III
На самую первую версию, которую я собиралась проверить, меня натолкнули старые газеты. Одна из них выдала предположение, что за рулём машины, спровоцировавшей аварию, сидела любовница Колесникова. Действительно, это звучало логично. Кого ещё, кроме близких родственников, он мог бы так отчаянно защищать? Ведь если бы подобная правда стала известна, это наверняка имело бы большой резонанс.
Но вот вопрос – как через пятнадцать лет узнать, была ли у отца Артёма любовница? Поскольку в интересующее меня время Владимир Колесников думал о карьере политика, то, скорее всего, внешне изображал ответственного семьянина. А значит, даже если любовница и была, он её тщательно скрывал. Где же искать информацию?
На поиски ответа я потратила целый день. И уже почти решилась обратиться за помощью к Трунову, предоставив его людям возможность заниматься такой щекотливой проблемой. Но очень не хотелось, столкнувшись с первым же препятствием, бежать к нему, и тогда я придумала.
Перед кем Колесников не стал бы стесняться и прятать любовницу? Скорее всего, перед своими друзьями и партнёрами по бизнесу. Мужчины вполне могли хвастаться друг другу победами. Но кто из этих людей захотел бы делиться со мной такими подробностями? Думаю, тот, с кем Колесников впоследствии плохо поступил. А судя по его характеру и способам ведения дел, подобных людей может найтись немало.
Самое главное – мне не надо тратить время и искать их. Несколько месяцев назад работу по перетряхиванию грязного белья отца Артёма провели по моей просьбе люди Трунова. Выбросив разом всю эту сомнительную информацию в СМИ, я разрушила остатки репутации человека, которого считала своим врагом. Теперь оставалось лишь проверить по имеющимся у меня материалам, кого Колесников кинул или разорил в течение ближайших после аварии лет.
Я засела за ноутбук, открыла нужный файл и углубилась в чтение. Через некоторое время на листке бумаги фигурировало четыре фамилии. Дальше я залезла в интернет и выяснила, чем эти люди занимаются сейчас. Двое всё ещё были на плаву, то есть оставались в серьёзном бизнесе. Один умер лет восемь назад. А о последнем никаких упоминаний, кроме давнего скандала, я не нашла. Судя по всему, удача ему так и не улыбнулась. А значит, для моих целей это как раз то, что нужно.
Я внимательно перечитала всё, что смогли накопать парни Трунова по интересующему меня человеку. В то время ему было сорок три года, и он владел вполне успешным типографским бизнесом. А следовательно, был прямым конкурентом Колесникова. Путём довольно банальной, но действенной аферы, подробно описанной в материалах, отец Артёма благополучно этот бизнес похоронил. Я узнала, что потерпевший даже обращался в суд, но дело проиграл и был вынужден выплатить крупный штраф за якобы «клевету».
Теперь мне предстояло найти бывшего владельца типографии «КонусПринт» Крылова Дмитрия Степановича. Причём, только что прошедшая шумиха в прессе, связанная с именем Колесникова, играла мне на руку и давала отличный повод для звонка.
Как обычно, в поисках помогла чёрная база сотовых телефонов, купленная несколько лет назад за небольшие деньги у торгаша на электронном рынке. Я выписала все номера людей с подходящими данными и стала набирать их по порядку. Ближе к концу списка мне повезло. Мужчина несколько раз переспросил, кого надо, потом хрипло рассмеялся.
– Ха, неужели кто-то ещё помнит «Конус»? Это не шутка?
– Нет, не шутка. Я журналистка и пишу статью о вашем бывшем партнёре Владимире Колесникове. Вы, наверное, знаете, что сейчас это популярная тема.
– Знаю, – мужчине не удалось скрыть удовлетворения. – И чего вы хотите?
– Интервью с вами, конечно. Думаю, вам есть, что рассказать нашим читателям.
– Это точно, есть, – многозначительно протянул Крылов и вдруг вкрадчиво поинтересовался: – А вы… платите за интервью?
– Платим, – не стала я его разочаровывать. Вот и ещё один стимул для беседы нарисовался.
– Тогда приезжайте завтра в двенадцать. Записывайте адрес.
Как и договаривались, в полдень я припарковалась у добротного кирпичного дома. Пусть и старого, но хорошо сохранившегося. Поднялась на нужный этаж и позвонила в звонок. Пока ждала, заметила, что дверь передо мной разительно отличается от остальных на этой площадке. Те выглядели солидно и добротно, а эта – потёртой и сильно потрёпанной жизнью.
Минуты через три я услышала шаги, и меня пропустили внутрь. Стоя рядом с покосившейся вешалкой, я прикидывала, нужно ли разуваться. Хозяин разрешил эти сомнения, махнув рукой на мою обувь, и двинулся в коридор. Я прошла за ним в большую комнату, огляделась по сторонам и опустилась на диван.
Окружающее пространство не радовало. Очень скудная, почти спартанская обстановка, местами отклеившиеся обои и грязный старый ковёр, весь в непонятных пятнах, выглядели неуместно в большом и светлом помещении с высокими потолками. Квартира явно знавала лучшие времена, но в последние годы её сильно забросили. И дело совсем не в бедности. Ей просто не занимались, не обновляли ремонт и банально не убирались.
Я внимательней пригляделась к Дмитрию Крылову, который пытался поудобнее устроиться в кресле, с лопнувшей на подлокотниках обшивкой. И сразу всё встало на свои места. Значит, мой нос меня не обманул. Ещё в коридоре я почувствовала запах алкоголя, но подумала, что ошиблась. Однако внешность хозяина дома чётко свидетельствовала о том, что мужчина сильно и, скорее всего, давно злоупотребляет спиртным. Мне это было только на руку.
– Спасибо, что согласились на интервью. Чтобы не занимать ваше время, давайте начнём. Сперва расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Владимиром Колесниковым?
– Ну познакомился-то я с ним больше двадцати лет назад. Мой «КонусПринт» к тому времени был вполне успешной компанией. Уже не вспомню, где мы первый раз пересеклись. На каком-то деловом ужине, наверное. Помню, что нас представили друг другу, и что Колесников активно интересовался моим бизнесом. Расспрашивал много, уточнял разные детали. Говорил, что его давно увлекает типографское дело. Ну, я по простоте душевной делился, чем мог. А через некоторое время узнал, что он открывает свою типографию, и не где-нибудь, а у нас в городе. Я-то думал, он о столице речь ведёт. Ведь для нашего городка две типографии – явный перебор. Но какое-то время мы сосуществовали вполне мирно. Колесников как-то быстро нашёл свою нишу – всякие исторические книжки с нужным уклоном в сторону власти, предвыборная полиграфия. Госзаказов у него было много. А потом гляжу, он помаленьку на мою территорию забираться стал. Детективы, любовные романы, фантастика – тогда это был мой хлеб. Я попытался договориться, разграничить как-нибудь наши интересы. А он меня успокаивал, всё проекты совместные предлагал. Одно время мы довольно близко общались, даже в баню по выходным вместе ездили. Потом-то я понял – это он мою бдительность усыплял, а сам потихоньку готовился удар нанести. Ну и нанёс. Просыпаюсь я однажды утром и узнаю… – дальше Крылов детально пересказал аферу, о которой я и так накануне начиталась достаточно подробностей.
В процессе разговора я старалась не выпасть из образа и старательно делала записи в блокноте. Пока я что-то черкала, хозяин квартиры извинился и ненадолго отлучился. Позвенел на кухне посудой и вернулся повеселевшим.
– Итак, продолжим. Попробуйте для наших читателей подытожить образ Владимира Колесникова. Каким он, по-вашему, был человеком?
– Гадом он был, вот и все выводы! – мой собеседник полностью забыл о политкорректности и резал правду-матку. – Я же говорю: охмурял меня, другом называл. А сам прекрасно знал, что скоро лишит меня и мою семью куска хлеба. И ведь с женой моей был знаком, детей моих по именам звал, сволочь!
– Скажите, пожалуйста, вы что-нибудь знаете о той аварии с участием машины Колесникова, о которой тогда много писали? – рискнула я наудачу.
– Нет, эту тему мы никогда не обсуждали. И вообще примерно полгода после тех событий не виделись. А вот как всё поутихло, он ко мне с интересными проектами и подкатил. А я, дурак, уши развесил!
Ещё несколько минут Крылов продолжал ругать себя за глупость, потом опять отлучился на кухню. Когда он вернулся, я понаблюдала за ним и решила, что пора переходить к главному. А то можно и не успеть – мужчина довольно быстро пьянел. Его лицо становилось всё краснее, первоначальное возбуждение сменилось заторможенностью. Это и немудрено. Раз запах мне не почудился, то он уже утром был навеселе. За свои короткие отлучки явно не успевал закусывать и скоро вполне мог отключиться. А значит, пора мне было закругляться.
– Читателей нашей газеты обычно интересуют пикантные подробности из жизни героев. Что вы можете рассказать о личной жизни бывшего партнёра? Судя по тогдашним публикациям в прессе, у него был образ примерного семьянина, – я особо не церемонилась. Клиент находился уже в таком состоянии, что его вряд ли заботили внешние приличия. И правда, Крылов и глазом не повёл, лишь пакостно усмехнулся.
– Ага, конечно! Отличный был семьянин, особенно в бане! Как сейчас помню, блондинок очень любил. Жена-то у него тёмненькая была, я её несколько раз видел. Строгая такая, держала себя всегда как бывшая графиня. Только от гулянок мужа это её не спасло, а может, наоборот, подтолкнуло.
– Понятно. А любовницы у Колесникова случайные были или постоянная имелась?
– А и те, и те! Кто-то менялся. А одна частенько с ним приезжала. О, щас покажу!
Мой собеседник повернулся к шкафу, порылся немного на нижней полке и вытащил потрёпанный альбом. Пролистал страницы, достал фотографию и протянул мне. На снимке была изображена компания полуголых мужиков в простынях за столом, заставленным спиртным и закусками. В одном из мужчин я сразу признала Колесникова. Справа, положив ему голову на плечо, сидела молодая женщина с длинными светлыми волосами.
– Вы о девушке, что рядом с Колесниковым? Как вам удалось сделать такую фотографию? Это же просто компромат!
– Да пьяные мы все были тогда. Володька и не вспомнил потом, что мы фотографировались.
– А как звали девушку, не помните? Может, знаете, где она работала или жила?
– Как звали, не помню. То ли Верка, то ли Варька. Где жила, и не знал никогда. А работала она в стрипбаре на Волочаевской. Мы там тоже однажды были. Эта девица как раз выступала, но к Колесникову близко не подходила. Обычно на людях он с ней не показывался.
– Ясно! Что ж, спасибо за интересную беседу. Расскажите напоследок, как сложилась ваша жизнь после тех событий?
– Да, неважно сложилась. Попытался я сначала начать, но ничего не получилось. Видать, судьба всего один шанс мне дала. Вот семья у меня была хорошая. Жена, правда, уже два года как умерла. А дети выросли что надо! Сын в столице живёт, должность высокая. Дочь здесь, замужем, ребёнок есть. Правда, внука ко мне редко привозит… – мой собеседник замолчал и задумался.
Я выяснила всё, что собиралась. Убрала в сумку блокнот и достала кошелёк.
– Вот возьмите, – протянула мужчине пятитысячную купюру. И ещё две дам за фотографию.
Крылов немного помялся, жадно посматривая на деньги, потом махнул рукой.
– А, берите! Кому она теперь нужна?
На этом мы и попрощались, довольные друг другом.
Дома я внимательно рассмотрела фотографию и попыталась определить возраст изображённой на ней девушки. Двадцать три-двадцать пять? Если так, то сейчас ей около сорока. Вряд ли она продолжает работать в стриптизе. Ну и как мне её найти? Я набрала в интернете «Волочаевская, стриптизбар», в ответ получила кучу ссылок и ни одной, что мне нужна. Значит, это заведение давно закрылось. Имени у меня нет и других зацепок тоже. Чёрт, всё-таки придётся идти на поклон к Трунову. Я, конечно, могла бы и сама попытаться, но сколько это займёт времени, неизвестно.
Прошло два часа, а я всё оттягивала звонок. Вместо этого придумывала разные дела по дому и напряжённо размышляла, пытаясь отыскать другое решение проблемы. И как раз намывала полы в кухне, когда в дверь позвонили. Курьер вручил мне большой букет роз, улыбнулся дежурной улыбкой и удалился. Пристроив цветы в вазу, я взглянула на карточку и вздохнула. Вот и подсказка судьбы – хватит думать, пора действовать. Я отправилась за телефоном.
– Здравствуй.
– О, привет! Рад слышать. Как дела? – судя по голосу, Михаил, и правда, был рад.
– Отлично. Звоню, чтобы сказать спасибо за цветы.
– Понравились?
– Ага, красивые.
– Что у тебя нового? Чем занимаешься?
– Да вот, хотела встретиться. Возник один вопрос.
– Ну так в чём дело? Подгребай в «Просперо».
– А можно где-нибудь в другом месте? – поморщилась я, этот клуб меня уже утомил.
– Извини, сегодня я тут до упора, – хохотнул мой собеседник.
– А завтра…
– И завтра тоже, – заявил Трунов и ехидно поинтересовался: – Не понял, тебе чем-то не нравится мой клуб?
Вот ведь гад, наверняка всё понимает – просто издевается!
– Хорошо, буду через час, – отрезала я и отключилась.
Когда я подъехала к «Просперо», уже стемнело. Охранник пропустил меня на стоянку и сообщил, что кар уже ждёт. Водитель быстро домчался до главного здания, петляя по красиво освещённым аллеям. Я даже залюбовалась причудливой игрой света и тени. Оставив меня у входа, машинка укатила. Ещё один охранник подсказал направление, и через несколько минут я постучалась в кабинет Трунова.
Он сам открыл мне дверь, проводил до кресла и предложил выпить. Я отказалась и вместо вина получила чашку кофе. Михаил болтал о всяких пустяках и совсем не вспоминал ни о выстрелах, ни о недавнем пари, словно ничего такого и не было. Я решила, что это к лучшему, и перешла к цели своего визита.
– Вот посмотри, – достала из сумки фотографию, – мне нужно узнать имя и адрес этой девушки. Вернее, женщины – сейчас ей около сорока. Зовут то ли Вера, то ли Варя. Пятнадцать лет назад она работала в стрипклубе на Волочаевской. Этой информации достаточно, чтобы её отыскать?
– Вполне, – произнёс мой собеседник, бросив беглый взгляд на фото. – Зачем она тебе?
– Да так, загадки разные отгадываю.
– Ты заделалась частным детективом? А что, у тебя получится, опыт есть.
– Ну что-то вроде того, – улыбнулась я и подумала, что чем меньше он будет знать, тем лучше. Но просчиталась. Михаил нахмурился и спросил:
– Что происходит? Думаешь, я не узнаю старшего Колесникова?
– Ничего не происходит. Просто выясняю кое-что.
– Ты снова копаешься в старом деле? Зачем? – не отставал Трунов. Похоже, не стоит дальше обманывать его, а то ещё откажется мне помогать.
– Я ошиблась. Мою семью убил другой человек.
– С чего ты взяла?
– Отправила письмо бывшему шофёру Владимира Колесникова. Ну, тому, кто по официальной версии сидел за рулём. Он рассказал, что во время аварии вместе с шефом был совсем в другой машине далеко от места происшествия.
– И ты поверила? Мало ли кто что сказал. Тем более, заинтересованное лицо.
– Зачем ему врать? Он много лет живёт за границей. Бывший шеф давно умер.
– Ну и что? Причин может быть много. Нельзя так легко отказываться от доказанной версии.
Я молчала, меньше всего хотелось спорить с ним на эту тему. Михаил немного поразмышлял и удовлетворённо кивнул.
– Так вот оно что! Вот откуда этот акт самопожертвования. Теперь ты считаешь себя виноватой и поэтому рассказала мне про выстрел?
– Я сказала правду.
– И эта правда могла тебе дорого обойтись, если бы я не… Если бы не наше партнёрство. Думаю, ты понимаешь, что здорово рисковала?
– Я давно привыкла к риску, – пожала я плечами. – Так с девушкой поможешь?
– Конечно, я же обещал. Как что-нибудь узнаю, позвоню.
– Спасибо, – я поднялась. Михаил осторожно придержал меня за руку.
– Не хочешь заглянуть в ресторан перекусить?
– Нет, я не голодна.
– Ладно. Тогда пойдём, провожу тебя.
Мы медленно брели по дорожке, подсвеченной с двух сторон маленькими фонариками. Мой спутник молчал, и я тоже. Впереди уже показалась стоянка, когда Трунов вдруг задумчиво произнёс:
– А знаешь, ты ведь мне соврала.
– Когда? – удивилась я.
– Когда уверяла, что это была игра, и ты его совсем не любишь. А я тебе поверил.
Ну вот, эту тему я тем более не собиралась обсуждать. Покачала головой и спокойно ответила:
– Ты не прав. Просто я слишком хорошо вжилась в роль, и мне тяжело с ней расстаться.
– Опять врёшь…
Что это со мной случилось? Неужели за несколько месяцев я полностью растеряла все свои навыки? Теперь даже соврать убедительно не могу. Или это Трунов стал такой проницательный? С чего бы?
Ожидая ответа на свою просьбу, за два следующих дня я почти извелась от безделья. Поэтому на третий день утром собралась и отправилась в коттедж Артёма. Решила покопаться в бумагах его отца. Конечно, я понимала – вряд ли мужчина хранил дома что-то важное. А если такое и было, Галина Станиславовна наверняка забрала всё с собой. Тем не менее, я всё же поехала, надеясь хоть чем-то себя занять.
На этот раз территория участка выглядела образцово, как и в то время, когда дом принадлежал Артёму и его матери. Нанятый мной садовник явно полностью отрабатывал свою зарплату. Я огляделась в поисках Николая, но никого не увидела и пошла в дом. Сразу поднялась на второй этаж и открыла дверь кабинета. Здесь тоже вся мебель осталась на месте, как и большинство книг на полках высоких шкафов. Но заглянув в ящики стола, я приуныла – они были практически пусты. Впрочем, вряд ли стоило ждать чего-то другого.
Потратив почти час, я внимательно изучила оставшиеся бумаги, пролистала часть книг в надежде найти забытые письма или записки. Перерыла полки, ища оставленные в спешке записные книжки, блокноты или другие документы. Но удача мне не улыбнулась. Ничего похожего я не нашла и грустно опустилась в огромное кожаное кресло. Хмуро огляделась по сторонам и вздрогнула. Мой взгляд упёрся в старинный секретер, и я мгновенно вспомнила, как несколько месяцев назад обнаружила в нём тайник. Тогда я не успела его обследовать, мама Артёма мне помешала. Неужели сейчас и он пуст?
Я быстро подошла к шкафчику. Прикоснулась пальцами к орнаменту и медленно двинулась вниз, пытаясь нащупать спусковой механизм. Наконец очередная завитушка поддалась, и раздался глухой щелчок. Половинки дверцы разъехались в стороны, а я затаила дыхание. Потому что старые пожелтевшие листки, которые заметила в прошлый раз, всё ещё торчали из щели.
Я осторожно вытащила бумаги и разложила их на столе. Рассмотрела и наморщила лоб в недоумении. Передо мной лежала внушительная стопка квитанций о почтовых переводах на небольшие суммы. Судя по датам, Владимир Колесников в течение нескольких лет регулярно переводил деньги какой-то женщине. И всё это происходило примерно сорок лет назад. На месте адреса получателя значился лишь индекс, так как деньги отправлялись до востребования.
Конец ознакомительного фрагмента.