Приложения к главе 2
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР в составе:
председательствующего – Бризицкого А. М.,
членов суда – Родионовой М. И. и Добрушиной А. С.
рассмотрела в судебном заседании от 10 октября 1983 г. дело по кассационным жалобам осужденного и адвокатов на приговор Краснодарского краевого суда от 29 июня 1983 г., по которому
АБОЛМАСОВ Геннадий Григорьевич, 31 июля 1958 г. рождения, уроженец г. Армавира Краснодарского края, русский, образование среднее, находился в фактических брачных отношениях, имеет малолетнего сына, ранее не судим, работал, – осужден по п. «а», «г», «з» ст. 102 УК РСФСР к смертной казни.
Заслушав доклад члена суда Добрушиной А. С., объяснения адвоката Шишуновой Л. П., поддержавшей кассационные жалобы, объяснения Кочетковой В. И. и заключение прокурора Ливенцовой В. М., полагавшей приговор в отношении Аболмасова отменить, а дело направить на новое расследование, судебная коллегия по уголовным делам
УСТАНОВИЛА:
Аболмасов по приговору суда осужден за умышленное убийство двух лиц с особой жестокостью, из корыстных побуждений. Преступление совершено при следующих обстоятельствах:
Аболмасов был прописан в частном доме своей матери Аболмасовой О. Б. в городе Краснодаре, в доме № 74 по улице <…>. Фактически он проживал у Кочетковой В. И., с которой находился в фактических брачных отношениях. Дом Кочетковой находится на улице Лесной.
В 1983 г. отношения между Аболмасовым и его матерью Аболмасовой О. Б. ухудшились. В доме Аболмасовой О. Б. был постоянно прописан и проживал, как квартирант, Ковалев В. А., с которым у Аболмасова оставались хорошие отношения.
Опасаясь, что мать может передать в пользование Ковалеву долю своего домовладения и денежные сбережения, Аболмасов из корыстных побуждений решил убить Ковалева и Аболмасову после того, как последняя отказала в выписке Ковалева и выселении его из дома.
В ночь на 25 февраля 1983 г. Аболмасов в доме № 74 по улице <…>, из корыстных побуждений, с особой жестокостью убил Аболмасову и Ковалева, нанеся Ковалеву по голове и шее 14 ударов топором, а Аболмасовой – 17. Потерпевшие на месте происшествия скончались.
Аболмасов в суде вину не признал и показал, что свою мать и Ковалева он не убивал, в ночь случившегося находился дома.
В кассационной жалобе и дополнениях к ней Аболмасов просит приговор отменить, так как преступления он не совершал и осужден необоснованно.
Осужденный утверждает, что никто из свидетелей, чьи показания приведены в приговоре, не уличал его в совершении убийства Аболмасовой и Ковалева, что он – Аболмасов, на предварительном следствии дал показания, в которых признавал вину в убийстве вследствие того, что его запугивали, угрожали и принуждали дать их; что Кочеткова В. И. также давала неправильные показания на предварительном следствии, а затем от них отказалась.
Он обращает внимание на то, что на его одежде следов крови не обнаружено, а на филенке отпечатки его пальцев в связи с тем, что он в доме своей матери часто бывал. Не проверено – каким путем можно проникнуть в дом. Аболмасов высказывает предположение, что его мать и Ковалева могли убить другие лица, но это обстоятельство не проверялось. В обоснование просьб об отмене приговора Аболмасов в жалобах привел и другие соображения.
Адвокат Шишунова Л. П. в кассационной жалобе просит приговор в отношении Аболмасова отменить и дело прекратить.
В жалобе указано, что приговор основан на предположениях, Аболмасов от своих показаний, данных им на предварительном следствии, в которых он признавал убийство Аболмасовой и Ковалева, отказался и заявил, что явку с повинной он дал в связи с применением к нему недозволенных методов следствия, о чем могли подтвердить Ломакин и Новиков, но они не допрошены. Кочеткова также отказалась от своих показаний, причину изменения объяснила тем, что на нее было оказано психическое воздействие со стороны следователя.
Адвокат обращает внимание также на то, что в показаниях Аболмасова и Кочетковой имеются противоречия, и причина их не установлена.
Явка с повинной Аболмасова не дает ответа на ряд важных вопросов, связанных с обстоятельствами убийства Аболмасовой и Ковалева. Не установлено, когда Аболмасов ушел из дома, если поверить показаниям Аболмасова, и когда вернулся, так как на дорогу от дома Кочетковой до дома Аболмасовой и обратно необходимо потратить 3 часа.
Отмечено, что обстоятельства, о которых указал Аболмасов в явке с повинной, не соответствуют объективным данным.
В жалобе адвокат указал, что не допрошен судом судебно-медицинский эксперт, хотя допрос его вызывался необходимостью выяснения важных обстоятельств по делу.
Учитывая изложенное, адвокат полагает, что в деле нет достоверных доказательств вины Аболмасова, а поэтому в жалобе просит приговор отменить и дело прекратить.
Адвокат Кухленко С. М. в жалобе в защиту интересов Аболмасова просит приговор отменить и дело направить на новое рассмотрение.
По мнению адвоката, в деле нет прямых доказательств вины Аболмасова в убийстве своей матери и Ковалева, что к показаниям
Аболмасова, в которых он признавал вину, и Кочетковой следует отнестись критически.
Адвокат ссылается также на то, что Аболмасов перенес тяжелейшую травму черепа, поэтому считает неправильным определение суда об отклонении ходатайства о назначении стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
В связи с этим адвокат в жалобе просит приговор отменить, и дело направить на новое рассмотрение.
Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит, что приговор в отношении Аболмасова подлежит отмене, а дело – направлению на новое расследование.
Суд, как это видно из приговора, как на доказательства вины Аболмасова в убийстве своей матери Аболмасовой и Ковалева, сослался на показания Аболмасова на предварительном следствии, а также на показания свидетеля Кочетковой В. И., с которой Аболмасов находился в фактических брачных отношениях.
Анализ их показаний свидетельствует о том, что обстоятельства, о которых они рассказывали, нуждаются в дополнительной проверке.
Как видно из протокола осмотра места происшествия, при осмотре было установлено, что окна в доме закрыты изнутри, ставни также закрыты, следов проникновения не обнаружено (т. 1, л. д. 9).
Между тем Аболмасов в своем объяснении, названном «явкой с повинной», указал, что когда он подошел к дому, то в окно увидел, что его мать Аболмасова и Ковалев целуются (т. 2, л. д. 41–42).
Подтвердил он это и в своих показаниях, данных им в тот же день, а также и на другой день. При этом указал, что в окне горел свет, мать и Ковалев стояли около дивана (т. 2, л. д. 46, 47, 48).
Убийство Аболмасовой и Ковалева совершено, как установлено следствием и судом, в ночь на 25 февраля.
В связи с этим необходимо проверить достоверность показаний Аболмасова в этой части путем дополнительного осмотра места происшествия, а если возникнет необходимость, то и путем следственного эксперимента.
При новом расследовании необходимо дополнительно проверить возможность проникновения в дом Аболмасовых другим путем, тем более что в протоколе осмотра места происшествия (т. 1, л. д. 8) указано, что в доме Аболмасовых имеется подвал со слуховым окном, размеры которого не указаны. Вместе с тем отмечено, что проникнуть в окно невозможно.
Между тем в жалобе адвоката указано, что размеры этого окна составляют 40×30 см.
Нуждаются в дополнительной проверке и утверждения Аболмасова о возможности проникновения в дом и другим путем – через соседский двор со стороны гостиницы «Турист».
Для выполнения этого необходимо произвести осмотр дома и другие следственные действия. В случае необходимости допросить понятых, в присутствии которых был произведен осмотр места происшествия.
Судебно-медицинский эксперт Исаев Ю. Л., принимавший участие в осмотре места происшествия и производивший исследования трупов, в заключении (т. 1, л. д. 38) о времени наступления смерти Аболмасовой О. Б. указал, что смерть ее наступила в начале суток 25 февраля 1983 г., тогда же и Ковалева. Вместе с тем в заключении эксперт указал, что «при ощупывании на месте происшествия кожные покровы Аболмасовой были теплые». Из протокола осмотра (т. 1, л. д. 4) видно, что «труп Ковалева на ощупь холодный».
При таком положении необходимо допросить эксперта обо всех этих данных для установления обстоятельств, при которых были убиты Аболмасова О. Б. и Ковалев, тем более что осмотр места происшествия производился 25 февраля с 13 час. 30 мин. до 20 час.
Таким образом, при новом расследовании необходимо дополнительно проверить данные и о характере телесных повреждений у потерпевших с учетом доводов, приведенных в жалобе адвоката Шишуновой.
Надлежит проверить и объяснения Аболмасова о том, что топор, изъятый на месте преступления, не был предъявлен ему, что топор мог принадлежать не им – Аболмасовым.
В жалобе Аболмасов ссылается на то, что убийство его матери и Ковалева могли совершить другие лица, при этом называет их фамилии. Поэтому необходимо Аболмасова допросить по этим доводам, проверить версии о возможной причастности других лиц к этому преступлению.
Как видно из материалов дела (т. 3, л. д. 122), в Краснодарский краевой суд 25 августа 1983 г. поступило письмо и. о. начальника отдела по надзору за рассмотрением в судах уголовных дел прокуратуры Краснодарского края. В нем сообщается, что прокуратурой Октябрьского района возбуждено уголовное дело против Карагодина Е. А., заявившего, что убийство Аболмасовой и Ковалева совершил он, и что проводится расследование в отношении Карагодина по ст. 181 УК РСФСР.
Эти обстоятельства нуждаются в дополнительной проверке.
Осужденный Аболмасов, изменив свои показания, еще 20 мая 1983 г. (т. 2, л. д. 102) заявил, что он вину не признал, что его принудили дать явку с повинной. В своих объяснениях он ссылается на Ломакина Олега и Новикова Геннадия, которым якобы известны обстоятельства, при которых допрашивался Аболмасов.
Указанные лица не были допрошены.
Из справки Краснодарской станции скорой медицинской помощи от 10 августа 1983 г. видно, что 7 и 8 мая 1983 г. в 7 час. 08 мин. и 20 час. 25 мин. выезжала «скорая медицинская помощь» к больному Аболмасову Г. Г. по адресу – «КПЗ, Леваневского, 118».
Для проверки показаний Аболмасова и приведенных им в жалобах доводов о причине дачи соответствующих показаний следует допросить Ломакина и Новикова, лиц, дежуривших в эти дни, а также работников «скорой помощи», выезжавших для оказания медицинской помощи Аболмасову.
Надлежит тщательно проверить и заявление Кочетковой о причине дачи ею показаний и их изменения.
Из материалов дела усматривается, что Кочеткова была задержана и в течение трех дней содержалась под стражей. В связи с изложенным необходимо заявления Аболмасова и Кочетковой проверить в порядке, установленном ст. 211 и 213 УПК РСФСР.
Из имеющихся в деле данных видно, что Аболмасов перенес травму головы, в связи с чем находился на излечении и является инвалидом. Как показал Аболмасов, отец его страдал хроническим алкоголизмом. Учитывая это, конкретные обстоятельства дела, поведение Аболмасова, необходимо назначить стационарную судебно-психиатрическую экспертизу.
Таким образом, при новом расследовании необходимо в соответствии со ст. 20 УПК РСФСР принять все меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.
Краевой суд вынес определения о возбуждении уголовных дел в отношении Кочетковой В. И. – по ч. 1 ст. 181 и ст. 190 УК РСФСР, а в отношении Чайка Т.И. и Кочетковой О. И. – по ч. 1 ст. 181 УК РСФСР. Поскольку настоящее дело направляется для дополнительного расследования, указанные определения подлежат также отмене.
Исходя из изложенного и руководствуясь ст. 332 и 339 УПК РСФСР, судебная коллегия по уголовным делам
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Краснодарского краевого суда от 29 июня 1983 г. в отношении Аболмасова Геннадия Георгиевича и определения того же суда от 29 июня 1983 г. о возбуждении уголовных дел в отношении Кочетковой Ольги Ивановны, Кочетковой Веры Ивановны и Чайка Татьяны Ивановны – отменить, и дело направить на новое расследование.
Меру пресечения Аболмасову оставить содержание под стражей.
Председательствующий: Бризицкий А. М. Члены суда: Родионова М. И., Добрушина А. С.
ПРИГОВОР
Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики
11 июня 1984 г. судебная коллегия по уголовным делам Краснодарского краевого суда в составе:
председательствующего – члена краевого суда Якимова Н. Э.,
народных заседателей – Алексеенко М. И. и Левицкой Т. А.,
при секретаре – Павхович А. И.,
с участием прокурора – Казакова А. П.,
адвокатов – Верташевой Г. И., Александровой Е. Н. и Гречаного В. А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Краснодаре дело по обвинению:
КАРАГОДИНА Евгения Антоновича, 13 сентября 1957 г. рождения, уроженца пос. Лазаревское города Сочи Краснодарского края, русского, члена ВЛКСМ, образование среднее специальное, женатого, работал в речном порту г. Могилева крановщиком, проживал в дер. Коминтерн Могилевского района, Могилевской области, ул. <…>, № 5, ранее не судимого, – в совершении преступлений, предусмотренных п. «а», «г», «з», «е», ст. 108, п. «б», «в», «е» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР.
ДЕМИДОВА Геннадия Владимировича, 9 марта 1958 г. рождения, уроженца г. Щелково Московской области, русского, беспартийного, образование среднее, на момент совершения преступления работал на складской базе Х-5826, позднее нигде не работал, холостой, проживал в г. Фрязино Московской области, ул. <…>, 29 августа 1983 г. осужден Щелковским городским народным судом Московской области по ч. 1 ст. 109 УК РСФСР к трем годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 206 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы, на основании ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений окончательно к шести (6) годам лишения свободы, наказание отбывает с 12 мая 1983 г., – в совершении преступления, предусмотренного ст. 190 УК РСФСР.
БОВАНА Виктора Алексеевича, 29 января 1950 г. рождения, уроженца ст. Елизаветинской г. Краснодара Краснодарского края, русского, беспартийного, образование 8 классов, женатого, на иждивении имеет трех детей в возрасте 11 лет, 10 лет и одного года, работает рабочим цеха нерудных материалов на Краснодарском кирпичном заводе, проживает в ст. Елизаветинской г. Краснодара по ул. <…>, судимого 24 октября 1967 г. по ч. 2 ст. 206 УК РСФСР к 3 годам лишения свободы, был освобожден 30 июля 1970 года по отбытии срока, судимость погашена, – в совершении преступления, предусмотренного ст. 190 УК РСФСР.
УСТАНОВИЛА:
Подсудимый Карагодин Е. А. около часа ночи 25 февраля 1983 г. в г. Краснодаре совершил разбойное нападение на Аболмасову О. Б. и Ковалева В. А. с применением топора, используемого в качестве оружия, с целью завладения личным имуществом. Во время совершения разбойного нападения Карагодин с особой жестокостью совершил умышленное убийство Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А., убил их из корыстных побуждений.
Подсудимый Демидов, зная о совершенном Карагодиным преступлении, – разбойном нападении с убийством Аболмасовой и Ковалева, умышленно не сообщил об этом в компетентные органы.
Подсудимый Бован совершил заранее не обещанное приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем.
Преступление совершено при следующих обстоятельствах:
Подсудимый Карагодин еще в период учебы в школе в 1969–1970 гг. познакомился с Аболмасовой О. Б., проживающей в г. Краснодаре, в своем доме по ул. <…>, № 74. Аболмасова О. Б. занималась изготовлением щеток и продажей их на рынке. После знакомства Карагодин в период учебы в школе в свободное время в течение нескольких лет помогал Аболмасовой О. Б. в изготовлении щеток, делал их в ее доме, за что получал определенную плату. Став взрослым, Карагодин поддерживал дружеские отношения как с Аболмасовой О. Б., которая после смерти мужа, последовавшей в 1980 г., проживала в доме с квартирантом Ковалевым, так и с Аболмасовым Г., сыном Аболмасовой О. Б., который с женой проживал отдельно от матери, эпизодически продолжал Аболмасовой О. Б. помогать изготовлять щетки. Позднее, приезжая в 1981–1982 гг. из Иркутской области, из г. Могилева, где он проживал в последние годы, Карагодин заходил к Аболмасовой О. Б., познакомился при этом и с ее квартирантом Ковалевым В. А. Аболмасова встречала Карагодина как своего человека.
В 1981 г. Карагодин выиграл машину «Жигули», продал билет за 13 000 рублей, и после этого стал жить, тратя на жизнь и выпивку большие суммы. За 2 года истратил имевшиеся у него деньги.
В октябре 1982 г. Карагодин с женой переехал жить в д. Коминтерн Могилевской области.
В начале 1983 г. он стал испытывать затруднения в деньгах, и у него возникла преступная мысль поехать в г. Краснодар и завладеть деньгами Аболмасовой О. Б., ограбить ее.
Осуществляя свой умысел на совершение преступления, он 20 февраля 1983 г. приехал в г. Фрязино Московской области к своему другу Демидову, подсудимому по делу, предложил ему поехать с ним в Краснодар. Тот согласился.
22 февраля 1983 г. Карагодин и Демидов самолетом прилетели в г. Краснодар. Здесь утром 23 февраля Карагодин предложил Демидову помочь совершить ограбление Аболмасовой О. Б. Сказал, что он знает ее давно, знает, что у нее есть деньги, знает, где она их хранит. Демидов от предложения Карагодина отказался. После того Карагодин и Демидов уехали в ст. Елизаветинскую, к родителям Карагодина, и в течение 23 и 24 февраля 1983 г. употребляли спиртные напитки. Вечером 24 февраля Карагодин встретил знакомого Бована, подсудимого по делу, пошел с Демидовым к нему. Здесь Бован, Карагодин и Демидов употребляли спиртные напитки, Демидов сильно захмелел.
В разговоре Карагодин предложил Бовану обворовать квартиру его знакомой, «сдернуть» деньги, пообещав за это ему половину взятых у нее денег, однако Бован отказался совершить преступление.
Карагодин на совершение преступления пошел один. Он в первом часу ночи 25 февраля 1983 г. на такси подъехал к дому Аболмасовой О. Б. (г. Краснодар, ул. <…>, 74) и позвонил.
Аболмасова О. Б., увидев через окно, что в дом просится хорошо знакомый для нее, пустила Карагодина в дом, поговорила немного с ним о своих делах и предложила ему лечь спать на раскладушку в комнате квартиранта Ковалева В. А.
Когда Аболмасова и Ковалев В. А. снова уснули, Карагодин встал, пришел на кухню, где включил свет, попил воды и когда вышел из кухни в коридор, то увидел в углу два топора. Увидев топоры, он решил тут же, не откладывая, завладеть деньгами Аболмасовой, для чего совершить разбойное нападение на Аболмасову О. Б. и Ковалева В. А., убить их и завладеть деньгами. Убедившись, что Аболмасова О. Б. и Ковалев В. А. спят, он взял лежащий в коридоре небольшой топорик и с целью убийства двух лиц для завладения личным имуществом вначале напал на Ковалева В. А., нанес ему рубящей частью топора множество ударов по голове, шее. Ковалев спал и какого-либо сопротивления оказать не мог. Затем Карагодин с топором бросился в комнату Аболмасовой О. Б. Последняя в это время приподняла голову. Карагодин с целью убийства стал наносить удары рубящей частью топора по голове, шее и другим частям тела. После этого, заметив, что Ковалев В. А. еще шевелится, Карагодин его ударил топором еще несколько раз, затем несколько раз ударил топором и Аболмасову О. Б.
Карагодин спящему Ковалеву В. А. нанес 14 ударов топором, нанес 17 ударов топором Аболмасовой О. Б. Аболмасова О. Б. и Ковалев В. А. тут же скончались. Совершая умышленное убийство, Карагодин безусловно сознавал, что убийство он совершает с особой жестокостью. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что он нанес потерпевшим множество ударов топором. Увидев, что потерпевшие еще шевелятся, он повторил свои действия, снова стал рубить топором вначале одного, потом второго. Потерпевшим причинялись особые страдания.
Сами действия подсудимого Карагодина при убийстве свидетельствуют о совершении убийства с особой жестокостью.
Совершив умышленное убийство, Карагодин завладел деньгами Аболмасовой О. Б. в сумме 7000 руб., носовыми платками, маникюрным набором, двумя бутылками спирта, бутылкой вина, сумкой Ковалева В. А. и с места преступления скрылся.
Приехав домой в ст. Елизаветинскую утром 25 февраля 1983 г., Карагодин сообщил Демидову, что он убил Аболмасову и ее квартиранта, завладел деньгами, которые демонстрировал ему. Карагодин и Демидов решили немедленно уехать из Краснодара. Утром 25 февраля они приехали к Бовану, и Карагодин предложил Бовану отвезти его и Демидова в Краснодарский аэропорт, на что последний согласился. В пути движения Карагодин демонстрировал Бовану крупную сумму денег и передал ему 100 руб. за то, что он согласился везти их в аэропорт. В пути движения Карагодин на взятые у Аболмасовой деньги приобрел четыре ондатровые шапки по цене 220 руб. за каждую и одну из них подарил Бовану, а вторую Демидову. Находясь в аэропорту, Карагодин сообщил Бовану о том, что в ночь на 25 февраля 1983 г. он ездил к знакомой, у которой «сдернул» деньги, все это сделал сам, быстро и свидетелей нет. После этого Карагодин передал по просьбе Бована ему деньги в сумме 600 руб. из взятых у Аболмасовой О. Б.
По приезде в г. Москву Карагодин более подробно рассказал Демидову о совершенном им преступлении. Он рассказал, что ночью 25 февраля 1983 г. он пришел домой к Аболмасовой О. Б., поговорил с ней, затем лег спать, ночью встал и топором зарубил Аболмасову и ее квартиранта, после чего завладел ее деньгами и с места преступления скрылся.
Таким образом, Демидов, зная о совершенном Карагодиным преступлении – разбойном нападении и убийстве при этом Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А., умышленно не сообщил об этом в компетентные органы.
Бован же, зная, что Карагодин в ночь на 25 февраля 1983 г. «сдернул» деньги со знакомой, обворовав ее, также не сообщил об этом компетентным органам. Он, зная, что Карагодиным добыты деньги в ночь на 25 февраля 1983 г. преступным путем, приобрел из этих денег следующее: получил в дар шапку ондатровую стоимостью 220 рублей, 100 руб. за перевозку в аэропорт, 600 руб. на строительство гаража. В действиях Бована содержится заранее не обещанное приобретение имущества на сумму 920 руб., заведомо добытого преступным путем.
В суде подсудимый Карагодин признал, что он совершил убийство двух лиц – Аболмасовой О.Б, и Ковалева В. А., в то же время отрицает, что убийство было совершено во время разбойного нападения.
Карагодин в суде пояснил, что с Аболмасовой О. Б. он познакомился, когда учился в 5–6-м классе. Аболмасова О. Б., узнав, что он растет в большой семье, предложила приходить к ней делать белильные щетки. Платила Аболмасова ему за работу деньги. В свободное время работал у Аболмасовой и когда учился в СГПТУ. С сыном Аболмасовой, Геннадием, были друзьями. Он нуждался в деньгах и был от Аболмасовой в постоянной зависимости, занимал у нее 100–200 руб., а потом расплачивался работой. Ковалева стал знать года с 1978. В 1981 г. он выиграл в «спринт» машину «Жигули», продал билет за 13 000 рублей. Все эти деньги разошлись. К концу 1982 г. денег от лотереи не стало. В ноябре 1982 г. приезжал в г. Краснодар, заходил к Аболмасовой О. Б., просил взаймы 1000 руб., но она отказала, заявив, что он перестал ее слушать.
Когда приехал в д. Коминтерн г. Могилева, пришло письмо от Аболмасовой О. Б., в котором она унизила его тем, чтобы он не беспокоился насчет его долга в сумме 280 руб., что из этой суммы 180 руб. ей вернули его родители. В это же время пришел из Иркутска исполнительный лист на 780 руб. на возмещение причиненного им ущерба аварией. Жена была беременна, нужны были деньги. Тогда у него возникла мысль обворовать Аболмасову О. Б. Ни убивать, ни грабить он не хотел. Проезжая в Краснодар через Москву, он взял своего друга Демидова, пригласил его в гости. Цель приезда в г. Краснодар он объяснил Демидову только утром 23 февраля 1983 г. Он ему объяснил, что знает женщину, у которой есть деньги, где деньги лежат, что с утра до 14 час. дома ее не бывает, и в это время можно залезть в дом и обворовать. 23 и 24 февраля с Демидовым пьянствовал в ст. Елизаветинской. А вечером 24 февраля предложил обворовать Аболмасову, т. к. Демидов пьян, при этом фамилии не называл. Сказал, что у женщины, проживающей в районе Затона, есть много денег. Бовану обещал половину денег. Бован отказался. Он на такси в первом часу ночи 25 февраля 1983 г. подъехал к дому Аболмасовой О. Б., позвонил ей. Аболмасова поняла, что это он и открыла двери. Аболмасова рассказала ему о ссоре с сыном, о том, что он требует выселить квартиранта. Он тогда понял, что ему надо Аболмасову отвезти утром к сыну для примирения, а Демидов обворует ее дом.
Затем Аболмасова повела его спать в комнату Ковалева В. А., последний с ним поздоровался и снова заснул. Он тоже заснул. Проснулся, захотелось попить, на кухне включил свет, хотел пойти в туалет и тут в коридорчике увидел топоры. В этот момент вспомнил все обиды на Аболмасову, у него потемнело в глазах, думал, если он их не убьет, то они убьют его. Что он делал – не соображал. Взял маленький топор, зашел в комнату Ковалева и ударил его по шее 2–3 раза топором. Затем зашел в комнату Аболмасовой О. Б. и топором ей нанес 2–3 удара по шее. Когда возвратился в комнату Ковалева В. А., то увидел, что Ковалев В. А. стоит на коленях около койки, руки на матрасе, а голова на руках, и он еще ударил его топором по шее, потом толкнул ногой и он упал.
Снова зашел в комнату Аболмасовой О. Б., снова ее ударил топором по шее. Все это он делал, не осознавая себя.
После убийства стала одолевать сонливость, и он заснул. Проснулся, увидел трупы и подумал, как уйти от ответственности. Решил инсценировать ограбление, создать видимость ограбления. Деньги он хотел украсть, но не путем грабежа и убийства. Вскрыл сервант, достал 2 бутылки спирта, набор носовых платков, в которых оказались деньги, и все это положил в сумку Ковалева, деньги положил в карманы. Ключи от квартиры взял с собой, чтобы первый вошедший в квартиру наследил. От дома прошел пешком, а затем на такси приехал домой, разбудил Демидова и сказал ему, что он убил 2 человек и стал пересчитывать деньги.
В суде подсудимый Демидов виновным себя признал полностью. В суде подсудимый Бован виновным себя не признал, пояснил, что о разбойном нападении ему ничего не было известно. Он думал, что Карагодин или обворовал знакомую ему женщину, или получил свой долг. Подтвердил, что Карагодин из денег, которые он добыл в ночь на 25 февраля 1983 г., купил ему шапку за 220 руб., дал ему 100 руб. за перевозку в аэропорт и дал взаймы на строительство гаража 600 руб.
Судебная коллегия, исследовав имеющиеся доказательства по делу, приходит к выводу о совершении Карагодиным разбойного нападения и убийства при разбойном нападении 2 лиц: Ковалева В. А. и Аболмасовой О. Б.
Вина Карагодина в совершенном им преступлении подтверждается подробными его показаниями в суде и на предварительном следствии, которые в свою очередь подтверждаются протоколом осмотра места происшествия, заключениями судебно-медицинских экспертиз, показаниями подсудимых Демидова, Бована, свидетелей Карагодиной Т. П., Карагодиной А. Н., Демидовой З. М., Пестрикова В. Д., Романовского В. Е., Ковалевой В. И., Шитик Ф. Н. и другими доказательствами.
Так, осмотром места преступления установлено, что в домовладении Аболмасовой (ул. <…>, 74) имеется три комнаты. Вход в одну из комнат забит одеялом, в 1-й комнате обнаружен труп мужчины, во второй – труп женщины. Труп Аболмасовой О. лежит на разложенной диван-кровати, на спине. На трупе надета ночная шелковая рубашка, нижняя часть туловища и бедра прикрыты ватным одеялом зеленого цвета, которое обильно выпачкано засохшей и жидкой кровью. Правая половина трупа покрыта простынею и одеялом, подушка обильно пропитана кровью. В области передней поверхности шеи линейная рана длиной 6–7 см, рана поверхностная. В области лба, спинки носа, правой брови, правой скуловой области, правой щеки, правой заушной области имеется 6 линейных ран. Раны имеют ровные края, острые концы. Труп Аболмасовой лежит поперек диван-кровати в средней его части, ноги трупа свешиваются в сторону пола. На столе лежит топор небольших размеров с деревянной ручкой, металлическая часть топора обильно выпачкана кровью. Под столом и на столе, на полу в беспорядке лежит большое количество фотографий, открыток, писем, листов бумаги. На полу возле платяного шкафа разбросаны вещи. Правая часть серванта имеет откидную дверцу, дверца раскрыта, шурупы вырваны из гнезд, имеется след упора орудием взлома. На открытой крышке серванта и внутри предмета в беспорядочном состоянии, в упаковках таблеток и коробке несколько вещей из драгоценного металла.
Комната с трупом Ковалева В. А., который лежит на спине, на полу между кроватью и столом. Под трупом находится одеяло и простыня. На трупе надета майка и плавки белого цвета, правая нога согнута в коленном суставе и несколько в тазобедренном суставе. В области шеи имеются множественные линейные параллельные раны, расположенные в косом направлении. Длина ран 6–8 см. В области правой брови, спинки носа, правой щеки, в области подбородка имеются 4 раны линейной формы. На внутренней поверхности правого бедра имеются потеки крови, идущие сверху вниз в нижней части бедра. На кровати лежит подушка, обильно пропитанная кровью (т. 1, л. д. 3–14).
Заключением судебно-медицинской экспертизы установлено, что смерть Ковалева В. А. наступила в начале суток 25 февраля 1983 г. от множественных рубленых ран головы с повреждением вещества головного мозга и костей черепа, осложнившихся кровопотерей, кровоизлиянием под твердую и мягкие мозговые оболочки и в желудочки мозга, ссадины в области передней поверхности шеи, перелом щитовидного хряща по средней линии. Множественные повреждения головы и шеи причинены рубящим орудием с тупым лезвием, щеки которого неровные. Таким орудием мог быть клин топора. Подтверждением действия рубящего предмета является наличие ран веретенообразной формы с ровными краями, острыми концами, с гладкими стенками. На трупе обнаружено 8 рубленых ран и 6 ссадин линейной формы, которые также образовались от действия клина топора. Длина лезвия клина топора около 9 см.
При судебно-медицинском исследовании трупа Аболмасовой О. Б. обнаружены множественные раны лица, шеи и волосистой части лба с повреждением костей мозгового и лицевого черепа, твердых и мягких оболочек, кровоизлиянием и разрушением ткани мозга в лобных долях, перелом подъязычной кости и щитовидного хряща. Множественные повреждения головы, шеи причинены рубящим орудием с тупым лезвием, щеки которого неровные, имеют осадненные края. Таким орудием мог быть клин топора. На трупе обнаружено 17 рубленых ран головы с повреждением вещества головного мозга и костей черепа, осложнившихся массивной кровопотерей. Смерть Аболмасовой О. Б. наступила в начале суток 25 февраля 1983 г.
Физико-техническим отделением Краснодарского бюро СМЭ установлено, что рубленые повреждения Ковалеву В. А. и Аболмасовой причинены орудием с затупленным лезвием (т. 1, л. д. 18–39).
В пояснении к актам судебно-медицинской экспертизы судебно-медицинский эксперт Исаев Ю. Л. отметил, что смерть Ковалева и Аболмасовой наступила в одно время, следов борьбы и самообороны на трупах не обнаружено. Смерть наступила быстро (т. 4, л. д. 104–105).
Протоколом осмотра топора, изъятого с места преступления, установлено, что топор имеет топорище длиной 38 см, топорище деревянное. На конец топорища насажена металлическая часть. Длина обуха 5 см, ширина 3 см, высота клина 6,5 см, длина лезвия 9,8 см. Металлическая часть имеет на себе следы вещества бурого цвета, похожего на кровь. Лезвие топора затуплено (т. 1, л. д. 154–155).
Заключением судебно-биологической экспертизы установлено, что на топоре, обнаруженном и изъятом в доме Аболмасовой О. Б., обнаружена кровь, принадлежащая Аболмасовой О. Б. и Ковалеву В. А. (т. 2, л. д. 91–97).
Допрошенные в суде свидетели Васильев В. М. и Крайний И. Ю. подтвердили правильность данных протокола осмотра места происшествия.
Свидетель Крайнин И. Ю. подтвердил правильность данных в протоколе осмотра топора. Сомневаться в правильности данных в актах судебно-медицинских экспертиз оснований не имеется.
Эти доказательства позволяют сделать вывод, что Ковалев В. А. и Аболмасова О. Б. убиты в одно время, в начале суток 25 февраля 1983 г., в своих кроватях, одним топором, причем оба убиты спящими, т. к. следов борьбы и самообороны на трупах нет. Следов взлома входных дверей при осмотре не обнаружено, что говорит о том, что преступник вошел в дом свободно. В доме Аболмасовой О. Б. взломан только сервант, однако золотые изделия, находящиеся в серванте в различных упаковках, не взяты, как и другие вещи, хотя они выброшены из шифоньера на пол. Следовательно, преступник хорошо ориентировался в доме и добивался определенной цели – взять определенную вещь или определенные ценности.
Подсудимый Карагодин в стадии предварительного следствия дал показания об обстоятельствах совершенного им преступления, которые полностью соответствуют данным протокола осмотра места происшествия и актов судебно-медицинских экспертиз и подтверждают, что убийство Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А. совершено именно им.
4 августа 1983 г. Карагодин добровольно явился в линейный отдел милиции на ж/д станции г. Могилев БССР и заявил, что убийство Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А. в г. Краснодаре в ночь на 25 февраля 1983 г. совершил он, а не осужденный за их убийства Аболмасов Г. Г.
Сразу же он дал показания, где подтвердил совершение преступления. Доставленный в г. Краснодар, он в первый день доставки написал заявление на имя прокурора Октябрьского района г. Краснодара следующего содержания: «Я, Карагодин, 20 февраля 1983 г. выехал из Могилева в Москву до друга Демидова Геннадия, где уговорил его обокрасть квартиру Аболмасовой… В Краснодар мы приехали 22 февраля 1983 г., переночевали… вечером пошли к Бовану Виктору и там долго просидели, пропьянствовали. Когда я увидел, что Демидов слишком пьяный, мы собрались домой… Генку я уложил спать, а сам поехал к Аболмасовой… Это было в ночь с 24 на 25 февраля 1983 г. около часа ночи. Я позвонил, тетя Оля открыла окно и выглянула… впустила меня в дом. Я был выпивший, она мне стала жаловаться на сына Геннадия, что он не слушается ее и просила помочь ей с ним поговорить. Я попросил, чтобы она меня положила сейчас куда-нибудь спать, а завтра поговорим. Тогда она положила меня на раскладушку у Виталия в комнате, и я сразу уснул, а когда проснулся и встал попить воды, то включил свет и увидел, что все спят. Когда я возвращался в комнату, слева около двери лежали два топора. Я взял маленький топор и ударил им Виталия по левой стороне шеи, а затем еще раз или два спереди. Потом зашел к тете Оле, она пыталась приподняться, я ее ударил по лицу или голове, не помню, потом по шее спереди, тоже 2 или 3 раза. Когда вернулся в комнату к Виталию, то увидел, что он стоит на корточках, облокотившись на кровать у ног, и голову опустил на руки. Я еще раз ударил его сзади по шее и толкнул ногой. Он упал вдоль кровати, раскинув руки, и, кажется, поджав в колене одну ногу. Затем я вернулся к тете Оле, накрыл ее раны одеялом, вытер топор об одеяло и положил на стол газету, вымыл руки, открыл «Шампанское», которое взял на серванте, выкинул из шкафа вещи, сложил раскладушку и поставил под окном, постель снес в шкаф, выкинул письма, бумаги. Топором взломал замок в серванте, взял деньги около 5 тыс. руб., взял две бутылки спирта и сумку Виталия, сложил туда 2 бутылки спирта и набор носовых платков… Открыл дверь ключом на веранду, затем на улицу, ключи положил в карман. Бутылка «Шампанского» была в руке, шел по улице и пил. Возле дома «Книги» по ул. Красной поймал такси и вернулся в Елизаветинскую. Демидов еще спал. Я разделся, смыл с рубашки и пуловера кровь, разбудил Демидова и сказал, чтобы он собирался, поедем в Москву» (т. 3, л. д. 10–13).
Эти показания Карагодина совпадают с протоколом осмотра места происшествия и заключением судебно-медицинской экспертизы в следующем:
– протоколом осмотра установлено, что взломов входной двери не обнаружено; Карагодин пояснил, что его впустила в дом сама Аболмасова;
– в комнате Ковалева В. А. при осмотре обнаружена сложенная раскладушка, стоящая возле окна; Карагодин пояснил, что Аболмасова положила его спать в комнате Ковалева на раскладушку, которую он после сложил и поставил возле окна в комнате Ковалева;
– при осмотре был обнаружен маленький топор, лежащий на столе на газете, а другой в коридоре; Карагодин пояснил, что маленьким топором он совершил убийства, после чего положил его на стол на газету, а второй топор он видел в коридоре;
– заключением судебно-медицинской экспертизы установлено, что множественные раны топором нанесены Ковалеву и Аболмасовой в область головы и шеи в короткий промежуток времени; Карагодин пояснил, что именно в эти места он нанес удары обоим поочередно в одно и то же время;
– осмотром зафиксированы позы трупов Ковалева и Аболмасовой; Карагодин дал аналогичную картину описания;
– осмотром установлено, что вещи разбросаны по полу; Карагодин пояснил, что он с целью инсценировки ограбления выбросил вещи из шкафа, разбросал письма, открытки по полу;
– осмотром установлено, что сервант вскрыт и имеются следы отжима; Карагодин пояснил, что он топором вскрыл сервант.
При допросе в качестве обвиняемого (т. 3, л. д. 95–97), Карагодин об этих обстоятельствах, разбойном нападении и убийстве, дал более полные показания, подтвердил, что цель поездки в Краснодар была завладеть деньгами Аболмасовой. Пояснил, что он знал, что у нее в наличии всегда есть деньги – в серванте, который закрывается на ключ. В ноябре 1982 г. он был в гостях у Аболмасовой, и она ему давала деньги в долг, вытаскивала из серванта. По приезде в г. Краснодар 22 февраля он и Демидов переночевали у Дереева. Утром пошли на колхозный рынок. Он Демидову обрисовал внешний вид Аболмасовой и предложил Демидову посмотреть ее в том месте, где она торгует, не хотел, чтобы Аболмасова видела его. Демидов сказал, что похожей женщины нет. 3десь он предложил Демидову обворовать Аболмасову, для чего узнать, когда ее не будет дома. Демидов должен совершить кражу, а он постоит в стороне. Демидов отказался.
Вечером 24 февраля 1983 г. он Аболмасову предложил обворовать другому лицу – Бовану. Бован отказался. Бован довез его до остановки «Гараж», а он на такси приехал к дому Аболмасовой. Аболмасова на его звонок выглянула в окно, и, узнав его, впустила в дом. Минут 30 он с ней разговаривал. Она рассказала о своем сыне, что он со своей женой плохо относится к ней, хотят выселить Ковалева, хотела, чтобы он поговорил с ним. Он ей сказал, что завтра поговорим, а сейчас надо спать. Она провела его в комнату Ковалева, тот, увидев его, поздоровался и снова уснул. Ковалев его хорошо знал и не удивился его приезду, т. к. часто бывал у Аболмасовой. Аболмасова принесла в комнату Ковалева раскладушку, одеяло, подушку, сама ушла спать в свою комнату. Он разложил раскладушку и в рубашке, пуловере, брюках лег спать. К Аболмасовой пришел только для того, чтобы узнать, будет ли она в ближайшие дни дома, будет ли куда уходить и когда, чтобы в это время забрать у нее деньги.
Когда ложился спать, то Ковалев спал. Спал час-полтора, проснулся, так как захотелось воды. Из комнаты Ковалева прошел на кухню, где включил свет, попил воды, хотел пойти в туалет, увидел два топора, большой и маленький. Его как будто «перемкнуло». Он пояснил: «Я не соображал, был в таком возбужденном состоянии, меня как будто кто-то подталкивал, какой-то внутренний голос говорил мне – «убей их, иначе тебя кто-нибудь убьет».
Далее Карагодин пояснил, как он взял топор и вначале нанес удары топором Ковалеву, а потом Аболмасовой, снова ударил топором Ковалева по шее, а затем снова 2–3 раза ударил топором Аболмасову. Далее Карагодин пояснил, что он вымыл руки, вытер капли крови с пуловера и с рукава рубашки. Стал приходить в себя. Решил инсценировать ограбление, вскрыл топором сервант, разбросал по комнате письма, открытки. Из серванта вытащил две бутылки спирта. Их взял себе, чтобы на них не остались отпечатки пальцев. За бутылками со спиртом стояли два ряда кульков с сахаром. За сахаром под вторым рядом Аболмасова всегда хранила деньги, причем она их всегда заворачивала в носовые платки и частями. За кульками с сахаром нашел два свертка в платках с деньгами, которые забрал, здесь же взял маникюрный набор. В комнате Ковалева взял сумку коричневого цвета, туда положил носовые платки с деньгами, спирт, маникюрный набор. На серванте взял вино «Шампанское», которое начал пить еще в доме после убийства. Когда уходил, то двери не закрывал. Ключи от дома Аболмасовой забрал с собой, их выбросил в г. Москве. До своего дома доехал на такси, разбудил Демидова, сказал, что убил Аболмасову и Ковалева, забрал деньги. Показал Демидову деньги и считал их в присутствии его, но не досчитал, т. к. вошла мать. О преступлении он рассказал Демидову и Бовану.
Карагодин также пояснял, что он предлагал Бовану быть помощником, поехать вместе и обворовать квартиру Аболмасовой. После преступления говорил Бовану, что у своей знакомой «сдернул» около 7000 рублей. Деньги Аболмасовой он растратил следующим образом: 100 руб. отдал Бовану за поездку в аэропорт, 600 руб. дал Бовану взаймы на строительство гаража, купил 4 ондатровые шапки за 840 руб., 350 руб. отдал отцу, купил себе и Демидову полусапожки по 100 руб. за пару, купил золотые вещи жене, купил магнитолу «Ореанда-201» за 385 руб., понес другие затраты, около 2000 руб. отдал жене, купил себе часы «Полет» за 60 руб. Далее Карагодин пояснил, что в апреле и июне 1983 г. он приезжал в Краснодар, из разговоров узнал, что за убийство отправили дело в суд на Аболмасова Г., что идет суд. Стал выпивать, его стали мучить кошмары, бросил работу, запил. Во время ссоры с женой сказал, что он убил Аболмасову и Ковалева и об этом заявит в милицию (т. 3, л. д. 77–78, 84–91).
В суде подсудимый Карагодин подтвердил эти же обстоятельства совершения им преступления, в то же время делает упор на свое непонятное для него психическое состояние, совершение им убийства при внезапно возникшем сильном душевном волнении, при котором он не отдавал полного отчета своим действиям. Позднее полную картину совершенного преступления он рассказал исходя из того, что ему приснилось. После убийства Аболмасовой и Ковалева он уснул, а проснувшись, увидел картину совершенного им преступления и сделал инсценировку ограбления, при которой забрал у Аболмасовой 7000 руб.
Согласно заключению стационарной судебно-психиатрической экспертизы, Карагодин преступление совершил вне какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности. Действия его были целенаправленными, он правильно ориентировался в окружающей обстановке, не обнаруживал ни бреда, ни галлюцинаций. Как не страдающий психическими заболеваниями, он мог отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. Поэтому в отношении инкриминируемых ему деяний он вменяем.
В суде участвовала эксперт-психиатр Батурина И. И., которая подтвердила правильность комиссионной стационарной судебно-психиатрической экспертизы и пришла к выводу, что Карагодин не страдал и не страдает психическим заболеванием, преступление совершено вне какого-либо болезненного расстройства психической деятельности, а в состоянии простого алкогольного опьянения. Он полностью отдавал отчет своим действиям и мог ими руководить. Утверждение Карагодина о том, что он совершил преступление в состоянии невменяемости, что у него что-то произошло с психикой, «перемкнуло» его, что, увидев топор, он якобы услышал голос: «убей их»… не укладывается в клиническую картину какого-либо психического заболевания. Они носят нарочитый, демонстративный характер, надуманы Карагодиным в защитных целях. Эти высказывания следует расценивать как грубо установочные.
Судебная коллегия выводы экспертов-психиатров находит обоснованными, мотивированными. Карагодин ехал в г. Краснодар, чтобы завладеть деньгами Аболмасовой. Как он пояснил, он надеялся завладеть деньгами, не совершая убийства. Увидев же топор, находясь в нетрезвом состоянии, он решил завладеть деньгами немедленно, путем совершения разбойного нападения и убийства Аболмасовой и Ковалева, что и совершил. Следует отметить, что в первых признательных показаниях Карагодин это подтверждал. Так, при допросе в качестве обвиняемого 15 августа 1983 г. Карагодин пояснил, что когда ночью он проснулся в доме Аболмасовой и включил свет, то увидел два топора: один большой, другой маленький. У него возникло желание убить Ковалева и Аболмасову, чтобы забрать деньги. Он взял маленький топорик и нанес им удар по шее Ковалева, голова его была повернута вправо. После удара голова его повернулась, и он вновь ударил. Далее он последовательно пояснил, как убивал Аболмасову, и о дальнейших его действиях.
Конец ознакомительного фрагмента.