Глава 6
Ошибка Московского городского суда
В своей книге генерал-майор милиции Н. П. Водько кроме дела невиновно осужденного Александра Кравченко упоминает еще об одном уголовном деле с аналогичной судебной ошибкой.
«Всем памятно дерзкое нападение на универмаг “Молодежный” в г. Москве. По этому делу задержали подозреваемых… У преступников изъяли оружие, из которого застрелили инкассаторов. Проверка же оружия показала, что пистолет был похищен у убитого ранее работника милиции. К этому времени за убийство милиционера уже были осуждены четыре человека, один из которых получил исключительную меру наказания, но, к счастью, приговор еще не был исполнен. Причины те же – грубые нарушения законности со стороны лиц, занимавшихся оперативной и следственной работой. Судебную ошибку удалось поправить, но ценой жизни других жертв, а не системой прокурорского и судебного надзора»[41].
Ф. И. Раззаков в своей книге про данную судебную ошибку упоминает также мимоходом, называя иное количество осужденных: «По этому делу милиция арестовала двух молодых людей, одного приговорили к смертной казни, а другого – к 15 годам тюрьмы. К счастью, приговор исполнить не успели»[42].
На самом же деле осужденных Московским городским судом по названному делу было трое. Василий Батаев на момент задержания имел 4 судимости, его приятель Николай Беляев – 2 судимости, а Валерий Шаповаленко ранее был не судим. Все трое вели паразитический образ жизни, нигде не работали, перемещались по различным городам.
В ночь с 27 на 28 февраля 1985 г. в салоне вагона пассажирского электропоезда № 6664 в черте г. Москвы был убит работник ОВД на станции Москва-Белорусская Л. Н. Смирнов, похищено его служебное оружие – пистолет Макарова и две обоймы с патронами. Смерть потерпевшего наступила от сквозного пулевого огнестрельного ранения головы, в области спины убитого имелось колото-резаное повреждение с глубиной раневого канала около 8 см. При осмотре места происшествия обнаружили стреляную гильзу и пулю калибра 9 мм, которые являлись частями патрона импортного производства. Такой комбинированный способ убийства позволил выдвинуть версию, что нападавших должно быть не менее двух.
Оперативно-розыскные мероприятия, направленные на раскрытие этого преступления, способствовали поступлению в органы дознания различных сообщений, среди которых особый интерес представляло заявление В. Н. Цуранкова, бывшего работника уголовного розыска. Он сообщал, что в доверительной беседе со своей знакомой Беляевой в первой декаде марта 1985 г. выяснил обстоятельства гибели Смирнова. По словам Беляевой, преступление совершил ее муж совместно с неким Батаевым, после чего они завладели оружием убитого.
Началась оперативная разработка Н. И. Беляева, в ходе которой, в частности, выяснилось, что он совместно с В. А. Батаевым в марте успел совершить две квартирные кражи в Одесской области, а наводчиком в этих преступлениях выступал В. В. Шаповаленко.
Заместитель начальника следственной части Прокуратуры РСФСР И. М. Костоев, организовавший позднее расследование этого преступления надлежащим образом, кратко указывает в своей книге: «Преступники скоро нашлись, а после соответствующих “допросов” признались в совершенном ими преступлении. Сперва, естественно, отказывались, потом неожиданно признались, причем дружно все трое. Потом отказались от своих признаний, а затем снова подтвердили их. И хотя оружие убийства – ни нож, ни пистолет – найдены не были, людей осудили и одного из них приговорили к расстрелу»[43].
Проанализировав материалы уголовного дела, можно выстроить хронологическую картину появления «признаний» обвиняемых. Вначале в качестве свидетеля допрошена Л. Н. Беляева – жена Николая Беляева. Ее показания имеют принципиальные различия с показаниями В. Н. Цуранкова. Если последний утверждал, что Беляев и Батаев вдвоем убили работника милиции в вагоне электрички, то Л. Н. Беляева на допросе указала, ссылаясь на рассказ мужа, что пистолет у милиционера забрал один Батаев, придушив потерпевшего.
Между тем никаких следов удушения при осмотре и экспертизе трупа потерпевшего выявлено не было.
Задержанный Беляев легко признался в совершении кражи вещей по сговору с Батаевым, но отрицал какую-либо осведомленность по эпизоду убийства милиционера. Однако в первой половине апреля он неожиданно дает показания о совместном с Батаевым нападении на этого потерпевшего, его убийстве и завладении табельным пистолетом Макарова.
Эти же показания Беляев повторил на очной ставке с Батаевым, который вскоре также стал признавать свое участие в совершении убийства милиционера. Правда, обвиняемые так и не могли объяснить, куда они дели орудия преступления и похищенное оружие. Но следствие уже уверилось в бесспорной виновности задержанных. Шаповаленко, арестованный как соучастник данных лиц по эпизодам краж вещей, дал показания, что видел у Беляева и Батаева два пистолета, а также знал от сообщников об убийстве ими милиционера в поезде.
В процессе следствия Батаев изъявил желание показать место совершения кражи вещей в г. Одессе и уверенно привел оперативно-следственную группу в квартиру, которую обокрал в марте. Затем Батаев заявил, что может указать место сокрытия оружия, что очень заинтересовало следователя. Во время конвоирования по улице Батаев сумел расстегнуть наручник, прикрепляющий его к сотруднику милиции, и попытался бежать. При этом он сломал руку одному из конвоиров, но был задержан. Данный эпизод еще более убедил следствие в виновности Батаева по эпизоду убийства и особой опасности его личности.
В суде Беляев объявил, что оговорил себя и Батаева вследствие незаконных методов сотрудников милиции, применявших к нему физическое насилие. Выяснилось, что при таком «воздействии» на запиравшегося Беляева ему выбили зуб, а также повредили внутренние органы, что повлекло хирургическую операцию на желудке. Батаев в судебном процессе также пояснил, что никакого нападения на сотрудника милиции с Беляевым не совершал, оговорил себя под давлением незаконных приемов органов дознания.
Московский городской суд не принял во внимание эти доводы подсудимых, как и утверждения о том, что 27 февраля – во время убийства Л. Н. Смирнова – их вообще не было в Москве. Показания свидетеля Воркуновой, подтверждавшей алиби подсудимых, суд посчитал неправдивыми.
В мае 1986 г. Московский городской суд приговорил Батаева к смертной казни, Беляева – к 15 годам лишения свободы, Шаповаленко – к 3 годам лишения свободы.
Верховный Суд РСФСР 13 октября 1986 г. рассмотрел кассационные жалобы осужденных и их защитников и отменил приговор в части, касающейся эпизода нападения на Л. Н. Смирнова. За совершение краж личного имущества Беляева осудили к 5 годам, а Шаповаленко – к 2,5 годам лишения свободы. Батаеву, кроме того, оставили эпизод попытки побега из-под стражи с насилием над конвойным, определив ему в общей сложности 7 лет лишения свободы.
Верховный Суд РСФСР в определении указал, что алиби подсудимых не опровергнуто, достоверность показаний первичных свидетелей по делу – Цуранкова и Беляевой вызывает сомнения, тщательную проверку заслуживают показания Беляева о насилии над ним со стороны оперативных работников с целью получения признания в убийстве милиционера; отсутствие орудий преступления и похищенного оружия существенно колеблет доводы следствия о виновности осужденных.
Через месяц после вынесения этого судебного определения, в г. Москве произошло вооруженное нападение на инкассаторов, которые должны были перевозить дневную выручку из крупного универмага «Молодежный». Нападавшие убили трех человек, одного ранили, захватили в инкассаторской автомашине 45-килограммовый мешок, в котором находилась треть миллиона рублей, и уехали на своем автомобиле. Однако благодаря четким и оперативным действиям сотрудников милиции автомашину с преступниками удалось перехватить. В завязавшейся перестрелке получили ранения один работник милиции и один бандит, которого сообщники увезли с собой. Поскольку его ранение было серьезным, соучастники для сохранения тайны застрелили истекавшего кровью члена банды и выбросили его тело из машины.
Еще один из нападавших, оставив мешок с похищенными деньгами, пытался спрятаться в котельной. Выстрелом из пистолета преступник тяжело ранил в живот одного из преследовавших его милиционеров, а затем покончил с собой выстрелом в рот.
Личность бандита, чей труп вытолкнули из автомобиля, установили быстро. Им оказался К. А. Голубков, в прошлом офицер КГБ. А преступник, покончивший с собой в котельной, оказался бывшим работником уголовного розыска И. О. Книгиным, уволенным из милиции по дискредитирующим основаниям. При допросе его матери выяснили, что спустя несколько часов после нападения на инкассаторов сына настойчиво разыскивал по телефону его приятель Валерий Финеев, объясняя такой повышенный интерес малозначительным предлогом. Это насторожило работников оперативно-следственной группы, тем более что В. Н. Финеев оказался также бывшим сотрудником милиции, уволенным из органов и осужденным за превышение власти и служебных полномочий.
Умело проведенный допрос доставленного в милицию Финеева позволил получить от него показания о причастности к нападению на инкассаторов еще и Евгения Субачева, замполита одной из рот военных строителей. Задержанный замполит, к удивлению следователей, рассказал не только об участии в бандитском нападении у магазина «Молодежный», но и про эпизод убийства милиционера в поезде, сопряженный с хищением оружия потерпевшего. По словам Субачева, преступление в поезде совершили Финеев и Книгин.
Задержанный Финеев первоначально не знал о гибели Книгина. Поэтому, когда его спросили, почему он скрывает случай убийства милиционера в электричке, у Финеева сложилось убеждение, что Книгин успел все рассказать следователям.
Из показаний В. Н. Финеева: «27 февраля 1985 г. Книгин предложил мне съездить к Субачеву в Одинцово. Перед поездкой у Книгина на даче в Немчиновке мы выпили. Книгин показал мне пистолет “чешска збройовка”… Кроме того, у него были кастет и нож типа “стилет”. Нож он дал мне, и я его положил в карман шубы. Возвращались от Субачева поздно. В поезде увидели милиционера и решили напасть на него, чтобы завладеть его оружием, с которым позднее собирались взять кого-нибудь из торговых работников. Книгин в то время нуждался в деньгах, и мне бы они не помешали. Вместе с Книгиным мы прошли по вагонам и нашли пустой. Я остался в одном конце его, поджидая милиционера, Книгин был в противоположном. Когда милиционер прошел мимо меня, я догнал его и ударил ножом под левую лопатку. Младший сержант повернулся ко мне, но тут же подскочил Книгин, вместе с которым мы повалили милиционера на пол, а Книгин выстрелил ему в голову из пистолета. Я вытащил из кобуры пистолет, Книгин – запасную обойму, и мы побежали к выходу. Из поезда вышли на станции Сетунь. Пистолет я передал Книгину, а нож выбросил…»
Криминалистическая экспертиза установила, что пистолет Макарова и обоймы к нему, использовавшиеся при нападении на инкассаторов, имели ту же нумерацию и маркировку, что и на оружии, похищенном при убийстве сотрудника транспортной милиции Л. Н. Смирнова.
В судебном заседании Финеев заявил, что не принимал участия в убийстве Смирнова, это преступление совершил один Книгин. Но такая уловка не повлияла на меру наказания. За бандитизм В. Н. Финеев осужден военным трибуналом Московского военного округа к смертной казни, приговор приведен в исполнение 9 декабря 1988 г. Его сообщник по банде А. А. Субачев приговорен к 10 годам лишения свободы.
Следственной бригадой Прокуратуры РСФСР по факту нарушения законности, что повлекло самооговор Беляева, Батаева и Шаповаленко, было возбуждено уголовное дело, но автор не располагает информацией о рассмотрении этого дела судом.