Модернизационный центр «Пробирка»
Наш офисный центр располагается в обшарпанном доме, без стеклопакетов в Ваганьково на улице, которая раньше называлась улица Маркса-Энгельса, а теперь переулок СтароВаганьковский. Ремонт не делался со сталинских времен. Располагается прямо за библиотекой Ленина и домом Пашкова. Не видно, чтобы в него кто-то заходил, кажется, что это руина. Не подлежат реконструкции. Доходный дом конца XIX века. Истина не в том, что туда не заходят люди, которые каждый день ходят на работу. Они оттуда не выходят, живут на работе. Не все из них подключены через провода и трубки к аппаратуре. Но половина точно подключена. Есть даже голова без туловища, типа головы профессора Доуэля. Так называемая «Голова Герасима» (кстати того самого Герасима, который Муму утопил). Рядом с нашим домом находится двухэтажный домик, в котором происходили события, описанные в «Мастере и Маргарите». В нем работники «акустической комиссии» пели «Славное море священный Байкал» и полосатый костюм сидел без тела. Кто бы мог подумать, что спустя лет так 70-80, все мы поедем на этот самый «священный Байкал».
ПРЕДПИСАНИЕ О НЕРАГЛАШЕНИИ.
ДВЕ АКСИОМЫ ПЛАНКТОНА ПРОБИРКИ.
1. Все, что происходит в Пробирке, остается в Пробирке.
2. Если вас спросят о том, что происходит в Пробирке, смотри пункты первый.
Обычно принимают на работу людей здоровых. В нашем случае решили пойти по другому пути. По Ницше, который считал, что для того, чтобы придумать что-то существенное, надо заболеть чем-то существенным. Не обязательно люэсом, как сам Ницше, но, тем не менее.
МАНИФЕСТ БОЛЬНЫХ КРИЕЙТОРОВ ПРОБИРКИ.
В коридоре на первом этаже, на каменной плите, золочеными буквами:
«Чтобы создать что-то существенное, надо заболеть чем-то существенным.
Больные, карлики и уроды создали культуру!
Больные, карлики и уроды создали цивилизацию!
Больные, карлики и уроды написали книги!
Потому что они открытые люди.
Люди без кожи.
Люди на семи ветрах.
Они с одной стороны непрактичны с другой – они чувствуют больше.
Они не могут сделать обычную карьеру среди людей.
Холерики, венерики, закомплексованные, импотенты, сифилитики, меланхолики, клинические лузеры.
Дай им миллион, они его случайно выбросят в мусорное ведро.
Вложат в акции компании, которая назавтра разорится.
Они придумали зонтик, бутылку, унитаз. Они написали «Франкенштейна», они написали сороковую Моцарта!
Вам не нравится, что они придумали, написали, изобрели? Сделайте лучше».
НА РАБОТЕ И ПРИВИДЕНИЯ ТОЖЕ. TOП-100. СТО ВЕЛИКИХ ЖЕНЩИН. ИЛИ СПИСОК «СУМАСШЕДШИХ БАБ» ИЛИ ЖЕНЩИН «НЕ ОТ МИРА СЕГО».
Они достаточно сумасшедшие, чтобы остаться в веках, не только как память благодарного человечества, но и телесно. И достойны того, чтобы Пушкин их «ревайвлнул», клонировал (тому, что тут делается еще и названия не придумано, что-то между переселением душ, оживление мертвых), и принял на работу в модернизационный центр Пробирка. Именно ввиду их абсолютнейшего «сумасшествия». Что он и сделал.
Они как настоящие. Но чтобы налоговая не придиралась (и пожарники) они оформлены как привидения, а дума приняла закон, что привидениям скощуха. Скидка будет, не только по налогам. А вообще. По жизни. Проще жить привидениям. Вас просто боятся.. Духи, призраки работали в отделе Призраков в подвале.
Корделия из «Короля Лира», Настасья Филлипповна Барашкова, Клеопатра, Леди Годива, Миледи Винтер из «Трех мушкетеров», Грустная Мери из «Пира во время чумы», Мэрилин Монро, Пенелопа (25 лет ждать Одиссея, это клиника чистейшей кататонии), Сонетка из «Леди Макбет Мценского уезда», Марина Мнишек, Антигона, Принцесса Диана, Мария Складовская-Кюри, Елена Блаватская, Брунгильда, Бьерк (живая), Жанна Д`Арк, Диснеевская Русалочка (уже смешно), Бони, (подруга Клайда), София Палеолог. Княгиня Ольга. Мать Тереза, Клара Вик (жена Шумана). Скарлет О`Хара. Лайза Минелли (живая), Фаина Раневская, Жена Моцарта.
Они работали чистыми криейторами, они сидели и генерировали идем. Лежали… и генерировали. В гробу лежали и генерировали. Вы можете представить, чтобы Брунгильда работала секретарем-референтом, а Фаина Раневская топлес манагером. А Скарлет О`Хара бухгалтером. Она насчитает. Хотя Скарлет может и могла бы. Примерно так, как «амазонки» РосОборонсервиса.
На первом этаже разные фирмы – ширмы. Редакция желтоватого еженедельника. Интернет клуб «ЮнХак». Там трудятся интернетовские диверсанты мирового класса, тогда еще неизвестные наши российские Сержант Меннинг, Ассанж (замаскировано под клуб «Юный хакер»). Они нашли природный самородный сервер на Земляном валу под зданием «Института Мозга». Сервер имеет вид гигантского человеческого мозга, который существует сам по себе. Сити мозга. Они поймали Ацкого Сотону и его супругу Дессу. Основали новые ресурсы пусси-твиттер и PussEx, и совершили другие замечательные пиратские подвиги.
Второй этаж Пробирки. Разные фирмы, оформленные как инвалидные.
Третий этаж жилой. Бабки со связями. Московские пенсионерки, которых безуспешно пытаются выселить. Варвара, Синдерелла.
На четвертом этаже одежда животных и элитное женское белье типа контрофактная «Стрекоза». И одежду для домашних животных, от пинеток для черепашек до боди для сук. Не тех сук, о которых подумали. Для собак. Как есть Эмма, а есть собака Эмма. Понятно. Пишут на лейблах «SтреКоzа».
На пятом, какие-то темные дела. Мозговой центр, шарашка, где сидят ученые и что-то придумывают, но не в стиле NANO. Они занимаются созданием Новой Алхимии, физикой тонкого тела, оцифровкой людей, второй частью таблицы Менделеева.
На шестом фирма «ОПТПРИЦ». Продают гастрофиброскопы, ирригоскопы, и прочую медицинскую технику. Но это только официально. А так, они продавали за границу аппендиксы, удаленные у похищенных и насильственно прооперированных.
Седьмой. Вообще этаж сдается киностудиям. Потому что из окон самый лучший вид на икебану кремлевских соборов. Это визитная карточка Москвы. Одна из них. Колокольня Ивана Великого, как нераспустившаяся розочка над бутонами хризантем, куполами Успенского и Архангельского соборов. Это этаж наш, пусси-дозора.
МИНУС ЭТАЖИ.
В подвале находится врачебный кабинет папы с табличкой «Тантрика», ПИТ, палата реанимации. Некоторые работники настолько больны, что иногда в конце рабочего дня их приходится помещать в стационар и даже в ПИТ. Например, «люди без кожи».
Фабрика косметики и биологически активных добавок Бени Крика (нашего). Там производят половину биологически активных добавок, которые продаются по сетям МЛМ.
Ниже – мгновенно созданные службы по подготовке ковчега на объекте Бестужево в Архангельской области.
Еще ниже упыри. У них особый духовный опыт. Это не буквально упыри, а люди с такой структурой личности.
Есть шизофреники, эпилептики. Шизофреники не понятно почему. Опасно же. Хотя в рекламе они незаменимы.
Ниже те самые привидения. Которых я, например, долго не видела и думала, что это офисные мифы, чтобы скучно не было.
На минус 9-м, минус 10-м этажах расположена дешифровальная машина Энигма. Миллион процессоров. Или миллиард. Стоит полтора миллиарда долларов. Или триллиона. Россия страна богатая, и потому здесь миллиард и триллион это примерно одно и то же. Триллион лучше, с него, если украсть, больше получится. А технология одна. Энигма плоская, идет не вглубь, а «распластана» на уровне примерно десятого минус-этажа. Доходит с одной стороны до Знаменки, галереи Шилова, с другой – до Государева аптекарского приказа, кавказского ресторанчика и музея архитектуры им. Щусева». Что расшифровывает? Начиная от символов, которые «растворены» в мире, влияют на мир, но не всегда замечаются, заканчивая анализом творений великого русского поэта А. С. Пушкина в плане поиска в них указаний на залежи полезных ископаемых, нефти, газа. Уренгой открыт благодаря Пушкину. Правда, золото на Калыме благодаря Лермонтову.
– Работать не пробовали? – спросил Коэльо.
– А вы? Что значит работать? Как рабочие на уральском вагоноремонтном заводе, делать трубы для бани, шкатулки под хохлому или китайские веера? – сказала Надя.
– Просто так, работать. Не пробовали? – сказал Марк Цукерберг, – и показалось, как-то с нажимом спросил. Как с ума сошел. Может он правда «шипион» какой американский? Странные вопросы задает, работать! Может он детей приехал заготавливать на органы?
– У Гомера на целую страницу описано, что на щите Ахилла изображено? Пахари пашут. Дольше не помню. Хлеборобы хлеб… что-то с хлебом делают, «робят». Коневоды коней… чего-то делают. С конями… заводят. Есть слово «конозаводчество». Это когда коней «заводят». Что такое? Это «зажигают» что ли? С конями, – сказала Надя, – вы про это?
– Вот-вот, молодежь знает, что такое работать, по тому, как это изображено на щите Ахиллеса. Посвежее примера у вас не нашлось? – спросил Коэльо.
– Посвежее примера у нас не нашлось, – сказала Надя, – а знаете почему я так говорю? Я трудоголик. Но то, что сейчас называется «работать» ,– это просто Театр Имитации. Есть эротический театр – это которые в фонтане ГУМА купаются. А все остальное Театр Имитации.
Наше время.
ИЗ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОГО СЛОВА МАРИИ АЛЕХИНОЙ В СУДЕ.
Я почти полгода сижу, и я поняла, что тюрьма – это Россия в миниатюре. Начать даже можно с системы управления – это та же вертикаль власти, где решение любых вопросов происходит единственно через прямое вмешательство начальника. Отсутствует горизонтальное распределение обязанностей, которое заметно облегчило бы всем жизнь. И отсутствует личная инициатива. Процветает донос, взаимное подозрение. В СИЗО, как и у нас в стране, все работает на обезличивание человека, приравнивание его к функции: будь то функция работника или заключенного. Строгие рамки режима дня, к которому быстро привыкаешь, похожи на рамки режима жизни,в которые помещают человека с рождения. В этих рамках люди начинают дорожить малым. В тюрьме это, например, скатерть или пластиковая посуда, которую можно раздобыть только с личного разрешения начальника. А на воле это, соответственно, статусная роль в обществе, которой тоже люди очень сильно дорожат, что мне, например, всегда всю жизнь было удивительно.
Они хотели про «машину». На правах «редактора 2013 года, Редактора Постфактума, дам вам немного опережающего материала для стереоскопичности. И чтобы не играть совсем в тайны мадридского двора. То потом это потом… А что сейчас? Интриги и аллегории. Так не пойдет – скажут читатели. Сейчас, в феврале 2013 года, когда я свожу материал, виденный в поездке 2011 года и рассказанный моей дочерью Надей, записанный на диктофоне, я обращаюсь именно к читателям «книги». Видимо это должно быть издано в виде, как это раньше называлось, в доинтернетскую эру, «книга». Да и теперь пока так называется. Журналисты говорят, нужно начинать с конца. Писать, кто убил. Детективы не в тренде. Никто в наших историях никого не убьет, хотя желающих убивать и быть убитыми будет много.
«Машина» только декорация. Или почти декорация. Или я на самом деле что-то пропустил. Поскольку декорации делают театр, как свита делает короля, и в нашем театре ничего кроме декораций нет (и королей нет), про них надо и рассказывать. Никто не убил. Хотя может и убил, но если писать, что «убивают», это могут расценить пропагандой агрессии, жестокости, особенно несовершеннолетним. Вот и канал НТВ уже закрыли… Потому, придется использовать символику, систему эзотерических знаков, и мне придется рассчитывать на интуитивные озарения читателя, и потому, конечно, я предпочту читательниц. Мужчины меня вряд ли вообще станут читать, не поймут. И потом я их как– то все время обижаю, меня вообще и телесном виде мужчины не любят (то есть в жизни). Борзой я какой-то, но не собака. А они обижаются. Что вроде «никто», а удар держу, не прогибаюсь, еще и «вякаю». Не потому что глупые, не поймут, они слишком рациональные и поспешные. А тут надо мыслить «плеромой», «натурой рерум» (природой вещей), а это может только женщина. Например, если я пишу «Ху-ху», это значит убили комара и труп есть. Если просто «Ху» имело место тяжкое хулиганство, 213 часть 2, типа наступили ногу в трамвае дамочке, а дамочка возьми и заори: «Оскорби-и-или! Держи-и-и!» Ей говорят: «Успокойтесь, на обиженных воду возят». А она не унимается. Вопрос ведь не в том, что «воду», а в том, – результат-то какой она хотела, получила? Или ошибочка случилась? Рекламу себе сделать. Так дама лучше себе рекламу сделает, если будет делать лучше, усерднее то, что положено даме, а не орать на перекрестке. Итак, если простое «Ху» это «хулиганка». «Ху-Ху-Ху» это уже человек слово матом сказал. Комару или кому другому. Расстрел или без права переписки ссылка на Гаваи.
ЭВМ ЭНИГМА, АНАЛИЗ ЕВГЕНИЯ ОНЕГИНА И УРАЛЬСКИЙ ПОСЕЛОК БОЖЕМОЙ.
Поэзия А. С. Пушкина, как карта из «Острова сокровищ», а не стишки в альбом. Пушкин собирался писать поэму про арнаутов, так как он хотел передать потомкам, где искать нефть в последующие 300 лет. Но не написал. Так и не выяснено истинное значение категории «кастальский ключ».
В первой строфе «Евгения Онегина» зашифрована карта полезных ископаемых РУ. И дается разгадка Простого Продукта: «…и государство богатеет… не нужно золота ему, когда простой продукт имеет». («Порою он простой продукт имеет, порой продукт имеет вас!» – так наз. «поправка рикошета». Труды Марка Соломоновича Рикошета 1948 г).
Опускаем версию, что простой продукт это замечательные русские женщины. Или Пушкин писал про другой продукт. Лес, пушнина, икра. Что еще было в те времена. Женщины были. Но тогда их никто до нас не нарезал ломтиками и не ел с хлебом маслом и икрой. Женщины отдельно икра отдельно. Вернее, таких, кто нарезал, было мало. Они известны: Джек Потрошитель и К. Про сланцевые газы, или газовые сланцы, ни про рапс Пушкин, наверное, не писал. Ямбурга нет. И Норильска. Кстати, Пушкин мог написать про Дудинку она при нем была. Но не написал. Как и про арнаутов.
Машина позволила углубить интуитивные прозрения и десятилетние изыскания Пушкинского дома, который не исследовательское учреждение, а прикрытие для аналитиков УОББЯ.
«Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог», – вот о какую строку аналитики УОББЯ сломали себе голову. А отгадка такая. Отступить на одну позицию выше линейкам иероглифической матрицы Кноррова, прочитать это на искусственно выделенном Кнорровым, усовершенствованным и спроецированным на культурный слой десятых ХХI века, алфавитом Майя. Можно прочитать следующее: «Его пример другим наука, но Божемой Какая Скука. «Боже мой» надо читать, не как «Боже мой», а как одно слово, «Божемой», тогда это чудесным образом становится похоже на название местности примерно в 80 километрах от Магнитогорска. Деревня Божемой, домов 15 сейчас. Там есть источник, который называется Скука. Там не горючая маслянистая жидкость типа нефти, а «холодец». Несъедобный. Это неизвестное доселе вещество. Мы его открыли, продолжая наше путешествие на поезде, в июне 2011 года. Собственно, не на поезде, а уже на частном самолете, когда потерпели аварию на Южном Урале. Двойную аварию. Поезд провалился в разлом между Европой и Азией в одном из тоннелей, в районе Южно-Уральска, мы спаслись, успев взлететь на самолете с вертикальным взлетом с железнодорожной платформы. А потом врезались в двухкилометровое дерево (как в фильме «Аватар»). Это вещество, не топливо, в узком смысле, это так называемое «нулевое творение». Творение до первого дня творения. «Вначале бог сотворил небо и землю». Это Другое Небо. Потому что «нормальное» небо бог сотворил позже и назвал небо «твердью». Мы его видим всегда. А начальное небо где? Считалось, что это или ошибка текста, артефакт, плохой перевод с древнееврейского или метафора. Однако это не так. Первичное Небо-Земля есть. В библии нет лишних слов. Если в первом абзаце святого писания пишется о «двух небах», это вызов человечеству. Поверьте и найдите. И это не шизофрения.
Скука – это старинное арийское название богини покровительницы Земли. Мы так же выявили, что есть две скуки: Какая и Сякая.
Какая скука в чистом виде годится для заправки истребителей последнего поколения. Настолько чистое вещество, что его сразу можно заливать в бак истребителя Миг-Стелс-Фантазм-133. Что мы тогда и смогли оценить с Беней Криком, Пушкиным и присоединившимся Абрамовичем. Сякую скуку нужно «доводить» присадками.
Здесь мы увидели Ксению Собчак (живьем). Не нашу Настасью Филипповну из Питера, а настоящую Ксению Собчак. И она едет на Южное болото. Вернее, летит. Он пренебрегла главным условием, правилом игры, что ехать надо именно в плацкартном вагоне. И чтобы никто не знал, что ты там едешь. Едут же странные личности, «на кого-то похожие». А кто они, зеркала ли тех на кого мы думаем, голограммы (плотные) или сами, но только играют «четверную» игру, так называемый в ГРУ, «четверной тулуп». Они прикидываются русскими, чтобы не подумали, что они шпионы, которые прикидываются русскими, чтобы не подумали, что они шпионы, которые прикидываются русскими, что бы, не дай бог, не подумали, что они шпионы, потому что они на самом деле шпионы, которые прикидываются русскими, по не хотят, чтобы об этом кто-то знал. Но этот «кто-то» все равно знает. Штирлицу надо немного прикидываться «странным», что бы снимать с себя подозрения, потому что «странность» – «бытово» и находится в «пределах» социального контракта. Просто странный, скорее всего не американский шпион, который прикидывается русским агентом, что бы сбить со следа УОББЯ, которое подумает, что ты просто мудак, а это не так. Другое дело, «сложно странный». А это уже человек выделяется, «дело». Ясно, что за тобой ничего нет, но давай-ка посмотрим.
Она прилетала в динозавровое кафе (меню из динозавров, причем не сохранившееся в ледниках мясо, а мясо из питомника, только забитые динозавры). Божемой оказался столицей специфических упырей («второживов» и «неумирантов») Урала. Об этом мы не знали. И Ксения все повторяла «Боже мой, Божемой…». Один раз вместе, другой раздельно. Она не подозревала, что за пределами Садового кольца творится такое. Ее знаменитая выдержка готова была изменить ей, но она нашла в себе силы, собралась, схватила ситуацию своей акульей хваткой, благодаря чему мы и спаслись. Если акула тебя хватает, то она тебя хватает. Там мы нашли живых Еву и Лилит. Адама нет. Но я забегаю вперед. Будем рассказывать о чудесах в порядке, в каком едет поезд.
2 ИЮНЯ 2011 ГОДА 10-00. АВАРИЯ НА ТЭЦ
Мы сидели в градирне под трубой ТЭЦ, и услышали наверху шум. Мы поднялись наверх и увидели, что клетушки, где сидели остававшиеся там несколько сотен девушек, кружились с возрастающей скоростью. Они, оказывается, расположены на гигантской карусели, и вся эта система «выполняет» все внутреннее пространство трубы. Крутится, прижимает, как тренажер космонавтов. Как в центрифуге. G увеличилась. Как будто вот-вот размажет по стене. Они не могут выбраться из кабинок.
СВЕРХУ НА НАС ПОЛИЛСЯ КИПЯТОК И ПОШЕЛ ДЫМ. ЭТО ТО, ЧТО В НАШИХ КУЛЬТОВЫЪ ФИЛЬМАХ НАЗЫВАЕТСЯ «ТЕПЛЕНЬКАЯ ПОШЛА».
«Дементоры» появились в трубе. Девушки выбрались из клеток и пытались подниматься наверх. Видимо электричество вырубилось, и двери открылись сами. Счетчик Гейгера щелкал, как сорока.
«Дементоры» их ловили и пытались запихнуть обратно. Мы спрятались в каком-то закутке, нише. Но «дементоры» нас обнаружили, и продвигались к нам. Когда им оставалось метров пять, они остановились. Простояли так секунд двадцать и потом, как по команде, откинули капюшоны, будто прямо сейчас готовы «применить поцелуй дементора». За ними оказалось пластиковое лицо манекена. Потом они скинули и свои длинные плащи, и мы подумали, что сейчас увидим странную механическую обнаженку. И мы увидели странную механическую обнаженку. Сероватый пластик, который блестел, как обшивка авианосца в свете луны. Грудная клетка имела странное устройство. Ниже «бугорков» была пластина, большая «кнопка». Если надавить, кнопка бы «вошла» вглубь. И я узнал нашу старую знакомую, тренажер из Бестужевской больницы, Лазарину. Немного старомодные, по критериям женской красоты 1950-х, когда идеал женской красоты был немного «земляной», подчеркнуто асексуальный, это потом поймали правильную волну, наверное, когда рок`н ролл танцевали, хотя танго с вальсом больше могли бы сделать в этом направлении. Но и на этих дементоров можно было бы одеть Версаче, Офигаче, Прибамбаче.
– Надо искать осиновый кол. Отделить голову. Проткнуть колом. Причем не обязательно сердце, сердца у них явно нет. Надо просто попасть в грудь, – сказала Мэрилин.
– Она же женщина. Женщине в грудь осиновым колом! – сказал Ипполит.
Он до сих пор молчал, но когда разговор заходит о том, как полицейский должен себя вести по отношению к женщине, вампиру, или что-то в этом роде, он молчать не мог, он специалист в этом деле, это чуть ли не единственное, в чем он эксперт.
Чанг достала волшебную палочку. Не совсем волшебную, а палочку, которыми китайцы едят. Очевидно, в руках волшебницы и такая палочка становится волшебной. Хотя наверняка им запрещено иметь острые предметы. Чанг сказала с выражением: «Кру-ци-а-тус!!!». Потом: «Экспекто патронум!!!». Но ничего не произошло. Видимо сюда не проникают сигналы wi-fi? Тогда она ткнула палочкой в глаз дементорицы. Он издал «всхлипывающий» звук. Куклы остановились, для них было новостью, что волшебную палочку можно использовать вот так, не по назначению. Кстати этот «тык» (не зря мы многое делаем методом тыка) сыграл роль выключателя дементоров. Они потом нас почти не беспокоили. Мы их боялись, как положено. Может этот метод надо чаще использовать в быту. Как раньше не догадались. Видимо мы получили дополнительные жизни. И продвинулись по игре дальше.
– А самурайского меча у тебя не завалялось? – спросил, уважительно глядя на Чжоу Чанг, Пабло Коэльо.
– Завалялось, только надо пройти путь до конца, – ответила юная волшебница, – меч не самурайский, а моего прапрапрадедушки Атиллы у озера Чеко закопат.
– Круто, только, если что, – «закопан», – сказала Надя, – а Атилла был китаец?
«Китаяночка» еще неважно говорила по-русски.
– Нет, Атилла был эвенк. Я вообще-то не китаянка, если что, я эвенкская принцесса. Практически Мулен и даже выше Мулен.
А разве может быть что-то выше Мулен.
Ситуация стала на глаза ухудшаться. Все становилось немного «реактором». Появилось ультрафиолетовое свечение. Из глубины стало подниматься человекообразное чудовище, состоящее из пара. Как во времена создания мира, война сил хаоса. В России, хоть она и позиционирует себя как Третий Рим, и все такое, видимо, не пройден этап первичной схватки сил тьмы.
– Паровой Человек, – сказал Коэльо, – как есть Песочный Человек. Только, не песочный, а «паровой».
«Ну и ладно – подумал я, – пусть теперь будет Паровой Человек.
«Человек» становился более плотным, но все равно через него были видны кирпичи, из которых построена труба, и рогатые граффити. Черное, полупрозрачное, зыбящееся, как воздух над прудом в безветренную погоду, с крылышками и латиноамериканскими косичками привидение. Синие и зеленые ложноножки, щупальца из кожи вместо волосков. Будто слоями сходит кожа, но не отваливается, а становится живой, вытягивается в бесплотные тяжи, отростки, которые тянутся к нам, исследуют окружающее пространство, с которым мы, теряя индивидуальность, постепенно смешивались, как кристаллики сахара в стакане чая. Потом снова собирались. Потом снова становились «соборным» телом, как жертвы Фредди Крюгера у него в чреве. Потом снова разделялись и становились индивидами. Так происходит становление гражданского общества. Мы это не видели, а скорее, ощущали. Нам «казалось», что это так. Труба раскалилась. В дымке парили разноцветные фантомки и один, цвета индиго, летал без тела. Это была муза лирической поэзии Эвтерпа.
«Анжелина! Анжелина! Забирай обратно свою треснутую губу, и отдавай мои прелестные компактные, как сердечко, которыми я пела Мистер президент, губки», – сказала Мэрилин Монро.
«Можно и чужие губы вынести из огня. Потом разберемся, если от передоза не помрем», – сказала Анжелина Джолли.
Хотя никакой Анжелины Джолли не должно было быть, потому что в нашей компании были все, кто угодно, кроме Анжелины Джолли. Она может быть и хотела бы, но фейс-контроль бы не прошла. Из-за губы. Видимо «вставилась» из параллельного мирка на пять секунд. И поняла, что тут особо ловить нечего. Если роль в фильме, так ее уже кому-то отдали. Есть мюзикл «Поцелуй женщины паука». В нашем случае это не одна, их несколько. То есть все намного хуже. Или намного лучше. Как посмотреть. Поцелуй вроде неплохо. Поцелуй паука – плохо. Если девять человек-пауков одновременно, плохо. Как в шведской любви. Я бы не стал вас сильно обнадеживать в плане историй про любовь.
Почти полной темноте мы ощупью поднимались на верхнюю площадку трубы. Когда пожар на шахтах. Шахтеры, стремятся выбраться именно наверх трубы. Они, как правило, сгорают. Фонтан огня, который вырывается из шахты, при возгорании метана, бьет в небо из трубы часами. Но маленький шанс появляется.