На окраине Галактики
Пульсолёт выглядел мрачно. Лучи света, направленные на него LK, освещали весь корпус межзвёздного странника. Никаких признаков жизни внутри не обнаруживалось, хотя моряне, случайно наткнувшиеся на него в этом необитаемом районе Галактики, дежурили по очереди у экранов обзора уже пятые сутки. Расстояние до пульсолёта не превышало двух километров, что было довольно опасным, учитывая возможности находящегося перед ними летательного аппарата.
Корабельный компьютер морян сразу определил тип и время создания сверкавшей невдалеке техники. Не подлежало сомнению, что пульсолёт был изготовлен на одном из спутников Сатурна – Титане – не позднее двух столетий назад. Эта серия была тогда в моде, звездолётчики на такого рода механизмах могли забираться в бесконечные дали Вселенной и возвращаться после открытия Новых миров. Чаще всего миры представляли собой чёрные холодные планеты, либо раскалённые звёздные шары, даже не имеющие вокруг себя планетных систем. Из живой органики были найдены в разных концах бескрайнего космоса только мхи на скалах в Зоне жизни у звёзд, похожих на Солнце. Земляне постепенно привыкли к мысли, что они одни во Вселенной и постепенно снизили активность в её изучении.
Моряне всё это знали, они часто находили заброшенные землянами звездолёты, отходившими свой срок. Встречались и корабли с погибшими экипажами. Помочь землянам не представлялось возможным, на планете Мора, находившейся в четырёх световых годах пути от Солнца, жизнь развивалась совсем по другому сценарию, чем на Земле. Каждый из морян представлял собой сгусток энергии, которую ещё не открыли земляне, да скорее всего и не откроют, не успеют, Солнце вспыхнет гораздо раньше…
LK обратился к дежурившему с ним 3G, предложив начать действия с пульсолётом, необходимо было убедиться, что люди на борту мертвы. Тогда можно превратить этот мусор в излучение и продолжить путь дальше. Моряне направлялись в соседнюю галактику – Туманность Андромеды – к своим инициаторам, к тем, кто миллионы лет назад основал колонию у Проксимы Центавра. Земляне назвали бы их родителями, праотцами или ещё как-нибудь. Задержка в пути не имела значения, время для морян не существовало, они просто пользовались им для удобства сравнения при контактах с другими формами существования материи в необозримом космосе. Иногда это помогало во время оказания помощи гибнущим средствам передвижения на Земле, при ликвидации последствий неосторожных военных конфликтов, а также для их предотвращения. Морян удивляла тяга белковых жителей Земли – этой красивейшей в ближайшем космосе планеты – к необходимости организации массовых уничтожений себе подобных, к терактам, к всепланетным угрозам насилия, к нападениям на слабого, а иногда, используя эффект внезапности, и на более сильного противника. Земляне очень легко создавали себе объекты для нападения и, если бы не гуманная деятельность, проявляемая морянами, их вид, как живых существ в обитаемом мире великих просторов вселенной исчез бы сотни лет назад.
3G согласился действовать немедленно. Они совместно выбрались из шлюпки и сразу же очутились у пульсолёта, пытаясь найти вход.
* * *
Странные картины преследовали Вано во сне. Ему чудилось, что Софико была с ним на борту, и больше они не ругались, как раньше перед расставанием. Она весело напевала любимые их сыном детские песенки и накрывала на стол в кают-компании. Вано очень нравилось наблюдать в такие минуты за женой, он следил за каждым её движением, любовался фигурой и прекрасным лицом. Подобного уже давно у них не было. Рваные ритмы жизни космолётчика не позволили создать нормальную и спокойную обстановку в семье. И бросить работу Вано не смог, несмотря на уговоры своих родственников и родителей Софико. Сынишке только исполнилось три года, когда супруги вдрызг разругались и расстались навсегда. После двух вылазок к спутникам Плутона Вано принял приглашение войти в состав отряда десантников, отправляющихся в разведку к звёздам в центре Галактики.
Спутником Вано оказался никогда не унывающий Джек Гарнер. Его путь в астронавты начался с увлечения разными теориями о зарождении жизни на Земле и на других планетах. Он точно был уверен в наличии белковых существ с развитой самоорганизацией на планетах, расположенных у звёзд, близких по типу к нашему Солнцу. Однако первые глубокие рейды землян в далекие просторы Вселенной разочаровали американца, нужных инопланетян нигде не оказалось. Говорить землянам оставалось только с самими собой. Но Гарнер не спроста попал в экспедицию, его вечно радостная физиономия мелькала на всех форумах с докладами о самых последних исследованиях космоса и новейших теориях образования жизни. Почти всегда Джек выступал на таких сборищах с оптимистическими комментариями и был на виду у руководителей центрами подготовки к спецрейсам по программе изучения внеземного разума. Семьи у него не было, и на борту пульсолёта он оказался вполне логично.
Лететь спаренному экипажу предстояло не очень далеко, всего за 150 парсеков к одной из звёзд Змееносца. В ту сторону уже направлялся десять лет назад звездолёт, но связь с ним после годичного полёта прервалась и больше не возобновлялась. Компания, отправившая звездолёт, посчитала его погибшим и снарядила новую экспедиция уже на новейшем, испытанным в пределах солнечной системы пульсолёте. Через три месяца полёта сквозь пространство у пульсолёта отказал двигатель.
Джек с Вано в момент аварии лежали в анабиозных ваннах и сразу, конечно, ничего не могли предпринять. Очень тяжёлый подъём после летаргического сна, переход организма к режиму бодрствования потребовал значительного времени. Уже в рубке корабля астронавты поняли, что им ужасно не повезло: двигатель восстанавливать было поздно.
– Аминь! – сказал Джек Гарнер и посмотрел на Вано. Тот только усмехнулся:
– Мне, как всегда, не повезло! Теперь у нас появилось время для неспешного уничтожения запаса провианта… Думаю, на это уйдёт три-четыре года. Хватит времени переброситься в картишки.
– Да, – согласился Джек, – а если ещё и поспим, то протянем больше.
Как и предусмотрено космическим уставом для подобных случаев, астронавты подали аварийный позывной с координатами и вновь улеглись в кабины для сна. Уже засыпая, Вано Сванидзе смотрел на фотографию Антона, приклеенную к крышке камеры анабиоза, вспоминал последнее свидание с сыном. Было тёплое лето, мелкий песок под ногами и лазурное море перед ними…
Внезапно Вано почувствовал какое-то изменение в окружающем камеру мраке, через плекс была заметна лёгкая вспышка света. Астронавт успел отключить механизм погружения в сон.
* * *
– Что? Уже пора вставать? – удивился Джек, обнаружив в раскрытой камере своего напарника. – Кажется, будто только что глаза закрыл.
– Поспать мы с тобой ещё успеем! – тихо проговорил Вано, приложив палец к губам.
– Случилось что-то? – понял Гарнер и быстро начал процедуру расставания с анакамерой.
В рубке они уставились на экраны внешнего обзора. Не очень далеко от пульсолёта зависла обычная – с мерцающими иллюминаторами – тарелка из старинных рассказов про НЛО или UFO. Если принять её размеры в пределах десяти метров, то тарелка была в паре минут лета на аварийном скутере.
– А жить-то стало интересней! И давно она здесь? – спросил Гарнер, не совсем опомнившийся от внезапно прерванного сна, обычно он в анакамере отключался моментально.
– Не знаю. Мы же с тобой за окрестностями после аварии не следили. За несколько дней определились с положением дел и подготовились к бессрочному полёту в пустоте. Так что объект мог прибыть не раньше произошедшей аварии. Но главное не в этом, объект может и фантомом оказаться. Другое меня волнует: перед отбытием в продолжительный сон мне что-то почудилось, как будто мелькнула вспышка света в помещении. Я сразу же отключил автоматику сна и выбрался сюда. Тогда-то и разглядел попутчика…
– Действительно, попутчик на скорости света, – проворчал Джек, пытаясь увеличить на мониторе размеры тарелки, но это не удавалось. – И что нам теперь делать, дружище?
Вано пожал плечами:
– Я видел вспышки света в переходах корабля, когда торопился в рубку. Они могут быть уже здесь, с нами.
– Ещё чего не хватало! Выходит, наши планы могут быть нарушены? И мы проживём на сотню-другую лет меньше, чем полагали?
– Как знать… – Сванидзе казался озадаченным выводом Джека. – В конце концов, нам-то теперь всё едино, сколько пробыть в этом мире. От первой экспедиции ничего не осталось, видимо, то же произойдёт и с нами. Возможно, здесь какой-то контрольный пост, после которого полёты запрещены, а?
Гарнер возмутился:
– Шутишь, что ли?
Он вгляделся в экраны, показывающие внутренние помещения пульсолёта.
– Тебе не кажется, что свет на корабле стал значительно ярче?
– Так я же тебе и толкую, что вспышки видел. Наверное, попутчики приступили к нашему погребению. Разожгут костёр на окраине Галактики такой, что самим мало не покажется. Но расстояние до их лодки невелико, она тоже может спалиться…
Предпринять что-нибудь астронавты даже не пытались. Что происходило на соседнем «объекте», как назвал тарелку Джек, и что происходит сейчас на пульсолёте – они даже не догадывались, просто сидели за пультом и молча ждали.
Изменения произошли довольно скоро, и получаса не прошло, как в центральном переходе звездолёта мелькнула светло-зелёная вспышка и через все экраны помчались какие-то сгустки света из всех цветов радуги.
– Ух ты! – только и успел промолвить Сванидзе.
– Что это было? – воскликнул Джек.
– Ну, ты спросил! Видимо, зелёные человечки…
На экране внешнего обзора от пульсолёта до «объекта» на короткий миг протянулась тонкая полоса света и исчезла. Больше снаружи ничего не менялось, тарелка всё также мерцала своими иллюминаторами.
– Может, их тоже посетим? – в шутку спросил Джек.
– Конечно надо, тоже им бомбу подложим. Жаль движок накрылся, не успеем до взрыва исчезнуть.
Джек Гарнер внимательно изучал приборы, пробежал руками по клавиатуре бортового компьютера.
– А ты знаешь, дружище, – задумчиво сказал он вдруг, – похоже, движок-то наш живой! Его остановка была простой случайностью…
– Мы же вместе всё проверили тысячу раз! – не поверил Вано. Он взглянул на пульт и убедился в правоте напарника: светодиод, указывающий состояние главного двигателя пульсолёта, из красного превратился в зелёный. – Это просто чудеса!
– Я всё протестировал, – стараясь быть спокойным, проговорил Джек Гарнер, – мы можем лететь дальше!
Вано смотрел на «объект» и какое-то время молчал, затем сказал:
– Благодарить зелёных человечков не будем?
В этот самый момент тарелка исчезла. И Гарнер, заметив это, чуть слышно пробормотал:
– Похоже, мы опоздали с благодарностью!