро исправляюсь я, вспыхнув от смущения. – Можно?
– Да, проходи, – кивает она, растянув губы в дежурной улыбке.
По лицу вижу, ей не терпится выяснить причину моего визита, но она благополучно молчит, с любопытством поглядывая мне вслед.
Меня это немного забавляет.
В отличие от всех остальных, я могу запросто заявиться к ее боссу, невзирая на вездесущий персонал, предварительную запись и прочие нелепые формальности.
Довольная собой, я останавливаюсь у высокой массивной двери, стучусь, но так и не дождавшись заветного «войдите», фривольно заглядываю внутрь.
Роберт сидит за столом, задумчиво изучая какие-то бумаги. Красивый, элегантный и… мой.
– Мистер Эддингтон?
Он вскидывает на меня свои темные проницательные глаза и расплывается в озорной улыбке.
– Бэйли. Какими судьбами?
– Гуляла поблизости, решила зайти поздороваться. Ты не против?
– Нет, я всегда рад тебе, – говорит он, вопросительно изогнув бровь. – Ты разве не учишься?
– Каникулы, – отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу, пока он беззастенчиво разглядывает меня.
Черт, почему мне так неловко? Я чувствую себя не в своей тарелке.
– Ну и чего ты там стоишь? Иди ко мне, детка.
Засмеявшись, я практически подбегаю к нему, а он подхватывает меня на руки и усаживает к себе на колени.
– Не боишься, что кто-нибудь войдет?
– Плевать, – шепчет он, притянув меня за затылок. Его властный язык настойчиво проникает в мой рот и мы сливаемся в пламенном поцелуе, не удосужившись даже запереться на ключ. Вообще-то меня это даже заводит. Мысль о том, что нас могут застукать – жутко возбуждает, накаляя и без того термоядерную атмосферу. Его эрекция утыкается в мой зад, я ерзаю, плавно потираясь о крепкий выпуклый бугорок.
Боже, а что, если…
– Хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь?
– А это возможно? – кокетничаю я, просунув между нами руку.
– Я еще не решил. Что ты задумала, маленькая негодяйка?
– Хочу потрогать его… не через одежду, – да, я определенно спятила.
– Трогай.
Дрожащими пальцами я расстегиваю молнию на его черных брюках, ныряю ладонью в трусы и обхватываю каменно-твердый член.
– Дальше что? – с азартом спрашивает он.
– Дальше? Ты серьезно? – мне по-прежнему не верится, что мы займемся этим прямо тут, в его офисе. – А дверь?
– Кэтрин, кроме тебя никто никогда не врывается сюда без позволения, – веселится Роберт, заставляя меня покраснеть, – и камер у меня нет, так что не бойся.
Впрочем, почему бы и нет?
Набравшись несусветной наглости, я вытаскиваю его пенис из штанов и, зажав его в кулаке, провожу по стволу вверх-вниз.
– М-м-м, так мы до ночи провозимся, детка.
Опустив меня на пол, Роберт разворачивает меня спиной к себе, стягивает с меня джинсы, трусики и велит наклониться вперед.
Я наклоняюсь, он разводит мои ноги шире и проталкивается в меня сразу на всю свою впечатляющую длину.
Ох, пресвятые угодники!
Я тихо постанываю, лежа на его директорском столе, а он трахает меня сзади и грязно ругается.
«Господи, только бы никто не вошел!» – думаю я, глядя на закрытую дверь.
– Расслабься, слышишь? – шипит Роберт, вцепившись в мои ягодицы. – Расслабься.
– Хорошо… хорошо… – в беспамятстве бормочу я, смяв какую-то бумагу. Надеюсь, это не чрезвычайно важный документ? Я зажмуриваюсь.
– Обожаю твою попку, – он отвешивает мне звонкий шлепок и наращивает темп, отчего моя голова беспорядочно скользит по поверхности, – обожаю твою киску, – его рука дотягивается до моего клитора, я не выдерживаю и кончаю, с трудом сдерживая рвущиеся наружу крики.
О-б-а-л-д-е-т-ь!
– Да, мать твою, да-а-а-а! – следует за мной Роберт, обессиленно упав на меня.
Чувствую, как внутри разливается тепло, и инстинктивно свожу бедра.
Ну и дела! Неужели мы только что?.. Я облизываю губы и перевожу дух.
Внезапно в кабинете звонит телефон.
Роберт отстраняется от меня и, чертыхнувшись, нажимает на кнопку.
– Что?! – выпаливает он раздраженно.
– Мистер Эддингтон, к вам представитель из «Мэдисон Инвест», мистер Вудс, – мямлит надоедливая секретарша.
Вот дерьмо!
Я быстро выпрямляюсь и в панике подтягиваю джинсы, которые моментально становятся сырыми и неудобными.
– Я освобожусь через десять минут, – спокойно отвечает Роберт, приблизив меня к себе.
– Я лучше пойду.
– Поцелуй меня сначала.
Улыбнувшись, я медленно целую его, с уже гораздо меньшей страстью, и мы отлепляемся друг от друга.
– Спасибо, что пришла, – благодарит он, бережно погладив меня по щеке. – Мне понравилось.
Я смеюсь.
Еще бы!
– Правда, мне теперь неохота работать.
– В чем проблема? Возвращайся домой пораньше и… – подмигиваю ему я, на что он ухмыляется.
– Я постараюсь.
– Ловлю тебя на слове, – я отступаю назад, намереваясь поскорей посетить туалет, иначе на моих джинсах образуется мерзкое мокрое пятно.
– Куда ты? Пит отвезет тебя.
Черт, я совсем забыла…
– Вообще-то, – вкрадчиво начинаю я, – мне звонил Джейсон.
Роберт вмиг становится хмурым.
– Он в Нью-Йорке, – объясняю я, – пригласил меня пообедать. Если хочешь, присоединяйся к нам, – судорожно добавляю я, в надежде смягчить удар.
– Я занят, – натянуто отвечает Роберт, – но ты иди.
Мои брови недоверчиво ползут вверх.
– Правда? Ты не против?
– Нет, с чего мне быть против?
Вот именно. Ты ведь просто мечтаешь его убить!
– Ты ненавидишь его.
– Брось, это не так, – на его лице мелькает подобие улыбки. – Иди, все в порядке.
Я несмело улыбаюсь ему в ответ. Неужели он и впрямь изменился? Это обнадеживает.
Роберт надевает пиджак, садится в свое огромное кожаное кресло и придвигается к столу.
– Я ненадолго, – продолжаю лепетать я. – Джейсон купил елку и наверняка помчится наряжать ее. Завтра ведь Рождество.
Он прыскает.
– Я в курсе! Ты твердишь об этом уже две недели подряд.
– Почему ты так ненавидишь праздники?
– Это не ненависть. Скорее, недопонимание всеобщего восторга, необоснованных каникул и бессмысленной давки в магазинах.
– Значит, ты даже не пойдешь проверить, что приготовил для тебя Санта?
– Ну, – хмыкает он, – если Санта опять истратил на меня десять тысяч долларов, замахнувшись на очередную коллекционную гитару, то наутро под елкой будет стоять бриллиант размером с твою голову. И будь уверена, я заставлю тебя его носить.
Я испуганно расширяю глаза.
– Ты не посмеешь…
– О, лучше не нарывайся. Кстати, чего бы тебе хотелось? Я собирался подарить тебе кредитку с безлимитным счетом, чтобы ты перестала топтать мою гордость, расплачиваясь карточкой своего отца. Достаточно того, что он платит за твою учебу.
– Роберт, не вздумай…
– Я думаю об этом постоянно. Так чего бы тебе хотелось?
– Не знаю. Мне все равно.
– Хм, тогда я сам разберусь.
– Только никаких кредиток с безлимитным счетом, слышишь?
Он таинственно улыбается, приложив пальцы к губам.
– Обещай мне. Пожалуйста!
– Тебе разве не пора к Торну? Мистер Вудс небось задолбался ждать, когда его вызовут.
– Обещай! – настаиваю я, и он устало закатывает глаза.
– Ладно, обещаю, – так-то лучше. – Завтра я ничего подобного не выкину.
– Завтра?
– Завтра, – повторяет он. – А там посмотрим.
– Ты невыносим! – развернувшись, я гулко топаю к выходу, а он сидит на своем месте и коварно смеется мне в спину.
– До вечера, малышка. Будь умницей!
Я вышагиваю в приемную.
Секретарша по-прежнему торчит на своем месте, пялится на меня с тупой рожей.
Чего уставилась, выдра?!
– Счастливо, Элисон, – небрежно бросаю я, отдаляясь в сторону лифтов.
– Кэтрин, до свидания!