Вы здесь

многослов.рф » Новый мир – Восстание ягда Кропора (А. Г. Демидов, 2017) » Новый мир – Восстание ягда Кропора. *** (А. Г. Демидов, 2017)

Новый мир – Восстание ягда Кропора. *** (А. Г. Демидов, 2017)

Новый мир – Восстание ягда Кропора (А. Г. Демидов, 2017)

РОМАН




ПРЕДИСЛОВИЕ ОТ АВТОРА




Почему человек читает?


Первое – это развлечение и досуг. Второе – необходимость участия в чем-либо, третье – познание, любопытство.


Что является основным конкурентом литературы?


Кино, телевидение, театр и, как ни странно, сама жизнь. Из этого следует, что в литературе, для того, чтобы быть востребованной, нужно хотя бы сравняться со своими конкурентами в развлекательности. И чего состоит развлекательность? Наверно из информации, картинки, звука и их постоянного изменения. Как литературе в этих компанентах развлекательности состязаться с осязаемыми, зримыми и слышимыми конкурентами?


Но как? Что касается информации, тот литература имеет хорошие шансы, но в том, что касается развлекательности, тут возникают сложности. Если мы на киноэкране видим пейзаж, то видим сразу всё. Все подробности. На этом фоне тут же могут действовать герои. Глаз видит, ухо слышит. Информация сжата и достаточна. Возможна динамика, возможен захват внимания зрителя. Литература же, сначала должна описать пейзаж, описать то, как выглядят герои, описать их интонацию и выражение ли при помощи символов, нанесенных на бумагу. Это гораздо сложнее. Опишешь мало – действие есть, изображения нет.


Опишешь много – изображения много, действия мало. И если Станиславский восклицал "не верю" при неубедительной игре актёров, то читатель восклицает "не вижу", при недостаточной изобразительности литературного произведения. Поэтому Гёте был сто раз прав, говоря, что "подробности есть бог".


Таким образом, перед автором возникает сложная задача по поиску баланса между временем (читай объемом текста) затрачиваемым на описание предметов и временем, затрачиваемым на описание действия предмета.


Но сам автор виноват. Взялся писать, пиши. Если, конечно, понимаешь, что хорошо, а что плохо. Но, литература далеко не так бессильна и немощна по сравнению со своими конкурентами. Есть нечто, что делает её безусловным лидером. Но что это? Как этот набор букв может быть сильнее огромного экрана и стереозвука кинотеатра, от которого сотрясаются человечьи внутренности?


Оказывается, может. Слово, это, конечно, абстракция, предназначенная для обозначения каких либо вещей и явлений. Сами предметы, описываемые словом, быстро меняются. Пространство вокруг них быстро меняется. И всё-же слово – самое совершенное изобретение человека со времён его появления на планете Земля. Совершеннее орбитальной станции.


Но человек, как часть мира, совершеннее даже слова.






ПРОЛОГ




В 8750 году до начала Натоотвааля, инженером и учёным с планеты Гоммун ягдом Стотом Илтретом было открыто явление гравитационной волновой телепортации – тело могло перемещаться в конечную точку из исходной, не проходя последовательно весь маршрут. Это свойство материи было основано на возможности управляемой временной остановке движения первичной частицы вещества, из-за чего всё вещество в радиусе действия этого эффекта теряло вес и конфигурацию, превращаясь в простую гравитационную запись. Гравитационную запись можно было передавать на любое расстояние со скоростью распространения гравитационной волны, то есть мгновенно. В заданной точке, гравитация превращалась в первоначальный объект. Это явление было названо телепортацией или ноль-переходом.


После создания генераторов гравитационного потока, генератора вещества и космических кораблей, имеющих соответствующие энергетические установки и габариты для размещения оборудования, Вселенная перестала быть бесконечной. Дальности действия направленного гравитационного потока хватало для телепортации через несколько галактик, а последовательные переходы делали любое место Вселенной доступным.


Опираясь на астрономические данные, натоотам удалось быстро поставить на учёт планеты имеющие воду в жидком состоянии, не имеющие сверхвысокую массу затрудняющую обмен веществ, или слишком низкую массу, не позволяющую удержать атмосферу. Эти планеты, имеющие жизнь на разных этапах развития, были быстро заселены. Низко развитая жизнь человекоподобных существ везде брались под внешнее управление, искусственным путем ускорялось развитие человекоподобных аборигенов с генетической, социальной и технической сферы. Развитые таким образом существа получили название – ваалы, что в переводе с одного из официальных языков натоотов означало "неподвижные". Близкое сходство высших форм живых существ во Вселенной связано с одинаковыми свойствами материи вообще, начиная с атома водорода. Жизнь зарождается только в сходных условиях, при определённой гравитации, скорости вращения планет, температуры, количества жидкой воды. Конечный результат всегда сходный. Эволюция материи в живую природу и интеллектуальные существа везде одинакова; неоднородность магнитного поля порождает вещество, вещество порождает органические молекулы и ДНК, молекулы развиваются в разные формы жизни. Неорганические молекулы объединяются в органические молекулы в строго определённых условиях. Если есть такие условия – жизнь зарождается, если нет, не зарождается. Развитие заканчивается человекоподобным существом после любого количества проб и ошибок эволюции, как наиболее эффективного кинетического и эволюции сильно отличаются от конечных. Если поставить живые существа одной и той же планеты, жившие с разницей в три миллиона лет, то можно будет сказать, что они инопланетяне друг для друга. Высшие существа похожи, даже если они развивались изолировано. Их ДНК не сильно отличаются.


В конечном итоге численность ваальцев превысило число натоотов, а их уровень развития позволил включить ваальцев в федерацию. Галактики с планетами с таким смешенным составом населения, и находящиеся в скоплении галактик под названием Дева, явились ядром федерации, получившей название Натоотвааль.


Одновременно с этим событием, при исследовании и заселении другого галактического скопления под названием Голубой шлейф, натоотваальцы столкнулись с противодействием со стороны галактической империи Свертц. Эта империя, получив в своё распоряжение технологию ноль-скачка примерно в то же самое время, что и Натоотвааль, заселяло Вселенную встречным фронтом. Одновременно, с третьей и с четвёртой стороны к Голубому шлейфу подступали галактическая республика Гламандаг и цивилизация Монк. Началась затяжная и кровопролитная война. При наличии технологии телепортации невозможно было просто отодвинуть врага от жизненных центров, его нужно было уничтожить полностью. Всё осложнялось парадоксом нелинейности времени. Парадокс состоял в том, что Вселенная была множественной и в ней не было возможности отступить, спрятаться, победить в прошлом, будущем и настоящем одновременно. Противник, оставшийся не побеждённым в прошлом, мог найти альтернативное продолжение событий и создать в будущем нужные ему обстоятельства. Таким образом, полная победа была возможна только сразу в трёх временных измерениях и множестве пространств. Приходилось, направлением в будущее и прошлое разведчиков и агентов, производить корректирующие воздействия там, чтобы победа не ускользнула.


Война всех против всех закончилось уничтожением Гламандага и Монк. Мёртвые были забыты, а живые включены в состав Натоотвааля и Свертц. Война перешла в фазу один на один. У империи Свертц оказалось больше освоенного пространства, больше ресурсов, совершенные технологии, почти полный контроль над прошлым и будущим. Свертц желал исключить конкуренцию за ресурсы, истребив конкурентов. В текущем галактическом времени, Свертц всегда превосходил Натоотвааль по военным и промышленным компонентам; лётным соединениям Военно-галлактического Флота, силам планетарной обороны, десантным частям, военно-транспортному флоту, планетарным бронечастям, тяжёлой пехоте. Заводы Свертц производили бесконечные и абсолютные имитации живых существ с искусственным интеллектом. Но использовать их можно было, к счастью, только в реальном времени.


На периферии войны оказалась планетарная система Золн, с планетой Зием, расположенная на краю скопления Девы. За восемь тысяч лет до начала Натоотвааля, натооты начали управлять тут развитием живых существ, и построили несколько баз, космопортов и центров по добыче ископаемых ресурсов. На трех из семи других планет звезды Золн, были созданы автоматизированные военные базы.


Во время сражения в системе Голубого Шлейфа, силы империи Свертц пытались прорваться по этому направлению к главным планетам Натоотвааля, но были отбиты. Военные базы натоотов были почти все уничтожены. Одна из планет звезды Золн была разрушена, и части её создали кольцо астероидов. Большая часть населения Зиема погибла, города были разрушены анигиляционными и термоядерными ударами врага, коммуникационный центр в Мохеджи-Даро был повреждён и впоследствии разобран. Изменилось положение планеты относительно звезды, скорость обращения и вращения вокруг оси. Климатические последствия этих событий так и не удалось полностью изжить. Присутствие Натоотвааля на Зиеме было сведено до уровня наблюдения и отбора некоторого количества людей для использования в качестве управляющих агентов развития, реже, как пополнение пехотных частей. Несколько объектов Натоотвааля были закрыты и закамуфлированы, имеющиеся там корабли, запасы топлива законсервированы. Автоматизированные системы обороны объектов переведены в спящий режим. Всё пригодное оборудование других объектов с Зиема было вывезено или уничтожено.


К 2527 году от начала Натоотвааля, численность населения Зиема почти восстановилось, особенно на территориях называемых Китаем. Произошли смены технологических укладов. В наиболее пригодном для проживания Средиземноморском бассейне возникло значительное государственное образование – Римская империя, западная часть которой распалась на несколько крупных, мелких и карликовых государств с более низкой социальной и технической культурой. Восточная часть сохранилась как Византийская империя. Наиболее крупными из образовавшихся королевств были королевства восточных и западных готов, франков, англов, саксов и ютов на севере, и вандалов на юге.


В 2627 году от начала Натоотвааля, или в 630 году от рождения Христа, считающегося сыном Бога на Зиеме, разгорается война византийского императора Ираклия в Сирии с арабами, ведомыми пророком Мухаммедом, создавшим Коран и только что произнёсшим свою пламенную проповедь в Медине у Каабы, а китайский император Тай-цзун бросил в наступление свои армии вдоль великого караванного Шёлкового пути на запад, на завоевание Центральной Азии. В это время на севере Византийской империи, за причерноморскими землями болгарского хана Кубрата, славянские, финно-угорские и реликтовые племена осваивали обширный район, откуда множество рек устремлялись на север и на юг. В это же время Папа Римский Гонорий I активно вмешивался в дела христианских королевств и отвергал попытки константинопольского патриарха привести множество христианский церквей к одному пониманию Бога. Мощный аварский каганат, втягивая в себя покорённые народы, пытался двигаться к границам франкского королевства. Навстречу ему король Дагоберта I с союзниками посылал войска. Между этими силами боролся за независимость большой области, заселённой славянами, их король Само. Война всех против всех отягощается постоянными наводнениями, неурожаями из-за изменения климата, эпидемиями чумы и потоком переселяющихся в разных направлениях народов.


За два года до этого времени, очень далеко от планеты Зиема, на базе военно-галактического флота Натоотвааля произошло восстание в дивизии коммандос "Маршал Тоот", которое и явились прологом для последующих событий. Сохранившиеся до настоящего времени в глобальной информационной системе Натоотвааля документы, описывают восстание так;




Дискрет-шифрограмма ВХА5501




Командующему


3-й галактической директорией


флот-командору


ягду Эртоку Редресу




База флота Стигмарконт


1 идна 3425 года


от начала Натоотвааля




13 марра 3424 года от начала Натоотвааля, в 15-00 по времени ХI зоны, два патрульных бота и топливозаправщик не покинули базу флота Стигмарконт согласно распоряжения командира дивизии "Маршал Tоот", капитан-командора ягда Крирта Аулиссы.


Одновременно с этим, подразделения дивизии и часть техников из числа ваалов, служащих по контракту, перебили охрану, и взяли под контроль центральный сектор базы.


Остальные части дивизии остались верны присяге, и отошли к форту "Ихтенельд-23".


К 16-20 того же дня, части 15-го флота были отозваны с операции по деблокаде астероида № 40005645541 системы Голубого Шлейфа, и сосредоточены на подступах к базе Стигмарконт.


В 17.00 на связь с капитан-командором ягдом Аулиссой вышел ягд Хросс. Он заявил, что представляет мятежников.


Он потребовал отвести части 15-го флота с дистанции прицельного огня.


Другим его требованием являлось освобождение из-под ареста флот-командора ягда Зиеса Рирдерка, который был арестован Службой Безопасности по обвинению в заговоре против Верховного Совета и в сотрудничестве с врагом.


Капитан-командор запросил сутки для консультаций с командованием, на что мятежники согласились, сообщив, что в случае отрицательного ответа, они взорвут главные эмиттеры, складской комплекс, и на имеющихся кораблях атакуют правительственные силы и уйдут в космос для ведения партизанской войны.


Учитывая, что суда мятежников были классом не ниже крейсеров 3-го класса, и имели возможность телепортироваться без предварительной подготовки на дистанцию более 1550 Тохов, а запасы мегразина ограничены лишь ёмкостью баков, эта угроза являлась серьезной.


После десантирования и развёртывания на базе 45-й штурмовой бригады коммандос, по базе был открыт огонь.


В силу того, что мятежники контролировали главные защитные эмиттеры, огонь оказался малоэффективен.


В 19.50 части штурмовой бригады проникли в зону ограниченную эмиттерами по техническим каналам. Снаружи их поддерживали бронетанковые части, беспилотники, роботы и москитные роботизированные устройства.


В ходе боя часть коммандос перешла на сторону мятежников.


Потеряв 12 танков, 32 робота и 125 единиц убитыми, атаку пришлось прекратить.


Огнём мятежников был уничтожен линкор "Гурд", повреждён крейсер "Оутте".


Суда мятежников, воспользовавшись замешательством соединений 15-го флота, не ожидавших такого сопротивления, вышли на рейд и произвели телепортацию.


Пожар и взрыв эмиттеров, не позволил определить дистанцию и направление телепортации по возмущению силового поля.


В результате боя, пожара и взрыва, мы понёсли следующие потери:


– линкор 1-го класса "Герои Ститсвура" (экипаж частично эвакуирован),


– линкор 2-го класса "Гурд" (экипаж погиб),


– лёгкий крейсер "Оутте" (сильные повреждения),


– батарея береговой обороны "Крозис и Хуст" (сильные повреждения),


– 3 сторожевиков типа "Левур" (у причала),


– 11 тральщиков типа "Огайра" (у причала),


– 3 патрульных катера (у причала),


– 4 десантно-штурмовых бота,


– 25 транспортных судов коммерческих компаний,


– 23 средних танка (из них 12 в бою),


– 45 пехотных транспортеров типа "Реом-08" (ангар 36),


– 42 самоходные анигиляционных установки (ангар 248),


– 122 сапёрные машины различных типов (ангар 245),


– 35 самоходных эмиттер-ботов различных типов (ангар 334),


– 1536 боевых роботов различных модификаций (хранилище 57),


– имущество, в том числе мегразин и компенсационные вещества в объёме резервных запасов космической директории,


– главные эмиттеры базы (восстановлению не подлежат),


– вся комп-системы,


– все причальные пирсы,


– все ремонтные доки,


– укрепления и укрытия, а также коммуникации с глубиной залегания до 2 Кер,


– 252 единицы убитыми,


– 711 единиц ранеными,


Из них высших офицеров флота – 4, среди них командир 45-й штурмовой бригады полковник ягд Рия Дрер и комендант базы, флот-коммандор ягд Плот Деззах.


Без вести пропавшими числится 91 коммандос и 13 работников базы.


В том числе – 5 офицеров (среди них – штаб-командор ягд Кропор, возглавлявший отделение Главного штаба в Центральном секторе; ягд Егмех Тантарра, племянник командующего Военно-транспортным флотом; ягд Тоот Шлокрист, дальний потомок прославленного маршала Тоота).


Через сутки, автоматический буй-маяк в шар-секторе А354Н45 не обнаружил транспортное судно "Доставка-44" двигающееся по маршруту Экнаим – Дистерна. Оно не прошло буй-маяк в расчётное время, и на связь не выходит.


Предполагая, что транспорт мог быть захвачен мятежниками с целью получения информации и грузов, туда была направлена группа из 3-х рейдеров. Транспорт оказался разрушен взрывом, но по остаточному гравитационному возмущению удалось определить конечную точку телепортации обьекта, атаковвшего транспорт – шар-сектор 0009А85 на границе галактики Всемогущего.


Ввиду того, что галактика Всемогущего находится в зоне крайнего разряжения Вселенной и там имеются лишь отдельные посты стратегического контроля, для экономии энергетических ресурсов туда был направлен разведывательный зонд типа "Лаккон" с кассетами москитных беспилотных разведчиков.


Совершив пять ноль-переходов и ориентируясь по остаточным полям телепортации неизвестных объектов, он обнаружил корабли мятежников. Туда была направлена ударная группа из 25 кораблей. Большая часть кораблей мятежников была уничтожена в ходе скоротечного боя.


В тот же день была обнаружена группа кораблей мятежников, появившихся из коридора телепортации у звезды Солн, и идущих к планете Зием.


Было организовано их преследование силами группы рейдеров.


Настигнув противника у спутника планеты Зиема, рейдеры открыли огонь на поражение. Все корабли мятежников были уничтожены или тяжело повреждены, за исключением рейдера "Деддер", под командованием ягда Кмеха Кропора. Части экипажей удалось уйти на спасательных ботах.


Рейдеры, охотники и роботы успели полностью уничтожить спасательные боты, до того как они вошли в атмосферу Зиема.


Рейдер "Деддер" смог совершить посадку на лесистом заболоченном плато на границе водораздела нескольких рек. Поскольку он применил сразу несколько типов маскирования, соблюдал радиомолчание, отключил высокотехнологичные системы, способные генерировать демаскирующие электромагнитные поля, сразу его местонахождение обнаружить не удалось.


Планета Зием была блокирована рейдерами по меридиональным орбитам.


Как сообщил командующий операцией капитан командор ягд Рест Реццер, анализ действий, совершённых "Деддер" в системе Зиема показывает, что мегразин у него на исходе и его не хватает для телепортации за границу системы Всемогущего. Если бы топлива было в достатке, то они неприметно совершили бы ноль-переход в пояс полной разреженности, где отсутствие гравитационных векторов не даёт возможности выслеживать корабль по остаточным полям телепортации.


Возможность достигнуть границ галактики для корабля мятежников крейсерской скоростью исключается из-за блокады.


Ягд Реццер направил в район посадки мятежников планетарный летательный аппарат – разведчик с кассетами москитных микро-роботов.


После прохождения плотных слоев атмосферы разведчик был сбит неизвестным противником в стороне от района посадки "Деддер", где никаких технических средств противника не находилось.


Второй разведчик также был сбит.


Далее привожу полностью отчёт капитан-командора ягда Реста Реццера


о ходе операции "Возмездие" на планете Зием системы звезды Солн.




Натоот!




Командующий 5-м флотом


IV-й галактической директории


флот-командор


ягд Йохум Апрехум




Приложение к д-ш ВХА5501




После полной блокирования планеты и гибели двух разведывательных аппаратов, на лесистом плато в центре самого большого материка недалеко от места посадки рейдера "Деддер" мятежников, был обнаружен неизвестный технический комплекс боевого назначения.


После сканирования планеты было установлено:


– на планете имеется 16 больших и малых технических комплексов неизвестного назначения, не отвечающих на позывные.


– они располагаются с равными промежутками по меридиональным направлениям, и образуют по две замкнутых линии, сходящиеся на полюсах планеты.


– часть объектов располагается под толщей океана на глубинах до 15 Кер, есть объекты расположенные в толще горных образований.


При попытках приблизится к ним, наши разведчики уничтожались.


Было принято решение подвергнуть неизвестные комплексы, расположенные в районе посадки "Деддера" огневому воздействию, чтобы обеспечить высадку десанта для захвата мятежников в плен, или для их уничтожения.


Рейдеры "Будруз" и "Кам-Дизани" вошли в атмосферу планеты и обстреляли комплексы ядерными зарядами полной мощности и штралерами.


Лучи штралеров были поглощены защитным полем комплексов, а сами рейдеры подверглись воздействию анигиляционного оружия.


Потеряв 90% потенциала защитного поля рейдеры "Будруз" и "Кам-Дизани" начали выходить из-под обстрела, но вскоре командир рейдера "Будруз", капитан-командор ягда Морта Рудра сообщила, что подверглась атаке со стороны объекта из глубины океана, после чего связь прервалась.


Спустя сутки разведчики обнаружили обломки наших рейдеров на поверхности океана.


Экипажи воспользоваться спасательными ботами не смогли.


Центральный архив Натоотвааля относительно неизвестных объектов на Зиеме, сообщил, что 7500 лет назад на планете Зием были сооружены наши базы по программе "Ваалт", а так-же хранилища кораблей и топлива в качестве резервной базы флота, в случае его выдвижения за пределы системы Всемогущего. После того как вся инфраструктура была разгромлена Империей Свертц, планета была оставлена, а комплексы брошены.


Гибель наших кораблей на орбите планеты показывает, что часть комплексов находится в исправном состоянии в режиме самообороны без возможности их дистанционного отключения.


Из-за того, что поиск и уничтожение мятежников с помощью автоматизированных комплексов и кораблей, оказался невозможны, на Зием была отправлена группа коммандос лейтенанта ягда Гмеха Сустерха (всего восемь коммандос и пять боевых роботов).


Они совершил посадку недалеко от предполагаемого места нахождения противника.


По информации ягда Сустерха, население лесного массива не имело никакого отношения к неизвестным объектам.


Мозговое сканирование населения, находящегося на примитивной стадии развития, показало, что они способны к сотрудничеству. Поскольку использование высокотехнологичных систем в этом районе было затруднено из-за противодействия военных баз, а так-же могли выдать мятежникам присутствие группы, ягд Сустерх начал агентурную работу.


Поскольку мятежники могли иметь информацию о наличии на планете хранилищ топлива, они могли попытаться пополнить энергетический баланс своего рейдера и совершить ноль-переход за границу системы Всемогущего.


Постепенно удалось установить, что защитные системы объектов действуют только в случае приближения к ним высокотехнологичных образований.


В помощь ягду Сустерху было направлено ещё 15 коммандос и четыре боевых робота различных типов, для блокирования района посадки "Деддера".


Далее предполагалось с помощью частей 45-ой штурмовой бригады, произвести десантирование в отдалении от объектов, и уничтожить "Деддера", подойдя к нему по поверхности планеты.


В результате неустановленных причин, сработала система обороны одной из старых баз и рейдер мятежников "Деддер" был уничтожен ей. Так-же была частична уничтожена наша орбитальная группировка, и большая часть группы ягда Сустерха (сам он погиб).


По косвенным признакам можно заключить, что часть экипажа "Деддера", в том числе, один из зачинщиков восстания – ягд Кмех Кропор, живы, и предпринимают усилия по обнаружению одной из баз, для захвата законсервированного корабля.


В связи с этим блокирование планеты будет продолжено, а агентурная работа на её поверхности возобновлена.




Глава первая


СТРАННИКИ




Старый волк обошёл полусгнивший пень, осторожно ступая по сухой листве и траве, и остановился у границы света и тени. Он разочарованно поморщил нос, обнажая сточенные временем клыки. Невпервой ему приходилось осторожничать, обходя костры и стоянки людей. Их много, словно они собрались со всего света. Они мешали ему ходить привычной дорогой, вверх и вниз по течению реки, которые, впрочем, и так скоро станут владениями молодых волков. С ними было тяжело в стае этой зимой. Они были быстрее, сильнее и пахло от них желанием весны, да так сильно, что волчицы оставили овраги ещё до схода снегов, развалив всю стаю сразу. Потом была борьба, кровь на снегу, челюсти, вцепившиеся в холку, яростное дыхание победителя и долгая боль в перекушенной лапе.


Всё лето облизываться на близких, но не доступных молодых оленей, истекать слюной неподалёку от хрюкающих кабанчиков, охраняемых смертельно опасной кабанихой, питаться объедками чужой охоты, рискуя быть застигнутым и растерзанным победителями, а потом, осенью, вернуться на вой стаи, и робко бежать за ней, спотыкаясь и скуля?


Жить так? Умереть? Идти к ним? Волк замотал тяжёлой головой, стряхивая со шкуры капли воды. В жёлтых глазах отразился костёр, дым над рекой, спина человека и тела ещё двух людей, дремлющих у огня. Уши перестали слышать, глаза ослепило пламя, чуткий когда нос был забит дымом, раны перестали болеть, желудок перестал урчать, требуя пищи.


Волк завыл. Немощные, скулящие звуки вырывались из сухой глотки, и были похожи больше на щенячье потявкивание.


Человек даже не обернулся. Волк сделал несколько шагов за границу света, послышался шорох сухого багульника, способный разбудить весь мир. Но человек по прежнему не двигался. Волк вышел к костру, лёг и положил голову на лапы, наблюдая, как человек поворачивается, смотрит на него, разводит руками, но ножа или камня нет в этих руках. Он что-то сердито говорит двум теням, поднявшимся справа, и длинное, невидимое острие с поспешностью бьёт волка прямо в сердце…


– Зачем ты его убил? Он пришёл к огню, это был знак нам, – сказал высокий человек, жилистый, резкий в движениях, без бороды и усов, стриженный по-ромейски, с круглыми глазами, целиком состоящими из зелёных зрачков.


Он опустил руки. Его горбатый нос начинался между бровями, высокий лоб был покрыт буграми и венами, уши прижиматы. Рот был маленьким, почти лишённым губ. Подбородок, наоборот, казался чрезмерно большим. Бросались в глаза чрезмерно длинные руки с узкими ладонями, широкие, но покатые плечи, мощные ноги. На поясе его висел меч германской работы, с рукоятью украшенной рубинами в золотом плетении. Такой меч, стоил целое состояние, не меньше двадцати коров.


Он произносил славянские слова голосом гортанным и гулким, пронизывающим до дрожи. Говорил он на германский лад, резко, проглатывая шипящие звуки.


– Решма, ты что, в пасть заглядывал! – глядя не него испуганно, сказал длиннобородый и голоногий человек в козьей накидке поверх льняной рубахи, – видел, Ждых?


– Зверь есть зверь, – пробормотал из-за его спины вятич Ждых.


Он ещё несколько раз всадил в зверя кинжал с хрустом и поднял забрызганное кровью лицо:


– Палек, а глаза были у волка человеческие, словно он оборотень из тех, кого бросают в лесу в голодный год, а волки их не съедают, а выкармливают.


– Не знаю, – ответил Палек, придерживая раненую руку, обёрнутую тряпкой.


Ждых и Палек склонились над волком, обсуждая пригодность шкуры для одежды, зубов для ожерелья, а мяса для еды.


Решма обошёл костёр и остановился у кучи хвороста, где лежал связанный человек с кляпом во рту, трусливо моргающий маленькими глазами.


– Не спится? – спросил Решма, пнул тело ногой, брезгливо вытащил кляп, – говорить будешь?


– Отпусти, всё скажу, – отозвалось тело на фризском наречии, – если хочешь, я даже приму христианство, только не убивай.


– Я не христианский миссионер. Хочешь рыбной похлёбки? – Решма прешёл на фризский, – только говори правду. Отпущу, клянусь всеми твоими богами. Эй, тащите его к огню, и развяжите руки.


Вятичи приволокли тело к костру, развязали, ругая свои же узлы. Они усадили фриза рядом с трупом волка, всучили в трясущиеся пальцы деревянную лохань с похлёбкой.


Решма сел рядом, скрестив ноги. Их окружал молодой ельник, туман, дым. Над лесом висело зарево близких чужих костров и чёрное небо без звёзд. Земля была холодной, а от близкой реки тянуло сырость.


Решма вынул из складок своего плаща квадратную монету с отверстием посредине:


– Это золотая монета китайского царства. Откуда ты её взял в Старополоцке? Ты не купец, не воин, не священник. На Двине, в лучшем случае могут ходить византийские безаны императора Ираклия, или арабские монеты праведного халифа Абу Бакара. Откуда китайская монета? Из-за действий арабов, купцы-китайцы доходят сейчас только до Тигра, Амударьи или Ганга. Это Шёлковый путь. По нему нескончаемым потоком везут товары с Востока на Запад. Впрочем, вряд-ли ты понимаешь, о чём я говорю.


– Я совсем ничего не понимаю, эти слова для меня диковенные.


– Откуда взял монету с дыркой? – Ждых с силой ударил пленника кулаком в скулу.


Зубы фриза клацнули, лоханка вылетела из его рук, расплёскивая похлёбку.


– Теперь понятно? – Ждых замахнулся ещё раз.


– Я украл монету у богатого работарговца на ярмарке на Западной пристани, ещё до разлива Двины. Он был авар, с ним было трое телохранителей и десяток моравов на продажу. Меня в толпе на него нарочно толкнул мой помощник. Меня чуть не убил, но я убежал с его сумкой, – почти скороговоркой ответил фриз.


– Как звали работорговца? Как он выглядел? – спросил его Решма, делая знак Ждыху, чтобы он успокоился.


– Имени не знаю, мой господин. Выглядел он как все авары. Жёлтый, узкоглазый, безбородый. На скулах много рубцов от порезов, лоб очень высокий. Они специально шрамы себе делают, чтобы страгнее быть, и черепа детям перевязывают, чтобы длиные были и говорили об их небесном происхождении. В ярком халате.


– А чья сейчас Западная пристань?


– У вендов, а до того был долго у кривичей.


– Ты получишь три византийских безана, на которые сможешь жить целый год, если поможешь найти торговца-авара.


– У него на шапке чёрная лента с изображением цапли, а на груди серебряная бляха с цаплей, да и аваров здесь мало, сразу можно заприметить, – фриз уронил голову на грудь и заплакал, – не убивайте меня, я всё сделаю.


– Где может быть авар?


– Он на Западной пристани грузил в лодку корзины, а потом ушёл вверх по реке.


– Кто может подтвердить твои слова?


– Мой помощник, Панодис. Бывший раб. У него клеймо на лбу. Только он уже неделю как в Эливгаре. Пока не вернулся, – фриз с опаской поднял миску и стал подбирать из неё остатки еды грязным пальцем.


– Ждых, убей его и брось в реку. И волка тоже. Странный этот волк. Нет, волка разделайте, осмотрите внутренности, особенно голову. Если найдёте что-то не обычное, железное, разбудите меня, – сказал Решма по-северославянски, лёг на постель из шкур и повернулся ко всем спиной.


– Что он сказал? – фриз перестал есть и со стархом уставился на кривичей.


Палек зашёл ему за спину и одним быстрым движением перерезал горло.


– Чур мой пояс и сандалии, – сказал Дежек, делая шаг назад, чтобы его не обрызгало бьющей из шеи кровью.


Они быстро раздели и оттажили ещё хрипящего фриза к воде, и тихо спустили в воду. С волком возились дольше. Тяжело отходила шкура и мощные сухожилия с трудом брал нож. Когда от волка осталась только куски мяса, уложенные запекаться в угли, кривичи устроились поодаль от хозяина, в ожидании трапезы.


– Не пойму я Решму, – заговорил Палек, – с мечом обращается как воин, наречия знает много как торговец, ведёт себя как колдун. И богат как король, клянусь Белым Филином. А вид? Не грек, не германец, не франк, не сириец. И попутчики его, что остались в Эливгаре такие же.


– Есть в мире много земель, много племён, – ответил Ждых, – людей едят, живут в пещерах под землёй, как чудь, или пьют одни вина и живут в золотых дворцах с тёплыми полами и проточной водой как ромеи из Византии. А этот Решма с попутчиками несколтько месяцев ищет тут что то, или кого-то. Золото? Да у них этого золота полно, королями можно стать. Старых обидчиков? Да кто их обидит?


– Они не оставят живыми никого, с кем имеют дело. Придёт и наш черёд.


– Предлагаешь сбежать? А где ты такую плату найдёшь за услуги. Вокруг война, чума, наводнение, законов никаких нет. Франки против аваров, моравы против германцев, византийцы против всех. В каждом городке сидит свой властитель и грабит проезжающих, захватывеет в рабство или убивает. Без господина как прожить? Мне нужно остаться в ним. Я заработаю столько, что смогу выкупить у Крамна свою Яринку, рабов куплю и уйду к Эльбе, подальше от этого вечного ужаса. Там полно брошенных селений в чащобах. Буду там жить.


– Будешь жить? Знаешь, зачем Решма послал Крирта? Он хочет нанять лодки, чтобы идти в Моравию. Туда, где воюет король франков Дагобер против аваров Ирбис-хана. Мы не вернёмся оттуда живыми. Нужно бежать.


– Тише.


Ждых и Палек перешли на шёпот. Они долго говорили о странностях их хозяина, о бесчинствах аваров, о том, что в далёкой Франконии христианским аббатам дано королём право чеканить монету, а в золотом византийском безане золота всё меньше, а олова всё больше, о разливе Одера, об утопленниках, ядах, лесных богах. Ночь застыла вокруг них, небыло ни ветра, ни звёзд и Луны. Костёр горел, лес молчал, река по прежнему была укутана туманом. Дожарилась волчатина. Срезая с больших кусков полоски горького мяса и поедая его, Ждых чувствовал железного вкус.


– А что хотел сказать Решма, когда приказал искать в голове волка железный предмет?


– Не знаю, – ответил Палек, – может, он охотился в этих местах, ранил волка стрелой и искал наконечник. У Решмы него там, в сумке был хлеб. Возьми?


Ждых свёл глаза к переносице, сдвинул брови, проявляя крайнюю степень мыслительного напряжения:


– А если проснётся?


– Скажешь, что ошибся котомками спросоньи. Заодно поглядим, что он там держит. Если он проснётся, я чихну.


Ждых на четвереньках пополз вокруг костра, прислушиваясь к дыханию Решмы. Добравшись до сумы и развязав верёвку, он увидел вместо сьестных припасов тяжёлые диковенные предметы со множеством выпуклостей и крошечных символов. Палек чихнул, но и без сигнала было понятно, что к костру кто-то приближался; трещали ветки, слышался говор. Ждых отполз от вещей Решмы, и вооружился дубиной. Палек приготовил нож.


– Нет там хлеба. Железные пластины, палки, вроде весовых гирь, – сказал тихо Пелек и громко крикнул, – кто идёт?


– Это я, ягд Крирт, – ответила темнота.


К костру вышел высокий человек в плаще из шерсти, закрывающем фигуру. Просторный капюшон был накинут на нос, оставляя видимым лишь плотно сжатые губы и подбородок. За ним вышли пятеро славян-кривичей; заросшие бородами, длинноволосые, в холщовых рубахах с красными орнаментами. Штаны ниже колен были перетянуты ремешками от сандалий. За поясами сверкали длинные ножи. Никакой ноши у них не было.


– Это Лоуда, Лас, Дежек, Ходомир и Ловик, – сказал ягд Крирт, тыча пальцем в кривичей, – живут в Речетке. Ходят по Двине и её притокам. Возят товар, торговцев и всех, кто платит.


Кривичи сели у костра. Лица, подсвеченные пламенем, были похожи на маски.


Лоуда сказал:


– Перевозчику всё равно, кого и куда он везёт. Главное, чтоб плата соответствовала усилиям. Крирт сказал, что вас будет десять человек и немного груза, и что вы идёте вверх по реке Улла к волоку у Верты. Мы хотим получить за это по золотому триенсу каждому из нас за эту работу. Клянусь Громовержцем, это хорошая цена.


Решма проснулся, сел среди шкур, глядя в землю перед собой, сказал:


– Итого получится два с половиной безана. Согласен.


– Так сразу, без торга? – лодочники переглянулись, было видно, что они сожалеют, что не запросили больше, – хорошо.


– Лодки должны быть тут на рассвете. Один из вас останется заложником, чтоб вместе с лодками не пришла вся деревня с ножами и кистенями, – сказал ягд Крирт.


– Я останусь, – вызвался Дежек, самый молодой из всех, и протянул Ждыху нож, – мы понимаем ваш страх, вокруг полно душегубов.


Кривичи поднялись, попятились, а Лоуда спросил:


– Крирт сказал по дороге, что с нами будут двое очень тяжёлых людей. Кто они?


– Иди, не зли хозяина, – Ждых замахал на него рукой.


Когда треск сучьев и шорох листвы под ногами лодочников стих, в ночи остался только комариный писк и плеск играющей рыбы. Ягд Крирт пересел ближе к Решме:


– Не знаю, как тебе удаётся наводить на них трепет. Вроде огонь изо рта не изрыгаешь, предметы на расстоянии не двигаешь.


– Чуют они как звери. Не такие уж они недоумки, как говорит ягд Тантарра и ягда Езера, – ты поешь, пшённая похлёбка с салом. Отвратительно, но сытно. И прав был ты насчёт фриза, китайскую монету он добыл из чужого кошелька на ярмарке.


Ягд Крерт кивнул, поднес к носу миску с похлёбкой:


– У них тут 630 год от рождения очередного великого бога, которого прибили гвоздями к кресту, большая часть планеты для них не известна. Наука отсутствует, культура на примитивного уровне, техника дикарская. Но отравить они нас, когда-нибудь, отправят, ягд Кропор. Это они мастера.


– Я не ягд Кропор на этой планете, а Решма, торговец и лекарь, сколько раз повторять? – сонно сказал Решма, – выпей таблетку мелеха. Других универсальных нейтрализаторов у нас нет.


– Зачем между собой тебя так называть? Земное имя пусть земляне использют, а имя благородного натоота ласкает слух.


– Я командир, мне виднее.


– Не понимаю, но подчиняюсь, – Крирт отхлебнул похлёбку через край, – и мелех заканчивается уже. Как будем без него? Тут же одни болезни.


– У нас всё заканчивается. У нас родина закончилась, горючее, рейдер. Только и осталось что два робота, куча оружия и приборов, которыми нельзя пользоваться из-за беспилотников и маскитных разведчиков. Их с орбиты посылает сюда наш старый знакомый ягд Реццер. Если бы я знал, что он будет за нами охотиться как на дикарей, я бы ещё на Стигмарконте сломал ему тощую лейтенантскую шею, или когда читал ему в академии курс адаптации.


– Так надо скорее разыскать один из законсервированных кораблей и улететь в малозаселённую часть Вселенной.


– Легко сказать. О хранилищах можно узнать либов в архиве Натоотвааля, что для нас не доступно, либо по коссвенным признакам здесь, вплоть до легенд о чудесах в какой-нибудь местности. Лучше всего иметь навигационный прибор одного из кораблей спраятанных тут. Там должна быть информация о других хранилищах.


– Танта должен привезти такой навинатор из Китая, – мечтательно произнёс ягд Крирт, – и мы улетим отсюда.


– Ягд Тантарра мне уже давно не нравится. Он больше всех желает остаться на этой планете, чтобы быть королем, или императором дикарей. Завоеватель, – Решма вздохнул и ягда Езера его к этому подталкивает. А я не могу в этом мире остаться. Это не жизнь. Дикость. Украл – отрубили руку. Не украл, но не нашёл к нужному времени горсть серебра – надели на шею колодку приковали к жернову вместо быка. Оделся в шёлк – ночью перерезали горло, или задушили из-за трёх монет. Родилось три дочери – двух продали или отнесли в лес во время голода. Чуть что – война, города сжигают, жителей убивают поголовно. Плуги, сети побросали, и давай друг у друга дома детей душить и женщин насиловать. Когда все сожгли и опухли от голода, сошлись, напились настойки из грибов и коры – и снова мир, торговля, до новой драки. И так продолжается тысячелетия.


– Дикий мир, – согласился ягд Крерт, – время их не подошло.


– При чём тут время? – Решма печально улыбнулся, – чем большея я рзбираюсь в местной истории, тем больше тошнит. Рим, Эллада, теоремы, сенат, рудники, стихотворцы, акведуки, почта – рухнуло всё и двести лет лежит в руинах. Только Византия кое-как отбивается. Надежда на развитие местной цивилизации гибнет не по дням а по часам. Рабы остались рабами. Их господа стали другими: война как средство от скуки. Ничего другого не умеют и не хотят. Базилики строят в подражание дрквним храмам, виллы. Да нет, всё не то. Гниль. Раньше боги были героями. Теперь бог стал человеком и захотел, чтоб его убили, вместо того чтобы победить. Взять хоты бы Священное Писание.


– Не понимаю, вы, практически, бессмертное существо, зачем Вам всё это? – ягд Крирт доел похлёбку, закутался в плащ, как в кокон, глаза его слипались.


– Это нужно для понимания того, где мы и что в головах дикарей. Их Бог сказал, что будут счастливы те, кто слабые, духом и телом, кто кается в том, что хочет большего, чем имеет, в том, что ест, убивает, даже защищаясь, или думает о чужой женщине, сомневается, любопытствует, кается в том, что живёт. Так лучше и не рождаться вовсе. У кривичей, эстов и чуди пока всё не так ешё. Богам жертву принёс и делай, что хочешь.


– Просто у них закон так записан, – пробормотал ягд Крерт, засыпая.


– Когда сильный убивает слабого и в этом ему нет преграды, слабые рано или поздно соберутся и убьют его. Закон даёт возможность жить вместе и сильному и слабому. Равняет их. Чего ещё надо? А в священном Писании закон такой: слушайся Отца, то есть сильного, кайся ему, сноси наказания, и он тебя защитит. А потом вечное счастье после смерти. Не могу понять, для чего, ожидая этого счастья, жить надо в нечистотах и страхе? Почему нужно оставаться вечно провинившимся ребёнком, почему не стать взрослым… Вообще, как просто остаться ребёнком, немощным, калекой. Тогда не нужно акведуков, астрономии, теорем. Всё предопределено. Вместо того чтоб приблизиться к Богу, узнать то, что знает он, уметь то, что умеет он, они наслаждаются беспомощностью и при этом убивают тех, кто думает иначе. Понимаешь?


Ягд Крерт не ответил. Он уже спал.


– В общем, ты прав, эта тема может представлять исключительно научный интерес, – Решма поправил плащ на подбородке ягда Крирта, сел, подперев щёку кулаком.


Из задумчивости его вывело восклицание Ждыха, о чём-то спорившего с заложником:


– Так ведь ты из Речетки? Знаешь там ткача Ружу?


– Да.


– А дочь его Яринку?


– Которую Крамн забрал за долг?


Решма с трудом понимал, о чём говорят вятичи: Яринка, выкуп, собачьи бои, чесотка, Крамн, поддельные динарии, лживые фризы, монахи, медведи шатуны, домовые, холодная весна.


– Ждых, ты зачем шарил в моих вещах? – жёстко спросил Решма, – отвечай, собачий сын.


– Я ошибся, хозяин, – Ждых как сидел, так и упал лбом в землю, – не убивай, ошибся в темноте, думал моя котомка. Клянусь бородой Громовержца!


– Чем? – Решма сжал пальцами виски, словно нащупывал боль.


При погрузке в лодки поклажи, кривичи случайно уронили длинный узкий сундук из металла с диковинным замками и надписями. Сундук раскрылся от удара о камень, и из него высыпались на землю серые трубки, напоминающие не то диковинные флейты, не то приспообления звездочётов или колдунов.


– Ой! – сказал Ловик.


Оказавшийся рядом с ними ягд Рудрем, такой же высокий, как и ягд Крирт, но более молодой, ударил ножнами меча по голове сначала его, а потом Лоуду. Когда кривичи упали, оглушенные, он стал их бить ногой куда попало, ругаясь на непонятном свистящем и щелкающем языке.


– Быстро спрячьте штралеры! – крикнул ему Решма.


– Жаль, что мы не можем пустить это оружие в ход, – со вздохом сказал ягд Эйдлах, седой, похожий на дряхлого старика, наблюдал эту сцену, – нам не пришлось бы прятаться по глухим лесам от всех.


– Если мы его пустим в ход, охотники ягда Реццера будут рядом быстрее, чем мы сменим диспозицию, – ответил ему ягд Рудрем, – единственное, что мы можем использовать без опаски, это биороботы стрерхи, хорошо экранирванные и помехозащищенные, не производящие во вне никаких излучений, и получающие команды через речевые команды!


– Животные, неужели мне придётся умереть на этой мерзкой планете? – отзвался Решма, в очередной раз нанося удар.


Отойдя на почтительное расстояние от места, где хозяин избивал кривича, вятичи на расстеленной дерюге положили усатое керамическое изображение Ярилы-громовержца, пышногрудой Мокоши, и крылатого Семаргла с головой пса, и тихонечко запели:




За дальними горами есть море железное,


На том море столб медный, на том столбу пастух золотой,


А стоит тот столб от воды до неба, от востока до запада.


Завещает, заповедует пастух золотой своим детям:


Железу, стали, меди, олову, серебру, стреле и ножу, булавам и топорам.


А завет всем богам младшим, богам иноверным и детям своим у него такой:


Усните в небесах, боги чужеземные,


Уймитесь, злые ветры, железо и стрелы,


Раздайся, путь перед людьми земли стреблянской,


Земли славенской, Тёмной Земли.


А тела воинства Стовова есть крепче камня Алатырь,


Глаза зорче солнца.


Ярило, Велес, Даждьбог, Мокошь, Хорс, Семвргл смотрят в их глаза,


Земля тверда под шагом их коней, мягка, когда они спят.


Ветер Елим толкает их парус,


Стожарь-звезда указывает дорогу,


Волки мохнатые и галки шумные оберегают их от засад…






Глава вторая


ДВЕ ВСЕЛЕННЫЕ




Спустя почти сто лет после открытия ягдом Стотом Илтретом явления гравитационной волновой телепортации, натоотам, с помощью кораблей и беспилотников, имеющих оборудование для телепортации, удалось достичь границ материальной Вселенной. Совершая в разном направлении тысячи ноль-переходов, создавая на этом пути цепочки промежуточных баз, исследователи уходили всё дальше и дальше. Они не имели задачи исследовать эти галактики, это делали следующие за ними экспедиции, переселенцы и войска. Основная задача заключалась в том, чтобы выяснить, что находится там, где заканчиваются галактики, возникшие в результате Большого взрыва, породившего Веленную.


Что там?


Движение к краю Вселенной сопровождалось открытием неизвестных очагов жизни и цивилизации. Часть из них стали друзьями, часть стали врагами. В скоплении галактик подй названием Дева образовался Натоотваль, в галактическом скоплении Голубой шлейф расцвела империя Свертц. Проявила активность республика Гламандаг и цивилизация Монк. Затяжная война не сильно сказалась на исследованиях во Веленной. Нелинейность времени позволяла обходить очаги обороны и группировки врага. Компактные базы на планетах второстепенных планетарных систем, вроде планеты Зием звезды Золн, облегчали задачу. В конце-концов исследовательский корабль Натоотваля "Тауэрт-18" под командованием лейтенанта Зирты Олвы вышел на границу материальной Веленной, где заканчивалась материя даже в виде гравитационного поля. Дальше небыло ничего – ни атомов вещества, ни излучений, но гравитационного поля. Вещества Вселенной и мощности Большого Взрыва не хватило для проникновения за этот условный рубеж ничего сущего. Был получен ответ на один их фундаментальных вопросов науки и он звучал так:


– Веленная конечна.


Ещё один фундаментельный вопрос, о природе материи, тоже получил ответ:


– Материя, это исключение и всего лишь частный случай существования пространства.


Она оказалась вложена в вакуумное пространство, в еще большую Вселенную, лишенную какого либо вещества. Возникший сразу вопрос:


– А есть ли в пустоте что-то? – требовал ответа.


Существовали за этой пустотой другие Вселенные, состоящие из бесчисленного множества галактик, или там помещались неизвестные ещё формы существования материи и времени, или, как шутили некоторые учёные: "там бог сидел за столом и играл мирами как кубиками" – всё это только предстояло узнать.


Попытки проникнуть в пустоту были возможны только на реактивных двигателях, используемых к тому времени на космических кораблях только для маневрирования. Гравитационные двигатели ноль-скачка были бесполезны. В пустоту можно было прыгнуть только в одну сторону, вернутья назад было невозможно, что доказал ценой своей гибели "Тауэрт-18". Переместить большие запасы горючего для реактивных мегразиновых двигателей к границе Вселенной стало воозможным после разгрома вооруженных сил Гламанга и Монка. Исследовательские беспилотники, запущенные за границу Вселенной, двигались прямолинейно на первоначальной стартовом импульсе, с целью экономии горючего в течении ста лет, выходя на связь до тех пор, пока радиосигнал не переставал проходить из-за отсутвия фотонов в вакууме за краем Вселенной, а микро-спутникивязи не закончились. Несколько беспилотных разведчиков через разные промежутки времени вошли обратно в границы известной Вселенной на расстоянии многих телепортационных скачков от места запуска, доказав этим, что край материальной Вселенной имеет сложную форму, похожую на щупальца осьминога, протянутого в бесконечность. Хуже всего было то, что исследователям и ученым Натооотвааля удалось установить, что Вселенная поглощается пустотой со всё возрастающей скоростью, разрушая гравитационные связи, поникая между "щупалец" Вселенной глубоко в её тело, разрастаясь в ней как раковые клетки, массивным чёрными дырами, отрывая и растворяя её куски, включающие по нескольких галактик сразу. Этот абсолютный вакуум проявляющий себя внутри Вселенной как невидимая энергия, и даже как невидимое вещесство, в конечном итоге перемалывал реальную Вселенную до состояния излучения. То, что материя во Вселенной всегда находится в состоянии трансформации, известно было давно. Вся материя сначала собиралась под воздействием гравитационной силы в один сверхмассивный объект, размером с яблоко, потом происходил Большой Взрыв, после чего последовательно образовывались излучения, атомы, звзёды, галактики. Все они продолжали под воздействием импульса Большого Взрыва разлетаться от центра, всё более удаляясь в вакуум, остывая, но увеличивая скорость. Связь между галактиками, звёздами, атомами постепеннопри этом ослабевают, они распадаются до состояния слабого излучения. После этого начинался процесс стягивания Вселенной до состояния яблока. Следовал новый Большой Взрыв, и всё повторялось. Весь цикл рождения и смерти Вселенной занимал 25 миллиардов лет по шкале времени средней планеты типа Тератонны.


Естественно, что все цивилизации Вселенной, какими бы они развитыми не были, погибали. Самое плохое заключалось в том, что начиная со второй трети существовании Вселенной, разлёт галактик становился таким большим, а наличие зон вакуума между ними такими протяжёнными, что связь между очагами разума во Вселенной становилась не возможной, а ресурсов у отдельно взятой цивилизации не хватало, чтобы преодолеть свою неминуемую гибель вместе со Вселенной. Технологии бессмертия, которое достигались ими, становились бессмысленными. Смерть опять оказывалась сильнее. Хуже всего было то, что открытия, сделанные отважной Хиртой Олвой ценой гибели, говорили, что часть вещества Вселенной теряется в вакууме безвозвратно. При каждом новом цикле её жизни, Вселенная становилась менее массивной. Расчёты покаывали, что в следующий раз, массы вещества Вселенной не хватит для сжатия до размера яблока и нового Большого Взрыва, и она так и останется одной неподвижной чёрной дырой. Следовательно, не возникнет цепочка превращения излучения в атомы, атомов в аминокислоты, и далее через ДНК к разумной жизни. В метафизическом смысле, наступила полная смерть всего.


Часть учёных-физиков Натоотвааля рассматривая разумную жизнь во Вселенной как неотъемлемую часть материи, предпологали, что смысл жизни заключается в том, чтобы защитить Вселенную от гибели. Разумная жизнь, это единственная возможность Вселенной создать инструменты, способные остановить естейственный ход событий, ведущий к абсолютной смерти всего сущего. Раумная жизнь, развившись в сверхцивидиацию с безграничными технически возможностями, должна была, защищая себя, защитить и Вселенную. После открытия процесса омертвления процесса Вселенной и неминуемого затухания цикла "расширения-сжатия", учёные определили единственно возможный способ спасения Вселенной. Этим способом должно было стать создание резервного Нового Мира из искусственно сформированной зведы и планетарной системы вокруг неё в зоне абсолютного вакуума. Новый Мир должен был быть создан из вещества основной Вселенной, путем перемещения вещества, достаточного для создания основной и резервной звёздно-планетарной системы среднего размера. Для перемещения вещества следовало создать беспрецендентное техническое средство – генератор телепортации размером с небольшую планету. Материал к ней предполагалось доставлять с помощью космических буксиров виде искусственных астероидов, изготовленных из непригодных для проживания планет, или из блуждающих небесных тел. Источником энергии для телепортации должно было служить гравитационное поле галактики Гончих Псов – самой удалённой от центра Вселенной и самой быстрой из всех. Материал телепортировался в зону абсолютного вакуума, вне действия гравитационного поля и излучения Вселенной. Там вещетво должно было собираться в единую массу для последующего гравитационного сжатия, саморазогрева и взрыва, рождающего звезду Нового Мира. Процесс формировани звезды, требующий в естественном течении времени пятьсот миллионов лет, в проекте Нового Мира, согласно расчётной модели, должен был составить сто лет. Ещё сто лет предстояло потратить на создание планетарной системы вокруг этой звезды. После этого можно было производить переселение и бесконечно долго наблюдать как разрушается Вселенная, сохраняя жизнь непрерывной и превращая технологии бессмертия в совершенство.


Главным препятствием в осуществлении проекта Новый Мир, была война федерации Натоотвааль с империей Сверц. Во-первых, галактика Гончих Псов, наиболее пригодная для строительства сверхгенератора телепортации, контролировалась войсками и флотом империи Свертц, во-вторых, война отнимала ресурсы превышающие те, что требовались для строителства генераторора и доставки к нему материалов в объеме звёздной системы.


Парадокс нелинейности времени, требующий победы в прошлом, будущем и настоящем одновременно, давая преимущество то одной, то другой стороне в моменты технологических прорывов, грозил превратить войну в вечную. Ни вечная война, ни гибель одной из цивилизаций в ходе неё, не давали возможности осуществить создание Нового Мира, тем более, что Свертц по идеологическим причинам не развивал технологии бессмертия и в создании Нового Мира небыл заинтересован вообще.


У Натоотвааля оставалась только одна возможность – заключить мир с империей Свертц на любых условиях и начать строить Новый Мир вместе с ними, или в одиночестве. По мнению многочисленных приверженцев этого проекта среди учёных, военных и политиков, для этого можно было пожертвовать любыми территориями и контрибуциями.


Однако Верховный Совет Натоотвааля имел другое мнение. Высший триумвират Совета, состоящий из ягдов Мера Ойнистра, Тоота Шыерта и Крия Геззла убедил Верховный Совет, что полная победа над Свертцем не возможна, а заключение мира приведёт к потере времени и получении империей Свертц возможности технологически обогнать Натоотвааль. Ягд Мер Ойнистр, который являлся Верховным главнокомандующим вооруженных сил Натооотвааля, приказал арестовать всех учёных и офицеров, так или иначе участвовавших в научных работах по программе Нового Мира. Их оказалось множество. Все они были обвинены в попытках подрыва обороноспособности федерации, ведении агитации и шпионажа в пользу врага. Несколько десятков натоотвальцев, в том числе герои войны и покорения космоса, были казнены по приговору военного трибунала, сотни семей выселены на удалённые и не освоенные планеты. Ягд Крия Геззла, являясь генеральным прокурором Натоотваля, а по совместительству владельцем самых больших заводов по строителсву кораблей для военного флота, запретил любую деятельность, научную и исследовательскую, связанную с зоной вакуума за границей Вселенной.


Когда 30-го марра 3424 года от начала Натоотвааля был арестован флот-командора ягд Зиес Рирдерк по обвинению в заговоре против Верховного Совета и в сотрудничестве с врагом, восстали войска на базе флота Стигмарконт, сражавшиеся под его командованием в тяжелейших и кровопролитных сражениях. Командование флота жетоко подавило мятеж. Только рейдеру "Деддер" под командованием штаб-командора ягда Кмеха Кропора удалось вырваться из окружения и добраться до системы Весогущего. Израсходовав горчее, он спрятатался на не освоенной планете Зием звезды Золн. Операцию по уничтожению последней группы мятежников руководил капитан-командор ягд Рест Реццер. Планета Зием была блокирована. На поверхность были направлены москитные разведчики, беспилотники и агенты-киборги. Однако результата небыло. Ягд Кропор и его натоотваальцы не использовали высокотехнологичные усопределить не давая себя обнаружить, их пребывание на планете не позволяла по их прочим действиям определить наличие высокоинтеллектуальной деятельности. Ягд Кропор и его люди растворились в лесах Зиема.


Известие о восстании на Стигмарконте всколыхнуло все гарнизоны и воинские части Натоотвааля. И без того острый вопрос о Новом Мире, давно уже будоражащий умы, превратился в точку перелома сознания всей федерации. За судьбой ягда Кропора следили теперь все планеты. Одни с ненавистью, другие с надежной. Происходило то, чего больее всего не хотели допустить руководители Верховного Совета – появление лидера сопротивления, героя, способного своим авторитетом и жертвенностью сплотить вокруг себя войска и население, и принудить Верховный Совет изменить своё мнение относительно заключения мира с империей Свертц.




Глава третья


МЕСТО ВСТРЕЧИ




Река Малая Друя была узкой и не глубокой. Это был скорее ручей, заросший со всех сторон ивами, ольхой так, что иногда их кроны смыкались над водой, и река превращалась в зеленый тоннель. Три большие лодки шли по ней тяжело, корябая борта о коряги и замшелые валуны, застревая в иле и лесном соре. Иногда лодочникам приходилось топорами рушить стволы мёртвых деревьев, перегораживающих водную дорогу, или бобровые плотины. В зарослях вокруг угадывались старые могильные курганы, груды валунов, напоминающих заброшенные языческие капица исчезнувших племен. Все вокруг имело вид дикий, не имеющий следов недавнего пребывания человека. Ни просек, ни костровищ. Рыба смело пускала пузыри прямо перед мордами росомах, утки беспечно чистили перья, жабы оглушительно квакали. Лес дышал жизнью. Сумерки едва сгустились, а из засады уже сорвался филин, пролетел над головами вздрогнувших людей, как камень вломился в орешник. Там завозилось что-то, захлопало, пискнуло, и филин, недовольно вздыхая, с пустым клювом вернулся обратно. Сел, замер и исчез из вида, растворился в дистве как приведение. Дятел неподплеку опасливо умолк, потом застучал вновь. Таился до последнего, и прямо из под ног людей, волокущих лодки, взлетел тетерев.


– Веслом перешиб бы и было бы жаркое, – сказал потный Палек, идущий по калено в воде, и тянущих одну из веревок, закрепленных на носу первой лодки.


– Силком надёжней ловить, – ответил Ждых, – верёвку не слабь свою, я один должен тащить?


– Я слаблю? Это ты торопишь, – красня от натуги, Палек обернулся, – эй, кривичи, Лас, Ловик, чего отстаете.


– Опять отстают! Убью их! – Палек тоже оглянулся, – то ящик господский уронят, то отстают…


Лас и Ловик шли свесив головы шаг в шаг, как кони в упряжке.


На носу первой лодки носу стоял кривич Дежек, шестом отталкиваясь от берега и дна. На второй лодке шестом орудовал Лоуда.


Замыкающую, третью лодку, груженую всей поклажей отряда, тянул человек с лицом неподвижным, тупым, обезображенным, будто обожжённым. И он тянул лодку один, словно он был силен как все вятичи вместе взятые. Решма с попутчиками называли его Стрерх, а женщина, очень похожая на Решму, и судя по одинаковым с ним глазам, его сестра, называла его Маленький Деддер. Позади всех двигался ещё один стрерх. Его называли Жжёный, из-за обгоравшего лица, похожего на гриб-сморчок.


Эта женщина, молодая и статная, с пронзительными глазами изумрудного цвета с младенчески нежной кожей, крупными зубами, была красавицей и вызывала придив восторга у любого, кто бы её не видел. Одна двигалась как волны моря, голос ее звучал как музыка волшебного инструмента, она смеялаь как серебрянные колокольчики, и прикасаясь к кому-нибудь, заставляли его тело долго и сландко ныть. Решма и остальные его иноземные спутники называл её ягда Езера, а все остальные называли просто госпожой. Сейчас она сидела на носу второй лодки, и смотрела на Решму, бредущего рядом с ней по калено в воде. Рядом с ней спал Крерт и таращил вокруг воспаленные от тревоги глаза молодой ягд Рудрем. Решма был сер и угрюм. Быстрое продвижение лодок по реке не радовало его, как прежде.


– И что, ты даже не посмотришь на меня? – спросила зеленоглазая красавица.


– Мне больше нечего сказать, уважаемая Еза, – ответил Решма.


– Как же так, ещё неделю назад, я была для тебя единственным существом во Вселенной, ради которого ты жил и боролся, а теперь тебе сказать нечего? – ягда Езера улыбнулась.


– Ты используешь мою симпатию к тебе в целях развлечения и насмешек, – после паузы ответил Решма, – что я тебе сделал? Сначала ты делала из себя неприступную крепость, потом начала оказывать мне знаки внимания, потом, когда я чуть не застрелил ягда Тантарру из-за твоего платка и он уехал искать навигатор в Китае озлобленный, ты стала жить со мной как с мужем, и говорила, что возвратившись в цивилизованный мир, мы поженимся и будем жить на какой-нибудь тихой станции в области Всемогущего или ещё дальше. Только ты, я и наши дети. А теперь все переменилось, я отставлен как ненужная вешь, и даже не удастаиваюсь милости руку твою поцеловать по варварскому королевскому обычаю. Это из-за того, что завтора должен вернуться ягд Тантарра?


– Сколько страсти, – холодно произнесла ягда Езера, со скучающим видом полсмотрелась в зелёную воду, – у меня просто было плохое настроение, милый, может же быть такое? Я так давно на этой ужасной планете. Все наши группы расползлись по континенту, в надежде хоть что-то узнать о законскрытрованных здеь кораблях. Наш рейдер "Деддер" погиб в прошлом году на реке Протве у чёртовых стреблян из народа вятичей, а единственный кроме тебя, образованный натоот – ягд Тантарра, был тобой отправлен в Китай на верную смерть. Это тоска. Моя жизнь проходит вдали от центров омоложения, вдали от развлечений, вдали от достойных натоотов, за кого я могла бы выйти замуж и жить в золотом дворце. Прости меня. Может ты и герой борьбы за справедливлссть во Вселенной, но это так скучно для красивой женщины. Ну ладно, пусть всё будет как прежде. Ты такой милый, заботишься обо мне, самые дорогие наряды покупаешь, украшения. Какие здесь бывают!


Ягда Езера протянула к Решме тонкие руки в золотых перстнях, кольцах и браслетах с драгоценными камнями:


– Иди сюда, мой воитель! Поцелуй меня…


Решма с недоверием покосился на неё, но тем ни менее, взял её руку в свою ладонь и накрыл другой ладонью:


– А ты не будешь больше говорить, что наше восстание на Стигмарконте было зря, и что нужно было и дальше дать солдатам погибать на войне, а самим получать чины и премии?


– Это я просто злилась на тебя, поэтому дразнила.


– А ты не будешь мне назло строить глазки ягду Тантарре?


– Он такой молодой, что даже не интересно с ним разговаривать, не говоря уже об опыте в любви, – ягда Езера вытащила руку из ладоней Решмы и стала отгонять от лица комаров.


В этот момент весь отряд сосредоточился на продлении очередного старого дерева, лежащего поперек дороги. Провести лодки под ним не удавалось, рубить его было долго из-за его значительной толщины, и поднять, даже используя рычаги было невозможно. Пришлось по очереди перегружать тяжести в каждую из лодок, и всем влезать в них по очереди, погружая их в воду так, чтобы верх бортов почти касался воды. Только так удалось преодолеть препятствие. Потом тихая река превратилась в озеро, хотя и не очень протяжённое, потом река стала снова чёрным ручьём. Вскоре после этого, Ждых, идущий впереди, почувствовал, что нога скользнула в подводную нору.


Снизу в подошву что-то ударилось и отскочило.


– Багинка схватила! – белея от страха закричал он, погрузившись в воду по грудь, – помираю!


– Багинка? – Палек бросил ему верёвку, – нога где?


– Там, – тыча пальцем в воду, и не смея опустить глаза, ответил Ждых.


Палек принялся разгребать в стороны водоросли и тину, шаря руками под водой.


– Что там? – крикнул им Решма.


– Нора выдры, – отозвался Палек.


Пока Палек высвобождал товарища, кривичи, кроме Дежека, столпились вокруг.


– Эйд, взгляни, перелом у него, вывих? Идти сможет? – сказал Решма одному из своих спутников, старику со слезящимися глазами, угрюмо сидящему в его лодке.


Ягд Эйдлах неторопясь вылез в воду, добрался до вятича и брезгливо ощупал его колено.


– Растяжение связок. Будет отёк. Быстро не пройдёт, – сказал он.


Решма задумался, глядя, как Палек поддерживает Дежека под руку, и умоляюще глядит на хозяина.


– Его нужно бросить, или убить. Так ведь ты решаешь вопросы с этими примитивными существами, – сказала ягда Езера на языке кумит.


– Почему нужно убивать слугу, который уже год нам верно служит? – удивился ягд Эйдлах.


Женщина сделала вид, что не слышит:


– Никаких развлечений, разрази вас пространство! Устроили бы сжигание заживо этого животного, – звонко сказала она, передергивая плечами под парчовой накидкой, – только ягд Стикт меня понимает!


– Я нет, – ягд Стикт, не открывая глаз помотал головой.


– Ты – нет. Интересное заявление, – развёл руками ягд Эйдлах.


– Я ей не давал никакого повода, клянусь, – ягд Стикт умоляюще скрестил руки на груди, – я плохо себя чувствую, дайте мне поспать.


– Хватит! – отрезал Решма.


Он резко повернулся к Ждыху и спросил:


– Идти сможешь?


– Я пойду, хозяин, пойду, клянусь жизнью! – лицо вятича стало похоже на маску ужаса, он выставил перед собой растопыренные ладони, словно закрывался от неминуемой смерти, слушая непонятный ему разговор на чужом, цокающем и шипящем языке.


– Правильная клятва, абориген, – ухмыльнулся ягд Эйдлах.


Ломая кусты как лось, из зарослей появился замыкающий отряд стрерх по прозвищу Жженый. Он безучастно скользнул глазами по собравшимся около Ждыха людям и натоотваальцам, и застыл как статуя.


– Пойдёшь или сдохнешь, – сказал по-славянски Решма.


Ждых с перекошенным от ужаса лицом, похромал к лодкам, крича горестно:


– Ловик, волчья душа, когда Чёрные Камни? Далеко? Ночь уже приближается.


– Рядом, – нехотя ответил кривич, – если бы мы оставили лодки над Улле и пошли пешком, то засветло пришли бы. Зачем вообше им Чёрные Камни, этакая глухомань? Там только камни и древние могилы.


– Там у них условленное место встречи с другим отрядом, – нехотя буркнул Палек.


Отряд Решмы двинулся дальше.


В полусотне шагов от них, Ждых и Палек опять рубили топорами преграду в виде нескольких упавших осин. На стук топоров вышел кабан. Беззлобный, добродушный, сытый. Яркий факел и леденящие завывания кривичей, заставили его отступить. Этот любопытный зверь следовал за людьми почти до самых Чёрных камней – нагромождения валунов, образующих пороасшую лесом и кустарником гряду.


Около полуночи река окончательно превратилась в ручей. Ещё немного и лодки не смогли бы идти дальше. Здесь ручей вошёл в ложбину между двумя каменными холмами и распался надвое, обходя большой валун. Лунный свет, подчиняясь движению облаков, скользил по головам путников, по воде, камням, деревьям, каждое мгновение представляя взору совершенно другую картину. Налетел ветер, разбушевался и внезапно стих. Вдалеке над Янтарным морем полыхнула молния. Помедлив, донёсся громовой раскат.


– Вот Чёрные камни, – сказал Палек, потирая плечо.


– В давние времена, тут ромеи хотели проложить дорогу через болота к месторождениям янтаря, чтобы от моря идти вглубь этих земель в обход мест обитания германских племён. Они и мост через широкий тогда приток Уллы начали строить, – со странной гордостью в голосе поведал Ловик, – дорога шла до самого Полоцка. Оттуда к востоку жили кривичи и пруссы. Потом кривичи развалили мост, чтобы никто к ним не шёл, и разобрали дорогу. А может, мост сам упал – кто его знает. А ромеи со своими темнокожи рабами исчезли совсем.


– Ромеев тут никогда небыло, неизветно кто построил дорогу и мост. Давно это было, – нехотя начал спорить Лауда, – не надо сказки сочинять.


– Останавливаемся здесь, это то место, о котором мы договорились с ягдом Тантаррой, – произнёс громко Решма.


Лодки завели на берег. Кривичи расчистили от валежника пространство между камнями, раскатали войлочную подстилку, над ней на шестах растянули холстину. Сложили костёр, так что его можно было в случае опасности быстро сбросить в ручей. Палек высек искру на сухой мох, огонь мгновенно воспламенил сухую хвою, нырнул вглубь домика их дров и принялся весело гореть.


Решма велел готовить ужин. Ягда Езера перебралась под навес, завернувшись, как в кокон, в меховое покрывало. Один стрерх стоял рядом, как механическая кукла, однообразными движениями отгоняя от хозяйки комаров еловой веткой. Другой стрерх занял позицию на вершине каменной гряды, непрерывно ободя округу немигающим взглядом.


– Решма, мне кажется, ты добился своего. Брошенная тобой сеть легла так широко и хитроумно, что ни империя Свертц, ни ты сам не сможешь собрать её обратно. Чего ты прячешься по этим дебрям – может быть ты ищешь смысл бытия или любовь дикарки? – ягда Езера засмеялась и добавила игриво, – желаю в княжество Эливгар, где меня сватал казначей короля Осорика. Я хочу мыть ему ноги и расчёсывать волосы.


Ягда Езера говорила потом ещё что-то про любовь Решмы к путешествиям, о побережье Греции, вятичах, распространяющих зловоние, холоде.


– Поражаюсь твоему терпению, Решма, – сказал ягд Эйдлах, – она просто издевается.


Они сидели в световом круге костра вместе с ягдом Рудремом и ягдом Криртом, наблюдая, как Ловик, сбив с найденого тут турьего черепа рог, выковыривает из него костную труху, делая посуду для питья. Только ягда Езера разместилась в одиночестве под навесом. Палек точил о камень нож, собираясь разделать пойманного утром сетью кролика.


– Она боится, Эйд, – ответил Решма, пожимая плечами, – что мы её бросим, как бросили клрабль, когда в нем закончился мегразин. Боится того, что почти кончились лекарства, радом потоянно находятся охотники ягда Реццера, что ягд Тантарра не пришёл из Китая и не принес древний навигационный прибор содержащий информацию о местонахождении резервных кораблей, брошенных в эпоху сражения за истему Голубого Шлейфа.


– Да, на Тератонне гравитация сильнее, а дыхательная смесь имеет большую плотность и концентрацию кислорода, – рассеяно ответил Решма, наблюдая, как Палек рьяно разделывает кролика, отчего в разные стороны летят тёмные капли крови.


– Как могло получится, что так удачно обнаруженная в землях вятичей у реки Протвы, база с топливом, была уничтожена?


– Ты сам знаешь, Эйд. Я все сделал правильно. Убрал колдуна, который считал хранилище топлива жилищем богов, вятичей из племени стреблян, использующих ту местность для охоты, сделал своими союзниками, использовал отряд местного князька Стовова как свой. Кто-же знал, что какой-то варяг применит лучевое оружие рядом с оборонительным комплексом, и комплекс ответит, и привлечет внимание охотников, и ягд Реццер с орбиты всей мощью своего корабля обрушится на хранилище? Откуда этот дикарь-варяг Вишена взял штралер времен битвы за Голубой Шлейф, ума не приложу…


– Это было ужасно. Спасение было перед нами. Нужно было всего лишь заправить "Деддер" мегразином и мы были бы спасены.


– Вернее, появлялась возможность атаковать корабль ягда Реццера на орбите и попытаться вырваться Заема. Просто следующий этап борьбы – не железными мечами, а с помощью антиматерии и ядерных зарядов. Но получилось то, что получилось. Теперь все осложнится тем, что расположение других баз хранения кораблей и хранилищ топлива можно теперь узнать только из информации на части старого навигационного прибора, находящегося в сокровищнице китайского императора.


– Это понятно. Поэтому и возник этот страх у ягды Езеры. Она-то во время бегства со Стигмарконта случайно оказалась на корабле и теперь клянет и нас и Новый Мир, как впрочем и Верховный Совет Натоотваля.


– Я не большой знаток в области проявления страхов, это ты врач. У ягды Езеры выбор не большой. Или с нами, или одна. Сдаться ягду Реццеру она не хочет. Боится, что мозговой сканер покажет ее соглассие на бегство с нами. Пусть даже за приключениями и женихами, а не по политическим мотивам. Военный трибунал это не особо будет волновать. У меня вот тоже страх из-ха того, что Тантарры нет.


– Ягд Тантарра редкая сволочь, ничего с ним не случится, придёт, – оглянувшись назад, туда, где на камнях силуэтом стоял стрерх Жжёный, ягд Эйдлах похлопал себя по коленям, – только бы он пришёл со своими людьми, а не с чужими.


Небо озарилось молнией, громыхнуло. Быстро приближалась гроза. Решма молчал. Ягд Эйдлах и остальные тоже молчал.


Из темноты вышел Ловик, держа в руках невесть как пойманную громадную щуку:


– Там, у камней, запруда. Кишит мелочь, вот на неё охотница эта и вышла. А я ее дубиной оглушил. Ещё пойду. Лишь бы Багинку не увидеть, или русалок.


Палек и Ждых вполголоса заспорили, можно ли готовить жаркое, не придёт ли на запах медведь или волки. Решили кролика варить в одном котле с рыбой, горохом, грибами и листами белотравки. Белотравка должна была отбить запах. Вятичи навесили над костром небольшой медный чан, налили воду, стали её разогревать. Сразу засыпали горох и пожили травы.


Молния ударила в заросли на другом берегу. Она с сухим хрустом расколола чёрное небо. Ветвистое дерево грозового разряда задержалось на мгновение и исчезло, оставив в воздухе угасающий след. Немедля всё сотряслось от грома, словно обрушилась часть небес. Лютичи повскакивали с мест, раздавленные этой божественной мощью, обречённые, по их мнению на скорую мерть. Палек схватил Решму за край плаща:


– Клянусь колесницей Даждьбога, нужно бежать отсюда!


Решма выдернул плащь из руки вятича и коротким толчком в грудь свалил его на землю.


– Сиди смирно. Убью! – затем он резко повернулся к ягду Рудрему, – иди, сними с камней стрерха. Попадёт ещё в него молния, вот будут ориентир наблюдателям на орбите.


Ягд Рудрем кивнул и ушёл в темноту. Отголоски грома ещё гудели в чащобе, когда тяжёлые капли дождя вразнобой ударили вокруг по листве и траве. Зашипел костер. Лас с Дежеком, отчего-то пригибаясь, поспешили к лодкам, укрыть скарб рогожей.


Вернулся ягдд Рудрем с невозмутимым стрерхом. Все перебрались под навес. Ливень разрастался. Молнии полыхали чередой, округа сотрясалась от рассказов грома, стонала, что-то с хрустом падало, за ручьём разгорался зажженный молнией пожар.


– Ждых, Палек, Ловик, рубите ельник, ставьте шалаши, перетаскивайте припасы из лодок! – отбрасывая ногой упавший котёл с несостоявшейся похлебкой, крикнул Решма, – Руд, Сти, помогите им.


– Ловик! – шарахаясь друг от друга, забегали вдруг кривичи, Ловик пропал! Таскал рыбу и пропал!


Из темноты возник ягд Эйдлах. Его обычноспокойное лицо выражало крайнюю степерь тревоги.


– Один из лодочников исчез. Даже с стрерхи его не видят по тепловому следу, – сказал он.


– Бери обоих стрерхов, обшарь дно ручья назад до озера и вперед на тысячу шагов. Живого или мёртвого, но найди его! – ответил Решма, – он не должен убежать, раскрыв нас грабителям, властям или кому-нибудь ещё.


– Может это ягд Рудрем сделает, он помоложе, – всё ещё стоял у потухшего костра ягд Эйдлах и щурился на молнии.


Ему почудились над камнями, на фоне полыхающего неба, фигуры всадников, неподвижных и громадных. Они стояли как изображения на саркофагах великих полководцев; лошади парами, морда к морде, седоки сильно отклонены назад, словно пытаются разорвать поводья, в руках копья, за спинами щиты и луки в колчанах.


Ягд Эйдлах зажмурился, тряхнул головой, нащупал плечо Решмы: – Смотри, ягд Кропор, там…


Следующий всполох проявил рваный контур каменной гряды без всякого намёка на чье либо присутствие.


– Видения уже начались у тебя? – Решма отцепил от себя руку ягда Эйдлаха, – хорошо, пускай идёт Руд.


К грохоту грозы и шелесту ливня добавилось позвякивание, будто встряхивали монеты в горшке и глухие, мягкие удары. Затрещали ветви кустарника и следующая вспышка молнии высветила на поляне у плтухшего костра кружение множества теней, блеск стали. Несколько десятков вооруженных всадников появились здесь как из под земли.


– К оружию! – истошно заорали кривичи, – бей!


Вырвав из ножен свои мечи, Решма и ягд Эйдлах встали спина к спине. Ягд Эйдлах, голосом полным смятения, крикнул:


– Почему стрерхи не вступили в бой?


Один из всадников молча приблизился к ним и начал что-то снимать сотки коня перед собой.


Решму обдало мощным, горячим дыханием коня и крепким запахом лошадиного пота. Тяжёлый куль упал на землю.


Над головой раздалось:


– Это ваше, уважаемые ягды? Перепугались?


Вдруг послышались возбуждённые голоса Ждыха и Палека, смех ягды Езеры.


Куль под ногами Решмы заворочался и оказался пропавшим вятичем Ловиком.


– Я ничего не знаю, я ничего не видел, я прости отошел облегчить живот!


Узнав в тесноте Решму он на коленях пополз к нему вытянув вперед руки:


– Добрый господин, я не виноват, они меня схватили!


Всадник, сбросивший кривича с седла, легко спешился. Лицо его озарилось светом молнии. Это был ягд Тантарра.


– Прошу извинить меня за опоздание. Но вы тоже опаздали к месту встречи.


– Не можешь без эффектов? – ловя остриём меча прорезь ножен, ответил Решма.


Он заметил, что голос ягда Тантарры изменился, стал низким, хриплым, резким.


– Откуда у тебя эти люди? Когда ты уходил, с тобой было семеро. Трое наших и четверо вятичей. Ягд Цвохгумь где?


– Теперь у меня осталось двое наших и четырнадцать отпетых ребят – арабских наемников из Петры. Души во мне не чают. А ягд Цвохгумь уже дома, если только наши души действительно могут жить после смерти тела, – сказал ягд Тантарра, надвигаясь чёрным силуэтом.


– Привёз лоцию? – с надеждой в голосе спросил Решма.


– Нет.


– Проклятье! – простонал ягд Эйдлаха бессильно опускаясь на мокру траву, – теперь мы навсегда останемся здесь.


– Размещай людей, Танта, после этого мы выслушаем рассказ о твоем походе.


Гроза начала стихать. Молнии били в землю уже намного южнее, а гром был скорее эхом. Возник сильный ветер. Сначала он навалился со всей силы, сделав ливень наклонным, но потом отпустил. В чёрном небе мигнули звёзды и рассыпались то там, то здесь. Вокруг упали горсти лунного света и были тут же размыты пятнвми хододного тумана. Облака начали быстро истончаться, Луна проявилась матовым диском в обрамлении радужного обруча. Ливень унялся. Заморосил дождь и торопливо ушёл за тучами к Янтарному морю. Стало пронзительно тихо и свежо. Вернулся Рудрем со стрерхами. Кривичи запалили костры, вятичи вернуполтора приготовлению гороховой похлебки.


Полтора десятка всадников, прибывших с ягдом Тантаррой, расседлали разномастных коней, надели им на шеи торбы с овсом, и привязали к деревьям. Их остался охранять от волков или медведя один их стрерхов. Спутники ягда Тантарры, расположились у своего костра отдельно. Говорили они тихо, по-арабски, иногда вставляя в разговор отдельные отрывочные слова какого-то славянского говора. Они часто смеялись вполголоса, передавая по кругу тыквенную бутыль и делали из нее по очереди глотки. Пёстрые их одеяния нельзя было отнести к какому либо народу. Тут были персидские стёганые халаты из атласа, изношенной парчи, булгарские шаровары, сирийские плоские шапочки из цигейки, войлочные тибетские безрукавки, короткие римские плащи. Этот пёстрый люд кривичам очень не понравился. Палек и Дежек, охающий от боли в ноге, тоже сложили свой костерок поодаль. Сварив, наконец, кролика, они довольно засопели, зачавкали, предварительно произнеся заговор от отравления и поблагодарив Даждьбога за пищу. Ходомир с торжественным видом отнёс большие куски варёной щуки Решме и ягду Тантарре. Пользуясь тем, что дождь кончился, они оставили навес, где разговором заправляла оживленная больше обычного ягда Езера, и сели на седла, лежащие на траве. Ягд Тантарра взял рыбу, вдохнул её терпкий дух:


– С белотравкой варил?


– С чем было, мой господин, чтоб вкуснее, уж больно у щуки дух болотный, – с поклоном попятился Ходомир.


Решма свою часть отдал ягду Тантарре, и тот уложил её себе на колени, на подстеленную рогожу. Ходомиру показалось, что ягд Тантарра вдвое моложе Решмы: широкие скулы, обрамлённые узкой черной бородкой, выдвинутый подбородок, бледные узкие губы, тонкий нос, угольные волосы, под нависшими бровями мерцали глубокопосаженные глаза.


– Ну? – Решма смотрел на костры, на веселые огоньки искр, сильно не соответвующие его настроению, на дым, скрюченные фигуры у костров, блеск воды ручья, тени на стене кустарника.


Ловкими пальцами в золотых перстнях, ягд Тантарра сдирал чешую, откусывая кусчки серого мяса, с удовольствием жевал.


– Вкусная рыба. Твой славянин соображает. Давай я поменяю твоего повара на моего Фэн Хунна. Он отчаянный рубака. Был телохранителем у имперского воеводы Чин Дэ.


– Прекрати шутки шутить, – сжал зубы Решма, – и хватит есть, когда старший по званию офицер ждет доклада о выполнении задания! Рассказывай!


– Натоот, – буркнул ягд Тантарра.


Он бросил рыбу вместе с рагожей через плече, шена через плечо, подстилка, которая служила полотенцем, тоже полетела в темноту:


– Рассказываю.


Глава четвёртая


КИТАЙСКИЙ ПОХОД ЯГДА ТАНТАРРЫ




– Тогда, после неудачной попытки проникнуть в хранилище топлива в холмах на болотах вятичей и финов между рек Протва и Москва, когда охранная система хранилища была активизирована и ягд Реццер его уничтожил ядерными зарядами с орбиты, а заодно и наш корабль, казалось, что всё пропало и мы навечно застряли на Зиеме. Те из экипажа, кто разуверился, ушли на поиски тёрлого, сытого места, где можно было получить власть над дикарями и жить как их боги. В Рим и Константинополь. Я же остался с тобой, веря в идеалы Натоотваля, в нашу великую миссию по прекращению вселенской войны и строителству Нового Мира. Нам предстояло сначала найти способ покинуть эту планету Зием, и продолжить святую борьбу. По ветхим манускриптам из погибшей Александрийской библиотеки, кускам персидского и китайского шёлка с изображениями, больше декоративными, чем информативными, по слухам, сказкам разных народов и сплетням, тебе удалось узнать о существовании подвижной части навигационного прибора летательного аппарата. Того атмосферного истребителя из состава охраны баз на Зиеме, уничтоженного сверами во время боёв за систему Голубого Шлейфа очень-очень давно. Дикари, не зная назначения этого шара из жёлтого синтетического углерода, навали его Золотой Лоцией. И только греческий мудрец Евдокс Книдский, видивший Лоцию собственными глазами в египетском Гелиополе тысячу лет назад, понял, что это и есть модель планеты на которой он живёт. Он даже создал из этого свою астрономическую теорию, за которую теперь христианская церковь сжигает учёных на кострах. Блестящие отметки на материках, обозначающие хранилища, Евдокс принял за украшения, а гнёзда от выпавших гравитационных держателей за места от потерянных драгоценных камней. Так или иначе, нам удалось узнать, что Золотая Лоция оказалась в Китае, где для неё нашлось место в императорской сокровищнице и она удостоилась сочинения легенды, что она была продана первому императору Китая небесный богом, летающем по небу. Обычные байки дикарей…


– Ягд Тантарра, мне это известно. Прошу без скучных восточных предисловий, – произнёс Решмана на языке кумит, – никто не забыл твоих заслуг перед Натоотваалем. Придёт время и всем воздастся.


– Придёт время? Лучшие бойцы погибли в Стигмарконте, прикрывая наше бегство. Другие погибли во время погони. Кто остался? Старик Слепех? Мальчик Крирт? – воскликнул ягд Тантарра, так, что все повергали к ним головы.


– Война всегда забирает лучших в первую очередь, но из плохих делает потом лучших, – невозмутимо ответил Решма, – лоция где?


Ягд Тантарра скрипнул зубами, махнул ладонью, ловя невидимого комара, и продолжил:


– Полтора года назад, я ушёл от вас из земли вятичей по рекам и волокам до Сурожского моря. Оттуда я с отрядом двинулся караванным путём на вочток в сторону Бактры в направлении на Кашгар и Туфан. Навстречу шли потоком караваны верблюдов, лошадей, мулов, груженных шелковыми тканями, посудой, бумагой. С нами вместе шли другие караваны, везущие оружие, драгоценности, хлопок. Некоторые караваны имели по несколько тысяч животных, свои отряды охраны, и походили больше на войско в походе. К одному такому каравану мы и прислали, как наёмная охрана от банд разбойников. К сожалению, караван проводники специально завели на гибельный маршрут. Я попал в такие места, где от воды до воды нужно было идти неделями, где пот становился на лице солёной коркой и лошадям привязывали к копытам дощечки, чтоб они не тонули в песках. Я видел караваны, вымершие от жажды, связанных цепями мумии верблюдов, ссохшиеся скелеты людей в одеждах, тканных золотом. Видел караваны перебитые разбойниками, сожжёные караван-сараии забитые трупами колодцы. В стычке с грабителями погибли купцы, хозяева каравана. Мы отклонились в сторону от маршрута ешё больше и попали в пыльную бурю. Потеряли множество лошадей, умерло двое наших вятичей. Пришлось самим напасть на караван, чтобы отбить воду и захватить проводников. Нас пытались три раза отравить ядом в финиках, верблюды и лошади болели, все время налетали пыльные бури. Мы переправились через реку Сыр-Дарью, через призрачное русло Чу, и там, в долине реки Или, в предгорьях Тянь-Шаня, я видел это…


– Что? – Решма резко повернул голову к ягду Тантарре.


Глаза его глаза были безумны, влажны, устремлены вдаль, в блёклую полоску зари на востоке.


– Я видел это… Сначала в горячем, жидком воздухе поднялись верхушки фортов Стигмарконта. потом купола эмиттеров защитного поля, над горизонтом чередой шли транспорты и военные корабли, мигали огни, сверкали сопла мегразиновых двигателей. Рядом вдруг восстали цветущие сады планеты Эхтенельд, её плотины, белые тела жилых башен, здание Верховного Совета, фонтаны… Мы рванули туда, обезумевшие от усталости и жажды. Мы били пятками, плетьми, истязали наших верблюдов и коней, пока проводник не догнал и не закричал, что это и есть мираж, о котором он предупреждал. Там, вдалеке, было всего лишь солёное море – Восточный Балахаш. Дьявол! – Тантарра запнулся, словно в горлец возник липкий ком, его рука схватила воздух.


Решма всмотрелся в собеседника, раздумывая о целесообразности дальнейшего разговора. Тень сожаления скользнула по краям его узкого рта.


– Это всё? – спросил он, – и зачем все эти подробности из приключенческой сказки? Хватит.


Тантарра вздрогнул, оторвал взгляд от горизонта, сощурился, хлопнул себя по колену:


– Хорошо, пусть будет короче.


В этот момент к ним подошла ягда Езера, покачивая бёдрами. Обворожительно улыбаясь, она сказала:


– Ягд Кропор, наша борьба за Новый Мир так скучна и утомительна, что жить не хочется, а хочется сдаться ярду Реццеру и вернуться, пусть в тюрьму, но в Натоотвааль.


– Планета Зием относится к пространству Натоотвааля, – сухо ответил Решма.


– Эта дыра проклята и забыта всеми, здесь почти тюрьма для нас, – уже зло сказала ягда Езера и глаза её сузились, – пусть ягд Тантарра хотя-бы увлекательным рассказом нас позабавит. Лоцию он всё равно не привёве. Интересно, как там всё было.


– Хорошо, – согласился Решма, – пусть рассказывает подробно, только без пересказал галюцинаций.


– Да, это так, мгновение слабости… Когда наш караван переправился через реку Или, мы попали в кавардак, в настоящее смешение народов. Горы и Великая степь двигались: народ киби откочёвывал из Тянь-Шаня, Чеби-хан пробивался с отрядами наемников в предгорья Алтая, кочевники кутургуты восстали против могучих аваров. Авары ловили их от Назиба до самого Урумчи, сжигали, сдирали кожу с живых, заставляли есть собственных детей. Императорская кавалерия вылавливала остатки разгромленной армии народа татабов. Кругом валялись трупы людей и лошадей, стояли брошенные юрты, оставленные кибитки, бродили стаи одичалых собак, вперемешку с волками. Кружили в небе падальщики и пахло пожарищем.


С великими трудностями перешли перевал, где пили растопленный снег, потеряли много людей и верблюдов. Они падали с обрывов, попадали под камнепады. Так мы оказались на территории империи Тан, в здовещей пустыне Такла-Макан. Все вокруг только и говорили об истинной вере в Будду. Мы обходили пустыню с севера. Вокёруг было полно пограничной стражи и тюркутов, нас всё время принимали за сторонников китайской династии Суй, или приспешников кагана Кат Иль-хана. За нас все спешили получить награду, обещанную новым китайским императором Тай-Цзуном, хотя караван совсем не выглядел как китайские беглецы, тем более, что мы шли в Китай, а не наоборот. От постоянных обысков и арестов, нас спасало поддельное письмо, данное, якобы, греческим купцам императором Византии Флавием Ираклием Августом. В конечном итоге, во время очередного нападения разбойников, караван разбежался и был полностью разграблен. Двигаться дальше с горсткой вятичей было безумием. Я решил внедриться в какое-нибудь движение, и, приняв сторону нового императора Китая Тай-Цзуна, набрал отряд из беглых крестьян, и под знаменем Тай-Цзуна дошёл до границы провинции Чанъянь. Там была раньше построена Великая Стена, потрясающая, бесконечная. До сих пор не пойму, как они могли её построить при таких архаичеких орудиях труда и технологиях. Через лазутчиков нам удалось узнать, что император Тай-Цзун с сорокатысячной армией осаждает крепость Шофан, где укрывается мятежник Лян Ши-ду. Новый император был нищим и желал овладеть богатствами сокровищницы рухнувшей династии Суй. Я тогда кожей почувствовал, что не стоит искать Золотую Лоцию в императорском дворце на берегу реки Хуанхэ в Чанъяни, а следует скорее идти в Шофан в самую гущу сражений.


– Как романтично и слог поэтический, – сказала ягда Езера, присаживаясь на перевёрнутую пусту корзину, служившую Решме столом в походе.


Ягд Тантарра замолчал, ожидая не то похвалы и восхищения, не то насмешек. Решма сидел как каменный. Смотрел мимо рассказчика на людей, спящих подле костров на голой земле. Когда пауза слишком затянулась, он обратил к ягду Тантарре оттенённое восходом лицо и бросил коротко:


– И что было дальше? – и в его словах почудился скрежет металла.


Ягд Тантарра продолжил почти скороговоркой:


– Страна вокруг Чанъани была разорена. Поля заросли, дамбы размыло паводками, деревни разметал ветер и огонь. В Чанъани два миллиона чеовек. Это начало великого торгового на Запад. Но крестьян и ремесленников вырезали мятежники, разбойники, кочевники-тюркуты, имперские солдаты. Ямы с запасами риса разграбили. Населению и нам тоже, пришлось есть крысиное мясо, кашу из личинок и побеги бамбука. Когда наш отряд оказался у Шофана, умер от неизвестной инфекции наш славный врач ягд Цвохгумь, герой восстания на Стигмарконте. Съел что-то, наверное. Изо рта пошла пена и никакие противоядия не помогли, а только продлили агонию. В ночь после этого, в суматохе, возникшей во время вылазки мятежников из Шофана и одновременной атаки на войска императора со стороны тюркутов Кат Иль-хана, нам удалось захватить одного придворного мудреца – советника императора. У него было прозвище А-нюй, то есть всезнающая черепаха, на которой держатся священные горы. Мудрец под пыткой не смог указать местонахождение сокровищ старой династии и тем более Золотой Лоции. Обнако он поведал предание о том, что очень давно, бог Хоу И, один из тридцати шести стражей небесного дворца Юй, сын главного бога, был ниспослан отцом, чтобы избавить людей от стихии и чудовищ. Он был крылат, этот бог, искусный стрелок из лука, потому, что его левая рука была длиннее правой.


– Какие подробности, ты так память тренируешь, за неимением нормального потока информации? – произнесла хрустальным голоском ягда Езера.


Ягд Тантарра приосанился, стряхнул с острой бородки кусочки рыбы, уложил у бедра меч, так чтобы драгоценные камни рукояти переливались. Он положил ладони на бёдра, как это повсеместно делала знать в местах, где ему пришлось побывать. Лукаво посмотрев на красавицу натоотку, он вкрадчиво спросил:


– Захватывает? Могу я продолжать?


– Ягда Езера, шла бы ты… – тихо сказал Решма, – ещё бы поспала. А то этот рассказ никогда до своей сути не дойдёт.


– Надоело мне есть, спать, качаться в лодке. Я, между прочим, из семьи ягда Тоота Шлокриста, одного из потомков основателей федерации Натоотвааль. А ты, ягд Кропор, из ваальской семьи, за заслуги получивший титул ягда. Поэтому умерь свой командный пыл и не мешай слушать.


Решма покраснел и прорычал:


– Я Решма! Так меня вегда зови. Не называй меня иначе, тем более по-славянски и в присутствии аборигенов.


– Конечно, конечно, прекрасное славянское имя, принятое для того, что бы ни беспилотники, ни разведчики, или агенты, не опознали в тебе мятежника, – Езера выдержала его взгляд и демонстративно выставила перед собой длинные пальцы с перстнями и кольцами, любуясь ими, – и не смей шипеть на меня.


– Тогда мы уйдём, – отвернувшись, сказал Решма, не делая, впрочем, попытки встать. Он чувствовал спиной, что ягд Тантарра предательски улыбается и переглядывается с ягдой Езерой.


– Не понимаю, отчего бы благородной ягде Езере не дослушать мой рассказ, – сказал он примерительным тоном.


Решма после томительной паузы наконец выдавил:


– Хорошо.


Ягда Езера довольно хмыкнула, Тантарра продолжил рассказ:


– Этот бог Хоу И убил быка-людоеда, убил огнедышащего девятиглавого зверя, изрыгающего огонь, свирепого кабана-пожирателя и ещё много всяких тварей. Из-за этого в небе появилось десять солнц. Девять солнц он сбил огненными стрелами, а одно из солнц осталось. Вам это ничего не напоминает?


– Напоминает сражение на орбите? Или галлюцинации от млечного сока мака? – холодно ответил Решма.


Над чёрным силуэтом каменных нагромаждений под зелёно-синим небом, возникла пылающая точка-искра, потом огненная полоса, потом тонкий край ослепительного солнечного диска. Небо между облаками и лесом просветлело, сделалось прозрачным, приобрело цвет талой воды.


– Так мне нравятся эти рассветы, – вздохнула ягда Езера, наблюдая, как дыхание её превращается в пар в холодном утреннем воздухе, – особенно когда тепло и нет мороза со снегом и льдом вокруг.


– Мёрзнешь? – спросил ехидно Решма.


Их глаза встретились, и ягда Езера не нашла в них издёвки, скорее участие.


– Самое занятное в этой легенде то… – продолжил ягд Тантарра, – это то, что бог отец отлучил героя Хоу И от небесного сана, лишил бессмертия, силы и разных привилегий. Бог-отец разбросал с неба по земле золотые яйца, в которых сидели Грохочущие птицы, от обладания которым зависила жизнь Хоу И и его детей. Но герой не мог их отыскать, а тем более расколоть эти алмазные яйца, чтоб достать птиц, умеющих подняться выше неба. Тогда Хоу И отправился к своей матери, которая развлекалась, насылая на мир бедствия и болезни, и заправляла царством мёртвых. Она ненавидела всех, но сына приняла и дала ему персик бессмертия, волшебную стрелу и золотой глаз одного из Грохочущих птиц. В нём были видны все остальные алмазные яйца, – ягд Тантарра торжествующе оглядел слушателей, предлагая им тоже восхититься моментом открытия.

Конец ознакомительного фрагмента.