Об экономике и производстве
#ПРОГРЕСС #ЭКОНОМИКА #ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙФАКТОР #ВООБРАЖЕНИЕ
Microsoft не дитя 80-х, это следствие еще самых первых технократов. Жюль Вернов, в XIX веке воображавщих себе мир с телефонами и путешествиями к ядру не только Земли; Лемов, Азимовых – всех тех, кто заставлял поколения детей и подростков мечтать о компьютерах в каждом доме.
Любой прогресс, будь он хоть три тысячи раз техническим, начинается с мечты,
с воображения.
И с передачи этой мечты массе.
Дети 60-х говорили «я буду космонавтом», зачитывались фантастами и интересовались научными открытиями, когда открытие привлекало открытием.
Сегодня они говорят «я буду IT-миллиардером» и интересуются открытиями, привлекающими выгодной продажей активов.
Это я не к осуждению или поддержке,
это к падению производительности.
Когда массы мечтают о том, чтобы выгодно продавать, логично, что растут продажи, а не производительность.
Странно даже вздыхать, что капитал делается на вращении капитала, а не на производстве новых действительно полезных вещей.
И тенденция эта будет лишь усугубляться, потому что дети сейчас мечтают продавать, а не открывать.
И хоть кривые продаж и производительности связаны,
они вовсе не всегда влияют на рост друг друга.
Вернее, отношение их роста очень даже может быть обратно пропорциональным.
ПРИМЕР. Жил да был П. Однажды П. понял, что может собирать, жарить и продавать каштаны. На его каштаны был спрос. Он стал их жарить и собирать еще больше. Спрос рос. Он стал нанимать работников для сбора и жарки. Спрос рос. Работники стали понимать, что и они могут продавать каштаны от себя, а не от П. Предположим, П. был мягким человеком и конкуренцию стерпел. Продавать каштаны стало выгодным, все пошли продавать каштаны. Спрос упал. Но количество кормящихся на каштанах было слишком велико, чтоб взять и перестать жарить каштаны. Тогда к жарщику Ж. пришел человечек и сказал, я не буду жарить каштаны, но могу тебе помочь продать твои при условии – один каштан с каждой сделки мой. Ж. радостно согласился. Таких продавцов становилось все больше. Продажи росли, производительность стояла. До людей дошло, что быть продавцом теперь куда выгоднее, чем непосредственно собирателем и жарщиком. Все пошли продавать. Продажи подскочили, производительность упала. Потом продавцы каштанов, уже не имеющие никакого отношения к их производству, стали торговать между собой, но не материальными каштанами, а их обозначением. То есть Д. должен Ц. 10 каштанов, пишет это на бумажке, дает бумажку Ц. Ц. идет к Ф. и отдает ему бумажку с обозначением этих 10 каштанов + другую бумажку в 20 каштанов, потому что должен. Ф. идет к продавцу лимонов и отдает ему бумажку на 30 каштанов в обмен на бумажку, обозначающую 5 лимонов и т. д.
Теперь если все эти буквы – Д. Ц. Ф. и производитель лимонов внезапно захотят получить настоящие материальные каштаны, то все рухнет. Потому что каштаны давно уже никто не собирает кроме престарелого П., да и тот с радикулитом.
Очень грубо говоря, так и случаются кризисы.
Но, это же не система сама по себе виновата и не тот факт, что номинальный лимон дороже номинального каштана, и даже не неурожай каштанов или лимонов, а человеческий фактор – тот самый момент, когда дети начали мечтать о продажах, а не об открытиях.
И когда называют причины все большего и неизбежного богатства богатых и нищеты бедных, конечно, это потому что и A, и F, и Z, но еще и потому что – люди.
Человеческий фактор всегда самый решающий.
В конечном итоге, за что бы вы ни брались – война, деньги или наука – успех решает лишь стойкость и воображение.
Самые отсутствующие у людей черты.
И самые необходимые.
Есть над чем работать, господа.