Глава III. История спиритизма
Вот все, что говорят спириты о своей науке; мы изложили все это по их понятиям, их языком, и присоединяли свои заметки только в самых крайних случаях.
Теперь нам надо сказать кое-что о спиритизме с другой точки зрения, посмотреть, что о нем говорят не спириты, что такое, в самом деле, этот спиритизм, откуда он вдруг взялся, что о нем надо думать?
Рассмотрим все это несколько обстоятельнее:
В самом деле, откуда взялся вдруг в новейшее время этот спиритизм? Ведь до последнего времени о нем решительно ничего не было слышно, хотя уже и наш читатель мог заметить, что спиритизм черпает свои учения из очень многих весьма старых магических наук: так, напр., учение о всемирном первобытном веществе.
Но все-таки несомненно, что спиритизм значительно видоизменил все эти учения и их действия, а потому спрашивается, какой же великий ум мог изобрести его в настоящее время, – время такого необъятного прогресса наук?
Мы расскажем историю возникновения спиритизма или, правильнее, случай возникновения этого учения.
Спиритизм, как мы уже выше заметили, возник в Америке. Духи обнаружились американскому люду в первый раз стуком. Дело, говорят, случилось так:
В деревне Гидвиль, в 1849 году, в доме, занимаемом семейством Фокс, в первый раз услышали этот странный стук. Семейство это состояло из матери и двух дочерей.
Вот, 19 марта, они услышали у себя в доме странный шум: трещали столы, стулья, передвигались с места на место и пр. Ну, мало ли подобных случаев во всяких домах? Нет, этому случаю суждено было сделаться источником многих человеческих глупостей.
Фантазерке г-же Фокс пришло в голову, что стук этот не простой, что это дело какой-нибудь нечистой силы, т. е. то, что приходит в голову и нашим деревенским бабам.
Однако же, как известно, деревенская баба вообще не отличается привычкой развивать свои идеи, какова бы ни была степень их гениальности. Далеко не то американка: беда идее, которая невзначай попадет в ее изобретательную голову: из нее возникает целая философская система, целая промышленность, целый роман, – возникает даже спиритизм.
И спиритизм возник. Г-же Фокс пришло в голову, что если стучатся в дверь духи, – духи – существа, конечно, разумные, то ведь не даром же стучатся, а, разумеется, затем, чтобы их впустили, чтобы поговорить, побеседовать.
Стало быть простая вежливость велит обратиться к духу с вопросом хоть бы для того, чтобы завязать разговор; дама должна действовать дамским оружием.
Итак, начался однажды разговор весьма, впрочем, невинного содержания, какие обыкновенно бывают между малознакомыми лицами.
– Сколько лет моей старшей дочери? спросила г-жа Фокс.
Послышалось 14 ударов; это г-жа Фокс естественно приписала ответу духа. Дескать, четырнадцать лет вашей дочери. Это было совершенно верно.
Насчет младшей было сказано таким же образом, что ей 12 лет – и это было совершенно верно.
Вопросы и ответы, конечно, не могли этим ограничиться; несчастный дух попался пытливой и, вероятно, очень праздной барыне, которая очень скоро ухитрилась выпытать у него следующие подробности: она узнала, что дух – мужского пола, что во время своей телесной жизни жил в этом же доме, что был отцом многочисленного семейства и что пятеро его детей еще и теперь живы. От этого препровождения времени до основания выгодного предприятия – для американки один шаг.
Вскоре и мать, и дочери сделались очень искусными в беседах с духами, научились получать от них для себя различные ответы – и дело пошло в ход.
Вскоре, говорят американские статистики, число медиумов в Америке дошло до 30,000.
Вот и вся история происхождения знаменитого спиритизма.
Некоторые кружки, производящее в Америке обращение столов, основывают также свои действия на двух силах: положительных или магнетических и отрицательных или электрических.
Каждый такой кружок обыкновенно составляется из 12 лиц; из них 6 должны представлять силу положительную, а другие 6 – отрицательную или чувствительную.
Но, спрашивается, как же узнать, кто именно из членов этого кружка будет вместилищем силы положительной, а кто – силы отрицательной?
Прежде всего заметьте, что это различие не основывается здесь вообще на различии полов, хотя новейшие спиритисты и признают, что в женщинах заключаются преимущественно качества отрицательные и чувствительные, а в мужчинах – положительные и магнетические.
Вообще преобладание тех или других качеств зависит от крепости и других особенностей организации; вот почему нужно изучить их прежде, чем составить такой кружок.
Так, есть очень нежного сложения женщины, у которых оказываются чисто мужские спиритическая качества и наоборот.
Затем, когда будут выбраны и составлены кружки, нужно установить стол. Для этого надо выбрать просторную комнату с не спертым воздухом.
Между членами должен быть непременно медиум, и он садится на конце стола совершенно отдельно от других. Своим спокойствием и своей созерцательностью он должен служить проводником электричества кружка.
Вообще хороший сомнамбул бывает превосходным медиумом. Когда медиум выбран, то надо выбрать 6 натур электрических или отрицательных, которых узнают по их нежным, женственным чувствам и наклонностям.
Их надо посадить по правую руку медиума, а ближе всех к нему посадить самые чувствительные натуры; точно также нужно распорядиться и с другими 6 лицами, которых нужно посадить по левую руку медиума. Тут самым близким лицом должно быть наиболее одаренное силой ума.
Теперь надо образовать цепь, и с этой целью надо, чтобы каждое лицо положило на стол правую руку, а на нее левую руку соседа. Только медиум не должен прикасаться ни к кому руками.
Когда таким образом будет составлен кружок, то может случиться, что все лица разом почувствуют сотрясение именно в то время, когда они вызовут в уме какого-нибудь духа.
Тоже надо сказать и относительно таинственных стуков и странных звуков; бывает, что несколько лиц, даже очень нечувствительных, услышат все это в одно время.
Что же касается до лиц особенно чувствительных, то, в опытах американских медиумов, они очень скоро приобретали удивительные способности, а именно писать чисто механически, благодаря невидимому притяжению.
Чувствуют это влияние и нечувствительные люди, но оно недовольно сильно, чтобы заставить действовать их руки.
Вертящиеся и говорящие столы проникли в Европу не раньше начала 1853 г. и быстро распространились от Нью-Йорка до берегов Амура.
Вот еще любопытное описание одного господина, делавшего спиритические опыты, которое может пополнить и пояснить наши сведения и понятия о спиритизме.
«В середине залы поставлен стол четырехугольный, простой, без всяких ящиков и без всякого скрытого механизма. Он состоит из двух складных столешниц из цельного красного дерева, лежащих на четырех ножках, которые соединены дощечками из этого же дерева.
«На таком столе поставлена лампа, которая образует треугольник с двумя другими, поставленными на камине.
«И вот медиум (женского пола) легко прикасается к этому столу маленьким пальчиком. Это обыкновенный знак и исходная точка спиритических опытов; очень часто случается, что сказанный медиум вовсе не касается стола пальцами.
«Иногда кажется, что такой медиум погружен в какой-то внутренний разговор с невидимым духом. Но вот дух этот начинает действовать – и обнаруживаются очень любопытные явления, как в самом столе, так и в окружающих его предметах; стол становится предметом одушевленным.
«Большей частью случается следующее действие: медиум вызывает или вопрошает дух; на это дух сейчас отвечает ударами, которые раздаются из соседней мебели, из пола или стен, но чаще всего из досок стола.
«Эти удары обнаруживают всевозможные оттенки в своей звучности.
«Но часто бывает, что эти звуки, этот стук являются: сами собой: их никто не вызывает, не требует. Они становятся тогда знаком, что медиум вдохновился; тут-то он обыкновенно хватает карандаш, между тем как его глаза подняты кверху, или блуждают; медиум пишет, и является не более, как орудием пишущего духа.»
В дополнение сведений о спиритизме мы дадим читателю извлечение из одной новой немецкой книги о таинственных науках (Die Wahrsagung. V. С. Sterne); тут спиритизм рассматривается с несколько-ученой и неблагоприятной ему точки зрения.
«Круговращение стола принадлежит к тем явлениям движения разных неодушевленных предметов, которые производятся нашими пальцами, так сказать, неуловимо и могут составить предмет особенной науки – дактиломантии.»
Понятно, что для сообщения движения тяжелой мебели нужно содействие сил нескольких лиц; вот почему обыкновенно многие из них принимают участие в подобных спиритических действиях. Нам уже известно, что первоначально для этого движения стола соединялось несколько лиц, которые образовали на краю стола цепь положенными на него руками (как описано выше).
Сила этих рук мало-помалу так скоплялась, что стол поднимался, колебался, вертелся и приходил в такое быстрое движение, что общество не в силах было за ним следить.
Мы сказали выше, что движение столов появилось в Европе недавно, а именно в первый раз в Бремене в марте 1853 г. В немецких газетах появилось известие, что в Америке 8 человек, мужчин и женщин, приводят в круговое движение стол весом в 160 фунт.
Опыты стали делаться по всей Германии, во всех городах и даже деревнях, и тысячи неверующих сделались почти мгновенно самыми горячими поклонниками спиритизма, потому что эти опыты с движущимися столами почти везде были удачны.
Настало время, что во всей Европе, почти в каждом доме были вечером вертевшиеся столы, что все почти столбцы газет наполнялись опытами над движущимися столами и вытесняли на задний план самые горячие общественные и политические вопросы.
Конечно, другие (и большая часть) просто делали всевозможные усилия, чтобы во что бы то ни стало вертеть столы, но нашлись и такие пытливые умы, которые стали доискиваться причин этого странного явления, старались объяснить его науками.
Прежде всего было предположено, что тут дело идет об электрической и магнитной силе; и вот разные физики, химики, медики принялись исследовать эти шаловливые столы электроскопами, магнитными стрелками, уединять их, сами уединяться.
А толку все-таки не добились никакого: столы вертятся себе, а почему – не разберешь.
Ученый немец Эннемозер заявил, что стальные магнитные стрелки теряли свою силу вблизи двигавшегося стола, но что получали ее, и в гораздо большей степени, когда помещали их на таких вращавшихся столах. Таким образом готовы были признать эти столы электромагнитными.
Приверженцы электрических теорий предполагали, что опыт удается лучше при сухой погоде и с совершенно сухой мебелью, а также, когда руки производящих его смочены хорошо проводящими электричество растворами.
Предполагалось, что нужно было равномерно зарядить электричеством весь стол и скопить в нем много электрической силы; при этом и пол должен быть также заряжен электричеством, чтобы одноименные электричества стола и пола, по законам физики, могли отталкиваться и стол приподниматься на воздух.
Замечено, что если стол приостановится в своем движении от перерыва цепи из рук или от какой-нибудь другой причины, то когда снова станут его приводить в движение, он будет двигаться гораздо легче, потому что, говорили физики, в нем уже скоплено много электрической силы от прежнего движения.
Но так как думали, что, во время движения стола, вся ручная цепь была заряжена электричеством, то были убеждены, что стоило кому-нибудь подойти к ней и прикоснуться к одной из ее рук – и стол должен был сейчас остановиться, так как электричество цепи выводилось этим прикосновением посторонней руки вне цепи и стола.
«Конечно, замечает наш немецкий автор, – все эти ученые объяснения обнаруживают только совершенное незнание физики; ведь уже если приписывать это движение стола электричеству, то это последнее должно действовать по всем, уже отлично изученным, его физическим законам.
«А между тем видим совершенно противное: стол ничем не отделен (уединен) от земли, а электричество в нем скопляется и не уходит в землю; затем прикосновение руки подошедшего человека выводит из стола все его электричество, а гораздо более сильное соприкосновение с полом непосредственно и посредством всех, сидящих вокруг этого стола лиц – не могут этого сделать.»
Конечно, настоящие физики остолбенели от подобных объяснений; но, как бы то ни было, самих явлений они не могли отрицать, потому что они совершались перед их глазами.
Были еще физические объяснения явления движущихся столов, но они мало встретили сочувствия в ученых и публике: для ученых они показались не совсем точными и правильными, а для публики – недовольно удобопонятными, а, может быть, и занимательными…
Между тем, как физики пытались таким образом неудачно объяснить рассматриваемое явление, физиологи начали стараться объяснить его своей наукой: принялись за нервные раздражения, за мускульные сокращения, за месмеризм и проч.
Думали, что эта нервная сила идет круговым движением по всей ручной цепи и этим вызывает в дереве стола силу, действующую в противоположном направлении. Это объяснение частью основывали на том, что от этого вращения стола чувствуется в руке какое-то вытягивание – конечно, от усталости.
Усталость и задержанное кровообращение в таких частях тела, которые были в напряженном состоянии и в одном положении довольно долго, есть совершенно простая причина всех странных, необыкновенных ощущений; действительно, как бы ни было удобно принятое нашим телом положение, мы его сохраняем обыкновенно не больше нескольких минут.
Будем ли мы спать или нить, мы постоянно и бессознательно изменяем положение органов нашего тела; если же мы нарочно будет удерживать ту или другую часть тела в известном, определенном положении, то получатся болезненные припадки, которые могут, наконец, перейти в судороги, обморок и пр.
Из наблюдений оказывается, что спиритическая сила различных лиц бывает очень разнообразна; так, всего сильнее действуют молодые дамы, в период их полового развития; старики больше препятствуют делу, чем помогают ему.
Нередко случается, что вдруг получается гораздо более сильное действие, как только к обществу присоединится одно какое-нибудь лицо; если таких лиц нет, то часто приходится ждать по целым часам начала движения стола.
Предполагали, что начало такого движения обнаруживалось тем, что стол колебался волнообразно; правильнее сказать: он начинал слегка покачиваться, причем обыкновенно слышался небольшой шум, стук, треск. Говорили, что иногда столы при этом раскалывались.
Затем было узнано, что движение, подобное движение столов, могут получить какие угодно предметы: и вот волей-неволей пустились в пляс шляпы, тарелки, стаканы, даже люди.
Но читателю, наконец, любопытно знать, что же говорили об этом обще-наблюдаемом, несомненном явлений знаменитые ученые естествоиспытатели? Они сначала просто-напросто молчали, так как само явление было очень неопределенно и толки о нем спутаны и, очевидно, преувеличены.
Но наконец высказали свое мнение и Ал. Гумбольдт, и Арого, и Фарадей, знаменитый английский физик. Мы приводим здесь целиком мнение этого последнего, как наиболее обстоятельное:
«Обращение столов приписывали то электричеству, то магнетизму, то всемирному притяжению, то какой-то еще неисследованной физикой силе природы, которая может оживлять неодушевленные предметы, то, наконец, обращению земли, влиянию демонических сил и пр.
«Все перечисленные влияния, за исключением последнего, до которого науке нет никакого дела, должны быть исследованы физиком.
«Прежде всего были сделаны опыты, не имеет ли на это движение стола влияние мускульная сила руки, и для этих опытов подкладывали под руки различные вещества: песочную бумагу, клей, стекло, гипс, картон, гуттаперчу, каучук, дерево, цемент и пр.
«Но все это нисколько не изменяло действия: столы вертелись, как будто ничего не было под руками, на них лежавшими.
«Затем нужно было исследовать источник этих движений, нужно было узнать, что чем движется – стол ли руками или руки столом. С этой целью были устроены особые указатели.
«Один из таких указателей состоял из легкого рычага, имевшего точку опоры на столе; более короткое плечо его находилось в сообщении с бумагой посредством иголки; эта бумага могла скользить по поверхности стола; более длинное плечо должно было служить указателем движения.
«Понятно, что при движении стола влево (по воле производящая опыт) и указатель должен был также двигаться влево, так как его точка опоры была прикреплена к столу. Если же, напротив, двигались руки несколько влево и движение не выходило от стола, то указатель должен был двигаться вправо.
«И вот получились какие явления:
«Пока делавшие опыт смотрели на указатель, он не приходил в движение; но затем, когда его от них скрывали или они смотрели в другую сторону, то указатель этот начинал колебаться.
«Если стол не двигался, то все-таки получалось следствие силы рук в том направлении, в котором было желание движения, которое между тем и производилось без ведома производивших опыты.
«Откуда же бралось это движение?
«Вот откуда: мало-помалу пальцы от напряженного давления делались окоченелыми и бесчувственными и получали силу, которая была достаточна для произведения этого движения.»
Нам невозможно здесь излагать все ученое исследование знаменитого Фарадея относительно движущихся столов; мы можем только сказать, что он математически-точно вычислил, что от действия рук получается косвенное давление, которое вполне достаточно для приведения стола в кругообращение.
Но при этом, чтобы не замечать, что мы сами производим такое движение стола, мы должны в значительной степени утолить наши мускулы, нервы и мозг продолжительным сидением все в одном и том же положении.
Вот почему свежее силами, неутомленное общество не производит круговращение стола: оно должно прежде утомиться. Вот почему такое движение производят легче люди слабого сложения, нервные, например, дети, женщины, чем другие.
Это утомление лукаво достигается неудобством положения тела во время сидения за столом, запрещением изменять положение руки, приказанием обращать все внимание на сохранение цепи из рук и пр.
От этого начинаются сокращения и удары ручных мускулов, стук, треск в кисти руки, где скапливается кровь и производит сильную испарину.
Предположим теперь, что вокруг стола село пять человек; стол круглый, на одном столбике, оканчивающемся тремя ножками; диаметр его доски в 4 фута, а весь всего стола 11/2 иуда. Каждое лицо, не замечая этого, производит но направлению рук довольно значительное давление на стол.
Давление это, в начале незначительное, напр., фунтов на 6, затем по мере утомления рук, становится вдвое и даже втрое большим. Давление это не происходит ни в вертикальном направлении, ни в горизонтальном, но в косвенном, и именно под углом 56°.
По законам механики, такую косвенную (диагональную) силу можно разложить на две, из которых одна действует на стол сверху вниз и уничтожается противодействием ножки стола, а другая толкает стол горизонтально т. е. в сторону.
Но так как тут действуют многие руки, то и сил, действующих в одном направлении, а именно в горизонтальном, накапливается довольно много.
Еще тут надо принять во внимание следующее обстоятельство: обе руки производят на стол неодинаковое давление и сообщают ему неодинаковую вращательную силу: орудие, меряющее силу (динамометр), показывает при этом, что одна рука втрое сильнее другой.
Предположив, что здесь правая рука производит давление в 3 ф., а левая – в 8 фунт., вообще вычислено, что левая рука будет иметь перевесь в 2,1 ф. Таким образом, если сидят вокруг стола только 3 лица, то получается сила вращения в 6,3 ф., – сила, очень достаточная для того, чтобы преодолеть трение об пол, которое тоже легко вычислить.
И как только это трение преодолевается, то, понятно, ничто не помешает столу повиноваться вращающей силе, т. е. вертеться. Понятно, что на это явление имеет большое влияние большая сила в правой руке, чем в левой.
Каждому известно, что правая рука и нога сильнее левой: вот почему танцовщица совершает самые трудные свои пируэты на правой ноге. Сапожник скажет вам, что правый сапог надо всегда делать несколько больше левого, а врач прибавит к этому, что болезни левых конечностей чувствительнее для больного и труднее излечиваются, чем правых.
Ученые замечают, что причина этих свойств конечностей, которые бывают и у животных, зависит не столько от большего упражнения правых конечностей, сколько от различной длины пути, который проходит кровь правых и левых конечностей.
Вследствие этого понятно, что левые конечности вообще утомляются скорее правых.
Что сказать теперь о настроении духа тех, кто занимается вращением стола?
Нет сомнения, что оно у всех их одинаково. Но отчего это происходит? Оттого, что внимание всех направлено на один предмет и все сохраняют одно неизменное и принужденное положение.
При том и пример крайне заразителен; так известно, что стоит зевнуть одному в обществе, как и всех разбирает зевота. Были случаи, где с целой больницей начинались судороги, потому, что больные смотрели на судороги одного из среды себя. Наконец, известен случай, что целый женский монастырь принимался мяукать.
Мнение о движущихся столах высказал также ученый француз Шеврель (см. соч. Мори, русский перевод). «Лица садятся вокруг стола, на который опираются руками. У них нет намерения нажимать на него, производить на него такое давление, чтобы он трещал или двигался. Однако, к концу известного времени, – если лиц, которые предаются этому движению, занимает желание знать, когда стол завертится, – действительно часто будет случаться, что стол заскрипит и станет двигаться. Когда же движение уже будет сообщено круглому столу, то давление необходимо сделается боковым и будет ускорять движение стола.
«Очевидно, давление будет происходить от рук, лежащих на столе, и происходить совершенно невольно и бессознательно, – оно будет результатом того, что производящие опыт заняты только мыслью заставить стол двигаться.
«Доказательством, что здесь существует невольное действие мысли на нервы, а потом на мускулы, служит то, что, смотря по тому, думают ли производящее опыт заставить стол вращаться справа налево или слива направо – движение происходит именно в том или другом направлении.»
Теперь о говорящих столах.
Люди серьезные, присутствовавшие при многих опытах над этими столами, могли убедиться в следующем явлении: вопрошаемый стол всегда отвечает производящему опыт только то, что этот последней думает или имеет в представлении. Если вы спрашиваете у стола: который час, сколько денег в кошельке у вашего приятеля и если, делая этот вопрос, не знаете хоть приблизительно всех этих вещей, то ответы стола вообще бывают очень сбивчивы и ошибочны.
До какой степени столы в этих случаях выражают не больше, как нашу собственную душевную деятельность, видно, напр., из следующего: романсы, стихи, музыкальные пьесы, продиктованные столами, обыкновенно по характеру, духу, даже по грамматическим ошибкам вполне соответствуют другим произведениям тех лиц, которым они продиктованы.
Вспомним только, что привычка сообщает даже нашим пальцам бессознательные движения, выражающие различные наши мысли.
Приверженцы электричества объясняют также движение столов по-своему, хотя мы у уже видели выше, что их взгляды несовершенно согласны с физикой.
Эти господа говорят, что электричество есть во всех предметам природы, что согласно и с наукой. От наложения пальцев на стол происходят прикосновение и нагревание – причины, которые, как учит физика, могут возбудить электричество.
Затем оконечности пальцев влажны, а влажность, как известно, отлично проводит электричество. Притом доказано, что в нашем и вообще в живом теле постоянно образуется электричество, и что образование его может значительно усилиться от произвольного или непроизвольного сокращения мускулов.
И вот, когда вокруг стола сядут несколько лиц и положат, как подобает, свои пальцы, то, от дрожания нервов и мускулов и биения артерий в пальцах, раздается довольно заметный треск; затем происходит давление, движение и пр., как нам известно.
Но отчего же стол в своих странных спиритических действиях повинуется нашей воле, если держаться этой идеи? Оттого, говорят защитники электрической теории, что в него переходит наше нервное электричество и он повинуется вполне нашей воле, как будто рука или нога.
Стук столов некоторые объясняют треском в мускулах и сухих жилах рук и ног, потому что были люди, которые упражнением развивали в себе эту способность.
Очень любопытны предостережения самих спиритов относительно возможности обмана при спиритических опытах.
Вот главнейшие из этих обманов.
Легче всего подражать стуку в столе, сопровождаемому или нет его движением. Этому стуку можно подражать, напр., движением ног или производя в самой мебели небольшой треск различными способами.
Наконец есть такой способ: нужно положить на стол обе руки и прижать плотно ладони; при этом можно их так сблизить, что ногти больших пальцев будут соприкасаться. В таком положении, чуть заметным движением мускулов руки можно производить этими ногтями тихий и сухой стук, похожий на стук духов.
Этот шум раздается в столе и еще более усиливает обман; понятно, что таким образом можно слышать и производить столько стуков, сколько угодно, и каждому из них придать такой характер, какой понадобится.
Спириты, однако же, возражают, что эти искусственные стуки существенно отличаются от чисто-спиритных, т. е. стуков духов, что их стуки могут по произволу менять и место, и звучность.
Еще легче произвести так называемое прямое письмо: известны многие химпческие вещества (симпатические чернила), которые отлично служат для этих целей: все, написанное ими, сперва невидимое, делается видимым, т. е. получает темный цвет от действий воздуха, света, каких-нибудь испарений и пр.
Точно также можно переносить предметы с места на место с помощью веревочек, проволок и т. п. Наконец, всем известны фокусы двух спиритов в запертых шкафах – как их там мгновенно развязывают духи и пр.; но такие грубые обманы некоторых шарлатанов могут быть незаметны только для слишком наивных зрителей, с самым ребяческим взглядом на предмет.
Что же особенного, сверхъестественного, чародейственного можно заметить в спиритизме – этом новом отпрыске чародейственных наук?
Очень мало: вращение столов, стук неодушевленных предметов, письмо разных каракуль, из которых только сильное воображение может выделить подобие букв, – какими ничтожными средствами все это показалось бы древнему магу или жрецу! Все на свете измельчало, даже и магия!
Обдумывая описанные нами особенности спиритизма и спиритические явления, мы можем прийти к следующим выводам, а именно: 1) что большая часть этих явлений очень мелки и в сущности ничтожны, 2) что главные из них достигаются некоторыми свойствами нашего организма, которые мы рассмотрим впоследствии, и 3) что все остальные чудеса спиритизма: беседы с духами, превращения веществ и пр. – не более, как дело нашей фантазии или обман чувств, производимый усталостью, усиленным напряжением нервов и особенным душевным настроением, похожим на экстаз или восторженность.
Приведенные нами мнения некоторых ученых – Фарадея, Мори, Шевреля – могут объяснить простое верчение столов, которым одно время занимались почти все и всюду, но достаточны ли они, чтобы объяснить действия некоторых исключительных натур, некоторых действительных, привилегированных медиумов, – например, поднятие стола на воздух, передвижение мебели, тяжелых фортепьяно, разнообразные ощущения и даже боли у присутствующих и другие штуки, совершавшаяся в присутствии людей образованных и любознательных?
Не верить этому невозможно; все это подтверждается многими просвещенными людьми, которые, любя науку, не станут лгать.
Но как же объяснить эти явления, выходящие из ряда обыкновенных? Это мы увидим, далее.