Алисия Гровс. Дневник. Запись четвертая
Сегодня циклон вернулся. В доме довольно жутко находиться одной. Было бы хорошо, если бы не было тумана за окном. Но он есть. И жутко. Паршивая погодка! Все время что-то чудится и кажется!
Папочка, ты, наверное, там отдыхаешь, плывешь с этим придурком Филиппом на своем фрегате и даже не знаешь, что тут творится. Ты ему навешай подзатыльник, пусть знает свое место, а то, зная твое мягкосердие, он так и останется девчонкой! И передавай привет этой дрянной солнечной погоде. Скажи, что у нас лучше!
Вообще, устала я. Может это нервы. Хотя, откуда в моем возрасте нервы? Я не так часто нервничаю и переживаю. Ведь так? Да, откуда тебе знать. Ты ведь далеко. Возвращайся поскорей! Ох, ну не хотела же это говорить. Но страшно мне тут. Хоть на стены лезь! Расскажу, что сегодня случилось…
Вообще, я думала – это Генри подшучивает. Он конечно ненормальный, но уж не думаю, что настолько. И тут решилась в это поверить, приготовилась уже, думаю, сейчас я его проучу. Да ничего не вышло. Впрочем, давай с самого начала…
Проснувшись утром, я обнаружила, что зонт лежит не на том место, где ему следовало лежать. А это значило – либо я луначу, либо кто-то прокрался ко мне в спальню ночью, что не очень то радовало. Я отличаюсь чутким сном, и если бы какой-нибудь идиот забрался ко мне в спальню, то, наверняка, заметила бы это. Но ведь не заметила! Значит, сделала я вывод, я все-таки луначу. Ну что же, в детстве я это делала. Почему бы вновь не начать! Переодевшись и спустившись в кухню, я нашла вазочку с конфетами, которая стоит на обеденном столе перевернутой. Притом, ни одна конфета не была съедена. Зато валялись по всей кухне! Словно кто-то ими играл. Мне это не понравилось, помнится, в детстве я такого не делала. Следовательно, напрашивался вывод, дома кто-то был!
Если и говорить о дурноте и самообладании. То тут самообладание покинуло меня, и дурнота подступила. Я представила, что кто-то пришел из тумана. И так жутко стало! Еще жутче, чем было вчера, когда я бежала до метро. Схватив зонт, я принялась расхаживать по комнатам, все ли на месте и нет ли где того самого, кто проник ночью. Все казалось опасным, даже стены! За каждым углом мой мысленный взор натыкался на какую-нибудь премерзкую тварь! Вскоре с поиском было покончено и, немного успокоившись, я пошла в душ.
Мне несколько полегчало. Я думала о том, что завтра смогу отправиться в школу. Мне хотелось уже вырваться из вынужденного заточения. Хотя я недолюбливаю преподавателей и сверстников, но с ними, несомненно, лучше, нежели наедине с невидимой тварью.
Около часа я провела у себя в комнате, читая книгу. Книга была жутко неинтересная, то и дело я порывалась ее порвать. Не будь она учебником по биоптике, так бы и поступила! В ней никого не вскрывали, не расчленяли, не изучали. Простое, скучное и даже чересчур занудное описание! Никакой страсти! Я не думаю, что человек, который писал учебник, был еще жив, когда творил сие чудо. Наверняка нет! Вот так. Едва выбросив из головы все эти описания и усталые размышления, я пошла попить чаю. Твоего любимого, кстати. Заварив себе заварничек, я налила кружечку. И уже начала было пить, как увидела то, отчего коленки у меня задрожали. Я-то думала, что с этим покончено, а все только начиналось!
Ты, папочка, прекрасно знаешь, как я не люблю сюрпризы. Но это был сюрприз из сюрпризов. Все мои опасения и догадки подтвердились. Хотя, в несколько ином свете. Увидев полуоткрытый холодильник и взяв заварник, я подошла поближе. Думала, если эта тварь в нем, то кипяток ей не помешает. А пока она будет корчиться на полу, я возьму нож и добью ее! Осторожно подобралась и открыла дверцу, готовая в любой момент вылить горячий чай на непрошенного гостя.
Внутри никого не оказалось! Только следы от маленьких зубов на сыре и ветчине. Овощи и фрукты остались нетронутыми. Значит, это была крыса! Я уже давно не видела крыс, поэтому мне не показалось странным, что крыса открыла холодильник. Да и как она вообще это сделала! У меня даже стерлось из воображения, как они выглядят. Вообще, этот факт меня успокоил. Я не думаю, что глупое животное долго сможет оставаться ненайденным.
Вечером все было тихо, зонт лежал на месте и никаких шумов нигде не наблюдалось. Папочка, как бы я хотела, чтобы ты в такие моменты был рядом… Но это во мне говорит скорей усталость и сонливость, с тех пор, как ты приучил меня к самостоятельности, я не нуждаюсь в твоей помощи. Но, все же, приятно будет, когда ты вернешься. Знаешь, ты обязательно должен увидеть этого тупицу Генри. Он такой… Такой тупица! Вот увидишь! И в общее… уже поздно. Давай-ка и ты на подушку. Ведь усталость – лучшая подушка…