Татьяна ОКУНЕВСКАЯ
Со своим первым мужем Окуневская познакомилась, когда ей было 17 лет. Она тогда работала курьером в Народном комиссариате просвещения, а ее будущий супруг Дмитрий Варламов был студентом киновуза. Татьяна влюбилась в него без памяти, и стоило ему сделать ей предложение руки и сердца, как она тут же согласилась. Ее отец был категорически против этого (ведь дочь только-только окончила школу), но Татьяна отца не послушалась.
В своих мемуарах Окуневская пишет: «Митя… Моя первая любовь… На свадьбе я сломала каблук, и кто-то сказал, что это плохая примета.
Первая брачная ночь. Митя и терпелив, и мягок, и нежен. Когда мой страх прошел, это все и случилось. Митя, вытащив из-под меня простыню, куда-то исчез. Ошеломленная, жду Митю. Может быть, так и надо – сразу куда-нибудь исчезнуть? Уже прошло часа три, а Мити все нет. И спросить, что делать дальше, не у кого: у папы теперь об этом тоже не спросишь… Митя появился только к вечеру, сильно выпивший, и сказал, что они с братом «обмывали» мою невинность».
Первый брак будущей звезды советского экрана оказался неудачным (видимо, сбылась примета с каблуком). Муж вел вольный образ жизни, часто грубил молодой жене, иногда избивал ее. Даже рождение дочери не заставило его измениться в лучшую сторону. Вскоре родители Окуневской, видя, как она мучается, заставили ее уйти от мужа.
После того как в 1934 году Окуневская снялась в фильме «Пышка», к ней пришла слава. Жизнь с мужем тогда уже дала трещину, и на ее горизонте появились совсем другие поклонники – богатые, знаменитые. В нее были влюблены многие тогдашние знаменитости: режиссеры Николай Садкович, Леонид Луков, Николай Охлопков, писатель Михаил Светлов, музыкант Эмиль Гилельс. Она же выбрала себе в мужья преуспевающего писателя – 30-летнего Бориса Горбатова.
Т. Окуневская вспоминает: «Я познакомилась с ним в 1938 году, в летнем кафе журналистов. Там иногда появлялись в меню большущие вкусные раки, и все любители сбегались туда ими полакомиться. Меня в кафе привел мой симпатичный и добрый друг Илюша Вершинин. Он знал, что я – страстный ракоед. Бориса, как выяснилось, пожирала та же страсть. Илюша нас и познакомил.
Ухаживать Борис не умел, как, впрочем, все наши несчастные советские мужчины. Он предложил мне писать вместе с ним сценарий. В Переделкино мы сочинили сценарий, который до сих пор хранится где-то на «Мосфильме». Было очень весело. Мы были молоды, познакомились и подружились с Симоновым, Долматовским… Однако Бориса писатели почему-то не любили. К нам почти никто не ходил. Изредка заходил Твардовский, один раз – Фадеев…»
В браке с Горбатовым Окуневская родила дочь Ингу.
Между тем экранная сексапильность Окуневской сыграла с ней злую шутку: на нее «положил глаз» сам Лаврентий Берия. В конце 1945 года, когда Горбатов в качестве журналиста уехал на Нюрнбергский процесс, Берия обманом заманил красавицу актрису в свой особняк на улице Качалова. Сама она так описывает тот день: «Оказалось, мы едем не сразу в Кремль, а должны сначала подождать в особняке, когда закончится заседание. Входим… Накрытый стол, на котором есть все, что только может прийти в голову. Я сжалась, сказала, что перед концертом не ем, а тем более не пью, и он – Берия – не стал настаивать, как другие грузины, чуть ли не вливающие вино за пазуху. Он начал есть – некрасиво, жадно, руками, – пить, болтать. Меня попросил только пригубить доставленное из Грузии «наилучшее из вин». Через некоторое время он встал и вышел в одну из дверей – не извиняясь, ничего не сказав… Явившись вновь, объяснил, что заседание «у них» закончилось, но Иосиф так устал, что концерт отложил. Я встала, чтобы уехать домой. Он сказал, что теперь можно выпить и что, если я не выпью этот бокал, он меня никуда не отпустит. Я стоя выпила. Он обнял меня за талию и подтолкнул к двери. Но не к той, в которую сам выходил, и не к той, в которую мы вошли. И, противно сопя в ухо, тихо сказал, что уже поздно, что надо немного отдохнуть, что потом он сам отвезет меня домой. И все, и провал. Очнулась: тишина, никого вокруг… Изнасилована, случилось непоправимое. Чувств нет, выхода нет. Веки не закрываются даже рукой…»
Много позже дочь актрисы подвергнет сомнению это происшествие. По ее словам, Окуневская могла придумать эту историю о себе после того, как услышала от дочери рассказ о том, как Берия затащил в постель ее одноклассницу – 16-летнюю московскую школьницу.
Между тем благосклонности знаменитой актрисы добивался в те годы еще и маршал Югославии Иосип Броз Тито. Их знакомство произошло при следующих обстоятельствах.
В 1946 году Окуневской, как одной из красивейших актрис советского кино, предложили отправиться в заграничное турне. Она, естественно, согласилась. Турне проходило в пяти странах, в том числе и в Югославии. В то время там с большим успехом демонстрировался фильм с ее участием «Ночь над Белградом», поэтому югославы встречали актрису особенно тепло. Руководителем страны Иосипом Броз Тито был организован прием в ее честь. Во время той встречи он предложил ей остаться в Хорватии навсегда, даже пообещал построить для нее киностудию. «Потом мы обязательно поженимся», – заявил он ей в конце встречи. Окуневская остаться в Югославии не решилась.
Их роман продолжался еще какое-то время и выглядел достаточно романтично. Например, каждый раз после спектакля «Сирано де Бержерак» с ее участием из югославского посольства ей приносили целую корзину черных роз. В другой раз маршал Югославии специально пригласил в Белград театр «Ленком», надеясь, что вместе с театром приедет на гастроли и Окуневская. Однако компетентные органы прекрасно разгадали маневр Иосипа Броз Тито и, со своей стороны, предприняли соответствующие меры. В день вылета к актрисе подошел художественный руководитель театра Берсенев и заявил: «Татьяна Кирилловна, вы должны остаться в Москве. Иначе гастроли отменят». И она осталась.
Однако этим эпизодом «югославская» тема в судьбе Окуневской не исчерпалась. Если с Иосипом Броз Тито актрису связывали чисто платонические отношения, то вот с послом СФРЮ в СССР Владо Поповичем у нее случился самый настоящий роман (это именно Попович приносил ей цветы от Иосипа Броз Тито). Вспоминая те дни, актриса пишет: «Это было изумительно. Красив Попович был неимоверно. Я даже собиралась уйти от Горбатова. Когда Владо устно передавал мне что-либо по поручению Тито, я всегда спрашивала: «Вы за себя это говорите или за маршала?» А закончилось все довольно банально. Горбатов возвращался из длительной командировки, и Владо устроил мне истерику – чтобы я переехала жить к нему. А истерик я не выношу. В общем, мы поругались. Потом Попович из Союза бежал – когда Тито со Сталиным поссорились. Больше я его никогда не видела…»
Знал ли Горбатов о том, что его молодая жена изменяет ему с другими мужчинами? Знал. Однако, как это ни странно, ничего со своей стороны не предпринимал. Сама Окуневская говорит об этом так: «Когда я кем-то увлекалась, Горбатов отлично про это знал. Он был тактичен в такое время… А я его держала на расстоянии».
Не менее влиятельным ухажером актрисы был и тогдашний министр госбезопасности СССР Виктор Абакумов. Но ему не повезло: когда во время одного из приемов в гостинице «Москва» он полез к ней целоваться, она влепила ему пощечину. Правда, тогда актриса не знала, кем в реальности был этот человек. Он же ей этого не простил. 13 ноября 1948 года Окуневскую арестовали по статье 58.10 – антисоветская агитация и пропаганда. Ей инкриминировали следующее: во-первых, в доносе некоего Жоржа Рублева (это был псевдоним гэбэшного стукача) говорилось, что Окуневская, встречая Новый год под Веной, в особняке маршала Конева, подняла тост за тех, кто погибает в сталинских лагерях; во-вторых, в Киеве, на съемках картины «Сказка о царе Салтане», актриса в перерыве между съемками посетила кафе на Прорезной и там якобы произнесла такие слова: «Все коммунисты – лживые и нечестные люди».
Кроме того, Окуневской припомнили и связь с «врагом» – югославским послом Поповичем. Во время ареста никакого ордера ей предъявлено не было, актрисе показали только короткую записку: «Вы подлежите аресту. Абакумов».
После 13 месяцев содержания в одиночной камере, где ее не только подвергали изнурительным допросам, но и избивали, Окуневскую привели в лубянский кабинет Абакумова. По ее словам, в тот день стол шефа госбезопасности ломился от различных яств, которые испускали такой аромат, что ей, похудевшей до 46 килограммов, стало плохо. Абакумов видел это и, наверное, считал, что сопротивление гордой женщины сломлено. (Таким образом он одержал уже не одну победу.) Когда он попытался обнять Окуневскую, та, как и во время их первой встречи, влепила ему пощечину. Этим она собственноручно подписала себе приговор: ее осудили на 10 лет и отправили в один из лагерей в Джезказгане (таких лагерей она сменит затем еще целых четыре).
Лагерная «эпопея» Окуневской длилась более четырех лет. Вроде бы немного по меркам того жестокого времени, однако так может показаться только обывателю, никогда не хлебавшему лагерной баланды. За эти годы актриса несколько раз была на грани голодной смерти, однажды даже чуть не умерла от гнойного плеврита. Однако каждый раз, когда над ней нависала смертельная опасность, какое-то чудо отводило беду в сторону. Но самое удивительное, что именно в лагере Окуневская встретила свою первую и единственную в жизни настоящую любовь.
Его звали Алексей. Они встретились в Каргопольлаге, в агитбригаде, где он играл на аккордеоне. По словам Окуневской, она влюбилась в него с первого взгляда. Вскоре и он обратил на нее внимание. Однако ничего между ними быть не могло: если бы хоть кто-то из спецчасти увидел их вместе, их бы тут же разлучили навсегда. Поэтому уделом влюбленных были лишь короткие встречи после репетиций в агитбригаде.
Между тем законный муж осужденной актрисы, Горбатов, счел за благо вычеркнуть ее из своей жизни навсегда. (К слову, моральное право на это он имел: на протяжении многих лет Окуневская, не стесняясь, наставляла ему «рога».) За все время, пока она находилась на Лубянке, он не принес жене ни одной передачи. А как только Татьяну отправили в лагерь, тут же выселил ее мать из своей квартиры. Однако приемную дочь Ингу Горбатов от тюрьмы спас. Более того, устроил ее учиться в престижный институт, хотя дети «врагов народа» к высшему образованию тогда не допускались.
Вскоре он женился на актрисе Театра сатиры Н. Архиповой. Правда, прожил с новой женой недолго: в 1954 году, в возрасте 42 лет, он умер от инсульта. (Н. Архипова после этого вышла замуж за актера Г. Менглета и счастливо прожила с ним многие годы).
В том же году из лагеря была выпущена на свободу и Окуневская. Алексей остался в лагере. Судьба его сложилась трагически: тоже освободившись через какое-то время, он умер от туберкулеза в Тарту. Там его и похоронили.
Вернувшись в Москву, Окуневская поселилась на Арбате у своей, уже замужней, дочери (ее бывшую квартиру теперь занимали двое актеров Театра сатиры). Замуж после освобождения Татьяна больше не вышла. Она говорит: «Я решила, что лучше отрублю себе руку, чем вновь выйду замуж. Я так и сказала дочери: если заговорю о замужестве, сразу вызывай психиатрическую неотложку. А любовники изумительные были!.. Но все-таки это было не то…»
А вот как вспоминает о взаимоотношениях Окуневской с мужчинами ее дочь Инга: «О мужском роде мама всегда отзывалась не очень лестно. Мужчины под нее, что называется, сами ложились. Многие становились просто ее рабами. Как любая женщина, мама мечтала встретить сильного человека, чтобы самой смотреть на него снизу вверх. На самом деле такое в ее жизни не могло произойти никогда…
Когда она вернулась из заключения, у меня уже была собственная семья: муж и двое детей. До конца жизни мама так и не смогла понять, что я выросла и вышла из-под ее влияния. А уж подавлять людей она всегда умела. Стоило человеку хоть в чем-то маме отказать, он тут же становился для нее предателем…»
Стоит отметить, что сразу после возвращения Окуневской из лагеря ее первый муж, Дмитрий Варламов, сделал попытку вновь воссоединиться с ней. Вот как вспоминает об этом сама актриса:
«На пороге – Митя!.. Да, Митя!!! Разодетый! С цветами! Сели. Заикаясь, волнуясь, предлагает мне руку и сердце, говорит, что теперь он другой, изменился, образумился. Смотрю на него, и мне за него неудобно, жалко его. Он, конечно, не светоч мысли, но неужели он не понимает всю нелепость своего предложения? И все-таки его чувство трогает. Но тут же всплывают в памяти его поступки: его поход в партком с раскаянием, что не разглядел врагов народа, кража Зайца (речь идет об их дочке. – Ф.Р.), его бесконечные сцены… Как хорошо, что я с ним разошлась! Как хорошо, что у меня хватило сил разойтись с ним – взять Зайца на руки и уйти в никуда. Не знаю, хватило ли бы, если бы не мой прекрасный Папа. Чтобы Митю не обидеть, я мягко сказала, что теперь уже поздно…»
В последние годы жизни одиночество актрисы скрашивал некий Владимир Петрович. Они прекрасно проводили время: варили раков, даже в Париж вместе ездили. Однако их дружба продолжалась недолго: в 2002 году, не дожив двух лет до своего 90-летия, Татьяна Окуневская скончалась от цирроза печени (осложнение после гепатита).