Старый вор
Старый вор умирал. Тяжело дышал ,хрипел , утробно кашляя. Зона и туберкулёз. Время пришло разобрать крышу над головой. По давнему поверью, это помогает покинуть земной мир чёрным колдунам…
Внук , тихо вздыхая, подносит кружку с водой. Слеза катится по округлой, еще совсем детской щеке.
–Дед!Деда…Ну ты ж еще ого-го!…Деда!
–Ромка! Лекарство и шприц !Быстро!
Подросток достает ампулу. Стряхивает, неуверенно срезает головку. Набрав жидкостью шприц , пальцы начали предательски дрожать.
“Пацан! Зеленый пацан! Тебе бы пива попить от души, с девчонками до утра зажигать, на занятиях в карты на щелбаны поиграть…А вот придётся общак делить! Сожрут тебя эти волки, ох…Сожрут…Что поделать: или ты, или тебя! ”
-Ну чё ты там телишься? Забыл, где вена находится? Зря в медучилище штаны протираешь? Босявка!– старик пытается презрительно сплюнуть. Силы оставляют и слюна безвольно сползает на подбородок. – Выдрать как следует тебя некому…
Ромка закатал рукав деду. Дряблая, сухая кожа. Игла возилась в синию нитку. Дедуля затих. И, уже никого не стесняясь, подросток заревел во весь голос…
Роман Степанович с сухими глазами смотрит на праздник открытия собственного стадиона в родном городе. Дед Рашид бредил футболом. Дедушка отслеживал все матчи, забирал внука под мыслимыми и немыслимыми предлогами из школы. Даже хотел в спортивную секцию отдать. Не довелось. Летом они с дедом лепили вареники с вишнями. И маленький Ромка, желая угодить Рашиду, полез на верхушку ствола, где росли самые спелые и сочные плоды. Сорвался…Заработал компрессионный перелом позвоночника. Дедушка целый год кормил Романа с ложечки :за маму, за папу.Которых Ромка не помнил, не знал или не хотел знать.Дед Рашид заменил их обоих.
Детский, задиристый смех. Пацаны шуршат обёртками от шоколадок и шипят пробками от откупориваемых бутылок с “Тархуном”. Худенький, черноволосый мальчик робко трогает Романа за рукав пиджака.
–Дяденька! Вы же будете моим папой? Я Вас НЕ ВИЖУ, но я знаю– Вы добрый!
Ромка молчит, глотая слёзы .И почему говорят, что мужчины не плачут?
–Дяденька!– голос мальчика дрожит, -А кем я буду, когда выросту?
Роман положил тяжелую, не всегда ласковую руку, на макушку маленького мальчика:
–Ты спрашиваешь, кем будешь, сынок? Человеком будь