…А у кольца начала нет и нет конца
На банковской карточке супруги мэра закончились деньги, да так не вовремя, что прямо позор. Выбрала себе колечко, протянула продавцу карточку, тот прокатал ее, и с сожалением возвратил: денег на карточке только на бижутерию, сударыня. Анна Петровна, конечно, возмутилась, не может быть, но понравившееся колечко пришлось вернуть. Менеджер, а потом и директор не согласились отдать его даже под честное слово прекрасно известной им Анны Петровны. Более того, директор магазина вежливо, но язвительно позволил себе что-то вякнуть про отмененную коррупцию, и даже посмел в этой связи высказать сомнения в платежеспособности уважаемой клиентки. Анна Петровна проявила аристократизм и не стала ничего высказывать мелкому торгашу. Вместо этого она заявилась на работу к мужу и устроила ему скандал в присутствии секретарши. Успокаивая ее и себя, мэр лично позвонил руководителям пожарного и санитарного надзора, и сообщил об угрожающей ситуации, сложившейся в приютившем ювелирный магазинчик торговом центре. Ссылаясь на справедливое негодование жителей города наблюдающих систематические грубейшие нарушения всех правил безопасности и физически ощущающих угрозу собственной жизни, мэр потребовать принятия незамедлительных мер по наведению порядка и наказанию виновных. Отчасти сгладив тем самым гнев супруги, градоначальник пообещал ей сурово разобраться и с партнером-предпринимателем Семенычем, ответственным за пополнение счета Анны Петровны, дал ей свою банковскую карту и проводил.
Отношения его с Семенычем были именно партнерскими, примитивных взяток не было, а был совместный бизнес, совместная работа и совместные доходы. Мэр отдал в монопольное ведение Семеныча наружную рекламу в городе, не пускал на рынок посторонних, а Семеныч делился доходами. В частности очень щедро оплачивал услуги дизайнерской фирмы, со счетов которой и пополнялся банковский счет супруги мэра. С точки зрения закона схема безупречная. Семеныч законным образом выиграл конкурс на размещение рекламы, четко соблюдал все его условия, в том числе спонсировал футбольную команду города, вносил отчисления в фонд благоустройства, не забывал выпускать установленную долю социальной рекламы, которая выглядела добротно и аккуратно.
В мэрию даже поступали написанные по заказу Семеныча письма благодарных жителей города, которые благодаря хорошей и актуальной рекламе смогли решить свои некие житейские проблемы. В таких условиях никто не мог осудить щедро оплачивавшего услуги талантливых дизайнеров предпринимателя.
Семеныч приехал быстро, узнав о проблеме, расстроился, но вины своей никоим образом не признал: только день назад отправил весьма заметную сумму. Накрученный супругой, мэр сначала не поверил, решил было что его кидают:
– Семеныч, я тебя поднял, чем поднял, тем, как Тарас Бульба, и убью. Ты что творишь, гад! Жену позоришь! По миру пойдешь! – При этом мэр отдавал себе отчет, что наказать партнера будет непросто. Неуязвимость фирмы «Проспект», ее защищенность от возможных недоброжелателей была продумана так тщательно, что теперь и мэру непросто подкопаться. Понимал это и Семеныч, он не расползся по полу от страха, тем более что вины за собой не видел: деньги вчера реально ушли с его счета. Надо не грубить, подождать, когда мэр успокоится. Без него все же никак: проблем он с проверками наслать может множество, и пусть не сразу, но и контракт на эксклюзивные права расторгнуть в силах. Да и не в этом даже дело – надо жить дружно и друг другу помогать. И он попытался смягчить ситуацию:
– Андрей Владимирович, я деньги отправлял, не знаю, где они. Бухгалтера уже прессую. Дай мне час, я это колечко сюда привезу.
Сработало, мэр заговорил примирительным тоном:
– С колечком уже проехали. А с деньгами решай – иначе, смотри у меня, не шути со мной. Рассержусь всерьез – не откупишься.
Семеныч уехал и уже через час, нарушая все каноны безопасности, вернулся с пачкой денег:
– Бухгалтер ни при чем. Но я вот – живьем принес.
– С ума сошел! – Мэр рассердился. Но руки тянутся. Берут, а в ладонях пусто. Градоначальник испугался было, что за фокусом стоит ментовская подстава, засуетился. Но нет, в кабинет никто не вламывается, на этот счет вроде как чисто. Однако денег, которые взял, нет ни у него самого, ни у Семеныча. Тот тянется в карман пиджака, достает еще деньги, протягивает – и они снова растворяются в воздухе.
Одновременно, вместе с исчезнувшими деньгами уходит жизненная сила. Некоторое время мэр и его подельник сидят растерянные и выпотрошенные. Паузу прерывает Семеныч:
– Когда бухгалтер оправдывался, я ему тоже, как и ты мне, не верил. Ну не может такого быть, и все тут. Теперь – сам вижу: может!
– А я и сейчас не верю. Не может. – Мэр спокоен. Пребывает в злобно-безысходном раздумье. Семеныч, а в тандеме именно он мозговой центр, расписался в бессилии. Сейчас он ждет чего-нибудь умного, или хотя бы содержательного от компаньона. И мэр оправдывает ожидания:
– Это московские деньги уводят. Не знаю как, но больше некому. Хер – им.
– Пауза, и снова спокойно, но на этот раз твердо, как будто песнь про «Варяга» поет:
– Деньги зря не пали. Не шли, не носи. Пусть пока у тебя будут. Но не бывать по-ихнему.