Добро всегда побеждает зло. Потому что кто побеждает, тот и добрый.
© Пётр Лаврентьев, 2015
© Елизавета Лаврентьева, дизайн обложки, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Добрый волшебник пребывал в глубокой депрессии. Он пребывал в ней уже давно, и ничего не мог с этим поделать. Исчезло желание творить добро и бороться со злом, зажигать каждую ночь звёзды и рисовать в небе после дождя радугу, расколдовывать стервозных принцесс и превращать деревенских дураков в рыцарей.
Добрый волшебник не всегда был волшебником. И не всегда был добрым. И поэтому он ужасно уставал от своей волшебной доброты и страстно желал вернуться к прежней жизни, в которой у него была маленькая двухкомнатная квартирка на пятом этаже серой «хрущёвки», спокойная, ни к чему не обязывающая работа с твёрдой зарплатой, симпатичная подруга средних лет и большая запотевшая бутылка водки в холодильнике.
Ему страстно хотелось курить, но в этом сказочном месте не было сигарет. Лишь иногда удавалось недолго подымить подозрительной смесью из листьев местных растений, набив ими деревянную трубку, вырезанную в виде головы дракона. Трубка при этом начинала зловеще светиться синим светом, искриться и подёргиваться в пальцах, норовя куда-то улететь, и этим уничтожая всякое удовольствие.
Волшебник сел за стол, сколоченный из грубо отёсанных досок, и зажёг толстую восковую свечу. Положил перед собой бумагу, обмакнул перо в чернильницу и размашисто написал вверху листа:
«Заявление»
Немного подумав, почесал пером за ухом и продолжил: «Прошу Вас освободить меня от занимаемой мной должности Доброго Волшебника в связи…» Тут он опять задумался, медленно вывел жирную букву «с» и снова остановился.
На край стола вскарабкался крохотный гном. Робея, он снял с головы зелёный колпачок и низко поклонился волшебнику.
– А-а… Здорово, дебилёнок. Опять надоедать своими просьбами явился? – сказал волшебник и молниеносным щелчком сшиб гнома со стола. Щелчок доброго волшебника переломал гному рёбра, разорвал внутренности и отбросил несчастного через всю комнату в дальний тёмный угол, где он, врезавшись в стену, завалился за горы старого барахла, захрипел там, захаркал кровью, забился в агонии и сдох.
Добрый волшебник, прислушавшись и убедившись, что бедняга благополучно отдал концы, горестно покачал головой и подумал:
«Зря я его так. Нужно было ладошкой пришлёпнуть коротышку. А так он завалился за хлам – не достанешь, и вонять оттуда будет. Теперь либо весь этот срач разгребать, либо его нюхать… Так на чём я остановился? – вспомнил он о начатом деле, и перо снова зашуршало по бумаге.
В комнате опять воцарилась тишина, и летучая мышь, – единственный висящий под потолком свидетель убийства, – удивлённо таращилась сверху на сидящего за столом Доброго Волшебника. «Парню действительно пора увольняться, – подумалось ей. – Нервы у него в последнее время стали ни к чёрту. Пусть пишет, а я отнесу кому надо».