Глава 3
– Если вы собираетесь отвергнуть меня, тогда мне придется утешаться теми снимками, которые я сделал, – заметил Данте.
– Я их удалила, – тут же сообщила Ферн.
– Как бы не так! Если вы сохранили доказательства измены своего любовника, то уж снимки, на которых вы выглядите как мечта любого мужчины, точно не стерли.
– Бога ради, перестаньте так разговаривать со мной.
– Почему?
Что ему ответить? Не объяснять же, что словесная перепалка с ним пробуждает в ней некое чувственное волнение.
Данте совершенно ясно дает понять, что его влечет к ней, но делает это легко и непринужденно. Ей приятно его общество, рядом с ним она может расслабиться. Ферн не сомневалась, что он прыгнул бы к ней в постель при первом же намеке. Ну а пока Данте Ринуччи вынужден молоть чепуху, дожидаясь благоприятного момента.
Интересно, сколько женщин побывало в его объятиях и чем все заканчивалось? Она подозревала, что Данте часто говорит девушкам «прощай», относясь к любви легко и не задерживаясь у одной пассии слишком долго. Но на самом деле в нем скрыты такие глубины, о которых не знает никто, – так подсказывала ей женская интуиция…
– Впрочем, если подумать… – Тон Данте изменился, стал будничным. Он полез в свой бумажник и протянул Ферн пачку банкнот. – Вы не можете обходиться совсем без денег.
– Но вы сказали, что не…
– Мы вернулись в реальный мир. У вас должно что-то быть. Возьмите.
Она поглядела на пачку:
– Так много? Нет, Данте, пожалуйста… Я не могу это взять. – Отделив несколько бумажек, Ферн попыталась вернуть ему остальные.
– Вы же не знаете, сколько вам может понадобиться, – твердо сказал Данте, отстраняя ее руку. – Кроме того, с деньгами вы будете независимы. Припрячьте их хорошенько. – Он говорил как школьный учитель.
– А как же насчет того, чтобы держать меня в плену? – поинтересовалась она, убирая деньги в сумочку. – Моя независимость не способствует достижению вашей коварной цели.
– Верно, – задумчиво протянул он. – С другой стороны, ничто из того, что завоевывается силой, не приносит удовольствия. Лучше, когда женщина сама стучит в дверь и заявляет, что больше жить не может без твоих пылких объятий. Так гораздо интереснее.
– А вы полагаете, я поступлю именно так?
Данте, казалось, задумался.
– Нет, вы скорее пойдете на костер, чем уступите хоть дюйм. Но, как я уже говорил, человек имеет право помечтать.
Между ними воцарилось полнейшее шутливое понимание.
Потом они не спеша поехали обратно на виллу, где как раз готовился ужин.
– Некоторые появляются удивительно вовремя, – съязвил Франческо, дружески ткнув Данте в плечо. Он съездил домой и вернулся со своей женой Селией.
Ферн ни за что не догадалась бы, что Селия слепая. Она была весела, жизнерадостна и вертела головой, будто с удовольствием рассматривая окружавшее ее. Они завели непринужденную беседу, сидя на террасе и болтая о работе. Селия занималась тем, что делала окружающий мир приемлемым для незрячих.
– Я работаю над проектом, как сделать театры более удобными, – рассказывала она. – Например, необходимо аудиосопровождение через наушники с описанием происходящего. Пару месяцев назад мы с Франческо были в Лондоне, посетили много представлений, чтобы меня осенили какие-нибудь идеи. На одном спектакле все сходили с ума по звезде, Сандору Джейли. Говорят, он выглядит невероятно сексуально в короткой тунике. Но Франческо мне ничего не сказал, и я узнала об этом уже потом, когда в газетах появились какие-то невероятно скандальные снимки Сандора. Эй, в чем дело?
Данте резко втянул в себя воздух. При виде его испуганного лица Ферн расхохоталась.
– Я сказала что-то не то? – спросила Селия.
– Вовсе нет, – выдавила Ферн, – просто…
Она коротко поведала свою историю, и Селия в ужасе прикрыла рот рукой:
– О нет! Что я наделала? Я не хотела… Пожалуйста, пожалуйста…
– Все в порядке, – поспешила заверить ее Ферн. – Я уже давно вижу во всем этом исключительно забавную сторону. О господи! – Она снова рассмеялась, затем постаралась заверить Селию, что совсем не убита горем.
Подняв взгляд, она обнаружила, что Данте наблюдает за ней со странной улыбкой, а выражение его лица можно, пожалуй, назвать восхищенным.
Послышался голос Хоуп:
– Ферн, дорогая, где вы? Мне нужна ваша помощь.
– Я вернусь через минуту. – Ферн поспешила прочь.
Селия прислушивалась к ее удаляющимся шагам и, когда они стихли, повернулась к Данте:
– Она прелесть. Тебе повезло.
– С чего ты взяла, что она моя?
– Франческо говорит, ты не сводишь с нее глаз.
– И не без причины. Есть на что посмотреть.
– Думаю, лицо у нее мягкое и доброе, как и голос. Судя по голосу, она чудо.
– Она и есть чудо, – пробормотал Данте.
– Она правда уже переболела тем парнем… ну, которого прозвали Мистер Сексуальные Ноги?
– Я уклонюсь от ответа, – бросил он через секунду. – Идем ужинать?
Тот вечер оказался одним из самых приятных вечеров в жизни Ферн. Когда солнце село, в саду зажгли фонари, и в конце концов все отошли от стола, предпочитая выпить вина под деревьями.
– Полагаю, ваша семья нашла секрет счастливого брака, – задумчиво проговорила Ферн. – Все ведут себя как влюбленные в период ухаживания, даже Тони и Хоуп – после стольких-то лет совместной жизни.
Данте кивнул:
– Хоуп считает, это заслуга Тони, милейшего человека в мире. Он всегда был очень добр ко мне. Я рад, что сейчас он счастлив, даже если жизнь ближе к закату, чем к рассвету.
– А что лучше?
– Можно только гадать.
– Гадать – еще одно из удовольствий? – улыбнулась Ферн.
Он чуть заметно пожал плечами и сменил тему:
– Пойдемте полюбуемся неаполитанским закатом.
Они наслаждались чудом, которое творилось над заливом. На одно ослепительное мгновение свет стал насыщенно красным, и, казалось, солнце вот-вот вспыхнет.
– Не важно, сколько раз я видел это, – пробормотал Данте. – Никогда не надоедает. Пока в мире так много красоты… – Он замолчал.
– Вы много времени проводили здесь? – поинтересовалась Ферн.
– С тех пор как умерли родители, я, так сказать, курсировал между родственниками, жил с тетями, дядями, дедушками и бабушками. Однажды летом я приехал сюда и влюбился во все это. Здесь я почувствовал себя почти как дома.
– Это звучит так грустно – переходить от родственников к родственникам, не имея родного гнезда.
– Мне нравится, что у меня большая семья. Ничто не сравнится с ощущением, что у тебя за спиной целый клан.
– Разве нет ни одного члена клана, в котором вы нуждаетесь больше, чем в остальных?
– Хоуп и Тони стали для меня вторыми родителями. Как и вы, я единственный ребенок, зато у меня целая куча кузенов и кузин.
Наконец все снова вернулись в дом. Детей надо было укладывать спать, да и Хоуп хотела лечь пораньше. Ферн была рада возможности удалиться в свою комнату, побыть в одиночестве и подумать обо всем, что с ней произошло.
Поразмышлять о Данте Ринуччи.
Он привлекательный, забавный, сексуальный и явно не прочь поразвлечься. Поскольку она тоже не против, нет никакой проблемы, за исключением ее внутреннего голоса, который то и дело твердит: «Остерегайся!»
Но чего остерегаться? Есть в нем нечто не укладывающееся ни в какие рамки. Чепуха! Она все выдумывает.
Ферн надела ночную рубашку, взяла свой ноутбук и подсоединила его к цифровой камере. Секунду спустя она рассматривала снимки, которые сделал Данте.
Кто эта женщина с дразнящим взглядом, зазывно улыбающаяся мужчине? Не может быть! Это Данте заставил ее так посмотреть на него. Этот мужчина – прирожденный шоумен, обладающий даром вовлекать в свое шоу всех.
Послышался стук в дверь и голос Данте:
– Это я.
Ферн испустила вздох отчаяния. Она, конечно, ожидала, что он появится у ее двери, но не так скоро. Где же опытный, чуткий мужчина, чью ненавязчивость она оценила? Неужели он окажется в конце концов вульгарно банальным? Жестокое разочарование.
Пока Ферн подбирала слова для отказа, он постучал еще раз:
– Можно войти?
– Да, – поспешно отозвалась она, хватая халат и набрасывая его.
– А, вы вывели снимки на экран, – заметил он. – Я надеялся посмотреть на них. Хороший я фотограф?
– Э… да, некоторые снимки очень неплохи, – растерянно проговорила она.
Данте был полностью одет и, казалось, не замечал, что Ферн уже переоделась ко сну. Его заинтересованный взгляд был устремлен на экран компьютера.
– Мило. Вы фотогеничны, и освещение было удачное.
Он просмотрел снимки до конца, затем в обратном порядке, потом еще раз сначала, пока не выбрал тот, который ему особенно нравился. На нем Ферн только что встряхнула волосами, и они легли мягкими волнами вокруг лица, обрамляя улыбку.
– Я бы хотел копию вот этого снимка, – сказал Данте. – Вы выглядите просто классно.
Вот он, первый ход. Следует быть осторожной.
Но трудно осторожничать, когда ты внезапно осознаешь свою наготу под тонкой рубашкой. Все тело Ферн ожило и не обращало внимания на ее попытки держать себя в руках.
– Боюсь, на это может потребоваться некоторое время, – пробормотала она. – У меня нет с собой принтера.
– Никаких проблем. Вот мой электронный адрес. Пришлите ее мне, я сам распечатаю. А сейчас я бы на вашем месте лег спать. У вас был напряженный день, а завтрашний будет еще напряженнее. – В дверях он обернулся. – Спокойной ночи. Извините, что потревожил. Приятных снов.
Дверь закрылась.
Этот звук закрывающейся двери услышала пара, умиротворенно лежащая в объятиях друг друга в спальне, расположенной чуть дальше по коридору.
– Так скоро уходит? – удивился Тони. – Данте теряет сноровку. Обычно он сразу получает любую женщину, какую пожелает… На какое-то время.
– Знаю, – вздохнула Хоуп. – Как только отношения начинают становиться серьезными, он исчезает. Но можно ли его винить? Подумай, каково это – жить, зная, что… Ох, какой ужас!
– Он не позволяет никому заговаривать на эту тему, – мрачно подхватил Тони. – Ему хочется делать вид, что все в порядке, но, если застигнуть его врасплох, в глазах мальчика мелькает страх.
– Стоит ли нам рассказать об этом Ферн? – спросила Хоуп. – Ну на всякий случай?
– Предостеречь ее, ты имеешь в виду? Не сейчас. Может, позже. Данте придет в ярость, если узнает, что его тайна стала известна.
– А разве она в конце концов не выйдет наружу?
– Не знаю, – печально отозвался Тони. – Может, о ней вообще придется молчать… пока не станет слишком поздно.
Рассвет был лучшим временем суток. Чистый, прозрачный воздух придавал заливу и виднеющемуся вдалеке Везувию особую яркость. Каким спокойным выглядит вулкан сейчас, когда спит, и с каким трудом, должно быть, завоеван сей покой. Этому научила Ферн прошедшая ночь.
Она считала себя хорошо подготовленной, готовой отразить любые авансы со стороны Данте. Но когда он по-джентльменски пожелал ей спокойной ночи и ушел, она не справилась с теми реакциями, которые нахлынули на нее.
Сначала неверие, потом ярость, ощущение потери и, наконец, смертельная обида. От одной лишь мысли о том, чтобы заняться с ним любовью, тело ее расцветало. А ему это совсем неинтересно. Да у него просто-напросто дурные манеры!
Она бы с радостью запустила чем-нибудь в дверь, которую Данте закрыл за собой. Потребовалась чуть ли не вся ночь, чтобы утихомирить вулкан в душе.
Догадался ли он о ее слабости? Ферн бросало то в жар, то в холод.
Она ощутила неотложную потребность спрятаться от Данте Ринуччи. Вчера он приходил сюда с ней полюбоваться закатом. А если появится и на рассвете?
Решив удрать, Ферн повернулась и обнаружила, что он стоит позади нее. Давно ли?
– Доброе утро, – пробормотала она, пытаясь пройти мимо.
Но он задержал женщину, легко коснувшись ее руки ладонью:
– Останьтесь.
– Вы слишком легко отдаете приказы, – резко бросила она.
– Я оскорбил вас?
– Разумеется, нет. Но наверное, вы хотите побыть один.
– Нет, с вами.
Он повернул ее так, что она снова оказалась лицом к морю, затем встал позади, скрестив руки у нее на груди и мягко привлекая к себе. Каким-то таинственным образом его прикосновение смягчило Ферн. Она подняла руки не для того, чтобы оттолкнуть его, а чтобы положить их поверх его рук.
– Такой близкий и в то же время такой далекий, – пробормотал он.
– А как далеко отсюда Везувий?
– Около шести земных миль, но ведь он из другого мира. Когда-то, много лет назад, я слышал, как он рокотал, и это походило на волшебство. Я всегда надеюсь снова это услышать.
– Не посчастливилось?
– Пока нет. Он держит меня в ожидании.
– Возможно, он не знает, чего хочет.
– Или знает, но никак не решит, что с этим делать, – задумчиво проговорил он. – Даже когда чего-то сильно хочешь, путь не всегда ясен.
Теперь она получила ответ насчет прошедшей ночи. Данте не хочет держаться в стороне от нее, но, похоже, по какой-то причине считает, что должен. Поэтому следующий шаг за ней.
Они вернулись и обнаружили, что вилла уже просыпается. Все были взбудоражены предстоящим приездом Джастина из Англии и Люка из Рима. Представительная делегация отправилась в аэропорт встречать Джастина, его жену и детей, а Данте и Ферн остались на вилле дожидаться Люка и его жену.
Сразу после полудня приехали Примо и Олимпия, а вскоре появилась еще одна машина, из которой вышли властного вида мужчина и хорошенькая светловолосая женщина.
– Люк и Минни, – представил их Данте.
По заинтересованным взглядам, которые они бросали на Ферн, было ясно, что уже все семейство в курсе ее истории. Минни, устроившись в своей комнате, спустилась вниз и потребовала, чтобы Ферн все-все ей рассказала. Но едва та начала, послышались крики и все поспешили во двор приветствовать гостей из Англии.
Джастин, старший сын Хоуп, был внешне суров и вначале казался не к месту в этой оживленной компании, но Ферн заметила, что на мать он смотрит с любовью и покровительственно. Так же Джастин смотрел на свою жену Эви, живую и энергичную молодую женщину.
Конец ознакомительного фрагмента.