Неразгаданные истории в Истории Франции. II. Основная часть (Морис Леже, 2016)

Загадочное исчезновение первых жителей Франции

Официально считается, что историю Франции надо отсчитывать от 52 года до н. э., когда Юлий Цезарь окончательно завоевал Галлию, сегодняшнюю территорию Франции. «Записки о Галльской войне», написанные Цезарем, считаются первым документом об истории Франции. Но есть и другое мнение о начале истории Франции. Мало кто знает, но это очевидно, что Франция является мировым центром первобытного, как говорят, «доисторического» человека» (более 300 музеев, большая часть которых находится прямо на местах археологических раскопок!). Почему именно «доисторического»? Ведь История народа не может быть доисторической и восходит всегда к древнейшим временам. Согласно последним археологическим открытиям, можно констатировать, что первый «человек» появился на территории Франции около 700 000 лет до н. э., и то был Гомо Эректус (Homo Erectus). Он уже умел добывать огонь и жил большими группами или поселениями возле пещер и скалистых навесов. У него были уже зачатки разговорной речи. Наиболее известные стоянки такого Человека были обнаружены в Сен-Ашёль (в восточной части города Амьена, ашельская культура), в гроте Тотавель (возле города Перпиньян) и в Терра Амата (в Ницце). Но около 60 000 лет до н. э. во Франции появляется новая раса людей – Неандертальцы (Homo Sapiens Archaïque), которые просуществовали во Франции приблизительно до 35 000 до н. э. (в остальной части Европы до 40 000 лет до н. э.). Неандертальцы не только создавали первые орудия труда «бифасы», но и совершали захоронения своих близких, украшая их могилы цветами и пищей. Что это могло бы означать: веру в бессмертие? веру в воскрешение? При этом, возможно, Неандертальцы были каннибалами. Их физические особенности отличались более крупными чертами и были более приближены к звериным (в нашем понимании). Неандертальцы были невысокого роста от 155 до 165 см. Объём мозга был от 1 200 до 1 600 куб. см (для сравнения, у современного человека он составляет всего 1 350 куб. см). Тела Неандертальцев были густо покрыты рыжими волосами. Но этот факт спорный, т. к. исторически его трудно доказать, поскольку волосы не сохранились на найденных останках этого типа человека. Некоторые исследователи всё же утверждают, что Неандерталец был безусым и безбородым. Можно только утверждать, что морфология Неандертальца имела свою специфику. В частности, глазные отверстия на черепе Неандертальца были очень большими, надбровные дуги сильно выраженными, на верхней челюсти отсутствовали впадины для клыков, челюсти были широкими и сильно выступающими, подбородок был маленьким, лоб был узким, а задняя часть черепа была сильно вытянута назад.

Основные исторические следы Неандертальцев во Франции были обнаружены в Дордони (Лаферрасси), возле Монпелье (Лортюс), в Шаранте (Лакина), в Коррезе (Шапель-о-Сен). Там же были созданы на месте и музеи.

Несколько позже, около 40 000 лет до н. э. во Франции появилась и другая разновидность человека – Кроманьонцы (Homo Sapiens Sapiens), и для них Франция также стало страной обитания. Именно Кроманьонцы считаются нашими бесспорными предками. Морфология Кроманьонцев очень схожа с современным человеком. Его рост достигал уже 1 м 80 см. Череп уже был более правильной формы. Кроманьонец был создателем более 200 разновидностей орудий труда из кремния. Он у мел обрабатывать дерево, кость и бивни мамонтов. Появляется иголка с ушком. Главное достижение Кроманьонца – это создание первых наскальных рисунков. Появляются зачатки искусства. Кроманьонцы проявили себя как создатели первых произведений искусства. Кстати, название происходит от имени французского фермера Кро-Маньон (Cro-Magnon), на территории владений которого были обнаружены первые останки этого типа человека (во Франции, в Дордони). Согласно последним генетическим исследованиям, они пришли из Средней Азии, пройдя через сегодняшнюю территорию России.

Наиболее известные стоянки Кроманьонцев во Франции находятся в Дордони и в Жиронде. Знаменитая пещера «Ласко-II» сегодня поражает туристов своими цветными рисунками древнейших животных: зубры, единороги, олени, лошади Пржевальского, доисторические медведи. Эти шедевры первобытного человека датируются 18 000 лет до н. э. В целом Кроманьонцы считаются предками европейцев, нашими пра-пра-прадедами.

Таким образом, Кроманьонцы и Неандертальцы проживали во Франции, на одной территории, часто очень близко: одни на одном берегу реки, другие на другом. Это мирное сосуществование продолжалось около 5 000 лет. Во всяком случае никаких следов сражений и коллективных убийств не было обнаружено (как сейчас говорят – не было геноцида), и в это же время Неандертальцы исчезли с географической карты Франции около 35 000 лет до н. э. Вот здесь – то и возникает загадка. А почему коренное население Неандертальцев исчезло, уступив место пришельцам Кроманьонцам? Ведь Неандертальцы лучше знали свои земли обитания. Они также владели искусством изготовления орудий труда из кремния и кости. Но, самое главное, они хоронили своих собратьев (очень важный признак эволюционного развития). Но всё же они вымерли, несмотря на свой достаточно высокий уровень развития. Что же произошло между 40 000 и 35 000 лет до н. э.? На этот счёт есть несколько гипотез, наиболее вероятных:

а) Первое, что пришло на ум учёным – это изменения климата. «Стало что-то холодать, не пора ли умирать». Но похолодание не обрушилось со скоростью света, и у людей было время адаптироваться и приспособиться к холодному климату. Тем более, человек уже владел огнём во Франции приблизительно с 400 000 лет до н. э. Потом, Неандертальцы исчезли по всей Европе почти в одно время, даже там, где было теплее.

б) По другой версии Неандертальцы вымерли из – за их социально-психологической неприспособленности к дальнейшей эволюции. Они жили индивидуально, отдельными семьями, рано вступали в половые отношения, медленно передавали жизненный опыт молодому поколению. Но что им мешало вступать в совокупление позже, а молодому поколению уделять больше внимания? До этого же они психологически менялись и эволюционировали от более простых форм своих предшественников!

в) Следующая версия – версия, близкая к вышеизложенной и связанная уже с характером труда. Неандертальцы были охотниками на животных. Они выходили на охоту всем семейством. Разделения труда не было. При этом вели кочевой образ жизни. При таком образе жизни не могло быть большого количества детей в семье, а значит, система выживания популяции будет уменьшаться.

г) Нельзя не упомянуть и о возможности существования чрезмерного гомосексуализма в среде Неандертальцев. Это феномен, который мог иметь место в бесклассовом и безрелигиозном обществе, свободном от каких-либо моральных устоев. Ведь при постоянных физических нагрузках во время беспрерывных охот мужчины больше тяготеют к себе подобным. В греческой Спарте гомосексуализм процветал и поощрялся в армии, что делало действия воинов более слаженными и эффективными. Но в этом случае детей рождалось бы меньше, чем это было бы нужно для выживания. Это был, как бы, путь лёгкого, но ложного выживания. Легко на охоте, вот уже и мамонта удачно завалили, да выжить потом не получилось (детишек-то не хватило).

д) Более жуткая версия – то, что Неандертальцев погубила практика каннибализма. Через человеческое мясо они будто бы заражались тяжёлыми заболеваниями и постепенно вымирали. Но эта версия не имеет серьёзных археологических подтверждений. Мы имеем только некоторые следы-намёки на подобную практику (кости человека рядом с костями животных, обнаруженные на стоянках Неандертальцев). Да и Кроманьонцы не стали бы жить мирно по соседству с людоедами.

е) С открытием нового метода исследования, анализа ДНК, появилась и новая версия: Неандертальцы были генетически несовместимы с Кроманьонцами и не могли поэтому иметь совместных детей, т. е. метисов. Но позже этот же анализ стал утверждать, что в современном европейце, в его геноме содержится от 1 до 5 % генетического фонда Неандертальца! Только в Африке, южнее Сахары, не было обнаружено подобных следов в африканской расе. А значит, совместные половые скрещивания были. За 5000 лет совместного существования во Франции на общих территориях у Неандертальцев и Кроманьонцев могло быть до 300 поколений, которые могли бы вступать, даже пусть редко, но в смешанные совокупления. Постепенно на генетическом уровне будто бы и произошло поглощение Неандертальцев Кроманьонцами, что объясняет наличие следов их общности, сохранившихся в геноме современного человека.

ж) Наконец, возможно, что было всё проще – просто-напросто Неандертальцы обленились и перешли в маргинальную группу людей. Такой феномен существует в человеческом обществе (бродяги, монахи-отшельники, цыгане и т. п.). Действительно, Неандертальцы предпочитали вести кочевой образ жизни, в то время как Кроманьонцы вели оседлый образ жизни. При оседлом образе жизни человек имеет большую возможность для рекреации, а значит, большую тенденцию к демографическому росту. Именно демографический рост Кроманьонцев мог сыграть решающую роль в выживании в условиях похолодания и появления трудностей с пропитанием. Эту версию подтверждают и рассказы (как фольклорного, так и документально-исторического характера) о сосуществовании странных людей необычной морфологии, проживающих в пустынных местах. Подобные свидетельства продолжались обильно публиковаться во Франции вплоть до XVIII века. В северных странах их называли «снежным человеком».

Первое упоминание во Франции о человеке с морфологией Неандертальца, или «снежного человека», восходит к Средневековью – это «Роман об Александре», где рассказывается о том, что будто бы ещё Александр Македонский повстречал такого человека, волосатого «как дикая свинья», не владеющего речью. Когда Александр предложил ему еду в виде жареного мяса и фруктов, тот отказался. А когда дикарь увидел обнажённую перед его глазами девушку, то пытался её захватить в свои объятия. После этих экспериментов Александр решил сжечь этого «неандертальца», который, в свою очередь, проявил ужас при виде огня. Подобный гоминид описан и в других романах XII века. Может быть, не случайно, король Франции Карл VI, предрасположенный к безумству, однажды устроил праздник-оргию с образами дикарей, обросших шерстью. А самого короля покрыли паклей с помощью клея, чтобы он был похож на «неандертальца». К несчастью, огонь от свечи попал не только на короля, но и на его приближённых, переодетых подобным образом. Четверо придворных сгорели, а короля спасла одна придворная дама, накрыв своим платьем. Говорят, после этого Карл VI лишился ума окончательно. Такого «неандертальца» во Франции долгое время называли «Гомо троглодитом» (l’Homo troglodyte) или «Бретусом» (le Bretous) в Альпах, или «Афаром» (l’Afar) в Ардеше. Не следует путать эти существа с «Кретинами» (les Crétins) – также обитателями Альп, но только которые отказывались есть пищу с солью (на соль в это время был большой налог), что при нехватке йода приводило к умственной отсталости (кстати, отсюда происходит русское слово «кретин»). До 1650 года Бретусов и Афаров встречали в пустынных местах, но только мельком. Они сразу же прятались. Выходили на добычу пищи только ночью. На человека не нападали. Об этих человекообразных существах упоминают в своих книгах такие учёные-натуралисты и писатели, как Буффон, Кювье, Линей, Бонтиус и Монтескьё.

Согласно непрерывности, необходимой для эволюционной цепочки, Неандертальцы должны быть потомками нам известных гоминидов и, прежде всего, Гомо Эректуса. Но от какого Гомо Эректуса: от того, который первым пришёл во Францию около 700 000 лет до н. э., или от того, который проживал в районе Ближнего Востока (сегодняшняя Палестина, Сирия, Израиль) и переселившийся позже? Первое появление Неандертальца во Франции датируется пока около 60 000 лет до н. э. Если это не мутация (вообще-то для неё достаточно 500 000 лет), куда же тогда делся тот Гомо Эректус, что был во Франции до прихода в неё Неандертальца? Ещё одно исчезновение?

Остаётся только обратиться к священному писанию Торы, из которой заимствован текст для нашего христианского Ветхого Завета. В частности, в книге Первой (Бытие, глава IV) можно прочесть, что сыновьями Адамы и Евы были Каин и Авель. Каин убил своего брата Авеля. За что Бог обрёк Каина на вечное скитание (т. е. на кочевой образ жизни). Каин испугался не изгнания, а того, что его убьёт какой-то «первый житель» (напомним, что Райский сад по Библии находился в Эдеме, на юге сегодняшней Турции, а самого древнего Неандертальца обнаружили недалеко от этого места в Израиле). В ответ на страхи Каина Бог даёт ему специальный знак, «дабы первый житель не поразил его». Невольно возникает вопрос: а кто этот житель, существующий вне цивилизованного мира? Не идёт ли речь в Писании, конечно, в аллегорической форме, о существовании какого – то давно существующего дикого рода, иными словами, не идёт ли речь о нашем Неандертальце? И ещё интересный факт – на ком же женился впоследствии Каин? – если в это время Богом был создан пока что только род Адама и Евы. От этой связи Каина с какой – то незнакомкой (поздние тексты будут считать её сестрой самого Каина!) родился сын Енох, от которого и пойдёт злой род в человечестве, род людоедов и убийц. А у Адама и Евы родится, в свою очередь, ещё один сын, но уже хороший, добрый, благочестивый Сиф. От него и пойдёт наш род цивилизованных людей. Получается, что Каин – это есть прототип Неандертальца, а Авель и Сиф – это прототипы Кроманьонца. Такой иносказательный язык не лишён глубокого смысла. До сих пор мы встречаем людей, рождённых как с внешними признаками, так и с внутренними, психологическими, чертами Неандертальца. А как иначе можно объяснить появление маньяков, садистов, экстремистов различных сортов. Как показывает практический опыт, при хорошем воспитании и у хороших родителей рождаются иногда настоящие вампиры. Геном каждого человека заключает в себе огромную генетическую память прошлых поколений. Нет настоящего без прошлого. Но это уже другая история, раскрытая в другой главе – «Ужасные истории в Истории Франции».

Реконструкция Неандертальца при входе в музей городка Тотавель (Франция)

Задание для пытливого Историка

Откуда происходит слово «Неандерталец», и где впервые нашли его останки? Нет ли в этом некого парадокса?

Самая загадочная королева Франции

Обращаясь к историческим истокам франко-русских отношений, в первую очередь вспоминают об Анне Ярославне, дочери Ярослава Мудрого, ставшей супругой французского короля Генриха I, а также и графиней де Валуа. При этом, оставаясь яркой исторической фигурой, Анна окутана и загадками Истории. Можно сказать, что она самая спорная и самая загадочная личность из всех королев Франции. Во-первых, в самой Франции об эпохе Генриха I мало что известно (прошла почти целая тысяча лет). Во – вторых, история французских королев, в общем-то, мало описана, поскольку во Франции всегда существовал так называемый «салический закон», по которому женщина не имела права быть на престоле без мужа – короля. В-третьих, о королевах Франции мало написано, поскольку они были, как правило, иностранного происхождения, а значит, во всех грехах винили именно их. В – четвёртых, во Франции всегда мало интересовались историей далёких восточнославянских народов, предпочитая экзотический Ближний Восток. Поэтому скромная персона принцессы из Киевской Руси никогда не привлекала большого внимания со стороны серьёзных французских историков. А может быть, и напрасно. Ведь Анна – это также история Франции.

Что касается года рождения и смерти Анны Ярославны, нам они точно не известны. Возможно, она родилась около 1024 года, а скончалась, предположительно, в 1089 году. Можно только сказать с уверенностью, что день её смерти надо поминать 5 сентября. В монастыре Святого Викентия, основанного Анной в 1060 году, до сих пор отмечают этот день торжественной мессой, после чего аббат приглашает 18 бедных вдов на памятный ужин. Похоже, что монахи аббатства Святого Викентия сохранили эту древнюю традицию. В этом смысле имя «Анна» заслуживает особого внимания. Оно происходит от древнееврейского «Hannah», что означало «любимая Богом». Так называли мать пророка Самуила в Ветхом Завете. В греческом варианте до нас это имя дошло в форме «Αγία» или «Άννα», что в латинском дало форму «Anna», и так называли уже мать Святой Марии. Впервые имя «Дева Мария» появляется только во II веке и ещё в неканоническом евангелие «Протоевангелие Святого Якова». У Евреев была также мужская форма этого имени «Hanan», что дало позже имена «Yohanan», затем во французском «Jean» и в русском «Иван». В эпоху старой монархии во Франции некоторые мужчины носили это имя, к примеру, так звали маршала Франции при Франциске I-ом (Anne de Montmorency). День почитания Святой Анны – 26 июля. В сербском языке эта форма сохранилась как «Ана» (с одной буквой «н»). А это значит, что в старославянском также была только одна буква «н». Именно так и писала своё имя Анна Ярославна, как будет показано ниже. В современном украинском языке «Анна» превратилась в «Ганну». Часто путают имя «Анна» с именем «Агнесса». Агнесса была святой мученицей в 350 году. Этимология слова происходит от греческого имени «Агнос», что означало «целомудренная, чистая». Святая проживала в Риме. День её почитания – 21 января. Агнессу изображали, как правило, с ягнёнком (по-фр. «agneau», откуда появилось слово «агнес» как символ чистоты и жертвенности Христа). В латинском языке это имя писалось как «Agnes», во французском как «Agnès» (позже мы вернёмся к этому имени, ища место захоронения Анны Ярославны). Таким образом, день Святой Анны отмечают у Католиков 26 июля, а Агнес – 21 января, а не 5 сентября. А значит, можно с большей уверенностью говорить о том, что день смерти Анны действительно приходится на 5 сентября.

Само имя «Анна», по всей видимости, было очень популярно в Киевской Руси и в Греции. Первой женой великого князя Владимира, крестителя Руси, была Анна Византийская (неродная бабушка нашей Анны Ярославны). Первая супруга Ярослава Мудрого также имела имя Анна, которую захватил в плен в 1018 году и не вернул польский король Болеслав Храбрый. Традиционно считается, что Ярослав Мудрый, отец Анны, родился от первого, уже христианского брака, от Рогнеды Полоцкой. В это же время существует гипотеза французского историка Арриньона и других историков, согласно которой Ярослав Мудрый был сыном византийской царевны Анны. Может быть, Анну Ярославну и назвали в честь предшествующих ей Анн? И, прежде всего, в честь её бабушки, но тогда не Рогнеды, а Анны Византийской? В доказательство этой гипотезы можно было бы напомнить, что сама Анна Ярославна назовёт своего первого сына именем «Филипп» в честь того, что она происходила будто бы по женской линии от отца Александра Македонского, от Филиппа II (кстати, слово «Филипп» означает «любитель коней»). Анна Византийская была как раз родом из македонской линии!

Если исходить из даты рождения 1024 года, то Анне в момент бракосочетания с Генрихом было в 1051 году уже 27 лет, по тем временам возраст старой девы. О какой красоте тогда могла быть речь, слухи о которой будто бы дошли до вдовствующего Генриха из далёкой Киевской Руси?

Ещё в молодости Генрих был помолвлен с дочерью императора Священной Германо-римской Империи Конрада II, но будущая невеста скончалась до свадьбы в расцвете сил. Тогда Генрих всё же вступил в брак в 1034 году, взяв в жёны дочь маркграфа Западной Фризии Людольфа (Северная Голландия), Матильду Фризскую. Но в 1044 году молодая супруга скончалась во время родов. Внезапно овдовев, Генрих I решил жениться на принцессе из далёкой Киевской Руси. Почему? В XIX веке возникло романтическое представление о том, что суеверный Генрих будто бы отчаялся найти невесту с дальними родственными корнями (близость родственных связей в брачных узах осуждалась Церковью) и, узнав о неописуемой красоте Анны, решился на брак именно с ней. Но не надо забывать, что в XI веке никакой любви, в нашем чувственном понимании, тем более на расстоянии трёх с половиной тысяч километров не могло быть и речи в эпоху прагматических и жестоких отношений между враждующими родами и королевствами. Конечно, можно было бы найти невесту и поближе, и моложе. Миф о том, что Генрих искал брак дальний, не родственный в седьмом колене, не выдерживает критики. Короли часто нарушали это правило, даже идя вопреки воли Римского папы. Папа не имел в это время большой власти над местными епископами. «Dictatus Papae» появится только в 1275 году. Для исторической объективности необходимо рассмотреть и другие брачные союзы по соседству. Так, бракосочетание императора Священной Германо-римской Империи Генриха III Чёрного с французской Агнессой, дочерью герцога Аквитании и Пуату Гильома V должно было послужить сохранению мира на Западе и обеспечению сильной власти Генриха III над королевством Бургундии (не путать с герцогством Бургундия) и Италией. На встрече под Ивуа-сюр-Шер Генрих I Французский неохотно дал согласие на этот брак. Обручение состоялось в Безансоне в 1043 году. Протесты аббата Зигфрида Горцкого по поводу близкого родства вступающих в брак не были приняты во внимание. Римский папа Венедикт IX, подчиняющийся Генриху III, так же как подчинялся его отцу, санкционировал не соответствующий канонам брак Генриха III. В озможно, этот брак и был толчком к браку Генриха Французского с Анной Ярославной.

Каковы же были главные мотивы этого «дистанционного» брака? Ярослав Мудрый практиковал такие браки и для своих других детей, что было типично для средневековой Европы. Елизавета стала женой норвежского короля Харальда Суворого. Анастасия стала женой короля Венгрии Андраша I. Изяслав женился на сестре польского короля Казимира I Гертруде. Святослав во втором браке женился на австрийской принцессе Оде, дочери графа Леопольда. Вс еволод женился на греческой принцессе, дочери византийского императора Константина IX Мономаха. Ярослав, дав своё согласие на брачный союз своей дочери Анны с французским королём, обеспечивал себе надёжные тылы на Западе для защиты своих западных границ (на Русь нападают с юга хазары, печенеги, а затем половцы). Со стороны Франкии (старое название Франции) брак также был не безынтересен. Священная Германо-римская Империя была рядом. Её внимание от маленькой Франции (приблизительно сегодняшние границы Парижского региона) могла отвлечь только сильная Киевская Русь, которая также враждовала с Польшей и угрожала Византии. Ярослав Мудрый попытался захватить Царьград ещё в 1043 году, но эта попытка не удалась.

Существует версия, как Король узнал о существовании Анны, ведь тогда не было современных нам средств связи. Предполагают, что Генрих узнал о существовании Анны через племянницу своей первой жены Матильды, т. е. через Оду Штаденскую, которая вышла замуж за русского князя Святослава Ярославича. Однако этот брак, по расчетам исследователей, вряд ли мог быть заключён ранее 1050-х годов.

Тот факт, что Матильда Фризская, первая супруга Генриха, была дочерью императорского сына Людольфа Фризского, даёт возможность полагать, что первый брачный союз Генриха предполагал политический союз со Священной Германоримской Империей, но неожиданная смерть молодой супруги во время родов сделал этот план нереальным. Если со Священной Империей союз не получился, то следовало этому искать альтернативу. Видимо, в этот момент взгляд и был устремлён на Восток. В этом смысле Киевская Русь могла быть хорошей военно-политической опорой для Франции, тем более что польский король Казимир I Восстановитель женился на сестре Ярослава Мудрого Добронеге в 1042 году и заключил мир с Киевской Русью.

Анна Ярославна считается самой младшей дочерью из трёх дочерей киевского князя Ярослава Мудрого и шведской принцессы Ингегерды или Ирины (от второго брака). Но сколько было дочерей? Даже это сомнительно. В Софийском Соборе Киева показывают Ктиторскую фреску с изображением якобы дочерей Ярослава Мудрого. Но где изображена сама Анна. Из четырёх фигур надо выбрать одну. По одной версии у Ярослава было три дочери: Анна, Анастасия, Елизавета, а по другой четыре: Анна, Анастасия, Елизавета и ещё Агата. Но, к сожалению, киевская фреска была переписана в XIV веке и потеряла свою идентичность. Однако, как показала расчистка Ктиторской фрески, изначально здесь были представлены сыновья Ярослава Мудрого, а не дочери: Владимир Ярославич, княживший в Новгороде, Изяслав Ярославич, которому предназначался киевский престол, Святослав Ярославич и Всеволод Ярославич. Подмена произошла из-за многочисленных неудачных «обновлений» и реставраций. Наиболее древнее изображение Анны – королевы Франции сохранилось лишь в рукописи «Большая Хроника Франции», написанной в Сен-Дени (в Париже) между 1332 и 1350 годами, где она изображена с Генрихом во время бракосочетания в Реймсе. Черты лица Анны теряются в туманной неопределённости веков. Но такая важная деталь лица, как причёска, может быть реконструирована. Как известно, в древности на Руси девушки ходили с распущенными волосами, и только замужние женщины заплетали косы, скручивая их на голове в «улитку». Именно так изображена Анна в «Большой Хронике Франции»! Что касается статуи Анны в аббатстве Святого Викентия, который она основала возле Парижа в Санлисе, то на этой статуе отчётливо вырисовываются длинные косы. Похоже, что такие косы действительно носили в средневековой Франции. Во всяком случае, Святую Женевьеву именно так изображают во Франции с древнейших времён. Менее реалистично Анна изображена в центре города Санлиса (куда королева-вдова уединилась после смерти супруга Генриха I). Статуя создана в наше время при участии Украины и мэрии Санлиса. В этой статуе Анна Ярославна изображена с распущенными волосами, с огромными серёжками из какой-нибудь арабской лавки, смело шагающая навстречу новым амурным победам, что не соответствует историческому портрету киевской принцессы XI века. Скорее всего Анна прибыла в Реймс в меховой шапке с платком, под котором были заплетены русые волосы.

Но ещё в 1049 году из Парижа в Киев были посланы сваты (первое посольство). Второе будет в 1051 году с целью привести уже невесту во Францию. Второе посольство было представлено в лице шалонского епископа Роже II, Моского епископа Готье и Госселина де Шони. К этому моменту прослеживается некая общность интересов Империи и Киевской Руси. При этом Польша в лице Казимира оказалась ближе к Киеву через брачные узы Казимира с сестрой Ярослава Мудрого. Поэтому путь Анны был вне опасности и мог проходить через Польшу, Священную Империю и так до Франции (от Киева до Кракова – около 1300 км, от Кракова до Праги – около 650 км, от Праги до Регенсбурга – около 400 км, от Регенсбурга до Реймса (Франции) – около 1000 км, от Реймса до Парижа – около 180 км). Таким образом, путь Анны из Киевской Руси составил не менее 3 500 км. Невесту на всём пути наверняка сопровождал огромный отряд охраны. Анна везла с собой приданое в виде прекрасно отчеканенных золотых византийских монет. А вот сколько было мешков таких монет? Об этом можно только догадываться. До нас дошли также сведения, что Анна везла с собой во Францию и драгоценности. В её багаже был знаменитый гиацинт, который был ей подарен от Генриха во время обручения и который войдёт позже в убранство французской короны. В 1534 году он составлял 300 карат и оценивался приблизительно в 20 000 золотых экю (самый большой в мире). Сегодня самый большой в мире дошедший до нас составляет едва 76 карат! Что это – миф или реальность? Мы знаем только то, что этот гиацинт был подарен королём Людовиком VI, внуком Анны Ярославны, в момент его болезни аббатству Сен-Дени для украшения короны «Шарлеманя», с хранящимся на ней шипом с Тернового Венца Христа (сам Венец, как известно, будет приобретён Людовиком Святым позже, в XIII веке). Естественно, что далёкое путешествие на дистанцию более трёх тысяч километров с такими сокровищами требовало немало предосторожностей. На дорогах были разбойники. Но, к счастью, Польша под Казимиром оказалась на некоторое время в мире с Русью. Чехия была частью Священной Империи и также не представляла опасности. Сама Империя в это время заигрывает с Ярославом в лице Генриха III Чёрного, который, кстати, как было сказано выше, ещё и женился на франкской герцогине Аквитании.

Как бы там ни было, но эскорт с киевской невестой благополучно достиг через несколько месяцев французского города Реймса в мае 1051 года, где Анну уже ожидал Генрих. В романтической литературе этот момент описан с чувственностью нашего времени. Жених будто бы бросился и стал целовать не сопротивляющуюся невесту, которая только в конце этого с трастного порыва спросила: «Вы, что ли, король?» Конечно, этого не могло быть по правилам морали того времени. Во всяком случае, об этом нет никаких серьёзных свидетельств.

19 мая 1051 года в Реймском соборе (сегодня это другое здание, построенное позже) было сыграно пышное венчание Анны с французским королём Генрихом I, и здесь же произошла её коронация. Сам Генрих был венчан на престол ещё 14 мая в 1027 году в этом же Реймсе (кстати, последний французский Генрих, Генрих IV, был убит 14 мая). Возникает вопрос – почему такая спешка? Обычно жёны французских королей короновались позже и даже через несколько лет после заключения брака. Возможно, такая спешка была оправдана враждебностью могущественного шампанского графа Тибо де Блуа (Реймс находится на территории Шампани!) и родного, но свирепого брата короля Роберта I Бургундского, который буквально силой вырвал герцогство Бургундию из рук Генриха. В это время власть короля была слабой, и королевский домен был маленьким. Генриха I было бы правильно называть королём не Франции, а только Парижа. По имеющимся свидетельствам (если автор этого рассказа не ошибается) второй раз в Реймсе будет короноваться только Клеменция Венгерская, внучка императора Священной Империи, вступившая в брак с Людовиком X Сварливым, но так же очень поспешно. По приказу Людовика X была убита его первая неверная супруга Маргарита. Кроме этого, Людовик X, как и Генрих I, вёл беспрерывные войны со своими враждебными баронами. Отсюда и была, вероятно, необходимость в спешке. К счастью, Реймс расположен ближе к границе Франции со Священной Империей, которую пересекала Анна. Париж расположен ближе к центру и открыт для проникновения со всех сторон. По традиции королев Франции короновали в Париже, в аббатстве Сен-Дени. Возвращаясь к коронации Анны в Реймсском Соборе, нельзя не упомянуть и о знаменитом «Реймсском Евангелии», которое было будто бы привезено Анной из Киева, и на котором она будто бы присягала во время своей коронации (читайте об этом следующий рассказ в этой же книге под названием «Загадка Реймсского Евангелия»). Хотелось бы только остановиться на том, была ли Анна такой образованной, Генрих был ли таким безграмотным, как обычно это утверждает молва. Если исходить из того, что в Киеве при Ярославе Мудром была создана библиотека, и процветали науки и письменность, то можно допустить, что дочь Князя получила соответствующее образование и знала греческий и латинский языки. Но тогда по той же логике мы должны признать грамотность и Генриха I, ведь его отец был очень незаурядной личностью. Отец Генриха, Роберт II Благочестивый был человеком образованным и не мог не дать такого же образования своему сыну. При дворе Роберта работал его воспитатель монах из Реймса Жерберт д’Орийяк, человек универсальных знаний. Он был астрономом, музыкантом и дипломатом. Правда, от такого воспитания Генрих I не тал просвещённым королём-эрудитом, а больше проявил себя ак военачальник. Но говорить о его безграмотности также было бы безграмотно. Для Анны её знания были гораздо важнее, ведь она приехала в незнакомую Франкию, где и в помине не говорили ни на каком из славянских языков. Вероятно, хорошее образование и позволило Анне быстро адаптироваться. Во всяком случае, нет никаких сведений о том, что она имела какие-либо языковые трудности во Франции. Конечно, старофранцузского языка («langue d’oïl») она не знала. Но правда и то, что «langue d’oïl» был близок латинскому. Во деь-то и возникает следующая загадка, правда, на основе небольшого документа, а, именно, маленького фрагмента так называемой Пикардийской грамоты за личной подписью Анны:

ANA PЪГINA – латинское слово написано буквами кириллицы рукой Анны Ярославны!

«ANA REÏNE» – так было бы написано по-старофранцузски.

«ANNA REGINA» – так было бы написано по-латински.

Возникает вопрос – если Анна владела латинским языком, почему она написала своё имя по-латински, но буквами кириллицы? Речь не идёт о росписи, к которой она могла бы быть привычной (до приезда во Францию она не была королевой). Основной росписью тогда был крест, а не имя. Возле надписи, сделанной Анной, стоит так же крест, но вовсе не православный, как обычно пишут нерадивые интерпретаторы, а просто крест. Разделения на Католиков и Православных ещё не произошло к этому времени. Крест, скорее похожий на православный, на этом же документе принадлежит её сыну Филиппу I. На оконечностях того креста вырисовываются согласные буквы «Ph», «L», «P», «S», что читается как «Philipus» (кстати, чтение букв «Ph», «L», «P», «S» идёт по движению правой руки, осеняющей себя крестом: сверху вниз и слева направо, если смотреть прямо на крест). Такая роспись в виде креста с буквами происходит от росписи-монограммы Карла Великого.

Роспись Карла Великого

Третий крест, по всей видимости, является росписью регента Бодуэна (дяди Филиппа).

Пикардийская грамота с тремя крестами, которые играли роль росписи

Из вышесказанного видно, что делать вывод, что Генрих был неграмотным, на основе росписи крестом – чистейший вздор. Крест ставила все. Скорее всего, что и Анна, и Генрих были на одном уровне образованности, и, можно сказать, что брачный союз был удачным к политическом, ак и психологическом плане. Анна стала и супругой, и любящей «матерью». С детства Генрих был нелюбимым сыном королевы Констанции Арльской. Она хотела посадить на престол младшего сына Роберта. Вражда переходила даже в военные конфликты. У Генриха было три брата: старший Гуго, который вскоре умер, и два младших – Роберт и Эд. Враждующего Эда разбили военной силой и предписали жить в Орлеане. Роберт, за отказ от короны, получил герцогство Бургундию. Вероятнее всего, в этой ситуации Анна и стала создательницей крепкой королевской семьи, родив трёх мальчиков, потенциальных наследников короны Франции.

Анна вела кочевой образ жизни, следуя образу жизни своего мужа, и переезжала с ним из одного замка в другой (дворцов тогда не было). Их основные резиденции были в Париже (сегодня это Дворец Правосудия со стороны Сены), в замке Витри-о-Лож и в замке Шатонёф-сюр-Луар. Санлис, который упоминают часто любимым местом проживания Анны, стал её резиденцией, скорей всего, после смерти короля. Санлис был убежищем королевы-вдовы. Замки перестраивались, и только в Санлисе можно сегодня различить в развалинах силуэт бывшего замка XI века, где проживала Анна Ярославна.

Существует миф о том, что Анна была удивлена грязным, невзрачным, грубым и необразованным средневековым Парижем, где люди не мылись, а церкви были серыми и мрачными. Даже приводят слова в прямой речи, будто бы написанные Анной в письме своему отцу Ярославу Мудрому. Вот эти изречения: «В какую варв арскую страну ты меня послал; здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны». Наивно было бы верить и полагаться на такие псевдоисторические свидетельства. Даже во Франции, при том, что сохранились многие документы XI века, речь идёт не о письмах, а о дарственных, завещаниях и тому подобных юридических бумагах. Чтобы в Киевской Руси сохранились до нашего времени письма XI века, написанные рукой Анны – это больше похоже на вымысел писателей художественной литературы. Если искать первоисточник этих фантазий, то его нетрудно найти – это писатель Морис Дрюон, которого легкомысленные читатели считают после Александра Дюма вторым великим французским историком!

В действительности, Франция X–XI веков представляла собой процветающую страну. Это была страна с развивающимся сельским хозяйством и хорошим демографическим ростом. Увеличивается также городское население. Ещё с римских времён Францию покрывали мощёные и ухоженные дороги. В это время появляется большое количество монастырей, которые были оазисами культуры, технического новаторства, экономического процветания и начальной формой будущей социальной защищённости в Европе. Монастыри были на самообеспечении. Они занимались различной сельскохозяйственной деятельностью и главным образом виноделием. В монастырях были кузницы и мельницы. Там же появляются и первые бесплатные лазареты, возникают огороды лечебных трав. Монахи вели собственные наблюдения за действием лекарств на больных. При монастырях создаются скриптории, в которых переписываются древние рукописи не только религиозного содержания, но и многих античных учёных. На переписку одной книги уходило около одного года. Затем книгу передавали в другой монастырь для следующей копии. Так монахи увеличивали в целом количество книг в королевстве, пополняя ими с вои библиотеки. С 787 года был создан орден Бенедиктинцев, а с 910 года – орден Клюнианцев. В течение X–XI веков во Франции было открыто около 1 200 монастырей. В IX веке из 600 монастырей 200 были королевскими. Достаточно посетить сегодня монастырь Фонтеней начала XII века, чтобы понять прелести жизни во Франции этого времени. Не следует забывать и о климатических условиях этого времени. Неурожайными и голодными годами были только 1005–1006 и 1031–1032. В стране строятся водяные мельницы, которые с IX века используются не только для помола муки, но и для других механических работ. С IX века во Франции начинают увеличиваться посевные площади, что говорит о развитии сельского хозяйства в целом. Западная христианская Церковь в это время играла важную миротворческую роль. В частности, были установлены так называемые «божий мир» и «божье перемирие». По «божьему миру» запрещалось убивать мирных жителей и уничтожать их имущество, а война рассматривалась как деятельность исключительно профессиональная одних воинов против других воинов. В 1054 году Нарбонский Собор запретил вести какие – либо военные действия в период религиозных праздников («божье перемирие»). Нарушители этих законов рисковали попасть в ад. Сами церкви строятся в романском стиле, обильно украшаются цветной полихромной росписью. Отливаются колокола и создаются органы (кстати, до татаро-монгольского ига органы и колокола поставлялись в Русь из Западной Европы!). С X века христианские мессы в церквах сопровождаются григорианским полифоническим пением. Важно, что полностью отсутствовали такие смертоносные эпидемии, как чума, холера, оспа и т. п. В городах появляются гильдии этювов (les étuves), т. е. общественные бани! Герцог бургундский принимал ванну ежедневно. Также возникли гильдии брадобреев-хирургов, они занимались бритьём бород, вырыванием зубов, кровопусканием и перевязкой ран. В 1010 году персидский учёный Авиценна закончил свою знаменитую работу по медицине «Канон врачебной науки», которая вскоре была переведена с арабского на латинский и стала основной для западноевропейской медицины. С 999 года, благодаря архиепископу Реймса Жерберту д ’Орийяку, во Франции появляются арабские цифры с величайшим изобретением арабо-индусской культуры – нулём, что облегчило операции по счёту. Процветает и литература. Между 1050 и 1150 годами во Франции возникает эпическая литература «жестов». Вскоре появится знаменитая «Песнь о Роланде». Это ещё были эпические поэмы, посвящённые рыцарским подвигам. Любовной лирики у трубадуров ещё не было. Поэтому нравственность Анны не могла ещё пострадать. Мистерии на библейские темы стали зачатками будущего театра. В такой стране Анне наверняка не пришлось «скучать» и «впадать в депрессии», как это часто утверждают некоторые радикальные патриоты, окрашивая пребывание Анны во Франции мрачными красками. Другие псевдоисторики идут ещё дальше, заявляя: «Она (Анна Ярославна) активно распространяет во Франции привезённые из Киева традиции – учение книжное, переписывание фолиантов, знание языков и церковной истории». Во – первых, во Франции скриптории существовали уже с VI–VII веков и не нуждались в учителях по переписке книг, истории Церкви и пропаганде иностранных языков. Они сами могли тому научить молодую принцессу, которая, кстати, приехала из страны почти ещё языческой, где христианство су ществовало лишь с 988 года! Во-вторых, королева Франции не имела никакого влияния и даже политической власти на всё своё королевство, где каждый феодал был себе хозяином. Не надо забывать, что Франция XI века – это раздробленное вассальное государство с основным принципом невмешательства во внутренний порядок каждого герцогства, графства, виконтства: «Вассал моего вассала не мой вассал!».

Став супругой Генриха, Анна родила четверых детей: первый ребёнок – Филипп I, рождённый в 1052 году, был королём с 1060 по 1108 годы и умер в возрасте 48 лет. Как выше было сказано, старший сын был назван Филиппом неслучайно. Анна считала себя потомком по женской линии (через свою бабушку Анну Византийскую) от отца Александра Македонского, Филиппа II. Так, во Франции впервые появилось греческое имя. После этого в династии французских королей будет 7 королей с именем Филипп. Последним будет «король-гражданин» Луи-Филипп (годы правления с 1830 по 1848). Ещё при жизни Генриха было совершено венчание старшего сына Филиппа 29 мая 1059 года в Реймсе, на котором присутствовала мать-королева Анна.

Второй ребёнок – Роберт, рождённый в 1054 году, умер в 1063 году в возрасте 9 лет.

Третий ребёнок – Эмма, рождённая в 1055 году, умерла в 1109 году в возрасте 54 лет.

Четвёртый ребёнок – Гуго, граф де Вермандуа, рождённый в 1057 году, умер в 1102 году в 45 лет.

Судя по сохранившимся рукописям, супруги жили в согласии, о чём свидетельствуют подписанные ими сообща следующие документы:

12 июля 1058 года – Diplôme d’Henri I-er en faveur du monastère de Saint-Maur-des Fossés.

1058 год – Charte d’Henri I-er en faveur de l’abbaye de Hasnon.

29 мая 1059 года – Charte d’Henri I-er en faveur du monastère de Tournus.

Генрих I умер 4 августа 1060 году в возрасте 52 лет, оставив Анну вдовой в 36 лет. Анна Ярославна была королевой 9 лет. Впервые у Капетингов появляется регентство. Регентом был выбран брат Генриха граф фландрский Бодуэн. Анна и реймский епископ Жервэ де Беллэм занимали фактически место соуправителей (les consorts). Регенство будет продолжаться с 1060 по 1067 годы.

После смерти мужа, наступившей 4 августа 1060 года, Анна с детьми укрылась в Санлисе, где было спокойнее, «чистый воздух и хорошая охота». В это время, в 1060 году, Анна основала аббатство после смерти мужа возле Санлиса в честь мученика Святого Викентия. О её деятельности как матери-королевы свидетельствуют ещё две росписи: Пикардийская грамота Филиппа I в пользу аббатства Сен-Крепин 1063 года и какой-то последний документ, подписанный в 1075 году.

Но ещё летом 1061 года Анна была похищена (вероятно, не без её желания). Но точных сведений о самом похищении у историков нет. В результате этого Анна стала женой могущественного графа Рауля де Крепи (другие имена: Рауль IV де Вексин или Рауль III де Валуа). Граф был женат сначала на Адель де Бар-сюр-Об. Она ему родила шестерых детей. Во втором браке его женой была Элеонора де Мондидье, которая родила Графу одного ребёнка. Ещё до «похищения» Рауль самовольно (без разрешения Церкви) развёлся с женой Элеонорой, чтобы жениться на Анне. Опять возникает романтический миф в духе Виктора Гюго о жертвенной любви графа де Крепи. Но при рассмотрении других фактов жизни Графа вырисовывается совершенно другая картина. В 1041 году Граф был в оппозиции по отношению к королю Генриху I и даже попал в плен. После чего Граф будто бы раскаялся и стал служить Королю. Смерть Генриха оказалась удобным случаем для перехода снова в оппозицию, набирающую силу, могущественного герцога Нормандии Гильома Завоевателя. Именно брак с Анной и был, по всей видимости, некой уловкой, которая поставила графа де Крепи непроизвольно в более весомую категорию политической иерархии («всё могут короли, но только не жениться по любви»). И в это же время Рауль себе обеспечил тылы, ведь сын Анны Филипп уже стал королём, пусть пока малолетним. Со стороны Анны тоже были причины «влюбиться» в Графа. Она осталась одна в окружении врагов-соседей, с детьми, не имея никакой поддержки от далёкой Киевской Руси, занятой своими разборками. Что делать в этой тяжёлой ситуации? Выход один – укрыться в лесах и в замке Санлиса с молодым восьмилетним наследником престола Филиппом, основать монастырь, желательно мужской, как возможное убежище и политическую поддержку, а при удобном случае перейти в лагерь сильного графа де Крепи. Подобный прагматизм не только типичен для XI века, насыщенного враждой и междоусобицей, но и является неизбежной системой выживания этого времени. Преграды было только две: со стороны Графа – римский папа будет против развода; со стороны Анны – традиционный закон Франков гласил, что королева-вдова королевского Дома не должна выходить замуж за своего вассала. Но две проблемы, делённые на двоих, дают только одну проблему. Разразился скандал. Папа, как и ожидалось, оказался против такого развода и нового брака и отлучил Рауля и Анну от Церкви. Молодожёны жили в фамильном замке Графа Крепи-ан-Валуа. Этот замок сохранился до наших дней, но с большой перестройкой XII века. Сейчас там находится музей Луков и Арбалетов. Анна из королевы стала графиней де Валуа. Но вскоре скандал затих, и Рауль с Анной были вновь приняты при Дворе уже повзрослевшего Филиппа I. Анна занималась больше хозяйственными вопросами королевского Дома, была как бы его главным камердинером. В 1074 году Рауль умер. Можно предположить, что больше любви и семейных уз у Анны было с Генрихом, чем с Раулем. В 37 лет став женой Рауля, она так и не стала матерью во втором браке.

После смерти Рауля следы присутствия Анны при Дворе исчезают. Наследники Рауля по его первому браку не оставили бы её в покое. По всей видимости, по этой причине она и ушла в монастырь в 1076 году или же вернулась в Киевскую Русь. Но зачем ей надо было туда возвращаться? Если её отец и почти все братья к этому времени умерли, и шла жестокая междоусобная борьба за власть, а во Франции были и продолжали свою королевскую карьеру её дети.

Вероятнее всего, что Анна ушла в монастырь и там и скончалась около 1089 года. Но в какой монастырь она ушла? Хотелось бы найти место её захоронения. Она любила Санлис и, как известно, там основала монастырь, но он был мужским. В конце жизни Анна Ярославна оказалась на подаренных ей землях Вермея, возле Мелена. Там же, недалеко, в монастыре Виллье-о-Ноннен (сегодня г. Серни в Эссонне) в 1682 году священник Менестрье обнаружил надгробную плиту с надписью на латинском: «Hic jacet Domina Agnes uxor quondam Henrici Regis» («Здесь покоится Королева Агнес некогда супруга Короля Генриха»). Во Франции имя Агнес часто ассоциируется с именем Анны. Тем более что Анна могла взять другое имя, уйдя в монахини. К сожалению, аббатство было разрушено в годы Французской революции, но сохранилось место зернохранилища монастыря, по которому можно было бы найти место монастырской церкви (традиционное место захоронения особо важных персон) и посредством археологических раскопок обнаружить прах Анны, сверяя ДНК предполагаемых останков Анны и её правнука Людовика VII. Правда, во время Французской революции прах королей в Сен-Дени был свален в одно место в крипте. Но Людовик VII избежал этой печальной участи и покоится в своей могиле в той же базилике Сен-Дени! Вот шанс для будущего открытия!

Что касается точного места захоронения графа Рауля де Крепи, оно нам также неизвестно. Но в церкви Святого Петра в городе Мондидье можно и сегодня увидеть скульптурное надгробие Графа («gisant» – надгробный памятник в виде лежащей фигуры), но, по всей видимости, идёт речь о кенотафе (т. е. пустой могиле) XIV века, поскольку сама церковь была основана только в 1460 году.

Что касается литературных развлечений, Анна Ярославна могла быть знакома при французском Дворе с поэмами «жестами» и, может быть, с песнями начинающих Трубадуров. С поэмами «жестами», подобными той, что стала несколько позже шедевром западноевропейской литературы под названием «Песнь о Роланде»: