Облизьян
Жила-была большая обезьяна. Ноги короткие и кривые, руки длинные и мощные, грудь, естественно, как у всех – колесом. Всё как у людей. Не красавец, но и уродом не назовёшь, потому здорова сильно. Как даст, так и Вася. Не ходи кума в райцентр целоваться. Нрава, впрочем, была зверюшка среднего. Не агрессор какой, но и терпилой не назовёшь! A поскольку ела плоды, корешки u крысаков с муравьями, то называлась всеядной. Дело это хорошее. Чего есть, то и ешь. И фамилии корма не спрашиваешь! Страна пребывания героя нашего, я ешё не сказал, что была обезьяна пола мужеска, обладала климатом благоприятным. Снега вообще никогда не было, a от дождей можно в дупле или пещере какой отсидеться. Живности мелкой, инсектов вкусных, корешков и вершков – просто изобилие. Жуй – не хочу! Так что, парадайз, истинный обезьяний парадайз! А захочется чего гастрономического, так там самочки были. Обоего пола! Обезьяна не шибко в сексуальных строениях и полах разбиралась. Какая ближе, то и сгодился! Иногда, подгнивших плодов манго откушав, не гнушалась животная и в морду кому заехать. Можно – сородичу, а можно- кто убежать не успел. От пьяной и разъярённой обезьяны слоны убегали, хорошо её привычки зная. Обмотает хобот вокруг ручонки своей, да как со всей дури дёрнет. Оторвать, не оторвёт, а кто же проверять второй раз будет? Так что, поглядят, поглядят слоны, и в бега. Мы, -говорят, – мигрируем в сторону противоположную. Планово. И – оглядываются по сторонам. Испокон веков за главного в тех краях лев обзывался. Чуть чего, кричит: Я царь зверей! Имя мне – Симба, моя священная змея – мамба, главный мой священослужитель – мганга. Tерриторию пометил от Лимпопо до Ганга! Ну, чего нu скажешь, если вокруг все бессловесные, в лучшем случае лают, воют, да квакают. Может мычат, но, это иногда!
Довелось как-то раз нашему обезьяну, а то, чего это я, вроде как, героя в женском роде называю, с Симбой встретится. Идёт себе, идёт, бац -яма глубокая, края обрывистые, внизу лев Симба бегает, матерно самому себе ситуацию объясняет. Подошёл обезьян, плюнул вниз и хотел далее идти. Не тут-то было. Симба совсем из ума вылез. Начал снизу ямы подошедшего оскорблять. Хана, – кричит тебе! Зубы на амулеты, шкуру на половик, из когтей браслетов наверчу и на рынке продам. Давай, сюда прыгай! Полетят клочки по закоулочкам. Плюнул и добавил: Жалкий и подлый трус! А обезьян взял и спрыгнул. Всё случилось, как царь зверей предвидел. Полетели эти самые клочки, попадая в явно выраженные закоулочки. А на дне том глубоком, словно какой набольший специалист по маркетингу расфасовал -отдельно шкура, рядом в кульке когти и зубы. Голова же просто-таки просится на стену охотничьего бунгало! И всё это напоминало нам о нём. Безвременно ушедшем Симбе! Что делать? А ничего не надо делать, нашлись в той стране мыслители. Сами за обезьяна подумали. Идёт себе наше животное, из ямы легко вылезшее. Это льву надо без рук, на одних лапах выбираться, данный животный тип – четырёхрукий, подпрыгнул, лиану ухватил, да и был таков. Как в народе ихнем умники говорили – Васей звали! Идёт, песенку мычит без слов. Настроение хорошее. Ещё бы! Ратный подвиг совершил, самому Симбе пасть порвал, моргалы выколол! Мыслей в голове никаких. А зачем? Сыт, соперника отмудохал – и «Слава джунглям»! «Вовеки Слава»! Последний раз ему так хорошо было, когда море выбросило на песок прибрежный существо дикое, на породу его похожее, но голое. Совсем на корпусе ничего не росло. Только голова ошерстилась, да между ног малость проросло. Но не сильно! Так животное морское это всё звуки горловые издавало, булькало о непонятном. Правда от бананов и ягод не отказывалось, a муравьёв и тараканов жрало, вовсе, нехотя. Так вот, пристроил обезьян никому не нужного урода пятки себе чесать, да насекомых в шкуре вылавливать. Особенно на голове. Ох, и хорошо было. Однако, сбежало существо. Пошло от добра добра искать, u обезьян его у местных гиен выменял на колоду мёда, те пошли по следу, да кричера и съели. Гиены, они, ох, как падаль всякую любят. Мёд хорош был. Пчёлы только невкусные! Солнышко идёт к вечеру, зверям делать нечего. Просто как будто манго пряного отведав, из кустов в меланхолии возвращаешься. Облегчившись при этом изрядно! Глядь, навстречу ему чучело худое и жалкое поспешает. Присмотрелся, да это же Симбы бывшего Мганга. Колдун главный, он же прорицатель, он же предсказатель вчерашней погоды и так до бесконечности. Устанешь рассказывать как только этот тип себя ни величает. Ваше, говорит, царское Величество. Это он обезьяну! Позвольте проздравить с восхождением на престол царя Джунглей. Ваше родовое гнездо ждёт повелителя лесного народа, народа саван, полей, огородов и прочая и прочая! Вы у нас будете править над всеми под священным именем Облизьяна Первого Мудрого и Специфического. Последнее слово скромно подчёркивает и усиливает всю глубину доброты богов во время смены династий. Никаких Симб. Теперь только истые потомки Великой Облизьяны могут занимать трон и именоваться царями! Тот, к кому была обращена речь, недоумённо повёл головой по сторонам, явно отыскивая тех, с кем сейчас разговаривал Мганга! Старый, но всё ещё прыткий, придворный везирь, буквально, съевший зубы служа престолу, скромно указал на своего визави. Я это Вам говорю, Ваше Сиятельное Донельзя Величество. Наш повелитель теперь – только Вы. Дворец в пещере к Вашему прибытию готов. Я позволил себе, не спросясь Государя, изготовить и принести вот эти скромные атрибуты Вашего правления. Венец из зубов, браслеты из когтей и царственное одеяние из шкуры. Всё подлинное. Почти весь бывший Симба на поделки ушёл. И, с этими словами, выкатив из кустов тачку, он передал атрибуты власти Облизьяну. Что того весьма развлекло и порадовало. Одев всё полученное на себя и полюбовавшись таким своим отражением в близлежащем ручейке, новый Повелитель приказал- веди до нашего дворцу, Везирь, u они быстро отправились в путь! А остатки бывшего Повелителя ночью скромно доели гиены, следуя своему девизу, гласящему: «Подлецу и вору – всё в пору»!