Глава 5
Вернувшись в контору, я быстро пролистал страницы тетради. Они были исписаны математическими уравнениями, странными символами и схемами. Ни одного слова. Настоящая головоломка, которую я очень хотел разгадать, но времени было в обрез, и я, сунув тетрадь во внутренний карман пиджака, начал готовить документы по беглецам. От работы меня отвлек звонок. Это был Лоренц.
– Есть новости, – заявил он, как только его лицо появилось на линзах очков. – Конкурирующая контора поймала одного парня. Он ошивался около того самого дома, где когда-то жил профессор.
Я напрягся. А вот и курьер нашелся.
– Когда?..
– Час назад. Так что можешь туда не соваться.
– Я только что оттуда вернулся.
– И?..
– Ничего. Профессор там не живет. Его дочь тоже. Только старуха. А что за парня там взяли?
– Обыкновенный курьер. Работает в одной небольшой фирме. Неделю назад им поступил заказ. Нужно было что-то забрать из этого дома и передать это что-то в руки некоего гражданина в Новой Зеландии. Парни у этих курьеров все заявки просмотрели. Действительно есть такой заказ.
– Думаете, этот некий гражданин и есть профессор?
– Не думаю. Поэтому по-прежнему нас интересует только его дочь. Ты должен ее поймать. Миллион кредитов.
– А что старуха? Ее арестовали? – поинтересовался я, стараясь вложить в свой голос максимум равнодушия, на которое только был способен.
– Да кому она нужна! Уверяет, что никого не видела, ничего не знает, вот только я ей не верю. Эх, знать, где там камеры слежения установлены – мы много интересного узнали бы.
Я хорошо понимал, о чем говорил шеф. Официально считалось, что камеры слежения в Центральной Америке, как и еще в парочке подобных мест, где находились самые злачные курорты мира, якобы не устанавливались. На самом деле скрытые камеры в этих местах были повсюду и предназначались для слежки за политиками и толстосумами. И желающих заполучить информацию о буйствах развлекающейся публики было много.
– А если запросить информацию со спутников? – предложил я.
Лоренц расхохотался:
– Софи, ты порой, как наивное дитя! С каких пор военные помогают Департаменту Безопасности? Они ненавидят друг друга. Забудь!
– Шеф, а вам не кажется странным, что той старухе явно больше ста пятидесяти лет, а ее никто не трогает?
Лоренц помолчал, а затем ответил:
– Кто их разберет. Это не наша забота. В списках беглецов она значится?
– Нет.
– Так почему у нас должна болеть голова?..
Ровно в пять вечера я прибыл в Дом Забвения и, быстро поднявшись на второй этаж, вошел в комнату ожидания. Мои беглецы находились уже там, под присмотром двух полицейских из ДОБ. По всей видимости, их уже успели накачать убойной дозой транквилизаторов – движения были заторможенными, а взгляды безжизненными и потухшими.
Кивнув полицейским, я направился к стойке администратора, за которой стоял полный мужчина в черном костюме. Проведя ладонью по густой шевелюре, он обратился ко мне:
– Вы Софи Краут?
– Да.
– У нас все готово для проведения ритуала. Вам осталось только подтвердить свой статус и получить деньги.
Я приложил ладонь к дисплею на поверхности стойки. Тот мгновенно считал мой биор и на нем высветились цифры. Пятьдесят?
Переведя взгляд на администратора, я спросил:
– Простите, но тут какая-то ошибка. Мне должны были перевести шестьдесят кредитов…
– Никакой ошибки нет, – ответил администратор и снова провел ладонью по волосам. К нам доставили пять беглецов. По десять за каждого. Итого пятьдесят.
Я обернулся. Пересчитав подопечных, я поманил к себе пальцем одного из полицейских и спросил:
– Где еще один?
– Скончался по дороге от разрыва сердца, – отрапортовал тот.
– Вы готовы? – услышал я за спиной голос администратора.
– Да. Готовы.
Он набрал на дисплее код, и раздвижные двери из непроницаемого матового стекла бесшумно разъехались в разные стороны, пропуская нашу группу внутрь.
Ненавижу эту часть своей работы. Каждый раз, когда я попадаю в Комнату Упокоения, меня прошибает пот. Я не раз задавался вопросом, что буду чувствовать сам, когда наступит мой черед. Может, к тому времени изменятся законы или все снова начнут быстро стареть, или наш мир перестанет существовать?.. Хотя, возможно, ничего не изменится и мне придется сделать этот чертов выбор: спокойно уйти из жизни под действием препаратов или бежать и скрываться, как это делают многие другие.
Нас уже ждали две женщины в длинных черных платьях с кружевными белыми воротничками. Пока полицейские снимали пластиковые наручники, я от нечего делать принялся рассматривать убранство комнаты, в которой не был месяца полтора. Она ничуть не изменилась. Все те же бежевые стены, приглушенный свет и светло-пепельные перегородки, делящие пространство на несколько частей. Интересно, какое количество уходящих ежедневно проходит через это место? Я начал было производить в уме арифметические действия, но от этого занятия меня отвлек администратор.
– Вы хотите присутствовать при подключении к капельницам? – услышал я его вопрос.
– Нет, увольте. Предпочту, если за меня это сделает кто-нибудь другой.
– Тогда Вы можете идти. Если хотите, я выпущу Вас здесь, но лучше через основной зал. Оттуда ближе к порталу.
– Знаю.
Направляясь к выходу, я краем глаза видел, как беглецов по очереди уводят за перегородки. Там, уложив их на красиво убранные каталки, им наденут наушники, а в вену введут иглу от капельницы, в которой их дожидается «Зов Предков» – специальный коктейль для безболезненного ухода из жизни.
В основном зале было многолюдно. Пришедшие проститься томились в ожидании: одни просто стояли, уткнувшись в свои гаджеты, другие тупо слонялись из стороны в сторону, а третьи смотрели рекламу на телепанелях.
Я стал пробираться к выходу, и тут мой взгляд наткнулся на лицо молодой женщины. От неожиданности я чуть не споткнулся. Это была она – женщина со старинной фотографии. Один в один. Только моложе и волосы темнее. Дочь профессора? Возможно.
Мисс Зарин стояла около заплаканной женщины и о чем-то тихо с ней разговаривала. Почувствовав, что на нее кто-то смотрит, она повернула голову в мою сторону и замолчала. Глупо было стоять и продолжать пялиться на нее. Мне ничего не оставалось, как подойти к ним.
– Добрый вечер, – поздоровался я, не сводя глаз с мисс Зарин.
Она ничего не ответила, только кивнула в ответ, а ее спутница спросила:
– Вы пришли попрощаться с Фрэнком?
– Да, – соврал я уже четвертый раз за день.
Женщина слабо улыбнулась и сказала:
– Я совсем не помню вас. Простите, но у меня сейчас такое состояние…
– Понимаю, – отозвался я и слегка пожал протянутую мне руку.
– Спасибо, что нашли время. Это так странно. Я сообщила всем, кто знал Фрэнка, но, как видите, пришли только вы и Лизи.
Вот, значит, как. Ее зовут Лизи…
– Вы работали вместе с моим мужем?
– С кем? – не понял я.
Дочь профессора удивленно приподняла одну бровь, а женщина повторила:
– С моим мужем. С Фрэнком.
– Ах, да, – спохватился я. – Нет-нет, встречались иногда.
– Встречались? – женщина сильно сжала в руках небольшую сумочку. – Последние двадцать лет Фрэнк не выходил из дома…
Я поспешил перевести разговор, и, обратившись к Лизи, сказал:
– Давно мечтал с вами познакомиться, мисс Зарин.
От неожиданности та вздрогнула:
– Я не понимаю…
Она не успела договорить. Появились первые каталки с усопшими, и ее спутница, громко всхлипнув, устремилась к одной из них. Лизи поспешила следом.
Я не знал, что мне делать. С одной стороны, я представился знакомым покойного, а с другой, мне абсолютно не хотелось ломать комедию скорби. На мое счастье, сотрудники Дома Забвения не дали растянуть процедуру прощания, и каталки очень быстро увезли в крематорий.
Поддерживая под руку жену Фрэнка, Лизи повела ее к выходу. Я не мог отпустить ее просто так. Догнав женщин у самого порога, я обратился к мисс Зарин:
– Простите, но нам обязательно нужно поговорить.
Лизи в недоумении посмотрела на меня:
– Вы же видите, я сейчас не могу. Позвоните мне завтра. Вы знаете мой номер?
– Это не может ждать до завтра, мисс Зарин.
Жена Фрэнка посмотрела на Лизи и тихо произнесла:
– Не беспокойся за меня, девочка, со мной все будет хорошо. Жаль, что твой отец не смог приехать.
Женщина нежно обняла дочь профессора, и та поцеловала ее в щеку. Слабо улыбнувшись, вдова Фрэнка дотронулась до моей руки и после этого покинула Дом Забвения.
Лизи проводила ее взглядом и повернулась ко мне. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего:
– Кто вы такой? – строго спросила она.
– Мисс Зарин, – начал я.
– Я не мисс Зарин, – перебила она меня, – и я не понимаю, почему вы уже третий раз обращаетесь ко мне подобным образом.
Я опешил. Ошибиться я не мог. Я был уверен на миллион кредитов, что передо мной стоит дочь профессора.
– Профессор Артур Зарин ваш отец?
– С чего вы это решили? – приподняв одну бровь, спросила Лизи.
– Да или нет?
– Что вы хотите? Я позову охрану!
– Это ваше право, мисс Зарин, но, если вы заметили, я пока вежлив с вами.
Она, отскочив от меня, крикнула:
– Это называется вежливость?!
Несколько любопытных взглядов устремились в нашу сторону.
– Давайте не будем привлекать к себе внимание, – устало сказал я. – Тем более что охрана вам не поможет. Я – ловец, и она будет полностью на моей стороне.
– Ловец? – от страха у нее расширились зрачки.
И так постоянно! Никто не любит ловцов. Можно подумать, что это мы издали закон, запрещающий жить больше ста пятидесяти лет. Бред! Но нас избегали и боялись, словно мы прокаженные.
– Да, ловец, – подтвердил я. – И мне не хотелось бы применять силу. Итак, начнем сначала. Артур Зарин ваш отец?
– Предположим, – настороженно ответила Лизи.
– А если хорошо подумать?
Лизи прищурила глаза и, склонив свою голову чуть набок, спросила:
– Скажите, я похожа на идиотку?
– Нет.
– Тогда с чего вы решили, что я сдам вам папу? Да, он нарушил закон и купил мне другой биор, но это ведь не сверхпреступление. Тем более прошло столько лет…
– Во-первых, я ничего не решал. Во-вторых, у меня есть то, что очень заинтересует вашего отца. Ну а в-третьих, в розыске находитесь вы.
– Я?! – Лизи ошарашенно уставилась на меня.
– Да, и арестовать я должен вас. Почему? Этот вопрос не ко мне, я лишь исполнитель.
– Скажите, – сделав шаг назад, спросила дочь профессора, – откуда вы знаете, что я – это я?
– Это не имеет значения.
Лизи молча изучала мое лицо. Наконец она сказала:
– Хорошо. Позвольте мне позвонить отцу. Это все какое-то недоразумение, нелепость, и я уверена, что он во всем разберется.
Обычно я сразу скручиваю беглеца, но в данном случае она им не являлась, и я, кивнув головой, ответил:
– Да, конечно.
Пока Лизи говорила по виркому, я, облокотившись о широкую стойку с брошюрами, не сводил с нее глаз. Она была совершенством. Невысокая, тоненькая, словно тростинка, с небольшой грудью и бесподобными ногами. В ней была та изюминка, что сводит с ума. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, у нас мог бы завязаться роман. Мне нравилось в ней все: и как она, разговаривая, пытается заправить непослушную прядь волос за ухо, и как хмурит свой гладкий лоб, и как покусывает свою нижнюю губу. Я смотрел на нее и не мог оторваться.
И именно в тот момент, когда я любовался точеной фигуркой Лизи, одной толстой тетке, проходившей мимо, приспичило остановиться напротив меня, загородив своими необъятными габаритами дочь профессора. Движением руки я попросил ее отойти в сторону, но она, нагло усмехнувшись, повернулась ко мне спиной. Выругавшись, я направился к тому месту, где стояла дочь профессора, и обнаружил, что мисс Зарин исчезла!.. Только что здесь стояла и разговаривала по виркому, а теперь ее нет – она улизнула, воспользовавшись ситуацией. Во мне вспыхнула ярость. Даже не знаю, из-за чего больше. То ли оттого, что из-за собственной глупости потерял хорошие деньги, то ли от обиды, что со мной так подло поступили. Я, как подорванный, завертелся на одном месте, и тут мой взгляд наткнулся на ту самую жирную корову, что загородила от меня дочь профессора. Она все еще стояла на том же самом месте и с довольным выражением лица уплетала пирожное внушительных размеров. Меня стало обуревать только одно желание – свернуть ей шею.
Я с детства не переношу людей больших размеров. Возможно, из-за того, что в школе надо мной постоянно измывался один толстый гаденыш, а детская психика вещь ранимая. Увидав мой взгляд, женщина засунула в рот остаток сладкого и с набитым ртом пренебрежительно бросила:
– Чего уставился, урод?
Я сжал пальцы в кулаки и медленно двинулся на нее.
Ее лицо исказилось, а в маленьких, заплывших жиром, глазках вспыхнул страх.
– Билли, Билли! – завопила она во всю мочь.
Заметив краем глаза какое-то шевеление, я повернул голову и в тот же миг получил мощный удар прямо в скулу. Не удержавшись на ногах, я отлетел в сторону и врезался в стоявшую неподалеку каталку с покойным. Падая, я опрокинул ее на себя, и покойник, свалившись, откатился в сторону. Несколько женщин закричали. Выбравшись из-под каталки, я потер ушибленную скулу, стукнул себя ладонью по лбу и, с трудом поднявшись на ноги, попытался сфокусировать свой взгляд на Билли. Мне это удалось, и я увидал перед собой довольно рослого, накачанного парня. Рядом с ним, пытаясь подпрыгивать на отечных ногах, продолжала верещать тетка:
– Врежь ему, Билли, врежь! Еще раз!
На мое счастье к нам подбежала охрана. Если бы не они, думаю, Билли успел бы размазать меня по стене…
Оказавшись на улице, я первым делом, надев очки, соединился с программой уличных камер. Введя пароль, я подключился к панорамному обзору всех близлежащих улиц и переулков. Лизи нигде не было видно. Тогда я переключился на камеру, установленную напротив выхода из Дома Забвения, и ввел приблизительное время побега. Перед моими глазами пошла запись. Вот жена Фрэнка вышла на улицу, постояла немного и направилась в сторону портала. Я чуть ускорил запись и остановился, когда увидел, как из дверей выбежала дочь профессора и что есть мочи побежала в сторону станции. Это плохо. Если она прошла через портал, я не смогу отследить ее передвижение. Но то, что я увидел дальше, обрадовало и расстроило меня одновременно: из соседнего переулка на большой скорости выскочил электромобиль и сбил бежавшую по улице Лизи. Ее, словно тряпичную куклу, отбросило в сторону, и она упала прямо на тротуар. Не останавливаясь, мобиль скрылся. Лизи, держась за левый бок, медленно поднялась на ноги и, сильно хромая, направилась к небольшому магазинчику. Открыв дверь, она вошла внутрь. Развернув камеру под нужным мне углом, я прочитал вывеску: «Элитный чай из Зазеркалья». Теперь я знал, где могу найти беглянку.