Глава 2. Пропажа багажа
Коморы, это одна из стран, куда турист редко попадает, а всё из-за дороговизны перелёта, но мне улыбнулась удача дважды и дважды я пробыла на Коморах по 15 дней. Удивительно и восхитительно жить на острове, полностью состоящем из лавы, но тем не менее с совершенной и буйной растительностью.
Коморские острова, как маленький рай! Главный остров Гранд-Комор, как изумрудинка в далёком Индийском океане. Мало кто знает, где находится это государство. Так вот, Коморские острова, это острова в Мозамбикском проливе между Танзанией и Мадагаскаром. Они потрясающие, удивительные, очень красивые. Это сказочная природа незатоптанная и незамученная туристами. Это совершенная красота, нетронутая, целостная, настоящая.
***
Билета на Коморы у меня не было. Вернее он был, я выкупила его за два дня до выхода из дома. Что-то случилось тогда с принтером, и я, поленившись идти к подруге за распечаткой, просто аккуратно переписала его на обратной стороне своего основного билета Москва – Найроби – Москва. Ничто не предвещало беды. Я улетала на островное государство вулканического происхождения, которое состояло из четырёх крупных островов: Гранд-Комор, Мохели, Анжуан, Майотт и нескольких маленьких.
Регистрация до Морони – столицы Коморских остров – прошла без задержек, паспортный контроль тоже, и я уже сидела в зоне вылета в ожидании посадки. Багаж сдала, оставив при себе фотоаппарат и сумку с документами, поэтому руки оказались приятно свободными. Авиакомпания SAX (Сафари аирлайн экспресс) мне была неизвестна, посадочный талон дали без места, и я немного заволновалась по поводу самолёта и его возможностей.
Что я знала о Коморах? Мусульманская страна, язык французский, на котором не говорила ни слова, бывшая французская колония, но до сих пор невидимая власть Франции присутствовала в стране. Ещё знала, что на внутренних перелётах между четырьмя главными островами государства работают наши, российские лётчики. Ещё знала, что многие коморцы учились в России, и даже их президент был когда-то нашим студентом. Ещё знала, что на одном из островов страны существует двусторонняя власть, и для его посещения нужна французская виза. Ещё знала, что там летают лисицы Ливингстона, а морские черепахи откладывают яйца в горячий песок острова Мохели. Ещё знала… Оооо! Слишком много знала! А значит, неизвестности не было, только огромное желание поскорее там оказаться.
***
Я сидела и жевала плоды баобаба, оставшиеся со вчерашнего дня и как нельзя лучше пригодившиеся сегодня. Плоды напоминали цукаты, пропитанные красным искусственным красителем. Все мои пальцы быстро приняли этот цвет, а ещё губы, язык и зубы стали совершенно малиновыми. Я это предполагала, ещё вчера вечером еле отмылась от красного пигмента, но здесь меня никто не знал и даже внимания ни какого не уделяли, поэтому ела малиновый баобаб и наслаждалась.
Плоды баобаба
Так бы я их и прикончила в одиночку, но тут ко мне подсел молодой мужчина лет сорока в голубой рубашке, которая казалась сияющей на фоне его чёрной кожи, и предложил поговорить. А у меня рот малиновый! Он скривился и спросил:
– Что это?
– Плоды баобаба.
– А почему красные? У нас на Коморах жёлтые.
– Не знаю. Это же кенийские! Попробуй, вкусные.
Али, как звали моего соседа по залу ожидания, попробовал, и тут уж его было не остановить. Я искренне обрадовалась, что он сейчас тоже будет красный, особенно зубы, и не одной мне переживать. Баобабы мы доели и забыли, а в лице Али я приобрела разговорчивого и всезнающего попутчика.
Он работал инженером-метеорологом в аэропорту Морони. Иногда путешествовал по положенному ему бесплатному билету, вот и сейчас возвращался из очередного вояжа. Говорил Али по-английски, дал много нужных советов и сказал, что в аэропорту Морони поможет сесть в такси.
Мне было непонятно, зачем помогать с такси, это самое простое, что можно предпринять в любой стране – отправиться на такси в центр города. Вот если бы он помог мне сесть на публичный транспорт за несколько коморских франков, то я бы это оценила. Но к моему удивлению заявил, что по острову Гранд-Комор ходят такси и на них передвигается всё население. Я даже испугалась и притихла. Это как же я буду передвигаться по острову на такси в течение двух недель? Откуда деньги? Когда спросила про отели, сказал:
– Недорого, 20 евро за ночь.
Я стала быстро в уме подсчитывать свои возможности, решив, если их не хватит на поездки по острову и перелёты на соседние острова, то в отеле просижу все две недели. Именно на две недели ставится виза россиянам по прилёту в международный аэропорт принца Саида Ибрагима.
Я совершенно не рассчитывала на такие траты и была озадачена услышанными новостями. Но когда Али доложил, что на острове сейчас неспокойно, то есть бастуют, взрывают, политически волнуются, то я почти выпустила себя из рук, но быстро взяла обратно и сказала ему:
– Ты жив, ещё и путешествуешь, значит, не всё так плохо. Вот и я выживу, ничего со мной не случится.
Али быстро согласился.
Потом он мне рассказывал, какие на острове красивые девушки, а особенно его жена и дети, которых то ли трое, то ли семеро. О том, какая у него интересная работа составлять карты погоды на каждый день, и как его уважают в коллективе. Ещё сказал, что на островах ничего особенного нет, и мне это дело быстро надоест, а поэтому две недели слишком много для такой маленькой страны.
Информация была неблагоприятной, в пору хоть бежать с посадки. Тут я стала перебирать в памяти Мозамбик, Гайану, Никарагуа, Бурунди, решив, что хуже не будет, ведь в мусульманских странах всегда, по большому счёту, дисциплина и порядок.
В зале посадки кроме нас ещё много кого было, я с интересом рассматривала женщин. Их наряды крупного рисунка и ярких расцветок просто сногсшибательны! Длинные и широкие платья покрывались сверху такой же яркой накидкой, одновременно укрывая голову. Эти накидки тоже свисали почти в пол, придавая всему облику женщины вид яркой самоварной бабы на чайник.
Мусульманки с Комор резко отличались от мусульманок Момбасы. Разговаривали и смеялись громко, непринуждённо. Их язык не был французским, он был коморским, то есть смесью суахили, арабского и местного диалекта. Кстати сказать, каждый остров страны имеет свой диалект.
Пока я рассматривала пассажиров, посадка началась. В самолёт пошли пешком по взлётному полю. Он был небольшим, но аккуратным, как и тот, что в Эфиопии взлетал с грунтовки и пыль завьюживал. Здесь же простиралась отличная взлётная полоса.
Мы с Али сели рядом, выбрав приглянувшиеся места. Народ рассаживался, как нравилось. К моему счастью перелёт прошёл замечательно, даже по бутерброду раздали с бутылочкой воды. Через полтора часа уже садились почти в море, аэропорт на самом его краешке. В глаза бросилась густая буйная зелень острова и совершенно чёрные рваные берега.
Берег Гранд-Комор с потухшим вулканом
Вошли в маленькое помещение аэропорта, там снова проверка температуры в связи с эпидемией эболы и снова запись на моей анкете 35.4 градуса. Почти вскрикнула, забыв, что это уже было. Паспортный контроль проходила после Али, договорившись, что он меня подождёт.
– Паспорт? Пожалуйста. Билет? Вот он.
Молодой человек с красивым и добрым лицом уставился в мою писанину на обратной стороне основного билета Москва – Найроби – Москва. Думая, что я ошибаюсь, переворачивал его на отпечатанную сторону, пытаясь вникнуть в текст, а я снова поворачивала к нему прописную страницу.
Ведь по-английски всё написала, чтобы понятно было, а может надо было по-французски? Пограничник посмотрел на меня и покачал головой. При этом мило улыбался, и я надеялась, что ещё не всё потеряно. Сбивчиво рассказывала историю с принтером и моей подругой, переходя с английского на испанский и обратно, чтобы ему с французским понятнее было.
Человек с красивым лицом запал. Он улыбался и слушал, но не пропускал. Ему нужна была распечатка билета с компьютера, чтобы убедиться в подлинности такового. Её не было. Проверить номер билета не мог, это ему не удавалось, а я решила что Коморы почти иная планета. Али ждал и нервничал, уговаривал служащего поверить написанному тексту и отпустить меня с миром. Тот ответил:
– Ситуация в стране сложная, политически волнуемся, поручено тщательно отслеживать всех иностранцев.
Я была в панике.
Кто-то побежал разыскивать ноутбук, Али делал тщетные попытки договориться с пограничником, ведь они вместе работали. Все пассажиры давно покинули аэропорт и почивали дома, а я стояла перед стеклянной будкой паспортного контроля и не сводила умоляющих глаз с работника пограничной службы. Кто-то принёс ноутбук, который долго загружался, а потом ещё и не открывался, чтобы в моей почте найти тот заветный билет, который переписала собственной рукой.
Тут вдруг появился огромный чёрный человек по имени Мухаммед. На нём был строгий чёрный костюм оттенённый белым воротничком рубашки, а в руках имел большой портфель. Он приветливо кивнул мне головой из той части зала, где меня ожидала свобода, и стал вести деловые переговоры с сотрудниками аэропорта. Я ждала.
Огромный человек всё решил. Мухаммед оказался влиятельной персоной в стране и местным миллионером, его слову доверяли, его обещаниям верили. Вот он и пообещал, что завтра привезёт им распечатку моего билета, а в этот день он и Али оставили в залог свои паспорта пограничникам и вытащили меня из зоны контроля. Там простояла беспомощно полтора часа. 30 евро за визу у меня не оказалось, отдала $50 за предстоящие 15 дней пребывания на островах. Доллар здесь непопулярен, соответственно, его курс очень низок, а евро считается почётной валютой.
Я не верила своему счастью и даже не знала, как мне дальше себя вести. Но мужчины торопили, Мухаммеда ждала машина. В зале выдачи багажа уже все вещи сняли с ленты, но моего заслуженного чемодана там не было. Я металась среди немногочисленных мешков и баулов, но моего не было.
– Украли! Точно украли! Пока меня держали в заточении, чемодан унесли!
Я готова была разрыдаться!
– Как же так? Как же я? У меня там всё! Что делать?
Состояние было просто ужасным. В этой непонятной стране меня долго мучили, а потом ещё и вещи унесли. Я безнадёжно уселась на пустую ленту, не зная, что предпринять.
– Кажется, надо кому-то писать заявление о пропаже. А на каком языке писать? Как им объяснить, что это не просто пропажа вещей, это утрата целого путешествия. Это загубленное на корню настроение, это, как обухом по голове! Это, если хотите, катастрофа!
Мои поручители были растеряны. Надо же, попалась им штучка! Чисто неудачница! Али сто раз пожалел, что ел со мной малиновый баобаб, а теперь меня просто так не бросить.
Мухаммед властной рукой взял меня и потащил в машину. Ему теперь тоже от меня не отмахнуться, паспорт остался в залог. Я не знала, что делать – то ли громко рыдать, то ли извиняться перед спасителями. Сотрудники аэропорта даже вышли проводить к машине, не умея помочь по-другому. Мухаммед пообещал завтра приехать в аэропорт за паспортом и начать поиски моего багажа.
– Да где же его искать?
Мы все трое сели в машину и поехали в стольный Морони. Ничего не видела вокруг, мне только хотелось плакать и причитать по-деревенски.
– Какие Коморы? Какой остров? Дайте мне мой чемодан!
Али вышел по дороге, оставив свой номер телефона. Мухаммед привёз меня в красивый отель и заплатил за две ночи. Сказал, чтобы успокоилась, купила щётку-пасту и ждала его в номере. Вечером поедем в отель Итсандра делать распечатку с моего билета. Легко сказать – успокойся, но в руки я себя всё-таки взяла, поплакав совсем немного после его ухода.
Вот я и осталась в том, в чём стояла. С собой был только фотоаппарат и личная сумочка. В чемодане остался второй фотоаппарат-мыльница, две зарядки для них, телефон, страховка, сертификат о прививках, вещи личной гигиены и косметика, зонт, без которого не могу шагу ступить, шляпа, как альтернатива зонту, тёплые вещи, чтобы домой вернуться, кроссовки, российские деньги, две запасных пары обуви, ключи от квартиры.
Да что там говорить? В чемодане было всё самое важное. Стресс! Я вспоминала разные чемоданные мелочи и тихо стонала. Я не могла даже понять, с чего надо начать новую жизнь в чужой стране без личных вещей? Когда я засмеюсь снова? Но даже с таким настроением мне надо было выйти и сделать первые необходимые покупки.