Лекция 2
Октябрь: величайшее событие или катастрофа?
Приход к управлению государством большевиков
Великие события порождают большие споры. Не утихают они и вокруг Октября. Но ни у его критиков, ни у сторонников не вызывает сомнений глубинный характер начатых им перемен. Столь редкое единодушие заставляет задуматься. Видимо, осенью 1917 г. произошло нечто такое, что выделяет эти события из общего хода отечественного и мирового развития. Человечество за свою историю пережило не одну революцию. Но только две из них именуются великими – это Великая французская революция 1789–1799 гг. и Великая российская революция 1917 г. Обе эти революции являлись не просто политическими, а социальными. В чем же отличие социальной революции от политической? Социальная революция означает не просто смену власти, а выход на арену истории новых общественных сил. Перемены происходят во всех сферах жизни страны: идеологии, экономике, политике, даже быту. В последние годы в научной литературе и публицистике к определению Октября как социальной революции добавилось определение его как своеобразного «цивилизационного надлома», когда менялась парадигма всего развития нации: Россия отвергала заданный Петром I путь вхождения в западную цивилизацию и возвращалась к своим истокам, самобытному историческому развитию. При этом сам приход к власти большевиков некоторые авторы называют то мятежом, то переворотом, то Великой Октябрьской революцией. Очевидно, что в исторической перспективе спор вокруг событий собственно 25–26 октября 1917 г. лишен какой-либо принципиальной основы. Сами большевики не смущались называть произошедшее переворотом, и в то же время, когда В. И. Ленин произнес свои знаменитые слова о том, что социалистическая революция, о которой так много говорили большевики, свершилась, и друзья и противники осознали, что в истории России действительно наступила новая эпоха.
В предоктябрьский период на ситуацию в России сильное влияние оказывала международная обстановка. Шедшая с переменным успехом империалистическая война истощала силы государства. Союзники требовали от России активизации ее военных усилий, угрожая в противном случае организацией военной экспедиции на север страны. Помимо этого усугублялась финансовая зависимость от стран-кредиторов. Все это делало реальной угрозу национальной самостоятельности России. Эта угроза многократно усиливалась необратимым процессом распада старой имперской системы. Революционные движения на окраинах государства постепенно подпадали под влияние зарубежных государств и местных сепаратистов. Так происходили в Финляндии, на Украине, в некоторых мусульманских районах, на Кавказе. Сепаратизм ощущался даже в сугубо великорусских районах: на Урале, Дону, в Сибири.
Серьезные проблемы обострялись также и в центральных районах России. Массовые крестьянские выступления охватили не менее 90 % великорусских губерний в европейской части страны. Временное правительство Керенского не стеснялось посылать против них армейские отряды, но еще до Октября черный передел земли становится необратимым. Борьба разворачивалась уже не только за помещичьи земли, но и за земли крестьян, выделившихся по столыпинской реформе. Нарастало брожение в городах. Колоссальные военные расходы, поглощавшие более 3/4 национального богатства, усиливали паралич всей экономики. Ответом становились массовые протестные выступления рабочих: к октябрю число бастовавших превысило 2 млн человек. Катастрофическим положение было в армии. Шел процесс массового дезертирства. Особенно усилилось разложение армии после сдачи Риги и разгрома офицерства в результате корниловского мятежа.
Политическим выражением существенного полевения масс становится процесс большевизации, начавшийся еще со второй половины августа. Расчетливо маневрируя, большевики сумели взять контроль над большинством Советов рабочих и солдатских депутатов. В Петрограде большевистская резолюция была принята 31 августа, в Москве – 5 сентября, в Киеве и Гельсингфорсе – 8 сентября. Всего в те дни более 250 Советов высказались за большевистский лозунг «Вся власть Советам!». В изменившейся обстановке Ленин вновь возвращается к этому лозунгу. Убедившись в нежелании правых социалистов пойти на широкомасштабное сотрудничество, Ленин делает ставку на силовое решение вопроса о власти. Впервые планы вооруженного восстания разрабатываются Лениным в письмах середины сентября. Основной тезис этих планов – необходимость постоянного наступления на правительство. Оборона и промедление есть смерть для вооруженного восстания.
Большевистская верхушка оказалась не готова к радикализму своего вождя. Принимается решение сжечь ленинские письма с требованиями приступить к подготовке восстания, утаить их содержание. Лишь И. В. Сталин предложил письма не сжигать, а разослать их в наиболее крупные партийные организации с тем, чтобы организовать широкий партийный плебисцит, услышать мнение партийных масс, но поддержки у большинства членов ЦК он не нашел. Впрочем, предопределить результаты обсуждения ленинских писем на местах было несложно – рядовые партийцы часто были настроены более по-боевому, чем верхи партии. Но постепенно и ЦК РСДРП(б) начинает ощутимо сдвигаться влево, ужесточает свою позицию по отношению к Временному правительству и соглашательским партиям. Первоначально пойдя на уступки умеренным социалистам и поддержав работу Демократического совещания, большевики впоследствии демонстративно покидают Предпарламент. Практическим центром подготовки восстания становятся Петросовет и действующий при нем Военно-революционный комитет, созданный на базе Комитета народной борьбы с контрреволюцией времен корниловщины.
Взятие власти было приурочено ко II Всероссийскому съезду Советов рабочих и солдатских депутатов. Специальным решением I съезда Советов очередной съезд был назначен еще на сентябрь. Но руководившие ЦИК первого состава меньшевики и правые эсеры не торопились выполнять решение первого съезда. Созывая в сентябре Демократическое совещание, они рассчитывали подменить им проведение II съезда Советов. За подготовку съезда взялись большевики. Они располагали всеми возможностями для того, чтобы созвать съезд по инициативе низовых организаций, в обход ЦИК. Чтобы перехватить инициативу у внутрисоветской оппозиции, меньшевистско-эсеровский ЦИК Советов 23 сентября принял наконец решение о созыве съезда, назначив дату его проведения на 20 октября. Однако и большевики не желали уступать. Буквально на следующий день после решения ЦИК ЦК РСДРП(б) провел совещание с местными партийными работниками. На нем было постановлено активизировать компартию по проведению региональных съездов. Директива ЦК была успешно реализована: с конца сентября по всей стране состоялись областные, губернские и другие местные съезды, поддержавшие созыв второго съезда и переход власти в руки Советов. И хотя ЦИК старого созыва 17 октября вновь перенес открытие съезда, на этот раз отсрочка была небольшой и имела чисто технический характер – к 20 октября не удавалось собрать необходимый кворум. Открытие съезда было назначено на 25 октября 1917 г.
Окончательное решение о вооруженном восстании большевистским ЦК принимается на его заседании 10 октября 1917 г. Вскоре, 16 октября, на расширенном заседании ЦК РСДРП(б) был создан партийный центр по руководству восстанием, выполнявший роль своеобразного коллективного комиссара при Петроградском военно-революционном комитете (ВРК). Однако на заключительном этапе подготовки переворота среди верхушки большевиков вновь возникли разногласия. Наиболее категорически разошлись с позицией Ленина Каменев и Зиновьев. В газете М. Горького «Новая жизнь» 18 октября ими было опубликовано важное заявление. Формально в нем опровергались слухи о подготовке большевиками восстания. Но фактически опровержение давалось в такой форме, что ни у кого никаких иллюзий в подлинном смысле заявления не оставалось. Одновременно Каменев и Зиновьев распространили письмо партийным организациям, где разъясняли опасность планов восстания. Они предлагали дождаться Учредительного собрания. В нем, полагали Каменев и Зиновьев, большевики получат не менее четверти, а то и треть мест, что позволит им стать влиятельной парламентской оппозицией. Поведение своих соратников Ленин воспринял как предательство. Он поставил вопрос перед ЦК об исключении отступников из партии. Но Сталин и другие члены ЦК не поддержали Ленина. Зиновьев и Каменев сохранили свои посты в руководстве партии. Неизменным остался и курс на вооруженный захват власти.
Конец ознакомительного фрагмента.