Глава 5.
Конечная цель
Четвёртый год ознаменовался сразу несколькими событиями. Первое: я едва не завалила экзамены, лишь чудом справившись с заковыристым заданием по ВОБ. Несмотря на тренировки и бессчётное количество дней, посвящённых подготовке к теоретической и практической частям, мои усилия едва не пошли прахом. Спасло то, что преподаватель ВОБ, Селеста ван Мирг, сама являлась магом-полукровкой и оттого благоволила ко мне. Она предпочла закрыть глаза на слабенький ответ, явно не дотягивающий до необходимого для сдачи уровня, и, дав совет посещать собственный факультатив для углубленного изучения предмета, засчитала попытку. Следующим событием стало расставание с обоими друзьями. Родители Милы, отчаявшись навязать дочери выбранного ими жениха, пригрозили перевести девушку в меньшую по размерам магическую академию недалеко от дома. Поскольку уговоры оказались тщетными, они осуществили свою угрозу. Мне даже не довелось встретиться с подругой, чтобы попрощаться, а на Лера было жалко смотреть. Наконец, уже после начала занятий, он постучал в мою дверь и огорошил заявлением, что с разрешения ректора и своих родителей переводится в магическую академию, куда направили Милу, чтобы быть поближе к ней. Вот так они и покинули меня, оставив одну в университете, где, кроме нескольких знакомых, даже не с кем было поговорить. Я не была изгоем, но и ладить с людьми не получалось. Те, с кем мы учились на одном направлении, занимали более высокое положение, а оттого соблюдали дистанцию, остальные жили полной жизнью и мою зацикленность на учёбе не понимали. Оставшись одна, наедине с собственными проблемами, о которых и рассказать-то было некому, я впала в уныние. Радости не принесли и новости из дома. Тётка прислала письмо, в котором рассказала, что старый Томас скончался от редкой болезни, уже давно мучившей его, вот только хранил он свой недуг в строжайшей тайне. Все эти происшествия надолго выбили меня из колеи. Я терзалась оттого, что не поехала на каникулы домой, ведь знала, как всегда радовался моему приезду Томас. Я корила себя за то, что не замечала никаких признаков его болезни, и страдала от отсутствия друзей, которые облегчили бы мою скорбь.
К счастью, времени для раздумий оставалось немного, занятия стали более интенсивными и сложными, особенно практические тренировки. Кажется, из нас собирались сделать магов-боевиков, которыми славится королевская армия. В комнату я приползала поздно вечером едва живая и сразу засыпала. Ко мне подселили новую девушку – Амелию ван Ольтер, но наши отношения не развились дальше молчаливого признания общего соседства. Ей не хватало той живости, которой отличалась Мила и которая способствовала раскрытию моего весьма замкнутого характера. Полностью уйдя в себя, я стала ещё более необщительной, учась в одиночку справляться со всеми трудностями. Практически не реагируя на подначки остальных адептов, я казалась на фоне их дружной компании белой вороной. Я не ходила и в любимцах у преподавателей, за исключением только госпожи Селесты. Стиснув зубы, упорно шла к своей цели – окончить направление во что бы то ни стало и быть принятой на королевскую службу. Я совершенствовала свои сильные стороны и избавлялась от слабых мест. Наверное, судьба не зря закаляла меня: ей ради неизвестной цели нужно было сделать из порывистой эмоциональной девчонки хорошего крепкого бойца, который не пасует перед трудностями. Пожалуй, только хитрости и изворотливости мне недоставало, чтобы стать первоклассным придворным магом, но я полагала, что опыта применения силы на практике и умения постоять за себя будет достаточно.
До окончания университета оставалось всего ничего. Четвёртый курс пронёсся чередой монотонных дней. Изредка мои будни скрашивали письма Милы, в которых она рассказывала о напряжённой борьбе с родителями. Подруга тоже сильно изменилась. Столкнувшись с настойчивостью родных, с предательством, как она считала, с их стороны, Мила была твёрдо намерена бороться за своё счастье, за право связать собственную жизнь с Лером. Она уверилась в его чувствах, когда он последовал за девушкой в крохотную академию, бросив престижный университет. Милолина не хотела тайной свадьбы, ей нужно было согласие обеих сторон, и она намеревалась его получить. Я от всего сердца желала подруге успеха. Ещё я всячески пыталась тренировать собственный дар, развить зависимость между ним и своими чувствами, но пока ничего не получалось. Дар проявлял себя спонтанно: иногда – когда я злилась, иногда – когда раздражалась, временами – когда смеялась, но порой вовсе переставал «слушаться» и не реагировал на эмоции. Я отточила своё умение контролировать собственную силу и направлять её в нужное русло, но усилить дар, в прямом понимании этого слова, не могла.
Четвёртый курс закончился. Ехать к тётке на каникулы не имело смысла. Из дома пришла ещё пара писем – оба от нашей кухарки. Эби писала, что у них там всё хорошо, что у тёти с мужем вскоре ожидается прибавление семейства. Решив отделаться поздравлениями и небольшим подарком, когда радостное событие свершится, я и думать забыла о Пенелопе и её супруге. Лето собиралась провести как обычно, за одним лишь исключением: я намеревалась подработать на каникулах в той самой харчевне, пострадавшей когда-то от рук магических недоучек. Лишние деньги после выпуска мне бы очень пригодились. Был всё же положительный момент в нашей отработке: Окелло после неё перевёлся в другое место, посчитав подобное отношение к своей персоне неприемлемым.
Итак, перед вступлением в самостоятельную жизнь я решила заработать денег и прибавить их к собственным накоплениям, образовавшимся за четыре года, а потому отправилась в печально известное заведение. Хозяин харчевни меня, слава небесам, не узнал. Он сказал, что летом работников не хватает, так как многие в это время просят отпустить их на месяц – два, чтобы проведать семьи. Студентов, желающих подработать на каникулах, практически не бывает, поскольку в нашем, теперь уже престижном университете обучались сплошь отпрыски аристократов или дети из богатых семей. В общем, моё предложение было встречено с радостью, и я приступила к работе. С утра пораньше приходила в харчевню, а вечером возвращалась в университет и повторяла пройденный материал. Теперь на повторение и оттачивание навыков у меня уходило гораздо меньше времени и сил, чем раньше, а поскольку занятий не было, я вполне справлялась с такой нагрузкой. Адептов с моего направления, к счастью, в харчевне не встречала, они все разъехались на каникулы по домам.
Работа была утомительной и однообразной: приходилось накрывать столы, разносить еду, протирать мебель, подметать пол; хорошо хоть, мойка посуды меня миновала. Целый день на ногах – ужасно изматывающе, но зато я получала по две серебрушки раз в пару недель и добавляла их к уже отложенным. Сумма на счету в банке росла, доставляя маленькую радость. Когда пришла пора прощаться с работодателем, он выдал мне маленькую премию в виде серебрушки и сказал, что если понадобится работа, то с удовольствием примет меня к себе. Я же надеялась на получение после пятого курса более ответственной и важной должности.
К началу пятого года, после проведения уже привычного тестирования, нас на придворной магии осталось только пять человек. Двое перевелись на другие направления, кто-то был отчислен, кто-то просто не захотел тянуть эту тяжёлую ношу дальше. Тестирование сдавали вместе, а не отдельно, как когда-то. Преподаватели – по одному на адепта – расположились в аудитории, и каждый из нас, выстроившись в линию перед фантомами, отвечал на свой вопрос, подтверждая ответ примерами. С заданиями я справилась успешно, даже ВОБ в этом году сдала намного лучше. Селеста подтянула меня на факультативах, и я была весьма горда собой. Мы не писали большие научные талмуды по выбранной теме, как другие адепты, потому что относились к особой, отдельной ото всех группе. Однажды ректор собрал нас в своём кабинете и объявил:
– Господа адепты, ваше обучение на пятом курсе не будет слишком отличаться от предыдущих годов, но я бы советовал каждому уделять свободное время тренировкам и повторению пройденного материала. Тестирование начнётся перед летними каникулами, и оно будет жёстким. Те, кто успешно пройдёт это испытание, отправятся в столицу, к куратору всех придворных магов Аджелу эль Торго. Все выпускники направления «Придворная магия» из разных университетов соберутся у него этим летом. После трёх месяцев тренировок он выделит лучших, тех, кто будет работать при дворе, остальные займут посты в столице. Я желаю вам удачи, господа адепты, трудитесь и не опозорьте имени своего ректора. Всего доброго.
С этими словами эль Колин нас отпустил. Для меня ничего необычного не объявили – я ведь и раньше всё повторяла и отрабатывала, только объем материала значительно возрос. Мои соадепты возмущались данным фактом, жалуясь, что на личную жизнь совсем не остаётся времени. Наш староста, однако, пошутил, что, когда попадём ко двору, с лихвой наверстаем упущенное. Вот так мы и разошлись по своим комнатам, чтобы со следующего дня приступить к усиленным тренировкам и зубрёжкам.
Весь год пролетел как одно мгновение. Мне казалось, что было отведено недостаточно времени на повторение пройденного материала, а день финального тестирования приблизился с невероятной быстротой. Где-то там, вдалеке от университета, у родных мне людей произошли значительные перемены. Мила и Лер поженились и были несказанно счастливы. Академию оба закончили на отлично ещё год назад, так как обучение там составляло всего четыре года. Я поздравила друзей от всего сердца и, потратив одну четвёртую своих накоплений, отправила им подарок. У тётки с мужем родился сын. Пенелопа на радостях лично написала мне письмо с приглашением приехать взглянуть на своего новорождённого кузена. Я отговорилась учёбой и отправила подарок для малыша. В ответ тётка прислала увеличенное вполовину двухмесячное содержание, чем поразила меня невероятно. Не зря говорят, что материнство меняет женщину. В последнем письме Пенелопа даже упомянула о том, как сильно любила меня моя мама. Чудеса, да и только!
Всё менялось, жизнь вокруг била ключом, а я существовала в своём мире учёбы и тренировок. Моё желание всё сдать, справиться с экзаменами удвоилось, если такое вообще возможно. Я настолько сильно стремилась добиться успеха, что надорвалась незадолго до финального тестирования. Организм не выдержал издевательств, и меня поместили в лазарет с диагнозом «нервное истощение»; всё же нервы, определённо, являлись моей слабой стороной. В лазарете навестила Селеста и, видя, насколько сильно я расстроена, попыталась успокоить:
– Послушай меня, Лея, я более опытная женщина и могу дать тебе хороший совет. Я знаю, насколько ты стремишься попасть ко двору. Да, не удивляйся, для меня это не секрет. Я когда-то тоже была одержима мыслями вырваться из привычного круга и доказать всем, кто от рождения имел и аристократическое звание, и сильные магические способности, что я ничуть не хуже, а даже лучше их. Судьба быстро научила меня, что не стоит слишком сильно чего-то хотеть. Можно стремиться, прикладывать к этому усилия, но не надо делать кумира из своей мечты. Если ты начнёшь относиться к собственному желанию более спокойно, то оно осуществится гораздо быстрее. Ты ведь умница! Подумай над этим, просто расслабься. У тебя есть ещё немного времени, чтобы восстановиться, и если сможешь перебороть себя и перестанешь нервничать, то обязательно справишься. И ещё одно: здоровье важнее всего, без него невозможно насладиться достигнутыми успехами. Согласно медицинскому заключению, какие-то события в прошлом подорвали твою нервную систему, а потому тебе легко сорваться и получить очередной приступ. Я не собираюсь лезть в душу, но прошу поберечь себя. Попробуй оценивать события словно со стороны, не принимая их слишком близко к сердцу.
Когда Селеста ушла, я долго раздумывала над её словами и решила, что она права. Пора выкинуть мысли об учёбе из головы хотя бы на то время, что я проведу в лазарете, тогда смогу восстановиться быстрее. Вот так – впервые за эти годы – я позволила себе ничего не делать, не думать о предметах, которые ещё не повторила, а просто лежала, спала или прогуливалась по палате. Итогом моего хорошего поведения стала выписка из лазарета за день до финального тестирования. Я решила всё пустить на самотёк и даже не пыталась в последний вечер объять необъятное, как остальные мои соадепты. Я просто лежала на кровати, жевала печенье, купленное в городской лавке, и смотрела в потолок. Спать легла рано, а на следующий день встала вполне готовой к предстоящему испытанию.
В этот знаменательный для нашего направления день мы собрались перед дверями тренировочного зала. Адепты заметно нервничали, я же внешне была совершенно спокойна. Сердце колотилось в груди, но на лице не отражалось никакого волнения. Одна из адепток, Ана ван Эльг, даже позволила себе завистливое высказывание в мой адрес о том, что, дескать, некоторых на тренировки гоняли, а кому-то в лазаретике спать дозволяли. Я привычно отмахнулась от этих глупостей, внутренне сосредотачиваясь.
Запустили нас всех вместе. Экзамен не зря проходил прямо в тренировочном зале: отвечая теорию, мы тут же доказывали её на практике. Преподаватель, ван Дорг, держал перед собой фолиант, содержащий краткий курс обучения, наугад открывал любой из предметов и задавал вопрос. Фантомов на сей раз зачаровали так, чтобы они могли не только отражать удар, но и неожиданно нападать в ответ. За отведённое на тестирование время нас не просто выжали как лимон – нас превратили в сухую лимонную корку. Когда бедным адептам позволили наконец выползти в коридор и в изнеможении прислониться спинами к стенам, вышел и сам ректор:
– Господа адепты, вы молодцы, благодарим вас за старание. К сожалению, справились не все из вас. Господа Ана ван Эльг, Леорг линг Тери, прошу сдать мантии направления «Придворная магия» и позже подойти ко мне для распределения на места практики с возможным последующим трудоустройством. Адепты Алех ван Молек и Маргарита линг Ольхен, вы превосходно выполнили задания, могу я попросить вас протянуть мне свои руки для сканирования на предмет выявления возможного использования эликсира памяти?
Алех ван Молек заметно занервничал, протягивая ректору свою руку, Маргарита, напротив, была очень спокойна.
– Благодарю, господа адепты. Вы, Алех, отчисляетесь с направления «Придворная магия» за использование эликсира памяти во время проведения финального тестирования. Вас, Маргарита, я поздравляю: вы успешно прошли экзамен.
Ректор перевёл взгляд на меня, и сердце заколотилось в груди как бешеное.
– Прошу вас, Лилея ди Эджелина Орсано, зайдите в кабинет.
Едва живая от волнения я прошествовала в экзаменационный зал и встала перед преподавателями, которые как-то задумчиво на меня поглядывали.
– Лилея, – обратился ко мне ректор, – нам известно, как старательно вы учились все эти годы. Ваши ответы были хороши, но при сдаче практической части вы показали себя не на высоте, хотя тестирование всё же прошли. Поверьте, нам было бы очень приятно узнать, что вы приняты на работу ко двору Его Всесветлейшества Августина VII, но на ситуацию можно взглянуть с двух сторон: с одной – во дворец попадают лучшие из лучших, с другой – мы принимаем во внимание ваши отличные результаты за все эти годы и ваше старание, хотя по уровню дара вы уступаете остальным адептам. Мы также учитываем слабое состояние вашего здоровья в последние дни, о чём доложила госпожа Селеста ван Мирг. После совета с коллегами я вынес решение дать вам шанс и отправить к господину куратору придворных магов Аджелу эль Торго. Всех благ, Лея, оправдайте возложенные на вас ожидания.
Ректор улыбнулся мне, и я увидела сквозь слезы добрые улыбки на лицах остальных преподавателей, а также ободряющий взгляд, коим одарила меня Селеста. Хотелось расцеловать их всех! Кое-как выдавив из себя слова благодарности, я выбежала в коридор и помчалась в свою комнату, где могла дать волю чувствам и не сдерживать больше слёз облегчения.