10
Честно говоря, я ожидал большего. Рискованней, что ли… Например, предложения украсть эту самую Книгу. Или устроить во Дворце небольшой погром, чтобы ее спер кто-то другой. Или показать язык самой Царице. Не кривя душой, я признался самому себе, что за такие деньги не стал бы сразу отказываться. Но лицо постарался сделать серьезное и недоверчивое.
– Я так понял, уважаемый Маглос, что ты не только знаешь, как взять Книгу, но и ожидаешь скорого нападения на Дворец?
– Так сказали мне звезды, – нехотя проронил колдун. – Это не главное. Важно, чтобы ты сумел спасти Книгу Ветров и доставить ее в мой дом. Я смогу надежно ее спрятать.
– Удивительное доверие, уважаемый Маглос. Почему ты уверен, что, взяв Книгу Ветров, я принесу ее именно тебе?
Губы колдуна тронула нехорошая улыбка, и я вдруг почувствовал дыхание смерти.
– Будем считать, что это интуиция. Ты разумный человек, Ристенсин Глайм. Я ведь владею самыми разнообразными заклинаниями. Зачем тебе неприятности в виде мучительных незаживающих язв или, к примеру, внезапной неизлечимой слепоты?
Я кивнул. Очень убедительно. Будем считать, уговорил.
– По рукам, чародей. Моя забота – старательно стеречь книженцию за очень приличные деньги и в случае чего доставить ее сюда. Твоя забота – все остальное. И имей в виду, я не собираюсь забивать себе голову ерундой вроде того, как попасть во Дворец и торчать возле Книги Ветров, не вызывая раздражения окружающих.
Колдун снова улыбнулся, но на этот раз совершенно искренне. Кажется, я его позабавил.
– Можешь мне поверить, Рис, это как раз самая простая часть миссии. Выйти из Дворца будет значительно труднее, чем войти. Но прежде чем мы продолжим беседу, я хочу, чтобы ты понял: это твой последний шанс отказаться. Когда ты узнаешь все, у тебя будет лишь два пути: или во Дворец, или в могилу.
– В могилу не хочу, – твердо сказал я. – Хочу кучу золота и чтоб еще успеть ее потратить. Стало быть, лучше во Дворец.
– Похвальная целеустремленность. Что ж, считай, что ты нанят. За работу я буду платить тебе двадцать золотых каждое новолуние в течение трех лун. После этого ты получишь оставшееся золото. В случае если во Дворце начнутся неприятности и тебе придется спасать Книгу Ветров, в обмен ты получишь не только золото, но и изумруд. Вот твои первые двадцать монет.
Не спеша, смакуя удовольствие, я придвинул к себе монеты и ссыпал их в кошель. Одну за другой, все двадцать. Таким богатеньким я не чувствовал себя уже давно. Если быть точным, то никогда. Мой потрепанный тощий кошель и прежде не знал о богатстве большем, чем дюжина золотых, которые тут же уходили на раздачу долгов. Теперь же я едва смог завязать шнурок. Потом, не обращая внимания на откровенно насмешливый взгляд колдуна, взвесил кошель в ладони. Очень приятная тяжесть. Такое сокровище на поясе не потаскаешь, ремень оттянет… Ничего, позже перепрячу. От сладких мыслей я аж зажмурился. А еще говорят, что золото не греет душу. Когда много – еще как греет.
Чтобы успокоиться, я залпом осушил кубок. Колдун хихикнул, но сделал то же самое и поднялся из-за стола.
– Что ж, думаю формальности закончены. Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Взяв со стола свечу, он провел меня в глубь комнаты, где за тяжелой драпировкой оказалась еще одна дверь. Короткий коридор закончился лестницей наверх. Пока мы поднимались по скрипучим ступеням, я удивленно молчал. Снаружи особняк показался мне двухэтажным. Или нет?
Поднявшись, колдун зажег несколько ламп. Мы стояли в небольшом зале, еще более грязном и запущенном, чем комнаты внизу. Развешанные на стенах гобелены, когда-то очень дорогие и нарядные, сейчас больше походили на выцветшие тряпки. Напротив лестницы висела картина в массивной позолоченной раме. В полумраке покрытый паутиной холст казался почти черным. Я подошел поближе, пытаясь рассмотреть, что же там изображено, но паутина оказалась слишком густой.
– Слушай, чародей, а твой слуга часом крысами не увлекается? – Носком сапога я отбросил в угол сморщенный, словно высосанный изнутри крысиный трупик. – Ты ему скажи, пусть хоть шкурки за собой убирает. Вонять ведь будет.
Колдун промолчал, жестом указав на единственную дверь, ведущую из зала, и хлопнул в ладоши.
Широкие створки беззвучно открылись. Я тут же забыл и о золоте, и о дохлой крысе, и вообще обо всем на свете.
Дверь вела в чудесный, наполненный птичьим пением весенний сад. Я обалдело застыл у входа и стоял бы, наверное, еще долго, если бы не получил от колдуна ощутимый тычок в спину. Щурясь от яркого солнечного света, я двинулся по аккуратной, посыпанной гравием дорожке. По обеим сторонам склонялись усыпанные белыми цветами яблони. Воздух казался густым и тягучим от нежного сладкого аромата.
Вытаращив глаза, я дико озирался вокруг.
– Пресвятые небеса, светлые и темные! Где мы, чародей?
– Это мир, в котором царит вечная весна. – Колдун загадочно улыбался, довольный произведенным эффектом. – Мир прекрасный и бескрайний. И повсюду в нем просыпаются деревья, цветут цветы и поют птицы. Это мой мир, Рист. Мир, где я отдыхаю.
– Ты хочешь сказать…
– Именно, воин. Ты видишь созданное мной искусственное измерение. Оно простирается на много дней пути вокруг и в то же время находится внутри моего дома. Кстати, весь третий этаж – лестница, ветхие гобелены и даже дохлая крыса – тоже не существуют в обычном мире. Я создал их у входа в весенний сад для контраста.
– Вроде рамы для портрета?
– Гм… сравнение неожиданное, но достаточно верное. Я – творец этого мира. Художник, явивший его в нашей Реальности.
– Великие боги! Разве можно создать целый мир?
– Создать – нет. Но вот разыскать среди бесконечного множества миров одновременных реальностей подходящий и сплести вокруг него кружево искусственного измерения возможно. Впрочем… моих объяснений ты не поймешь, это слишком сложно. Я привел тебя сюда, чтобы ты был готов к тому, что увидишь во Дворце Царицы Ветров. Искусственные измерения составляют основную часть внутреннего пространства Дворца. А сейчас я покажу тебе, что с ними может случиться, если кто-нибудь захочет уничтожить Книгу Ветров.
С этими словами колдун выудил из складок одежды несколько цветных хрустальных палочек. Солнечные блики красиво заиграли на полированных гранях.
– Что это, Маглос?
– Это Талисманы Единственной Магии, или такхоалы, как их называют далекие кочевые племена. Умение создавать их – редкое искусство, и уцелело оно только среди магов востока. Скажу не без гордости, что в Калунте я единственный, кто владеет им в совершенстве.
Он протянул руку. Ложась в мою ладонь, палочки тихонько звякнули друг об друга. Я поднес их ближе к глазам. Ничего особенного. Обычные палочки из цветного полупрозрачного стекла. Правда, неожиданно тяжелые и холодные, но и только. Я вопросительно посмотрел на колдуна.
– В каждом талисмане содержится заклинание Высшей магии. Одно-единственное, но очень сильное. И для того чтобы воспользоваться им, не требуется ни долгих обрядов, ни магического мастерства. Такхоал достаточно просто переломить пополам, и заключенная в нем сила вырвется на волю. Смотри.
Сжав дымчато-серую палочку в руках, колдун сделал резкое движение. Послышался хруст стекла, и Маглос исчез! Я растерянно посмотрел по сторонам.
– Этот такхоал содержал заклинание невидимости. Чтобы стать прозрачным, мне не пришлось ни читать заклинания, ни творить тайные знаки, ни прибегать к помощи магического жезла. Невидимость действует недолго, но иногда очень полезна.
Голос исходил словно бы из ниоткуда. И только спустя какое-то время колдун начал обретать очертания. Я настороженно посмотрел на такхоалы, оставшиеся в моей ладони. Колдун засмеялся.
– Не бойся, Рис. Они не так хрупки, как кажутся. Такхоал не просто стеклянная палочка, его можно сломать, только мысленно пожелав этого. Иначе мир недосчитался бы многих великих восточных магов. Ученые люди бывают очень рассеянны, и случайно расколоть хрупкое стекло для них ничего не стоит.
– Почему они разного цвета?
– Цвет такхоала зависит от вида и силы заключенного в нем заклинания. Вот этот, темно-синий, хранит в себе боевое заклинание магии воды и очень сильное заклинание. Воспользовавшись им, можно устроить небольшой потоп. Синие такхоалы светлого оттенка – это заклинания дождя. Красные – магия огня или крови, самые опасные боевые заклинания. А этот серебристо-серый на короткое время дает человеку возможность летать, подобно птице. Впрочем, такие заклинания редко кто применяет. Забывшись, можно задержаться под облаками слишком надолго, и тогда плавный спуск превратится в падение.
Колдун обошел розовый куст и осторожно взял такхоалы из моих рук.
– Ты должен не только уяснить, что означают цвета и оттенки такхоалов, но и знать, как они действуют. Когда ты пойдешь во Дворец, у тебя будут вот эти три: фиолетовый, алый и изумрудный. Ты не должен расставаться с ними ни на минуту, ибо это будет единственная возможность спасти Книгу Ветров и выбраться в нормальную реальность, если искусственные измерения Дворца рухнут. Всегда держи их под рукой и не бойся, что такхоалы кто-нибудь увидит. Магов, способных опознать их, во Дворце нет, а прочим можешь сказать, что это украшения или талисманы мужской силы.
Отделив нужные палочки, Маглос спрятал остальные в складках плаща.
– Слушай внимательно и запоминай. Фиолетовый такхоал создает магический портал, через который ты сможешь вернуться в мой дом прямо из Дворца. Портал родится мгновенно в том месте, куда ты бросишь обломки талисмана. Постарайся не разбрасывать обломки далеко друг от друга: чем меньше будет размер портала, тем дольше он будет действовать и тем больше у тебя шансов вернуться сюда… целиком.
Алый такхоал хранит заклинание Всепожирающего круга огня. Если ты его разрушишь, все, что будет вокруг тебя на десять шагов, вспыхнет пламенем, которое нельзя будет погасить. Тебе самому пламя вреда не причинит, ты сможешь смело идти прямо через огонь. Этот такхоал я дам тебе на крайний случай. Используй его только тогда, когда не останется других возможностей спастись. Высвобожденный демон огня может породить большой пожар, и успокоится он не скоро.
И, наконец, зеленый. Если придется спасать Книгу Ветров, этот такхоал пригодится тебе обязательно. Он способен на сто вздохов нейтрализовать защитную магию, окутывающую Книгу Ветров. Это позволит тебе приблизиться к Книге и взять ее, если такая необходимость возникнет. Я создал этот такхоал специально против защитной магии Книги, вложив в него лучшее заклинание Великого Оглушения, которое только знаю.
– Ты сказал, что твоя магия поможет мне взять Книгу? Кажется, ты утверждал, что на такое не способен ни один чародей.
– Именно так, воин. Магия зеленого такхоала позволит тебе лишь приблизиться к Книге Ветров. Взять ее ты сможешь и без моей помощи.
Наверное, выражение моего лица стало слишком глупым, потому что колдун ухмыльнулся.
– Помнишь, я сказал тебе, что знаю одну особенность защитной магии Книги? Никто из похитителей Книги не добился успеха, потому что не понял главного принципа, которым когда-то воспользовалась первая Царица Ветров. Там, где чародеи искали неимоверную сложность, следовало искать гениальную простоту.
Я откровенно зевнул. Колдун зыркнул на меня осуждающе, но понял правильно.
– Говоря коротко, все оказалось слишком просто, чтобы нынешние мудрецы сумели додуматься. Древние маги были люди умные, понапрасну времени не тратили. Принцип действия защиты самой Книги Ветров прост: ее может взять только тот, кто не собирается делать это тайно или со злым умыслом. И кто, естественно, сумеет преодолеть обычную оболочку защитной магии. Поскольку ты собираешься спасти Книгу, а не украсть, взять ее будет несложно.
– Ты хорошо осведомлен, чародей. – Я позволил себе легкую иронию. – И заметь, я не спрашиваю, как ты узнал секрет Книги. Главное – похвальная забота о будущем Калунты.
– Правильный подход, Рист. – Колдун ухмыльнулся. – Всегда говорил, что нелюбопытные живут дольше.
– А как я узнаю, что на Дворец напали? И что нападение серьезно, а Книге Ветров угрожает опасность?
Глаза колдуна стали холодными.
– Ты поймешь. Сейчас я покажу тебе, что будет, когда начнут рушиться измерения.
В руках Маглоса появился черный такхоал. В отличие от других он был непрозрачным. Казалось, что колдун держит в руках кусочек тьмы. Мне стало не по себе.
– Смотри по сторонам, воин, и постарайся увидеть опасность прежде, чем она тебя убьет!
Черный такхоал с хрустом лопнул. Прежде чем я успел что-нибудь сказать, где-то за горизонтом родился неясный гул. С веток яблонь вспорхнули потревоженные птицы. Земля вдруг задрожала, во все стороны пробежали частые извилистые трещины. Я покачнулся, с трудом удержавшись на ногах. Воздух будто загустел, превращаясь в тягучий густой кисель. Я судорожно вдохнул, грудь отозвалась надсадным хрипом.
Колдун бесстрастно тронул меня за плечо.
– Пойдем, Рис. Нам пора. За гибелью этого мира нам лучше наблюдать из более безопасного места!
Влекомый колдуном, я торопливо побежал по дорожке. Дверь в дом Маглоса висела прямо в воздухе, не касаясь земли. В раскрытых створках виднелись блеклые гобелены.
Со всех сторон искусственного измерения на нас надвигалась темная клубящаяся стена. В глубине туманного месива вспыхивали частые молнии, гром теперь гремел непрерывно. В воздух взметнулись вырванные с корнем деревья. Вращаясь, они разваливались на куски и растворялись в дымке Небытия.
Схватив меня за руку, колдун шагнул через порог и бесцеремонно втащил следом. И тут же остатки сада накрыла стремительная волна разрушения. В размазанной призрачной круговерти мелькнула мертвая птица, ударил мощный порыв ветра, и дверь в гибнущий рай захлопнулась.
Некоторое время я стоял, полностью оглушенный случившимся, потом повернулся к колдуну.
– Ты уничтожил мир, что был там, за дверью! Уничтожил целый прекрасный мир из-за собственной прихоти! – от волнения я не замечал, что сорвался на крик.
– Не преувеличивай мое могущество, воин. Никто не в силах уничтожить столь огромное пространство, – колдун безразлично пожал плечами. – Я всего лишь разрушил искусственное измерение, которое вело туда из нашей реальности.
– Какая разница… Для нашего мира весенний край исчез навсегда, и именно ты сделал это!
– Не забывай, что я же и нашел его. Возможно, спустя какое-то время другой чародей вновь проложит туда путь.
– Целый мир… целый мир… – я прислонился к стене. Перед глазами до сих пор стояла картина цветущего яблоневого сада, который я видел всего несколько минут… и больше не увижу никогда.
– Не слишком переживай, воин. Зато теперь ты знаешь, что такое Абсолютное Ничто. Ты должен быть готов к этому, чтобы не потерять голову и спасать Книгу, если вдруг начнут рушиться измерения Дворца. – Манерным жестом колдун спрятал оставшиеся палочки в рукаве. – Мир вечной весны был не так уж и хорош. Я давно собирался разрушить это измерение. Если б ты погулял там подольше, то убедился бы, что бесконечный цветущий сад довольно скучен. Одни и те же запахи, одни и те же краски, пусть роскошные, но однообразные. Есть куда более интересные места. Число их неизмеримо, и нет смысла жалеть об одном-единственном, когда рядом неисчерпаемое множество других. Если хочешь, можешь убедиться в этом прямо сейчас. Открой дверь, Рис.
Я медленно потянул дверь на себя и едва не упал, отброшенный порывом ледяного ветра. В лицо ударил снег, я тряхнул головой.
За дверью простиралось заснеженное горное плато. Колючие снежинки, кружащиеся в бешеном танце, иглами кололи кожу и превращались в холодные капельки.
– Войди, Рис. Этот мир несравненно лучше того, о котором ты сожалеешь.
Утопая по колено в снегу, я шагнул в новый мир. С плато открывалась грандиозная картина дикого горного края, мрачная и в то же время сурово-величавая. Колоссальные горные вершины то исчезали в снежной пелене, то возникали снова, прорезаясь сквозь белую круговерть острыми, рассекающими небо клинками.
– Это Белый Ад, Рис, один из моих любимых миров. Он полон величия! Он никогда не бывает одинаков; застывшая в вечной мерзлоте красота льдов сменяется кружением вьюги, на смену вьюге и метелям приходит спокойный снегопад. А когда в этот мир приходит солнце, ледяные вершины вспыхивают тысячами радужных искр, подобно дорогим бриллиантам!
Маглос стоял позади меня раскинув руки, его балахон трепыхался в порывах ветра, словно крылья гигантской птицы. Казалось, он вовсе не замечает трескучего мороза и наслаждается непогодой.
– Посмотри вокруг внимательно, Рис, и скажи: разве этот мертвый мир не прекрасен? Разве может сравниться с ним бесконечно долгая весна?
Ежась от холода, я угрюмо оглянулся.
– Никто и никогда не убедит меня, что зима лучше весны, чародей. Я не поэт, а всего лишь солдат и предпочитаю любоваться природой, греясь под теплым солнышком. Весенний сад ты уничтожил, а в этом замерзшем краю веет смертью.
Колдун пытливо заглянул мне в глаза.
– В смерти тоже есть красота, воин. Ничто не может быть величавее и неотвратимее смерти, ибо путь к смерти – неизбывное стремление всего сущего во всех мирах.
На этот раз я был слишком зол на него и твердо выдержал пронзающий насквозь взгляд. Некоторое время мы буравили друг друга.
– Плевать я хотел на это, уважаемый Маглос.
Колдун вздрогнул, словно очнувшись, отвел глаза.
– Иди за мной воин. Тебе пора познакомиться с теми, кто пойдет во Дворец вместе с тобой.
Увязая в сугробах, колдун двинулся к краю плато. Я поплотнее закутался в плащ и вздохнул, но все же пошел следом. Единственным моим желанием сейчас было оказаться в жарко натопленной комнате у пылающего камина, но ради ста монет приходилось терпеть.
Долго идти не пришлось. Край плато оказался неожиданно близко. Сквозь густой снегопад проступили очертания двух полузанесенных снегом человеческих фигур. Я подошел ближе. Это были воины, степной кочевник и северный варвар. Они стояли неподвижно, глядя сквозь метель немигающими глазами.
– Что с ними, чародей? Кто эти воины? Ты заколдовал их?
– Слишком много вопросов сразу, Рис. – Маглос, которого мороз этого распрекраснейшего мира тоже пробрал до костей, накинул капюшон.
– Не бойся. С ними все в порядке. Эти воины проделали очень долгий путь, и чтобы быстро восстановить утраченные силы, я погрузил их в магический сон. Здесь они отдыхают в полной безопасности. Просто спят.
Я не поверил ни единому его слову. Прожив в сумбурном и жестоком мире два десятка лет и оставшись в живых, я, может, и не поймал звезд с неба, но кое-что усвоил четко. Первое: никогда не ищи сложных объяснений, если есть простые. Второе: если человек не дышит, значит, он мертв.
Я посмотрел на кочевника. На бледных приоткрытых губах лежали аккуратные кристаллики снежинок. Что и требовалось доказать.
Что я, в сущности, знаю об этом колдуне? Ему ничего не стоит прошептать сейчас несколько заклинаний, и очень скоро я буду вот так же стоять посреди его любимого снежного плато очередной статуей… Мне стало жутковато, но я постарался взбодриться мыслями о золоте. В конце концов, до сих пор колдун меня не убил, и нет никаких причин думать, что он сделает это теперь. Подождем до похода во Дворец. Может, с этими ребятами и вправду все в порядке. Подумаешь, остановились отдохнуть на бодрящем морозце. Ну, дышать перестали, что с того? Значит, спят крепко… Мысли окончательно запутались.
– Ты сбит с толку, Рис? Просто прими все как есть и запомни их лица. Ты должен узнать своих приятелей, если у начальника стражи возникнут вопросы.
– Уже запомнил. – Я кивнул, откровенно стуча зубами. – Если что еще запоминать, так не тяни, говори быстрей. Я ж не любопытный, сам не спрошу. Так спокойней.
Колдун ничего и не стал объяснять, только похлопал меня по плечу.
Мы померзли еще немного, прежде чем он счел процедуру любования природой законченной и повернул обратно. Стряхнув с себя кучу снега, я с несказанным облегчением спустился вниз и вытянулся у камина. Колдун расхаживал по комнате. Снег, смахнуть который он даже не подумал, таял на его плечах темными влажными пятнами.
– Ваше дежурство начнется завтра и будет продолжаться три дня. По галереям Дворца передвигаться можно, только предъявляя жетоны, которые вам выдаст начальник караула в обмен на верительные грамоты солдат Алой Гвардии. После караульной башни вы расстанетесь.
– Желательно, чтобы до появления во Дворце эти ребята оттаяли. – Я кисло улыбнулся собственной неуклюжей шутке. – А то подозрительные они какие-то.
– Вот план Дворца. До утра есть время, внимательно изучи его. – Игнорируя мои умные речи, колдун расстелил на столе мелко исчерченный пергамент. – Здесь отмечена библиотека, тронный зал и остальное. Все эти залы находятся в искусственных измерениях, реально существуют только самая старая часть Дворца и боковые галереи. Запомни: такхоалом магического портала можно воспользоваться только из обычной, реальной части Дворца. Тот, кто войдет в портал среди искусственных измерений, останется в них навсегда. Вот эта линия – кратчайший путь от библиотеки до боковых галерей. Если возникнет опасность, постарайся воспользоваться именно им.
– Все это очень здорово, уважаемый Маглос, – я задумчиво посмотрел на хитросплетения линий плана. (Жуть какая. И ведь чертил же кто-то…) – Но я до сих пор не понял, как мы попадем во Дворец.
– Как и все остальные. Воспользовавшись верительными грамотами.
Колдун взял с камина небольшую каменную шкатулку и достал из нее сложенный вчетверо пергамент.
– Тебе нравится имя Гай Ви?
Я пожал плечами.
– Странное какое-то. Слишком короткое.
– Нет? Тогда будешь Грейаном Марсом. Поздравляю, Грейан. Верительные грамоты, кстати, настоящие.
– Да хоть зеленой обезьяной назови, лишь бы знакомых поменьше. – Я с тоской припомнил портовые виселицы. – Кажется, за самозванство в Алой Гвардии принято четвертование?
– За кражу верительных грамот тоже, – успокоил колдун. – И за прочие нарушения Алого Кодекса тоже.
– Хоть виселица не грозит. – Я плюнул на соглашение с самим собой и потянулся к кувшину. Ничего, завтра выпью поменьше. Ну разве что сниму похмелье.
– Знакомых не будет, это не ваш караул. О подмене знает только один человек и сами гвардейцы. Но они… никому не скажут. – Колдун отвернулся, доставая еще одну грамоту. Имя северного варвара будет Гай Ви, степняк назовется Удрол. Вы должны будете написать имена друг друга в поручительном листе, такова древняя традиция стражи. После этого вам и дадут охранные жетоны. Когда выйдете из караульной башни…
Я слушал колдуна вполуха. Чего там, на месте разберемся. Врубиться бы в план, остальное мелочи. И новое имя не забыть бы, а то вот смеху будет! Под монотонный голос колдуна я незаметно для себя задремал и едва не выронил кубок. Маглос, стоя лицом к огню, продолжал витиевато излагать какие-то тонкости дворцового этикета. Я взял план и тяжело поднялся.
Конец ознакомительного фрагмента.