© Илья Бушмин, 2017
ISBN 978-5-4483-9035-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
– Откуда я знаю, где его искать? Я ему что, мама, блин?
– Не шути со мной, сопляк. Шутки кончились. Сейчас все очень серьезно.
– Слушайте, я вам все сказал! Я просто однажды забрел не туда, увидел мертвяков и драпанул оттуда нахер, вот и все! Потом сказал вам, от кого вообще узнал про этот дом – от Санчеса, у которого там жил кореш. Это все! Че вы от меня хотите-то, вашу мать?
Поляков рванул из городского УВД на всех порах в следственный изолятор №1 – собственно, единственный изолятор в городе, расположенный в разбросанных по большой территории в старом городе блоках-крепостях из красного кирпича – чтобы побеседовать с Бобом. Единственным человеком, который мог дать информацию на Санчеса, в которого теперь упиралось все или почти все.
– Вы встречались с Санчесом? Как? Случайно на улице? Попробуешь такое ляпнуть – я тебе зубы вышибу. Можешь рискнуть.
Рисковать Боб не стал.
– Да созванивались мы, вот и все! Я не знаю, где он живет, говорю же. Где-то на какой-то съемной хате. Где-то в центре. Я у него не бывал никогда. Он не звал, я не напрашивался. Тем более что он эти хаты менял часто.
– Санчес часто бывает в Яме? Кто у него там? Ты говорил о бабе. Кто она?
– Мы один раз заходили к ней. Ее дома не было. А дом тот я не помню. Честно, не помню, отвечаю! Там же лабиринт целый, как запомнишь-то все? Да и давно это было.
– Кого из его корешей знаешь?
– Не знаю я его корешей.
Поляков хотел ударить Боба, но сдержался. Сел напротив. И спросил, буравя арестанта глазами:
– Меня интересуют те, которые ездят на черных джипах.
Боб замер, как изваяние. Опустил глаза, пытаясь осознать услышанное.
– Попал я, значит, – пробормотал он.
– Ты попадешь, если не выложишь все прямо сейчас. Тогда, Боб, ты попадешь так крепко, как не попадал никогда. Все твои предыдущие неприятностями покажутся тебе новогодним утренником. На них 25 трупов. Ты слышишь, Боб? – 25 трупов. На них и на твоем кореше Санчесе. И, если кто-то из следаков решит, что ты с ними заодно, потому что очень мутной кажется вся твоя история со «случайно зашел» и «случайно услышал», и решит пришить тебе соучастие, я ни разу вообще не удивлюсь.
– Сколько трупов? – Боб побледнел. – Я… Во что вы меня втя…?! Б… дь…
– Кто они? – спросил Поляков.
– Дайте закурить.
Поляков пододвинул сигареты и зажигалку. Руки Боба тряслись. Отчаянно, как перед смертью, затянувшись, Боб буркнул:
– Я один раз их видел. Осенью. Мы с Санчесом в центре пивка решили выпить, потом ему звякнули. Сказали, что подберут его. Типа ехать решать дела надо. Я видел, как они Санчеса забирают и сваливают куда-то. Приехали на трех джипах навороченных, с кенгурятниками, тонировкой, все дела. Крутые. Бандосы. При бабках. С какими-то офигительно крутыми подвязками – так Санчес говорил. Я не знаю, кто они, отвечаю. Но… не нужно быть академиком, чтобы понять, что с этими пацанами лучше не связываться.
– Когда Санчес с ними сошелся?
– Да вообще без понятия. С год, наверное. Мы ж редко видимся. После того раза, кстати, все реже и реже. Походу, они ему брякнули что-то про меня. Типа «Ты че с этим чертом время тратишь». Ну, знаете таких упырей, которые смотрят на всех остальных сверху-вниз, как на дерьмо под ногами.
– И чем они занимались, ты не знаешь?
– Спросил как-то. Санчес ухмыльнулся так, посмотрел на меня, как на лошару, и сказал что-то типа «Не стоит тебе в эти темы лезть». Отшил, короче. Санчес вообще изменился после того, как сошелся с ними. Он как раз тогда с той своей херовой хаты на Ворошилова съехал. Стал снимать хаты. Бабки появились. Нос сразу задрал. Короче, пальцы веером и все дела. Последние месяцы он вообще решил со мной больше не контачить, я так понял. Звоню ему как-то, а он такой: «Мне некогда, я дела решаю, верчусь, давай, досвидос». И все таким тоном… Короче, вы поняли.
Поляков не понял, но догадался по контексту. Сошедшись с бандой, Санчес решил, что теперь принадлежит к элите. Поляков за годы работы в полиции встречал таких много раз. Некоторые из них сейчас были за решеткой, другие – в могиле.
– Санчес говорил что-нибудь про них? Кто они, откуда? Он хвалился этими крутыми корешами, ты сам только что сказал. Должен же он был ляпнуть еще что-нибудь. Вспоминай, Боб. Это не мне нужно, а тебе, – напомнил Поляков. – Напряги мозги и спаси собственную шкуру.
Боб задумался. Пальцы, сжимавшие тлеющую сигарету, практически перестали выбивать дробь.
– Я не знаю, из Ямы они или нет. Но в Яме они часто бывают. У них там типа штаб-квартиры.
– Типа штаб-чего?
– Ну, блат-хата, короче. Точка. Отвязное место, типа. Они там отвисают. Ну а что – если у тебя есть репутация, в Яме тебя никто не тронет. Там хоть и наркота и урки одни остались, да только они не дебилы. Жить все хотят. У таких сразу чуйка срабатывает, к кому можно лезть, а кого лучше за три километра обходить.
– Где именно в Яме?
– Думаете, меня туда на экскурсию, что ли, водили? – воскликнул Боб с затаенной обидой, но не на Полякова, а на несправедливость этого мира. – Вы не поняли, что ли? Санчес после того, как с ними скорефанился и начал дела делать, он ко мне как к сопляку стал относиться. Как к неудачнику. И отвязаться пытался. Последние месяцы, когда я ему звонил, отбрехивался только – мол, дела – или вообще трубку не брал.
– Номер Санчеса помнишь?
– У меня в трубе записан.
– У тебя там нет никакого Санчеса. Я давным-давно проверил.
Боб вздохнул.
– Потому что в трубе он у меня записан не как Санчес, а как Вано. Номер там. На 72 заканчивается.
Ну конечно. Вано.
Поляков спустился вниз и затребовал личные вещи арестованного. Сотрудники СИЗО были или не в духе, или вдруг по каким-то непонятным постороннему причинам решили вспомнить про букву закона и должностные инструкции. Но теперь у Полякова были аргументы. Он позвонил Кате и вкратце обрисовал ситуацию. Катя сразу сообразила, что делать. Она просто побежала в кабинет к Гапонову. Поляков протянул трубку работнику СИЗО и предложил поговорить с главой городского СК. После этого про излишнее служебное рвение все забыли.
Телефон Боба был практически разряжен, индикатор показывал 4% и горел красным. Поляков не без труда нашел в неизвестной ему модели сотового телефонную книжку. Там были сразу два Ивана: один записан как «Вано», второй как «Ванек». Номер Вано заканчивался на 72, но Поляков на всякий случай переписал себе оба телефонных номера.
Остальное было делом техники. Все завертелось слишком быстро. И вечером Поляков отправился в СК на доклад руководителю оперативно-следственной группы, то есть Гапонову. Там же собрались убойщики – Халилов вцепился в Полякова мертвой хваткой – и шеф Кати по фамилии Белянский. Узкий круг из пяти человек, засевших в темном кабинете. Эдакая тайная вечеря.
– Наши 25 трупов – работа черных риелторов. Они работают минимум три года, потому что три года назад был первый эпизод из тех, о которых известно на сегодняшний день. Николай Дьяченко. Тот самый инвалид с ампутированной правой ногой.
– Он по молодости шоферил, – ввернул Халилов, всячески подчеркивая свою осведомленность. – Попал в аварию. Нога сильно пострадала, гангрена начиналась. Пришлось ампутировать почти под корень.
Гапонов отмахнулся от излишних подробностей.
– Сколько эпизодов на банде?
– Пока в работе шесть, – с готовностью отозвался Халилов. – Но учитывая, что в овраге нашли 25 трупов, о 19 нам ничего не известно. Это говорит на самом деле только об одном – наши черные риелторы очень хорошо подходили к вопросу выбора жертв. Наверняка у них были информаторы. Может быть, среди соцработников, фельдшеров со «скорой».
– К делу.
– Один из них Иван Мохов по кличке Санчес, – продолжал Поляков. – О нем отзываются как о достаточно опасном типе, иногда используют слово «отморозок». Тот еще экземпляр. Раньше он занимался абы чем, но год-полтора назад сошелся с этой группировкой. Возможно, общие знакомые предложили вступить в дело.
– И как нам найти их?
– У нас есть актуальный сотовый Санчеса. Номер зарегистрирован на другое имя, но мы проверили геолокацию. Полторы недели назад эта трубка была в районе улицы Ворошилова. Там у Санчеса квартира, которую он сдает, и примерно тогда он заезжал к квартирантам за деньгами. Так что это точно он.
– Что предлагаете? Брать?
– У группировки в Яме что-то вроде логова. С помощью геолокации мы отследили примерное ее расположение – за неделю Санчес трижды наведывался туда по вечерам и каждый раз проводил там много времени. Яма находится между шести вышек, поэтому расположение нужного дома удалось отследить достаточно точно. У вас есть план поселка?
Гапонов порылся на столе, в ящиках и извлек на свет божий подробный план-схему. Как догадался Поляков, с момента обнаружения трупов Натальи Марфиной и других двух жертв серийника топографы не сидели на месте и успели набросать гораздо более подробную и детализированную, чем спутниковая, карту Замаячного.
Поляков мысленно пробежался по отображенным на бумаге улочкам, пытаясь сориентироваться, и уверенно ткнул пальцем в точку на извилистой, похожей на латинскую S, улочке.
– Здесь.
Все сгрудились над картой. База банды располагалась в левом крыле поселка, между лесом и руинами остановившейся 15 лет назад мебельной фабрики. Вокруг десятки налепленных друг на друга домишек, образующих настоящие лабиринты.
– Что предлагаешь? – спросил Гапонов Полякова.
– Описание точное, все сходится – Санчес – член банды черных риэлторов, которые убили четверть сотни человек. Нужно дождаться, когда он в очередной раз приедет туда. Наверняка там будут и остальные. Мы можем разом накрыть всю банду.
Гапонов нахмурился, переглянулся с Белянским.
– Что думаешь, Яковлевич?
– К нам после этой операции будет приковано внимание вообще всех, – подумав, отозвался тот. – А у банды однозначно есть деньги. Если они за три-четыре года захапали 25 квартир в Ленинском районе, то даже по примерным подсчетам они заработали около 70 миллионов рублей. Так что они однозначно наймут лучших адвокатов. Нам нужно сработать красиво и грамотно. Санкцию мы получить не можем, само собой. Названия улицы и адреса дома у нас нет. Квартал номер 15 – и все. Значит, нужно подстраховаться через запасной вариант. Предлагаю оформить как донесение от осведомителя. А еще лучше – от нескольких.
Гапонов согласно кивнул и ткнул пальцем в Полякова и Халилова:
– Вы и вы. Срочно, прямо вот здесь и сейчас, пишете рапорта от имени секретных агентов, что в обозначенном доме находится… – на секунду он задумался… – наркопритон. И что в этом притоне, по данным вашей агентуры, бывают члены банды черных риелторов, которые сами хвалились вашим агентам о своей причастности к тем 25 убийствам.
Поляков неуверенно замялся.
– Боюсь, мое начальство меня за это по головке не погладит.
– Ну вашу мать, – осерчал Гапонов. – Следственную группу пока я возглавляю, а вы в нее входите, в чем проблема?
Катя кашлянула, решив заступиться за Полякова:
– Нигде не любят, когда подчиненный лезет через голову непосредственного начальника. Нехорошо получится, если у оперативника, который добыл и принес ключевую информацию, потом вместо благодарности проблемы начнутся.
– Как вы меня достали все со своими интригами подковерными, скорей бы на пенсию, – устало вздохнул Гапонов. – Хрен с вами. Напишите два донесения. Одно на мое имя, второе на имя вашего драгоценного начальства.
Поляков еле заметно кивнул Кате в знак благодарности и перешел к главной проблеме.
– Есть еще одна загвоздка. Судя по схеме, участок дома довольно большой. С фасада одна улица, за двором уже другая, по бокам по три других домовладения. Еще я помню, что в этой части Ямы, как раз в восточном крыле, есть небольшой пригорок. Если мне не изменяет память, логово банды как раз на нем. То есть, с какой стороны не подъезжай к объекту, нас могут срисовать. И скрыться каким угодно путем. А в Яме уйти на сорок метров дворами – значит, затеряться наверняка.
Гапонов боролся с раздражением.
– И что предлагаешь? Вертолет? Может, сразу атомную бомбу на них сбросить?
Иногда Полякову казалось, что в случае с Ямой это была бы не самая плохая идея.
Сомнения Полякова неожиданно поддержал Халилов:
– При всем уважении, еще мы не знаем, сколько их и кто они. Вооружены ли они. Как хорошо они знакомы с местной публикой. Я вот к чему: если выдвигаться на облаву кавалерией, со спецназом, нас срисуют еще на въезде в поселок. Пара звонков – и через пять минут половина Ямы будет знать, что полиция приехала кого-то брать. А на этих ребятах висит столько трупов, что незамеченным для психики это не проходит. Даже у последнего психа в такой момент заиграют нервы: «А вдруг это за нами?». А что такое Яма, вы знаете. Мы еще не доберемся до объекта, а они перемахнут через пару заборов и просто растворятся.
Гапонов покачал головой и сдался.
– Хорошо, хрен с вами. Что предлагаете?
– Не выдавать своего присутствия до того момента, пока мы не подойдем вплотную, – сказал Поляков. – Сработать быстро и тихо. Так, как мы делали во время рейдов.