Бродяга
Пешие переходы и ночевки под открытым небом позволили Васе быстро войти в форму. Тренированный организм приспосабливался к новым условиям. Всего три дня, а руки и ноги окрепли, дневной переход уже не требовал напряжения всех сил. К вечеру молодой человек выбирал подходящее место для ночлега, раскладывал костер и отправлялся на охоту. Сил оставалось достаточно, а леса вокруг кишели живностью. Правда, первые опыты были неудачны, не удавалось подобраться к оленю или лосю на дистанцию уверенного выстрела.
На третий вечер Васёк совсем рядом с лагерем встретил молодого оленя. Тот увлеченно объедал листья клена и не почуял приближения человека. Студент спокойно поднял автомат, сдвинул предохранитель, навел прицел и дал короткую очередь. Олень подпрыгнул, рухнул наземь, попытался подняться, но еще один прицельный выстрел в голову успокоил его навеки.
Хорошо! Пять патронов – и гора мяса. Свежего, парного мяса.
Разделывая оленя, Васёк еще раз убедился в собственной неумелости и неприспособленности к жизни в лесу. Тяжелое это дело. Пока шкуру снимал, семь потов сошло. Нож оказался маленьким и неудобным. Потроха оленя воняли, при неудачном взмахе ножом студента заливало кровью.
Отдохнув и посмотрев на творение рук своих, Вася обтерся травой. В крови измазался, на штаны натекло. Вонять будет. И мяса слишком много. Одному это не съесть и не закоптить. Соли нет, о технологии копчения мяса студент имел самые общие представления. Пришлось отрезать килограммов десять мяса с ляжек и вырезать лопатку, а остальное бросить.
Зато за ужином свежее, прожаренное на прутьях, сочное мясо вознаградило молодого человека за все страдания. Ужин вышел королевский. Оказывается, хороший шашлык делается вообще без маринадов и приправ. И пусть мясо немного жестковато, соли нет, от жаркого попахивает, но свежий воздух, ароматы сосновой смолы и цветов, накопившаяся за день усталость служат самой лучшей приправой к пище.
Наевшись до отвала, молодой человек посмотрел мутным сонным взглядом на оставшиеся куски мяса. Лицо парня расплылось в благодушной улыбке. В желудке приятная тяжесть, тянет в сон. Костер прогорает, над углями вьется дымок. Пришлось плеснуть в лицо немного воды, стряхнуть с себя сонную одурь, подкинуть в огонь дров и насаживать мясо на освободившиеся вертела.
Только когда все было пережарено, завернуто в пакет и повешено на дерево рядом с сумкой, Василий позволил себе заснуть.
Разбудил его волчий вой. Высокий протяжный звук подействовал как ударная доза кофе с энергетиком. Парень подхватил автомат и щелкнул предохранителем. Вокруг расстилалась кромешная мгла. Глухая ночь. Звезд не видно. С вечера по небу плыли облака. Костер прогорел, только несколько угольков светилось красным.
В кустах что-то закопошилось. Парень вскочил на ноги и прижался спиной к дереву. Постепенно глаза привыкли к темноте. Твою мать! В лесу шла веселая волчья пирушка. Брошенная туша оленя привлекла к себе семейство серых хищников. Наевшись, звери затеяли игры, прям как собаки на выгуле. Сытый волк человека не тронет, даже спящего обойдет, но заснуть, когда между деревьями мелькают серые тени, за кустами поблескивают глаза и слышится шорох травы под лапами, невозможно. Это только с большого бодуна или смертельно уставши, после пары бессонных суток. В противном случае глаза сами открываются.
Рассвет Вася встретил, сидя под деревом. Да, ночка была тяжелой. Заснуть так и не удалось. Есть не хотелось. Зато лесные шорохи, сонное добродушное ворчание волков воспринимались не так, как ночью. Солнечный свет разгоняет все страхи. Василий с чувством выматерился, протер глаза, взвалил на плечо сумку и побрел в сторону берега.
На высоком яру над рекой вздымались деревья. Молодой человек бросил сумку в тени граба, развалился на земле и заснул.
На этот раз никто и ничто не помешало ему выспаться. Поднялся он только к обеду. Васёк, сладко позевывая, подобрал свой скарб и пошел искать спуск к воде. Если верить карте, до устья Вятки осталось около пяти километров. Пора думать, как переправляться через речку.
Идти вдоль Вятки до Власовой заставы Василий не собирался. Нечего там делать. Попадешь в ощетинившееся стволами осиное гнездо, под военное положение. Враз забреют, обуют в сапоги и пошлют отбивать Пустоши у кайсаков. Разбираться не будут: провалец ты или местный беженец. Лучше дойти до цивилизованных мест, залечь на дно, натурализоваться, а потом уже постепенно выбиваться в люди.
На середине спуска Василий заметил выплывший из-за изгиба реки корабль. Военный катер. Один из тех, что приняли бой на переправах у Жуковой заставы. Точно, он! Корабль медленно ползет по середине реки. Над кормой вьется сизый дымок, мотор надсадно ревет, аж на берегу слышно. Корабль идет с креном на правый борт. Досталось ему. Далеко, видно плохо, но, кажется, в борту зияют рваные дыры пробоин.
Катер прошел мимо притаившегося за кустами Василия. Праздношатающихся на палубе не видно, только три казака застыли у орудия, и еще один стоит за щитом кормовой пулеметной установки. На противоположном берегу видно мельтешение. По полю скачет конный патруль. Следуют за катером, но приближаться к берегу опасаются.
Катер катером, проблемы речников Васи не касаются, а разъезд на том берегу – вот это проблема. Приходится сидеть за кустами и выжидать, пока все не скроются из глаз. Парень спустился к воде, только когда убедился, что округа абсолютно пустынна.
Речная водичка приятно холодила лицо и руки. На мгновение мелькнула шальная мысль искупаться. Нет, не время, опасно слишком. Голый человек в воде совершенно беззащитен. Пока выберется на берег и добежит до оружия, его десять раз можно подстрелить и пять раз взять в плен. Ограничимся умыванием. Заодно можно поискать родники и пополнить запас воды. Василий старался не допускать того, чтоб баллон пустел более чем наполовину.
У воды хорошо. Прохладно. По берегу легко идти. Шелест волн, порхающие над водой стрекозы расслабляют, навевают приятные мысли. Жаль, приходится возвращаться в лес. Вид проскакавшего вслед за катером патруля яснее ясного говорил, что не время расслабляться. А впереди, всего в полукилометре, очередной овраг и устье небольшой речушки.
Василий пошел на компромисс с самим собой: до оврага шел берегом, а перейдя речку вброд, нашел пологий подъем. Взобравшись наверх, он сразу же заметил стоявшую в тени деревьев на краю поля в километре от берега машину. Кайсаки и сюда добрались. Неудивительно в общем-то. Набег дерзкий, большими силами, при поддержке бронетехники и артиллерии.
Василий не спешил взбираться на обрыв. Он огляделся, поднял глаза к небу. Это его и спасло. Над краем леса плыл глазокрыл. За последние дни студент успел забыть, что в этом мире большой популярностью пользуются беспилотные разведчики. Делать было нечего. Пришлось спускаться на дно оврага, к ручью, и прятаться в густых зарослях ивняка.
Только на закате студент покинул свое убежище. Проклятие, из-за этих уродских кайсаков пришлось сидеть в настоящем комарином царстве. Воздух так и гудел. И костер не разжечь: сыро, дров нет, под ногами болотина чавкает, и дым далеко виден. Да еще вокруг целая орда ужей шныряет. Один попытался обвиться вокруг Васиной ноги, пришлось его отпихнуть носком ботинка. Воздух гудит, а ивняк шипит – мерзопакостное местечко.
Василий хотел было вернуться к месту своей предыдущей ночевки, но передумал. Прошел лесом вдоль Вятки. Нашел светлую, излучающую дурманящий аромат лесного разнотравья поляну, там и расположился на ночлег.
Следующий день был посвящен переправе через Вятку. Пришлось подняться километров на десять вверх по реке, чтобы найти открытое место со слабым течением. В качестве плавсредства использовалась прибитая течением к берегу коряга. Тяжелая бандура, Василий запыхался, пока сталкивал ее с мели. Затем привязал к коряге сумку, взял в руки заранее сломанный и очищенный от веток длинный древесный ствол и отчалил.
Переправа заняла полчаса от силы. За это время коряга прошла метров двести вниз по течению. На фарватере, уже вблизи противоположного берега, жердь не доставала до дна. Пришлось положиться на волю течения и в меру сил грести руками.
На противоположном берегу Василий нырнул в заросшую ельником ложбину между двумя холмами и продолжил свой путь. Еще десять километров – и очередная переправа через лесную речушку. Судя по карте, называется этот водный поток Кашавой. Переправляться пришлось вброд. При этом Василий чуть было не ушел с головой в подвернувшуюся яму. Повезло, автомат держал в руке и успел поднять повыше. Не намочил.
За Кашавой пришлось срочно искать подходящий лог, разводить костер и сушиться. Идти по лесу в мокрой одежде и хлюпающей обуви удовольствие на любителя. Зато, можно сказать, начало положено, треть пути пройдена. Самая опасная треть. Дальше будет легче.
Сквозь потрескивание костра и гудение мошкары донесся приглушенный расстоянием грохот взрыва. Затем еще и еще. Где-то началась нешуточная канонада. Василий покрутил головой, пытаясь определить направление. Бесполезно, гул шел со всех сторон разом. Вскоре к нему добавился новый звук. Низкое гудение. Звук приближался, шел сверху. Над лесом прошла четверка реактивных самолетов. Невысоко, километра три примерно. Студент напрасно щурил глаза, старясь разглядеть опознавательные знаки. Не видно. Слишком мелкие детали. Василий не мог даже определить тип самолетов. Истребители, штурмовики, фронтовые бомбардировщики, разведчики – фиг их поймешь.
Канонада стихла так же внезапно, как и началась. Зато вскоре на востоке затрещали автоматные очереди. Драка шла рядом. Может быть, даже на берегу Кашавы. Василий спешно натянул на себя подсыхающую одежду, покидал в сумку припасы. Лезть на рожон, в пасть кайсакам, он не собирался. Быстренько глянуть на карту – и бегом вглубь леса, придерживаясь направления вдоль Кашавы. Если карта не врет, у первого же притока надо поворачивать налево и так до холмов, с которых приток и берет свое начало.
Через час пути Вася вышел к просеке. Странно, на карте этой дороги нет. А между тем просека широкая и наезженная. Грунт под ногами утрамбован сотнями колес, ни травинки не растет. Только колея на колее. Перебегая через открытое пространство, Васёк заметил вынырнувший из-за поворота броневик. Над головой засвистели пули. Длинная тягучая очередь рубанула по кустам и деревьям, на голову молодого человека посыпались листья, ветки, кора.
Васёк бежит сквозь лес, не разбирая дороги. Спасение в скорости. За спиной гремят автоматные очереди. Бьют навскидку, по кустам. Надеются заставить дичь остановиться и принять бой. Хобот вам по самые гланды! Не дождетесь!
Минут через пятнадцать парень сбавляет скорость. Погоня идет по пятам. Слышится треск веток. Стрельба прекратилась. Надеются взять живым. Доносится громкое конское ржание. От этого звука Васька бросает в пот. Бегом!!! Парень перепрыгивает через лесной завал, ломится напрямик через кусты, перелетает через глубокую промоину с ручьем на дне. Быстрее!!!
Погоня расходится в стороны. Шум слышен и справа, и слева. Конница!!! Молодой человек и не думал, что в этом проклятом мире наряду с автоматическим оружием, танками, самолетами, рациями и монорельсовыми путями сохранится такой раритет, как регулярная кавалерия. И ведь по лесу скачут!
Впереди появляется спасительный овраг. Вася скатывается на дно, отпрыгивает от настигающей его лавины песка и земли, бежит по наваленному на дне хаосу древесных стволов. Чудом удерживается на скользкой подгнившей древесине. Падать нельзя. Падение – это смерть. Только вперед.
Противоположный берег оврага краснеет перед глазами стеной обрыва. Высоко. Молодой человек осматривается. Замечает склонившийся над оврагом куст орешника. Одна ветка свесилась вниз. Подпрыгнуть, ухватиться за ветку и подтянуться. Отчаяние придает силы. Если бы не погоня, Василий никогда в жизни не смог бы проделать такой трюк.
Вася отползает от кромки оврага. Как хорошо! Вставать не хочется. Надо! А вот и преследователи. К оврагу выезжают двое конных. Кайсаки переговариваются между собой, показывают пальцами на овраг, на что-то, лежащее на дне. Черт! Прямо на упавшем стволе стоит баллон с водой. И не свалился, не укатился под завал. Какая досада!
Конец ознакомительного фрагмента.