Недружная семья
Михалыч уже не сидел, а просто подпрыгивал на своем командирском сиденье, когда увидел в боковое окно, как к самолету, прямо на летное поле стремительно вылетела черного цвета Волга и в красивом развороте, завизжав тормозами, описала широкую дугу и замерла где-то, как он понял в районе трапа.
– Колька! Если это она, то я ее, я ее так… выежу!
И не успел даже закончить, как дверь в пилотскую кабину распахнулась, и она прямо с порога, как ни в чем не бывало:
– Привет, мальчики!
– Ты где была? – взревел Михалыч, – из-за тебя нам вылет отменят, сука!
А она как будто на прогулку шла и на глазах оторопевшего Колдуна уселась на свое место, да еще эффектно закинула ногу за ногу так, что обнажила довольно аппетитную ляжку.
– Подумаешь? Ну и что такого, что уже и опоздать немножечко нельзя? Я же ведь женщина, я дама…
Что-то еще хотела добавить, как на нее накинулся Михалыч. Но она тут же по нему выпалила, как из пушки.… И началась ругань, посыпались оскорбления, а тут снова голос диспетчера…
– Борт 856 ответьте! Почему не заказывайте буксировку и не запрашивайте АПА?
АПА – передвижной аэродромный генератор. Применяется для запуска двигателей, во избежание разрядки и экономии емкости бортовых аккумуляторов самолета.
– Я борт 856, АПА на месте, разрешите запуск, – вмешался Колька Правачок.
– Борт 856, запуск разрешаю!
– Чего ты лезешь! – тут же на него набросился Михалыч.
Запрашивать запуск была его обязанность. А Колька, слыша их ругань и желая ее наконец-то прекратить, самовольно встрял! Чем окончательно вывел из себя Михалыча…
Взвыл дизель на автомашине АПА и следом на панели пульта самолета, через несколько секунд вспыхнуло табло зеленого цвета: «Аэр. пит.».
– Аэродромное питание подано! – тут же подключившись в СПУ-7, переговорному устройству самолета, доложил Колдун.
Михалыч, трясущимися от нервного напряжения руками, оттянув с головы гарнитуру, со злостью бросил ей туда, где она сидела вся красная от ругани с ним, и все еще не остывшая…
– Я тебя, ….. – но многозначительно промолчал, а все поняли, как он о ней хотел сказать.. Но, не смог в конце концов сдержаться и угрожающее, понизив голос, ей…
– Дай только домой придем, я тебя.. Я тебя, …..!.
– Пошел к черту, старый дурак,!
– Что?!!! – взревел Михалыч, – ты это кому сказала? Мне? Да я же командир, я при исполнении служебных обязанностей, да я тебя….
– Борт 856, запуск разрешаю! Как поняли, ответьте. Почему не запускаетесь?
– Запуск первому! Первому, я сказал! —осатанело прокричал Михалыч.
Потом Колдун и Правачок запускали подряд оставшиеся двигатели, каждый раз засекая время выхода движков на режим малого газа.
За этими действиями наблюдал Михалыч, но по всему было видно, что он хоть и рядом был с ними, но в то же время где-то и далеко от них.
А все почему?
Да, потому что, будь на ее месте хоть кто другой, он бы, во-первых, отложил запуск, во-вторых, тут же связался с вышкой КДП и эту, суку, так он мысленно про себя назвал, тут же ее выкинул с самолета. Так он хотел.… Хотел, но ведь, не мог! Не мог! Потому что знал, что ее отец этого бы ему никогда не простит…
Экипаж включился в работу и Михалыч немного поостыл.
Тем более он хотел прослушать метеосводку и проконтролировать показания высотомера, ветер, эшелон, и все то, что необходимо было знать и запоминать, потому что ему надо было поднимать машину с пассажирами и занимать свой эшелон в районе аэродрома, а уже потом запрашивать следующий эшелон – для следования по маршруту. При этом он еще раз глянул в ее сторону. Она штурман и это ее касалось в первую очередь…
Увидел, как она слушает и быстро записывает указания диспетчера, но потом она, почувствовав на себе его тяжелый взгляд,…От нее он что угодно мог ожидать, но только не этого. Она, она… Она ему показала высунутый язык и как бы лизнула им дважды, быстро убирая его и высовывая!
Он сходу и со злостью, пережав тангенту радиосвязи больше чем надо, проскочил положение для переговоров по СПУ, то есть переговоров внутри самолета между членами экипажа и, сжав сильнее, чем нужно переключатель, включил на передачу, и выпалил по рации в эфир.
– Я тебя сука…..
Тут же понял свою оплошность, постарался как можно спокойнее и произнес ровным голосом запрос диспетчеру.
– Я борт 856. Разрешите занять исполнительный?
– Борт 856. Исполнительный разрешаю, РД – три, пропустить…
И дальше, как всегда. Когда самолет выходил на старт, то его вели, указывая рулежные дорожки и очередность, при этом нередко давали указания на пропуск самолетов, которые уже совершили посадку и проезжали мимо к пассажирскому перрону или к указанной им стоянке.
– Колдун! Молитву! – привычно скомандовал.
Молитва – это перечисление исходных положений закрылков, показаний давлений в системах и тому подобных данных перед самым взлетом или посадкой самолета. При этом борт инженер читает специальную карту, а все члены экипажа докладывают, одновременно или заранее, включая, и контролирую, положения и показания приборов, агрегатов. Так было принято и эти обязанности надо было выполнять! Ага! Как бы не так! Все отвечали а она продолжала молчать…
– Штурман! Мать твою! Отвечать на молитву! – зарычал Михалыч, – я, кому говорю?
– Пошел ты!
– Молитву!!!
– Не буду!
– Ну, еж твою мать! Взлетаем и так!
Как взлетели, то песня! Взлететь-то взлетели, а теперь им надо было еще долететь…
Весь полет не утихала грызня в кабине. Она, то смолкала, то вспыхивала с новой силой. То Правочок заступался за штурмана, то Колдун, а Михалых сражался. … И все время бил и бил ее словами, метил и как бы больнее ее поддеть…
При подходе к конечному пункту начались маневры в воздушных коридорах и Михалыч, успевая работать.… Вот что значит, профессионал! Одновременно успевал и ей насовывать.…А она огрызалась и беспощадно комментировала все его действия. И когда ведомый им самолет уклонился случайно, вывалился вправо, ну так случалось, то она тут же ему ехидно…
– У старый! Даже как следует самолет не можешь, не то что бабу…
– Да, заткнешься же ты, наконец? – И она, как он и просил, заткнулась!
А как же заход на посадку?
А тем временем аэродром посадки затягивал туман. И уже не на шутку встревожился персонал, который ждал посадок самолетов, обеспечивал контроль снижения, выход на глиссаду. Глиссада, это условная плоскость, по которой самолет снижается при посадке. А тут еще ветер боковой и порывистый! Все к одному, как случалось не раз. К тому же стало темнеть… Видимость хоть и была все еще в норме, но.… Сверху сплошная облачность, из которой прорываясь вылетали борта.
Все говорило о близости аэродрома…
Снижение начали в облаках, пробиваясь к аэродрому.
Оценивая сложившуюся ситуацию, на земле приняли решение и включили аэродромные и посадочные огни. А надо ли?
С одной стороны, сверху – светло, а к низу туда, куда стремительно спускался Ил… Неясные контуры в дымке, к тому же огни.… Много огней! Город жил, ехали машины с включенными фарами, взлетали самолеты, поблескивая красными проблесковыми световыми маяками. И все как в феерическом тумане… Все огни сливались, смещались…
– Штурман! Высоту и скорость?
– Пошел ты…
– Штурман, высоту? Да ты, глядь, будешь сегодня работать?
И тут не выдержал Правачок. Внезапно встрял и со злостью всем…
– Да она может работать только своей…
– Что? Это ты мне, щенок?!
– Заткнись!
– Сам заткнись! Импотент!
– Что?
– Что слышал! Недаром говорили, что ты только лапать умеешь, а как до дела дошло, так у него… Фить….
– Закрой рот!
– Ага! Правда! Импотент…
– Да заткнись ты! – рявкнул Михалыч, снова передавив тангенту… Адресованный ей рык снова ушел в эфир. И тут же служба контроля переговоров… – Что происходит. Кто это? Кто это влез на частоту борта?
– Борт 8, 5, 6 перейдите на частоту,… – услышали в наушниках.
– Что это они? Опять связь? Переход на произношение раздельных слов и цифр применяют в случае нарушения или плохой связи.
– А в прошлый раз то же самое и теперь! Да что там, у них…
– Что, что? Как у всех мужиков.… Повылезало, да тут же и скисло…
– Ну, сука, заткнись! Чтобы я тебя больше не слышал!
Михалыч потный, с серьезным лицом, не переставая отгавкиваться от нее, вел машину. Вошли в зону и, прокрутив коробочку, стали снижаться… Звонок дальнего привода… Дзинь! Прошли дальний привод.
– Штурман! Нараметры!
Тишина… Сам же сказал, заткнись! – так рассуждала штурман. К тому же она уже такого о себе наслушалась от него, потому решила, что больше она рта не откроет, и будет молчать!
А как же посадка? Как же люди? Как же ее обязанности следить, докладывать о метрах высоты до земли… Уяснив себе, что она будет молчать за эту обязанность взялись другие, упустив свои….
Боже.… Останови безумцев… Прошу… тя…!
К тому же переключаясь на новую частоту, задерганный руганью Правачок, перекрутил рукоятку оцифрованного диска, сбившись с указанной им частоты. И этого так и не понял, не понял, отчего же так внезапно пропала связь. А тут еще и Михалыч, спустя секунды, отличился.
Задерганный, разгоряченный, он, поначалу, не понял, что это им красные ракеты с земли.… Ведь борт шел на посадку без связи и с не выпущенными шасси…
Диспетчер, как увидел, так сразу же вылетел, и стал шмалять…
Бах, бах, бах! Взлетали одна за другой красные сигнальные ракеты… Так подавали сигнал в случаи не выпущенных шасси самолета при отсутствии с ним связи.
Он так торопился их выстреливать, что если бы он все проделывал медленнее, то Михалыч догадался…
А диспетчер, как автомат… Патрон – ствол вверх – выстрел! Гильзу долой, другой патрон в ствол – вверх пистолет-выстрел…
Вот же какая ерунда, подумал Михалыч, всматриваясь в неясную мглу… Чего только не увидишь в такой дымке? Надо же, как маячки самолетов причудливо? Такого я еще не видывал… Но это только мгновенье он так подумал.. Потому что в следующее мгновенье внизу он увидел посадочную полосу…
Машину тянуло в сторону, сбивало с посадочного курса порывами сильного бокового ветра… Потому самолет заходил на полосу боком и уже перед самой землей, рулем, пилоты выравнивали машину и направляли ее по оси посадочной полосы.… А это сложно и это уменье! Михалыч мог и старался.… А тут еще ветер и самолет стал клевать носом, пришлось штурвалом приподнимать носовую часть… Ему надо было одновременно сам самолет удерживать на глиссаде, боковой ветер парировать и все это проделывать сразу… И они с Правачком увлеклись работой и вместе старались…
Самолет приспустил закрылки, следом потянули вперед рукоятки РУД, сбрасывая скорость. РУД —рукоятки раздельного управления двигателей.
И тут Михалыч….
Не подвело, ведь, чутье старого асса! Вспомнил и ужаснулся…