Глава 8. Перестройка
Я горжусь своей ванной. Когда я въехала в эту квартиру, была изумлена. Представьте себе загончик метр на метр, куда каким—то чудом втиснуто корыто, называемое сидячей ванной, раковина и унитаз! В этой ванне я так и не научилась умещаться, несмотря на свои небольшие габариты (что говорить о людях приличной комплекции). Сидя на приступочке, в воде оказывались только ноги, а если перевернуться и забраться в «глубину», голова больно упирается в кран, и нижняя часть тела торчит над поверхностью. Сидя, пардон, на унитазе, упираешься носом в стенку, которую прежний хозяин почему-то выкрасил в отвратительный грязно—синий цвет, расписав этот убийственный фон надписями, типа «хэви металл», «рок не умрет», «ура!» и тому подобными перлами.
Мы с мужем решили снести это убожество до основания, а затем… сколько сил и денег пришлось потратить, чтобы возвести новые стены, отхватив от комнаты кусочек площади. И превратить это место в сверкающее кафелем, зеркалами и никелем заведение. Мне, чтобы не тратить бешеные деньги на рабочих, пришлось освоить несколько строительных специальностей. Зато теперь это мой любимый уголок, где, принимая ванну с бодрящими или расслабляющими пузырьками, я слушаю музыку, болтаю по телефону, курю и попиваю коктейли, читаю и мечтаю.
***
Но вот руки вымыты, кошка накормлена, кофе выпит. Я с трепетом ожидала, как поведет себя дальше потенциальный любовник.
– Может, поспим немножко? – очаровательно хлопнув ресницами, невинно предложил он.
Как мило, без всякой пошлости он пригласил меня заняться любовью.
Мы нырнули в изумительную зелень шелкового постельного белья. Я обожаю этот цвет и не пожалела никаких денег, когда наткнулась на этот комплект.
Сон как рукой сняло, когда я почувствовала его горячее дыхание у моего уха.
– Я хочу тебя, – прошептал он так, что волосы на голове зашевелились и мурашки разбежались по всему телу.
– Я тоже, – потянулась я к нему, и мы слились в едином порыве. Шквал непреодолимой силы опустошил нас до последней капли влаги. Где—то я слышала, что секс – это обмен жидкостями. Хотелось пить и курить. После такого пусть кто-нибудь попробует меня остановить.
Я дымила на кухне, наблюдая сумасшедший рассвет. Я всегда мечтала писать небо, но живые картины закатов и рассветов так переменчивы, что удерживать их на полотне очень сложно. Хотя Айвазовскому удалось гениально поймать море, я не знаю художников, которые отразили красное золото бегущих облаков.
– Ну зачем ты травишься? – он неслышно подкрался сзади и мягко обнял меня за плечи. – Когда-то мне пришлось из-за этого расстаться с девушкой, которую я очень любил. Она не могла бросить, а я, по молодости, не смог с этим смириться. Кстати, она тоже считала себя Клеопатрой в прошлом и хотела умереть молодой от яда сигарет.
Я напряглась. Этого не может быть. Неужели судьбы могут быть настолько схожими? Почувствовав себя в параллельном мире, я соскользнула по наклонной в бездну воспоминаний.