Глава 5: Голубоглазая девочка и ее хранители
– Спит, Смагий мы всегда охраняем сон своего человека, а также, нам помогают домовые, сейчас он покажется, тебе дух дома понравится, славный малый, он несет службу около девятьсот лет. Ранее он служил в другой деревне на другом континенте у милой семьи, ему очень нравилось приглядывать за малышами, а еще ранее у другой семьи состоящих из двух человек матери и дочери, до этой семьи охранял сны детей, живущих в бункере, в общем, надежный малый.
– Музий, а зачем они нам помогают? раньше и вовсе домов не было, а были пещеры, шалаши, а то и вовсе под открытым небом спали, засыпая от сияний наших звезд.
– Видишь ли, тогда и не было темников в том количестве, которое появилось сейчас.
– Темники?
– Это духи, – только проговорил Музий, как его прервал чей-то голос.
– Это духи тьмы, – произнес чей – то голос. – Которые любят питаться энергий и снами людей, наводя на них кошмары и ведения обманутой реальности, в которую люди часто верят.
Музий с Смагием начали смотреть по сторонам, и только переведя свой взгляд на Амалию, как перед ними появился домовенок Лир. Почему домовенок? потому как он был очень маленький похожий на гнома с добрым лицом и бородой деда, его уши торчали как оттопырки, чему Смагий увидел сходство с собой. У Лира была странная одежка, которую он себе сплел из ниток, которые он собирал на полу, а еще иногда делал, чтобы нитки сами падали специально со шкафа, чтобы взять себе немного на шитье. Так он себе нашил целую коллекцию одежды, которую он менял каждый земной день.
– У нас большая компания получилась, – сказал Лир, глядя на Смагия. – Я наблюдал за тобой все это время с момента рождения этого маленького свертка, но я не против наоборот, создателей звезд редко, когда увидишь тем более в своих стенах. Приветствую Вас Смагий Шорфик! как выдающегося создателя звезд, – сделав ему поклон. – К вашим услугам – хозяин и хранитель этого дома – домовой Лир.
– О, не стоит, я все лишь начинающий создатель, в моей копилке всего лишь одна звезда.
– Но какая звезда! – сказал Лир улыбаясь.
– И я вас приветствую дорогой Лир, – сделав ему поклон, в ответ, распахнув свои крылья, проговорил Смагий.
– Вот и славно подружились, теперь все знакомы, и мы можем продолжать крепкое сотрудничество, вот только где – же, однако Карл, он должен был давно вернуться.
Светила полная луна, заглядывая в окно усыпальнице маленькой Амалии, дул теплый ночной ветерок и шлейф тюли разлетался, словно тихо дыша в такт ночи. В комнате Амалии стоял маленький резной столик из дерева, на котором стоял ночник, небольшой диван, оббитый красным бархатом, накрытый узорчатой тканью, которая сшила Аманда совсем недавно, и кроватка Амалии, с перегородками накрытая тонкой белой материей похожая на марлю. Сон Амалии был крепким и глубоким, который должен был прерваться ближе к трем часам ночи. Напротив, ее спальни была комната Сейфа, двери в этих комнатах были настежь открыты, чтобы Сейф мог услышать любой сигнал, который издаться от малышки. Это был деревянный дом с тремя комнатами добротный и по своей мере широкий с просторными комнатами и высокими потолками. Когда солнце просыпалось, весь дом освещался ее светом, что очень нравилось Сейфу и его возлюбленной дорогой супруги, которая покинула его. Музий был напротив Амалии, расправив свои крылья над ней, рядом перебирая камушки, сидел Смагий, а возле окна зорко за всем наблюдал домовенок Лир. Домовенок постоянно отлучался в соседнюю комнату, присматривая за Сейфом. Смагию казалось, что в соседней комнате кроме Лира, когда он отлучался туда, еще кто-то находился, он прислушивался своими ушками, и хотел проверить, что же там такое творится.
– Мы здесь не одни, – сказал Музий, поймав взгляд Смагия, который был направлен в комнату, напротив. – Клейф ангел, который очень верен отцу Амалии. У каждого здесь человека на земле есть его хранители, они могут и не быть изначально, но их можно приобрести или утратить.
– Утратить? – спросил Смагий. – А разве ангелы покидают своих людей?
– Да и это очень печально, когда у человека меняется энергия в плохую сторону, все больше и больше, со временем эта энергия отталкивает нас. И как бы мы не старались приблизиться к человеку, она не пускает нас.
– Печально, – ответил Смагий. – Что нет возможности помочь.
– Возможно, если человек будет избавляться от этой энергии постепенно, и приобретать новую положительную. Мы сможем, к нему вернутся, и дальше идти с ним по тропе жизни. – Вот и Карл, где ты пропадал?
После слов Музия, Карл появился спустя несколько секунд. У ангелов и небесных обитателей была связь, они чувствовали друг друга. Карл предстал пред ними, и добро поприветствовал всех присутствующих.
– Прости Музий, я после расскажу, где я был, как наша малютка?
– Скоро проснется, Лир тебе придется побеспокоить сон ее отца, уже совсем скоро.
– Да, да, – сказал домовенок, его ушки как будто были всегда начеку. Даже то, что темники давно не навещали этот дом, домовенок все же был всегда на страже. Когда- то он и ангелы Сейфа и Софи прогнали их, дав отпор, некоторые из темников даже пострадали, и они стали облетать этот дом стороной, но все же поглядывали на него, надеясь подпитаться энергией, когда – нибудь еще. В эту ночь Амалия просыпалась два раза, Сейф ее укачивал кормил молоком, которое одна женщина приносила Сейфу каждый день. Она тоже недавно родила девочку, и ей было настолько жаль маленькую Амалию, которая так и не увидела свою маму, что решила помогать Сейфу с кормлением. Так ангелы, маленький домовенок и создатель шорфик проводили время вместе, охраняя дом и ее жителей. Смагий иногда отлучался к себе на звезду либо в лабораторию на Большую звезду. Карл с Музием тоже время от времени летали на Солнечную звезду, с собой у них всегда был небольшой сверток, Смагий как-то поинтересовался, что за сверток у них за крыльями, отговорками они уверили его, что это их кое какие рабочие материалы, и Смагий потерял интерес узнать, что же там такое таится. Смагий любил наблюдать за Амалией, дарил и придумывал ей цветные сны, в которых, он не участвовал. Ангелы не сразу ему разрешили это делать, так как создавать сны имеют право только ангелы – хранители. Создатель шорфик любил вглядываться в лицо Амалии, желая найти хоть какие-нибудь черты его любимой Джейн. Он понимал, что даже и облик не похож на нее, голубые глаза Амалии как будто говорили ему: – я здесь, я Джейн, и я люблю тебя. По крайней мере, Смагий на это надеялся. Он все думал, что они очень мало времени все же провели на их большой звезде и что признался в любви ей тоже очень поздно. И иногда ему даже становилось печально, и его ярко золотистый отблеск крыльев становился тусклым.
Однажды как-то разговаривая с Карлом, Смагий задался вопросом о жизни людей, что они все разные и наполнены по-разному, что людей отличают не только их облик друг от друга, но и миссии пребывания на этой планете, что у народов разные религии и разные восприятия этого мира. Что мысли людей не совпадают с мыслями другого человека.
Карл ответил ему:
– Наш Высший Создатель настолько велик, что для каждого создает отдельную историю, не только для людей, он создает историю даже для самой малой песчинки, томящейся в раскаленных песках, для листика на дереве, для льдины, которая странствует в холодных морях и все это он – Высший Создатель. Он создает жизнь всей земли, это – большая целая энергия в совокупности.
Карл посмотрел своими небесными глазами на Смагия и продолжил:
– Мы тоже его энергия и для нас тоже есть история. Пойдем я тебе кое-что покажу.
Он взял Смагия за руку, и они отправились на другую часть земли, пролетая и задевая крыльями зефирные облака. Они спустились на берегу моря, там как раз наступал рассвет, и солнце как горящий шар поднималось над величественной морской водой, начиная греть ее воды и ее жителей. На суше никого не было, только маленькие рачки просыпались и бежали со своим домиком куда-то в неизвестном направлении. По берегу были разбросаны ветки от деревьев, а не по далеку стояла ветхая хижина, в которой жил одинокий лодочник. Каждое утро он отправлялся на своей старой лодке в море чтобы добыть себе еды – рыбы. Так как он жил на берегу один, за водой он отправлялся вглубь суши, к людям в соседние поселение, которые жили в четырех километрах от моря. Они тоже занимались рыболовством, но в путь отправлялись совсем с другого берега, где было сооружено все под порт. Поэтому люди не особо навещали лодочника и вовсе не появлялись на его берегу уже долгое время. Так его и прозвали одинокий лодочник. Люди в деревнях придумывали про него даже легенды, что он дружит с морскими русалками и умеет разговаривать на их языке. Все это пошло с того времени как лодочник овдовел, и остался совсем один, люди не понимали – почему бы к примеру, ему не переехать в деревню и жить со всеми. А еще сельчане стали замечать, как только рыбак выходил в море, не было никакого шторма, только один раз, и то он выжил и приплыл на берег целым и невредимым. Когда рыбак приходил за водой в поселение, люди ему мило улыбались и здоровались, боясь, чтобы он не навлек на них ярость моря. Старика это забавляло, так как сарафанное радио все же доходило до его ушей, и такие глупости его только забавляли. Солнце уже показало свое величие на половину, и грациозно поднималось. Из ветхой хижины показался рыбак. Ростом он был невысоким, около семидесяти лет, седые волосы и борода были похожи на снег такие же белые. На нем была одежда похожая на мешок бесформенная с таким же материалом, настолько старое, что были видны кое, где заплатки и не большие дырки. В его хижине было все просто и стояло все необходимое стол, небольшой шкафчик и гамак. Выйдя из своего дома, он начал напевать тягучую рыбацкую песню о новом дне. Старик подошел к морю, посмотрел на небо, что-то сказал шепотом и постояв немного принялся собирать ветки с берега для костра, вырыв небольшую яму в песке. Потом он зашел обратно в хижину и вытащил котелок черного цвета, налил туда воды, положив в него маленьких рыбешек, пойманных им вчера. Растягивая песню в морском воздухе, с виду он казался не таким и одиноким, и несчастным, он взял весло и веревку и отправился собирать фрукты, которые росли совсем не по далеку. Смагий и Карл последовали за ним.
Конец ознакомительного фрагмента.