12
Стратосферный носитель оказался обычным грузовиком, курсирующим раз в неделю между Островом и Континентом. В главном порту Острова Адаму объяснили, что регулярные пассажирские полеты на этом маршруте давно не выполняются, летают одни грузовики, но беспокоиться не стоит – в носителе оборудован вполне комфортный отсек, в котором господин будет единственным пассажиром.
Грузовики перевозили на Континент крупногабаритное оборудование для ремонта шахтных механизмов, продовольствие для плебеев, роботов на смену, комплекты для их ремонта. Обратными рейсами забирали сырье для обогатительных фабрик Острова, из которого в числе прочих продуктов получали концентрированное топливо для кораблей, и, в первую очередь, для готовящейся экспедиции на Терцию. Важным грузом, о котором остерегались говорить вслух, были юные женщины для Дальней лаборатории, родившие детей и оставившие их в инкубаторе.
В небольшой покойной пассажирской каюте, где Адаму предстояло в одиночестве коротать полтора часа полета, было жарко и душно. Расслабляющая сонливость все более овладевала им, сознание туманилось, он сдерживался из последних сил, чтобы не заснуть, – в дыхательной смеси явно ощущался недостаток кислорода. Какое-то время он терпел, но все же был вынужден обратиться к роботу, заглянувшему в каюту, – попросил увеличить концентрацию кислорода.
Робот в щегольском мундире из блестящего пластика невежливо отмахнулся и проворчал:
– Атмосфера в норме, температура в норме… Для нас достаточно…
– А для нас – нет! – крикнул Адам.
– Наблюдаю только одного пассажира, – сказал робот неуверенно. – Единственное число… Господин напрасно волнуется, он должен понимать, что лишнего кислорода в запасе не имеем, все у нас строго по регламенту… Нам лететь и лететь, а потом приземляться. Когда еще дозаправят…
– Ты, кажется, договоришься у меня. Захотелось на запчасти? – Адам припомнил сцену в столовой, и то, как эта угроза подействовала на бедную Ольгу.
– Если ваша милость обладает полномочиями, Вава не будет против. На запчасти, так на запчасти. Но, интересно знать, кто же тогда посадит носитель? Вы сами умеете, господин? – На грубияна угроза не действовала. – Вава у нас поднимает и сажает носитель, а во время полета следит за приборами… Вава, господин, опытный и очень ответственный пилот…
Эта речь показалась Адаму убедительной, и он оставил робота в покое. Тот немедленно сообразил, что инцидент исчерпан, и исчез.
Спустя полчаса по трансляции объявили о вхождении в атмосферу и предложили приготовиться к приземлению. Адам пристегнулся, развернул кресло спинкой в направлении движения, зафиксировал его, устроился поудобнее. Прозвучал тревожный сигнал и началось торможение, сопровождающееся ударами и вибрацией. Его с ощутимой силой вдавило в спинку и подголовник. Ускорение небольшое, успел он подумать, не больше 4g.
Вскоре движение выровнялось, приземление прошло незаметно. Вава действительно был опытным пилотом.
В здании порта, безлюдном в это позднее время, к Адаму подошел коротышка в форме и заговорил со странным акцентом, глотая и коверкая слова.
– Ты, короче, Адам?
– Я Адам, но не короче. В этом вы ошиблись, – ответил Адам как можно дружелюбнее.
– Большой вырос, и сразу шутить изволишь? – спросил человек, заводясь, и уставился на Адама злыми узкими глазками. – Короче, ты у нас здесь шутить не изволь. Ты изволь выражаться понятно, а то ты так непонятно выражаешься. Короче, мне даже не по себе за тебя. Прежде всего, а уж потом за себя. К твоему сведению я служитель местной власти, считай, полиции, к тому же пребываю в известных чинах – состою при машине господина губернатора Верта. Короче, со мной, шутить не положено. Вот так.
– Понял, – согласился Адам. – Шутить не буду, раз не положено. Я и не собирался шутить. Но если вам так показалось, что ж, прошу меня извинить, поскольку я еще не знаком с местными обычаями.
– Скоро познакомишься, – пообещал коротышка и Адам подумал, что успел испортить отношения с первым же встреченным плебеем. – Теперь давай, дуй за мной. У меня внизу тачка. Доставлю тебя в гостиницу, короче. С ветерком Такое поручение мне дал лично господин губернатор Верт.
У выхода из здания под ярким фонарем стояла машина – распластавшийся над землей пятнистый экипаж.
Рядом переминался с ноги на ногу точно такой же человек, тоже в форме и умело перебрасывал с одной короткопалой ладони на другую увесистую резиновую дубинку.
– Я тебя предупреждал, Теля, – напористо заговорил человек, когда они подошли. – Короче, чтобы не оставлял свой поганый драндулет, где попало, особенно когда я дежурю. Предупреждал? Ты внял моим предупреждениям? Вижу, и не подумал. Теперь я тебя арестую. Перекантуешься ночь в обезьяннике, авось поумнеешь. Пошли, короче!
– Кончай, Кока, не цепляйся. Я здесь по делу. Мы так давно с тобой не виделись, а ты сходу, не разобравшись, покатил бочку. Это не по-дружески, Кока. Там в бардачке у меня полбанки анисовой припасено… Готов поделиться…
– Ну, уж нет, обормот, меня не купишь. Повторяю для самых тупых: я тебя предупреждал. Теперь пеняй на себя. Что касается анисовой, так вот что я тебе скажу, Теля: отродясь не пил с таким отребьем, как ты, и никогда пить не стану – не на того нарвался.
– Какой же ты придурок, Кока, – завелся Теля. – Как был придурком с рождения, так придурком и закроешь дверь. Пойми, голова садовая, ослеп что ли? Со мной человек с Острова, важный перец, а ты… Не стыдно?
– Оскорбляешь при исполнении? – сорвался Кока на визг и тотчас из темноты возникли сразу три его двойника – плечом к плечу с дубинками наизготовку.
Кока, увидев, что подоспела подмога, шагнул к Теле и торцом дубинки, схваченной обеими руками, с размаха нанес ему удар в солнечное сплетение, отчего тот, сдавленно крякнув, сломался пополам, обмяк и свалился замертво. Подоспевшие двойники, мешая друг другу, принялись молча и сосредоточенно молотить дубинками бездыханное тело. И унялись, убедившись, что Теля не подает признаков жизни. Напоследок для полной уверенности каждый нанес по удару тяжелым тупоносым башмаком, метя в голову, как при игре в мяч, отчего голова несчастного, вяло катнувшись из стороны в сторону, упокоилась навсегда.
Дело было сделано. Оставался Адам, свидетель, взявшийся неизвестно откуда, к тому же исступленный. Внимание всех четверых немедленно переключилось на него.
– А ты кто такой? – отрывисто прошипел Кока, неровно дыша от понесенных затрат энергии. – Что-то, короче, я тебя совсем не признаю. Небось, чужак?
– Чужак, чужак, – обрадовались двойники, подзуживая. – А с чужаками, короче…
– … мы говорим на своем языке, – зловеще договорил Кока.
Он прянул вперед и мимо, коротко взмахнул дубинкой и изо всех сил огрел Адама поперек спины. От резкой боли у Адама потемнело в глазах, перехватило дыхание. Но он удержался на ногах, сообразив, что бессмысленно объясняться с головорезами, и на помощь рассчитывать не стоит – в этот час площадь была безлюдна. Он увернулся от нового замаха Коки, вырвал у него дубинку и изо всех сил саданул негодяя по голове. Тот мешком свалился под ноги, замер.
Двойники опешили – перед ними, пошатываясь, стоял широкий большой человек, изготовившийся к отпору.
– Делаем ноги? – неуверенно спросил один из них и отступил на шаг.
– Оно самоконечно, – в один голос согласились остальные. – Здесь нам не светит.
– Старшой, по всему, выбыл из строя…
– Так-то лучше, – унимая дыхание, сказал Адам.
– Мы тебя все равно достанем, сволочь, – сдавленно выкрикнул первый и отступил в тень.
– Никуда ты от нас не денешься, урод.
– Старшого, скотина, укокошил, можно сказать… С одного удара, прикинь…
– Еще как достанем, – пообещали напоследок.
Адам остался один. Перед ним в луже крови, скрючившись похоже и навсегда, лежали Теля и Кока. Пора уносить ноги, подумал он, остывая. И чем быстрее, тем лучше.
Можно было воспользоваться машиной Тели – добраться до офиса губернатора, но он рассудил, что его обязательно спросят, куда девался Теля. Трудно будет ответить на этот вопрос. Утром несчастных найдут, поднимется шум и как же просто будет решить, что виной их смерти явился он, Адам, пришелец, чужак. Нужно немедленно заявить…
С дубинкой он решил не расставаться, она могла пригодиться на темных безлюдных улицах, хотя именно дубинка была прямым доказательством его вины, ведь на ней были отпечатки его рук, кровь Коки и Тели. Что полагалось за убийство плебея, Адам знал. Хорошо, если позволят просто закрыть дверь. Этот выход казался ему не таким болезненным, по сравнению с тем, что придется пережить, если его начнут убивать, как убили бедолагу Телю.
Он включил коммуникатор, вывел на экран карту города, нашел на ней офис губернатора, куда ему следовало явиться, назначил оптимальный путь к цели и решил добираться пешим ходом, тем более, что путь оказался недальний.
Губернатор Верт досмотрел представление до конца, сидя в удобном кресле на втором этаже пассажирского терминала, потягивая из упругой бутылки любимый легкий аперитив «Корона». В целом сценарий ему понравился, но финал… Финал следовало доиграть и как можно скорее.
Он видел, как уходит Адам, прихватив неведомо для каких целей дубинку Коки, как остановился, включил коммуникатор, наверняка изучил карту города и определил предстоящую дорогу. Шустрый малый, однако, подумал Верт и представил себе с каким удовольствие пообщался бы с мальчишкой, если бы не странное секретное задание.
Он спустился вниз, прошел к своей машине. Дежурную, на которой приехал в порт, решил оставить на стоянке. Достал из-под сидения дубинку, еще не понимая, зачем она может понадобиться, осмотрелся. Огромная площадь была пуста.
Он решил разыскать молодцов Кента и как следует допросить. Интересно, что они станут врать и как сформулировал задание Кент? Его осенило: что если именно Кента подразумевал хозяин, когда намекал о грядущих переменах и кандидатах? Не этот ли верзила примеряется к должности губернатора?
Он скоро нашел их. Они сидели рядком на неосвещенной скамейке в сквере, примыкавшем к площади справа, и потягивали каждый из своей бутылки анисовую настойку – любимый напиток полицейских не только из-за приятного вкуса, но и потому, что другого спиртного в городе не продавалось.
Для плебеев, генетически склонных к разнузданному неодолимому пьянству, последние несколько десятков весен действовал суровый сухой закон. За продажу алкоголя плебею полагалось наказание – виновный немедленно закрывал за собой дверь.
Вояки так увлеклись беседой, что не заметили подошедшего Верта.
– Вот я вас и застукал, голубки, – сказал Верт. – Чем это вы здесь занимаетесь, находясь при исполнении?
Опознав Верта, солдаты приподнялись, чтобы приветствовать, как полагается по уставу.
– Сидеть, – приказал Верт. – Отвечайте.
Они покорно плюхнулись на скамейку.
– А мы ничего, – обескуражено залепетал один из них, сообразив, что попались. – Нас послали сюда. Мы ждем теперь…
– Чего же вы ждете?
– За нами должны приехать.
– Обещали.
– Не топать же пёхом. Далеко…
– Не бубните. В темпе изложите суть задания, – потребовал Верт и когда понял, что им не очень-то хочется говорить, рявкнул: – Я слушаю!
Они повскакивали, побросав бутылки, вытянулись – руки по швам.
– Нас начальник послал, господин Кент. Коку назначил старшим. Мы должны были…
– Мы должны были укокошить какого-то чела. Кока сказал, что он ваш водитель…
– А заодно… клиента, который с Острова…
Конец ознакомительного фрагмента.