© Тьере Рауш, 2017
ISBN 978-5-4483-8946-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
– «Люди Нортгара, удивительной северной страны, которая может показаться суровым краем для тех, кто ни разу не бывал в белом плену снега и обжигающей метели, изумительны. В их сердцах горит огонь похлеще того, который пылает в твоем домашнем очаге, они смелы и отважны, без каких либо сожалений отдадут нуждающимся последнее, что у них осталось, и разделят свой кров с тем, кому больше некуда податься. Их глаза похожи на ясные, чистые озера, прячущиеся среди скал и горных цепей, испещривших заснеженные земли. Голоса сильных и не знающих страха мужей похожи на грохочущий рокот стремительных рек, гремящих среди зеленых лугов и лесов южных и восточных уделов. Тонкие и звонкие речи женщин и девушек напоминают прозрачные родники и ручьи, без устали утоляющих жажду путников, зашедших в рощи и ищущих прохлады в тени высоких деревьев, уберегающих от полуденного зноя летнего солнца», – голос скрипит, а уставшие глаза уже плохо различают буквы в полумраке комнаты.
– «Люди Нортгара искусные охотники и рыболовы, но с той же страстью, что они несутся сквозь дождь и снег за желанной добычей, они возделывают почву, с любовью наблюдая, как их упорный и усердный труд прорастает сквозь землю».
– «Эти люди души не чают в своих детях, безмерно дорожат домом и до последнего отстаивают все, что им дорого».
– «Кто бы мог подумать, во что превратятся осколки сияющих алмазных звезд, собранных старыми богами в пригоршню и облекших форму, такую, какую они имеют сейчас – светлая и румяная кожа, грива золотистых волос, смеющиеся глаза, яснее вод Виндбрима, беспокойного океана, с одной стороны обнимающего побережье Нортгара. Они задумывались как занятные игрушки для чудесных, маленьких Бирлы, Мара и Балдхере, детей огромных сверкающих гигантов, Эдрика и Аммы, старейших и мудрейших божеств. Эдрик, огненный исполин со сверкающими звездными крыльями, и Амма, ледяная красавица в лазурном одеянии, полюбили друг друга и, слившись, произвели троих чудесных детей. Пурпурно-розовая Бирла была старшей, Мар – сама ночь во плоти – был средним, и алый Балдхере – младшим. Чтобы развлечь детей, Эдрик создал им кукол, но эти куклы были настолько прекрасны, что Амма, которой особенно полюбились творения супруга, вдохнула в них жизнь. Но дети были слишком неаккуратны и творения родителей быстро погибли. Эдрик создал новых, еще более чудесных и Амма, вновь подарившая им жизнь, создала для этих кукол целый мир, где бы они жили и радовали глаз божеств, наблюдающих за ними. Дети подросли и пожелали помочь Амме разнообразить этот мир. Бирла одарила его различным животными, птицами, рыбами и прочими существами, а также деревьями, цветами, реками, озерами и морями. Охранял этот мир огромный Белый волк, которого особенно почитали охотники. Считалось, что мельком увидеть волка к большой удаче, особенно в день охоты – волк просо так никогда не являлся, показывался лишь достойным, чтобы привести человека к желаемому. Он сохранял баланс в природе, не позволяя особенно сильным видам полностью истребить слабых. Балдхере же, обернувшись одним из людей, спустился из своего небесного дома и стал помогать им освоить мир вокруг. Так появились ремесла, искусство, торговля, охота и рыбалка и все то, что умеют люди. Мар же завидовал тому, что сумели создать его брат и сестра, он стал злым и угрюмым, поскольку все, что у него получалось – это лишь создавать хоть живые и красивые, но холодные статуи с горящими глазами. Ему хотелось впечатлить родителей и он старался из всех сил превзойти их в творениях, но Амме и Эрику было не до него – у них родились еще дети, белая Хельга, сумеречный Рагне, пылающая Борга. Тогда он дал статуям свою кровь и они ожили, однако Эдрик и Амма ужаснулись – они увидели в творениях Мара зло и опасность. Они попросили Мара уничтожить статуи, сын не послушался. Ему тоже хотелось населить новый мир своими созданиями, его восемь статуй казались ему чем-то восхитительным и куда более непосредственным, чем какие-то блестящие осколки, принявшие форму людей. Мар выпустил свои творения в мир, который постепенно заполнялся людьми и создания стали нападать – они охотились на людей и пили их кровь. За такой поступок от Мара отвернулись его братья сестры, а родители приказали убираться в темноту, ведь внутри него была только она, холодная и злая. Он скитался в темноте, покинутый и оставленный всеми, пока не встретил там создание, куда более древнее, чем даже родители Мара. Оно назвалось Озулфом и ему очень понравились статуи Мара. Озулф тоже хотел создавать и творить. Со своим новым другом и названным братом, из лисиц и волков, щепотки мрака и огневого золота солнца, света луны и горсти драгоценных опалов они сотворили ануиров – воров и негодяев, уродцев, снующих в полусвете и на границе времени. Под миром Аммы, они построили лабиринты, куда ануиры утаскивали людей и питались их сердцевинами – чистыми, незапятненными душами. Узнав о содеянном, Эдрик долго горевал, ведь люди, изначально нестареющие и незнающие смерти, оказывались в этих лабиринтах, где их мучили и истязали ануиры, которые принесли с собой болезни, страх, тревогу и печаль, зависть, войну и оружие. Ведь Озулф был не кем иным, как смертью в чистом виде, и скитался в темноте среди звезд, изгнанный изо всех миров, где пожелали о нем забыть».
– «Тем временем божеств становилось больше, они вырастали, создавали друг с другом прочные союзы и, видя печаль своих родичей, отправлялись к людям, чтобы уберечь их. Люди сеяли вражду меж друг другом, познали убийство и вкус крови. Тогда Хельга спустилась в лабиринты и стала забирать с собой невинных в чертоги покоя, которые возвела там, где лабиринты сплетались в подобие круга. Ануиры же были хитры и коварны. От Мара, овладевшего тайной колдовства, они научились оборачиваться людьми и сновать среди них, обменивая души на все, что человеку в голову взбредет».
– «Сумеречный Рагне сумел подлить масла в огонь. Ему приглянулся Белый волк, он был восхищен им и хотел научиться становиться этим чудесным животным. Когда Борга выкатывала на небосвод полную луну, увлеченные этим зрелищем боги не следили за миром, Рагне подкрался к волку и убил его, затем нацепил на себя окровавленную шкуру. Он действительно стал волком, но лишь на ту ночь, когда на небе сияла полная луна. Рагне хотел же превращаться в волка при любой возможности, поэтому пошел к луне, как только Борга оставила ее и откусил от нее огромный кусок. Мар же, из мрака наблюдавший за его действиями, скрыл это с помощью колдовства и потому люди видят всегда лишь одну часть луны, а вторая всегда спрятана в тени. Боги разгневались из-за гибели волка и изгнали с небесного края Рагне, как когда-то Мара. Рагне не хотел быть как Мар и скитаться во тьме, он спустился к людям. Но чем больше он думал о содеянном, тем уродливее и злее становился, нападал на людей. Укушенные им становились жестокими и жуткими тварями, отдаленно напоминающими волков, однако к человеческому облику они вернуться уже не могли. Люди прозвали таких Невозвратными. Невозвратные бродили вместе с Рагне, сбившись за его спиной в стаю. Их кровь и слюна смердела. Однажды блуждая по лесу, Рагне встретил там прекрасную девушку, собирающую ягоды. Она настолько ему приглянулась, что бог завыл от отчаянья. Не мог никак выйти к ней в том облике, что носил на себе. Его сородичи подумали, что это призыв к охоте, примчались и, увидев девушку, напали. Бог рассвирепел, разогнал их, вступился за бедняжку. Но нечем было помочь – она стала такой же, как нападавшие. Поджав хвост, она примкнула к ним, горестно скуля, скрылась во мраке леса. У бога разрывалось сердце от того, что произошло. И сам не заметил, как шкура отпала, превратившись в кусок потрепанного меха. Он лежал на лесной поляне абсолютно голым, пока его не нашли и не приютили добрые жители деревни неподалеку, где он впоследствии женился и наплодил потомков, научив их разумно пользоваться такой опасной силой. Шкура сброшена, а луна так и осталась в крови. Он хотел во чтобы то ни стало отыскать ту девушку и помочь ей снова стать человеком. Говорят, что так и ищет до сих пор, никак не может найти, как сквозь землю провалилась она. Рыщет по лесам, воет и скулит, ожидая, что та откликнется».
– Да я это все знаю, ба, – недовольно морщится ребенок, выползая из-под шерстяного одеяла, опасливо косясь на окошко, за которым свирепствует снежная буря. В кухоньке гудит печь, у крохотного камина в маленькой спальне греет старые косточки черный кот с белыми носочками на мягких лапках. В кресле-качалке у кровати, где полулежит единственный внук, замотав ноги пледом, сидит пожилая женщина, подслеповато щурясь на насупленное личико, выглянувшее из темно-русой копны кудрявых волос. В ее сморщенных руках покоится старая книга, с пожелтевшими от времени страницами. На тисненном переплете надпись гласит «Сказки из темноты». Женщина убирает с лица локон седых волос и внимательно смотрит на мальчишку.
– Тогда ложись спать, а завтра вечером я почитаю тебе уже новую книжку, которую отец обещал привезти тебе с городской ярмарки, – говорит она.
– Расскажи про всех них, ба, – в глазах ребенка вспыхивает любопытство. Лицо оживляется от восторженной улыбки.
– Так ты это тоже наизусть знаешь, – ворчит старуха, поджав губы.
– Ну это всяко лучше, чем про скучных божков слушать, – внук умоляюще смотрит на бабушку, – он неправильный, а они чересчур уж любят, чтоб все как надо.
– Смотри, кабы тебя кто из них не услышал, – шутливо грозит кривым пальцем старуха.
– Расскажи, расскажи, – капризничает внук, ерзая на месте. Кот, приоткрывший глаза, услышав возню, хмуро смотрит на ребенка.
С хитрой ухмылкой, женщина глядит на ребенка поверх сползших на крючковатый нос очков.
– Ба!
Женщина вздыхает. В очередной раз придется рассказывать так, как этого не было на самом деле.