Вы здесь

Непросто Мария, или Огонь любви, волна надежды. Глава 2 (Ю. В. Славачевская, 2015)

Глава 2

Кто имеет информацию, тот имеет всех!

Как только я запихнула в карман телефон, за моим столиком очутился Диего. Телохранитель положил на столешницу сцепленные в замок руки и негромко, с нажимом сказал:

– Откажись от него!

Такое поведение было так непохоже на Диего, что я вопреки обыкновению не фыркнула и не отправила его по всем знакомому адресу, а заинтересовалась:

– В смысле? От Вольдемара или задания?.. В чем причина?

– Это дело смертельно опасно, – напрягся мужчина. Он умолк, каменея скулами, и явно не собирался полностью вводить меня в курс дела.

– Основание? – подняла я брови.

– Интуиция, – на полном серьезе ответил он.

Для Диего, скрупулезного даже в мелочах, необычно вдвойне. Сколько его знаю – твердокаменный профессионал. Бесед насчет пресловутой интуиции, «чуйки» и тому подобного не вел за все время ни разу. Ни разу! Только аргументы и факты, причем железно проверенные и сто раз подтвержденные.

– Весомо, – кивнула я, быстро набирая сообщение для Лёны на планшете. – Но уже поздно… – И если бы ты знал НАСКОЛЬКО!

– Для кого? – Сильные руки сжались до побелевших суставов.

– Для меня, – ответила, не отрываясь от пересылки информации. – Это мой шанс избавить мир от еще одного редкостного подлеца.

– Это твой шанс избавить мир от себя! – взорвался телохранитель. – Ты испытываешь к нему чувства! Малейшая ошибка – и…

– И?..

Он сглотнул. Руки расцепились из замка и легли на стол ладонями вниз, параллельно:

– Ты хоть представляешь, сколько в архивных схронах лежит дел с резюме «Сгорел на работе»?

А ты представляешь себе, умник, что, в отличие от тебя, у меня нет выбора?! По своей воле исполнителями не становятся. Если я хорошо одета и живу в относительном достатке, это вовсе не означает, что я в восторге от однажды навязанной роли. Отнюдь. Такой мерзостью ни одна нормальная женщина добровольно не занимается. Хотя… бывают приятные исключения. Как вот в этом случае.

– Диего, меньше слушай дурные офисные байки, – не выдержала его напора. – Я и к тебе испытываю чувства, – хмыкнула я, касанием пальца отправляя письмо. – Разные…

– Мы говорим о личном! – не сдавался мужчина. – Ты вступила на скользкую тропу!

– Да? – фальшиво удивилась, убирая планшет в сумочку. – Придется посыпать песочком, а для кого-то и наждачную шкурку положить, чтобы до финала доехали только уши гада!

– Разумные доводы на тебя не действуют? – Диего в раздражении стащил очки и уставился на меня аквамариновыми глазами.

– На меня никакие доводы не действуют… если я на работе, – спокойно ответила я, любуясь великолепным образчиком мужской красоты. Чисто эстетически. Уже много лет к мужикам я не испытывала никаких чувств, кроме азарта погони. Именно поэтому была одной из лучших в своем деле.

– Ты не понимаешь… – снова завелся телохранитель.

«Скажи мне правду, атаман!» – звучно заорал телефон.

– Извини, – сказала я без капли сожаления. Ответила: – Да. Да, буду. Полчаса.

К столику подошел Сережа:

– Вам что-то еще принести?

– Нет, – рявкнул разозленный моим отказом Диего, расплачиваясь и оставляя щедрые чаевые. Через секунду резко передумал: – Да! Новые мозги для этой, – кивок, – дамы!

– Для блондинки это лишнее. Никому не нужная роскошь, – с достоинством парировала я, улыбнувшись студенту. – Спасибо! Потом повернулась к Диего: – Поехали!

Мы вышли из кафе. Галантный телохранитель в сердцах чуть не зажал меня дверцей машины.

– Ты повторяешься, – спокойно заметила я. – Это становится скучным.

– Повторение – мать!.. – кратко проинформировал меня мужчина, садясь за руль.

– Мать чего?.. – проявила я любознательность. Если кому-то сильно хочется сразить меня знаниями, то зачем мешать человеку пребывать в иллюзиях?

– Просто мать! – рявкнул телохранитель.

Кстати, давно заметила: для испаноязычного наш Диего удивительно физически малоэмоционален. Практически не жестикулирует, как все добропорядочные южане. Если бы точно не знала, решила бы, что он подкидыш. Или англичанин!

– Куда едем?..

– В офис, к Лёне, – фыркнула я, удивленная его выходками. Никак съел с утра что-то несвежее? Так вроде на рассвете от него упорхнула молоденькая шатенка. Вот и верь после этого глазам своим…

Машина резко рванула с места.

– Если ты не прекратишь вредничать, – безмятежно сказала я, тщательно расправляя золотистую шифоновую юбку, – то кроме копии повестки в суд за неуплату алиментов на троих несовершеннолетних детей я буду показывать твоим пассиям фотографии твоих трех тещ в состоянии аффекта!

Мы еле вписались в поворот. Поскольку я была по своему обыкновению не пристегнута, меня ощутимо приложило о дверцу.

– По-моему, – пробормотала я, изо всех сил цепляясь за ручку, – твои предупреждения вкупе с гласом интуиции здесь ни к чему. Ты меня угробишь гораздо раньше!

Диего неожиданно съехал на обочину, остановил машину и развернулся ко мне, сверкая разъяренными глазами.

– Так это ты испоганила мне личную жизнь?! Ну ты и…

– А были другие предположения? – лукаво поинтересовалась я, ничуть не впечатленная силой его гнева.

– Были! – рявкнул телохранитель.

– Тогда подозревай их дальше, – мирно посоветовал главный объект подозрений. – Иначе мне придется показывать твоим дамам следы плетки, других побоев и по секрету рассказывать о чьих-то пристрастиях к очень жесткому сексу… в одежде из латекса.

– Мария, не доводи до греха! – От рева у меня заложило уши. – И пристегнись!

Давно я не проходилась по больным местам этого самоуверенного самца. И вот результат, дожили: на меня орет мой собственный подчиненный!

Я вызверилась:

– И вообще, мистер Фрост, хочешь, чтобы тебе по утрам радовались, – купи себе аксолотля! Он будет тебе нежно улыбаться за одну-две креветки, а мне будет приятней и спокойней! – Но пристегнулась. Не хватало, чтобы он взялся за мой ремень безопасности самолично. Есть шанс, что пришпилит та-ак… я потом дышать не смогу!

Опять он на меня уставился, как монахиня на стриптизера! Того и гляди крестить начнет!

– Ты – чудовище! – безнадежно заявил Диего. – И не предлагай мне мучить несчастную зверушку!

– Надеюсь, от слова «чудо»? – невинно полюбопытствовала я, устраиваясь поудобнее и раскрывая свою сумочку в поисках пудреницы и блеска для губ.

Невнятное рычание подтвердило мое предположение. Дальше мы ехали в молчании.

Остановившись возле практически полностью стеклянного офиса с крутящимися дверьми, Диего повернулся ко мне еще раз и тихо спросил:

– Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной?

– Нет, – ответила я честно.

– Тогда зачем ты это делаешь? – не отставал мужчина.

– Потому что мне доставляет удовольствие издеваться над твоими подружками, – призналась я. – Слишком уж восторженными выпархивают они из твоей комнаты.

– И чем это плохо? – удивился Диего, осторожно поглаживая мои пальцы на спинке сиденья. Мне почудилась в этом скрытая нежность.

На фиг, на фиг! Обойдемся без экстрима!

– Это плохо именно тем, – осторожно высвободила я руку, – что ты только что сделал.

– Ты ясно дала мне понять мое место в твоей жизни. – Красивый мужской рот исказила кривая усмешка. – Ты поменяла свое решение?

– Нет, – улыбнулась я, чувствуя себя макакой, которой не разорваться. – Я предпочитаю не смешивать личные и рабочие отношения. – Стиснула руки на коленях. – Но и твоих одноразовых девушек терпеть не буду!

– Они одноразовые твоими стараниями, – оскалясь почище уссурийского тигра, злобно укорил меня телохранитель. – Каждый раз, когда я кому-то звоню вторично, мне сообщают дрожащим голоском, что я ошибся номером и тут нет никакой Оли, Раи, Вали. И вообще… это говорит автоответчик.

– Значит, моя тактика себя оправдала! – с удовлетворением заметила я, вылезая из «мерса».

– Собственница! – обозвал меня уязвленный Диего, следуя за мной. – Пожалуй, я сниму себе квартиру.

– Попробуй, – не стала я его отговаривать. Зачем? Малозаметный подъем брови: – Только не удивляйся, если милейшие бабушки у подъезда будут считать тебя маньяком со стажем и террористом с гранатометом в штанах.

Препираясь и переругиваясь, мы дошли до офиса Лёны, расположенного в дальней части здания и имеющего большой внутренний дворик.

– Тук-тук, – стукнула я костяшками пальцев об косяк. – Здесь ли моя любимая, легендарная, известная своим коварством и лютой непримиримостью к врагам подруга?

– Заходи уже, припаленный паяц! – раздалось недовольное глубокое контральто. – Тебе нужно на паперти юродствовать – обогатишься.

– Меня оттуда уже выперли, – повинилась я, вплывая в кабинет. – Сказали, что моральным калекам у них не подают. Привет, Лёна.

– Здоровались уже, – хмыкнула невысокая, чуть полноватая шатенка с золотисто-каштановыми вьющимися волосами. Наше информационно-аналитическое и передаточное звено, а порою, и не так уж редко – рука помощи в трудную минуту.

– Чем порадуешь, солнышко? – плюхнулась я в давно облюбованное кресло около ее рабочего стола. У стола приятно обвевал кондиционер, напротив сиял неоновыми красками псевдоаквариум-монитор с движущимися коралловыми рыбками и прочей морской фауной.

Хорошо тут сидеть. Расслабляет.

Офис у Лёны обставлен известным дизайнером. Это заметно с первого взгляда, при входе сразу начинаешь проникаться атмосферностью его работы. Огромный круглый ковер, кажется, созданный из оттенков сливок, синего и цвета темного дерева. Пузатые кожаные диваны со стоящими рядом напольными лампами, один против другого, пара примыкающих столиков розового дерева. Белоснежные фактурные кресла. Акварели на сливочно-белых стенах, что-то из видов набережной Марселя.

Игра светлых и приглушенных темных цветов и оттенков. Днем – ярко и небанально, при электрическом освещении – уютно. В полумраке, когда включены только настольные лампы, преследует странное ощущение, словно находишься в пещере: тени по углам и отблески мягкого света.

Вдоль стен несколько бюро и стеллажей с эстетичными мелочами – классическими статуэтками, изящными безделушками и прочими изысками.

В таком зале президента не стыдно принимать.

– Ноги не закидывай, – строго предупредила меня сероглазая юристка, запихивая в ящик стола незаконченную вышивку. С мягким горловым смешком: – Не создавай у меня комплекс неполноценности.

– Чего стоишь пирамидой ацтеков, – обратилась Лёна к застывшему у двери Диего. – Садись уже!

– Из уст юриста слышать такие слова чревато нехорошими последствиями, – осветил белозубой улыбкой кабинет мой телохранитель. – Я лучше так постою. На свободе.

– Тогда присаживайся, – велела девушка. – У нас будет очень долгий и серьезный разговор. – По ее тону стало понятно: всплыли весьма интересные сведения.

К сожалению, специфика моей работы не позволяет просто перекрыть клиенту кислородный баллон и сказать сакраментальное: «Hasta la vista, baby!» По законам и правилам клана Огненных, следует поймать преступника на «горячем», сделать пламенное внушение с порицанием, затем уже мягким вразумлением попробовать вернуть провинившегося на стезю моральной чистоты. Ага.

Звучит занимательно и выглядит правильно. Практически идеально.

Вот только на моей памяти такого не случалось ни разу. В основном все заканчивалось на «сделать пламенное внушение»… До «мягкого» вразумления клиент обычно не доживал. Ну, по крайней мере, умственно неповрежденным.

Внутри стал нарастать смех. Что поделать… огненные, они такие огненные…

– Смотри, – переправила мне Лёна толстую папку. Сухо уведомила: – Учти, здесь только часть. Интересный экземпляр, однако, попался. Понятное дело, не самая большая шишка, но…

Я внимательно изучила душещипательное содержимое, просмотрела фотографии и с удовлетворением сообщила:

– Какая обширная у человека деятельность! Феномен. За двадцать последних лет объект успел навертеть на свою карму как минимум пять пожизненных. А то и все десять!

Диего огорченно вздохнул и завозился. Он меня слишком хорошо успел узнать. Понимает: из шкуры вылезу, кишки себе на руку намотаю, но живым подобного подонка не выпущу!

А я продолжила спектакль одной актрисы персонально для воинственной Испании в его лице.

– Уникум! Куда там некоторым маньякам! – Лицемерно вздохнула. – И моя прямая обязанность помочь ему облегчиться!

– Облегчить душу, полиглотка! – поправила меня подруга. Замерла. Просканировала меня взглядом до мельчайших атомов, просеяла сквозь сито аналитически острого разума и гневно резюмировала: – Мария! Ты его знаешь!

– Была когда-то… мне-э-э… знакома, – поправила я ее в свою очередь. – Очень-очень давно.

– Это против правил! – вспылила Лёна, вскакивая и начиная носиться туда-сюда, от окна к рабочему месту и обратно.

Я демонстративно припудрила носик.

Лёна воззрилась с укором на невозмутимого Диего, сидящего с каменной рожей поодаль и сосредоточенно взмахивающего крылышками кинетической игрушки-браслета, лично им привезенной аж из Канзаса[2].

– А ты куда смотрел?

– В ту же сторону, – мрачно огрызнулся мужчина. – Кто бы только прислушивался? Если не ко мне, так хоть к голосу разума!

– У меня нет шизофрении, – сообщила я им, задумчиво накручивая локон на палец и обдумывая дальнейшую наступательную стратегию.

– Ты обязана отказаться! – повернулась ко мне Лёна. – Первое правило огненных – никаких личных контактов! Или я доложу наверх!

– А первое правило воздушных… – рассматривала я свои ногти с необычным французским маникюром – тонкой полоской стразиков и 3D блесток по краешку. – Никаких вмешательств! Только помощь с информацией и наблюдение за исполнением.

– Ты погибнешь! – сменила тактику Лёна, переходя от прямых угроз к настойчивым уговорам. Амплитуда метаний увеличилась, она уже носилась по офису, словно маленький метеор, цепляясь каблуками за ковер и задевая провода мониторов. – Это опасно!

Мой резкий смех диссонирующими колокольчиками прокатился по комнате.

– Жить тоже опасно, – с ухмылкой заявила я, отрываясь от разглядывания ногтей. – От жизни всегда в конце умирают, знаешь? – Сменила тему: – У тебя пилочки нет?

– Твою тупую башку даже бензопила не возьмет! – рявкнула командирским голосом милая дама-юристка. – Давай сама оторву, а?

– Не стоит, – напрягся Диего. – Она все еще под моей защитой.

– Надолго ли? – скептически усмехнулась Лёна, переводя цепкий многозначительный взгляд то на меня, то на телохранителя. – Сам ведь знаешь, как все быстро вверх дном переворачивается в наше время…

Диего ссутулился и помрачнел. Даже игрушечными крыльями размахивать перестал.

Юристка обратилась ко мне:

– Сколько за твою карьеру у тебя помощников сменилось?

Я закатила глаза:

– При чем тут это?

– И все же? – пристала юридической пиявкой верная подруга. Или вредная?

– Мигель, Иван, Матильда, Денис, Максимилиан, Тони, Джема, Луис… Хм. Восемнадцать, – подсчитала я, загибая пальцы. – Диего – девятнадцатый.

– Странно, – делано удивилась девушка. – И чего это они так от тебя быстро сбегали, а? Не подскажешь?

– Так работа шибко нервная, – невозмутимо пожала я плечами. – Молока за вредность хотели. Но я ж не корова, чтоб доиться…

– Значит, в среднем по одному на год, – скрупулезно подытожила Лёна. – Круто! Еще одного сменить – и наступит юбилей!

Глаза моего бодигарда невольно вспыхнули, но он тут же взял себя в руки и перевел взгляд на рыбок.

– Не-а. – Я все же нашла в недрах черной дыры, именуемой дамской сумочкой, пилочку и стала подпиливать непонравившийся мне ноготь. – Диего со мной третий год, остальные ломались намного раньше. Хлипкие больно.

– Да-а-а, – с невольным уважением протянула Лёна. – Я гляжу, ты еще большая стерва, чем я думала.

– Можно считать это комплиментом? – флегматично поинтересовалась я. Потом стала серьезной и обрисовала задачу: – Итак, суть дела я поняла. Остается только выяснить, как упасть этому скунсу на хвост.

– Не надо на хвост, – поморщилась коллега и по совместительству подруга. Она перестала носиться как угорелая и вернулась обратно в удобное широкое кресло. Напомнила: – Вони не оберешься. Скунсы, они такие… вонючие. И все же хочу напомнить тебе о существующих правилах…

– Бесполезно, – горько хмыкнула я. – Хошь верь, хошь – не верь, но не могу я отказаться, даже если бы захотела. А я не хочу.

– Это еще почему? – возмутилась шатенка, упирая руки в боки. – Законы одни для всех!

– Угу, – согласно кивнула я. – Умничка. Возьми с полки пирожок. А теперь скажи это Эйдену.

Мои оппоненты притихли и переглянулись.

– Это его личное распоряжение? – прошептала Лёна, в ужасе вцепляясь ноготками в свою пышную шевелюру. За мгновение коллега посерела, будто вылиняв.

– Это его приказ, – красноречиво хмыкнула я. – По крайней мере, слова: «Иди и выверни этого поганца наизнанку для химчистки!» – по-другому я трактовать не могу.

– А ему известно, что ты хорошо знакома с объектом?.. – осторожно поинтересовался Диего. Реплика прозвучала словно сигнал тревоги.

– Известно, – почесала я лоб в легкой растерянности. – Обяза… наверное. Потому как вряд ли есть в этом мире хоть что-то такое, чего Эйден не знает. И ему, как ты понимаешь, по своей воле не отказывают. Тем более – низшие.

– Поздравляю, ты влипла, – горестно констатировала Лёна, отводя глаза и начиная перебирать папки на столе. – Капитально.

Диего подтвердил этот тезис неодобрительным взмахом черноволосой головы и возгласом «угу».

– И мой долг тебе в этом помочь! – продолжила дочь российской и международной юриспруденции.

– Клея подольешь, добрая ты моя? – съехидничала я.

– В болото отправлю, – на полном серьезе парировала она. – Называется «Женская радость». Там во время войн, включая войну 1812 года, бабы французов и поляков отлавливали. Тех, которых трясина почти засосала. Ну и… устраивали себе нечаянную радость.

– Не продолжай, – остановила я поток исторических сведений. – А мне туда зачем? Там все еще какой-нибудь французик завалялся?

– Нет, – обрадовала меня Лёна, приосаниваясь. – Араб. Рошаном зовут.

– И что он в болоте делает? – недоумевала я. – Квакает? Зеленеет?

– Похоже на то. Зелень он там считает, – с немалой долей ехидства пояснила подруга, рассеянно водя пальцем по клавиатуре ультрабука. Уже более внятно: – У него там на дальнем хуторе загон для девчонок. Называется: «Как стать самой успешной танцовщицей, официанткой, горничной и манекенщицей».

Я всмотрелась в цветастых электронных рыбок, чтобы вернуть себе хоть чуточку релакса и здравого смысла. Не помогло. Один и один не складывались.

– Что, в болоте?.. – не поняла загадочной мужской логики.

– В борделе! – рявкнула юрист. – Он там действительно обучает самых красивых. И скрытую съемку делает… Чтобы у богатых клиентов о товаре представление было.

– Понятно, – начала я злиться, потихоньку накаляясь. Ничего мне не понятно! Даже искры из глаз от злости посыпались.

Я глубоко вдохнула, дала себе команду успокоиться и вернула разговор в нужное русло:

– И все же он – не мое задание. Объясни на пальцах, как это связано с Вовчиком?

– Вовчик твой девчонок активно обманом вербует и туда привозит для окончательного отбора, – более подробно разъяснила Лёна. – Пачками. Девчат Вован с Рошаном в лагере сортируют, и там же, на месте друг с другом мужики рассчитываются.

Я невольно перехватила напряженный взгляд испанца. Взгляд не телохранителя – убийцы. По какой-то своей, личной причине Диего работорговлю и торговцев наркотиками ненавидел больше всего. Ненавидел люто, до кровавых точек и помутнения в мозгах, хоть и почему-то тщательно это скрывал. Даже от меня.

– По крайней мере, я так предполагаю, потому что другой возможности получить деньги у них, по нашим наблюдениям, не было, – внесла ясность Лёна. – И если ты хочешь припереть своего красавчика к стенке, то достань снимки и запись, – окончательно сформулировала рабочее задание назначенный юрист огненных и офис-менеджер в одном лице.

На этих словах мой телохранитель отчего-то стал скучным и задумчивым. Знает, чем дело пахнет, не дурак небось!

– Потому как это, – указала Лёна на внушительную папку, – всего лишь косвенные улики. – С тоской вздохнула и скривилась, словно ей подсунули лимон вместо яблока. – Для высшего суда их, сама понимаешь, недостаточно.

– Понятно, – хмыкнула я. Подумала еще немного и повернулась к Диего: – Будем вызывать двоих из ларца!

– О боже, Мария, ты просто зверь! – закатил глаза мужчина, хотя идея ему явно понравилась. Хитро улыбаясь, спросил: – Может, обойдемся банальным погромом? Нельзя так издеваться над людьми! Я Женевскую конвенцию читал…

– Они им тоже почитают, – терпеливо заверила его я. – На ночь. Вслух и с выражением.

– Лучше сразу прибей гадов, – посоветовал Диего, передергивая широкими плечами. – Милосердие не чуждо даже тебе.

– Приятно слышать, – улыбнулась я. Нависла над бодигардом: – Звони!