3
Мы сидели на заборе около получаса. Все потому что собака не уходила, а носилась из стороны в сторону и безостановочно лаяла на нас, как на кошек на ветке дерева. Первые пятнадцать минут мы оба молчали, только чуть позже начали перекидываться редкими репликами. Вроде: «Когда он уже закончит? Дурацкая трубка отдавила мне ногу…» А потом кинула на нас горящий ярым пламенем взгляд и исчезла так же быстро, как и появилась. Первым с забора спустился парень. Он с минуту постоял, озираясь по сторонам в поисках собаки.
– Можешь слезать, – обратился он ко мне. – Похоже, пёсику надоело попусту бренчать и растрачивать свой запас слюней, – парень, видимо, попытался пошутить. – Но упрямости у него не занимать!
Я спустилась по сетке на землю, отряхивая одежду и руки, как будто бы могла замараться, сидя на заборе.
– Ты как, в порядке?
Не могу сдержаться, чтобы не усмехнуться. Нет, я не в порядке! Я испугалась до чертиков! Конечно, собаки – моя любовь, но не когда они собираются разодрать тебя на кусочки, как тузик грелку!
– Нормально.
– Отлично. – Хлопнул в ладоши парень. – Ну и вечерок выдался, надо же.
– Откуда взялась эта псина? – почувствовав легкий укол гнева и раздражения, я скрестила руки на груди. Мне действительно интересно, с чего вдруг за ним увязался громадный ротвейлер.
Бегун от громадных устрашающих собак протянул:
– Ну… В общем, я шел через парк, и он за мной увязался.
– Просто взял и увязался? Без причины?
– Да, – кивнул тот, но я все равно не поверила, продолжая стоять в прежней позе с неизменно изогнутой бровью. Он прекрасно видел, что я ему не верю, поэтому обреченно выдохнул: – Нет. Он был в одном из дворов, а там калитка была не закрыта…
– В одном из дворов? – засомневалась я.
– Идти по тротуарам обычным путём скучно. Через дворы намного веселее. Кто знает, что увидишь во дворах у других людей.
Брюнет пожал плечами и завершил свою пламенную речь широкой улыбкой, приподнимающей щеки, из-за чего стало казаться, будто бы его глаза тоже улыбаются. Молчу. Смотрю на него непроницаемым взглядом, пытаясь понять, шутит он или нет, и как может быть веселым добираться куда-то через чужие дворы, законно ли это вообще. Впервые слышу, чтобы кто-то так делал. У меня уже сложилось небольшое мнение об этом парне:
1. Ненормальный.
2. Странный.
3. Абсолютный псих.
Нет, ну кто будет улыбаться и радоваться после такого? Ответ: только псих.
– Ты больной, – сообщаю ему интереснейший, возможно, даже неожиданный для него факт, разворачиваясь и уходя.
– Ну, может… – по шаркающим шагам было ясно – он плетется сзади. Его речь резко обрывается, сменяясь криком: – Господи, пёс вернулся!
Громкий голос ударил по моим вискам, и снова тело начали пронизывать разряды десятка молний. Я резко развернулась, испуганно глядя назад в полной готовности сорваться с места и бежать как можно быстрее, насколько осталось сил. Но вместо чьего-то злобного домашнего питомца за мной оказался лишь задыхающийся от приступа смеха мальчишка, скрививший свое лицо так, будто бы он прибывает в самых ужасных мучениях. Страх постепенно испаряется, отдавая своё место такой злости, от которой обычно в мультфильмах из ушей валит пар. Краснея, сжимаю кулаки и челюсти, чтобы не придушить шутника собственными руками.
– Придурок! – выкрикиваю ему, ускоряя шаг с огромным желанием увеличить расстояние между собой и психопатом как можно быстрее. Для его же блага будет намного лучше, если я буду далеко. Ко мне вновь вернулось то состояние, умиротворенного спокойного настроения как будто бы ничего и не было часом ранее.
На пути стало видно каменное ограждение, означающее то, что я близко к выходу. Позади снова доносятся шаги, и их я пытаюсь игнорировать, продолжая идти вперед.
– Эй, подожди! Да стой же ты! – тяжело дыша, окликнул меня парень. Видимо, совесть заела, раз решил все-таки догнать и извиниться. – Извини, ладно? Глупая была шутка…
– Рада, что ты это понял! – ворчу в ответ, ни на секунду не останавливаясь и не сбавляя шаг.
– Ну, постой же.
Брюнет перегородил собой путь, не давая мне пройти, как бы я не пыталась. Я шаг влево – он шаг влево, я шаг вправо – он туда же. Бесполезная тактика. Из всех вариантов мне остается лишь выслушать его или убить.
– Я не хотел пугать тебя. Понимаю, ты и так натерпелась за этот вечер, – не поверишь, как натерпелась, промямлил внутренний голос. – Так что прости. Знаешь, я мог бы проводить тебя в качестве искупления вины. Где ты живешь?
– Не надо меня провожать. Ты прощен, и теперь, когда твоя совесть чиста, можешь идти куда угодно, и я пойду куда угодно мне, хорошо?
– Настаиваю, – не отступал юноша. Сейчас, при лучшем освещении глядя на него я понимаю, что он мой ровесник. Может, на год старше, не больше.
Тяжело сглотнув, закрываю глаза, представляя реакцию, лица и визги подруг с многочисленными вопросами, если они увидят, что он проводил меня до дома. Он не отстанет, и я это прекрасно понимаю. Только что убедилась. Дважды. Я открыла глаза и внимательно посмотрела в лицо парня, размышляя, согласиться или продолжить пытаться отвязаться от него.
Поблескивающие зеленоватые глаза внимательно смотрели на меня в ответ, и я догадываюсь, что мысленно он упрашивал меня согласиться. На вид незнакомец совершенно не был похож на таких же, как Ноа и его друзья. Наоборот, он очень даже приятный на вид, я бы сказала, красив: выше ростом меня на голову с мягкими чертами лица и большими искрящимися энергией глазами и эта улыбка… Может, встретившись при других обстоятельствах, я бы думала о ней, хотела бы или нет, но думала. Потому что она искренняя, это видео невооруженным глазом. Мой строгий недовольный взгляд исчезает, выражение лица смягчается, да и бурлящая в груди злость утихает. Ладно, возможно, он и не абсолютный псих и не ненормальный. Возможно, моё первое впечатление оказалось ошибочным… По крайней мере, сейчас этот парень похож на обычного нормального подростка.
Я шумно выдохнула, давая, таким образом, ему согласие.
– Ладно.
Зеленоглазый вздернул бровями.
Что-то легкое и мягкое как пух внезапно успокоило быстрое сердцебиение, бережно и нежно касаясь его. Почему-то мне захотелось сделать то же самое в ответ. Мы в молчании направились в сторону дома Арии…
Сумерки поглотили город, отчаянно пытающийся бороться с ними при помощи искусственного освещения, растянутого вдоль бесконечной трассы, и ему успешно удается держать позицию. Невысокие двухэтажные дома тоже не оставались в стороне: во всех окнах горел свет. За каждым окном течет своя не похожая на остальные жизнь, и придумывать маленькие истории на эту тему всегда было моим любимым занятием. Кто знает, вдруг в том доме, с припаркованной рядом «тойотой», живет семья с двумя маленькими детьми. Папа играет с сыном и дочерью, в то время как мама заканчивает домывать посуду после вкусного ужина. Или там, в соседнем доме, где горит тусклый синеватый свет всего в одной комнате, какая-нибудь молодая безумно влюбленная пара по привычке смотрит любимый фильм. Версий миллионы, столько же, сколько и горящих окон. Порой хочется заглянуть в каждое и узнать, что же происходит там на самом деле. Лишь изредка мимо нас проносятся автомобили, внося в борьбу с тьмой свою мимолетную лепту и заставляя нас морщиться от бьющих по глазам лучей фар, нарушая идеальную тишину ночи; где-то над нами указывает путь Полярная звезда.
Удивительное время суток. Ночью будто бы начинается совершенно другая жизнь, и невозможное начинает казаться возможным, стираются рамки для воображения и размышлений. Ты абсолютно свободен.
Мы шли и шли, а дорога до дома Гиллисов казалась бесконечной. Одни магазинчики сменялись другими, перекрестки превращались из одного в два и в три и в четыре, а мы все шли, слушая стук собственной обуви об асфальт. Ритмичный глухой звук постепенно успокаивал, возвращая обычное состояние. На удивление, шагающий рядом «джентльмен» не произносил ни слова, за исключением тихого бурчания под нос какой-то мелодии. Провожать незнакомую девушку черт знает, куда ночью не кажется для него проблемой. Предполагаю, он расценивает это как ещё одно маленькое приключение, менее сумасшедшее, чем лазание по чужим дворам и побег от злющего пса.
– Кстати, меня зовут…
Парень не успел начать, потому что я торопливо перебила его, начиная буквально умолять, округлив глаза как обезумевшая:
– Нет! Молчи, не называй своего имени, пожалуйста.
– У тебя что, проблемы с именами? – слегка сдвинув брови к переносице, усмехнулся он.
– Типа того.
– Ладно, не буду, пусть и не понимаю, в чем проблема.
– У всех свои причуды, верно?
– Верно, – приподнимая левый уголок рта, согласился брюнет. – И я не могу узнать, как зовут тебя?
– Нет.
– Прекрасно, – разочарованно фыркает тот, всплеснув руками.
Я чуть улыбнулась, вернув взгляд на полупустой тротуар. Он заметил это, тут же заявляя:
– Улыбка идет тебе намного больше, чем недовольная мина.
Мы останавливаемся. Усмехнувшись, одариваю его ироничным взглядом и лицом «серьёзно?», стараясь не сталкиваться взглядами, хотя на самом деле становится неожиданно приятно. В животе возникает нечто, смутно похожее на щекотку, и щеки начинают краснеть от смущения. Не то, чтобы со мной ничего подобного никогда не происходило, и парни не делали мне комплименты… Почему-то именно этот прозвучал гораздо искренней и неожиданней.
– Идешь? Или это твой дом?
Дом Арии Гиллис находился в квартале от того, рядом с которым мы сделали первую и последнюю остановку за весь путь. То ли от скуки, то ли чтобы сгладить напряжение, мы начали разговаривать. Просто делиться мыслями о первых, попадавших в поле зрения вещах, будь то почтовый ящик или прикрепленное к столбу объявление с огромными жирными буквами, гласящими: «ПРОДАЕТСЯ КУХОННЫЙ ГАРНИТУР». Мы придумывали этим вещам истории, так же, как делаю я с жильцами домов.
– Бьюсь об заклад, что этот забор фиолетовый, потому что здесь живет кошатница, помешанная на вязании и выращивании цветов.
– А мне кажется, тут живёт художник, решивший выделиться среди других и разукрасить свой забор в любимый цвет. Посмотри, у всех остальных белые, а у него – фиолетовый.
На удивление, наше общение шло легко и непринужденно, как ход стрелок на часах. Сейчас я не чувствовала себя рядом с ним некомфортно или неуютно, не было тяжелящего воздух напряжения. Мы будто бы знаем друг друга уже очень долго.
Жаль, что всё это длилось всего один квартал.
Я остановилась напротив одноэтажного штукатуреного дома с одной комнатой прямо под крышей. В той самой комнате горел свет, означающий возвращение подруг с вечеринки и ожидание меня.
Мы стоим, друг напротив друга, и неожиданно для себя я говорю:
– Спасибо за компанию. Ты оказался не таким уж и ненормальным.
Не уверена, что такое вообще можно говорить людям, которых впервые встречаешь, но слово не воробей…
Парень косо и слегка устало ухмыльнулся, взъерошив густые каштановые волосы.
– А ты оказалась не такой уж и злюкой.
Мы оба тихонько рассмеялись над собственными признаниями.
В сердце вдруг пришелся неприятный укол, заставивший прекрасное настроение смениться грустью. Мы больше не увидимся. Я сама себя удивила мыслью, что была бы не против прогуляться с ним вот так вот еще раз. Как-то незаметно мы начали тянуть время, молча глядя то по сторонам, то задрав головы к небу. Никто не знал, что сказать, но и уходить не спешил. Я пыталась предположить, о чем сейчас думает мой спутник: может, о том, когда я распрощаюсь с ним и уйду, или стоит ли ему выпалить очередную шутку. Может быть, он был далеко от этого мира, судя по поднятой кверху голове.
– Еще увидимся?
– Кто знает.