Глава 3
– Господи, Скот, я забыла документы! – Мужчина хватает за руку Зои, не позволяя ей забежать на второй этаж.
– Успокойся, они у меня. Поехали, Джесс уже сигналит. Если ты ещё хотя бы немного задержишься, то мы пойдём пешком и опоздаем на рейс, потому что наша дочь терпеть не может ждать, – спокойно произносит Скот, а я прыскаю от смеха в кулак.
– Ладно. Флинт, ты за старшего. Я буду звонить…
– Иди уже, всё будет хорошо. Вы не увидите полыхающий огнём дом, – стараясь не рассмеяться, с серьёзным лицом отвечаю ей.
– Всё… всё, хорошо. До встречи, – Зои посылает мне воздушный поцелуй, а Скот сдержанно кивает.
Когда за ними закрывается дверь, шумно выпускаю воздух из лёгких. Полдня я слушал, как вести себя с племянницей. Что ей готовить, а что она категорично не ест. Когда она принимает пищу, и даже, как стирать. Мне пришлось терпеливо слушать, понимая, насколько сестра волнуется перед полётом, и только кивать. Скот появился только за полчаса до назначенного времени и получил нагоняй за свой внешний вид от Зои. А вот Джасмин так и не была дома. Я только видел свет фар, когда она подъехала за родителями. Но она вернётся домой, и мы поговорим. Нам следует обсудить всё прежде, чем начнётся что-то непоправимое.
Поднимаюсь на второй этаж и кручу шеей от удушливой влажности. Она настолько гадкая, что приходится чаще принимать душ, менять одежду, и она моментально тяжелеет. Лето в Саванне самое тяжёлое время, раньше я этого не замечал. Достаю из сумки ноутбук и открываю его. Быстро проверяю письма, даже не желая отвечать и следить за работой, как и за заказами, тут же захлопываю его и кладу обратно.
Я потерял вдохновение ко всему этому. Я потерял вдохновение к жизни. Раньше пропадал днями и ночами в офисе, поглощённый новыми проектами, из-за чего и произошёл мой четвёртый развод. А сейчас так плевать, даже если прогорю. У меня достаточно денег и связей, чтобы даже работать без подчинённых. Да, этого я добился, а вот другого не смог. Где я совершил ошибку?
Иногда мысли, из-за которых ты и приехал, не хотят подчиняться тебе, оставляя голову пустой, а сердце сдавлено в тиски. Не знал, что можно не понимать себя. Вроде бы всё ясно: пять браков и пять разводов. Причин, наверное, много, но мне гадко. Чувствую себя обманутым жизнью, и что где-то упустил тот момент, свернув на неверную дорогу. Это убивает. Невозможно отследить прошлое, потому что просто не помню его. Разрывает. Медленно. Необратимо. Да, я измучил себя мыслями о том: а в чём смысл моей жизни? Снова найти женщину и жениться на ней, забыть обо всём, потратить деньги и потом подписать бумагу о разводе. А дальше всё по той же схеме: смех друзей, слова «а мы тебе говорили»…чёрт, да у меня и друзей-то нет. Ребята, с которыми можно только выпить и снова оставить приличную сумму где-нибудь в казино. Вот и всё. Никто из них не знает даже, что я рождён в Саванне, что мои родители погибли из-за меня, а сестра нуждается в деньгах, хотя делает вид, что всё прекрасно.
– Чёрт возьми, – потираю переносицу и подхожу к окну, за которым уже глубокая ночь. Я не знаю… правда, сейчас потерян в этом мире, и именно женщины меня подкосили. А я любил их, каждую по-своему, но любил. Кроме третьей жены, там только алкоголь и хороший секс. Неужели, это я? Неразборчивый кобель, посмешище для всех. Да мне стыдно возвращаться в Нью-Йорк. Я сбежал, как трус оттуда. Признаю. Я слабый, бесхребетный, а раньше не был таким. Это раздражает, даже телефон отключил, чтобы вновь не слышать смеха знакомых. Не могу.
Бросаю взгляд на часы, показывающие полночь, и понимаю, что Джесс до сих пор нет дома. У неё достаточно было времени, чтобы отвезти родителей и вернуться. А её нет. Выхожу в коридор и заглядываю в её комнату. Нет, она где-то шляется. Это меня тоже безумно злит. Почему ко мне такое отношение? Я ведь ей ничего плохого не сделал. Да, забывал о подарках, но потом присылал ей «Барби», самых дорогих кукол, как и племяннику новинки из «Лего» и машинки. Тогда по какой причине она позволяет себе такое по отношению ко мне? Мне и так тошно.
Спустившись вниз, и не включая свет в доме, прохожу на кухню. Сегодня только обедал, да и не хочется ужинать. Надо возобновить тренировки, чтобы хоть тело было в форме. Наверное, прошло очень мало времени с развода. Не могу взять себя в руки. Не понимаю, ведь раньше, я спокойно относился к этому. Да, было неприятно узнавать своих жён и правду о них, но тут же находился кто-то, и я был втянут в новый виток из похоти и чувств. А теперь что? В один момент, оказавшись с бумагой о разводе, вспомнил, о едва не смеющемся судье, и оказался один. Действительно, один в своей роскоши и при деньгах. Именно они и привлекали всех женщин ко мне. Не я, а они. Да и как я мог привлечь, если давно уже потерял личность? Стал как все? Именно эти мысли, мрачные и удручающие, заставили резко собрать вещи, взять отпуск и улететь.
Делаю глоток воды, рассматривая холодильник, забитый продуктами, которые не употребляю уже шесть лет, а может, и больше. Жирный сыр, молоко тоже недиетическое, пирог, всевозможные сладости, и хотя бы салат с овощами есть. Чёрт, да я ханжа! Смотрю и ещё выбираю. Необходимо завтра взять машину Скота и съездить в супермаркет, чтобы…
Не успеваю завершить мысль, как рёв мотоцикла, нарушающий идеальную тишину на улице, привлекает внимание. Закрываю холодильник и выхожу в гостиную. Отодвигая штору, наблюдаю, как парень спрыгивает с мотоцикла и притягивает к себе девушку. Она с жадностью отвечает ему на поцелуй, когда он подсаживает её на бёдра и несёт… несёт к нашему дому. Да ладно… нет… это не может быть Джесс, обхватившая какого-то урода за талию и позволяющая ему сжимать её оголённые ягодицы, которые даже шорты не скрывают.
Хихиканья уже слышатся от входной двери, и ключ поворачивается.
– Блять, детка, хочу тебя прямо здесь, – шепчет мужской голос. А я стою с бокалом воды, и мой рот сам раскрывается от шока. Меня как будто по затылку ударили и теперь заставляют наблюдать, как в свете ночных фонарей с улицы пара облизывает друг другу рты, и их руки буквально не различить.
– Что, чёрт возьми, это означает? – Рыкаю я. Девушка замирает и, отпуская парня, вмиг подскакивает к выключателю на стене и щёлкает им.
Мои глаза моментально встречаются с голубыми, блестящими от похоти и возбуждения. Вульгарный макияж, опухшие губы, напоминающие о том, что их терзали с особой силой. Топик больше похожий на бюстгальтер, не скрывающий наливную грудь, являет через тонкую ткань бусинки сосков.
Кажется, от злости и ярости я готов сейчас разорвать Джесс.
– Детка, это кто такой? – Даже забыл о присутствии здесь третьего. Перевожу взгляд на парня, точно подходящего под звание «оборванец». Удлинённые светлые волосы, руки забиты татуировками, низкие джинсы и майка, которую больше года не стирали. Он подходит к девушке и обнимает её за талию, а она отвечает ему улыбкой. Боже, как гадко.
– Ах, не обращай внимания, это бездомный, которого мама приютила. Перепил, видимо, – смеётся Джесс и, приподнимаясь на носочки, демонстративно целует его в губы.
Сжимаю бокал с такой силой, что слышу, как трескается стекло. Всё внутри кипит от наглости и этого… вот этой порнографии.
– А ну отойди от неё, – рычу, отбрасывая бокал, который тут же разбивается. И мне плевать, я не позволю это делать на моих глазах. Никогда. Хватаю парня за затылок и отталкиваю от Джесс.
– Эй, бро, ты…
– Закрой рот и вываливайся отсюда, – указываю пальцем на дверь.
– А ты живо к себе, – поворачиваюсь к Джесс, и снова взгляд падает на опухшие и покрасневшие губы, изящно изогнутые в насмешке.
– Билли, поднимись ко мне и жди. Хочу тебя полностью готовым, – Джесс, словно не слыша моего приказа, огибает меня и толкает парня к лестнице.
– Джасмин!
– Иди, я с этим разберусь, и только попробуй не удовлетворить меня, – смеясь, она шлёпает его по ягодице.
– Я тебя затрахаю, детка, – подмигивает ей.
Я в шоке. Мало того, что в шоке, я готов придушить её сейчас. Она смеётся надо мной, наблюдая, как её парень свободно поднимается по лестнице, минуя мои приказы.
– Ты совсем с ума сошла? – Поворачиваюсь к Джесс, которая лишь закатывает глаза.
– Да пошёл ты, – выставляет руку вперёд и красноречиво показывает мне средний палец. Убью.
– Ты ведёшь себя как шлюха! Одеваешься как шлюха! Кто ты такая, чёрт бы тебя побрал? – Повышая голос, наступаю на неё.
– Никто. Для тебя я никто, – чётко отвечает и даже не дёргается. В её голубых глазах горит ненависть, да такая лютая, отчего останавливаюсь и замираю.
– Джесс, конфетка, нельзя так. Ты моя племянница, и мне ужасно видеть это, – уже тише говорю.
– Я тебе никто, Флинт. Я не твоя родная племянница, и не заставляю тебя смотреть, как я трахаюсь. Но, если хочешь…
– Закрой рот, – перебивая её, зло цежу. – Закрой рот. Меня оставили здесь с тобой, и я обещал, что не позволю тебе вот этого всего. Ты снова пьяна? От тебя несёт алкоголем!
– С каких пор ты выполняешь обещания? Да, пьяна, и мне нравится это состояние. Поэтому отвали от меня. Не тебе меня судить, – ледяное свечение её глаз ещё больше распыляет. Делает шаг, чтобы обойти меня, но хватаю её за локоть и ощущаю, насколько тонкая и нежная у неё кожа.
– Ты сейчас же выгонишь его отсюда. Поняла? Если нет, то я сам это сделаю. И мне плевать на твою обиду. Я воспитаю тебя, – отталкиваю девушку. Приподнимает подбородок и затем, ехидно усмехаясь, осматривает меня с ног до головы.
– Ты мне никто, Флинт. Никакого авторитета для меня ты не представляешь. Поэтому захлопнись и иди поищи новую жену. И запомни мои правила. Это мой дом, а ты здесь гость. Непостоянный гость, который снова исчезнет. Воспитывать меня? Серьёзно? Воспитывай тех, кого трахаешь. Ты не имеешь никакой власти надо мной. Ты никто, и останешься никем для меня. Я живу здесь и делаю всё, что захочу. И сейчас я поднимусь к себе и буду трахаться со своим парнем. А ты можешь послушать и подрочить. Но не смей даже пытаться меня остановить, иначе я превращу твою жизнь в ад. Ты гость, так и будь им, не лезь ко мне. Всё ясно, дядя? – Выплёвывает в меня последнее слово, точно ударяя по всему, что я помнил. Больше нет той девочки, которую я любил. Вместо неё, стоит девушка, наполненная ненавистью и злобой. Иная, и мне больно, что отшатываюсь от неё.
– За что ты так со мной? – Горько шепчу я.
– Для чего ты приехал сюда? – Яростно шипит она.
– Чтобы… я соскучился по семье…
– Ах, вот оно что. Вспомнил, что у тебя семья есть. Что же ты не помнил об этом, когда Зои потеряла двух детей, а я написала тебе? Что же ты не прибежал, когда она лежала в больнице после выкидышей? Что же ты забыл о том, что у Зои был юбилей, и она ждала тебя? Ты проигнорировал приглашение! А я скажу. Ты был весь в своей жизни, весь в своих суках, на которых только и успевал жениться. Ты забыл обо всех нас. В твоём богатом мире не было для нас места. Теперь здесь тебе нет места. И не смей даже заикаться, что вспомнил о семье. Ты приехал, чтобы поныть своей сестре, после очередного развода. Тебе плевать было на нас всё это время, так возвращайся туда, откуда прилетел. Ты нам не нужен. Ты отказался от нас, а мы прекрасно живём без тебя и твоих тупых подарков. Ты ублюдок, Флинт, и я не позволю тебе снова расстроить мою маму! Понял?
– Джесс…
– Не смей! Ты даже не знаешь, как часто она плачет иногда по ночам, смотрит видео, где ты ещё был, и плачет! Ненавижу тебя! Ненавижу за всё! Ты никто здесь! Никто! – Выкрикивает последнее слово и взбегает наверх.
Меня шатает от жестокости её слов, и в то же время они правдивы. Нет, я этого не знал. Ничего не знал из того, что пережила Зои. И о детях тоже не знал. Не помню… чёрт, какой же я эгоист. Джесс во всём права, буквально во всём, и точно ударила меня в самые болезненные места. Показала лишь словами, насколько я стал чужим. И это всё моя вина.
– Чёрт, – сжимаю пальцами глаза, потому что хочется расплакаться от разрывающегося сердца. Я не помню, когда плакал. Возможно, после смерти родителей. Возможно, раньше. Возможно, никогда. Годы пролетели, и теперь я ничего не могу воспроизвести в сознании. Мне больно видеть себя таким. Больно, что человек, которого я любил, теперь меня ненавидит. А ведь раньше Джасмин была для меня самой близкой, она всегда понимала меня без слов. И сейчас это сделала, прочла с лёгкостью мои мысли.
Как будто вижу всё со стороны. Себя, стоящего в чужом доме, пытающегося справиться с эмоциями и горечью. Я оторвал части от своего сердца, и теперь оно, действительно, изранено. Сам это сделал с собой и единственное, что остаётся, доказать им – не такой я, смогу всё исправить, мне нужен только шанс.
Вздыхая, собираю осколки бокала и выбрасываю в урну на кухне. Мне стыдно за то, что не участвовал в их жизни. Стыдно до безумия. Ведь сестра меня приняла, она любит меня, каким бы подонком ни был. А вот Джесс ненавидит. И отчего-то последнее причиняет больше боли, чем остальное. Я не хочу видеть этого всего. Не хочу наблюдать, как её лапает незнакомый парень, и сейчас занимается с ней сексом. Ей восемнадцать, но для меня она до сих пор ребёнок. Мысль о том, что она уже знает, как выглядит член, вызывает вновь ярость и злость.
Конечно, я могу пойти и выволочь этого парня. Наказать её, или же придумать что-то. Но имею ли я право? Нет, больше никакого. Я никто. Она права. Я не выполнил ни одного обещания, которое давал ей. И она не может больше доверять мне. А я хочу вернуться, хочу слышать смех, и быть прежним. Мне необходимо быть нужным для кого-то. Так больно понимать, что потерял семью из-за женщин и денег. Потерял себя в пороках, и никогда не смогу изменить мнение о себе. Ужасно. Я и сам себя ненавижу.
Выключаю свет и поднимаюсь по лестнице. Уже в коридоре слышу стон Джесс, и это вызывает отвращение. Я не должен подходить ближе к её спальне, не должен даже думать о том, что сейчас, в эту самую минуту, кто-то трахает её. Но я слышу! Ещё как слышу. Очень громкие шлепки, её призывы продолжать, и голос парня. Гадко, меня злит это, отчего кулаки сами сжимаются. Картинки, очень смутные и неправдоподобные, появляются в голове. Да я сам сексом занимался недели две назад, а то, и месяц, и сейчас что-то странное происходит. Меня изводит внутри неприятное чувство собственничества, и знать о том, что моя племянница стала женщиной слишком рано, изъедает изнутри. Неприятно, хочется выломать к чертям дверь и убить. А ей ведь не стыдно так стонать! Стонать так, что это возбуждает даже меня, стоящего слишком близко к этой спальне. Каждую секунду член буквально наливается силой, и меня передёргивает от страха. Этого быть не может. С ума сошёл, Флинт? Совсем отчаялся, раз слушаешь то, как твоя племянница занимается сексом и представляешь всё в голове?
Сглатывая вязкую слюну, резко подаюсь назад и моментально скрываюсь в своей комнате. Да, здесь потише, но всё равно слышу. Приглушённо, словно порно смотрю, а звук идёт из рядом лежащих наушников. Слышу, чёрт возьми!
Ношусь по спальне, как зверь, отсчитывая время. Когда-нибудь он же должен закончить? Неужели, можно так долго заниматься сексом? Уже час, долбанный час, то прислушиваюсь, то вскипаю сильнее. Что она с ним делает сейчас?
Восторженный крик с её именем, и в секунду всё затихает. Замираю по центру своей спальни и медленно подхожу к двери, ведущей в ванную. Слышится смех, и как распахивается другая дверь.
– Чёрт, кажется, я так не кончал ни разу, детка. Обожаю твой рот, – мурчит парень. Кривлюсь, и меня мутит от этого.
– Будешь хорошим мальчиком, я, возможно, повторю, – смеётся Джесс и, видимо, включает душ.
– Я буду самым лучшим. Для тебя. Иди сюда.
И снова смех, а затем тихий и очень приглушённый стон Джесс. Да ладно? Опять?
– Я спать хочу! Живо вон из ванной! – Из груди вырывается крик, и я ударяю ладонью по дереву. Чёрт, да я весь дрожу и одновременно сжигаю себя изнутри.
– Тебе никто не мешает, придурок. Сними номер в гостинице! – Кричит в ответ Джесс, и звук льющейся воды стихает. Дверь хлопает. Закрываю глаза и растираю лицо, чтобы прийти в себя.
Я не ожидал такого. Всё мог бы придумать себе, но только не то что моя племянница будет устраивать такой забег на длинную дистанцию. Зои это терпит? Да не поверю! Завтра же позвоню ей и скажу… чёрт, я не могу. Не хочу портить им отдых, значит, завтра кто-то сильно получит по заднице. Пусть развлекается, потому что я вернулся. Заставлю её стать той, кого помню. Хватит с меня этого. Она не должна быть такой, я видел её будущее другим, но не шлюхой. Нет, моя конфетка никогда не станет шлюхой! Никогда!