1953-1955 гг. НПС «Изумруд» и НИС «Витязь», рейс 22. Выдержки из писем родителям за 1953-1955 гг.
22.06.1953. Владивосток. Дорогая мамочка. Уходим в море на судне «Изумруд», которое будет вести экспедиционные работы по биологии нагульной сельди у Сев. Курил. Вернемся в Москву лишь в октябре. Зарплата 650р, причем 25р надо платить за еду и постельное белье. В экспедицию попали вместе с Федей. По пути сюда проехали много огромных рек, самая мощная, пожалуй, Амур. Большое впечатление оставил «священный» Байкал, который очистился ото льда. И, особенно, Ангара. Вода в ней очень прозрачная, даже на большой глубине видны отдельные камешки Дорога вдоль Байкала идет по самому берегу, на крутом обрыве. Много тоннелей. Самое красивое место в городе – набережная залива, где внизу под скалами расположены пляжи. Особенно хорошо там вечером на закате. Вчера ездили пригородным поездом за 30 км от Владивостока и пересекли мыс, на вершине которого стоит город. Дорога шла все время лесом через высокие сопки. Лес глухой – настоящая уссурийская тайга. Поймали пару жерлянок – маленьких лягушек с ярко-зеленой спиной и красным брюхом. Вышли к Уссурийскому заливу, где купались на прибое. Сегодня переселились на «Изумруд». Надеюсь дома все благополучно. Вася сдал хорошо экзамены и уже ученик 10 класса. Все-таки мама тебе следовало бы съездить на месяц с Алешей на Кавказ как следует подлечиться. В этом году я буду лишен возможности помогать в домашних хозяйственных делах. Алеше надо бы вылезти из обычного хилого состояния. Крепко вас всех обнимаю и целую. Любящий сын и брат Коля.
28.07.1953. Петропавловск. Дорогие мои. Эти полтора месяца мы провели в Охотском море и Тихом океане. Побывали лишь на Северных Курилах. Видел я за это время порядочно – киты, тюлени, сивучи, разные рыбы и птицы. Поймали лишь 4 улова. Сельдь не подошла. Поэтому плановые уловы были нарушены. Мне пока удалось собрать очень немного материала. «Изумруд» пойдет на север в Берингово море для экспедиционных работ по тралению трески. Много ловил на удочку. Возможно, скоро буду дома или задержусь еще на 2 месяца. Меня радует, что Алеша окреп и, наконец, начинает превращаться в мальчика. Васе посоветую с первого дня крепко взяться за учебу, когда приеду обязательно первым делом проверю его отметки. Любящий Коля. Привет всем.
05.09.1953. Петропавловск. Дорогие мои. Сегодня или завтра уходим в очередной рейс. Идем на север – в Берингово море. Мы с Федей совершили две экскурсии в глубь Камчатки на 25 км. Большие пространства заняты кустарниками, болотами, и много быстрых прозрачных речек. Кругом сопки. Много ягод. Выходили и на берег Тихого океана, любовались мощным прибоем, разглядывали выброшенных морем раковины, рыб, крабов. Погода установилась осенняя – облачность, морось, туман. Итак, мы идем в Берингово море. Будем заниматься треской – в основном тралить и работать с эхолотом. Возможно, посетим Командорские о-ва. Постараюсь собрать там еще какой-нибудь материал. Не беспокойтесь за меня. Скоро вернусь.
Н. В. Ларин на борту НИС «Академик Курчатов», 1971 г.
23.09.1953. Тихий океан – Петропавловск. Дорогие мои. Директива от директора ТИНРО Моисеева отправиться на западное побережье Камчатки и Сев. Курил. Там мы и проплавали до сего дня. Сейчас подходим к Петропавловску. Федя склонен возвратиться, а меня тянет дальше. Мы будем дома в декабре. Сегодня Васин день рождения Я поздравил его телеграммой. Надеюсь, он еще не успел нахватать двоек и троек. Алеша, наверное, все также старается. Не хочется уезжать из этого далекого и интересного края, не увидев всего, что возможно. Решили до конца держаться «Изумруда». Идем в Берингово море. А там будь, что будет. Между прочим, эта часть экспедиции представляется мне наиболее интересной как по объектам исследования (донные рыбы: треска, камбалы, палтусы), так и по орудиям лова тралами. Вернусь не раньше декабря. О красотах здешнего края, об экзотике и т. п., когда приеду, многое могу рассказать. Любящий сын и брат Коля. Привет всем.
Далее письма после 1954 г., адресованные Василию Васильевичу, из Таллина и Усть-Нарвы (на границе Ленинградской обл. и Эстонии), написанные с борта траулера, где ты занимался сбором материала для дипломной работы, связанной с изучением нерестовых подходов салаки, которая доминировала в уловах, кроме корюшки, сига, трески, камбалы и др. рыб. Наряду с описанием красот города и природы, а также о взятых уловах и проделанной научной работе, под руководством П. Г. Борисова, ты выражаешь трогательное беспокойство о здоровье родителей. Одолевает тоска по дому. Выходят в свет твои первые научные статьи.
«Смотрю кругом. С трех сторон море, не оживляемое никаким движением, кроме покачивания волн. Одинокая чайка плавно кружится в воздухе. Судно медленно раскачивается, монотонно гудит двигатель. Таковы будни. Любящий сын. Коля».
02.09.1955. Владивосток. Дорогой папа. Вчера прибыли во Владивосток. Всю ночь занимались перевозом вещей и устройством на судне «Витязь», который мне, как и вообще любому человеку, понравился. Живу в кубрике, где помещаются также и другие «меньшие» члены научных отрядов. Народ хороший. В отношении питания «Витязь» дает 100 очков вперед «Изумруду» и другим судам ТИНРО. Здесь у нас такой распорядок: подъем в 7, завтрак в 7.30, работа 8-12, обед 12-13, работа 13-17, отдых 17 до сна. Не хватает, «окунания» в море, что, впрочем, не всегда и не везде может доставить удовольствие. Выход в море пока неясен. Зенкевич еще не прилетел. Мы пока занимаемся подготовкой посуды для проб, завтра будем снаряжать сетки. Погода прекрасная, настоящее лето. Одной из главных задач «Витязя» разведка тунцового промысла, но полное отсутствие орудий лова поражает, хотя большое внимание уделяется работе планктонными сетями. Пожалуй, кубрик тесноват, но в тропиках, говорят, разрешается спать на палубе. Работал на общесудовой работе – грузил муку и в трюм ящики с грузом. Узнал, что Расе патологически относится к ловимым рыбам: ни одной рыбешки он никому не отдает и следит, чтобы что-либо не уперли, хотя бы улов даже был большим. Я очень жалею, что первыйрейс придется провести без Т.С Расса, т. к. это, несомненно, единственный настоящий ихтиолог в нашем институте. Между прочим, получилось так, что в наш отряд вошли наименее квалифицированные специалисты и у них можно научиться только методике ихтиологических работ. Но ничего, все – в будущем, а этот рейс можно рассматривать как ознакомительный этап.
10.09.55. Владивосток. Дорогой папа. Сегодня наверняка уходим в рейс. Стояли в ожидании посещения судна министром рыбной промышленности Канады. К приезду «дорогого гостя» в последний момент ведется приборка, снимаются чехлы с лебедок и вообще «Витязь» принимает соответствующий вид. Если ихтиологические работы – основные в школе Расса – поставлены на «Витязе» блестяще, то в отношении лова рыб наблюдается полная отсталость. Как будто бы нельзя было выписать, хотя бы несколько тунцовых ярусов, блесен и удочек, когда было известно, что одной из главных задач «Витязя» является разведка тунцового промысла. Приходится все доставать в разных местах, а к сборке орудий лова еще не приступали. В лове тунца заинтересована только мужская часть отряда, а женская, начальник отряда O. A. Звягина – милейший и добрейший человек, уделяет внимание работе планктонными сетями. Прибыл канадский министр на рефрижераторе из Петропавловска. Скоро будет смотр. Я сейчас хочу сходить в город.
Прибудем, вероятно, 6 ноября. Целую. Коля.
08.11.1955. Дорогие папа и мама. Вернулись во Владивосток. Почти все наше плавание прошло на юге, главным образом, в районе о-ов Бокинских и Рю-Кю. Погода все время стояла прекрасная – в этом заслуга метеостанции «Витязя», потому что едва только где-либо зарождался «тайфунчик» (а это случалось много раз), мы немедленно драпали в безопасное место, Таким образом, почти все плавание прошло без качки, а это даже неприятно. Работа была очень интересная. В отряде не было особенно крупных ихтиологов, и я неожиданно попал в «ведущие» систематики. Пришлось много определять, хотя при имеющейся литературе докопаться было трудно. В этом рейсе собран хороший ихтиологический материал, особенно по летучим рыбам (около 400, а сколько сплыло на сторону – известно одному богу) и по светящимся глубоководным анчоусам, которых мы ловили ночью на свет. Поймано много довольно редких рыб, которых можно найти далеко не в каждом музее. Сачком удалось поймать крупную змеиную макрель во время ее прыжка над поверхностью воды, очевидно, за летучками. Эта тонкотелая зубастая рыбина, изучением которой ты занялся впоследствии, тогда представляла большую редкость для тебя.
Что касается тунцов, то они – представители ихтиофауны океана, нами не обнаружены, хотя плавали мы в районах, на которые падает солидная доля мирового тунцового промысла. Акул мы поймали трех, но не крупных (до 2 м). Я поймал одну корифену около 2 кг. Вообще не знаю, какая судьба ждет меня. Будущее покрыто туманом. Останусь ли я здесь на ремонт или вернусь в Москву. Сейчас занимаемся демонтажем оборудования. Москвичи «паучники» отправятся домой, а мы – плавсостав (здесь кроме меня еще 4 человека) будем делать неизвестно что. Я единственный безработный «Витязя». Очень хотелось бы скорее встретиться. Коля.
24.11.1955. На Т. С. яуже надеяться перестал: если бы он хотел меня вызвать, он мог бы это сделать давно. Если же Расе не хочет брать меня в Москву, то и не надо. Капитан «Витязя» относится ко мне хорошо. Ждать или уйти из института. В ТИНРО меня возьмут в любой момент. Именно из-за интересной работы я пошел к Рассу, а не остался в ТИНРО. На охоту съездить пока не удалось. Здесь много рябчиков, коз, кабанов. Фазан почти начисто выбит. Мартин, конечно, меня уже забыл.
Далее «шкрябать» старую краску и ржавчину на «Витязе», а потом опять – это обычное матросское занятие – мне вовсе не хочется. Приступил с помощью директора ТИНРО Панина (Моисеев в Москве), который принял меня так, как будто я действительно что-то из себя представляю, к работе в библиотеке ТИНРО. Он с радостью согласился пустить меня и в музей, чтобы я определял неопределенных еще рыб. Это великая честь, конечно, не по моим знаниям. Предлагают идти в зимние плавания на судах ТИНРО. Недавно во Владивосток приехал из института океанологии нач. отдела эксплуатации флота Стоянов, его сопровождал зам. директора по адм. части. Никаких инструкций о плавсоставе он не имеет, и нас оставляют здесь. Поэтому этот «деятель» заявил, чтобы мы ждали здесь до весны, а потом пойдем в экспедицию на малых судах, а пока работать на «Витязе» матросом, электриком или в этом роде. Я потеряю два года научной работы. Впрочем, здесь нас никто не держит: «Не нравится – уходите».
08.12.1955. Быть в Институте океанологии на подхвате, да еще без перспектив, я не хочу. Работу в Москве я не найду. Советуют работать тихо и мирно в ТИНРО. Пришлось заняться разбором и идентификацией морских рыб из коллекций ТИНРО.
Много позже в одном из отчетных докладов о своей научной работе ты писал: «Моя трудовая биография проста до неприличия. Окончив с отличием кафедру ихтиологии в 1955 году, с помощью проф. ТС Рассаработал в Институте океанологии в должности лаборанта плавсостава научно-исследовательского судна «Витязь», который базировался во Владивостоке».
Начало твоей научной карьеры остроумно изображено на карикатурном рисунке, подаренном к твоему 50-летию Володей Циновским (там есть и арбузы, за покупкой которых как наиболее молодого сотрудника, тебя тогда посылали).
При участии в рейсах на «Витязе», которых было десять, ты занимался сбором и изучением любой информации по рыбам, обитающих «там, где берегом даже не пахнет». Это время для тебя было, «как праздник, который всегда с тобой», и каждый рейс в открытый океан казался тебе единственными и неповторимыми. Имя этого корабля ты дал многим новым видам рыб, и оно навсегда останется в анналах истории.
В письмах к родителям ты описываешь начальные этапы вхождения в ихтиологическую деятельность по систематике рыб, твои ближайшие и дальнейшие перспективы и нескончаемый интерес познания и обобщения полученных результатов.
«В сферу моего интереса входили вопросы, касающиеся видового состава и географического распространения в связи с гидрологическим режимом, количественное распределение важнейших групп по акватории океана, некоторые аспекты экологии рыб и, возможности их промыслового использования». И помимо этого, целиком и полностью захватившие тебя «первые и поэтому самые яркие впечатления о необъятном океане, о дальних островах и чужих странах».
Но в то же время ты писал:
«Только выматывает качка, не ем, не могу сидеть даже за бинокуляром, не выхожу на вахту. Хотя я, конечно, люблю море и хорошо вижу его своеобразную красоту, но все же я – земной человек и предпочитаю иметь под ногами грязь и камни, чем гладкую и начисто отдраенную палубу лучшего из лучших кораблей мира. Морю не хватает разнообразия и, если бы я не смотрел, главным образом, на его жизнь, я не смог бы проплавать и недели».
Поэтому уходил в океан ты всегда с грустью, желая поскорее вернуться обратно, если бы не любимая работа, которой ты посвятил свою жизнь.
Ты писал в журнале «Природа»: «Работы экспедиции на судне «Витязь» по изучению ихтиофауны открытого океана еще только начинаются. Скоро они охватят новые обширные просторы Тихого океана и, несомненно, будут способствовать дальнейшему накоплению знаний о малоизученной зоне Мирового океана, что имеет большое научное и практическое значение». С этого года ты занялся изучением тогда еще недостаточно изученного семейства летучих рыб Exocoetidae, которое имеет в своем составе более 60 видов, населяющих верхнюю эпипелагиаль теплых вод океанов.
Летучая рыба Cheilopogon abei описанная как новый вид Н. В. Лариным в 1996 г.