Глава пятая. «Багдад. Миссия начинается»
Антон невольно залюбовался пейзажем: берег обрывался в мутноватые волны реки, которая несла свои древние воды с севера на юг, где-то далеко сливаясь со второй полноводной рекой. Что именно он видел Тигр или не менее знаменитый Евфрат, между которым родилось и умерло множество древних царств, корреспондент точно не знал, поэтому поинтересовался у Натальи.
– А что это за река?
Та на секунду прищурилась от яркого солнечного света, слепившего глаза даже за тонированным стеклом микроавтобуса, но без запинки ответила.
– Это Тигр. Он и Евфрат сливаются у Басры в единое русло и называются там Шатт-эль-Араб. А на другом берегу, как ты видишь, полуразрушенный дворец Саддама. Это, кстати, одна из его главных резиденций. Сразу за которой расположен «буржуйский» район Джадрия. Ну, все как полагается, – богатые особняки с бассейнами, красивые парки с павлинами, живописные берег реки. Царевна Будур и так далее. В общем, все как у новых русских, только на востоке.
Джипы с дипломатами первыми взобрались на мост, чудом уцелевший после бомбежек авиации США. Наверняка, подумал Гризов, американцы его специально не бомбили, чтоб легче было захватить город, разбросанный по разным берегам реки. Промелькнул военный патруль, который состоял из «Хаммера» и пятерых морпехов, проводивших цепкими взглядами конвой российской прессы с дипломатическими номерами. Следом за джипами мост проехали «УАЗики», а замыкая кавалькаду микроавтобус TOYOTA. Из окна которого, уже на съезде с моста, Антон вдруг узрел разбитое иракское зенитное орудие, которое было спрятано под стенами некогда шикарного дворца так, чтобы не мешать влюбленным парочкам прогуливаться по набережной Абу Навус. Название набережной ему, естественно, тут же сообщила Наталья, удивительный корреспондент журнала «Военная машина», который все знал об иракской столице.
«Надо будет как-нибудь прогуляться с ней по местным достопримечательностям, если времени хватит, – подумал Гризов, чуть дольше обычного задержавшись взглядом на верхней части тела соседки, – думаю, она будет не против, рассказать мне побольше об истории Ирака, а я так люблю историю».
Сразу за мостом джипы с дипломатами ушли налево, а все остальные машины повернули направо. Конвой разделился. Поймав вопросительные взгляды журналистов, полковник Губанов, пояснил:
– Ну, вы же понимаете, что дипломаты живут в посольстве, а не в обычной гостинице. Так надо. Если возникнут нештатные ситуации или вопросы, требующие разъяснения дипломатической миссии, задавайте их мне, а я переправлю в посольство.
«Тойота» с основной массой журналистов продолжала катиться по выщербленным улицам иракской столицы, на которых, несмотря на жару и военное положение, было не так уж мало народа. На полуразрушенных улицах, даже между завалами простые люди что-то покупали и продавали, выменивали друг у друга. На одном из поворотов Гризов узрел, чуть ли ни идиллическую картину: работающее кафе в полуразрушенном доме, столики, выставленные прямо на улице под парусиновыми тентами с непонятной надписью арабской вязью, престарелого иракца, расслабленно потягивавшего кофе из коричневой миниатюрной чашечки. На его лице отражалась полная безмятежность. Он никуда не спешил, ни с кем не воевал. Сидел и пил свой кофе. В Багдаде все спокойно.
Видимо, эти неистовые арабы так привыкли воевать за свою историю, что несмотря ни на что не ценили короткие мгновения удовольствия посреди ужасов повседневности и не отказывали себе в них никогда.
Василий, фотокорреспондент газеты «Новая Смена», тоже засек багдадский типаж и даже невольно потянулся к своей камере, чтобы запечатлеть его, но передумал. Снимать через тонированное стекло было глупо, выходить пока не разрешали, а, кроме того, микроавтобус, притормозив на повороте, пропустил стайку иракских женщин в чадрах, и, дав газу, быстро покинул перекресток.
– Да, – заметил Гризов вслух, – кругом война, а тут, на островке, полная безмятежность.
Наталья из Самары восприняла это как продолжение разговора.
– Точно. Они какие-то странные, эти иракцы. Когда я была здесь до войны, все о ней уже знали. По идее надо готовится, делать оружие, рыть окопы, а тут, – полное расслабление и безмятежность. Это от жары, наверное. По всей стране строительный бум, вместо подготовки к войне.На месте бывшего ипподрома, разрушенного во время бомбардировок первой войны с американцами, стали возводить самую большую на Ближнем Востоке мечеть. Начали даже строить метро. Так я тогда интервью взяла у генерального директора транспортных проектов министерства транспорта Ирака Адель Ас-Саддуна. Так он сказал, что местная подземка будет состоять из двух веток. Первая соединит центр города с наиболее густонаселенным и бедным районом – Саддам-сити. В нем живет около двух миллионов человек из пяти, населяющих столицу. А вторая ветка соединит Каррада Месбах на востоке с районом Аль-Байя на западной окраине Багдада. Вот о чем они думали, когда надо было думать о войне.
Наталья задумалась на секунду и добавила:
– Они вели себя так, как будто были уверены, что их кто-то защитит. Уверены на все сто процентов и неожиданно проиграли войну.
Гризов кивнул и выдал философскую сентенцию.
Конец ознакомительного фрагмента.