Глава третья
Сэм проснулся от жуткой боли. Он схватился за голову, пытаясь хоть немного унять звон в ушах, но он не хотел отступать. Казалось, что весь огромный мир внезапно сжался до объёмов его черепа.
Сэм попытался открыть глаза и определить, где он находится, но в этот момент боль стала совсем невыносимой. Слепящий солнечный свет залил пустынную скалу, заставляя его снова прикрыть глаза и опустить голову. Он лежал на скалистом выступе в пустыне и ощущал сухой жар и пыль, поднимавшуюся к самому лицу. Сэм сжался, подобрав под себя колени, и ещё сильнее обхватил руками голову, силясь унять боль.
На него внезапно нахлынули воспоминания.
Сначала он вспомнил Полли.
Он сделал ей предложение в день свадьбы Кейтлин. Полли ответила согласием, и в её глазах читалась радость.
Сэм вспомнил следующий день. Он отправился на охоту и с нетерпением ждал предстоящей ночи.
И вот он нашёл Полли на пляже. Умирая, она рассказала ему об их ребёнке.
Его захлестнула волна грусти. Ощущение было невыносимым: его сознание вновь погрузилось в ужаснейший кошмар, от которого невозможно было уйти или проснуться. Сэм понял, что всё то немногое, ради чего он жил, вдруг улетучилось в одно мгновение. Полли. Ребёнок. Вся его жизнь.
В эту минуту ему захотелось умереть.
Но тут он вспомнил что-то очень важное: месть, гнев и ядовитое желание убить Кайла.
В этот момент всё вдруг изменилось. Он вспомнил, как в него вселился дух Кайла. Его охватило неописуемое, пьянящее и всепоглощающее чувство гнева и неприязни ко всем окружающим. Сэм вдруг перестал быть собой. Он стал совершенно другим человеком.
Он открыл глаза и ощутил, как они наливаются кровью. Это были не его глаза, а глаза Кайла.
Он почувствовал ненависть Кайла и его растущую силу, разливающуюся по всему телу, от пальцев ног и рук к самому сердцу. Он явственно ощущал тягу Кайла к разрушениям, бушующую в каждой клеточке его организма, как отдельное живое существо, которое застряло в его теле и не желало уходить. Он больше не мог себя контролировать. Часть его хотела вернуть прежнего Сэма и скучала по нему. Но другая часть уже знала, что он никогда не станет прежним.
Сэм услышал шипение и глухой вибрирующий звук. Он снова открыл глаза и увидел, что лежал лицом на каменистой земле. Подняв взгляд чуть выше, он заметил гремучую змею, которая находилась всего в нескольких сантиметрах от него и агрессивно шипела. Змея с любопытством разглядывала мужчину, как будто нашла в нём друга и чувствовала исходящую от него схожую энергию. Агрессия змеи совпадала с его собственной яростью. Она была готова атаковать.
Но Сэм не боялся. Напротив, его ярость была намного сильнее змеиной. Его рефлексы тоже не уступали животным.
За долю секунды, в которую змея успела совершить бросок, Сэм протянул руку и схватил её на лету, в нескольких сантиметрах от своего лица. Он пристально посмотрел в змеиные глаза, поднеся её так близко, что он мог слышать её дыхание. Длинные змеиные клыки были в нескольких сантиметрах от его кожи, угрожая впиться в горло Сэма.
Но Сэм был сильнее. Он продолжал сжимать её голову и чувствовал, что животное перестаёт сопротивляться и медленно расстаётся с жизнью. Вскоре змея испустила последний вздох, и её тело обмякло.
Сэм откинулся назад и лёг на землю.
Несколько минут спустя он встал на ноги и начал с интересом осматривать окрестности. Вокруг была лишь безжизненная земля и камни, разбросанные по бескрайнему простору пустыни. Он обернулся и заметил кое-что интересное: во-первых, небольшую группу детей, одетых в лохмотья и с любопытством глядящих на него. Когда Сэм обернулся к детям, они в испуге разбежались, будто увидели внезапно ожившего дикого зверя. Он всё ещё ощущал в себе ярость Кайла и мог с лёгкостью убить их всех.
В это время второй объект приковал его внимание и заставил изменить намерение. Это была городская стена – огромное каменное строение, возвышавшееся на десятки метров и уходящее вдаль. В этот момент Сэм понял, что он очнулся на окраине древнего города. Перед ним были огромные арочные ворота, в которые входили и выходили десятки людей, одетые в примитивную одежду. Похоже, что люди в незамысловатой балахонах и туниках жили во времена Римской империи. В ворота также входил и выходил домашний скот, а Сэм отчётливо слышал шум толпы за городской стеной и ощущал жар засушливого климата.
Сэм сделал несколько шагов по направлению к стене. Завидя его, дети в страхе убежали прочь, будто увидев страшное чудовище. Он удивился, насколько же он был страшен, но этот вопрос мало его волновал. Ему нужно было попасть в город, чтобы понять, почему он оказался здесь. Но, в отличие от прежнего Сэма, ему хотелось не осматривать город, а скорее разрушить его, не оставив от поселения и камня на камне.
Часть его души пыталась отмахнуться от негативных мыслей и вернуть прежнего Сэма. Он попытался подумать о чём-то, что могло вернуть его прежний дух. Он вспомнил о сестре, Кейтлин, но её образ был очень туманным: сколько Сэм ни старался, он едва ли мог воссоздать в памяти её лицо. Он попытался возродить в душе все чувства к ней и их общей миссии, их отцу. В глубине души он всё еще любил её и хотел помочь.
Но вскоре эту маленькую частичку заглушило новое холодное чувство, и Сэм перестал узнавать самого себя. Как бы там ни было, новый Сэм усилием воли прервал старые воспоминания и сделал уверенный шаг в город.
Он прошёл через городские ворота, локтями распихивая людей, случайно встретившихся на его пути. Вблизи него оказалась пожилая женщина, несущая на голове корзину. Сэм с силой толкнул её в плечо, сбив старушку с ног и опрокинув корзину, из которой во все стороны рассыпались фрукты.
«Эй, – закричал прохожий. – Посмотри, что ты наделал! Извинись перед ней!»
Мужчина подошёл к Сэму и опрометчиво схватил его за одежду. Возможно, он успел разглядеть, что агрессивный незнакомец был одет в странный чёрный наряд из кожи, плотно прилегающий к телу. Он должен был догадаться, что это был наряд из другой эпохи, и не стоило связываться с его обладателем.
Сэм презрительно взглянул на схватившую его руку, будто оппонент был жалким насекомым. Он взял мужчину за запястье и вывернул его с невероятной силой. От боли и испуга мужчина выпучил глаза, а Сэм продолжил хладнокровно выворачивать руку. Мужчина извернулся и упал к его ногам, но Сэм продолжал сжимать его запястье до тех пор, пока не услышал характерный хруст. Мужчина испустил протяжный крик. Его рука была сломана.
Сэм немного наклонился и добил противника ударом в лицо, оставив его без сознания лежать на земле.
Небольшая группа зевак в испуге расступилась перед ним, пропуская его вперёд. Ни у кого не было желания приближаться к незнакомцу.
Сэм беспрепятственно продолжил свой путь, направляясь к толпе людей, и вскоре оказался в самой гуще скопления горожан. Он попал в бесконечный поток людей, проживавших в городе. Сэм не знал, куда идти, но новые ощущения переполняли его сознание. Его захлестнуло новое и незнакомое чувство жажды: он хотел крови и новых смертей.
Сэм позволил чувствам взять над собой верх и машинально продолжил идти вдоль улицы. Аллея постепенно сужалась и уходила в тень, удаляясь от шумного центра. Это была довольно бедная часть города, и ему попадалось всё меньше путников.
На улицах стали встречаться нищие, пьяницы и проститутки. Сэм коснулся плечом нескольких крупных небритых мужчин жуликоватого вида, во рту у которых явно недоставало зубов. Он немного наклонился и намеренно толкнул нескольких путников плечом, разбросав их в разные стороны. Тем не менее, они не стали ввязываться в драку и лишь возмущенно выкрикнули: «Эй!»
Сэм продолжил путь и скоро очутился на маленькой площади. В середине неё плотным кольцом стояла дюжина мужчин, которые оживлённо кричали. Сэм небрежно протиснулся сквозь толпу, чтобы посмотреть, чем были вызваны их крики.
В середине импровизированного круга находились два петуха, которые ожесточённо дрались, вырывая друг у друга яркие перья и оставляя кровавые следы. Сэм огляделся по сторонам и заметил, что несколько мужчин делали ставки, обмениваясь древними монетами. Это были петушиные бои – старейшая в мире азартная игра, которая совершенно не изменилась по прошествии стольких веков.
Сэм быстро потерял интерес к зрелищу. Он начал нервничать и захотел привнести хаос в это скучное мероприятие. Он уверенно направился в центр круга, прямо к петухам. В толпе раздались возмущённые крики.
Сэм не обратил на них внимания. Он протянул руку, схватил одного из дерущихся петухов за горло и поднял его высоко над головой. Раздался хруст сломанной петушиной шеи.
Сэм оголил клыки и с упоением впился в тело петуха. Тонкие струйки тёплой крови побежали по его лицу и щекам. Вскоре он с неудовлетворённым видом отшвырнул мёртвую птицу. Пользуясь моментом, второй петух быстро пустился бежать.
Толпа уставилась на Сэма в явном недоумении. Несколько суровых мужчин оказались не из робкого десятка и решились наказать обидчика. Они нахмурились и приготовились драться.
«Ты помешал игре!» – нарушил молчание один из них.
«Ты заплатишь за это!» – закричал другой.
Несколько крупных мужчин вынули короткие мечи и бросились на Сэма.
Сэм даже не дрогнул. Он видел всё происходящее в замедленном действии. Его рефлексы были в миллион раз быстрее. Он просто схватил за запястье ближайшего нападавшего и вывернул его, сломав мужчине руку. Затем он с силой пнул его в грудь. От удара мужчина вылетел в круг.
Затем Сэм набросился на второго противника и также ударил его. Прежде, чем мужчина успел отреагировать на нанесённый удар, Сэм впился клыками в его горло. Вампир сделал глубокий глоток. Капли тёплой крови разлетелись вокруг, а мужчина вскрикнул от боли. Через несколько мгновений жизненные силы покинули его, и мужчина без сознания опустился на землю.
Остальные участники в ужасе смотрели на происходящее. Наконец они поняли, что перед ними был настоящий монстр.
Сэм сделал шаг по направлению к ним, но они быстро развернулись и бросились бежать. Горожане разлетелись, как мухи и оставили Сэма одного стоять на площади.
Он одолел их всех, но этой победы было недостаточно. Его жажда крови и смерти была неутолимой. Ему хотелось убить всех жителей города, но даже этого будет ничтожно мало, чтобы удовлетворить его бесконечную жестокость.
Он запрокинул голову, посмотрел в небо и издал громкий животный рёв. Это был крик дикого зверя, который сумел вырваться на свободу. Его рёв наполнил воздух, разнёсся по округе и отразился от каменных стен Иерусалима, заглушив колокола и звуки молитвы. На короткий момент он сотряс стены зданий и поглотил весь городской шум; люди во всех частях города на секунду замерли, обратившись в слух и застыв от ужаса.
В этот момент они внезапно осознали, что среди них был монстр.