5
Ну вот как так-то?
Ещё вчера вечером мы втроём шутили и жизнь налаживалась, как за одну минуту всё моё счастье рухнуло. Что там говорится про «обухом по голове»? Нет, это слабое сравнение. Как будто весь космос, вся вселенная до последнего атома единовременно рухнула на меня, раздавив под своим неисчислимым весом. А пыль от рассыпавшихся планет забилась в нос и легкие, иначе как ещё объяснить это удушающее чувство, будто вот-вот задохнёшься?
За одну минуту моя голова едва не закипела от увиденного в телефоне Вероники. На странице какой-то расфуфыренной брюнетки я смотрю на целую серию снимков. Мой Алекс и эта крашенная кукла. Вдвоем. Целуются, обнимаются, а внизу пылают комментарии: «Вы такая красивая пара, чмоки-чмоки, ненаглядные!».
За полчаса эти ужасные фотографии набрали практически полсотни «лайков», и в каждом отметившем своё одобрение я уже вижу своего врага.
На утро я проснулась в состоянии, когда умоляешь небо – пришли метеорит и сотри с лица Земли меня, и Алекса, и эту курицу накрашенную, и весь этот лживый город. Весь этот лживый мир сотри, умоляю, уничтожь! Чтобы ни осталось ни одной странички в этих дурацких соцсетях, чтобы и самого интернета не осталось! Уничтожь, прошу, всех этих приторных чмокающих комментаторов под фотографией некогда моего Алекса и черноволосой разлучницы.
Ночь прошла в каком-то коматозном состоянии. Как будто из моего тела вырвали душу и растоптали, сожгли, превратили в прах. Утром с кровати встает тело, а души в нем нет. И этому телу совершенно плевать, что будет дальше и как это помятое туловище выглядит в данный момент. Всё бессмысленно.
Увидев эти фото, сначала я не поверила в происходящее. Ну мало ли какая бывшая пассия до сих пор не может забыть Алекса и выкладывает в сеть некогда счастливые моменты? Но увы, это не дни минувшего прошлого, это происходит сейчас. Пока я жду звонка Алекса, какая-то кукла обнимает его на ванильно-приторных снимках. Ведь одежда на Алексе совершенно новая… Например, эту рубашку он купил всего месяц назад. Мы её вместе покупали…
Отравляет ситуацию то, что эта стерва – знакомая Вероники, которую Ника описала как «глупая пустышка». Если моя очаровательная блондинка кого-то называет глупым, то по интеллекту этот человек ушёл не дальше амёбы. Эти девушки познакомились на какой-то вечеринке, добавились в друзья в соцсетях, но общения так и не получилось. А удалить из друзей вроде как не красиво.
Так и продолжали они «дружить», сохраняя дипломатичное молчание. И ничего не предвещало беды, как эта брюнетистая сволочь выложила в сеть недвусмысленные фотографии с Алексом, на которых запечатлено далеко не «просто дружеское общение».
Я удивляюсь, как ещё соседи полицию не вызывали, потому что всю ночь из моей квартиры доносился рёв раненой белуги. Может, они думали, что я умираю и не стали мне мешать? Ну конечно, им же нет никакого дела до девушки с покалеченным сердцем! Могли бы прийти, поинтересоваться – что случилось? И услышав мою историю, присоединились бы к похоронному настроению.
Так, Алиса, соберись! Соседи-то здесь причём? Милейшие люди, не то что Алекс…
Я с трудом сажусь на край кровати. Голова трещит так, будто я всю ночь отрывалась в баре, а не топила подушку в своих слезах. В голове стучит дятел, а из-за опухших век мои красные глаза почти не видны. Впрочем, неудивительно.
В висках начинает стучать ещё сильнее, когда приходит осознание – сегодня тот самый корпоратив! Праздник, которого я ждала целый год, уже омрачён мерзостью в душе. Мне никуда не хочется идти, а мысль о том, что какой-то фотограф будет нацеливать объектив на моё опухшее лицо, вызывает паническое отторжение.
Но, увы, не прийти нельзя. В прошлом году одна девушка пропустила день основания фирмы, потому что слегла на операцию с внезапно проявившимся аппендицитом. Выписываясь из больницы, её встретил необычный сюрприз – увольнение и сопроводительное письмо в духе «вы подвели нашу команду, а если вы бойкотировали такой важный для нашего ателье день, значит вы нарушили корпоративную этику и не причастны к нашей фирме», ну или как-то так.
Бред? Ещё какой! Но всё же я не хочу терять заработное место из-за какого-то бабника. И нет никакого желания доказывать свою правоту в случае увольнения.
Спустя два часа, выплакав ещё ведерко слез, я начала успокаиваться. А когда ко мне домой приехала парикмахер, я была вполне даже свежа. Главное не думать об Алексе и его кукле. У меня вся жизнь, и самое главное – шикарный ресторан впереди!
Ну вот, парикмахер даже не заметила моего сокрушённого состояния, доделала прическу и молча ушла. Макияж я решила сделать себе сама, тем более, что Карина установила требование – исключительно нюдовый, естественный мэйк-ап. Что я, тушь и пудру не смогу нанести на собственное лицо?
Я смотрю на отражение в зеркале и чувствую гордость. Нежное лазурное платье в пол, объёмная коса с вплетенным цветком и персиковые румяна. Да я красотка! Вперед, Алиса, мир ждёт тебя!
Но не успела я выйти из квартиры, раздался телефонный звонок. О нет, у меня подкашиваются ноги, а по спине разливается обжигающий жар. Алекс… Что тебе надо?
Словно на автопилоте я всё же поднимаю трубку. Мой голос дрожит, и я вот-вот перейду на ультразвуковой писк. Но на другом конце провода – само благополучие и спокойствие.
– Алиса, милая, доброе утро! Ты уже готова к триумфу? Покажешь потом фотографии из ресторана, моя принцесса?
Я чувствую себя щенком, которого избивали ногами и не кормили неделю, а в последний момент прижали к груди, почёсывая за ушком как ни в чём не бывало. Алекс, зачем ты так со мной?!
– Не называй меня так. Я видела в интернете твои фотографии с какой-то девушкой. Вы там целовались и выглядели совершенно счастливыми. Не звони мне больше, – я чувствую, как мой голос дрожит всё сильнее, и еле сдерживаю комок слез в горле.
– Алиса, милая, ты о чём? Детка, ты же знаешь – мне нужна только ты! Тебе, наверное, показалось!
Ну всё, это был край. Жалость к себе в миг трансформировалась в зашкаливающее отвращение к этому козлу. Нет, вы только посмотрите, каков нахал, врёт и не краснеет!
Я уже не помню, что именно наговорила, точнее проорала в трубку, это было как во сне. Бедные соседи, мне их даже стало жалко – полночи слушать мои слёзные вопли, а сейчас морщиться от моих гневных и не совсем цензурных высказываний в сторону уже бывшего парня.
Но реакция Алекса сбила меня с ног: «И что?».
Как и что?! Что значит «ну подумаешь, провёл вечер в хорошей компании, я же не могу всю жизнь общаться только с тобой»?
Что значит «Алиса, мне не нравится, что ты на меня давишь, нам лучше расстаться»?!
По осколочкам собранное душевное равновесие, такое хрупкое и не до конца зажившее, развалилось на мельчайшие молекулы. Я сижу прямо на пыльном коврике в прихожей и размазываю по лицу остатки туши. В ушах наковальней бьют слова Алекса, а меня трясёт от собственной беспомощности. От унижения. От жалости к себе – с каким уродом я хотела связать свою жизнь!
Вскоре обнаруживаю себя на полу уже в ванной комнате, и с приступами тошноты бороться я больше не в силах. Мою душу будто вытряхнули наизнанку и бросили гнить на ближайшей обочине.
Спасибо непрекращающимся звонкам от моих коллег, которые уже собираются в ресторане – звук мобильника хоть и режет слух, но потихоньку отрезвляет. Так, Алиса, соберись. Тебя ждут. Тебе пора.
На подкошенных ногах, цепляясь за наклонившуюся раковину, поднимаюсь и пытаюсь разглядеть в зеркале хоть что-то. Ну конечно, полный караул… Вместо пышной косы – лохматое гнездо, лицо похоже на опухшую панду, а на платье тут и там мелькают следы моих пальцев, обтиравших остатки макияжа. Это крах.